Без права на отказ

Алиса Ковалевская, 2022

Моя жизнь превратилась в череду непреодолимых препятствий. Всё чаще хватающийся за бутылку муж, бесконечные долги, взятая в ипотеку квартира и никаких перспектив. Казалось, что хуже быть уже не может. Но однажды передо мной открылась дверь навороченного внедорожника. И с этого дня все изменилось… Содержит нецензурную брань.

Глава 3

Мирослава

— Это он? — Тома взяла меня за руку и легонько погладила по покрасневшему запястью.

Я кивнула и мягко высвободила кисть.

Вздохнув, подруга встала. Открыла шкафчик и, достав бутылку настойки, решительно поставила передо мной на стол. За бутылкой последовали два стакана.

— Я не буду, — выдавила сквозь слёзы.

С того момента, как я оказалась в уютном тепле своей институтской подруги, эти самые проклятые слёзы текли не переставая. Как я ни пыталась унять их, ничего не помогало.

Ничего не ответив, Тома вышла из кухни, а, вернувшись, накинула мне на плечи плед. Я сразу же укуталась в него. Подруга молча разлила настойку и протянула стакан мне. Я принюхалась.

— Хотела бы тебя отравить, уже давно отравила бы. Пей. У тебя руки холоднее, чем рыба в нашем супермаркете.

Её попытка вызвать у меня хотя бы намёк на улыбку возымела противоположное действие. Вместо того, чтобы перестать реветь, я прижала ладонь ко рту и приглушённо всхлипнула. Плечи задрожали, крупные капли покатились по лицу.

— Перестань, милая, — приобняв меня, сказала Тома уже совсем по-другому. — Всё. Всё закончилось.

Я замотала головой.

— Ничего не закончилось! — с безысходностью. — Ничего, Том, не закончилось! Я устала. Я больше так не могу. С тех пор, как Стас получил травму… — всхлипнула и опять покачала головой. — Ты же знаешь, он не был таким.

— Может быть, у вас ещё наладится.

Мы обе понимали, что даже она сама в это не верит.

Судорожно выдохнув, я взяла-таки стакан и, сделав глоток, облизнула губы. Настойка оказалась крепкая, но сладкая. Вкус клюквы смешался с солью от моих слёз. Шмыгнув носом, я стёрла их. Запястье заныло, и я опять заплакала.

— Я пыталась помочь ему, — зашептала сбивчиво. — Пыталась поддержать, но он… — говорить не было сил, и я, умолкнув, подняла взгляд на подругу. — Прости, что свалилась на тебя со всем этим.

— Перестань, — Тома подлила мне ещё настойки.

Снова встала. На сей раз на столе появилась коробка с конфетами и банка консервированных ананасов.

Я сжала стакан обеими ладонями, склонила голову. Как добралась до дома подруги, не помнила. Спустилась на несколько ступенек, боясь, что меня может увидеть кто-нибудь из соседей, наскоро натянула юбку и свитер прямо на голое тело. Больше любопытных взглядов я боялась только одного — что Стасу в голову придёт что-нибудь ещё. В таком состоянии он был непредсказуем. Всё тёмное и жестокое, что жило в нём и обычно было неприметным, вырывалось наружу, превращая его в нечто.

Так я и появилась на пороге Тамаркиной квартиры: зарёванная, промёрзшая и растрёпанная. В надетых на босые ноги туфлях и грязной сумкой с порванным ремешком в руках.

— Завтра у тебя выходной?

Я утвердительно кивнула, не понимая, к чему она клонит.

— Вот и отлично, — подруга забрала у меня ещё наполовину полный стакан и звучно поставила на стол. Намочила полотенце и вытерла мои ладони. — Как свинья, — себе под нос.

Я посмотрела на ногти. Под ними была грязь и запёкшаяся кровь. То ли Стаса, то ли моя собственная. Больше всего мне хотелось в душ, но я не могла заставить себя подняться. Тамарка не настаивала — предложила раз и оставила меня в покое.

— Он хочет ребёнка, — помолчав, призналась я.

— А ты?

— А я… — горько усмехнулась сквозь слёзы. Снова шмыгнула носом и стиснула зубы. Но это не помогло удержать глухие рыдания. Только мне показалось, что я начала успокаиваться, как меня захлестнуло. Я сдвинула ноги, потёрла ноющую кисть.

— Забудь ты о нём! — повысила Тома голос. — Хотя бы на сегодня забудь ты этого мудака! Он и мизинца твоего не стоит! Мужик нашёлся!

— Я ведь когда-то любила его… Тома. Я же его любила…

— Что тут происходит? — вслед за тем, как мы услышали хлопок двери, в кухне появился Кирилл.

В волосах его блестели капельки воды, от одежды пахло сыростью. Уже не совсем трезвая, я смотрела на мужа подруги. Не такой высокий и крепкий, как Стас, но куда более… цельный. Именно цельный. Мне вдруг подумалось, что окажись он на месте Стаса, не опустил бы руки, а постарался бы сделать всё, чтобы вытащить себя из ямы, куда угодил.

— У Миры проблемы дома, — уклончиво ответила Тамара.

Кир посмотрел на почти опустевшую бутылку, внимательно — на меня. Должно быть, заметил, что щека моя покраснела от пощёчины. Черты его лица мигом огрубели, на скулах выступили желваки.

— Вот же ушлёпок, — подошёл и приподнял мою голову за подбородок.

Я резко отвернулась. Губы задрожали. Если бы не два выпитых стакана настойки, я наверняка снова бы разревелась.

— Я поговорю с ним. По-мужски поговорю.

— Рожу ему начистить будет не лишним, — согласилась Тамара.

— Не надо, — попросила негромко. Посмотрела на друзей и повторила: — Не надо. Я подам на развод. Так дальше продолжаться не может.

Они промолчали. Кир разлил остатки настойки по нашим стаканам и, взяв несколько конфет, отправил бутылку в мусор. Поставил чайник, и шум его разбавил повисшую тишину. У меня за спиной зазвенели чашки, посуда.

— Тебе нужно не только от Стаса избавиться, — заявила Тома после ещё с минуту продлившегося молчания.

— А от чего ещё? — с лёгким сарказмом. — Разве что от кредитов, — сделала глоток «клюковки». — Больше не от чего. Ты же сама знаешь.

— Прежде всего, тебе нужно поменять работу. Ты же лучшей на курсе была, — мысленно она как будто вернулась в прошлое. В те годы, когда у нас были планы, когда будущее представлялось совсем другим. — Тебя преподаватели всем в пример ставили. Да чёрт возьми! — Томка ударила ладошкой по столу. — Ты же три языка знаешь.

— Четыре, если с русским, — неслышно вздохнула и отвернулась к окну. Потом снова посмотрела на подругу. — Только что от этого толку.

— Толку никакого, если ты так и будешь работать администратором в этой своей… — неопределённо взмахнула рукой, — прости, Господи, гостинице. Ты иняз закончила, Мира. Какого лешего ты там делаешь?!

— Ты же знаешь, что нам нужны деньги, — потупилась. — Разведусь со Стасом, а потом… — я не договорила. Что «потом», я не знала. Вернуться в однокомнатную квартиру к маме и сестре? Найти жильё? Сегодня об этом думать я не могла.

— Завтра ты пойдёшь на собеседование, — огорошила меня Тамара. — Серебряков расширяет дело, ему требуется переводчик со знанием китайского, — решительно мне в глаза. — Это хорошее место, Мирослава. Очень хорошее. Сегодня он лично прикатил из своей столицы, чтобы провести собеседование.

— Нет, — потихоньку засмеялась. — Нет, Том. Ты же… Ты же не серьёзно? Посмотри на меня… Куда я… Том…

Подруга подошла. Собрала мои волосы в высокий хвост и распустила. Осмотрела лицо.

— Он любит красивых женщин, — улыбнулась. — Тем более, если эти женщины должны будут появляться с ним на переговорах перед его партнёрами. Подретушируем тебя и все дела.

— Нет, я…

— Она права, — подал голос Кирилл. — Тебе пора сделать что-то со своей жизнью.

Сказав это, он коснулся губами затылка Томы и вышел, сказав напоследок, что переоденется и займётся бумагами, которые принёс из офиса.

— Проявишь себя хорошо, может быть, Яков переведёт тебя в Москву, — добавила Тома. — У него партнёры не только в Китае, но и во Франции. Так что ты со своим французским и китайским подойдёшь ему идеально.

— Он всегда лично проводит собеседования?

— Нет, — губы Томки слегка искривились. — Но тебе повезло.

— Почему?

— Почему, — теперь она усмехнулась. — Потому что он не только неприлично богат, дурочка. Ему тридцать пять, от его харизмы сносит крышу и, ко всему этому, он ещё и не женат.