На стыке миров: реального и сказочного. Сборник Самоисполняющихся Сказок

Алла Анатольевна Кривилёва

Что такое сказка? Возможно, многие, как и я сама раньше, подумают, что это увлекательное чтение для детей, что это всё несерьёзно!Увы, друзья, вы так же, как и я ранее, заблуждаетесь. Сейчас я с уверенностью могу сказать, Сказка – это чудодейственное лекарство и путь к исцелению вашей Души! Посредством сказки я смогла поговорить с той маленькой девочкой, которая живёт внутри меня. Вы тоже можете это сделать.Погрузитесь в сказочный мир, и тогда в Вашей жизни станет ВОЗМОЖНО ВСЁ!

Сказка о Иванушке — соседском сыне

Каждый человек проживает период взросления. Для кого-то он проходит незаметно, естественно, а для кого-то это довольно болезненный, не простой путь. Сказка бережно открывает завесу этого важного события. В сказочном мире всё волшебно!

В некотором царстве, в некотором государстве жили-были старик со старухой. Семья у них большая была: шесть дочерей да шесть сыновей. Однако времена были тяжёлые, в те лихие годы много детей умерло и осталось в живых только шестеро: пять сыновей да дочь единственная. Шли годы, внуков и правнуков родилось столько, что всех и не перечтёшь. Среди такого большого количества родственников была у них любимая внучка. Она по воду ходила, избу мыла, старикам помогала и очень мало отдыхала.

— Внученька, милая, сходи за хлебушком, — часто просила её бабушка.

— Конечно, схожу, — отвечала она. — Мне батюшка велел во всём тебе помогать, говорил, что старость уважать надо.

— Уважают не за возраст, милая, не за положение в обществе, — часто повторяла бабушка. — Человек так свою жизнь прожить должен, чтобы уважение людское заслужить мог. Его за злато, серебро не купишь, возрастом не добудешь, только поступками своими, да отношением к людям заслужить можно. Помни это, внученька.

Вот так и проходила жизнь маленькой Марьюшки, так звали любимую внучку. С малых лет она была к труду привыкшая, никакой работы не гнушалась. Время, которое она проводила с бабушкой, было для неё самым интересным и загадочным. Очень любила Марьюшка бабушкины рассказы слушать о её непростой жизни, о тяготах и радостях. Как заворожённая, усядется на диванчик, рядом с бабушкой, и млеет от её рассказов. Голос бабушки был такой приятный, спокойный и убаюкивающий, он так ласкал слух, что внучка, и не замечала, как быстро летело время рядом с бабушкой и её мудрыми рассказами.

В заботах и хлопотах подрастала Марьюшка в родительском доме. Настала пора покинуть ей отчий дом.

— Ну вот, милая, и твой черёд настал в большую жизнь выходить. Судьбу свою на собственный лад строить. Только о доме отчем ты не забывай. Мы по тебе тосковать будем, а держать тебя здесь более не вправе, — ласково сказала бабушка. — Ложись пораньше, чтобы выспаться могла, а рано утром, с соседской повозкой, в новую жизнь отправишься.

— Страшно мне бабушка. Как я одна-то жить стану? Куда пойду?

— Каждому бывает страшно взрослеть. Да ведь нельзя же весь век возле «юбки родительской» сидеть, — всё так же ласково говорила бабушка. — Ты, вон уже, годами-то совсем большая стала.

— Жестокая ты, бабушка. Голос такой ласковый, а сама жестокая очень! Разве можно дитя из дому гнать?! — обиделась Марьюшка. — Куда я пойду? Что делать буду?

— Жизнь сама всё на свои места расставит, и дело найдётся, и место для жизни, — уверенно говорила бабушка всё тем же ласковым голосом. — А сейчас спи, утро вечера мудренее.

Наступила раннее утро. Марьюшка проснулась с первыми петухами, ей и не привыкать к этому было. Выглянула она в окно, а у ворот уже повозка соседская стоит. Вспомнила Марьюшка вечерний разговор с бабушкой. Сердце от страха в груди сжалось:

— Неужели и вправду, бабушка меня сейчас из дома выгонит? — застучало в её голове.

— Пора милая, собирайся, повозка уже давно тебя дожидается, — услышала она знакомый ласковый голос.

— Эх, бабушка… — со слезами на глазах и обидой в душе, выкрикнула Марьюшка и пошла к калитке, где повозка стояла.

— До свиданья, милая! Да про дом родной не забывай! — благословила её бабуля. — Я тебе только добра желаю. Ты это потом поймёшь, всему своё время! — проговорила бабушка вслед уходящей повозке и тихонечко побрела в дом.

Ей всегда было трудно с детьми да внуками расставаться, в самостоятельную жизнь их отправлять. Но она точно знала, что это необходимый и важный шаг в жизни каждого человека. Ведь так и её когда-то родители в большую жизнь отправили, и как по-другому это сделать, она не знала.

Неожиданно небо потемнело, подул сильный ветер, поднимая ввысь столбы мусора, листьев, срывая крыши домов. Страшной силы был ураган. Бабушка с тревогой оглянулась назад и увидела, как налетевший ураган поднял вверх повозку, на которой ехала её любимая внучка, и унёс её куда-то в небесную высь.

Заплакала бабушка, горькими слезами, стала себя винить да ругать, мол, не вовремя она внучку из отчего дома отправила. Да делать было нечего, слезами горю не поможешь. Со всех ног бросилась она домой, к деду.

— Эх, старый, что же мы наделали, зачем Марьюшку из дома отправили. Может зря это? Жила бы с нами, и ей хорошо, и нам благостно, — рыдала старушка горькими слезами.

— Нет, матушка, всё мы сделали правильно. Так и родители наши жили, и их родители, и их прародители, так и нам с тобой поступать надобно. Не терзай свою душу, не рви сердце, всё образуется.

— Да нет, дед, не образуется. Не стану я сидеть сложа руки, — резко, словно отрезала, молвила старушка и вышла из дому. — Эй, Птицы перелётные, Ветры лихие, что по всей земле летаете, помогите внучке моей Марьюшке. Ураган её унёс неведомо куда. Помогите ей наземь вернуться да в жизни взрослой устроиться.

— Будет исполнено, — раздалось сверху.

В эту ночь долго не могли уснуть старик со старухой. Мысли тревожные в голове крутились, и душа никак не могла успокоиться. Время шло, а никаких вестей о внучке своей старики не получали. Погоревали-погоревали они, да делать нечего, стали они жить дальше. Ведь не впервой им было родных и близких терять.

— Такова жизнь, матушка, — молвил дед, — выживает сильнейший. — Да-а, избаловали мы Марьюшку, изнежили, ласковой да отзывчивой воспитали. А девиц таких всегда силой из деревни нашей забирали, помнишь ли? Может и впрямь, не вовремя мы её отправили…

— Может и прав ты, — ответила старушка и вышла во двор.

Дни пролетали один за другим. Однажды утром на пороге дома появился соседский сын Иванушка.

— Здравствуйте, люди добрые. Мне сорока на хвосте принесла весть недобрую, словно внучку любимую вы потеряли. Так ли это?

— Всё верно, мил человек. Ураган унёс повозку с ней вдаль неизвестную. Больше мы её и не видели и вестей от неё не получали. Мы как лучше хотели, в дорогу её собрали, чтобы жить она могла самостоятельно. Да, видно поторопились немного.

— Дело это поправимое. Мне тоже пришла пора отчий дом покидать. Вот пойду по свету, искать своё пристанище, может внучку вашу и встречу. Тогда передам ей, что вы весточку от неё ждёте.

— Спасибо тебе, Ванечка, за заботу, за сердце доброе. Вот возьми с собой скатерть-самобранку, горсть земли родной и шапку-невидимку, — сказала старушка, сложив всё необходимое Ивану в дорожный мешочек.

— Благодарствую за подарки ценные, может быть и сгодятся для чего, — сказал Иван и отправился в путь-дорогу.

Долго ли, коротко ли бродил Иван по белу свету. Ни одни сапоги износил, ноги в кровь стёр, решил передохнуть и прилёг на лесной поляне, возле озера. Сколько времени проспал и сам не знает, только почувствовал, как силы возвращаться стали и понял, что пора подкрепиться и дальше идти. Расстелил он скатерть-самобранку и попросил у неё краюшку хлеба, картошки варёной да молочка парного, всё то, что в доме родительском кушать любил. Только принялся за еду, как увидел на поляне Зайчишку серого.

— Подходи, не бойся, может голодный ты, так я накормлю тебя, чем смогу.

Зайчишка осторожно, недоверчиво поглядывая, подобрался поближе. Сел на другом краю скатерти и говорит:

— Лапку я в лесу повредил, можешь ли помочь мне?

— Сейчас, подожди, дело это поправимое, — сказал Иван и пошёл по поляне подходящие снадобья искать. — Вот и подорожник лечебный, и палочки крепкие, и травинки упругие. Сейчас я тебе ранку подорожником прикрою, палочками лапку сломанную закреплю, да травинками привяжу, так лапка твоя и заживёт.

— Спасибо тебе, добрый человек. А что ты делаешь на этой поляне? Ищешь чего или заблудился?

— Я случайно сюда забрёл, ищу внучку соседскую, Марьюшку. Дед с бабкой о ней переживают и тоскуют очень. Может ты слышал что о ней? — спросил Иван.

— Да, слышал однажды, как Ветры лесные перешёптывались о том, что в тереме, который за дальним озером находится, в темнице, Красна девица живёт, ласковая и приветливая, красы невиданной, платки дивные плетёт. Местный Колдун на ней жениться хочет, а она никак не соглашается. Он платки её забирает, да в печи сжигает, чтобы не достались никому, говорят, они силу волшебную имеют. Только добраться туда нелегко. Стража грозная тот терем охраняет, никого внутрь не пускает. А ты попробуй с ними хитростью, да словом ласковым, может, что у тебя и получится.

— Спасибо тебе, Зайчишка серенький, за совет неожиданный. Попробую я эту проблему сам решить, — сказал Иван и двинулся дальше, вёрсты шагами мерять.

Шёл Иван дорожками да тропками, лугами да полями, пока не оказался возле озера заветного. Смотрит, на другом берегу и впрямь терем стоит, высоким забором обнесённый. Вокруг забора стражники вооружённые ходят, в доспехах металлических да с копьями острыми. Призадумался Иван, как ему на тот берег перебраться, уж больно велико то озеро оказалось, а у него с собой ничегошеньки нет.

— Что встал, как вкопанный, добрый молодец? Или сомневаешься в чём? — прочирикала сверху Птичка-невеличка.

— Вот, думаю, как мне на тот берег перебраться, в терем попасть.

— Дай мне хлебушка, добрый молодец, а я тебе подскажу, как туда попасть.

Раскинул Иван вновь скатерть-самобранку, вновь краюшку хлеба попросил, да водицы колодезной. Птичку хлебом накормил, водицей напоил, и сам водицы испил, уж больно жажда его замучила.

— Спасибо тебе, добрый человек, не дал с голоду умереть. Посмотри вокруг, сколь деревьев поваленных лежит. Из них можно плот смастерить, на нём ты озеро переплыть сможешь. А ещё, во-о-он под тем кустиком тетрадка лежит, ты её возьми с собой, она тебе пригодится. Ну, а как со стражниками справиться, ты уже и сам знаешь, — вновь прочирикала Птичка-невеличка и улетела восвояси.

Недолго думая, Иван смастерил плот из поваленных деревьев, перебрался на другой берег, сел и стал думу думать, как ему стражу одолеть. Сколько времени он так просидел, нам не ведомо. Как вдруг увидел, что в его сторону двое стражников направились. По всему было видно, с не хорошими намерениями, уж больно воинственный был их взгляд.

— Чего тебе надобно в наших краях? — услышал Иван окрик стражников.

Встал он на ноги, совет Зайчишки вспомнил, и спокойным да ласковым голосом молвит:

— Добрый день, люди добрые. По белу свету хожу, людей умных ищу. Советы да приметы их собираю и в тетрадочку записываю. Хочу потом книгу народной мудрости людям подарить, чтобы она народам разным полезной оказалась, советами мудрыми помогала. Вот увидел вас и сразу понял, что вы секретами военного дела поделиться можете. По всему видно, вы воины бывалые, храбрые. Грозный тон стражников сменился на важный и приветливый.

— Да-а-а, храбрости нам не занимать, и войн мы повидали немало на своём веку. Пойдём с нами, мы с тобой секретами и поделимся, нам тоже хочется след в истории народов оставить. Только за ворота мы тебя не пустим, нам велено Красну девицу охранять.

— А чего её охранять-то? — заинтересовался Иван.

— Колдун на ней жениться хочет, а она всё сбежать норовит.

— Хорошо, пойдём туда, где присесть можно и рассказы ваши записать.

Подошли они к высокому забору близко-близко, только ворота открывать не стали. Начали стражники свой рассказ, а Иван всё внимательно слушает и в тетрадь, что с собой прихватил, записывает.

— Смотрю, притомились вы, рассказчики славные. Хочу угостить вас яствами заморскими.

Раскинул Иван свою скатерть-самобранку, но на это раз попросил у неё вин и закусок заморских. Увидели такое богатство охранники и с жадностью набросились на вина и еду диковинную. Опьянели и не заметили, как уснули. Оглянулся Иван и увидел, как в их сторону направляется другая группа стражников. Не стал он дожидаться, когда охранники близко подойдут, надел шапку-невидимку и решил подождать, когда эти стражники ворота откроют. Долго ждать не пришлось, наступила смена караула. Иван, воспользовавшись ситуацией, проник на территорию незнакомого царства. Смотрит, на широкой площади купцы торгуют.

— Любезные, подскажите, где найти мне терем, в темнице которого Красна девица находится? — спросил он у купцов.

— Прямо, по широкой дороге пойдёшь, она тебя к терему приведёт. Там, в темнице, и сидит Красна девица. Только никого к ней не пускают, стерегут как зеницу ока. А зачем она тебе понадобилась?

— Хочу своими глазами её увидеть, убедиться, что она действительно так хороша, как о ней люди говорят.

— Что ж, рискни, коль жизнь не дорога, — ответили купцы. — Только будь осторожен, когда по дороге пойдешь, гляди под ноги, там на каждом шагу ловушки расставлены.

Поблагодарил Иван купцов и пошёл дальше. Вышел на дорогу широкую. Такой простор кругом, аж глаз радуется. Сделал шаг и в трясине оказался. Тут он вспомнил про горсть родной земли, что ему старушка с собой положила. Развязал Иван мешочек, рассыпал землю по поверхности трясины. Тут трясина прямо на его глазах дорогой твёрдой оказалась. Иван вновь смог свой путь продолжить. Он теперь внимательно под ноги смотрел, все ловушки стал замечать и вовремя их обходить. Так очутился он возле терема заветного. Надел на себя шапку-невидимку, по лестнице высокой поднялся и в темницу пробрался.

— Так вот ты какая, Девица краса. Не зря я хотел тебя, Марьюшка, своими глазами увидеть. По тебе дед с бабкой истосковались, весточки ждут. Что за платки такие ты плетёшь? О силе их волшебной слухи ходят, — молвил Иван.

— Ты кто? Как попал сюда? Сейчас Колдун разгневается, велит казнить тебя. Про волшебную силу платков я не знаю, придумывают люди. Да только Колдун их все забирает, и в печи сжигает. А плету я их, чтобы время скрасить, ведь делать-то что-то надо, скучно здесь без дела сидеть. Я один платок, самый любимый, в карман припрятала. Смотрю на него, плакать хочется, от чего и сама не знаю. А почему ты меня Марьюшкой назвал? Меня только Красной девицей все и кличут.

— Как же так?! Я твой портрет у стариков в доме видел. Ты что имя своё забыла? Кто ж тебе так голову задурманил? Да, забыл представиться, меня Иваном звать. Я сын соседский, что рядом с твоими стриками жил. Пришла моя пора покинуть отчий дом, чтобы жизнь взрослую, самостоятельную начать. Вот, пообещал твоим старикам, что разыщу тебя и скажу, что они весточки твоей ждут, волнуются очень. Хватит болтать, пора нам отсюда выбираться, только вот шапка-невидимка у меня одна.

— Сейчас я что-нибудь придумаю, — сказала Красна девица, накинув любимый платок на плечи.

— Марьюшка-а-а-а… — пронеслось в её голове. — Боже мой, как же это я про стариков своих забыла, — словно дурман с головы ушёл. — Спасибо тебе, Ванечка. Знаешь, когда меня ураган в повозке унёс на земли неведомые, я долго по свету белому ходила, наукам разным обучалась, работой всякой занималась, всё место для себя в жизни искала да мастерицей стать хотела. Много чего перепробовала, дело жизни своей искала. И не зря всё это оказалось. Я песни дивные петь научилась, колыбельными называются. Под их звуки все вокруг засыпают. А потом меня Колдун увидел и в терем свой забрал, жениться хотел. Только не люб он мне совсем, вот и держит в темнице, ждёт, когда я своё согласие дам. Вот так и жила я до сегодняшнего дня. А сейчас, прав ты, Ванечка, давай отсюда выбираться будем. Ты, Ванечка, шапку свою одевай, да вперёд шагай, а я вслед за тобой пойду, да песни петь буду. Так и выберемся отсюда.

С лёгкого совета Марьюшки выбрались они из терема. Вновь оказались за воротами сего государства.

— Ну что ж, добрый молодец, спасибо тебе за моё спасение. Пора мне стариков своих навестить. Рассказать им о том, как моя жизнь складывалась и о том, чему я уже научилась.

Обратный путь оказался не близок, да только вместе им всё по силам было. Вернулись они в родную деревню. Стариков проведали, о жизни своей рассказали, о своих успехах и достижениях. Тут и свадебку сыграли, закатили пир на весь честной мир. И гостей на пиру том собралось видимо-невидимо, со всех окрестных деревень, полей да лесов понаехали. Стали Иван да Марья жить-поживать да добра наживать.