Месть психиатра

Алия Амирханова, 2019

Четверо молодых парней – друзей “повязали” себя некой игрой под названием “рулетка”. На кон поставили свои жизни. Для чего они это сделали? И вообще, для чего мы живём? Есть ли у нас ответственность перед потомками или мы вправе прожигать свою жизнь как нам вздумается? Что правит миром, в котором мы живём? Деньги? Слава? Что значит жить правильно? Балансировать на грани жизни и смерти, вседозволенности или затаиться и не высовываться? Жить без желаний, без мечты, без надежд, а значит и без потерь? Каждый из героев этой книги по-своему ищет ответы на эти вопросы и каждый находит свой ответ.

Глава 2

Когда за Николаем закрылась дверь, Степан вернулся на своё место за столом и уткнулся в компьютер. Пётр молчал и лишь его взгляд, словно луч фонарика, блуждал по комнате, ни на чём конкретно не останавливаясь. Эдик, подперев кулаками щёки и упёршись локтями в коленки, смотрел в пол. В комнате установилась напряжённая тишина.

— Интересно, он слышал, о чём мы тут говорили? — Пётр сказал это как бы в пустоту, словно разговаривал с самим собой. Но все сразу услышали его и поняли, о чём это он.

— Вполне вероятно. Нехорошо получилось, — Эдик ответил первым.

— А я знал, что он услышит, потому напрямую и сказал, — Степан оторвался от монитора и повернулся лицом к друзьям.

— Ты что, очумел?! Разве такое говорят в лицо, он же твой друг! И потом, откуда ты мог знать? — Эдик от возмущения даже встал и стал ходить по комнате, а потом остановился возле Степана. Он жаждал объяснений.

— Помните… возможно, вы и не помните, ладно, не столь важно… Когда вы Петькиными очками занимались, я вышел попить, что-то в горле пересохло. Так вот, я видел, как мать выходила из квартиры, а Колька входил. Поэтому звонка не было. Он попал на открытую дверь. Я даже не попил, быстрей в комнату вернулся, потому что торопился начать разговор. У меня эта мысль давно родилась, но я, как и вы, боялся обидеть. А сейчас случай подвернулся.

Друзья молча слушали Степана.

— Понимаете, именно от того, что он мой друг, я не могу спокойно смотреть на то, как он впустую растрачивает свою жизнь.

— Что значит впустую? Он же медицинский окончил. Психиатром в больницу устроился. И потом, он мне сам говорил, что диссертацию начал.

— Не в какую-то, а в нашу психушку, — поправил Пётр.

— Какая разница! — Эдик всё никак не мог успокоиться. Его голос выражал возмущение.

— Действительно, Степан, Эдик прав. Николай стал врачом, работает.

Эмоционально более выдержанный Пётр наконец-то определился, чью сторону он примет, хотя его замечание было весьма пространным.

— Да поймите вы, — теперь пришла очередь возмущаться самому Степану. — Колькин путь только начинается. Сейчас он должен определиться: или он будет восходить — или нисходить. А диссертацию ни фига не пишет: сам мне говорил, что бабы отвлекают, не до диссертации. Понятно? У него только девки в голове! И то — не самые достойные. Он прожигает свою жизнь впустую. Кроме девок его, похоже, ничего больше не волнует. Понятно дело — красавец.…. Но это же не оправдание!

— Ну, в этом ты прав. Но не понятно, каким образом твой выпад, достаточно жёсткий я бы сказал, образумит его.

— Вот именно! — Эдик поддержал Петра.

— Этим я хотел бросить ему вызов. Если мои слова его оскорбили, то логично было бы их как-то опровергнуть. Верно?

Друзья промолчали, и Степан продолжил.

— Лично я бы на его месте, услышав о себе такое, разбился бы в лепёшку, но доказал обратное. Я бы сделал что-нибудь такое, чтобы прямо ах!

— Понятно. А если он обидится или даже вообще порвёт с тобой отношения?

— Ну, что поделаешь? Значит, так тому и быть. Но, думаю, он не обидится.

— А если отомстит? — Эдик всё никак не хотел успокаиваться и всё сильней закручивал гайки. — Месть психиатра. Звучит?…Звучит. Не боишься? Это тебе не морду набить. Заточит к себе в психушку! Мало не покажется. Тем более исторический опыт имеется.

— Да уж! Не дай Бог там оказаться, — в разговор влез Пётр.

В глазах друзей просматривался страх и растерянность.

— Расслабьтесь. Думаю, до этого дело не дойдёт. Меняем тему. — Степан дружески хлопнул по плечу Эдика. — У меня тут для вас пара бутылок пива припрятана, будете?

Степан вышел из комнаты и через некоторое время вернулся, держа в руках три бутылки пива и стакан. Стакан предназначался для Эдика, который был ещё тот чистюля. Раздав друзьям, которые сидели на диване, по бутылке, Степан сел за стол.

— Ты, Степка втянул, нас в авантюру, — начал Эдик.

Открыв свою бутылку, он налил пиво в стакан и только затем продолжил, — так будь добр, просвети, какие нам ожидать сюрпризы в случае сбоя программы или каких других непредвиденных обстоятельств.

— Хороший вопрос, — Степан сделал глоток пива и повернулся к ребятам лицом. — Хочу вас успокоить: в случае, как выразился Эдик, сбоя чего-либо программа автоматически остановится, записав предварительно данные до сбоя. После устранения причин программа автоматически вновь запустится.

— С твоим участием? — переспросил Пётр.

— Нет. С сегодняшнего дня программа живёт своей жизнью, и я не в состоянии повлиять на ход развития событий.

— Выпустил чудовище из клетки и ещё хвастается, что оно ему не подчиняется, — произнёс Эдик с ухмылкой. — Ты хоть гарантируешь нам, что в случае внешнего сбоя, программа запишет правильную информацию?

— Конечно, гарантирую, я всё учёл, не переживайте! Этой авантюрой я желал лишь одного: чтобы вы, да, впрочем, и я, по-новому взглянули на жизнь. Как правильно заметила героиня одного фильма, нам посчастливилось родиться на свет. Каждый из нас выиграл право на жизнь, и, поверьте, борьба была очень сложной. Каждый из нас уже доказал эволюции, что он более выносливый, более ценный, более быстрый и так далее, но потом мы расслабились. По какому такому праву, спрашиваю я нас всех? Поймите, нам в руки попало счастье под названием жизнь. Мёртвыми мы будем всегда, а вот живыми — какое-то мгновение. По сравнению с вечностью наша жизнь — это вспышка света, и всё. Потому надо торопиться дерзать, торопиться творить, познавать, создавать что-то своё, новое, да еще успеть донести всё это до людей. Вот на что надо тратить жизнь, а не на сон, болтовню, страхи. Чего бояться смерти, если она рано или поздно коснётся каждого? Мы все умрём, какая разница — раньше или позже? Разница, когда есть что терять. Вот я и хочу, чтобы нам было что терять.

— Аргументировано ты говоришь, и в целом с тобою трудно спорить. Мне не понятно одно, — Пётр протёр очки, затем продолжил. — А чего ради стараться, если всё равно умрём? Если бы было наоборот: жили бы, к примеру, вечность, то тут всё понятно. На тебе при жизни уважение, почести, деньги те же самые — наслаждайся! Ради этого можно и покорпеть, погрызть, так сказать, гранит науки. А так, ради мгновения, только зубы портить. Не лучше ли пролежать себе тихонько, не напрягаясь, не высовываясь? Засунуть, так сказать, свои желания куда подальше и ни о чём не переживать.

— Да пойми ты, — взволнованно воскликнул Степан, — у нас у всех есть обязательства! Для чего, думаешь, нас природа создала? Нас всех, а не тебя одного. Целый коллектив создала, популяцию, вид. Значит, какая-то задача перед нами поставлена, и чтобы мы не перемёрли, не успев решить её, нас так много! Кто-то умрёт, кто-то выживет. А ты знаешь, кто выживет, от кого пользы будет больше? Творец всей этой заварухи проверяет нас на содержание. Зачем ему, скажи, трутень? Он его, понимаешь ли, разумом наделил, возможности дал, а он в кусты хочет спрятаться. Люди должны осознанно проживать свою жизнь. Ты обязан привнести в общую жизнь что-то, чего не было до тебя. Понимаете, обязан! Иначе “кирдык башка”, а что вы хотели?!

— Вообще запутанно говоришь, — в разговор вступил Эдик. — Ну, предположим, мы докажем, что чего-то стоим, и что? Что дальше, что нам за это будет? Коллапс, рано или поздно наше солнце погаснет, исчезнет наша цивилизация и наши потуги в том числе.

— Нет, дорогие вы мои! Мы все общими усилиями что-то такое там придумаем, найдём замену нашему солнцу, и всё продолжится. Понимаете, продолжится! Но на более высоком уровне. Мы же живём лучше пещерного человека, он для нас постарался.

— Ага, я, значит, должен стараться, чтобы кто-то там жил в более продвинутом мире, — с ухмылкой произнёс Эдик, а потом добавил, — Нашли дурака!…Поздно, пойду я, — Эдик встал и направился к входной двери.

— Подожди меня, я тоже ухожу, — Пётр поставил пустую бутылку на стол. — Завтра на учёном совете выступаю. Надо продумать, что буду говорить, — Пётр встал с дивана и направился к выходу.

Степан проводил друзей до двери.

— Я вижу, вы какие-то грустные. Не расстраивайтесь вы так, — он попытался успокоить друзей.

— Мне ещё надо в магазин заскочить. Мать огроменный список составила, что надо купить. Пока, завтра увидимся, — Эдик махнул рукой Степану и открыл входную дверь.

— Надо так надо. Хотел вам одну игру предложить, — Степан всё пытался развеселить товарищей.

— Хватит нам твоих игр, — недовольным голосом вставил Эдик, оборачиваясь уже в дверях.

— Чего вы такие пугливые? Это обыкновенные стрелялки. А насчёт рулетки — не бойтесь. Пятьдесят лет спокойной жизни я вам точно гарантирую, — обиженным голосом ответил Степан, закрывая за ними дверь.

Вернувшись к себе в комнату, он допил пиво из своей бутылки, потом, убрав её, сел за стол и открыл ноутбук. Произошедшее не сразу отпускало. Стуча по клавишам, набирая очередную программу, продолжал думать о ребятах.

Вымотался, пока их уговорил. Не думал я, что все такими трусами окажутся! А ведь я их только проверить хотел. Программа — это обыкновенный вирус и привязан к слову “ удалить программу “, мою программу, разумеется. Стоит нажать это слово хоть раз — сразу активируется. Но всё равно — медленно будет раскручиваться. Запись выдаст о смерти, конечно назойливо, устрашающе. Часы будут отсчитывать минуты, но никакого уничтожения содержимого не будет. Я программист, для меня “внутренности” — это святое. Так что, пусть не трогают мою программу. Я столько времени в неё вбухал! Не будут уничтожать, — вирус ни за что не активируется. А насчёт мести… Хитрые какие! Почему это я один должен бояться? Вообще-то они вместе со мной находились. Никто из них дверью не хлопнул и не ушёл в знак защиты Кольки.

— Так что, всем и отвечать, — саркастически усмехнулся Степан. — Если что, в психбольнице все вместе окажемся!

Потихоньку Степан увлёкся написанием программы и, втянувшись, уже полностью погрузился в неё, забыв обо всём на свете.