Твоя по принуждению

Алиса Ковалевская, 2022

Она: Мой муж вышвырнул меня, как ненужную вещь, запретил видеться с дочерью. Теперь единственный шанс спасти себя и дочку – знаменитый адвокат Рихард Агатов. Рихард не проиграл ни одного дела. Циничный и беспринципный, он сам устанавливает законы. И ненавидит меня. А я… я всё ещё его люблю… Он: Она предала меня, выскочила замуж за миллионера. Я поклялся отомстить. И теперь она в моих руках. На что пойдёт Кристина, чтобы вернуть дочь? На что пойду я, сжираемый ненавистью к ней? Ненавистью и всё ещё не истлевшей любовью… Содержит нецензурную брань.

Глава 3

Только оставшись одна, я в полной мере почувствовала собственную уязвимость. Стены квартиры мало чем отличались от стен тюремной камеры — я была всё той же пленницей. Разница заключалась в одном — сейчас у меня была надежда.

Подняв с пола халат, я укуталась в него. Вытащила из рюкзака дочери телефон и, вернувшись на кухню, открыла фотографии. Листала и мысленно просила свою девочку потерпеть. Представила радугу из трёх ярких полосок: серебристая — счастье, синяя — спокойствие, алая — любовь. Мысленно протянула ниточку от своего сердца к её. В огромном доме Дмитрия, где все были друг другу чужими, за ней наверняка приглядывала няня. И всё. Дмитрий никогда не был щедрым на чувства. Порой мне даже казалось, что он совсем не любит дочь. Может быть, если бы я родила мальчика, он проявлял бы к нему больше интереса. Скорее всего.

— Я сделаю всё, чтобы ты была со мной, — прошептала, коснулась экрана — пальцем провела по чёрным, чуть вьющимся волосам. Моя маленькая красивая девочка.

Вздохнула и отложила телефон. Внизу живота ныло. Когда у нас с бывшем мужем в последний раз был секс? Год назад? Может быть, и больше. Он не прикасался ко мне уже очень давно, и меня это радовало. Потому что его прикосновения давно не вызывали ничего, кроме отвращения и желания, чтобы всё скорее закончилось.

Я дотронулась до живота через халат. Сжала ткань. Вкус обиды и горечи, оставленный словами Арда, стал сильнее.

— Ты должна выдержать всё, — сказала я самой себе. В пустой кухне они показались очень громкими. — Ради Алисы должна.

Прозвучавшее вслух имя дочери помогло мне собраться с силами. Я встала и тут же зашлась кашлем. Голова закружилась, меня резко повело в сторону. Чтобы не упасть, схватилась за край стола, на котором только что Ард поимел меня, как бульварную девку.

— Этого ещё не хватало, — приложила ладонь ко лбу. Наверное, у меня всё-таки поднялась температура, потому что чувствовала я себя отвратительно. Хотя от чего тело горело особенно сильно именно в тех местах, где до меня дотрагивался Агатов, сказать было сложно. Или как раз наоборот — не сложно. Моё тело помнило его. Я помнила его.

Осмотрела кухню, с грустью вспоминая ту, другую, из нашего прошлого. Крохотная, со старыми, ещё советских времён шкафчиками и колченогими табуретками.

Поспешно отогнав воспоминания, я поставила чайник. Когда-то нам казалось, что впереди вся жизнь. Она действительно была впереди, только сложилась не так, как мы представляли. По крайней мере, не так, как представляла я.

Семь лет назад

— Твой Мухтар приехал, — мама зашла в комнату и скептически осмотрела меня.

Торопясь, я выронила серёжку, которую всё никак не могла вставить в ухо. Посмотрела на маму с недовольством.

— Я же просила тебя не называть так Рихарда.

— А я просила тебя найти себе кого-нибудь получше, — мгновенно ответила мама. — Ты меня послушала?

— Мы с тобой уже много раз об этом говорили, — примирительно. Спор бы ни к чему не привёл, а я и так опаздывала.

Мы с Ардом договорились встретиться в семь. Обычно я не задерживалась, но сегодня всё буквально валилось из рук. Непонятное тревожное чувство, появившееся с самого утра, никак не желало отступать, и это мешало мне.

— Мам, хватит, — её молчание было уж слишком откровенным. Вдев-таки серёжку, я подошла к ней и дотронулась до руки. — Я люблю его и тебе придётся с этим смириться.

— Что он может тебе дать? Тина, ты же должна понимать…

— Я всё понимаю, — перебила её. Взяла сумку. Ремешок неожиданно выскользнул, и сумка упала мне на ногу. — Да что же такое, — шепнула под нос. Старенький ремень лопнул. Давно нужно было сменить его, но мне было не до этого.

Мама молча смотрела сверху, и во взгляде её так и сквозило осуждение. Я понимала, что она хочет для меня лучшего. Хочет, чтобы мы выбрались из нищеты, в которую сбросили нашу семью девяностые. Сама я другого не знала, но по её рассказам поняла, что когда-то они с отцом были достаточно обеспеченными. Хорошая работа, квартира в центре, достаток. Но кризис лишил их всего, а потом отца не стало. Всё те же девяностые — поножовщина и звонок из отделения. Мне было всего три, так что этого я тоже не помнила, но понимала, как тяжело пришлось маме.

— Не хочу я замуж за богатого, — кое-как пристроив ремешок на прежнее место, я встала. Обняла маму и улыбнулась: — Вернее, я по любви хочу, мам. Мы с Рихардом сами всего добьёмся. За богатого по любви — одно, а так… — качнула головой.

— Иди уже, — мама махнула на дверь. — Мухтар ждёт.

— Мам, — с возмущением.

Она опять махнула на дверь, и я, цокнув языком, качнула головой.

— Мог бы и зайти, — выйдя на лестничную площадку, сказала я. Рихард протянул мне букет садовых пионов. Я вдохнула аромат. Исподлобья посмотрела на Арда. — Прячешься от моей мамы?

— Я ей не нравлюсь.

— И что? — хотела занести цветы домой, но он не дал. Обхватил меня за талию. — Ард, это же не мама за тебя замуж хочет, а я.

— Ты хочешь за меня замуж? — хмыкнул он, опуская ладонь ниже.

— А ты как будто не знаешь, — улыбнулась и высвободилась. Перехватила его руку.

Не прошло и секунды, как мои пальцы оказались в его ладони. Под кожу тут же прокралось его тепло.

— С этим тебе придётся подождать, — с усмешкой.

— А с чем не придётся? — мы уже спускались вниз по подъездным ступенькам. Я первая, Ард за мной. Остановившись, я обернулась и игриво улыбнулась. Тревога отступила. Стоило увидеть его, почувствовать рядом, всё становилось не важным.

— Скоро узнаешь, — взглядом он велел мне спускаться дальше.

— Нет, скажи! — потребовала. — Ард!

Он снова указал взглядом на лестницу. Поняв, что ничего не добьюсь, я бегом преодолела остаток ступенек. Рихард открыл передо мной дверь, и вместе мы вышли на улицу. Весна была ранняя, несмотря на самое начало апреля, слякоть уже успела подсохнуть, вовсю светило солнце, и заливались пением птицы.

— Нам не туда, — когда вместо того, чтобы свернуть к кинотеатру, Рихард повёл меня в противоположную сторону, остановилась я.

— Туда, — ничего не объясняя, он повёл меня к остановке.

— Мы же собирались в кино…

— В кино пойдём в другой раз, — он вроде бы говорил это легко, но в то же время как-то… очень серьёзно.

Я приоткрыла губы, вглядываясь в его лицо. Хотела спросить его, что он задумал, но Рихард взял меня за злополучный ремень сумочки и подтянул к себе. Положил ладонь мне на затылок.

— Я люблю тебя, Крис, — сказал он, перебирая мои волосы. В глазах его больше не было задорных огоньков, а голос звучал бархатно.

— Я тоже тебя люблю, — отозвалась, не думая.

Протянула руку и убрала с его виска прядь чёрных, чуть вьющихся волос. Провела по шершавой щеке. Встала на носочки и быстро поцеловала. Рихард задержал меня в объятьях на несколько секунд. Поцеловал немного глубже и выпустил.

— Наш, — кивнул на подъезжающий автобус. — Пойдём. Глава 3.2

— Ард! — засмеялась я, запнувшись о ступеньку.

Упасть Рихард мне не дал. Обхватил за талию и прижал к себе спиной.

— Ну хватит уже, — опустила ладони на его руку, лежащую у меня на животе. — Можно я сниму?

— Нельзя, — бархатом прямо у меня над ухом. — Потерпи ещё немного.

На глазах у меня была повязка. Плотный шарф, который Рихард завязал, как только мы вышли из автобуса. Ни на один из заданных вопросов ответа я так и не получила. Что он задумал, я даже представить себе не могла. Он куда-то вёл меня, и мне оставалось просто идти, безоговорочно доверившись ему.

Мы прошли ещё один лестничный пролёт и остановились. Я услышала лязг дверного замка.

— Проходи, — Рихард подтолкнул меня вперёд.

— Можно? — дотронулась до повязки, собираясь стянуть.

Но Ард опять остановил. Взял за руку и потянул дальше. Снова позвякивание ключа и чуть слышный скрип.

Наконец-то он дотронулся до узла на моём затылке. Ткань мазнула по лицу и исчезла. Я зажмурилась от света, а когда глаза привыкли, осмотрела крохотную комнату.

— Что думаешь об этом? — спросил Рихард.

О чём именно, я до конца так и не поняла. Только сердце заколотилось чаще в предчувствии чего-то такого… Такого огромного и значимого.

Я вглядывалась в лицо Рихарда, ища подтверждение своим догадкам.

— Завтра переедем, — с едва заметной улыбкой проговорил он.

— Рихард! — я бросилась ему на шею. Засмеялась и обняла. Опять засмеялась, глядя в тёмно-карие, цвета кофе глаза.

Приподняв, он крутанул меня и поставил на пол.

— Завтра заберём твои вещи, — не выпуская меня из рук. — И не придется воевать с твоей матерью каждый раз, как я захочу увидеть тебя.

Первый восторг сменился страхом. Сердце всё так же бешено стучало о рёбра, от рук Рихарда исходило тепло, а я смотрела на него, до конца не веря, что всё по-настоящему.

Что только что он не просто предложил — поставил перед фактом, что мы будем жить вместе. Порой эта его черта раздражала: он решал всё за двоих. Но за это же я его любила. Несмотря на то, что у нас не было денег, я была уверена в нём. Уверена с ним в нашем «завтра».

— Ты думаешь, мы справимся? — спросила почти шёпотом.

— Справимся, — так твёрдо, что не поверить ему у меня не было шансов. — Мне уже предложили место в компании. Осталось защитить диссертацию. Несколько месяцев поживём в этой клетушке, потом сможем снять что-нибудь получше.

— Тут тоже хорошо, — невпопад ответила я. — Места немного, но зато кровать большая, — потянулась к нему. Поцеловала. — Просто всё так… неожиданно. Скажи мне, что справимся. Ещё раз скажи, Ард, — попросила я.

— Мы справимся, — глядя мне в глаза. — Вместе мы со всем справимся, Крис.

Настоящее время

— Этот идиот нихрена не получит, — услышала я сквозь полудрёму.

Открыла глаза и в первую секунду не смогла сообразить, где я. Высокий потолок, огромное, смотрящее на меня тёмным квадратом ночи окно. Я лежала на широкой постели поверх покрывала. Хотела прилечь на минутку и задремала, завернувшись в халат Арда, как в кокон. В коридоре вспыхнул свет.

— Я ему задницу на уши натяну, если пойдёт поперёк, — снова донеслось до меня. — Хочет говорить, пусть говорит со мной… Да, так и передай… Всё, давай.

Поднявшись, я вышла из комнаты и остановилась в дверях. Поморщилась от света и прикрыла глаза ладонью.

— Сколько времени? — спросила у Рихарда негромко. Чувство было такое, что меня вытряхнули из-под одеяла на морозный воздух. Поёжилась.

Только когда Ард посмотрел на меня, я начала отматывать назад события минувшего дня. Раскачивающийся под нами стол, влажное пятно от моего дыхания, его слова и собственное унижение. Обида поднялась внутри сильнее прежнего, и я отвернулась.

— Выглядишь дерьмово, — Ард подошёл. Я подалась было назад, но он крепко взял меня за локоть.

Уверенным движением убрал волосы с моего лба и коснулся ладонью. Между его бровей появилась складка.

— Не трогай меня, — убрала его руку. — Отпусти, — повела плечом, и он разжал пальцы на локте.

Больше ничего не сказав, принялся расстёгивать пальто. Я колебалась между тем, чтобы нырнуть в темноту комнаты и пройти на кухню за водой. Хотелось пить, и это пересилило. Но стоило отойти от дверного косяка, пол накренился. Перед глазами запрыгали чёрные точки, озноб сменился волной жара, голова поплыла, и я полетела на пол. Но удара не последовало, вместо этого…

— Зачем встала? — бархатный и как будто встревоженный голос.

С трудом я приподняла веки. Тёмно-карие, цвета кофе глаза. И как будто всё-по прежнему. Как будто…