Научи меня плохому

Алиса Райс, 2022

Как может чувствовать себя девушка, когда ее возлюбленный завел интрижку с другим парнем? Низкое либидо и накатывающий словно снежный ком стресс? Да. Депрессия? Естественно! До сегодняшнего дня я считала себя довольно опытной в постели, пока в моей жизни не произошел фееричный камнг-аут. Точнее у моего уже бывшего парня. Теперь я полностью усомнилась в своих способностях и единственным для меня решением будет повысить навык своей сексуальности. Благо, что подобных «учителей» в наше время на любой вкус и цвет. Содержит нецензурную брань.

Глава 6

Милена

Четыре часа я провела в обезьяннике с кучей проституток, которых совсем недавно еще тепленькими подобрали с трассы. Если я думала, что они будут спокойно сидеть на лавочке и кумекать о своем, то я глубоко ошибалась. Эти жрицы любви почему-то приняли меня за свою и все пытались выведать на какой именно точке я «работаю». Хотя на мне была моя рабочая одежда, где нет ни грамма намека на пошлость.

На помощь мне подоспел молоденький полицейский и вытащил меня из липких лам женщин с острыми ногтями и накладными ресницами, когда они стали с интересом рассматривать мою одежду — уж очень она им понравилась. Конечно! Я ведь даже переодеться не успела после работы, сразу пошла на разборки к соседу.

— С-спасибо… — благодарю парнишку и забираю у него свой паспорт.

Домой меня отпустили лишь глубокой ночью. Без телефона. Без кошелька. И даже без куртки. Хоть на дворе еще и правил август месяц, но ночи становились все холоднее, совсем не как летом. Мне несказанно повезло, что тот самый парнишка позволил воспользоваться своим телефоном, чтобы я набрала Асю и попросила ее вызвать мне такси. Пообещав, что расскажу ей все завтра на работе и верну деньги за такси, мы распрощались, а я, из последних сил пытаясь побороть зевоту, мечтала как можно скорее оказаться в своей кровати.

Поступок соседа никак не выходил у меня из головы. Мое затронутое эго требовало справедливости. Объявляя мне войну, он еще не понимал, что это то же самое, что тушить огонь горячим маслом. Я точно не останусь у него в долгу.

— Я тебе дверь собачьим дерьмом измажу, кретин. И покажу обратную сторону своего характера.

Я чувствовала, как нервные клетки одна за другой навсегда покидают меня. А в календаре моих бессонных ночей я могу зачеркнуть маркером очередной квадратик, продолжая создавать иллюзию, будто это приносит мне неимоверное удовольствие. Думаю, скоро я могу справлять юбилей нашего соседства.

Некстати вспоминаю слова участкового, который в сопровождении своих людей увозил меня в обезьянник:

«Постарайтесь с ним поладить»

Поладить? Вы когда-нибудь видели, как ладят голодный тигр и раненная косуля? Нет? Я тоже. Можно искусственно создавать видимость дружелюбия или принятия того, что заставляет нас страдать, но эта вынужденная мера рано или поздно даст трещину.

— Съесть живую лягушку будет проще, чем поладить с этим чертом! — гаркаю на весь двор у дома, разбудив дремавших в гнезде на соседнем дереве ворон. — И как я могу поладить с тем, чья кровь холоднее, чем у змеи?

Пока я искала по карманам одежды ключи от квартиры, краем глаза заметила очень дорогую иномарку рядом с нашим подъездом. Если бы так припарковались посреди дня, перегородив тротуар и заехав на часть газона, то возвращался бы ее хозяин домой уже на хую галопом. Или как я на такси.

— И откуда в наших кругах такие богачи?

Стоило вопросу сорваться с моих губ, как дверь подъезда открылась, а я невольно отпрянула прямиком к кустам, сев за которые могла спокойно скрыться от чужих глаз.

И очень даже не зря.

За гордо вышагивающим в дорогом брючном костюме высоким владельцем той самой машины зайцем семенил мой сосед. Мужчина был выше его чуть ли не на голову и чуть шире в плечах, а его походка напоминала вышедшего на охоту хищника. Слегка закатанные рукава белоснежной рубашки открывали вид на забитые до кистей татуировки. В дневное время он, может быть, и не выглядел бы так угрожающе, но посреди ночи я бы не решилась даже смотреть в его сторону.

Опасный тип с какой стороны на него не посмотри. В очередной раз я обрадовалась, что все же юркнула в кусты и осталась незамеченной.

Звук отключения сигнализации и яркая вспышка передних фар прямо мне в лицо через густые ветви куста, за которым я пряталась, чуть не заставили меня упасть задницей на жгучую крапиву.

— Почему так долго? — бас неизвестного мужчины в костюме нагонял табун мурашек по коже. — Подбирал пудру для лица?

— Нет, помаду, — сарказм сочился из обоих.

Хоть куст и был густым, но это не мешало мне немного разглядеть все в мельчайших деталях. Оценить обстановку и намотать на ус новых сплетен.

Я не сплетница, и не распускаю слухи, но для будущей войны с соседом мне придется нарыть на него как можно больше компромата. Если он думает, что я молча и сложа руки буду терпеть его похождения и разгульный образ жизни, которые так сильно влияют на мою психику, то он глубоко заблуждается. Он давно исчерпал лимит моего терпения и настало время брать ситуацию в свои руки.

Жаль, что он не знает, что далеко не первый мой проблемный сосед.

— Вот, — мужчина протянул соседу небольшую коробочку, но я понятия не имела, что в ней было — из-за слепящих лучей я была похожа на мотылька. — Мне пришлось нехило так постараться, чтобы найти его.

О чем это он? Надеюсь, я не стала свидетельницей передачи чего-то запрещенного. Я не хочу быть ввязана из-за этого пустоголового дурака в очередные неприятности.

— Ты такой милый, — сосед в шутку пихает мужчину под ребра, ослепляя своими белоснежными зубами не хуже, чем фары иномарки. — И что бы я без тебя делал?

— Пообещай, что подумаешь над моим предложением. Ты и правда мне нужен.

— Думаешь твой отец на это согласится? Я ведь никогда не стану его настоящим сыном, что бы не делал.

— Все будет хорошо.

Что я только что увидела? Почему эти двое разговаривают друг с другом так высокопарно? Так, словно являются друг для друга не просто знакомыми или друзьями, а людьми, которые хранят против всех великую тайну. Милая беседа и загадочные улыбки крутились у меня перед глазами, сплетаясь с воспоминаниями о предательстве Влада с пепельным блондином.

Даю себе мысленную пощечину и трясу головой с такой силой, что все же не сдерживаюсь и падаю на землю, вырвав из земли с корнем пучок крапивы. Обвалявшись в пыльной траве и мелком мусоре, словно курица в панировочных сухарях, из всех сил стараюсь сдерживать рвущийся наружу вопль страданий и возросшую пятикратно ненависть к соседу.

В который раз убеждаюсь, что этот кретин хуже налогов.

Молодые люди распрощались, а я все продолжала сидеть в чертовых кустах, раздирая чуть ли не в кровь ладонь, которой схватила крапиву, и осознавая, что же только что произошло. А все потому, что той самой коробочкой оказался футляр с самым настоящим кольцом. И нет, мне ничего не показалось. Даже после университета я не жаловалась на зрение. А тут среди яркого света четко виднелся футляр с кольцом.

Мне стоит его поздравить при случае или..?

Неужели кто-то вживил в меня магнит, который только и делает, что притягивает ко мне парней с нетрадиционной ориентацией? А сосед? Разве она трахает налево и направо женщин? Как я поняла, он слаб на передок перед женским полом, а ведь кольцо ему подарил мужчина…

Так что же это получается… Мой сосед гей? Би? Кто?!

Даже оказавшись в стенах родимой квартиры я не могла уснуть, все наворачивала круги под очередные женские крики из квартиры сверху.

— Все же би.

«А-а-ах..! Да-а!!»

То есть с одними он спит, а предложение руки и сердца ему делает другой? Боже, да он еще больший кобель, чем я предполагала. Наставлять рога тому красавчику мужчине — самый страшный грех из всех, что я знала. Я бы сама прибрала его к рукам, если бы тот не был геем.

— Да почему в моей жизни в последнее время столько всего нетрадиционного?!

Обессиленная я падаю на кровать под порнографические этюды сверху и даже в какой-то момент засыпаю, но просыпаюсь я так же резко от криков сверху. На этот раз не от удовольствия или экстаза, а истеричных. Но только женских. Дамочка верещала так громко, что я могла разобрать каждое ее слово.

Однажды в юности, когда мне только исполнилось четырнадцать лет, к нам в класс перевели омерзительного парня-задиру с неимоверным желанием превратить не только нашу, но и жизнь учителей в Ад. От него досталось почти каждому, кто не разделял его взглядов или тупого чувства юмора. В особенности мне. Если первое время я делала вид, будто мне нет дела до его издевок, то уже к концу учебного года я готова была сама лично порвать его словно Тузик грелку. А так как в глазах всего преподавательского состава над моей головой всегда парил ангельский нимб, я не могла действовать открыто. К счастью, никто так и не догадался, кто именно приложил руку к позору того самого паренька, которому кто-то измазал спортивные шорты для физкультуры собачьим дерьмом.

После того случая он в короткие сроки перевелся в другую школу, а я продолжила коптить макушку головы своим нимбом, умело пряча дьявольский хвост.

После того случая даже братья немного сбавили обороты в отношении меня и стали не так активно меня донимать.

А я была бы дурой, если не приняла вызов соседа и не отзеркалила его методы борьбы с вредителями против него самого. Он словно колорадский жук кусочек за кусочком поедал листья моего терпения и не верил в то, что я найду на него управу.

Торжественно делаю очередной глоток шампанского и с широкой улыбкой на лице наблюдаю из окна комнаты за тем, как моего соседа под белы рученьки сажают в патрульную машину. Даже несмотря на глубокую ночь и разделявшее нас расстояние, я могу увидеть на его лице недружелюбную маску, направленную в мою сторону. Он словно уже догадался, кто именно приложил руку к тому, чтобы отправить его в полицейский участок. А я была рада, что он это знал и понимал, что переходить мне дорогу себе дороже.

В детстве я боялась ярких мигалок полицейских машинах, но сегодня они стали для меня торжественным символом победы над злом.

Один-один, соседушка. Тебе стоило понимать, что мяч в ворота можно забить, даже если там будет опытный вратарь. И у меня это получилось. Надеюсь, ты познаешь все прелести нахождения в подобных местах.

Хотя не могу не согласиться с тем, что не будь сегодня на дежурстве моего друга детства Гришки, то у меня бы ни за что не вышло опрокинуть соседа на лопатки. Пришлось в красках расписать ему всю ситуацию без прикрас, а тот уже сделал остальную работу за меня, пообещав выделить этому казанове самую холодную лавку.

Из-за хронического недосыпа вкупе с усталостью, сегодняшняя ночь стала для меня глотком свежего воздуха последи летнего зная. Казалось, будто я выспалась на неделю вперед. Я была бы рада и дальше спать, наминая бока и подушку, но слова Гришки о том, что они не смогут держать соседа у себя в отделении более четырех часов из-за правил, которые даже он обойти не сможет, действовали на меня как ушат воды. Алкоголь, который придал мне сил и смелости этой ночью, уже давно выветрился и теперь набатом бил по вискам.

В дверь ко мне пока никто не ломился, что не могло не радовать. Я с самого утра ожидала от соседа что угодно, кроме бездействия. Или дело было в том, что его еще не отпустили домой?

Верно. Я не слышу привычный топот ног или стуки. Слава Богу и крики тоже.

— Неужели его еще не отпустили? — спрашиваю сама у себя, не подозревая о последствиях.

А они, как оказалось, были.

Соседа все же отпустили. Еще ночью. Через три часа после того, как доставили в отделение. Так позже мне сказал Гриша. Еще добавил, что забрал его какой-то странный мутный тип с татуировками на руках и лицом, словно ему каждый в этом городе что-то должен.

— Все же обратился за помощью к своему женишку, когда это потребовалось? А сам направо и налево телочек трахаешь?

Могла ли я считать ответное молчание затишьем перед бурей, или он понял, что наша война не приведет ни к чему хорошему? Хотелось, конечно же, надеяться на второй вариант, но и первый отметать не стоит. Уж лучше я недельку буду скрываться от него до того момента, пока вся пена с его рта не отвалится, и он не прекратит думать о моей расправе.

Все выходные я не рисковала высовывать из дома нос, не говоря уже о том, чтобы идти в магазин. Благо, что на работе уже наступили выходные, потому что нутром я чувствовала, как сосед дышит мне в спину. Я даже на нервах несколько раз на носочках, чтобы не издать ни единого звука, подходила к двери и смотрела в глазок, убеждаясь, что он не стоит там, не ждет меня. Даже отключила звонок на двери, чтобы ненароком не отдать Богу душу от испуга. И телефон поставила на беззвучный, чтобы не выдать себя с потрохами.

Сидеть я могла в квартире еще очень долго, но урчащий от голода желудок давал о себе знать, напоминая, что пора подкрепиться, иначе он рискует прилипнуть к позвоночнику.

Единственным верным решением оказалась доставка.

Расплатившись за пиццу наличными, мне пришлось на миг оставить входную дверь открытой, чтобы убрать коробки на пол, когда та снова резко открылась, ударяясь о стену. На пороге стоял мой сосед — злой как собака.

— Ну привет, сучка! — рычит он, играя бровями и не позволяя мне закрыть перед его носом дверь.

— Пока, сучка! — кричу в ответ, но все же понимаю, что мои силы против его просто ничто.

Пытаюсь ногой закрыть дверь, но ублюдок оказывается быстрее меня, и уже через несколько секунд я по традиции оказываюсь на его плече как куль с песком. Каким-то образом он с первого раза находит мою комнату и бросает на кровать. Что ж, могу с уверенность сказать, что при такой жесткой посадке его траходром гораздо мягче.

— Ты думала, что несчастные полицейские смогут меня удержать? — спрашивает он с ухмылкой и нависает надо мной, перекрыв руками все пути к отступлению.

— Зато какая спокойная ночка у меня была, закачаешься, — с ложной улыбкой вторю этому наглецу. — Заебал уже трахать целую теннисную команду. Почему они все липнут к тебе?

— Это потому что ты со мной не трахалась, — снова обездвиживает меня весом своего тела и вдавливает мои скрещенные в запястьях руки в матрас над моей головой. — Может исправим эту оплошность?

— Только когда Ад замерзнет, — выплевываю слова в наглое лицо и безрезультатно пытаюсь скинуть его на пол.

— Не «если», а «когда»? То есть ты уже заранее предполагаешь, что однажды окажешься подо мной? — резкий выстрел его глаз на мое декольте и похабная улыбка помимо воли стягивали крепкий узел внизу живота. — У тебя когда последний раз был нормальный секс? Или лакомый кусочек достается лишь по праздникам? Раз так, думаю, найду и для тебя время…

С каждым произнесенным словом его лицо опускалось все ниже к моему, нарушая всевозможные границы. Непозволительно близко. Теперь наши губы разделяли никчемные миллиметры, позволяя фантазии работать на полную катушку, отчего не сразу осознаю, что как дура уже несколько секунд смотрю на влажные губы парня.

— Тебе стоит только попросить — мои двери открыты для всех, — тихо, до мурашек на коже шепчет он.

Это все мое воздержание, не более.

— Говоришь как шлюха, — выплевываю от злости на саму себя, потому что думала, что дальше последует поцелуй — я становлюсь слишком безвольной рядом с ним.

— Я просто люблю секс. А с кем и когда — решать лишь мне.

Вот именно. Меня никогда не привлекали парни, чей список похождений был длиннее, чем рулон туалетной бумаги. Пока они гордились своими способностями в постели и обещали множественные оргазмы, мне лишь хотелось сплюнуть в их сторону. Пока они гордятся тем, что использовали сотни девушек, я лишь думаю о том, что им нечего было предложить этой сотне.

Кто бы что не говорил, но члена и навыков в постели недостаточно.

— Как только решишь перестать быть ворчливой от недотраха стервой, путь до моей квартиры ты уже хорошо изучила, — и снова усмешка.

— Я лучше съем навозную муху, чем раздвину перед тобой ноги, — ляпаю первое, о чем подумала, и, как оказалось, очень зря.

Напор его колена между моих ног усилился, а до меня только сейчас стало доходить, что с моей стороны не последовало никакого сопротивления. Наоборот, инстинктивно мои бедра крепко сжимали его, словно притягивая еще ближе, выдавая во мне легкодоступную деву без грамма целомудрия. Мои действия опережали мысли на несколько шагов, что очень пугало.

Вопрос о том, кто еще из нас шлюха, стал ребром.

— Почему молчишь? — спрашивает сосед, продолжая испытывать мое терпение.

Потому что вместо отвращения к этому типу, чьего имени я до сих пор не знала, мое тело словно разогретый пластилин становится мягким и податливым. Если бы он сейчас решил перевернуть меня на живот, не удивлюсь, если я не буду сопротивляться даже тогда, когда он решит стянуть с меня пижамные штаны вместе с трусиками.

Мое тело давно ждало подобных вольностей, но признаться в этом было страшно даже самой себе.

— Я предпочитаю токсично молчать, — бурчу и отворачиваю о него лицо с начинающими полыхать щеками.

— Может тактично?

По моим закатанным глазам он понимает, что не ослышался и первый вариант был верным.

Мне надоело испытывать свое вожделение к этому похотливому мерзавцу с непристойными вкусами в плане партнеров, делаю подсечку и уже через секунду седлаю его как наездник строптивого коня.

— Если ты сейчас же не свались из моей квартиры, то между нами завяжется нешуточный бой…

«На выживание» — хотела сказать я, но услышала в ответ лишь это:

— Мой хуй с твоей губой?

— Озабоченный кретин…

— У меня, походу, встал.

Уже знаю.

Не зря же в меня уже минуту упирается что-то твердое и… Черт побери, мне так хотелось стать одной из его девочек на ночь, чтобы испытать на себе ту самую похоть, о которой я так давно мечтала. Не буду врать — я завидовала его девушкам-однодневкам, но дело было лишь в физиологии. Не более.

Теперь я официально свободная девушка и имею право на секс без обязательств с первым встречным.

В моей голове лишь на миг пронеслись фантазии о том, как же сильно он должен вбивать меня в матрас своим членом, чтобы кричать так же громко, как и все его любовницы, и этого было достаточно, чтобы заерзать на нем как уж на сковородке.

— Я даю тебе десять секунд на то, чтобы свалить из моей квартиры к чертовой матери…

— Иначе..?

— Иначе в истории человечества появится первое изнасилование со стороны женщины, — молча слезаю с соседа и открываю окно в комнате в надежде, что прохладный воздух хоть как-то потушит пожар между ног.

Когда за ним закрылась дверь, я поняла одно — если в ближайшее время я не утолю свой сексуальный голод, а он так и будет продолжать устраивать прожарку своим шлюхам, мои слова и правда обретут свою силу.

Клянусь, я трахну его первая. Даже если он будет против.