Хранители 2. Экзамен на любовь

Алиса Абра, 2022

Что делать, если вся жизнь сплошное "попаданство"? Учиться, учиться и учиться! И, конечно, сдавать экзамены. Какой экзамен станет самым важным в жизни Риммы и с какими трудностями ей придётся столкнуться? Об этом вы узнаете из истории попаданки, в которой встретитесь с новыми и с уже известными вам героями. Дорогие друзья, эту книгу я начала писать в 2019 году, часть текста была опубликована ранее как отдельный рассказ.

Часть 1 Укрощение огня

Глава 1

— На этом курс лекций окончен, — по залу пронёсся вздох облегчения. — А чему вы радуетесь? Впереди практика и далеко не все из вас получат зачёт, а без зачёта не будет допуска к дипломной работе. Удачи! — преподаватель махнула рукой на прощание и быстро покинула аудиторию.

— Ли-и-з, ты слышала, что сказала леди Эм?! — возмутилась я, желая привлечь внимание подруги, та с отрешённым видом что-то рисовала в своём блокноте, я заглянула и увидела языки пламени, что трепетали как живые. — Лиз, ты меня слышишь?! — я пихнула её в бок, в этот момент её рука выводила мужской профиль, который проступал среди огня, от толчка линия ушла в сторону и на голове красавца появился рог, явно незапланированный автором.

— Что? — подруга одарила меня отсутствующим взглядом.

— Опять вдохновение одолело?! — фыркнула я. — Всю ночь теперь рисовать будешь? — Обычно Лизка писала пейзажи и натюрморты. Я не могла долго смотреть на её картины, мне казалось, что я погружаюсь в них целиком, ещё минута и я побегу по лесной тропинке навстречу алеющему рассвету или кинусь в море чтобы поплыть по лунной дорожке вместе с дельфинами. От её натюрмортов у меня возникали стойкие обонятельные галлюцинации, я чувствовала запахи цветов в облитых солнцем вазах, а от фруктов просыпался зверский аппетит и желание впиться зубами в спелый бок яблока или в сочный кусок арбуза. А тут вдруг мужской профиль. Уж не влюбилась ли моя подружка? Одно дело я, я всегда предпочитала писать батальные сцены, особенно из античных времён, брутальные мужики, кони, оружие, мне половина курса парней позировала, но Лизка? Помнится однажды я умудрилась изобразить и её в виде Артемиды — охотницы, хотя Лизка и охота вещи совершенно несовместимые, да она любого охотника уроет, не дожидаясь Гринписа. Но если честно, больше всего я люблю рисовать анимэ, пусть это занятие и недостойное приличного художника, так в художники я и не рвусь, правда и свою подпольную страсть стараюсь не афишировать, о ней знает только Лизка, как лучшая подруга и соседка по комнате в общежитии в одном лице.

Познакомились мы с ней на зачислении, вернее во время ожидания результатов за творческие работы. Я увидела, как крепкий нахальный парень стал приставать к девчонке, а она такая маленькая, хрупкая, а у меня обострённое чувство справедливости… Ну я и врезала ему промеж глаз, чтобы руки не распускал, благо ростом и силой меня бог не обидел. Так Лизка его потом ещё и лечить взялась, теперь мы все лучшие друзья. Михаэль оказался отличным парнем и с моей лёгкой руки, впрочем, нет, рука-то у меня как раз тяжёлая, с моего лёгкого языка стал зваться Михой, а с Лизкой мы поселились в одну комнату, да так и прожили до сегодняшнего дня.

— Лиз! — я снова дёрнула подругу. Она посмотрела на испорченный рисунок, потом на меня и улыбнулась. — Ты слышала, что сказала леди Эм? — повторила я. Преподавательницу истории искусства мы прозвали «леди Эм» за её строгость, требовательность и чопорность, свойственную англичанам, хотя в Англии никто из студентов и не бывал, ну, кроме Лизки. Её отец оказался потомком какого-то графа и не только смог доказать это, но и получил нехилое наследство, впрочем, на Лизке это никак не отражалось. Она и в Лондон-то отправлялась только по требованию родителя и с большой неохотой. Я же предпочитала отрываться на пляжных курортах, а не бродить по древним руинам и прочим историческим достопримечательностям. — Леди Эм сказала, что мало кто из нас получит зачёт по практике, — продекламировала я подруге.

— Нет, Римати, — такое имя придумала мне Лизка, когда мы только познакомились, и оно, как ни странно, прижилось, — леди Эмалия сказала не так. «Далеко не все из вас получат зачёт», — процитировала подруга.

— Так ты слышала? — я подняла на неё удивлённый взгляд, подруга утвердительно кивнула и снова принялась за рисунок. — Хоть бы сказали, какие задания будут, — вздохнула я.

— Будет то, что ты хуже всего знаешь, так по крайне мере говорила Арина, — Лизка продолжала безмятежно водить шариковой ручкой по листу и лицо мужчины становилось всё ярче и отчётливее. Я подруге поверила потому как Арина была не просто Лизкиной родственницей, но и куратором нашего учебного заведения.

Надо сказать, что моё знакомство с Ариной состоялось несколько раньше, чем я познакомилась с Лизкой и было оно поистине незабываемым!

Я на радость папе, а он у меня хозяин огромного тепличного комплекса, поступила в Тимирязевскую академию. Мечтала я, конечно, о Строгановке, но быть проклятой своим родителем и отлучённой от его кредитной карты, мне вовсе не хотелось, последнее бы особенно огорчило. Папуля был весьма доволен, а я под это дело купила себе путёвочку на жаркий пляж и отчалила поправлять здоровье, подорванное непосильной учёбой.

Только я расположилась у теплого моря с намерением забыть обо всём и отдаться утреннему солнцу, как началось:

— Эй! Курдылова, ты где? — заорал смартфон голосом Васьки. Вот когда только рингтон подменить успели, сволочи?! Я аж подскочила с лежака, честно отвоёванного у соседей по пляжу. От неожиданности я долбанулась коленкой о плетёную ширму, отделяющую моё пляжное место. Ширма, казалось бы, крепко вкопанная в песок, тем не менее рухнула, придавив бог весть откуда взявшегося кота, а тот с дурным мявом рванул из-под загородки и впился всеми четырьмя лапами в задницу ржущему надо мной хамоватому мужику, с которым я билась за лежак. Тот заорал хуже кота, пытаясь отцепить от себя приблудного питомца. Я поняла, что скоро меня будут убивать в особо изощрённой форме и, подхватив шмотки, быстренько ломанулась в сторону своего бунгало, по ходу движения отыскивая продолжающий надрывно орать телефон. И какой чёрт меня дёрнул попереться на общий пляж, когда возле моего бунгало есть тихая закрытая зона для отдыха у моря? Общества мне, видишь ли, захотелось! Наконец-то я выудила аппарат из пляжной сумки, и врубила громкую связь.

— Курдылова, ты чё трубку не берёшь?! Чё там у тебя происходит? — вопросил смартфон уже настороженным голосом Юли.

— Ничё, — буркнула я, включая камеру, — хорошо проводила время, пока вы, гады, всё не испортили! — и я уставилась на лица друзей.

— Хорошо, это с мордобитием или без? — ехидно осведомилась Васька. — Знаю я, как ты обычно развлекаешься!

— Подумаешь, один раз в передрягу попала, теперь всю жизнь вспоминать будешь?!

— Ага, Курдылова, а у тебя хоть один день без происшествий обходится, ты же ходячая катастрофа, — глумился Юлик.

— Чё надо, ва-аще? Щас отключу вас на хрен!

— Ой, да брось! Лучше глянь, какой у нас тут «лук» отменный — первозданная природа, вода кристальной чистоты. — Экран показывал мне какие-то цветущие заросли и довольных друзей в шмотках из последней коллекции от не помню кого.

— Вот и развлекались бы, блогеры недоделанные! От меня-то чё надо? — рявкнула я и провалилась в темноту.

— Курдылова, очнись! — резал слух Васькин писклявый голос. Я помотала головой, пытаясь навести резкость в глазах, вот только ещё солнечного удара мне для полного счастья не хватало.

— Где я? — оглядела пустынный дикий пляж без признаков хоть какой-то маломальской цивилизации. Васька с Юликом стояли чуть в стороне прижавшись друг к другу и озадаченно взирали на меня.

— Курдылова, ты как здесь оказалась? — отмер Юлик, почесав пятернёй выбритый затылок.

— Это я у вас хотела спросить! Мы вообще где? — я одарила гневным взглядом парочку отпрысков состоятельных родителей.

— Мы не знаем, — проблеяла Васька, затравленно озираясь.

— А мне, зачем звонила?

— Костюмчик показать, — всхлипнула она, — и пообщаться.

— А-а, вот ты где! — огромная женщина, заросшая рыжей шерстью и очень напоминающая обезьяну, бесцеремонно подхватила меня поперёк туловища и потопала прочь. Юлик с Васькой дружно отъехали в обморок.

— Отпусти-и-и! — вопила я, брыкаясь как дикий конь.

— Так убьёшься же, — невозмутимо ответила образина, чуть ослабив хватку и замедлив шаг. До земли было действительно далековато, и я вцепилась в её ручищу.

— Что передумала? — флегматично спросила она. — Ну, я так и знала, — она снова ускорилась.

— А Юлика с Васей почему там оставили? — не то, чтобы я сильно переживала, но всё же их общество было как-то привычнее.

— Они уже домой отправились, — отозвалась собеседница, — случайно порталом зацепились, я только тебя ждала, — она продолжала бодренько топать вдоль моря, а я болталась у неё под мышкой.

— Зачем ждала?! — изумлённо возмутилась я.

— Надо же, она ещё и недовольна, — хмыкнула гора мускулов, — ты удостоилась великой чести увидеть своих славных прародителей!

— Обезьян, что ли?! — выпалила я.

— Судя по твоему интеллекту, вполне возможно, — хихикнуло чудовище. — Не удивительно, что вы чудесный мир, оставленный вам древними, так бездарно проср… профукали, в общем, — громко вздохнула она, а меня подбросило так, что пришлось снова усилить хватку, падать под ноги этому монстру мне вовсе не хотелось.

— И ничего подобного! — обиделась я. — У нас, между прочим, развитая цивилизация, мы в космос летаем! — привела весомый на мой взгляд аргумент.

— Ой, видала я ваши космические корабли, — презрительно фыркнула она, — груда вонючего металлолома! Полная деградация! Если бы мы только знали, во что вы превратитесь… — она одарила меня сочувственно-снисходительным взглядом, погладив пальцем по голове, ещё бы за ушком почесала, зараза.

«Вот ведь, сама обезьяна — обезьяной, а строит из себя…», — подумала я, но благоразумно промолчала.

— И образование у тебя хромает на обе ноги, обезьяны — совершенно другой вид, — сообщила она.

«Неужели я вслух ляпнула»?

— Вот-вот, и ментальное общение вам недоступно, деградация налицо, — рассуждала она как бы сама с собой.

— Так вы что ли мысли читаете?! — осенило меня.

— Нормальный способ общения, между прочим, не то, что все эти гаджеты, без которых вы дикари дикарями. И для перемещений в пространстве или времени нам никакие приспособления не нужны, интеллекта вполне хватает. И кто тут из нас обезьяна? — ухмыльнулась она.

— Ну, вы же эти… гомосапиенсы, — наконец-то вспомнила я что-то из школьной программы.

— А ты разве нет? — в её голосе слышалась издёвка, на что это она намекает?

— Ну, эти, — я с усилием наморщила ум, — … птиропитеки вот!

— Хорошо хоть не птеродактили! — её сотрясало от хохота, а я болталась, как…, ну, в общем, не важно. — Они бы этого не пережили, — хрюкнула она.

— Кто?

— Птеродактили. Они существа нежные, с тонкой душевной организацией и подобные сравнения кажутся им кощунственными, — продолжая посмеиваться, объясняла она.

— Вы что, с ними знакомы?

— Ты тоже скоро познакомишься, — «обрадовала» она.

— Может не надо? — я вспомнила картинки жутких динозавров, правда, кто там из них птеродактиль, чёрт их разберёт, погуглить ведь сейчас не выйдет.

— Вот я и говорю, деградация, — констатировала собеседница. — И выкинь из головы подобные мысли, они могут обидеться.

— Кто? — мне сложно было сопоставлять мои мысли с диалогом.

— Драконы. Это вы их почему-то динозаврами называете.

— А мы вообще где?

— На заре вашей цивилизации, — хмыкнула мохнатая дама. — Знали бы, что такая фигня получится, придушили бы эксперимент в зародыше.

— Мы что, в прошлом? — ужаснулась я.

— Ну, не совсем…

— А зачем вам я? — проскулила, как можно жалобнее. — Отправьте меня обратно и найдите кого поумнее.

— Так мы и нашли, — усмехнулась она. — Твой интеллект, правда, серьёзно подпорчен неправильным образованием и образом жизни, но нервная система крепкая, вполне пригодная для подобных контактов.

— А куда вы меня тащите?

— В город. Конечно, можно было бы сразу тебя туда переместить, но побоялась, что психика не выдержит, а ты ничего, устойчивая оказалась! — засмеялась она, лихо перемахнув через живую изгородь, и проворно потопала сквозь роскошный парк. А я наслаждалась всей этой красотой, по-прежнему болтаясь зажатой под мышкой.

Наконец она остановилась, повертела меня как куклу, отряхнула и поставила на мягкую травку возле стены какого-то строения, увитого кустарником или чем-то ползучим.

— Данное растение называется плющ, — сообщила мне золотоволосая фифа в длинном светлом платье, вполне, надо сказать, человеческой наружности, она вынырнула откуда-то из глубины кустов. — Спасибо, Урмила, что доставила нашу гостью, — дамочка приветливо улыбалась мохнатой тётке. Та, неопределённо хмыкнув, повернулась и потопала в обратном направлении.

— Зачем меня сюда притащили?! — я сразу перешла в наступление. Всё же с людьми общаться привычнее, чем с покрытыми шерстью не пойми кем.

— Ну, во-первых, здравствуй, Римма, ты меня не узнала?

— Здрасьте, — я растерянно вглядывалась в эту гламурную штучку. — Ой! Так вы же в моём подъезде живёте, только там вы какая-то старая и шмотки сына всё время носите… — отец подарил мне квартирку, как раз на окончание школы и я с радостью свалила туда, подальше от родителей. А тётку эту часто встречала в лифте, поражаясь её затрапезному виду.

— Смотри, какая глазастая, — проворчала дамочка.

— Но так ведь не бывает! Это же сон, правда?! — я умоляюще взглянула на соседку.

— И не надейся, — ухмыльнулась красотка. — Учиться тебе надо, Римма, пока сама не убилась, или кого не пришибла ненароком, — вздохнула она сочувственно.

— Да учусь я, — пробурчала, вытаскивая мятую футболку из сумки, заботливо оставленной мохнатым чудищем у моих ног. Торчать в купальнике посреди роскошного парка было как-то неловко. — Вернее буду, я в Тимирязевку поступила, — гордо сообщила я.

— Меня зовут Арина, — представилась дамочка, — пойдём-ка, поговорим!

Она коснулась ветки куста, открывая проход, я нырнула следом за ней, стараясь не отставать. Мы вошли в здание через небольшую дверь, каменные ступени приятно согревали ноги и были на удивление мягкими, а шлёпанцы свои я где-то посеяла.

В просторной комнате, куда меня привели, ветер колыхал белое облако тонких занавесок, за ними была видна терраса, синее небо и макушки деревьев огромного лесного массива, простирающегося до самого горизонта. Посреди комнаты стоял накрытый стол и плетёные кресла с пухлыми подушками на сидениях, расположились возле него. Мне срочно захотелось туда приземлиться.

— Подожди, — удержала меня Арина. Она щелкнула пальцами у меня перед носом, и я облачилась в длинное почти невесомое платье кремового оттенка и такого же цвета мягкие туфли.

— Как это? — не поняла я.

— Ну, я же говорю, учиться тебе нужно, а то вся твоя сила в бестолковые приключения уходит, ты же просто все неприятности к себе притягиваешь! — всплеснула руками она.

— А я виновата, что ли? — обиженно буркнула я.

— Понимаешь ли, Римма, — она одним жестом сдвинула массивное кресло, приглашая меня к столу, и я с удовольствием плюхнулась на мягкую подушку. — Ты ведь тоже не совсем человек…

— Что значит «тоже» и что значит «не совсем»? — насторожилась я, быстренько собирая бутерброд из всего, что было на столе. На отсутствие аппетита я никогда не жаловалась.

— Ведьма ты! — рассмеялась дамочка. — Ну, или тёмный хранитель по-нашему.

«Сама ты…» — хотелось крикнуть мне, но я вовремя заткнула себя бутербродом.

— Твой ведьминский дар шалит, требуя выхода энергии, а у нас тут Академия имеется, — она с лукавой улыбкой наблюдала за мной, — как раз для таких одарённых как ты.

— Одарённых?! — поперхнулась я. — Вы шутите? Не думала, что талант влипать в неприятности можно назвать даром.

— Ты просто не умеешь им пользоваться, — снисходительно улыбнулась она, — потому твоя сила и протестует. Поверь, как только перестанешь конфликтовать со своим даром, твоя жизнь кардинально изменится, но для этого нужно учиться.

— А как же дом, родные? Да меня отец прибьёт, если не научусь огурцы выращивать!

— С родителями я всё улажу, — пообещала она. — Будешь приезжать к ним на каникулы, а они будут думать, что ты учишься за границей.

— Ну, если так, то можно и поучиться, — вздохнув, согласилась я, сооружая себе ещё один бутерброд.

— О чём задумалась? — вернул меня в реальность голос Лизки. — Встречу с Урмилой никак забыть не можешь? — хихикнула она. Лизка была отличным менталистом и скрывать что-то от неё было бессмысленно.

— Такое забудешь! — проворчала я. — Я же не знала, что Урмила профессор с исторического факультета! — горестно вздохнула я, убирая в сумку тетрадь.

— Арина хотела сама пригласить тебя в Академию, — Лизка сочувственно вздохнула, — но ты уехала отдыхать, а ждать было опасно ты могла полыхнуть силой в любую минуту, пострадали бы невинные люди, вот и пришлось отправить на твои поиски Урмилу. Снежные люди, как их называют на Земле, могут настроиться на любого одарённого человека, достаточно лишь снимка ауры. И по Земле им легко перемещаться оставаясь невидимыми для людей. Она-то и переправила тебя порталом в мир Хранителей, правда друзья тебе позвонили невовремя, вот их в портал и утянуло, — хихикнула Лизка.

— Я столько глупостей ей тогда наговорила, до сих пор стыдно!

— Да, ладно! А то она до тебя абитуриентов не видела! — рассмеялась подруга, закрывая блокнот.

Аудитория уже опустела, мы с Лизкой собрали вещи и направились к выходу. Я обернулась, бросив взгляд на пустой зал, вот и прошли, вернее пролетели пять лет. Казалось, только вчера мы поступили в Академию, а вот уже и диплом на горизонте. С птеродактилями, как и обещала Урмила, я тоже познакомилась, один из них читал у нас курс лекций по межвидовой этике.

Родителей я навещала два раза в год. Отец был счастлив особенно после того, как я подпитала своей силой его теплицы и привезла ему пакетик удобрения, что изготовили у нас в Академии на биологическом факультете. О его магических свойствах я естественно упоминать не стала. Урожайность теплиц выросла почти в пять раз, а потому вопросов про учёбу он задавать не стал и ни о чём не расспрашивал.

Мы с Лизкой поужинали в своей комнате, благо старшекурсникам это не возбранялось, подруга взялась за кисти и краски, а я улеглась спать, когда Лизку посещает вдохновение, её лучше не трогать.

Глава 2

Проснулась я в незнакомой комнате, осторожно повернула голову и встретила удивлённый взгляд пронзительно ясных синих глаз. Обладатель этих самых глаз лежал рядом, и, подперев голову рукой, беззастенчиво меня разглядывал.

— Ты кто? — я постаралась как можно дальше отодвинуться от крупного молодого мужчины. Не сказать, чтобы он совсем был не в моём вкусе, молод, довольно хорош собой, но кто его знает…

— Это ты, кто?! — его взгляд не сулил ничего хорошего.

— Я первая спросила!

— А я здесь хозяин, — ничуть не смутился он. — И очень хотел бы знать, кто на мою честь покушается?

— Что?! — завопила я, подскакивая и ощупывая своё тело? На мне балахоном болталась длинная рубаха и это несколько успокаивало. Мужчина резко дёрнул меня за лодыжку, и я позорно плюхнулась в постель, а он навалился сверху, сомкнув свои ручищи на моей шее.

— Кто ты? — как-то совсем недобро прошипел он.

— Я… я не знаю,… не помню, — пролепетала я, быстренько соорудив на шее силовой щит, быть придушенной нисколечко не хотелось, но и раскрывать себя сразу было бы глупо. Похоже, влипла ты, Римати!

— Ничего, на дыбе всё вспомнишь! — пообещал он, но руки убрал.

Я сделала вид, что пытаюсь отдышаться и начала растирать шею руками.

— У тебя зеркало есть? — спросила я, скосив взгляд на хозяина, которого этот вопрос привёл в явное замешательство.

— Причём тут зеркало?

— Может, ты мне причёску испортил, — ехидно заметила я.

— Похоже, силу не рассчитал, умом двинулась бедняжка, — удручённо пробормотал он, вставая с постели.

— Ты бы хоть прикрылся, наглец! — возмутилась я. — Нечего голым задом сверкать… и всем прочим.

— Недодушил видать, думал, без голоса девку оставил, — он почесал русый кучерявый затылок и обмотался покрывалом. Порылся в шкатулке, стоящей на столике у стены. Стена эта, надо сказать, была расписана замысловатыми узорами, тогда как остальные оставлены полностью белыми, лишь только сводчатый потолок в некоторых местах имел оттенки цветов росписи. Я, открыв рот, любовалась таким интересным цветовым решением, визуально изменяющим пространство палат, потому как по-другому это помещение назвать было невозможно.

— Держи, — он ткнул мне в руку какой-то предмет.

— Что это? — я крутила в руках серебряную рукоятку, на вершине которой крепился плоский кругляш.

— Зеркало, сама же просила, — хмыкнул он.

— Не видно же ничего, — я рассмотрела потемневшую пластинку с одной и с другой стороны.

— Так почистить надобно, серебро же…

— А нормального зеркала, желательно в полный рост, нет? — я перевела взгляд на задумчивого хозяина.

— Да где ты видала зеркала в полный рост?! — возмутился он. — Это-то немалых денег стоило, а уж если из серебра, да в полный рост…

— А полностью из серебра и не надо, — я подошла к окну и постучала пальцем по стеклу. — У вас стёкла неплохие.

— Да, — подбоченился мужчина, закинув край покрывала на плечо. — В моей мастерской делают лучшие стёкла!

— А если нанести на стекло тонкий слой серебра с одной стороны…

— Ты хочешь сказать… А какой толщины? А как соединить серебро со стеклом?

— Прости, я не специалист, это уж ты сам как-нибудь…

Он хотел задать ещё кучу вопросов, но двустворчатые двери распахнулись с громким стуком, и в комнату вступила высокая, прямая как жердь женщина.

— Как ты посмела?! — рявкнула она на меня, грохнув об пол посохом, что держала в руке. Сзади неё толпились бородатые мужики.

— Что посмела? — не поняла я, прячась на всякий случай за хозяина палат. Он меня душить вроде бы передумал и стоял с довольно задумчивым видом, а от этой тётки ещё неизвестно чего ожидать.

— Она тебя опоила? — обратилась та к хозяину.

— А? Что? — вынырнул он из размышлений. — Нет, ничем не поила. Она мне поведала один интересный секрет, мне нужно в мастерскую.

— И как ты сюда попала? — уже мягче спросила женщина. — Стража всю ночь у дверей караулила.

— Не знаю,… не помню ничего, — пролепетала я и бросила мысленный зов Лизке, но он мгновенно затух, значит связь заблокирована. Так обычно делали на экзаменах.

— А на плаху? — суровым тоном спросила она, поджав губы, но я увидела искры смеха в её глазах и немного расслабилась. — Все вон! — пророкотала она, и толпа, теснящаяся за её спиной, быстро схлынула, благоразумно закрыв за собой двери.

— Так как же ты попала сюда, — она ходила возле меня кругами, — через дымоход вряд ли, сажей бы перемазалась, в окна тоже не пролезть — решётки крепки, высоко, да и караул особый по ночам, — рассуждала она продолжая прохаживаться рядом. — Кто ты? — вдруг резко спросила она и вперила в меня пристальный взгляд, от которого мне сделалось вовсе не по себе.

— Хранитель, — призналась я, опустив голову. Да, мне было стыдно, что пришлось так вот сразу «расколоться». Я-то считала себя если уж не лучшей, то одной из лучших учениц, часто мечтала, как легко буду выполнять самые сложные задания, а тут «провал» на первых минутах «внедрения».

— Странное имя для девицы, — подал голос хозяин палат. — Матушка, можно я в мастерскую?

— Ох, да иди уже! — махнула она рукой. — Только одеться не забудь, да перекусить, а то завтрак ещё не скоро, — она пригладила русые кудри сына и поцеловала его в лоб. — Здоровущий вымахал, а умом всё как дитя. В мастерской своей целыми днями пропадает, — посетовала она.

Синеглазый хозяин радостно улыбнулся и нырнул за дверцу, которую я даже не заметила на покрытой росписью стене. Теперь и я видела, что он ещё совсем мальчишка.

— Здравствуй, хранительница, значит, боги услышали меня, — взгляд женщины значительно потеплел.

— Вам нужна помощь? — спросила я, стараясь выглядеть солидно.

— Замуж за моего сына пойдёшь? — усмехнулась она. Меж тем уже одетый парень, пятернёй расчёсывая на ходу волосы стремительно пронёсся мимо нас, плечом толкнул массивные резные дери и был таков.

— Я? Замуж? Я ещё слишком молода… — пролепетала я, к такому повороту я точно не была готова.

— У нас девиц с двенадцати лет сватать начинают, а кого и с рождения обручают, — она смерила меня испытующим взглядом.

— А как-то по-другому помочь нельзя? — замужество в мои планы ну никак не входило.

— Мой сын — князь обширных земель, многие бы хотели оказаться сегодня на твоём месте, у нас сейчас пятнадцать высокородных невест гостят, прибыли из разных стран…

— Зачем вам я, если есть такой выбор?! — перебила я женщину, понимаю, что это невежливо, но мне моя свобода дороже приличий.

— Помыслы их вполне понятны, — не выказав недовольства продолжила она, — их родам власть нужна над нашими землями, вот и прислали дочерей и сестёр своих, а сына моего ты сама видела, рано ему ещё править.

— Так откажите всем!

— Обидятся, войной пойдут, не выстоять нам против всех.

— И что же делать? — растерялась я.

— Боги услышали мои мольбы и прислали тебя, — она довольно улыбнулась. — Объявим всем о помолвке с избранницей небес, с богами-то вряд ли кто ссориться захочет. От помолвки до свадьбы может несколько лет пройти, а там и сын повзрослеет, да и боги могут передумать, — она хитро прищурилась.

— Такой вариант меня устраивает, — радостно согласилась я. — Что нужно делать?

— Давай-ка сходим к ведунье, может, она подскажет, как лучше поступить, а потом и решим.

— Ведунья — это знахарка?

— Знахари лечат, а ведуны могут чувствовать будущее. Приодеть тебя надобно, — она с улыбкой взглянула на мои босые ноги, приоткрыла дверь и крикнула. — Умываться!

Тут же в палаты вбежали резвые девчонки и потащили меня к дверке, за которой недавно одевался молодой князь. Там оказалось ещё несколько комнат, но рассмотреть их мне не дали, проворно запихнув в одну из них.

Светлое просторное помещение, с большой деревянной лоханью на полу, видимо было купальней. Девицы принесли ушат с горячей водой, от которой поднимался пар. Пока они разводили воду в деревянной шайке, добавляя туда отвары трав и душистые масла, я благоразумно подвязала волосы, чтобы не намочить.

— Княгинешна, вы идите в бадейку-то, а мы сейчас вам польём, — сказала одна из девушек, весело хихикая, — Чего на холодном зябнете, застудитесь ещё! А вечером баньку устроим.

Я шагнула в широкую лохань, дно которой действительно оказалось приятно тёплым, это не на каменном полу стоять. Девчонки проворно стянули с меня рубаху и принялись поливать из ковшей, растирая кожу мягкой тканью.

— Для личика другая водичка, с розовым маслом и лимонным соком, — рассмеялась одна из них, видя, как я подставляю лицо под льющиеся из ковша струи.

Меня закутали в согретую простыню и уложили на широкую лавку, устланную мягким матрасиком. Бережно нанесли на лицо ароматный состав и так же бережно смыли. Затем дали прополоскать рот освежающим отваром.

Расстелив на полу шерстяной половичок, поставили меня на него, стянули простыню и начали надевать рубахи разной длинны, ворох которых разложили на лавках. Когда только притащить успели? Поверх нескольких рубах натянули платье, заплели волосы в косу и уложили её короной. В довершении всего обули меня в короткие кожаные сапожки, устланные изнутри пушистым мехом.

Выйдя, наконец, из купальни, я чувствовала себя обожравшимся Вини-Пухом. В этом одеянии не то, что двигаться, даже стоять было не удобно.

Смешливые девицы быстро сбежали, а я с тоской взглянула на женщину, что рассматривала меня с некоторым изумлением, не зная то ли всплакнуть, то ли рассмеяться. Да, ростом меня бог не обидел и комплекцией тоже, «девка-гренадер» называл меня папочка, чем очень гордился. Правда, что это доподлинно означает я так и не успела узнать, всё забывала погуглить, а тут вдруг вспомнилось, наверное, потому что княгиня-то повыше меня ростом оказалась.

— Можно я кое-что изменю? — спросила я чисто из вежливости. Всё, что было надето, рухнуло к моим ногам тяжёлым комом, а я, переступив кучу, осталась примерно в таком же одеянии, но из тонких струящихся тканей.

— Откуда такая изысканность? — Княгиня провела пальцами по верхнему платью. — Даже заморские шелка грубее.

— А это не ткань, это моя сила, она часть меня, — призналась я, решив, что врать этой женщине не стоит.

— У нас суровый край, девочка, хоть сейчас и осень, но уже подмораживает, а твоей силе ведь подпитка нужна, стоит ли её так растрачивать? — резонно заметила она, ничуть, впрочем, не удивившись моим словам.

— От плотного завтрака я бы не отказалась, — улыбнулась я, — а вот чтобы носить на себе всё это, — я кивнула на ворох одежды, — сил нужно не меньше.

— Как знаешь, как знаешь, — покачала головой она, — может так и лучше, сразу видно — чужеземка, и нечета всем прочим! Пойдём на кухню, попробуем тебя накормить, — женщина стукнула посохом в дверь. Створки отворились, а около них замерли стражи в лёгких доспехах, вооружённые секирами и щитами.

Мы шли по длинным холодным коридорам, я держалась рядом с княгиней, отставая от неё на пол шага, решив, что этого будет достаточно, так как в правила местного этикета меня никто посвящать не торопился. Сделав одежду несколько плотнее, холода я не испытывала, голода, впрочем, тоже. Мир был полон чистой звенящей силы, которую можно было пить, как родниковую воду, но раз уж мне довелось оказаться здесь, почему бы не попробовать их пищу?

Кухня встретила нас гулом пламени в раскаленных печах, чадящими жаровнями, грохотом утвари, криками стряпух, подгоняющих резвых поварят и взрывами смеха над очередной шуткой разошедшегося чернявого холопа.

— Не забываем, что сегодня у нас важный день! — гаркнула княгиня громко, но довольно беззлобно. Потрепала по голове пробегавшего мимо мальчонку с корзинкой грибов, шепнула что-то сухощавой старухе со связкой ключей на поясе.

Пройдя через кухню, мы остановились в зале с длинными столами, на которых уже красовались подготовленные к подаче блюда. Старуха-ключница держалась рядом с княгиней, она внимательно слушала распоряжения госпожи.

Через боковую дверь просочился стройный симпатичный паренёк с большим подносом, который он с лёгкостью держал на вытянутой руке над головой. Парень поставил поднос на пустующий край стола и принялся выставлять с него керамические миски со всевозможной снедью.

— Присаживайтесь, княгинешна, откушайте на здоровье, — обратился он ко мне, расстилая на столе вышитую салфетку и водружая на неё кубок из неизвестного мне металла, украшенный драгоценными камнями, блестящую серебряную тарелку и довольно изящную резную деревянную ложку.

— Спасибо, — кивнула я, рассматривая кубок.

— Сударыня мёда отведать желает? — склонился он в поклоне.

— А чая нет? — спросила я, парень застыл в растерянности. — Попить чего-нибудь горячего из ягод или трав, — попыталась объяснить я.

— Взвар есть, — он расплылся в улыбке.

— Взвар, — согласилась я, — только в глиняной кружке, — кубок я отставила в сторону. Серебряная тарелка мне тоже не приглянулась.

Я взяла мисочку с пышной гречневой кашей, сдобренной маслом, кинула туда же кусок запеченного мяса, но справиться с мясом одной ложкой стало для меня непосильной задачей. Пройдясь вдоль стола, я обнаружила нож и быстро прибрала его к рукам. Пользуясь ножом и ложкой, мне удалось покромсать мясо на вполне сносные кусочки, и с превеликим удовольствием начать есть его вместе с кашей.

Мясо оказалось несколько жестковато, но мои зубы и с сырым справлялись неплохо. Правда демонстрировать сейчас некоторые свои умения, полученные за время учёбы в Академии, в мои планы вовсе не входило. Всё же я без пяти минут невеста местного князя и вести себя должна соответственно. Я изо всех сил старалась выглядеть степенно и важно, что в обычной жизни мне было совершенно не свойственно, но обстоятельства, как говорится, обязывают.

— Деточка, мясо у нас принято есть руками, — улыбнулась княгиня, наблюдавшая с интересом за моими мучениями со столовыми приборами. Я, удивлённо приподняв брови, взяла двумя пальцами отрезанный кусочек и отправила его в рот.

— Так? — спросила я, прожевав его и подцепляя следующий.

— У нас обычно откусывают от большого куска, — рассмеялась княгиня, — но то, что проделала ты выше всяких похвал.

— Жаль вилок у вас нет, — вздохнула я.

— Вилы? Для чего тебе вилы? — удивилась она.

— Вилки — это вилы размером с ложку, ими удобно есть, если сделать их правильной формы.

— Начертать на пергаменте сумеешь?

— Можно попробовать, — неуверенно согласилась я, иметь дело с пергаментом мне до сих пор как-то не доводилось.

— Писать буду! — крикнула княгиня. Через несколько минут ключница уже поднесла чернильницу с гусиным пером и свиток. Я развернула его на столе, прижав верхние углы мисками с едой, и попыталась изобразить трезубую, для простоты изготовления, вилку в двух проекциях: «вид сверху» и «вид сбоку». Помучившись и дождавшись, когда уйдёт ключница, я просто создала вилку и продемонстрировала княгине возможности этого столового прибора. Быстро орудуя ножом и вилкой, расправилась ещё с одним куском мяса и тушёными овощами, обнаруженными в одной из мисок.

Сполоснув вилку взваром над опустевшей миской, протёрла её салфеткой и, завернув в пергамент с эскизом, передала княгине. Она благодарно кивнула и кликнула парня, стоящего у двери. Передав ему пергамент и шепнув пару слов, она поднялась со скамьи.

— Тебя не привлекают заморские блюда? — она указала на миски с неопознанными мной ингредиентами.

— Предпочитаю привычную пищу, — ответила я, поднимаясь из-за стола. Можно было бы, конечно, попробовать и всё остальное, но я решила не рисковать здоровьем. Тратить силы потом на его восстановление из-за банального обжорства я посчитала крайне неразумным.

— Мы можем идти? — с улыбкой поинтересовалась женщина.

— Я готова, — я встала и последовала за княгиней к двери.

— На улице холодно, нужно одеться, — она быстро пошла через как я поняла обеденный зал, а все снующие там работники с лёгким поклоном уступали ей дорогу, миновав зал мы оказались в широком и совершенно пустом коридоре.

Стражник распахнул перед нами дверь, на которую взглядом указала княгиня, и я увидела гардеробную, где словно на выставке висели шубы разной длины и расцветки. Я провела пальцами по мягкому меху тёмной коротенькой шубки.

— Что ж, соболь — достойный выбор, — похвалила княгиня, поглядывая на меня. Сама же она выбрала пёструю пятнисто-полосатую шубу средней длины.

— Что за зверь? — спросила я, не рискуя благородный мех обозвать кошкой.

— Дикий кот, — рассмеялась она, — очень удобно для прогулки по лесу, — пояснила, видя моё недоумение.

— Я, пожалуй, сама…, — сделав платье несколько темнее, я создала укороченную белую шубку с чёрными крапинами, а подумав, добавила к ней капюшон. Посмотрев на ноги, облачила их в тёплые чулки и белые меховые сапоги на толстой подошве, кто знает, какие тут дороги?

— Горностай — мех королей, — усмехнулась княгиня, внимательно наблюдая за мной, — в некоторых странах за такую одежду можно и на плаху попасть.

— Прошу прощения, я не знала, — растерялась я.

— Тебе можно, — махнула рукой она, покидая гардеробную. — А вот с непокрытой головой на холод лучше не выходить. — Я быстро натянула капюшон. Княгиня же укрыла голову большой пуховой шалью, повязав её поверх расшитой золотом кички, под которую убирала волосы даже в доме.

— Что это у тебя на голове? — заинтересованно спросила она, когда мы миновали отряды стражи, стоящие у ворот.

— Это называется капюшон — легко надеть, легко снять и не потеряется, — весело болтала я, поспешая за княгиней по утоптанной тропинке. Я заметила у неё в руках объёмный заплечный мешок, который она забрала у подоспевшего стражника и теперь несла за лямки.

— Давайте я… — протянула я руки к мешку.

— Ну, попробуй, — усмехнулась она, отпуская ношу. Мешок оказался столь тяжёл, что я чуть не выронила его от неожиданности. Сообразив, привязала к нему нить своей силы, и мешок поплыл рядом со мной под удивлённым взглядом княгини.

— Там что, камни? — рассмеялась я.

— Гостинцы для ведуньи, — улыбнулась женщина.

— Как мне к вам обращаться, княгиня? — спросила я. — Я не знаю ваших правил и обычаев.

— Тебе позволено обращаться ко мне, как угодно, божье дитя. Можно по имени Лиодора, можешь княгиней звать, а можешь матушкой. Предполагается ведь, что мы породнимся? — хитро прищурилась она.

— А сына вашего как зовут? А то ведь мы так и не успели познакомиться.

— Яромир. Девиц он и правда не слишком жалует…

— Это в каком смысле? — насторожилась я, мало ли, вдруг у меня жених нетрадиционный. Уж лучше сразу как говориться, «горькая правда», чем потом два мужика в постели.

— Устал он от смотрин и невест этих, — вздохнула Лиодора. — Каждый год, как ему двенадцать исполнилось, по осени ярмарка невест проходит. По старой традиции съезжаются красавицы со всех земель наших, надеясь, что молодой князь обратит на них внимание, а он всё норовил в свою мастерскую сбежать, — она улыбнулась воспоминаниям. — Со своими-то ещё просто было, приедут, повеселятся на ярмарке, да разъедутся. А вот как в прошлом году муж мой, князь Белояр сгинул, иноземные правители и зашевелились, все породниться сразу захотели. Так и норовят своих змеюк в наш дом подбросить, — нахмурившись тихо процедила Лиодора, но быстро совладав с эмоциями продолжила рассказ. — Познакомилась я с этими девицами и не выдержала душа моя. Пошла к ведунье, вместе ночь в капище у алтаря провели. Просила я богов за сына, да за землю нашу, чтобы не дали пасть и рассыпаться в прах под чужими сапогами. А через день ты объявилась, — она одарила меня ласковым взглядом. — Как называть тебя, хранительница? — спросила она и подумав добавила, — имя тебе нужно нездешнее.

— Ариэль подойдёт?

— Что оно означает?

— Помощник бога у некоторых народов.

— Помощник — это хорошо, а может, всё же останешься здесь? — она с надеждой взглянула на меня. — Сын у меня хороший, устал только от женского внимания…

— Не могу я… меня, как прислали сюда, так и забрать могут в любой момент, это от меня не зависит, — пожала плечами я. — Но я постараюсь навещать вас, если подарите мне частицу вашего мира, чтобы я дорогу нашла, — поспешно пообещала я, Лиодора мне нравилась и мне очень хотелось ей помочь.

— Частицу, говоришь… — княгиня задумалась.

— Скажите, матушка, я вот детей на кухне видела, — решила я сменить тему, не хотелось мне слишком много о себе рассказывать. — Не тяжела ли для них такая работа?

— Думаешь за скотиной в селе ухаживать легче? Отцы со старшими в поле или на охоте, а домашняя животина на их плечи ложится. Многие мечтали бы на кухне работать, да только мы выбираем самых расторопных и усидчивых. У детей глаз зорче, да пальцы способные к тонкой работе. А для тяжелой работы на кухне взрослые холопы есть, да застольный дозор опять же…

— Что за дозор такой?

— А как же? Следят за всеми, чтобы не потравили. В каждом дозоре колдун есть обязательно. С этими иноземными гостями приходится по два, а то и по три колдуна в дозор ставить, вместо обычных вояк. Девки-чужестранки так и норовят потравить друг друга или Ярику какую гадость сделать, то приворот, то отвод глаз.

— Люди на кухне ненадёжные разве? — удивилась я.

— Можно и самого надёжного заморочить, а под мороком любой натворит что угодно, а потом и не вспомнит. Колдуны наши уже с ног валятся от усталости всех замороченных находить да восстанавливать. Вот и на тебя я озлилась, думала ты из замороченных, к сыну с недобрым делом проникла, после уж силу твою распознала.

— Вы и силу видите?

— Я, деточка, из древнего рода, многое вижу, многое знаю, да вот одна-то везде поспеть не могу, а сын никак в силу не войдёт, — огорчённо махнула рукой она. — Опасается он её, а тут дело понимаешь такое, что и заставлять нельзя, сгореть враз может. С силой-то, как с женой слиться надо воедино. Будешь бояться — не дастся, а нахрапом взять задумаешь — спалит!

— Имя у вас, Лиодора, не здешнее, верно? — мне хотелось побольше узнать об этой женщине, её рассуждения о силе мне очень понравились, как метко и всего в нескольких словах она описала процесс слияния с силой, которому нас в Академии обучали не один год.

— Да, из далёких земель я, из Антийских, что за морями, — вздохнула она.

— А сюда как попали?

— Из дома сбежала, — фыркнула она, — только об этом никто никогда не должен узнать.

— Как же вы через моря, одна?

— Со мной были верные мне люди. Они и сейчас мне служат, без них я бы не справилась!

— И всё же молодая девушка в столь дальний путь, рискованно…

— Да, путешествие было занятным. Я дневники того времени до сих пор в тайнике самом дальнем держу.

— Но ведь не просто так вы дом покинули?

— Отец решил меня замуж выдать за короля Вензеи…

— Что, старый и страшный король попался?

— Хуже. Жестокая тварь, хоть и красавец писаный! Слухи о нём и до нас доходили, но мой отец считал, что союз этот выгоден. Я и сбежала. А после узнала, что Тирская Империя напала на Вензею, так вензейцы поддержали захватчиков, чтобы только избавиться от своего короля. И его казнили вместе с молодой женой, а на её месте могла оказаться я, если бы не побег. С тех пор я слушаю не столько разум, сколько своё чутьё и сердце.

— А почему именно сюда поехали?

— Про студёную восточную страну ходило много страшных легенд, я подумала, что здесь-то уж меня отец точно искать не станет. Сердце меня сюда привело, а я и не жалею, — княгиня заливисто рассмеялась, раскрасневшаяся от быстрой ходьбы она стала похожа на юную девушку. — Пришли, — тихо сказала она.

Я огляделась, лес вокруг, а впереди скалы. Я взглянула на свою спутницу пытаясь понять, что же теперь делать, но она просто стояла, прикрыв глаза, словно вела с кем-то невидимым неспешную беседу.

— Оставь мешок здесь, и пойдём, — она указала на подножие скалы.

— Как и это всё? — я чувствовала себя обманутой. Стоило так долго тащиться, чтобы взглянуть на скалы? Хотя, разговор с княгиней Лиодорой получился интересным и весьма познавательным.

— Ведунья сказала, что тебе нельзя здесь долго оставаться. Твоя сила может нарушить потоки, идущие от земли, и ведунья лишиться дара.

— Верно, я хоть и выставила щиты, но нам лучше поторопиться, — я ругала себя за беспечность, быстро спускаясь по тропе. Почему заранее не посмотрела пространство вокруг? Увлеклась разговором и забыла обо всём на свете! Какой из меня хранитель?!

— Не кори себя, не совершает ошибок тот, кто ничего не делает, — раздалось за моей спиной.

— Вы ещё и менталист, матушка? — невольно вырвалось у меня, пожалуй, стоит задуматься об усилении собственной защиты.

— Это слово мне незнакомо.

— Мысли читаете?

— Не в этот раз, — рассмеялась она. — Я увидела изменения колебаний твоей силы, и они говорят о том, что ты расстроена.

— Я могу быстро перенести нас ближе ко дворцу, — предложила я, несколько успокоившись и замедлив шаг, но всё же разделила своё сознание как нас учили и вывела на верхний уровень нейтральный набор мыслей, что подходят молодой девице на выданье.

— Подожди, мне нужно с тобой побеседовать, дорога тому способствует, дома-то поговорить спокойно не дадут, — она остановилась.

— Я вас слушаю, матушка.

— Ведунья передала, что ты можешь пробудить силу моего сына, — Лиодора пристально смотрела мне в глаза и я порадовалась, что успела разделить сознание. — Она сказала, что это твоя задача и именно с этой целью ты здесь.

— Да-а?! — только и могла вымолвить я. Хорошо хоть с целью определились, теперь бы ещё понять, как всё это провернуть! Моя практика началась весьма неожиданно, хотя Лизка предупреждала, что хранителей часто забрасывают без объяснения задач и те сами должны найти проблему и справиться с ней. От моих действий зависит дальнейшая судьба и не только моя, но и тех, с кем я уже успела здесь познакомиться, и этих земель, а может и всего мира. Судьба ведь дело такое, свернул не на ту дорожку, и будущее поменялось.

— О чём задумалась, Ариэль? — лукаво подмигнула княгиня. Может я всё же недостаточно хорошо скрыла свои мысли?

— А ведунья больше ничего не сказала? — спросила я и собственный голос показался растерянно-жалким.

— Сказала, что уйти ты сможешь, только тогда, когда выполнишь предназначение.

— Уж кто бы сомневался, — пробурчала я.

— Не печалься, — тепло улыбнулась она и обняла меня за плечи. — Главное гостей заморских побыстрее выпроводить, а там мы уж вместе что-нибудь и придумаем. Давай — ка переноси нас к палатам, а то, не ровен час, эти гадюки перегрызутся, а нам потом отвечай, что не уберегли «дорогих гостей».

Я вспомнила дорогу, по которой мы заходили в лес и перенесла нас ровно в то место, где от неё шла тропа к скалам. Когда мы вышли из леса, к нам на встречу бежал один из караульных.

— Молодой князь вас ищет, матушка, — склонил голову статный мужчина.

— В доме всё спокойно? Как гости? — встревожилась она.

— Ещё почивать изволят, происшествий нет, — отрапортовал стражник.

— Ну, слава богам! — вздохнула княгиня и продолжила быстро двигаться к дому.

Сказать, что торжественный завтрак прошёл в тёплой дружественной обстановке, я не могу, потому как стоило мне только появиться и сесть по левую руку от княгини, как на меня воззрились с глубокой ненавистью все участники этого славного застолья. Ну, кроме, самой княгини. Про молодого князя ничего сказать не могу, его мне не было видно, так как он восседал по правую руку от матушки, а все мы трое представляли этакую скульптурную группу во главе стола.

Княгиня говорила долго и проникновенно, а главное витиевато, с кучей лирических отступлений и цитат из философских трактатов. Основная мысль её выступления сводилась к тому, что боги снизошли и послали благодать на местные земли в виде меня любимой, а все остальные присутствующие уже порядком загостились, пора бы и честь знать.

Я сидела тихо, как мышка, изредка поглядывая на обозлённых конкуренток, да подпитывая щиты, которые держала над нашей троицей, а проклятия в нас так и сыпались со всех сторон. Сначала я пыталась их считать, но потом мне надоело, и я просто включила функцию возврата в двойном размере. Ой, что тут началось! Как же их всех перекосило! А я-то надеялась, что хоть один добрый человек отыщется,…не случилось.

Стол очень быстро опустел. Княгиня сочувственным взглядом провожала прихрамывающих и пошатывающихся гостей.

— Это моя речь на них так подействовала? — удручённо спросила она.

— Скорее мои щиты с некоторой добавкой, — решила я успокоить матушку.

— Какие щиты и что за добавки? — вдруг оживился молодой князь, который во время завтрака казалось и вовсе отсутствовал.

— Щиты магические, настроенные на возврат проклятий с удвоенной силой, — не стала скрывать я.

— И что же, сильно нас проклинали? — княгиня не была удивлена, а вот на лице Яромира промелькнуло искреннее недоумение и недовольство.

— В основном проклинали меня, когда мне надоело считать проклятья, я перенастроила щиты на возврат с усилением.

— Вот это да! Ты долго училась? А меня научишь?! — забросал меня вопросами восхищённый князь. — Знал бы раньше, что от силы такая польза бывает, эти гости уже бы в припрыжку домой бежали!

С гостями мы попрощались ближе к вечеру, на обеде они не присутствовали по причине спешных сборов и неважного самочувствия большинства членов делегаций, но от гостеприимного предложения остаться ещё на одну ночь все категорически отказались.

Раскаяния я не испытывала, как и радости, впрочем, тоже. Просто вышла проводить гостей вместе с хозяевами в своей шубке, похожей на горностая и с поднятыми щитами, сквозь которые разрешила пробиться чуть большему потоку силы, чем обычно.

Воины, сопровождающие своих принцесс, на всякий случай опустились предо мной на колено и отсалютовали оружием, а их сиятельные господа в это время творили охранные знаки и молились своим богам. В целом проводы прошли успешно.

Лёжа в постели в выделенных мне покоях, которые по странному стечению обстоятельств оказались по соседству с покоями князя, я предалась размышлениям. Ещё утром я была в полной растерянности, не понимая, кто я и где нахожусь, а главное «зачем»? Теперь же сам мир пошёл мне навстречу, раскрыв объятья, помогая через людей осознать себя, понять для чего я пришла сюда. Осталось только каким-то образом выполнить поставленную мне задачу. Князь и, правда, совсем мальчишка, пришёл в восторг от проявления моей силы. И теперь у него есть желание научиться пользоваться собственным даром. Вот только… я снова была невнимательна, ведь княгиня, и ведунья говорили не об обучении князя, а об обретении силы, а это совсем разные вещи. Был бы он средненький маг или, как они тут говорят, колдун, он сам бы постепенно освоился. Но то, что рассказала княгиня, наводит на мысль, что силы князя могут быть достаточно велики, а если учесть, что меня направили сюда, то обретение им силы отнюдь не рядовое событие для этого мира. А если по силе он равен нам, хранителям? Хранители никогда не проводили первое слияние со своей силой в одиночку. Всегда рядом был наставник, а, значит, мне предстоит провести инициацию.

В памяти всплыли события двухлетней давности. Ну, почему я была так глупа? Почему отказалась от такого опыта, когда представилась возможность научиться? Пусть парнишка, что обратился ко мне однажды за помощью был весьма слабым среди своих сокурсников, но это же не повод отказывать, а я отказала. Его поддержала одна из высших хранительниц и помогла выйти на хороший уровень. А я? Я не использовала шанс, который мне предлагался, не получила необходимого опыта наставника в работе с обретением силы и теперь не знаю, как к этому подступиться. Я здесь одна, от меня зависит жизнь князя, а если он действительно силён, то и мира.

Судьба преподаёт хорошие уроки, не отмахнулась бы тогда, сейчас не ломала бы голову с чего начать. Не зря Лизка говорила, что будет то задание, к которому хуже всего готов, а в моём случае — не готов вовсе. Завтра придётся плотно заняться Яромиром, чтобы постараться выяснить уровень его силы и попробовать наладить контакт с ними обоими. Пока что князь и его сила — отдельные сущности и моя задача объединить их в одну.

Глава 3

Я проснулась, потягиваясь в тёплой постели, повернулась и встретила взгляд пронзительно ясных синих глаз. По-моему, это уже было, а точнее вчерашний день начинался аналогично.

— Только не говори, что я снова в твоей постели! — я быстренько откатилась к краю, кто знает, вдруг у князя тоже дежавю, а быть снова придушенной как-то совсем не хотелось.

— Нет, — широко улыбнулся он. — Это я — в твоей!

— Это, конечно, вселяет некоторую надежду на диалог, но всё же, хотелось бы знать, чем обязана вашему присутствию, князь?

— Вы с матушкой случайно не у одних наставников обучались? Ты говоришь так же красиво, как она, но ведь ни черта не понятно! Она хотя бы своими речами вгоняет в тоску и задумчивость бояр да врагов внешних, а ты меня. За что, спрашивается?

— А за вчерашнее утро! Ты меня чуть не задушил!

— Тебя задушишь, как же, — хмыкнул он. — Ну, прости, погорячился я давеча. Думал, тебя змеюки эти подослали, вот и осерчал малость. Не злись, я тебе вилы принёс, — он смущённо улыбнулся.

— Вилы? Зачем мне вилы? — я аж села в постели от удивления.

— Вот и я не понял на кой они тебе, но было любопытно выковать эту безделицу, — он протянул мне нечто больше напоминающее холодное оружие, нежели вилку и я рассмеялась.

— А ковать-то зачем? — я вертела в руках металлический предмет, разглядывая узорчик, нанесённый на рукоять. — Разве нельзя было сделать форму и отлить из серебра?

— Отлить, как подсвечники делаем? — задумался он. — А как же прочность?

— Да ни к чему особая прочность, это же не оружие, — вздохнула я.

— А я всё голову ломал, на кого ты собралась охотиться с этой штуковиной?! — расхохотался он.

— Этой штуковиной едят, но в таком исполнении это может быть опасно, — я потрогала заточенные острия зубьев.

— Прости, я хотел, как лучше, — развёл руками он, с недоумением поглядывая на меня. — Зачем тебе эта мудрёная вещица, когда ложки есть?

— Понимаешь, каждая девица, когда попадает в другой мир, первым делом ищет зеркало, а потом вилку, а если их в том мире нет, то приходится изобретать, — я изо всех сил старалась держать лицо, чтобы не рассмеяться.

— И часто ваши девицы по мирам шастают? — нахмурился Яромир.

— Работа у нас такая, следить за мирами и помогать если что.

— Работа, значит, — вздохнул он расстроенно. — Жаль, а то приглянулась ты мне. Ты не такая, как эти «прынцессы» заморские, соблазнить не пытаешься и ледышку венценосную из себя не корчишь.

— Дались они тебе?! У тебя вон земля большая, девиц мало что ли?

— Ой, ты бы посмотрела на эти ярмарки невест! Что они во мне видят? Власть, титул, деньги, а хочется, чтобы человека заметили.

— Что показываешь, то и видят, — фыркнула я. — Ты бы на себя со стороны взглянул, ледышка венценосная! Ты хоть с одной из девиц разговаривал? На людях ведёшь себя так, будто и нет тебя вовсе, да всё в мастерскую сбежать норовишь! — рассмеялась я.

— Так в мастерской я дело делаю, а пустые разговоры разводить не люблю! — насупился он.

— А мне свою мастерскую покажешь?

— Неужто интересно? — усмехнулся, поглядывая искоса. — Девицы же всё по рукоделию больше…

— С рукоделием у меня как-то не задалось, хочу в мастерскую. Ты и оружие можешь выковать?

— Конечно! После завтрака и пойдём. Вставай, засоня! — он ткнул меня в бок, а я лягнула его в ответ.

— Ты иди, давай! Нечего на меня неодетую глазеть!

— Ох, да чего я там не видал, не малец ведь, — хохотнул Яромир, поднимаясь с постели.

— И скажи там, чтобы горячей воды принесли, — крикнула я ему в спину.

— Как прикажете, невестушка, — он поклонился и с хохотом выскочил за дверь, подушка, пущенная мной вслед, задела его лишь по уху.

За завтраком Лиодора с интересом рассматривала наши довольные физиономии.

— Что радостного у нас случилось? — поинтересовалась она.

— Как что? Гости, наконец, отправились восвояси, — хмыкнул Яромир. — Чем не повод для радости? Теперь ходить можно, не опасаясь нарваться на засаду из этих стерв.

— Как бы они не сговорились, да войной на нас не пошли, — княгиня была задумчива.

— Не бойся, матушка, я для нашей дружины столько всяких штук придумал, что врагам не поздоровится!

— Чего не ешь? — княгиня посмотрела на меня. — И где твоя вила?

— Ты знаешь, она пропала, — торопливо заговорил князь. — Я её вчера в сундук самолично прятал вместе с пергаментом, замок навесил. А сегодня открыл сундук, свиток есть, а безделицы нет. Ума не приложу куда девалась. Я-то металл хотел испробовать уж очень любопытный, блескучий и прочный…

— Я делаю вещи своей силой, но они не принадлежат вашему миру, вот и исчезают, — пояснила я, быстро создала себе вилку взяла нож и принялась за блинчики с творогом.

— Ловко ты ей управляешься, — князь с интересом наблюдал за мной. — А я по старинке привык, — он взял в руки приличный кусок мяса и впился в него зубами, сок потёк по его рукам.

— А ты чего мяса не ешь? Вчера-то вон как уплетала, — улыбнулась мне Лиодора.

— Вчера силы восстанавливала. Переходы между мирами много сил забирают, пришлось есть мясо, а я его не люблю.

— Не любишь мясо, ешь грибочки или ещё что, вон стол полон, а ты как сиротка с одним блином возишься, — княгиня дала знак, и паренёк, прислуживающий за столом, пододвинул мне сразу несколько блюд.

— Спасибо, обязательно попробую, — я мельком взглянула на тарелки. — Матушка, я видела здесь наряды, расшитые бисером, а бисер достать можно где-нибудь?

— Конечно. Раньше он дорогущий был, купцы из-за моря возили, а Ярушка сам научился делать, — она с любовью взглянула на сына. — Теперь купцы у нас покупают, и не только бисер. Они и одежды, расшитые бисером да золотой и серебряной канителью, берут охотно. Наши девки наловчились вышивать да халаты пёстрые шить, те в южных султанатах высоко ценятся. Я распоряжусь, тебе подготовят сундучок для рукоделия, да в палаты сегодня и доставят.

— Спасибо, матушка, — поблагодарила я. Когда-то я научилась плести «фенечки» из бисера, вот и решила сделать браслеты им на память.

— Ну, пойдём в мастерские что ли? — князь встал из-за стола.

— Да куда же ты девицу-то тащишь?! — возмутилась княгиня. — Там же вонища, грязища!

— Что вы, матушка, мне как раз таки очень интересно! Это вот к рукоделию душа не лежит, — потупилась я.

— Надо же, какое странное воспитание, — всплеснула она руками.

— Так нас в основном боевым искусствам обучали, — пробормотала я, глядя, как вытягиваются их лица.

— Ты и оружием пользоваться умеешь? — деловито поинтересовался Яромир.

— Ножом неплохо владею, мечом не пробовала. Мы в основном с силой своей работаем.

— Так вот почему у тебя вчера щиты такие необычные вышли! Поучила бы наших колдунов…

— Я лучше тебя поучу, — улыбнулась я князю, — а с колдунами ты уж сам, я в воинском деле ничего не смыслю. Моё дело защитить себя и тех, кому нужна помощь.

Мастерскую я представляла себе пыльной захламлённой комнатой, но на деле это оказался целый квартал каменных строений, который начинался сазу за княжеским садом. Здесь работали ювелиры, оружейники, плотники, гончары, стеклодувы, в общем все, кто снабжал своими изделиями княжеский дворец. Часть изделий с княжеским клеймом шла на продажу, и стоили они весьма дорого.

Было у Яромира и своё отдельное помещение, где располагалась небольшая кузня и столы с разнообразными приспособлениями, непонятного мне назначения.

— Смотри, — князь подвёл меня к одному из столов, на котором лежал кусок стекла, и я увидела в нём своё отражение. Широкое скуластое лицо, не отличающийся изяществом нос, тонкие губы и толстая тёмная коса, уложенная венцом на голове. «Наша, мордовская порода, вся в бабку пошла»! — часто любил говаривать мой папочка, потрепав меня за пухлую щёку и был при этом несказанно доволен. Я его радости не разделяла, хотелось бы конечно походить на маму с её утончённой аристократической красотой, но как говорится, что выросло, то выросло. И косу мою ненавистную обрезать папаша не разрешал категорически, говорил: «Вот замуж выйдешь и делай, что хошь»! О чём я частенько и подумывала, чтобы смыться от папочкиной неуёмной опеки. Впрочем, собственная внешность меня мало заботила, её с лихвой затмевал мой неугомонный характер хронического оптимиста. Уж не мордовская ли прабабка в том виновата? Ходили слухи, что она была деревенской ведьмой. Теперь же я была благодарна папуле за косу, длинные волосы для хранителя — дополнительный резерв силы. А вот мысли о замужестве я выкинула из головы сразу, как только поступила в Академию.

— У тебя получилось зеркало! — я показала собственному отражению язык и радостно запрыгала, напрочь позабыв о степенности, которой придерживалась в присутствии Лиодоры.

— Да-а, — Яромир с довольной улыбкой взглянул на него, — кое-что нужно ещё доработать, но даже в таком виде уже хотят купить.

— Да ты барыга, а не князь! — рассмеялась я.

— Я — ремесленник. А вот обзывать князей нехорошими словами, опасно, — он медленно подошёл ко мне.

— Хочешь поединок? — хитро улыбнулась я.

— Было бы интересно попробовать.

— А что у вас за избиение князя полагается? — решила сразу уточнить, на всякий случай.

— Ты так уверена в своих силах? — снисходительно хмыкнул он.

— Силой против тебя я пользоваться пока не буду, но у меня неплохая подготовка, — честно предупредила я.

— Пойдём в поле, проверим, так ли хороша твоя выучка, — усмехнулся Яромир.

— Э не-е-ет, — заупрямилась я. — Никуда не пойду, пока не скажешь, что бывает за нападение на князя.

— Как что? Плаха, конечно! Но у нас ведь будет честный поединок? — он вопросительно вздёрнул бровь, и я с готовностью кивнула. — Тогда я позову дядьку, который с детства меня обучает и напарника своего. Они нас рассудят и свидетелями станут.

— Подожди, мне нужно кое-что исправить, не думаешь же ты, что я прямо в платье с тобой биться стану? — я быстро изменила шубку и платье на неширокие тёмные штаны, заправленные в сапоги, рубашку и короткую кожаную курточку на меху, меховые сапожки преобразились в чёрные кожаные, причёску сменила на высокий хвост, заплетённый в тугую косу.

— Теперь никто не поверит, что ты девица, такую косу носят наёмники — северяне, — князь задумчиво разглядывал меня.

— Вот и пускай так думают!

По дороге Яромир отправил мальчишку-посыльного за своими товарищами и когда мы пришли на поле, которое на деле оказалось хорошо утоптанной площадкой, припорошенной ранним снегом, нас уже ждали. Высокий кряжистый седовласый старик и крупный светловолосый парень сдержано поклонились князю, а на меня посмотрели с нескрываемым недоумением, я даже при своих габаритах была всё же значительно мельче Яромира.

Князь сбросил полушубок на землю, оставшись в штанах и рубахе. Увидев его колебания, я начала атаковать, работая ногами, желая дать ему почувствовать, что я не новичок. Мне было важно показать, что и щуплый с виду человек может обладать техниками, способными справится с более сильным противником. Торопиться я не собиралась, я старалась вывести Яромира на полноценный бой, я видела, что он всё ещё сдерживается.

Я осыпала его лёгкими издевательскими ударами, благополучно уходя от ответных атак. Наконец он разозлился, стал двигаться быстрее, резче, активно атаковать. Мы кружили по полю, его выпады я использовала для проведения приемов, и князь уже не раз оказывался на земле, но всякий раз быстро вскакивал и продолжал бой.

Удивление на лицах наших зрителей быстро сменилось азартом опытных бойцов, они оживлённо обсуждали что-то между собой, кричали, давая советы Яромиру.

— Ты не устал, родной? — спросила я с издёвкой, когда он в очередной раз оказался на земле. Князь громко рыкнул и подскочил на ноги.

Я почувствовала волну силы, исходящую от него, и вовремя успела выставить щиты, которые поглотили лавину огня. Зрители испуганно переглянулись. Следующий выброс стал ещё мощнее, но мои щиты легко справились и с ним. Я раздумывала, что делать, усмирить сразу, или дать возможность ему выплеснуть накопившуюся злость? Поглотив ещё пару выбросов, я одним ударом сбила его с ног. Удерживая его руки своей силой, я заглянула в его глаза — там бушевал огонь.

— Яр, ты меня слышишь? — обратилась я к его силе.

— Слыш-ш-шу, — ответило мне гудящее пламя.

— Я хочу познакомиться с тобой.

— Не боиш-ш-шься? Я ведь ещё не всё показал, на что способен!

— Я тоже.

— Храбрая девочка! Дай прикоснуться к твоей силе!

— А выдержишь?

— Попробую, — расхохотался он.

Я потихоньку окутала князя своей силой, дав возможность нескольким нитям моей тьмы прикоснуться к пламени.

— Твоя сила усмиряет меня, а мой носитель болван, не может никак обуздать огонь.

— Ты слишком силён, Яр, поэтому меня и прислали на помощь к твоему носителю. Ты позаботься о нём, он будет тебе хорошим братом серьёзным и разумным, а ты для него станешь силой и опорой. Ему сейчас очень нелегко, помоги, ты нужен ему и этому миру.

— Хорош-ш-шо, но я хочу слиться с твоей силой, это моё условие.

— Договорились, а сейчас отпусти его, пожалуйста.

— Только ради тебя, малыш-ш-шка!

Огонь исчез, и я, наконец, смогла отпустить князя. Яромир с улыбкой смотрел на моё закопченное лицо, провёл рукой по волосам, притянул меня за косу и коснулся моих губ властным поцелуем.

— Яр-р-р, прекрати! — возмутилась я, вскакивая на ноги.

— Я должен был получить аванс, — мурлыкнул огонь, ярким всполохом мелькнув в глазах князя.

— Яромир, ты сможешь подняться? — спросила я. — Ещё твоих друзей нужно привести в чувство, — пробормотала оглянувшись.

— Он опять вырвался? — осипшим голосом проскрипел князь. Я подала руку, помогая ему встать. Яромир несколько раз глубоко вздохнул, расправил плечи и уже без моей помощи направился к ошалевшим свидетелям.

— О том, что здесь произошло никому ни слова! — властным тоном изрёк он.

— Клянёмся, — они дружно ударили себя кулаками в грудь.

— Ну, что ему неймётся?! — сквозь зубы процедил князь, когда мы, оттирая копоть, направились к палатам.

— Он такой же живой, как и ты и так же хочет жить, только он другой, понимаешь? — я, оглядевшись по сторонам, преобразилась, меняя свой костюм наёмника на прежнюю одежду и убирая все следы копоти. — Он хочет, чтобы ты принял его как брата, — продолжила я, — а ты боишься, и это его бесит.

— Да тебе-то откуда знать?! — раздражённо бросил Яромир.

— Я сама такая, у меня тоже есть сила. У тебя — огонь, а у меня — тьма. Мне тоже было нелегко принять сестру, у неё характер похуже, чем у твоего Яра.

— Матушка говорила про слияние с силой. А это как? — Несколько успокоившись спросил он с затаённой тревогой поглядывая на меня.

— Это прекрасно, если делать всё правильно. Вы равны, не надо бояться, но и не надо пытаться подчинить. Он славный, моей сестре понравился, — я ободряюще улыбнулась князю.

По возвращении с затянувшейся прогулки, я обнаружила в своих покоях обещанный сундучок для рукоделия и так увлеклась плетением из бисера, что просидела за этим занятием до самой темноты. Результатом моих трудов стала пара браслетов и пояс. Для мужского браслета я выбрала красно-оранжевые цвета с вкраплениями чёрного и белого. Получилась абстрактная картинка языков пламени. Женский более тонкий браслет я выдержала в небесно-голубых и синих тонах. Стилизованные спокойные волны украшали белые барашки. В поясе я сочетала оба рисунка, только теперь сине-бело-голубая часть олицетворяла небо и дождь, укрощающий пламя. Заняв, руки работой и подпитывая свои изделия силой, я размышляла о знакомстве с Яром — огненной сущностью Яромира. Интересно, а кем был отец Яромира и что с ним случилось? Спрашивать у Лиодоры было как-то неловко.

Яра я совершенно не опасалась. Меня скорее беспокоил сам ритуал обретения силы. Я старательно вспоминала всё, что мы изучали по этому поводу, но никак не могла понять, как применить полученные знания в здешних условиях. У ведуньи есть алтарь, но она в своих ритуалах связывает информационное поле и силу мира, воспользоваться её алтарём я не могу, потому как разрушу созданные ею потоки. Перебирая в голове разные варианты, я так ничего и не придумала. За размышлениями я даже не заметила, как моя работа с бисером оказалась закончена и я улеглась спать. Ведь утро вечера мудренее, правда?

Меня разбудили осторожные прикосновения, и я увидела сверкнувший ярким всполохом взгляд, почувствовала руку, легко касающуюся моей шеи. — Надень вот это, — я приподнялась, пытаясь разглядеть в тусклом свете луны огранённый камень на цепочке. — Матушка сказала, что тебе нужна частица нашего мира, чтобы найти к нам дорогу. Это камень-ведун, я когда-то подобрал его в горах, огранил и цепь надёжную к нему выковал, — князь надел украшение мне на шею. Камень пошёл огненными искрами, соприкоснувшись с моей кожей и тёплой каплей устроился на груди.

— Зачем же среди ночи? — сонно потянулась я.

— Ты мне обещ-щ-щала, — услышала я гудение пламени, которое стремительно разрасталось в глазах князя.

— Яр-р-р, — простонала я, почувствовав горячие губы на своей груди, сильные руки порывисто сжимали моё тело жадными грубоватыми ласками. Моя сила моментально откликнулась на его порыв, укрощая безудержное яростное пламя. Его движения стали спокойнее, они уже не причиняли боли, наоборот ласкали и нежили, заставляя мою силу, ластится к огню, питаясь его опаляющей страстью. Я выгнулась под сильным телом, накрывшим меня, желая соединиться с его силой, стремительно рвущейся на волю. Потоки наших сил слились, двигаясь вместе с нашими телами. Упоительное состояние единения с чужой силой охватило меня. Я ощущала восторг Яра, наши чувства обострились и слились в одно. Опьяняющая страсть разливалась реками огня и полыхнула яркой вспышкой, выбросив нас взмокших и обессиленных, но умиротворённых.

— Я не думал, что это будет так… прекрасно, — прошептал Яромир, рисуя пальцем узоры на моём плече.

Почувствовав холод, я потянулась к Яромиру и чуть не свалилась с кровати. Яромира рядом не оказалось. Я села, оглядела залитую солнцем комнату. Неужели это был всего лишь сон? Рука непроизвольно коснулась цепочки, подарок оказался на месте. Если бы не это обстоятельство, то я бы решила, что это был сон, просто яркий сон. Я сидела на своей кровати в научном городке, в нашем жилом отсеке, который мы делили с моей подругой Лизкой, когда оказывались на Земле. А происходило это довольно часто, практические занятия проводились в мире людей, так сказать в реальной обстановке. Правда подобные городки были так хорошо замаскированы, что обычные люди даже не подозревали об их существовании. Почему меня вернули сюда, а не в общежитие в мире Хранителей?

И вообще, ну почему так?! Я ведь даже попрощаться ни с кем не успела, хорошо хоть сплела подарки из бисера. Я всего два дня провела в чужом мире, но люди и нелюди, с которыми довелось встретиться, стали мне по-настоящему дороги. А может я просто побывала в прошлом? В прошлом нашего мира? Тогда это объясняет почему я здесь.

Но если я дома, значит, у меня получилось?! Нет, это несправедливо, что меня так взяли и выпихнули! Я, конечно, понимаю, что это моя работа, что таких случаев полно в жизни каждого хранителя. Но как там Яромир? Поладил ли он с Яром? Я же должна знать, как они там без меня?! Мне срочно нужна Лизка! Моя подруга потомок трёх сильных родов, ей ничего не стоит узнать, что происходит в любой точке мирозданья. Только вот где она?

— Ли-и-из! — позвала я, пользуясь нашей ментальной связью.

— Римми, я скоро! — отозвалась она, и я, порадовавшись, что наша связь заработала, потопала умываться.

Лизка налетела, как маленькая буря, обхватив меня руками и ногами. Трёхлетней девочкой она выглядела презабавно, я завидовала её стремительным перевоплощениям, мне-то приходилось изрядно попотеть, чтобы так кардинально изменить свой облик, но Лизка, это Лизка. То, что она не была человеком от слова «совсем» я знала, но это знание у меня никак не соотносилось с подругой в каком бы виде она не представала. Для меня она всегда была моей славной доброй Лизкой.

— Опять была в Лондоне и изображала маленькую девочку на радость папе? — хихикнула я, обнимая подругу.

— Приходится поддерживать его имидж приличного семьянина, — скривилась она, возвращая себе образ прелестной девушки.

— А почему малышкой?

— Дети не вызывают подозрений, — она многозначительно улыбнулась, — их не воспринимают всерьёз, это позволяет мне без каких-либо усилий видеть людей такими, какие они есть.

— Так ты шпионишь?!

— Ну, не без этого, — ухмыльнулась она. — В том обществе, где вращается мой отец, все за всеми шпионят, иначе конкуренты сожрут.

— Лиз, меня оттуда просто выкинули, — пожаловалась я. — Мне срочно нужно узнать, как дела у Яромира.

— И кто у нас этот самый Яромир? — прищурилась Лизка.

— Представляешь, меня забросили в прошлое! И я жила в княжеском доме! Ой! А вдруг я там что-то напортачила?! — я в ужасе закрыла рот ладошкой. — Тогда ведь могут произойти изменения в настоящем времени…

— Не переживай! — рассмеялась подруга. — Это всего лишь практика, — тем не менее она внимательно взглянула мне в глаза, просматривая мою память. Мы с ней частенько так делали, чтобы не пересказывать то, что происходило с нами. — Ты действительно была в прошлом, но не твоего мира, а параллельного, который тоже находится на планете Земля. Уж не влюбилась ли ты?! — съехидничала она.

— Скажешь тоже, — смутилась я. — Просто Яромир хороший, и мне нужно знать, справился ли он со своей силой?! — я умоляюще взглянула на подругу.

— Ты проводила инициацию! — глаза Лизки азартно заблестели.

— Да, — вздохнула я. — Только не знаю, чем всё закончилось.

— Хорошо, поговорим с твоим Яромиром, — согласилась она и сжала в руке мой кулон, сосредоточившись на поиске мира. — Ты почему ещё не одета? — выпалила она, выпуская из руки камень.

— Ой! Я быстро, — и я ринулась к шкафу.

— Ри-и-имми, а сила тебе на что? — укоризненно покачала головой подруга.

— Я и забыла, — фыркнула я, хлопнув себя ладошкой по лбу и быстро преобразилась, создав нашу обычную форму, камуфляжные штаны и футболку.

— Точно, влюбилась, — пробурчала подруга, создав в воздухе портальное окно в другой мир.

— Ариэль?! Ты где? — с той стороны на нас смотрел встревоженный Яромир.

— Я уже дома, сама не ожидала, что меня так быстро заберут, — вздохнула я.

— Я тревожился, когда ты вдруг исчезла, но Яр сказал, что с тобой всё в порядке, — грустно улыбнулся Яромир, а я заметила на его запястье мой браслет из бисера.

— Я рада, что вы объединились, передавай привет матушке и пусть простит меня, что не успела попрощаться. Мне пора! — я быстро закрыла окно, хотелось плакать.

— Римми, — Лизка обняла меня, — поэтому нас и забирают из миров в наиболее подходящий момент, чтобы не было тяжёлых расставаний, — мы сидели обнявшись, подруга поглаживала меня по спине потихоньку рассеивая мою тоску. — Поздравляю, ты сдала зачёт по практике, — тихо сказала она, но меня это почему-то не радовало.

— И что? Отчёт теперь можно не писать? — Чисто из вредности спросила я.

— Римми, не наглей! — пихнула меня в бок подруга. — И отчёт писать нужно и реферат об особенностях искусства того княжества, где ты побывала.

— Вот так и знала, — вяло возмутилась я. — Мало того, что у меня душевный стресс, так ещё и писанины полно.

— А ты нарисуй, — хитро подмигнув предложила она, — думаю Эмалия будет довольна.

Лизкина идея мне очень понравилась, потому как в моей памяти крепко засели архитектурные особенности и цветовые решения княжеского дома, а также колоритная утварь и одежда. Ай, да Лизка! Написать серию картин мне не составит труда, для меня это куда проще, чем описывать всё это в нудном реферате. Но об этом я подумаю позже, а пока…

Лучшим средством от хандры для меня всегда было рисование. Я полезла в тумбочку за блокнотом со своими анимэ, мне хотелось зарисовать всё, что приключилось со мной в эти дни, пока память свежа и чувства сами просятся на бумагу. Под блокнотом я обнаружила картину, размером с тетрадный лист, в тоненькой рамке. Я вытащила её чтобы рассмотреть и обомлела — это был Яр! Его лик проступал в языках пламени и был он именно таким, каким я его почувствовала в момент единения. Казалось бы, сила не имеет лица, но наше воображение невольно наделяет любую сущность человеческими чертами. Было некоторое сходство и с Яромиром, но лишь отчасти. Это был именно Яр! И это его образ рисовала тогда в своём блокноте моя подруга. Ну, Лизка! Теперь это был полноценный портрет, написанный маслом и Лизкиной силой, я просто не могла оторвать взгляд.

— Это кто?! — я показала ей портрет.

— Не знаю, — с видом невинного ангела пожала она плечами, — просто вдохновение как ты выражаешься «одолело». Могу забрать если не нравится, — она хитро глянула на меня и потянула руку к картине.

— Нет, подарила, так подарила! — проворчала я, пряча картину за спину. Расспрашивать Лизку было бесполезно, если она и знает что-то, то всё равно не расскажет.