Украденная драконом

Алина Углицкая, 2023

Однажды Огненный дракон Дхиррайм Бер-ан-Схар поклялся, что пожертвует чем угодно ради своей мести. Даже истинной парой. Что ж, он сделал неправильный выбор – и проиграл. Маленькая принцесса больше не принадлежит ему. Эрисхайм отобрал у него все: уважение клана, титул главы и родителей. А теперь еще и суженую!Сейчас он смотрел на нее и понимал: между ними огромная пропасть. Чем больше он пытается завоевать Юну, тем дальше от него главная цель – месть Эрисхайму. Теперь в нем боролись два чувства. Он хотел, чтобы принцесса была рядом. Но и отказаться от мести уже не мог. Слишком жгучим было это желание.

Глава 4

Она плакала и смеялась, ощупывая его. То прижимала, то отталкивала, чтобы получше рассмотреть и убедиться, что глаза ее не обманывают. То сама льнула к отцовской груди, орошая ее слезами.

Рубашка старого короля вскоре намокла, но он словно не замечал этого. Прижимал дочь к себе трясущимися руками, целовал ее соленые от слез щеки и как заведенный повторял снова и снова:

— Доченька, Юна, ты жива! Хвала богам! Я так боялся, что уже никогда тебя не увижу! Ты — единственное, что у меня осталось!

— Папочка, — всхлипывая, она схватила его руку — изуродованную пытками, испещренную шрамами, с выбитыми суставами и вырванными ногтями. И прижала к своим губам. — Папочка! Я думала, он обманывает меня!

— Ты про господина Бер-ан-Схара? — Ульрих поднял голову, кинул взгляд Юне за спину. — Он спас меня от казни.

Она невольно проследила за его взглядом.

Там, небрежно прислонившись к стене, стоял Дхиррайм. И, не мигая, с мрачной отрешенностью смотрел на воссоединение семьи. В его глазах играло странное пламя.

На миг столкнувшись с ним взглядом, принцесса быстро отвернулась. Ей вдруг показалось: он знает, что с ней происходит. Знает, что она чувствует. Но это ведь невозможно!

— Похитил буквально из-под носа у палача, — надтреснутый голос отца вернул в реальность. — Как раз когда я ел свой последний ужин.

Губы бывшего короля изломала усмешка. Юна увидела, что части зубов у него тоже нет, а на лице видны следы побоев.

— Они ответят за все, — произнесла она, нежно касаясь его щеки. — Я обещаю.

Радость от встречи утихла перед проснувшимся гневом. Ярость нахлынула горячей волной, прокатилась по телу легионом невидимых игл вместе с дрожью и осела внутри жаждой мести.

— Королева Эола, принц Этан, король Вильгельм… — перечисляла Юна внезапно охрипшим голосом, будто приговор зачитывала. — Все, кто осмелился, кто допустил…

Алые язычки вспыхнули на коже принцессы, побежали вдоль рук мерцающими огоньками. Чтобы на кончиках пальцев слиться в целебное пламя.

Она не понимала, что делает. Не отдавала себе отчета. Просто в этот момент всей силой своей души желала стереть с родного лица ужасные шрамы. И вложила это желание в свой огонь.

Как когда-то в Дха-арн-Тане ее магия залечила порез, так сейчас золотое сияние охватило фигуру изумленного короля. Миг — и оно впиталось в его кожу. Еще один миг — и Ульрих с недоверчивым возгласом уставился на свои руки.

Пальцы теперь были целыми. О пытках напоминали лишь розоватые следы на месте шрамов.

Он сжал и разжал кулаки, будто не веря, что руки его снова слушаются. А Юна, тихо вздохнув, мешком осела на пол.

Но упасть ей не дали.

Крепкие мужские руки подхватили девушку, прижали к твердой груди. Дхиррайм заглянул ей в глаза. На этот раз тщательно скрывая эмоции за маской безразличия.

Она была такой хрупкой, такой невесомой в его руках. Его принцесса.

Да, несмотря ни на что, он считал ее своей и знал, что уже не отпустит. Не сможет. Потому что нельзя отдать половину сердца и выжить. Нельзя отрезать кусок души — и не умереть. Нельзя взлететь с одним крылом. Чтобы подняться ввысь — нужны оба. А маленькая принцесса теперь для него — дороже собственной жизни.

Все это время он бы дураком. Хотел обмануть собственную природу. Боролся против себя самого. И ведь почти выиграл этот бой!

Но в тот вечер, когда заявился к ней в Дха-арн-Тане и понял, что его пара — жена другого, будто с ума сошел.

То, что он пережил в ту ночь — лучше не знать никому. Как бился, бросаясь на скалы, как пытался выбросить ее из головы. Забыть ее запах, ощущение шелковистой кожи под пальцами, податливость губ. Вырвать из памяти ее тихие стоны и ту невинную, завораживающую покорность, с которой она отдавалась его поцелуям…

Только все было зря.

Дракон ничего не хотел забывать. Он хотел взять свое.

А теперь она с ним, в его власти. И он сделает все, чтобы разорвать ее брак с Эрисхаймом. Брак, который так и не стал настоящим.

Только ей об этом пока рано знать.

— Благодарю, — Юна аккуратно выпуталась из его рук и поспешила отойти к отцу.

Ей не нравился взгляд Дхиррайма. Он пугал и манил одновременно. Притягивал и отталкивал. Приглашал заглянуть в неотвратимую бездну, но в то же время будто кричал: беги от меня!

Это был взгляд голодного, дикого существа, которое в последний момент вдруг пожалело жертву.

А жертвой Юна быть не хотела.

Хватит с нее.

— Дочка, как ты это сделала? — Ульрих в полной прострации ощупывал свое лицо. — Откуда у тебя дар Исцеляющего пламени? Им владела лишь одна женщина в нашем роду, твоя пра-прабабка…

— Не знаю, — она пожала плечами. — Это получилось само. Но тебе лучше отдохнуть. Магия всего лишь стерла внешние изъяны, ей нужно время, чтобы справиться с внутренними.

Говоря, Юна сама себе удивлялась. Откуда она все это знает? Ее ведь никто не учил!

***

Впрочем, Ульрих и сам чувствовал усталость. Слишком эмоциональной была встреча с дочерью. Он так боялся, что она его оттолкнет, что уже ненавидит за все, что он сделал. А еще больше за то, чего не сделал, когда была возможность.

Все долгие месяцы со дня переворота он провел в напряжении, на пределе моральных и физических сил. Сначала арест, потом отречение и каменный мешок в Мертвой башне, куда никогда не заглядывает солнце. Допросы с пристрастием, пытки. Самодовольное лицо бывшей жены, в одночасье превратившейся в смертельного врага. Злые насмешки юнца, которого он считал своим сыном. Снисходительное предложение Вильгельма сохранить ему жизнь, если он укажет пусть к тайному сокровищу Дагоберов. И под конец — весть о том, что он больше не нужен.

Королева заявилась в его камеру в ночь перед казнью. И сказала, что графиня Ломберг выполнила свой долг: в Астерию уже следует слепок с памятью принцессы, а сама принцесса мертва. Так что больше ничто не стоит между новой династией и астерийским троном. Кроме старого короля, которого утром казнят.

Но он умер уже в тот момент, когда услышал о смерти Юны. Умер душой. И каково же было его изумление, когда буквально за пару часов до рассвета фундамент Мертвой башни, казавшийся вечным, взорвали!

Оглушенный грохотом, ослепший от дыма, Ульрих даже не сразу понял, что с ним происходит. Кажется, он потерял сознание, а когда очнулся, то с ужасом осознал, что болтается над землей на высоте птичьего полета. В гигантских лапах дракона!

Он снова потерял сознание. И снова очнулся. На этот раз была ночь, и ветер свистел в ушах, а над головой слышались равномерные взмахи кожистых крыльев.

А когда пришел в себя третий раз, то был уже здесь — в этой комнате. Лежал в кровати с перебинтованными ранами, последними, что не успели зажить после знакомства с ризанским палачом, мэтром Грассе. А молоденькая служанка с вызывающе рыжими косами пыталась накормить его с ложки теплым бульоном.

Первое, что он сделал, это оттолкнул ложку и сел. А потом разрыдался.

— Зачем вы меня спасли? — бросил упрек в лицо молодому дракону, который стоял в изножье кровати словно мрачная тень.

— Так пожелал князь Вальдхейма.

— Он опоздал! Моя дочь мертва, и я тоже хочу умереть.

— Ошибаетесь, принцесса Юнона жива.

Он увидел, как на губах дракона заиграла пугающая усмешка. Спаситель шагнул на свет из темноты, сверкнув огненной шевелюрой, и произнес:

— Ваша дочь жива. Скоро она будет здесь, рядом с вами. Я лично доставлю ее.

— А… князь? — Ульрих вдруг ощутил нереальность происходящего. — Он тоже будет здесь?

В его душе загорелась надежда: неужели Юна смогла? Сделала то, на что он уже не рассчитывал — выжила, дошла до столицы Вальдхейма и встретилась с драконьим князем? Неужели Эрисхайм принял бывшую невесту и согласился помочь? Если так, то он, Ульрих, готов кланяться ему в ноги…

— Нет, — резкий голос оборвал мысли старого короля. — Князя здесь точно не будет. Я позабочусь об этом.

Ульриху понадобилось несколько минут, чтобы сообразить: перед ним стоит не просто молодой дракон, а Огненный дракон. И еще несколько дней, чтобы окончательно убедиться: этот дракон заклятый враг князя Вальдхейма.

***

— Папа, давай я помогу тебе сесть, — улыбнулась Юна, отвлекая отца от мрачных мыслей.

Даже сейчас, после того как целительный огонь омыл его, вид у старика все еще был помятый и сломленный.

— Тебе нужен отдых, — сказала она, подводя его к креслу.

— Но ты же не уйдешь? — встрепенулся Ульрих и с надеждой посмотрел на нее.

Он все еще держал ее руку в своей. Юна чувствовала тепло его кожи, дрожь его пальцев, затаенный страх снова утратить ее — и была безумно счастлива в этот момент.

— Только на минутку, — принцесса пожала ладонь отца. — Мне нужно поговорить с…

Она оглянулась на Дхиррайма и сухо добавила:

— С господином Бер-ан-Схар. Он должен мне многое объяснить.

Дракон ответил балаганной улыбкой. Явно испытывая ее терпение и заставляя спуститься с небес на землю.

— Я вернусь. Обязательно, — Юна наклонилась и поцеловала отца в сухую морщинистую щеку.

На седых, минуту назад еще опаленных ресницах, повисла слеза. Закусив губу, девушка направилась к выходу.

Да, со временем магия Исцеляющего пламени вернет ее отцу утраченное здоровье. Но душевный покой она не вернет, как не сможет стереть из памяти то, что он пережил. Его тело восстановится и будет соответствовать возрасту. А душа… С душой все сложнее. Как бы Юна ни пыталась исцелить отца, его сломленный дух она не излечит.

— Ты же не просто так выкрал нас обоих из-под носа у Эрисхайма? Что ты хочешь за спасение отца? — принцесса развернулась к Дхиррайму, едва они оба вышли за пределы комнаты.

Она бросила взгляд на дверь через его плечо.

Там отец. И он не в темнице. Но вряд ли Огненный спас его по доброте душевной. Если так, то почему не доставил в Дха-арн-Тан, а спрятал здесь? Нет, и она, и ее отец — всего лишь заложники в его игре против князя.

— О, принцесса, — Дхиррайм вновь изобразил глумливую улыбку. Будто разыгрывал дешевый спектакль. — Ты такого плохого мнения обо мне?

Юна покачала головой, ничуть не веря его словам. Еще в комнате она заметила, как он постоянно сжимает одну руку в кулак, а вторая у него слегка подрагивает. Но сейчас он обе конечности спрятал за спину. Словно боялся, что они выдадут его истинные чувства.

— Ну почему же, — ответила девушка, игнорируя насмешливый тон, — я как раз очень благодарна тебе. Но ведь у всего есть цена, ты сам так говорил.

Дхиррайм поморщился: вот ведь язва, запомнила. А он в свое время много лишнего ей наговорил и сделал много вещей, которыми сейчас не гордился. Да только признаваться, как на самом деле обстоят дела, не желал.

— Даже не знаю, — он сделал вид, что задумался, — дай-ка соображу. Дело-то было нелегким, сама понимаешь. Сплошные растраты: взятки, магия, нужные амулеты. Мне пришлось занять место стражника, чтобы проникнуть в башню. Видела бы ты, как вытянулись лица охранников, когда я прямо там обратился в дракона!

Он гулко захохотал.

В этом смехе Юне послышались фальшивые нотки. Она молча выждала пару секунд и снова спросила:

— Назови свою цену. Сколько ты хочешь?

Прозвучало, как будто он падшая женщина, а не наемник.

Смех резко оборвался. Огненный взглянул на принцессу:

— А что ты можешь мне предложить? Что у тебя есть?