Ревиксит

Алиса Медовникова, 2023

Продолжение книги «Моритур» и финал дилогии «Кустодиамы».Назревает война с Дарком и его армией темных тварей, а Селена и те, кого ей предстоит защитить, остались без поддержки. Но возлюбленный девушки находит необычную книжку со спрятанным в ней посланием. Открытка с изображением бескрайнего леса в очередной раз изменит жизнь не только Селены. Вот только в какую сторону не знает никто.

Глава 8

Что для вас дом? Уютное гнездышко, где вас ждут любящие люди и куда вы спешите после тяжелого рабочего дня? Холостяцкая квартира, в которой ждет только ужин из полуфабрикатов и телевизор? Небольшой домик, пропитанный детским смехом и запахом вкусной еды, за который вы исправно вносите ежемесячные ипотечные платежи? А может это понятие куда большее и включающее в себя не здание, а целую страну? Для Сайреса, который только недавно прошел посвящение и стал не только кустодиамом, но и верум беллатором, домом стала Застава, хоть он и не мог привыкнуть к новому «высокому» статусу и квартире, соседствующей с жилищем погибшего Гадриэля.

«Король умер, да здравствует король» — фраза, которая все чаще мелькала в голове Сайреса. Он понимал, что останься Гадриэль в живых, ему не пришлось бы в скором времени возглавлять беллаторов, а выживи Михаил, не пришлось бы становится главой кустодиамов. Ему — парню, который только пару недель назад прошел Посвящение в эти самые кустодиамы. Пару месяцев назад он возглавлял крошечное Книжное трио, а очень скоро будет руководить сотнями, а может и тысячами, кустодиамов. Руководить! Он! Парень, который пока и своей Тьмой руководить не может.

Как вообще получилось, что он вдруг превратился из книжного червя в большого босса?! Неплохой такой левел ап, о котором он не просил. Неприятный апгрейд был «дарован» ему игрой Дарка и Михаила, об участии в которой он тоже не просил, как и о том, что ради эгоистичных целей глав кустодиамов сначала убьют всю его семью и беременную жену, а потом и его самого. Что Дарк, что Михаил руководствовались лишь своими целями, и плевать им было на сопутствующий ущерб и тех, кто страдал и погибал ради их «счастливого будущего». Лично Сайресу на хрен не сдалось такое вот будущее верума и главы кустодиамов, за которое было уплачено ценой жизней членов его семьи и его нарождённого ребенка. Его вполне устраивала его старая тихая семейная жизнь и программирование, позволяющее обеспечивать всю его семью. Он был вполне счастлив в своем мире и такой жизни ему хватало с лихвой. Но нет же. Некоторым, таким как Дарк и Михаил, понятия простого тихого человеческого счастья были не интересны, им целые страны или миры подавай на потеху их эго. И когда эти двое появились в жизни тогда еще Кира, все пошло под откос. У парня не осталось ничего дорогого его сердцу, а дыру в душе запомнила темнота панических атак. Да, он был рад познакомиться с Селеной и Лизой, но куда приятнее ему было бы и дальше жить в родном городе, а не участвовать в жутком обряде, на котором он принес себя в жертву ради того, что Селена жила. И ведь этот поступок был вполне обдуманным и взвешенным, но Киру даже не дали умереть спокойно и воссоединиться с семьей. О, нет! Его возродили в качестве кустодиама, нарекли Сайресом, заклеймили верумом и навесили огромную ответственность в виде должности главы кустодиамов, который на протяжении минимум ста лет будет главным защитником рода человеческого от темных тварей и мифических существ. И никто даже не спросил его хочет он этого или нет! Мишаня сделал с ним ровно то, что сотворили с ним ненавистные ему возродившие его и брата кустодиамы. Хотя лучше других понимал на что обрекает Кира, потому что во время того первого разговора с Михаилом, перед тем, как он пошел спасать Селену, он четко дал понять, что если погибнет, то спасать его не надо. Но куда там! Михаил его не просто возродил, но и навесил груз на шею, быстренько отдав себя на растерзание. И теперь Михаил наслаждался тем, чего лишил Сайреса — смертью, а сам Сайрес был вынужден тянуть лямку Михаила, причем учиться всем премудростям ему пришлось не за тридцать лет как медлительному Мишане или за двадцать, как было в среднем, а всего за пару месяцев. И рядом у него не было Гадриэля, который бы делал за него всю черную и самую трудную работу, заслуги которой он бы приписывал себе, как постоянно делал Михаил. Такой жизни Сайрес себе не просил!

Как не просил и о том, чтобы стать верумом и сражаться с жаждой крови, которая сводила его с ума. Он держался только потому, что ему помогали Витиум и Селена. Если бы не они, Сайрес бы давно перебил не только всю живность в лесу, но и половину бонумов, потому что Тьма его выжигала. Она поднимала с первыми лучами рассвета и не давала спать по ночам. Нашептывала заманчивые предложения о свободной жизни без боли и забот, манила свободой действий, даровала огромные возможности, а взамен просила лишь одного — крови. Цена представлялась невысокой, но Сайрес не собирался ее платить, каким бы заманчивым не казалось предложение. И тогда Тьма менялась. Она требовала подчиниться и выпустить наружу. Рвала изнутри и заставляла закипать кровь, гоняя ее по венам то с большой, то с меньшей скоростью. Она пускала трещины по костям, выкручивала конечности и тянула сухожилия. Сводила с ума, истязала и не хотела быть прирученной. О, нет, она хотела приручать сама! Хотела поставить на колени не только Сайреса. Она жаждала подчинить себе весь мир и у нее были для того все рычаги. Но щуплый с виду паренек все противился.

Тьма тоже не сдавалась. Долгими бессонными ночами, полными боли, она нашептывала Сайресу истории о том, какой будет жизнь, если они подружатся. Она рассказывала, что благодаря ей он станет лучшим верумом, не просто ведущим борьбу со злом, а искореняющим его в зачатке, убивающим еще в утробе. Именно таким верумом, который сейчас нужен миру. Не хлюпиком Михаилом, позволившим себя сначала обмануть, а потом убить, не доверившемся этому хлюпику слабаком Гадриэлем, позволившим пустить себя на котлеты, а идеальным верумом. Она обещала Сайресу, что благодаря ей он станет самым могущественным верумом и сделает то, на что у остальных не хватило мужества. Вместе они вычистят мир от скверны и каждый получит, что хочет. Сайрес — освобождение, Тьма — подношения, а миру достанется мир.

Тьма умела находить нужные слова. Она обольщала речами и притупляла боль, но, как только Сайрес начинал сопротивляться, она тут возвращала боль на максимум. Тьма умела и ждать, а вот у Сайреса времени не было, и потому он старался избавить от темного влияния как можно быстрее. Он пытался посадить Тьму на поводок и взять в руки бразды правления как можно скорее, но спешка порождала промахи, что не мудрено. Быстрая дрессировка дает лишь временные результаты и только в присутствии хорошего дрессировщика, коим стал Витиум. Рядом с ним Тьма утихала, хорошо помнила на что способен этот шрамированный тип, а когда оставалась с Сайресом наедине, вела себя по-другому. И лежа по ночам в кромешной темноте, где совсем не имело смысла включать свет, ведь даже внутри была Тьма, новоиспеченный кустодиам думал вовсе не о том, как спасти сошедший с ума мир от надвигающейся угрозы. Он думал лишь о том, как самому не сойти с ума и не упасть в столь притягательную бездну Тьмы, обещающей ему смерть и воссоединение с семьей.

Сайрес пытался сопротивляться и Тьме и своему назначение, потому что понимал, что не было большей глупости, чем назначать его главой кустодиамов. Куда проще было оставить столь важную задачу опытному Витиуму, который и сейчас нормально со всем справлялся, знал все правила и понимал, чего от него ждут. С таким предложением он даже обращался к Амалиэлю и Витиуму, но старец сунул ему под нос Кодекс Кустодиамов, предписывающий назначать главой только верум беллаторов, в воин не в самых лестных выражениях объяснил, что руководить беллаторами вместо него он еще согласен, и так будет правильнее, но вот руководить Заставой — увольте.

Вот так Сайрес, который в свои двадцать один и жизни-то толком не видел, получил общие ее очертания на ближайшие лет сто, а заодно и должность главы бонумов, Заставы и кустодиамов. Вполне вероятно, что со временем, он смог бы свыкнутся с утратой семьи, ведь Колодец Истины забрал большую часть боли, и с Тьмой бы совладал, смирился бы с тем, что ближайшие сто лет он стоит на страже мира и в итоге нашел бы опору внутри себя, а не только снаружи, в лице Витиума и Селены. Все это бы обязательно произошло, если бы у Сайреса было достаточно времени на принятие новой жизни, новых реалий и нового себя. Но времени на принятие совсем не было (хотя его лучшая подруга им теперь вроде как управляла), а обучение его проходило в экстренном режиме на пороге войны. И существовала вероятность (и не хилая такая), что Дарк устранит и Витиума с Амалиэлем, потому оба спешно загружали информацию в мозг Сайреса не просто пачками, а целыми вагонами, которые он даже не успевал «переваривать» и нормально понимать. И потому в голове его царила настоящая мешанина, а обязанности главы кустодиамов смешивались с расписанием дня беллаторов, выдержками из закона по предоставлению вампирам донорской крови и особенностями питания шубников в осенне-зимний период.

Подобная мешанина творилась и в голове Селена. Они с Сайресом стали двумя спасательными кругами беллаторов, на которых возлагали надежду на сохранение мира, вот только эти «круги» не знали, как помочь даже самим себе. Селена все еще училась управлять новыми силами, а Сайрес пытался вместить в занятую Тьмой голову кучу знаний, обуздать жажду убийств и не слететь с катушек, а в перерывах привыкнуть к тому, что он теперь кустодиам и беллаторы отдают ему честь. Все это Сайресу давалось не просто. У Селены хотя бы был Вар, который поддерживал ее и не давал провалиться в пропасть паники, у Сайреса же не было никого. Жена погибла, а Лиза, с которой его так старательно пыталась свести Селена, ее место так и не заняла (а потом тоже погибла). Сайрес начал задумываться о том, что окружающим его женщинам свойственно умирать и отворачивался от улыбающихся ему девушек вовсе не потому, что у него не было времени на свидания (хотя его и правда не было). Хотя Селена старательно пыталась познакомить его со всеми подряд, потому что «ты должен думать не только о том, что потерял, но и о том, что можешь получить, а любовь вообще лучшее лекарство от всех бед». Но Сайрес, как бы сильно того не хотелось Селене, боялся начинать новые отношения, особенно сейчас. Боялся «проклятия» близких к нему женщин. Боялся Тьмы, которая разрушит его отношения или вообще заставит причинить боль близким. Да и вообще того, боялся того, что он теперь кустодиам и понятия не имеет, как у них обстоят дела с девушками и можно ли водить «шуры-муры» будущему главе. А еще боялся того, что разучился ухаживать. Вот такой вот бесстрашный верум в реальной жизни оказался трус.

Одна милая девушка-предиктор улыбалась Сайресу куда шире и теплее, чем остальным кустодиамам, но он так и не решался не то, что позвать ее на свидание, даже улыбнуться в ответ или заговорить. Куда там! Видя пока только издали эту милую брюнетку, которая казалась ему смутно знакомой, он срочно менял направление, заходил в первую попавшуюся дверь и уже попадал в парочку конфузов, когда заперся в женскую раздевалку беллаторов или узнал, чем в обед занимаются технари (как теперь стереть это из памяти?!). Лучше б ему не видеть ни первого, ни второго, но увидеть пришлось лишь потому, что побоялся увидеть проявляющую к нему симпатию девушку. Она же события не торопила и все улыбалась при встрече. Может быть, она была стеснительной или верила в то, что первый шаг должен делать мужчина, а может в своих предсказаниях видела, что Сайрес так себе кавалер или что еще похуже, именно поэтому всегда смотрела на него с улыбочкой.

Но одна дама все же нашла путь к Сайресу. Не столько в его сердце, сколько в его голову, и ежедневно заглядывала к нему на чай. В один из таких визитов заглянул еще и Витиум, который быстро заметил перемены, произошедшие с новым верумом.

— Это ведь уже не Тьма, да? — уточнил он, найдя своего подопечного в углу сжавшимся и обхватившим колени трясущимися руками.

— С-с-с-с-старая з-з-з-знакомая. — стуча зубами прошептал Сайрес. — З-з-знает куда д-д-давить.

Витиум внимательно оглядел ученика и лицо его изменилось.

— И это верум?! Твою ж мать, Сайрес, да ты еще больший сопляк и доходяга, чем Амалиэль. Теперь понятно, почему ты в последние дни начал книжечки почитывать, да бриться перестал. Бороду отращиваешь, чтобы тихонечко в библиотеку свалить?! — воин пнул парня ногой в бок.

Ответом Витиуму был печальных вздох, потому что наставник попал в цель. У Сайреса и правда пробегала подобная мысль, но место среди пыльных фолиантов было занято, а ему стены библиотеки не даровали мнимую безопасность, коей успокаивал себя Амалиэль. Сайреса достали бы и там, он же был единственным верумом и на него все рассчитывали. Библиотека манила его не так сильно, как смерть и полная свобода от свалившихся на него непрошенных обязательств, поэтому если уж и сбегать, то никак не в библиотеку, а куда подальше от Заставы и кустодиамов, туда, где его точно не достанут. За Завесу.

Витиуму не надо было быть предиктором, чтобы узнать тайные желания парня. Но у него имелись свои мысли на этот счет, и он ими тут же поделился:

— Как же вы, слюнтяи, меня задолбали! Один нормально Заставой руководить не мог и дал себе сердце вырвать, лишь бы свалить на покой, второй от библиотечной пыли прется и ходит с таким умным видом, словно мир спасает, хотя тупо просирает дарованный шанс, а третий вдруг вспомнил, что в прошлой жизни у него панические атаки были и решил их себе на помощь призвать в надежде, что выйдет отделаться от своего Предназначения.

Сайрес пристыженно молчал и воин продолжил разнос.

— Смотрите, я трусливая девчонка, меня в верумы нельзя, а уж в руководители и подавно. И вообще, я домой хочу, к мамочке на ручки. — Витиум отлично изобразил напуганную девочку, а потом снова стал серьезным: — Надо будет уточнить, не справляет ли хранитель Пропозитума в волшебный водоворот малую нужду, а то Колодец Истины стал нам в главы каких-то ссыкунов назначать.

Сайресу прилетел очередной пинок под ребра.

— Предупрежу сразу, барышня ты кисейная, ни хрена у тебя не выйдет! Ты станешь не только шикарным верумом, но и лучшим главой, которого когда-либо видели эти стены. А знаешь почему?

— П-п-почему? — Сайрес поднял опущенную голову и заглянув в пылающие яростью глаза нависшего над ним Витиума.

— А потому что у меня тоже есть Предназначение! И оно в том, чтобы превращать кустодиамов в идеальных воинов. Даже таких хлюпиков как ты! — беллатор занес ногу для очередного удара, но Сайрес наконец его опередил и от удара увернулся.

Витиум довольно кивнул и продолжил поучать, чуть смягчив тон:

— Ты думаешь, что мне страх не ведом? Или он не захаживал к Гадриэлю, лучшему из нас? О, нет, моя милая девочка, страх сопровождает нас каждый день. Мы с ним вскакиваем на рассвете и ложимся за полночь, но мы, и только мы, решаем, как его использовать. Дашь ему волю, и он разрушит тебя, превратит в свою марионетку, прячущуюся по углам и шарахающуюся от теней или хуже того, глотающую таблетки, чтобы заглушить тревоги. А если обуздаешь его, то превратишь в топливо, ежедневно толкающее на свершения ради того, чтобы та черная жизнь, что нарисовали тебе страхи, никогда не настала.

— Я не милая девочка. — пробубнил в ответ ученик.

— Все верно, ты не милая девочка! Девочки куда круче тебя, они и детей рожают, и в космос летают, и таких как ты терпят. И их очень даже зря слабым полом зовут, слабости в них нет, они любого мужика уделают. Но рядом с нормальным мужиком женщине сильной быть не надо, рядом с достойным мужчиной сила женщины раскрывается в ее слабости. А тебе до такого вот нормального мужика тебе еще расти и расти. Так что ты барышня, которой нужен защитник. И ты останешься ей до тех пор, пока до тебя не дойдет, что все проблемы живут только в твоей дурной го-ло-ве. — каждый слог воин сопровождал похлопыванием по макушке нерадивого ученика.

Нерадивый ученик даже не пытался прикрыть голову, а терпел нравоучения, сопровождающиеся пинками и ударами.

— Ты выписал своим страхам вид на жительство и поселил в лучших апартаментах, а потом еще и подкармливать начал вместо того, чтобы депортировать и пожизненно запретить въезд. Так что ты, Сайрес, — девочка в розовым платьишке и нюня, которая снова хочет к мамкиной титьке прильнуть. Но я тебе не мамаша, она мертва, так же, как и твой папаша, а еще женушка и нерожденный сынок. И все они, напомню, мертвы благодаря Дарку, которому не составит труда окончательно упокоить и такого хлюпика как ты. Хлюпика, который должен армию возглавлять, а вместо этого слезки льет на полу в ванной как девчонка из ванильной песенки. Но я не мамаша, милочка, я твой командир, так что отрывай свой костлявый зад от пола, умывай свою зареванную и сопливую рожу, заплетай косички и топай на тренировку. Может ты и считаешь, что решишь все проблемы по примеру Мишани просто сдохнув, такой фокус у тебя не прокатит. Я тебя и с того света достану и на тренировку притащу! И пока не докажешь мне, что меч Михаила в твоих руках засветился не потому, что на него солнышко попало, из тренировочного зала не выйдешь!

Сайрес стыдливо утер слезы, поднялся на ноги, спешно умылся и поплелся вслед за рассерженным наставником уверенный в том, что такого позора еще ни один беллатор себе не позволял. Но он ошибался. Витиуму не впервой было лицезреть подобные сцены, потому что не все беллаторы легко свыкались с тем, что отныне и вовеки веков они кустодиамы, еще и элитные воины, на плечи которых легла защита человечества от темных тварей. Некоторые рыдали в голос и о стены бились, а не просто пускали скупые слезы как Сайрес. Некоторые пытались сбежать (спойлер — Гадрииэль), а один даже руки на себя наложить пробовал (снова Гадриэль, хоть причиной и была гибель Деи).

Каждый беллатор, а тем более верум, страдал ерундой по-своему, но главное, что за эти десятилетия усвоил наставник беллаторов — никакой жалости. Стоит проявить хоть каплю сострадания, и они начинают плыть по течению, жалеть себя и жаловаться на свою участь. А вот разозли их, надавай им подзатыльников и напомни, чего они лишились из-за своих страхов — они воспрянут духом и начнут действовать. Пусть сначала из-за злости, и по большей части, направленной на него, а потом по инерции, но в конечном счете результат всегда один: все они становятся ими теми стойкими беллаторами, какими их хочет видеть наставник. Витиум стал кустодиамом, чтобы помогать неоперившимся птенчикам становиться орлами, но если он будет вытирать им сопли, то получатся павлины, у которых кроме красивого хвоста, под которым самая обычная куриная жопа, ничего и нет.

В последние годы Витиуму везло, что с Гадриэлем, что с Сайресом, они не были слабаками или нытиками. Да, последнему было далеко до первого во всех отношениях Гадриэля, но в нем дремал огромный потенциал, который парень страшился реализовать. Потенциал, который Витиум начал пробуждать и крепкий фундамент для которого уже залил. Может Дарк и уверен, что убрав с шахматного поля Михаила и Гадриэля расчистил себе путь к победе, он сильно ошибся. Если он хотел одержать победу, то ему следовало убить именно Витиума, потому что тот готовил достойную замену Гадриэлю, причем в немыслимо сжатые сроки, выжимая все не только из себя и Сайреса, но и из Селены, а еще и муштруя рядовых беллаторов так, что каждый из них стоил куда больше того же Михаила. Пусть Дарк довольно потирает руки уверенный в том, что победа за ним, Витиум не будет давать ему даже малейшего шанса узнать о том, что и он умеет прятать тузы в рукаве. Тем более, что он давно нашел себе друзей, которые также сильно ненавидят главу малумов и любят нестандартные приемы ведения войны.