Миллион лет молчания

Алина Миларут, 2019

Наше время. Елена, молодая художница из Академгородка, твёрдо уверена – за смертью её отца кроится тайна, разгадать которую она не в силах. На помощь к ней приходит новый знакомый Клиф, и с его появлением мир открывает Елене свой самый главный секрет: люди, далеко не единственные разумные существа на планете.

Глава 3

— Ты вернулась, — улыбнулась я.

— Что это ещё за потаскун?! — внезапно набросилась на меня Иви.

Её сумка с грохотом упала на пол, будто в ней лежали одни кирпичи. Я недоумённо приподняла брови.

— Кто?

— А как же Эрвин?

— А что Эрвин?

Иви пошла на меня, и мне пришлось посторониться. В нос мне ударил резкий запах пота.

— Ты бы душ приняла. Где тебя носило целых четыре дня?

Иви остановилась посреди гостиной и сняла куртку, оставшись в синем спортивном костюме. Если бы не её странный образ жизни, я бы с гордостью могла назвать свою соседку красоткой. Но её редкие встречи с мылом давали о себе знать.

— Не отходи от темы! — Иви скрестила руки на груди. — Ты изменяешь Эрвину?

— Чего?! Нет, конечно!

— Тогда что это за хмырь?

— Просто знакомый.

— Который уходит от тебя с утра пораньше? Уж не ночь ли он провёл здесь?

— Вообще-то, уже вечер. На часы иногда смотри. И потом, тебя это не касается.

— Ещё как касается, деточка. Уж не ты ли мне все уши проела, когда втюрилась в Эрвина? А теперь?

— Иви! — воскликнула я. — Успокойся! Я люблю Эрвина, и никогда в жизни не буду ему изменять. Ты же меня знаешь.

Иви сощурила глаза и осмотрела меня с ног до головы.

Её буйное приветствие меня ни сколько не смутило или обескуражило. В этом вся моя соседка — бросается в омут с головой. В этом были и свои плюсы. Она быстро отходила и уже не вспоминала о стычке. На холодильнике даже висел магнитик с её девизом «Живи моментом».

— Ла-адно, — протянула Иви. — Я голодная, как буйвол. Еда есть?

— Вначале душ! — скомандовала я.

Соседка подняла руки, сдаваясь, и пошла в ванную.

Как оказалось, я почти была права, думая, что Иви вернулась к городскому бродяжничеству. Вот только сейчас она избрала своим «домом» не Берлин, а парочку ближайших немецких деревушек. В компании из шести человек, они пешком преодолели расстояние больше пятидесяти километров, и какую радость они в этом находили, мне было неведомо.

Оставшуюся часть вечера Иви в подробностях описывала мне их маршрут и различные злоключения, начиная от бешеной собаки и заканчивая её неуравновешенным другом, который пытался насадить одного приличного гражданина на вилы. Я слушала её в пол-уха, бездумно рисуя в альбоме абстрактные наброски. С Иви было хорошо, она не лезла не в своё дело, и мне нравилось, что ей была до лампочки моя прошлая жизнь, где её ещё не было. Она ведь понятия не имела, что случилось с моими родителями. У неё был свой мир, а у меня свой.

После душа моя соседка превратилась в приличную девушку, с которой не стыдно было показаться на людях. И поэтому когда пришёл Эрвин, я была рада, что он не застал её в синем спортивном костюме и с дурманом из старых носков.

— О, Иви, ты вернулась! — обрадовался Эрвин.

Они обнялись, как старые друзья. Между ними всегда были хорошие отношения, что не удивительно. Мой молодой человек умел ладить со всеми подряд, даже с теми, кто прячется в футляре. Со мной, например.

Эрвин пришёл ко мне сразу с работы, это было видно по его одежде. В обычной жизни он отдавал предпочтения джинсам и майкам с какой-нибудь рок-группой, а сейчас он восседал на моём застеленном целлофаном диване в отглаженном брючном костюме. Эрвин работал в крупной известной компании под названием «Легранд» и занимался какой-то компьютерной ерундой. Угораздило его попасть в тот отдел, где во внимание брался дресс-код. Он всегда скулил, когда приходилось повязывать галстук и начищать ботинки, а мне до безумия нравилось видеть его таким лощёным красавцем. Вот он сейчас сидит, как король, и мне хочется запрыгнуть ему на колени и свернуться клубочком.

Пока я готовила ужин, Иви с Эрвином о чём-то болтали. В общем-то, мне было без разницы, о чём именно, но я мысленно просила соседку не упоминать в разговоре её встречу с Клифом.

— Кстати, Хэл, — позвал Эрвин. — Как твоя шея?

— А что с её шеей? — всполошилась Иви.

— Да так, ничего особенного, — отмахнулась я. — Неудачно получилось. Просто синяки.

— О, ролевые игры? — захихикала Иви.

Я даже спиной почувствовала, как Эрвин закатил глаза, а я покраснела. Иви такая Иви.

— Ты же знаешь, что нет, — сказала я.

— Да, точно, я забыла, что вы у меня миссионеры.

— Ужин готов!

Мы устроились за стойкой. Я разложила по тарелкам лапшу с самодельным соусом песто и салат из морской капусты.

— Сегодня я лягу на диване, — сказала Иви. — Сниму твою плёнку, и превращу нашу гостиную в настоящую комнату. Знаешь, когда люди заходят сюда, им кажется, что они попали в гости к маньяку-убийце, который подготовил место для преступления.

— Я берегу мебель. Краски, всё же.

— Объясняй, как хочешь, но я всё уберу.

— Когда ты уедешь, я снова всё заклею, — сказала я.

— А может, я никуда больше не денусь.

Мы засмеялись, так как сама мысль прозвучала абсурдно, и мы обе это понимали.

— Останешься сегодня? — спросила я Эрвина.

— Если приготовишь завтрак, — улыбнулся он. — Я сегодня пол-утра искал у тебя хоть что-то съестное. На твоей кухне чёрт ногу сломит.

— Ты должна приготовить ему завтрак в постель, — влезла Иви. — Хотите, я сегодня надену беруши?

— Замолчи, пожалуйста! — Засмеялась я.

После ужина мы ещё посидели втроём в гостиной. У нас не было телевизора, и это здорово выручало — беседы по вечерам быстро сблизили нас втроём. Иви нашла себе место на подоконнике. С пятого этажа открывался отличный вид на сверкающий город, и Иви не спеша курила, выдыхая дым в приоткрытое окно. Мы с Эрвином устроились на диване. Под его рукой было удобно рисовать, и я снова принялась чертить в альбоме линии и завитушки.

Я была рада, что Эрвин не расспрашивает меня о произошедшем в клубе, хотя чувствовала, как ему уже невмоготу. При Иви мы не могли обсуждать ни оборотней, ни моих родителей, а зная Эрвина, могу догадаться, как он переживает за меня. Я прижалась к нему ещё крепче, за что получила лёгкий поцелуй в висок.

Спасть мы легли рано, судя по недавним меркам. Из-за сбитого сна Эрвина, я пошла на уступки, хотя рисовать после полуночи любила больше всего. Мы устроились под воздушным одеялом в обнимку, слушая, как в соседней комнате Иви довольно громко готовиться ко сну. Она что-то бурчала себе под нос, срывая мою защитную плёнку.

— Матео тебе не звонил? — спросил Эрвин.

— Нет. И не вижу причин для чего.

— Может быть, хотел извиниться.

— Он не из тех людей, которые просят прощения.

— Ради тебя, он может наступить на горло собственной песни.

Я улыбнулась и поцеловала его в плечо.

— Это только ты так думаешь. А на самом деле Матео не имел на меня виды. По какой-то причине я нравлюсь только тебе.

— Знаешь, а я думал, что ты сегодня первым делом побежишь обратно в клуб разбираться. Удивительно, как ты усидела на месте.

— Да, странно. Но мне, почему-то, наоборот, не захотелось туда возвращаться. Может быть, у меня включился инстинкт самосохранения.

— Наконец-то!

Эрвин прижал меня к себе ещё крепче, а я, воспользовавшись моментом, скользнула на него сверху, обняв за шею.

— Вишенка, — улыбнулся Эрвин.

Я поцеловала его в губы, чувствуя, как его руки сжимаются у меня за спиной.

— Всё-таки надо было дать Иви беруши, — хихикнул Эрвин.

Мне потребовались громадные усилия, чтобы отодрать губы от его лица.

— Нет уж. Если мы сейчас же не ляжем спать, завтра ты превратишься в зомби.

— Я готов принести себя в жертву.

Я засмеялась и скатилась обратно.

— Спокойной ночи, Эрвин. Я люблю тебя.

— Взаимно, лисичка.

Я повернулась к нему спиной, и он накрыл меня своей рукой. Иви за стеной перестала шуметь, и мы оба провалились в сон.

Вначале я не могла понять, сплю я до сих пор или нет. Перед глазами мелькали какие-то тени, и я часто заморгала, пытаясь сбросить дремоту.

Нет, я спала, а сейчас проснулась. Всё ещё ночь, Эрвин сопит рядом, раскинув руки и ноги в стороны.

Неужели, снова вернулись кошмары? Я машинально попыталась вспомнить, что же только что видела во сне, и сразу пожалела об этом. Высокое, под два с половиной метра, существо с жёлтыми сияющими глазами смотрит на меня и рычит так, что внутренности начинают дрожать. А потом зверь вдруг становиться Ниной и начинает меня душить. Только во сне Клиф не пришёл мне на помощь, я задыхаюсь и пропадаю…

Я медленно встала с кровати, не потревожив Эрвина. Оказывается, на лбу выступила испарина, а в горле пересохло. Луна за окном светила ярко, поэтому я даже не стала включать светильник, и направилась в кухню.

В гостиной было прохладно. Иви, укутавшись в одеяло, как в кокон, спала на диване. Я поёжилась. Неужели, температура так резко упала? Прищурившись в полутьме, увидела открытое окно. Ну, соседка даёт! Осень за окном, а она устроила здесь сон на открытом воздухе!

Я подошла к окошку и собралась его закрыть, как тут моё внимание привлекло то, чего здесь быть никак не должно. Я наклонилась ниже к подоконнику и смогла разглядеть четыре глубокие борозды, как будто кто-то процарапал пластик ножом. Не понимая, что делаю, я дотронулась до шершавых линий рукой, и поняла, что они совпадают с моими пальцами, как если бы я провела по подоконнику ногтями. Но у меня на это не хватило бы сил.

Я машинально прикрыла окно и повернула ручку, но она как-то легко поддалась и оказалась на ладони. Меня неожиданно прошиб ледяной пот.

— Иви, — позвала я. — Иви!

Куча из одеяла лениво пошевелилась.

— Иви!

— Хэл? — отозвалась соседка. — Ты что?

Она слегка привстала и сонными невидящими глазами осмотрелась по сторонам.

— Как холодно. Ты зачем открыла окно? — заскулила она.

— Я не открывала. Это ты не закрыла его. Иди сюда!

— Хэл, я так спать хочу…

— Иди сюда, Иви!

Соседка неуклюже зарычала и, не сбрасывая одеяла, пошла ко мне мелкими шажками. Я показала ей оконную ручку. Иви долго и бессмысленно смотрела на неё.

— Ты перед сном закрыла окно? — спросила я.

— Да. Наверное. Не помню я. Хэл, давай утром…

— Окно было распахнуто, когда я пришла, ручка сломана, а на подоконнике… Смотри.

Иви чуть ли не носом ткнулась в царапины, рассматривая их. Из-за внезапного пробуждения, она качалась из стороны в сторону.

— Ну, прости, я больше не буду сидеть на подоконнике, — произнесла она.

— Это ты сделала? — удивилась я.

— Наверное. Не знаю.

— Иви, проснись же ты! К нам в дом мог кто-нибудь прокрасться!

Наконец, она уставилась на меня осмысленным взглядом, в котором откровенно читалось недоумение.

— Хэл, ты с ума сошла? У нас пятый этаж! И над нами ещё шесть этажей.

В этот момент данное заявление показалось мне сущим пустяком. Кто знает, возможно, оборотням залезть на стенку — раз плюнуть.

— Хэл! Что ты делаешь?! — заверещала Иви, когда я распахнула окно и выглянула наружу.

Мне пришлось лечь на живот и оторвать ноги от пола, чтобы рассмотреть бетонную стену дома. Надо было взять фонарик. В лунном свете ничего не видно.

Неожиданно я почувствовала у себя на талии тёплые руки, а потом меня буквально втащили обратно в комнату. Иви захлопнула окно, ошарашено глядя на меня.

— Что ты делаешь?! — рявкнул рядом со мной Эрвин.

— Ничего, — промямлила я, испуганная его видом.

Таким встревоженным я видела его лишь однажды, когда велосипедист сбил меня, и я три дня провалялась в больнице с зашитыми ранами.

— Мне кажется, она лунатик, — сказала Иви.

— Я не лунатик! — огрызнулась я.

— Тогда почему я застаю тебя посреди ночи по пояс за окном? — нахмурился Эрвин.

— Кто-то влез к нам в квартиру…

— Пятый этаж, Хэл, — Иви произнесла это таким тоном, будто разговаривает с самым тупым человеком на свете.

Я пристально посмотрела на Эрвина, тот на меня. Не знаю, понял он меня или нет, но он молча взял меня за руку и повёл обратно в спальню.

— Эрвин, там на подоконнике царапины, как если бы кто-то…

— Хэл, сейчас три часа ночи, — перебил он, плотно закрывая дверь в спальню. — Утро вечера мудренее, ты всегда мне так говорила.

— Я не утверждаю, что в нашем доме кто-то был, но ты мог хотя бы рассмотреть мою догадку.

— Хэл, люди не лазят по стенам.

— Зато оборотни, думаю, да. Я отлично помню лапы и когти. С ними запросто залезть…

Эрвин со стоном закрыл лицо руками. Я оторопело захлопала глазами.

— Ты не веришь мне? — выдохнула я.

— Хэл, дорогая моя, я верю тебе, но порой, мне кажется, ты перегибаешь палку.

— Я говорю о том, что вижу.

— Ну а я не вижу ничего!

Мы долго молчали и смотрели друг на друга. Наконец, я взяла свою подушку.

— Пойду к Иви спать на диван.

— Хэл, — вздохнул Эрвин.

— Спокойной ночи.

Дождь за окном лил стеной. В который раз, перебросив влажные волосы через плечо, стянула их в косу. Аппетитный аромат кофе щипал ноздри, и я обняла ладонями кружку, пытаясь их согреть.

— Я закажу картошку, — сказал Клиф, скрыв лицо за папкой меню. — Обожаю её. Они здесь жарят её колечками. Попробуешь?

— Нет, кофе достаточно.

— Как знаешь. — Он сложил меню и дал знак официанту, что готов заказать.

На нём сегодня была надета тёмно-синяя рубашка, застёгнутая на все пуговицы и снова его вездесущая шапка, в которой до сих пор блестели капельки дождя. За его спиной, на кресле, сушилась кожаная куртка.

Пока Клиф делал свой заказ, я огляделась по сторонам. Несмотря на то, что жила я относительно недалеко отсюда, в этом кафе я была впервые. Тёмно-шоколадные и бежевые цвета интерьера навивали приятную ассоциацию с заварными пирожными, шоколадом и кофе. Посетителей здесь было немного, в зале играл приглушённый джаз. Наш столик располагался прямо у стеклянной стены.

— Итак. Клиф, — произнесла я. — Как твоя фамилия?

— А ты решила начать с истоков? Надеюсь, про семью не будешь спрашивать.

— Вообще-то, это мой второй вопрос. Семья может много поведать о человеке.

— Я расскажу, если ты пообещаешь мне рассказать о своей. Если, конечно, сможешь. Знаю, такие события, должно быть, оставили след…

— Нет, — перебила я. — Нет, в смысле, время лечит. Я предпочитаю думать, что всё случившееся произошло не со мной. Это помогает.

— Значит, ты расскажешь?

— После тебя.

Клиф равнодушно пожал плечами и откинулся на спинку кресла. Он машинально поправил шапку.

— Фамилия моя Моран, тебя же это интересует больше всего, раз спросила об этом в первую очередь.

— Хочу добавить тебя в друзья на Фейсбуке.

— Меня там нет. Ни в одной соц.сети.

— Это странно.

— Это обычно. Я живу в этом мире, а не… в другом.

— Моран, — протянула я. — Я могу ошибаться, но твоя фамилия вроде французская. Ты говоришь с акцентом.

— Может и французская, — снова пожал плечами Клиф.

— А где ты родился?

— Далеко, ты там не была.

— Я много где была.

— Очень сомневаюсь, — Клиф засмеялся так, будто я очень удачно пошутила.

— Тогда, какой твой родной язык?

— Да ты всю мою подноготную решила узнать! — ещё сильнее рассмеялся Клиф.

— Извини, но ты для меня сейчас слепое пятно. Я понятия не имею, кто ты такой.

— Я с точностью могу сказать это и о тебе.

Я насупилась и отхлебнула ещё кофе.

— Если хочешь показаться парнем с загадкой, — произнесла я, — то у тебя очень плохо получается. Это раздражает. Ты кем работаешь?

— В данный момент я безработный.

— А кем работал?

— Да так. То там, то здесь.

— Боже мой, да ты супер информативный, — передразнила его я.

Клиф широко улыбнулся.

— Ладно. Сдаюсь. — Он даже поднял руки вверх. — Краткая версия. Родителей нет, но есть два брата. Те ещё занозы в заднице. Я младший. Ну как?

— Сколько тебе лет?

— В этом году будет 27.

— Вау, — вырвалось у меня. — Я думала, тебе лет 20.

— Не знаю, радоваться этому или нет.

— Радуйся, — вздохнула я. — Мне 21.

— Заметь, я не спрашивал.

— Да ну тебя, — отмахнулась я.

Когда официант принёс его картофельные колечки, Клиф набросился на еду, как оголодавший. Хотя, ел он аккуратно. Локти прижаты к телу, не чавкал, хлеб отламывал и только потом складывал в рот. Подумав, я убрала локти со стола.

Дождь за окном всё не прекращался, и я поругала себя за лень — брать зонтик я не хотела, чтобы не тащить с собой лишнюю тяжесть. Хотя, при таком потопе даже дождевик не поможет.

— Так какую информацию ты собрала об оборотнях? — спросил Клиф.

Я инстинктивно оглянулась, но джаз заглушал наши голоса.

— Надо придумать какое-нибудь кодовое слово, — прошептала я.

— Для оборотней? Не нужно. Никто в здравом уме не поверит нам.

— Ты поверил.

— А я и не говорил, что в здравом уме, — улыбнулся Клиф.

— Да уж. Мне просто повезло.

— А ты полна сарказма. Говори уже.

Я красноречиво промолчала, когда мимо прошёл официант.

— Узнала я не много. В Интернете, да и в газетах полным-полно историй о снежном человеке или о странных убийствах. Полиция обо всём знает. Но не хочет говорить. Может быть, у них с этими оборотнями договорённость.

— Очень сомневаюсь, — покачал головой Клиф. — Кто в здравом уме разрешит бесчинствовать на своей родной земле? А что за странные убийства? Чем именно они странные?

— Разодранные на части люди в центре мегаполиса. Ты когда-нибудь видел шатающегося по улицам медведя? Вот и я нет. На маньяка тоже не похоже. Ни один человек не сможет сотворить такое.

Клиф нахмурился.

— Что? — спросила я.

— И сколько таких убийств?

— Разумеется, точное число мне не известно. Но я смогла найти информацию о семи похожих случаях. Люди, которые потеряли друзей или родных подобным образом охотно делятся всей информацией в Интернете, потому что полиция не в силах раскрыть эти убийства.

— Возможно, они не хотят паники. Я не сомневаюсь в эффективности полиции. Там не дураки сидят.

— Но мы заслуживаем знать, кто убил наших родных.

— Ты права. А к частным сыщикам ты обращалась?

Я тяжело вздохнула.

— Да, было дело. Но учитывая, что я лежала в психушке, мало кто верит мне.

Губы Клифа на секунду растянулись в улыбке. Я удивлённо захлопала глазами.

— Тебе смешно?

— Прости, нет, не смешно. — На этот раз улыбка не сошла с его лица. — Просто, я не могу представить тебя в… лечебнице. Ты вроде, нормальная.

— И не представляй. И я нормальная!

— Да, я знаю! — Клиф рассмеялся в голос.

Я не удержалась и шлёпнула его по плечу. А потом вдруг захихикала, как пятиклассница.

Не знаю, что мы оба нашли смешного в этой ситуации, но сдержаться было трудно. Когда внезапный наплав смеха прошёл, я почувствовала странное облегчение. Из-за ссоры с Эрвином я всё утро ходила напряжённая, как струна, и сейчас, наконец, дала себе расслабиться.

Из куртки Клифа послышалась трель мобильного. Извинившись, он достал телефон и вышел из-за стола. Я проследила за ним взглядом до поворота, за которым находились туалетные комнаты. Но не прошло и минуты, как он вернулся обратно. Мне сразу бросилось в глаза его напряжённое выражение лица. Какой поразительный контраст: смеющийся Клиф и хмурый Клиф.

Бухнувшись в кресло, он глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

— Извини. Позвонили. Мне надо срочно бежать.

— Всё хорошо? — спросила я.

— Да. Там… — Выглядел он рассеянно. По глазам было видно, что он уже далеко отсюда.

— Ничего страшного.

— Я тебе позвоню, ладно?

— Да, позвони. Мне ещё нужно рассказать тебе о моём сломанном окне и царапинах на подоконнике.

— Что? — переспросил Клиф. Серо-голубые глаза буквально пригвоздили меня к креслу.

— Царапины, — повторила я. — Сегодня ночью я обнаружила, что…

Я замолчала и махнула рукой.

— Расскажу позже. Тебе же надо идти.

— Да. Спасибо.

Клиф встал из-за стола, накинул куртку и достал из кармана бумажник.

— Угощаю, — улыбнулся он.

— Да не надо! — запротестовала я, но купюры уже лежали на столе.

— Увидимся, Хэл.

— Пока.

Мы махнули друг другу на прощание рукой, и Клиф направился к выходу. Я инстинктивно посмотрела сквозь стеклянную стену, которая как раз выходила на проезжую часть. У входа в кафе остановилась какая-то чёрная машина. Из-за сплошного потока дождя трудно было разглядеть, но мне всё же удалось. Из машины вышел высокий человек с зонтом. Он встретил Клифа, услужливо закрывая его от дождя. Клиф сел на заднее сидение, а второй занял место впереди. Я чуть не распласталась носом по стеклу. Этого высокого мужчину я знаю. Точнее, я его видела. Им оказался человек с крючковатым носом и в странном камзоле, за которым я наблюдала у клуба «She wolf».