Месть психиатра

Алия Амирханова, 2019

Четверо молодых парней – друзей “повязали” себя некой игрой под названием “рулетка”. На кон поставили свои жизни. Для чего они это сделали? И вообще, для чего мы живём? Есть ли у нас ответственность перед потомками или мы вправе прожигать свою жизнь как нам вздумается? Что правит миром, в котором мы живём? Деньги? Слава? Что значит жить правильно? Балансировать на грани жизни и смерти, вседозволенности или затаиться и не высовываться? Жить без желаний, без мечты, без надежд, а значит и без потерь? Каждый из героев этой книги по-своему ищет ответы на эти вопросы и каждый находит свой ответ.

Глава 1

Прошло полгода с тех пор, как они побывали в Италии. Работа засосала, встречаться стали реже. Встречаясь, строили планы новых рискованных приключений. Впечатления от поездки в Италию до сих пор кружили голову, и спокойного отдыха уже не хотел никто.

А Степана так вообще тянуло каждый день жить в экстриме, на пределе своих возможностей. Он стал ломать голову, чтобы такое придумать, чтобы и ребят втянуть в это дело. Думал, думал — и придумал. В один из вечеров он пришёл к Петру с очень загадочным лицом.

— Петька, слабо моё предложение принять? — бросил Степан, входя к другу в комнату.

— А что такое?

— Я сейчас тебе одну программу загружу, ты посмотри, подумай. С ответом не тороплю, если откажешься — не обижусь.

— Что за программка–то? Чего темнишь?

— «Рулетка» — программа, которая бросает вызов жизни. Встань-ка! — и Степан, сев на место друга перед компьютером, достал из кармана и вставив в гнездо флешку, застучал по клавишам.

— Пока впечатляет. Потом видно будет, — Пётр встал со своего места и сел на диван, углубившись в чтение книги.

Когда Степан работал, беспокоить его расспросами было бесполезно, он просто игнорировал присутствующих.

Через полчаса, довольный собой, Стёпа встал со стула.

— Всё, Петька, — смотри, изучай! Пойду я. Надо ещё Эдику предложить, — и он, попрощавшись, ушёл.

Степан оставил Петра в долгих размышлениях. Программа, которую он выложил на обозрение оказалась формулой, где невидимая рука программиста крутила номера их квартир. Вероятность выпадения номера их квартиры была ничтожно мала, но если бы подобное случилось, то “счастливчику” на компьютер стало бы приходить сообщение о приближающейся Смерти. И человек, согласившийся на участие в игре, должен был бы покончить с собой. Это действие было обязательным по условиям игры.

— Стёпка, круто! — первым откликнулся Пётр. — Я два дня не спал. Просчитал все возможные случаи. Моя квартира выпадет не раньше, чем через пятьдесят лет. К тому времени жизнь до того достанет меня, что я и без «рулетки» захочу умереть. В общем, я — за! Включай мою квартиру.

На восемь часов вечера была назначена встреча у Степана, который собирался взять с друзей особую клятву, не оставляющую им пути к отступлению. Три друга: Петя, Эдик и Николай решили встретиться и пойти к Степану вместе, но Николай отказался, сославшись на дела.

— У Стёпки вообще крыша от своего программирования поехала, — Эдик понуро шёл рядом с Петей.

Он, как и Николай, считал эту Стёпкину затею дурацкой, но смелости отказаться у него не нашлось.

— Да не заморачивайся ты так! Я всё проверил, там эта формула такая сложная, что вероятности выпадения вообще нет.

— Он точно псих! — не унимался Эдик. — И чего я, дурак, вас слушаю? Послать бы вас к чёрту — да и всё! Колька правильно сделал, что сразу отказался.

— Да хватит тебе ныть! Если что, я вместо тебя… сам понимаешь, что сделаю, — Петя ободряюще похлопал друга по плечу.

— Успокоил! — и Эдик нажал на кнопку квартирного звонка Стёпы.

— А Колька что, струсил? — первое, что сказал Степан, открыв дверь.

— Да! Эдька, между прочим, пока шли, тоже весь изнылся и уже готов сбежать, — выдал друга Петя, заходя в квартиру.

— Да ладно вам — так за свою жизнь держаться! Смелее надо быть! — и Степан повёл друзей в свою комнату.

Он продолжил говорить, когда все прошли в комнату и расселись кто где: Эдик и Петя сели, как обычно, на диван, сам хозяин сел за стол, где лежал его ноутбук.

— Поймите, только оттого, что наше время пребывания на этой Земле ограничено, мы мобилизуемся и мчимся вперёд на всех парах, чтобы успеть хоть что-то после себя оставить. Если бы мы жили вечно, то, уверяю вас, мы бы сейчас разговаривали в пещерах. Да, да именно в пещерах! Почему нет, куда торопиться? Поймите, чем дольше мы живём, тем ленивее становимся.

— Не говори глупости! Согласно исследованиям, научных открытий на душу населения становится с каждым годом всё больше и больше, — как бы между прочим вставил Пётр, степенно вытирая свои очки.

— Это ты не говори глупости! — возмутился Степан. — Не хотят люди учиться — это факт.

— Хватит вам спорить. Ты зачем нас позвал? — в разговор нетерпеливо влез Эдик. Он явно нервничал, его руки теребили носовой платок, которым время от времени он вытирал пот со лба.

— Ты чего такой нервный? — в свою очередь спросил Степан.

— Ничего я не нервный, просто не люблю пустую болтовню.

— Это не пустая болтовня, — обиженным голосом оправдывался Степан. — Я хочу, чтобы вы осознанно сделали свой выбор. Осознанно, а не движимые одним лишь азартом или бесшабашностью. И чтобы потом за мной не бегали и не просили вывести вас из игры.

— Ничего мы просить не будем, — быстро ответил Эдик и за друга тоже. Он торопился, словно опасался чего-то.

— Эдик, помоги. Нажал сильно, стекло выдавил, — Пётр протянул очки другу. Они отвлеклись на некоторое время, а Степан, воспользовавшись паузой, вышел. Вернулся он быстро и сразу же начал говорить, причём громко.

— Итак, подытожим. Подобный эксперимент — удел сильных духом. Слабак, понятное дело, слюни пускать начнёт. Тем лучше: заодно и цену своему характеру узнаем. К примеру, с Колькой теперь всё понятно.

— Ты чего тут размитинговался? Лозунгами заговорил. И вообще: говори потише. Мы — рядом. Во-вторых, что тебе понятно насчёт Кольки? — надевая очки, спросил Петя.

— Как что? Струсил человек, за свою жизнь крепко держится, хотя, по правде говоря, ему ли держаться?

— Ты это о чём? — Эдик с любопытством посмотрел на друга.

— Да всё о том же! Он самый бездарный среди нас.

— Колька что ли? Ты чего?! Он человек хороший, — Эдик заступился за друга.

— Быть просто хорошим человеком — мало, — Степан продолжал говорить громко. — Надо что-то представлять собой, головой уметь работать, а если не умеешь — так и нечего….

— Ты что, совсем рехнулся? Ницше тут нашёлся! — раздражённо перебил друга Эдик, — Надо же, как он заговорил! — и Эдик, подражая голосу Степана, повторил: «Имеют право на жизнь только умные». Ты в своём уме?

Но Степан нисколечко не смутился и с еще большим рвением стал доказывать свою точку зрения.

— Поймите, не мы их устанавливали, я имею в виду эти правила, и потому должны подчиняться, — Степан поймал на себе удивлённые взгляды друзей и поспешил добавить. — Объясню на конкретных примерах. Вот, к примеру, взять муравьёв или тех же самых пчёл. Все восхищаются их организованностью, их работоспособностью и даже ведут речь о наличии у них мозгов. Чепуха всё это! Нет у них мозгов! Во всяком случае, у пчелиных трутней, у рабочих муравьёв — точно нет. Они просто тупо работают на благо другого, то есть на одну умную, то бишь на матку. У них даже не хватает ума понять, что их используют. Как поступает рой пчёл или стая муравьёв в случае серьёзной непредвиденной ситуации? К примеру, нет еды или опасность. Уничтожают трутней. Впрочем, те сами делают себе харакири. Представляете?! Пчелиная матка живёт всегда потому, что у неё единственной есть мозги или наподобие того. Поняли, по какому принципу идёт отбор? В человеческом обществе так же. Кто с мозгами, тот и ценен, а нет — уж извините!

— Ну, ты, Степан, даёшь! Второй Раскольников нашёлся, — Пётр удивлённо ухмыльнулся.

— Кстати, он был прав, и я его полностью оправдываю, — Степан поспешил защитить героя Достоевского. — Правда, слабоватым человек оказался, а зря.

Друзья промолчали, не найдя что ответить Степану. Заметив в их глазах осуждение, он решил их успокоить.

— Вам-то чего волноваться, вы все с мозгами. Это вам жить да жить, а вы рискуете, а вот Кольке — чего небо коптить?

— Ладно, кончай, Степан, болтать, — Петя резко прервал столь щекотливую тему. — Эдик прав, давайте уже начинать. Да, кстати, напомни, пожалуйста, как мы узнаем, что выпала наша квартира.

— Узнаете, не переживайте. Моя программа — это компьютерный вирус, который сидит в ваших жёстких дисках, где и крутится та самая формула, и как только выпадет нужный номер квартиры одного из нас, вирус активизируется, и вся ваша информация в компьютере полетит к чёртовой матери.

— А вот и я! — в двери появился Николай, который опоздал на некоторое время.

Занятые разговором ребята не услышали, как мама Степана, выходившая из квартиры, чтобы сходить в магазин, столкнулась с ним у самого входа. Николаю не пришлось звонить, раз дверь уже открыли, и он вошёл в квартиру незамеченным. Быстро разувшись, хотел было уже зайти в комнату, к друзьям, но вдруг услышал слова Степана по поводу своих умственных способностей. Услышанное повергло его в шок, но он всё же нашёл в себе мужество объявиться.

— А вот и я! — ещё раз повторил Николай, улыбаясь. Он изо всех сил старался не показать виду, что всё слышал.

— А мы думали, что ты уже не придёшь, — Степан первым поприветствовал друга. В его интонации почувствовалось некоторое смущение, это бросилось в глаза Петру, и чтобы поддержать Степана, он встал и тоже подошёл к Николаю. Поприветствовав друга пожатием руки и бросив, как бы между прочим: “Молодец что пришёл”, — Петя сразу же повернулся к Степану, чтобы скрыть теперь уже своё ощущение неловкости, и, как спасение, продолжил начатый ранее разговор.

— Значит, говоришь, если какой-то номер из наших квартир выпадет, то вся информация в компьютере хозяина полетит в тартарары? Правильно я тебя понял?

— Правильно. А зачем она ему тогда уже будет нужна? Он ведь на тот свет уходит, а там, как нам всем известно, другие ценности.

— Не утешительная новость, однако, — иронично заметил Эдик и, тоже встав с дивана, подошёл к Николаю и пожал ему руку. Николай, как ни старался вести себя как обычно, у него это всё же плохо получалось. Он остался стоять у двери и не прошёл к дивану, как обычно делал это раньше.

— Такова правда. Что, передумали? — Степан старался уличить друзей в трусости.

— Ничего мы не передумали. Давайте уже начинать, — Эдик ответил за всех.

— Ну хорошо, раз вы готовы, давайте начинать. Вставайте в круг и повторяйте за мной, — Степан прошёл на середину комнаты. Все последовали за ним.

— Клянусь, — начал Степан, — что если выпадет моя квартира, то найду в себе смелость, решительность и смогу покончить жизнь самоубийством. Клянусь.

–Клянусь. Клянусь. — послышались голоса друзей.

— Ну всё, — торжественно сказал Степан, — поклялись при свидетелях. Это, товарищи, серьёзно.

Все улыбались, но напряжение в лицах чувствовалось. Каждый вдруг понял, что, просчитывая вероятность выпадения своей квартиры, они не учли возможности сбоя программы и, как следствие, непредсказуемости результатов. Николай первым стал собираться домой.

— Мать приболела, обещал не задерживаться, — он так и не присел, а после окончания клятвы сразу же ушёл в прихожую.

Степан, как хозяин, вышел проводить его. Эдик тоже было засобирался домой, но заметив, что Пётр не встал со своего места, решил остаться, полагая, что тот хочет поговорить.