Темный поцелуй

Алиса Квин, 2020

Я поцеловала его по ошибке, не зная, кто он. Даже не могла представить последствия своего поступка! Теперь он одержим мной, ищет меня и жаждет сделать своей. Я же разрываюсь между желаниями сдаться на его милость или бежать от него на край света. Кто он, загадочный незнакомец? Почему его тайна смертельно опасна для меня?

Глава 5

Вскоре я окунулась в свою любимую стихию — чтение. Почему-то я люблю читать бумажные книги гораздо больше, чем электронные варианты, казавшиеся какими-то неживыми. Мне нравится шорох страниц, запах бумаги, вот это уединение в тишине читального зала.

Я набрала себе несколько изданий, села на свое любимое место в углу возле окна и углубилась в изучение материала. Все старательно записывала. Неожиданно, сама увлеклась темой и забыла о времени.

— Рианна, — кто-то прошептал мне на ухо.

У меня ручка выпала из пальцев. Я резко обернулась. Никого! Наша библиотекарша подняла на меня взгляд и строго покачала головой.

— Тш-ш-ш! — шикнула на меня она.

— Простите, — полепетала я и полезла под стол за укатившейся ручкой.

— Риа-аанна-аа!

Протяжный горячий шепот снова стал для меня неожиданностью. Прикусила губу и зажмурилась.

— Это глюк, это глюк, это глюк! — прошептала я.

— Я жду тебя, Рианна!

Снова прикусила губу и скривилась от боли. Сама не заметила, как растревожила, едва зажившую, ранку на губе. Отлично, если больно, значит, я не сплю. Час от часу не легче! Видимо заработалась. Бросила взгляд в окно на сгущающиеся сумерки и стала собираться домой. Сдала стопку книг, поблагодарила библиотекаря и вышла на улицу.

Холодный ветер устремился мне в лицо и залез за шиворот, вызывая дрожь. Подняла воротник, спрятала руки в карманы и поспешила на остановку. Какой-то неведомый, безотчетный страх гнал меня вперед. Голос я больше не слышала, зато теперь казалось, что кто-то неотрывно смотрит на меня. Я даже остановилась, озираясь по сторонам. Но никого, кроме двух бомжей у мусорного бака и прогуливающейся по скверу парочки не обнаружила.

— Так и до мании преследования недалеко, — разозлилась сама на себя за панику.

Остановка общественного транспорта располагалась под фонарем, да и оказалась довольно людной. Но почему-то легче мне от этого не становилось. Чужой взгляд гулял по моей спине, вызывая непонятую тревогу. К счастью, троллейбус подошел довольно быстро, и я нырнула в его теплое нутро. Примостилась у задних дверей и с облегчением выдохнула. Стало легче. Уткнулась лбом в холодное стекло окна, подняла глаза и остолбенела. Рядом с нашим траликом медленно ехал черный тонированный автомобиль. Снова зудящее чувство чужого взгляда защекотало нервы.

Да ну, ерунда! Может быть, водитель просто по телефону разговаривает, вот и не обгоняет нас? Кому я сдалась?

Решительно отвернулась от окна и привалилась к нему спиной. Нечего накручивать себя.

На выходе из троллейбуса я слегка замешкалась, помогая какой-то бабуле выйти.

— Ой, спасибо, деточка! — кряхтела старушка, вытягивая из транспорта неподъемные торбы.

Я поразилась, как она их вообще умудрилась туда затащить.

— Вы далеко живете? — спросила я ее.

В ответ она лишь покачала головой.

— Вон в том доме, — махнула она рукой на соседнюю пятиэтажку.

— Давайте я вам помогу, — вздохнула я, подхватывая сумки.

Мы зашагали по дорожке. Бабуля оказалась довольно разговорчивой. Рассказывала мне о детях, внуках. Ее внук сейчас учится здесь, в Москве и живет у нее. Вот она и ездила в магазин, надо же кормить внучка.

— А он вам не может помочь? — спросила я, перекладывая сумки из одной руки в другую.

— Что ты, девонька! — всплеснула руками старушка, — Ему учиться надо! Некогда ему такой ерундой заниматься! Он еще и спортом занимается! А я на пенсии, мне все равно делать нечего, вот и езжу в магазин, да готовлю вкусности.

Я только хмыкнула. Мда, представляю, что там за внучок — отличник, спортсмен, комсомолец! Я хихикнула. Хотя не смешно все это. Если ему бедному некогда бабушку свою встретить, хотя бы, и помочь донести тяжеленные сумки. Но чужая семья — потемки, как говорила моя мама. Поэтому больше я вопросов не задавала. Молча, тащила торбы, раз уж сама вызвалась, краем уха слушала рассуждения пенсионерки по поводу тарифов ЖКХ, о ценах на молочные продукты и качество медицины. Высказываться на эти темы не собиралась, так что только кивала и поддакивала.

Когда мы оказались у дверей ее квартиры, я готова была расплакаться от счастья. Руки нещадно болели, на пальцах остались вдавленные следы от ручек. Дверь распахнул парень под два метра ростом, накаченный, с модной стрижкой.

— Ба, чего так долго? — рявкнул любящий внучок, скользнув по мне равнодушным взглядом, — У меня режим!

— Аркашенька, — залебезила старушка, — в городе пробки жуткие! Сейчас я тебе быстренько приготовлю!

— Я на тренировку опоздаю! — проворчал Аркашенька.

Я сунула ему торбы. Но парень мгновенно опустил их на пол.

— Мне нельзя тяжести поднимать! — хмуро оповестили меня.

— Спасибо тебе большое, деточка! — вспомнила обо мне бабулька.

— Да не за что, — улыбнулась я ей и поспешила вниз по лестнице.

Пусть они там сами разбираются! Но меня воротило от подобных экземпляров. Сидит на шее у бабушки, еще и помощи ей никакой! Достанется же такое сокровище кому-то!

Все еще негодуя по этому поводу, шла по тропинке к своему общежитию, как вновь ощутила на себе чей-то взгляд.

— Все, пора лечиться, — прошипела сама себе, кутаясь в плащ и прибавляя ходу.

Когда уже до входа в нашу общагу оставалось метров сто, я отчетливо услышала позади себя шаги. С трудом поборов желание броситься со всех ног к дверям, резко обернулась.

— Ты? — не поверила я своим глазам.

Изумлению моему не было предела.

— Привет! — одарили меня улыбкой.

Я не ответила. Развернулась на каблуках и все-таки прибавила ходу.

— Рианна!

Остановилась. Перевела взгляд на чужую руку, сжимавшую мое предплечье.

— Руки убери! — прошипела я, выдергивая локоть.

— Послушай…

— Алекс! — оборвала я его, — Я не хочу с тобой разговаривать! Я не хочу тебя видеть! Я знать тебя не хочу!

По мере того, как я говорила, голос набирал обороты и в конце сорвался на крик.

Лицо моего бывшего жениха исказилось от боли, промелькнувшей на нем. Меня кольнула жалость, но я мысленно дала себе за это затрещину. Сейчас смотрела в его голубые глаза и не чувствовала ничего, кроме раздражения. Алекс улыбнулся той самой, моей любимой хулиганской улыбкой, от которой у меня всегда подгибались коленки. Я напряженно прислушивалась к себе. Ничего! Ничего я не чувствовала, глядя на человека, за которого совсем недавно собиралась выйти замуж.

— Я хочу поговорить, — проникновенно проговорил он. — Пожалуйста!

— Ты мне уже все сказал! Мог бы не утруждаться! Отпусти! Мне некогда!

— Я не отниму у тебя много времени. Ну, неужели я не заслужил чуточку твоего внимания? После всего, что между нами было!

Вот тут он задел меня за живое! Не знаю, какой бес в меня вселился, но я подскочила к своему бывшему, привстала на носочки, чтобы хоть немного сравнять разницу в росте, и зашипела разъяренной кошкой:

— А я думала, что после всего, что между нами было, ты не будешь слать мне эс-эм-эс сообщение, что никогда меня не любил и хочешь «умереть от любви» на какой-то кукле размалеванной!

Вот выпалила все это, и на душе стало легче. Как будто и не было тех дне и ночей черной тоски и желания умереть. Сейчас я четко осознала, что не смогу простить его никогда, что больше не люблю человека, предавшего меня.

Вырвалась из захвата и пошла в подъезд нашего общежития. На душе было пусто и холодно. Его взгляд жег лопатки.

— Я все еще люблю тебя, Рианна!

Даже не стала оборачиваться. Странно, но его слова, которые я мечтала услышать всего несколько дней назад, не произвели на меня никакого впечатления.

— Будь счастлив, Алекс, — тихо ответила и вошла в тепло нашего холла, вздрогнув, когда за спиной захлопнулась металлическая дверь.

— Явилась? — строго спросила наша комендант.

— Здрасте, теть Нюр, — поздоровалась я и прошмыгнула к лифту.

— Чего поздно-то так? — довольно миролюбиво спросила женщина.

— Да в библиотеке засиделась, — вздохнула я, нажимая на кнопку вызова.

Наша блюстительница порядка подозрительно прищурилась. Я не выдержала.

— А что?

— Опять приходил тип какой-то подозрительный! — поджала губы теть Нюра.

— Подозрительный?

— Ага, бритоголовый! Точно говорю тебе — бандит!

У меня пересохло во рту. Я поняла, что она точно говорит не про Алекса. Мой бывший не был частым гостем в нашей общаге, но даже если каменда его забыла, то вряд ли бы она назвала его бритоголовым. Алекс обладал шикарной шевелюрой пепельного цвета.

Тогда, кто мог интересоваться мной?

— Что он хотел? — сипло спросила я.

— Да кто их этих скинхедов разберет? — удивилась тетя Нюра, — Околачивался тут вокруг здания. Я хотела спросить, так он мигом испарился, будто его и не было! А вообще, Маруська, ты бы приструнила своих мужиков, а!

Я хлопнула глазами и вошла в приехавший лифт.

— Хорошего вечера, — попрощалась я с нашей комендантшей, прежде чем закрылись створки кабины.