Вайтсхати

Алиса Бета, 2023

Юная студента Катя никогда не слышала о планете Вайтон, но всегда жила на ней, как и любой из нас. Если бы не череда странных событий, она, возможно, так и не узнала бы, что это и есть Земля, а Вселенная – большой эксперимент, находящийся под наблюдением Титонов и Паратонов. Настоящие приключения поглощают Катю, когда она осознает свою истинную роль во всей этой запутанной истории, а еще – открывает в себе сверхчеловеческие способности, которые помогут предотвратить приближающуюся катастрофу. Но вот как это сделать?.. И под силу ли вообще скромной отличнице справиться с миссией, без предупреждения свалившейся на ее плечи?

Глава вторая

Вернувшись домой, Катя прямиком прошла в комнату бабушки. В ее комнате до сих пор стоял терпкий мятный аромат сердечных лекарств. Валентина Ивановна дремала в кресле, опустив раскрытую книгу на живот. Катя присела на пол рядом с креслом и положила голову на подлокотник. Она долго наблюдала за мирным сном Валентины Ивановны, рассматривала ее лицо, изрезанное глубокими морщинами, дряхлеющие натруженные руки, удерживающие книгу, с ярко-выраженными набухшими венами. Валентина Ивановна разомкнула слипшиеся веки и посмотрела на внучку.

— Ты уже вернулась! А что так быстро?

Катя протянула бабушке слуховой аппарат и, дождавшись, когда она его наденет, ответила:

— Что-то настроения нет. Просто захотела домой, к тебе.

— А я читала-читала и вот задремала, — улыбнувшись, ответила Валентина Ивановна, — Ты, наверно, опять так ничего и не ела. Пойду разогрею рассольник. Такой он вкусный сегодня у меня вышел!

— Давай я сама, бабуль, — предложила Катя.

— Нет уж, мне тоже хочется что-то делать. Иначе кровь в жилах совсем застынет.

Катя подошла к книжному шкафу, на полках которого томились труды самых известных представителей мировой литературы. Она раскрыла стеклянные створки и заскользила пальцами по потрепанным корешкам. Вытянув одну из книг, притянувших взгляд, Катя устроилась поудобнее в бабушкином кресле, откинула затертую обложку и начала читать.

Спустя несколько минут в комнату вошла Валентина Ивановна и посмотрев на внучку, сказала:

— Эмиль Золя «Дамское счастье». Отличный выбор.

— Ба, а откуда у тебя столько книг? Ты же всю жизнь на заводе проработала.

— Так как начальство считало меня чрезмерно активной, меня назначили распространителем. В мои обязанности входило: составление списков для закупок на основании пожеланий работников, сбор денег, передача списков в секретариат. После чего от завода делался крупный заказ. Когда книги поступали, я раздавала их согласно спискам. Для себя много заказывала, так и собрала домашнюю библиотеку. Твой отец очень любил читать. Его любимой книгой была «Робинзон Крузо». Не раз он ее перечитывал. И ты тоже проявляла к ней интерес.

— Помню, — согласилась Катя.

При упоминании отца, ее слегка передернуло. Не было никакого желания воспоминать о загадочном видении или просто нелепом сне, что настиг ее в вагоне метро на пути к дому.

— В книгах всегда находишь то, что ищешь, — отметила Валентина Ивановна. — Ну что, пойдем поедим, пока не остыло.

* * *

Утром следующего дня, уходя в институт, Катя долго обнимала бабушку, будто предчувствовала что-то неладное.

— Так мне не хочется уходить от тебя, бабуль! Не нравится мне твое состояние в последние дни.

— Все будет хорошо. Беги на занятия. Еще не хватало, чтобы ты опоздала из-за меня.

Расставание прервал Катин телефон. Перед тем, как закрыть за собой дверь, Катя строго наказала бабушке звонить, если вдруг та почувствует себя хуже.

На занятиях она не могла найти себе места. Часто проверяла, не звонил ли телефон. Заметив рассеянность подруги, Ника поинтересовалась: «Ты чего сегодня сама не своя? Что-то случилось?». Катя пожала плечами в ответ.

— Дуешься на меня из-за вчерашнего, да? — не отставала Ника.

— Вовсе нет! — отрезала Катя.

— Я же вижу, с тобой явно что-то творится.

— Не знаю, Ник.

— Это не из-за Ильи? Его, кстати, сегодня нет.

— Он тут не при чем. Бабушка в последнее время плохо себя чувствует. Переживаю за нее.

Неожиданно все тело Кати обожгло холодом, будто температура в помещении резко упала ниже нуля. Дыхание стало прерывистым, и ее пронзила сильная дрожь.

— Эй, с тобой все в порядке? — мгновенно отреагировала Ника.

— Еланцева, что с Вами? — спросил, заметивший происходящее преподаватель. — Немедленно ее в мед. кабинет!

Катя еле пошевелив побелевшими губами, потеряла сознание.

— Королёва, помогите мне поднять вашу соседку! — подбежав к Кате, скомандовал преподаватель.

— Позвольте помочь! — отозвался взволнованный Антон.

Преподаватель кивнул в ответ. Они подхватили Катю под руки и выволокли из аудитории.

Во время осмотра Катя пришла в себя, но мраморная бледность не торопилась исчезать с ее лица. Молоденькая медсестра, не выявив никаких явных проблем, угрожающих здоровью студентки, порекомендовала ей отправиться домой и отдохнуть. Друзья последовали ее совету и отправились провожать подругу.

Добравшись до двери квартиры, Катя дрожащими пальцами достала ключ и, царапая скважину, кое-как попала в цель. Замок никак не поддавался.

— Давай помогу, — отозвался, стоявший позади, Антон.

Немного покрутив ключ и навалившись всем телом на дверь, он провалился внутрь квартиры. Катя с силой толкнула открывшуюся дверь и, перепрыгнув через упавшего друга, пролетела, не разуваясь, в комнату бабушки. Валентина Ивановна, как обычно, сидела в своем кресле, укрытая пледом. Ее глаза были плотно закрыты, а руки стекли вдоль туловища. Катя упала перед бабушкой на колени и осторожно коснулась ее ладони. Ладонь оказалась холодной, как лед. Катя закричала во весь голос и отпрянула назад, ударившись головой о книжный шкаф. Ребята, мгновенно влетевшие в комнату, подхватили подругу под руки и попытались вывести в коридор. Катя брыкалась, желая вырваться, и продолжала неистово голосить.

— Я вызову скорую, а ты отведи ее в комнату и попытайся успокоить, — скомандовала Антону Ника.

Последующие три часа в квартире толпилось огромное количество народа: фельдшеры скорой помощи, полицейские, пара соседей с лестничной площадки. Ника и Антон отвечали на вопросы, а Катя сидела в своей комнате и безучастно таращилась в стену, после какого-то сильнодействующего препарата, вколотого ей бригадой скорой помощи.

На следующее утро она проснулась значительно позже обычного. Услышав привычное бренчание посуды, радостно вскочила с постели и понеслась в кухню. Возле плиты колдовала Ника.

— Проснулась, подруга, — обернувшись, произнесла она и печально улыбнулась.

Катя, вспомнив кошмарные события минувшего вечера, бросилась в комнату бабушки. Толкнув дверь, она увидела все ту же комнату, но теперь уже выглядевшую непривычно пустой. Катя рухнула на пол и зарыдала, ощутив вернувшуюся пронзающую насквозь боль утраты. Ника помогла подруге подняться и отвела ее в кухню.

— Ты пока присядь, а я сейчас чайку нам налью, — пытаясь отвлечь подругу, лепетала она.

Катя опустила голову на руки, чтобы не видеть, как Ника разливает чай по чашкам. Это зрелище было для нее сродни пытке.

— Чем будешь завтракать? — поинтересовалась Ника. — Я, знаешь ли, повар так себе. Гренки могу сделать, например. Ну, или яичницу, — распахнув холодильник, продолжала взволнованно тараторить она.

— Ничего не надо, — подняв голову, отозвалась Катя.

— Как скажешь, а я бутеры пожую. Со вчерашнего дня ничего не ела. Кстати, пицца была что надо. Зря ты не поехала. Ой, извини!

Поняв, что ляпнула что-то не то, Ника тут же замолкла и принялась нарезать батон. Катя продолжала молча сидеть, разглядывая клубящийся над чашками пар, мгновенно испаряющийся в воздухе, и не обращала никакого внимания на подругу.

Чуть позже пришел Антон. Весь оставшийся день и последующие два друзья посвятили организации церемонии прощания с Валентиной Ивановной. Катя была безмерно благодарна им за отзывчивость и поддержку. Сама бы она точно не справилась.

Через три дня, когда мучительный процесс завершился, Катя, поблагодарив друзей за помощь, изъявила желание остаться одна. Ей захотелось окунуться в воспоминания о беззаботных вечерах, проведенных с самым дорогим и близким человеком. Привести комнату в тот вид, какой был до случившегося, будто ничего и не произошло, будто бабушка просто ненадолго вышла. Например, за хлебом, и вот-вот вернется. И они снова продолжат беседовать, вспоминать смешные истории из Катиного детства, перелистывать любимые книги и зачитывать друг другу понравившиеся цитаты. Но сил на осуществление желаемого не осталось совсем. Несколько дней она только и делала, что сидела в бабушкином кресле, укутавшись ее пледом. Вставала лишь за горячим чаем и очередной книгой. Так, перебирая одну книгу за другой, она наткнулась на горячо полюбившегося ей в школьные годы «Робинзона Крузо». Катя ласково погладила пыльную обложку и сжала книгу в объятиях. Раскрыв ее на случайной странице, Катя увидела надпись на полях: «В книгах всегда находишь то, что ищешь! См. А. Куприн. Избранные произведения. Стр. 324». Почерк был бабушкин, его она сразу узнала. Катя приступила к поиску нужного тома. Он оказался на самой верхней полке в дальнем ряду. Раскрыв книгу на указанной странице, Катя обнаружила потускневшую фотографию, на которой были изображены двое молодых людей, и ярко-выделенную в тексте фразу, гласившую: «Я ничего от тебя не хочу скрывать, но чувствую, что в нашу жизнь вмешалось что-то ужасное…» Не отходя от шкафа, Катя опустилась на пол и принялась внимательно изучать снимок. Лицо молодого человека ей было знакомо. Кажется, именно он был в ее видении в вагоне метро несколько дней назад, и он же преследовал ее всю предыдущую неделю. Только на снимке он выглядел лет на двадцать моложе. А вот лицо девушки Кате не удалось вспомнить. Она была очень красива, молода, лет двадцати двух-трех, не больше, с широко раскрытыми карими глазами, пухлыми губами, тонким острым носом, усыпанным веснушками. Взглянув на оборот снимка, Катя заметила затертую подпись: «Дорогой мамуле от любящего сына и невестки. Август 1999 г.»

«Теперь ты знаешь, что я тебя не обманываю!» — в голове Кати прозвучал мужской голос.

Она тут же вскочила от неожиданности и с особой настороженностью осмотрела комнату. Никого рядом не обнаружив, она принялась собирать разбросанные книги.

«Надеюсь, что ты готова теперь выслушать меня?» — повторил голос.

Не осознавая достоверности происходящего, Катя принялась щипать себя за руки, за ноги. Ощутив, как тело откликается болью, она убедилась, что не спит.

— Кто Вы? — испуганно прошептала Катя.

Голос в голове ответил: «Я твой отец, Николай. Мы с тобой уже беседовали несколько дней назад. В метро. Помнишь?»

— Разве я не спала?

Перед Катей возник тот самый человек, чье лицо она только что разглядывала на снимке.

— Кать, я должен тебе многое рассказать и показать, но у нас мало времени. Тебе угрожает опасность. Нам нужно уходить, и как можно скорее.

Николай обернулся к журнальному столику и взял сломанный будильник.

— Я чувствую, они уже здесь! — продолжил он, взмахнув правой рукой, из которой вылетел огромный шар, святящийся голубым цветом, как и в прошлый раз в метро, и поглотил их двоих.

— От кого мы бежим? — поинтересовалась Катя.

— От титонов. Они, как и паратоны, являются хранителями вселенского эксперимента.

— Я ничего не понимаю.

— Сейчас главное добраться до штаба. Там ты точно будешь в безопасности, и у меня будет достаточно времени, чтобы объяснить тебе все.

Метакапсула приземлилась на зеленую лужайку, неподалеку от входа в Останкинскую телебашню. Николай достал из кармана будильник и нажал на кнопку, которая обычно используется для прерывания сигнала. В то самое мгновение жизнь вокруг будто поставили на паузу: шум автомобилей, доносившийся с проезжей части, стих, люди замерли в неестественных позах.

— Нам внутрь, бежим! — схватив Катю за руку, протараторил Николай.

Они пробежали по длинному крытому проходу, оставив позади длинную очередь, секьюрити, проверявших документы посетителей, потом вновь по длинному огороженному проходу. Добежав до стеклянных раздвижных дверей, ведущих внутрь башни, Николай взмахнул рукой, и они распахнулись. Внутри, как и снаружи, стояли люди, все до единого с телефонами в руках, замершие как статуи.

— Нам сюда! — указал Николай, и они остановились возле дверей лифта номер два.

Николай снова взмахнул рукой — и двери лифта распахнулись. Они вбежали в лифт, оставив позади себя ожидавшую толпу.

— Они скоро оживут? — поинтересовалась Катя.

— Как только мы пройдем через портал.

Из динамиков доносилась приглушенная музыка и приветственная речь аудиогида:

— Уважаемые гости! Мы рады приветствовать Вас на Останкинской телебашне. Скорость лифта составляет семь метров в секунду. Время в пути — пятьдесят восемь секунд. Обратите внимание на экран. Во время пути Вы можете увидеть башню изнутри, — Катя взглянула на экран и увидела шахту лифта, стенки которой казались бесконечными. Рядом с экраном мелькали трехзначные числа. — …По обе стороны от экрана идет стремительный отсчет высоты в метрах. На противоположной стороне изображена схема с голубым бегунком, она позволяет отслеживать, в какой части башни мы находимся. Останкинская башня — это лучшее место, чтобы увидеть Москву от края и до края. Добро пожаловать в небо!

Аудиогид повторил то же приветствие на английском и, когда цифры возле экрана отобразили число «337», двери лифта распахнулись. Пройдя по небольшому узкому коридору, Катя остановилась возле огромных панорамных окон, из которых виднелась вся Москва. Она осмотрелась по сторонам. Вдоль окон тянулся ряд огромных биноклей, широких экранов, на которых транслировались виды ночной столицы. Туристов не было. Катя прошлась вдоль окон, глядя в стеклянный пол, и вспомнила свой первый полет в метакапсуле.

— Я думала, что это был сон, — произнесла она.

— Идем, нам нужно спуститься в кофейню.

Они побежали вниз по лестнице и вошли внутрь кофейни. Катя остановилась и огляделась вокруг, чтобы в очередной раз насладиться ошеломляющим видом города с высоты птичьего полета. Пол под ногами медленно вращался вокруг башни, как Земля вокруг своей оси, отчего раздавался характерный стук. Николай потянул дочь за руку и указал на дверь с табличкой «Служебный вход».

— Проходи сквозь дверь! — скомандовал он.

— Как? Прямо в дверь идти, не открывая? — удивилась Катя.

— Именно! Давай, шагай.

Шагнув, Катя почувствовала, что пространство вокруг стало вязким, прилипающим, тягучим, как будто она провалилась в бассейн с желе. Спустя мгновение ее выбросило в ярко освященный зал, напоминающий переговорную, в центре которого стоял стеклянный овальный стол, окруженный мягкими белоснежными креслами. Стены и пол тоже были белоснежными, и казалось, что они светятся от отражавшегося в них дневного света, падавшего через панорамные окна. На одной из стен висел огромный экран, разделенный на несколько частей. В каждой части отображались какие-то графики. Следом за Катей появился Николай и проследовал к сейфу, что стоял в углу, неподалеку от экрана. Катя не сразу заметила сейф, из-за его белоснежного цвета, сливающегося со стенами. Николай набрал код и, отрыв дверцу, достал маленькую металлическую коробочку. Он пригласил Катю присесть за стол и начал рассказывать:

— Теперь ты в безопасности. Как и обещал, рассказываю все с самого начала. Постараюсь максимально емко и доступно. Вселенная — это огромный эксперимент, созданный огромной энергией Эйато, разделенный на секторы — галактики. В каждом секторе действуют свои законы. В нашем секторе, который люди окрестили «Млечный путь», есть множество полей, то есть солнечных систем, которые тоже в свою очередь, подчиняются определенным законам. В поле под названием Вайтон, людям более известном под названием Земля, эксперимент идет немного медленнее по сравнению с другими секторами. Небольшое лирическое отступление: в момент возникновения вселенной образовались простейшие частицы, из которых со временем и образовались остальные объекты эксперимента. Эти частицы имеют противоположные заряды. Это и есть хранители эксперимента: паратоны — с положительным зарядом, и титоны — с отрицательным. Вайтон — это нейтральная частица. Люди ее называют душой. Вайтон проходит множество циклов, чтобы собрать информацию для Эйато.

Катя округлила глаза от растерянности.

— Вайтон как флэшка, понимаешь? В момент рождения, человек как чистый лист. За один его жизненный цикл вайтон накапливает информацию, а после смерти оболочки отдает ее Эйато, очищается, заряжается и отправляется на новый цикл, но уже в новой оболочке. Титонам наскучило однообразие, и они возомнили, что могут стать хозяевами эксперимента. Они стали воздействовать на людей, выводить их души из равновесия. Кто-то научился восстанавливаться, а кто-то лишается рассудка. Такая душа теряет возможность перерождаться, погибает. После того, как информации стало поступать все меньше и меньше, Эйато наказало титонов, лишив их возможности перерождаться. Т. е. после смерти оболочки, они продолжают существовать, но лишь как силы, хранящие эксперимент. Поэтому они решили уничтожить все души на Земле, чтобы уничтожить и весь эксперимент. Раз уж они не могут наслаждаться человеческой жизнью, значит, никто не должен. За последние полвека они таких дел натворили, — Николай махнул рукой и один из графиков увеличился до размеров экрана. — Вот, видишь, их активность намного выше нашей. А вот здесь видно, как скорость вращения планеты значительно увеличилась за последние сто лет, — показав другой график, сказал Николай. — Поэтому Эйато отправило тебя на Вайтон восстановить равновесие планеты. Мы, хранители, как катализаторы реакции, а ты как нейтрализатор. Если мы не остановим титонов, то это будет первым этапом уничтожения эксперимента.

В переговорную вошла женщина преклонных лет, неся в руках книгу в толстом кожаном переплете. Ее лицо излучало добро и радость.

— Здравствуй, Вайтсхати!

— Здравствуйте, — подпрыгнув на стуле, пролепетала в ответ Катя.

— Это Астгик, — продолжил Николай, — Старейший паратон из всех, что ныне живут на Вайтон.

— Так вот, — продолжил Николай, — Сейчас настал тот момент, когда только ты можешь изменить ситуацию.

— А почему вы думаете, что я и есть тот самый посланник, который спасет весь мир?

— Разве ты не замечала за собой ничего необычного? — спросила Астгик.

— Ну, бывало. Видела то, что другие не видели. Например, отца или какие-то светящиеся летающие объекты.

— Ты нейтрализовала девушку, находящуюся под сильным влиянием титона. Это ты уж точно должна была заметить.

Катя нахмурила брови, вспомнив о конфликте с Альбиной.

Тем временем Астгик положила книгу на стол и начала листать.

— Это Книга Эр. Здесь изложена теория эволюции эксперимента, от начала начал до последнего часа.

Женщина раскрыла объемный том и, пролистав до нужной страницы, указала на замысловатые рисунки, где изображались люди, соединенные пунктирными линиями. На лицах одних изображалась ярость и гнев, а другие изнемогали от страданий. Под рисунками были описания на незнакомом языке. Приглядевшись, Катя смогла разобрать текст в описаниях и начала читать: «…и обрушат они гнев свой на невинных…» Ниже шел ряд рисунков, на которых изображалась влюбленная пара, к которой спускался луч света. На следующем рисунке — в чреве женщины был изображен младенец, от которого расходились линии, как солнечные лучи. «…Да нисполан будет младенец, родившийся от союза паратона и непосвященной, во имя спасения всех невинных, живущих на Вайтоне…» — зачитала Астгик. Перевернув страницу, она указала на ряд рисунков, где была изображена девушка, прикасающаяся к страдающим и исцеляющая их. Описание гласило: «…Да будет заключена в Вайтсхати самая могущественная энергия, способная уровнять силу зарядов вайтона…»

Конец ознакомительного фрагмента.