Мокрый не боится дождя

Алина Воронина, 2023

В отеле погибают три женщины. По подозрению в причастности к этому арестован главный менеджер. Однако двое друзей – бывший эфэсбэшник и профессор-арабист сомневаются в этом. Удастся ли им найти истинного убийцу?

Глава 7. Когда хочется спрятаться под паранджой.

РАБОЧИЙ КАБИНЕТ ГЛАВНОГО МЕНЕДЖЕРА

Из окна хорошо просматривается взятая в круг ослепительно-белыми корпусами центральная площадка отеля, малолюдная в этот час. Лишь пара-тройка отдыхающих распростёрлась на шезлонгах. И хотя Саед Амер служит в туристической полиции с самого начала её образования,всё равно не устаёт удивляться тяге белокожих братьев по разуму к лежанию под солнцем. Господин Амер не выезжал за пределы континента, а потому не не представляет, что такое дефицит ультрафиолета.

— У вас есть план территории отеля? — задал он вопрос, не отрываясь от вида за окном.

Не говоря ни слова, Абдель поднялся из-за рабочего стола и подошёл к шкафу, уставленному папками. На корешке одной из них написанные от руки цифры: 1993. Если это дата, то возраст « Парадиза» солидный.

Хозяин кабинета хорошо ориентируется в нагромождении документов. Вскоре на свет божий извлекается лист размером А3.

Приняв бумагу, полицейский приступает к изучению чертежа. Стандартный набор объектов. В чём это помогло бы сдвинуть расследование с мёртвой точки, он и сам не знает. Остаётся надежда, что это поможет сформулировать очередной вопрос для главного менеджера. А их перечень иссякает.

— По какому принципу вы расселяете гостей? — выдавливает он из себя.

— Мы стремимся учитывать национальный характер, менталитет. Ну и индивидуальные пожелания…

— Получается, арабов селите отдельно от европейцев?

— Как правило.

Имеются ли в наличии пустующие здания?

— Нет. В каждом корпусе заняты два-три номера.

Следовательно, если бы женщину удерживали в отеле и подвергали физическому воздействию, было бы затруднительно скрыть данный факт от соседей. Территория сравнительно невелика и компактна. Да и существовал ли застенок в реальности? На трупе ни одного следа от верёвки или наручников. Её не накачивали наркотиками. Тогда откуда поражение кожи?

Саед Амер поворачивает шеей в одну, затем в другую сторону, словно удостоверяясь, не отвалится ли она в случае чего.

— Остеохондроз? — сочувственно интересуется Абдель.-Вопрос остаётся без внимания.-В «Парадизе» есть массажист. Хорошо справляется с этими проблемами.

— Постояльцам разрешается принимать гостей, не так ли?

— В определённое время.

Саед Амер откладывает схему отеля и открывает чёрную папку, с которой явился в «Парадиз». Оттуда извлекается снимок.Цветная фотография хорошего качества. На вид женщине — 40-45 лет. Никаких особых примет. Снимок переходит в руки хозяина кабинета.

— Распространённый европейский тип,-зачем-то комментирует офицер. — Подобные ему миллионами слетаются на нашу родину за солнцем, морем и острыми переживаниями. Правда, есть некоторые отличия между славянками и западно-европейками. У первых на лице больше подкожного жира, у вторых — выраженные углы нижней челюсти и подбордка, что в большинстве случаев хорошо поддерживает кожу внизу. — Этим антрополого-физиогномические познания Саеда Амера и исчерпывались.

— Она боялась нашего солнца. А потому пряталась от него, — счёл необходимым добавить Абдель, после чего вернул фото офицеру.

Полицейский возвращает снимок на место.

— Так вы, господин Яхья, говорите, что в отеле массажист умелый.…?-важный посетитель произносит фразу неспешно, давая своему визави время на обдумывание.-А как насчёт косметолога?

— Да, господин Амер. Её зовут Малика.

НОМЕР «КРИШНАИТА»

«…Как раз в это время колесница Кришны въехала во Враджабхуми. По воле провидения он оказался там, где лежала при смерти Радхарани, и из его уст вырвался крик: «Радхе, Радхе! Пожалуйста, дай мне лотосы твоих стоп. Я хочу положить их себе на голову!» Кришна, истерзанный болью разлуки с Радхарани, пришёл в экстаз. Его руки и ноги втянулись внутрь тела. Он стал похож на черепаху».

Павел Петрович ощущает себя мальчиком, до которого доносятся звуки Всесоюзного радио. «Театр у микрофона». В рядах постоянных слушателей передачи числилась его матушка.

Белозерцев нерешительно топчется на площадке: неловко нарушать благоговейное слушание индийского эпоса. Но тут что-то щёлкнуло… И воцарилась тишина. Воспользовавшись шансом, он постучал. За дверью ничего не колыхнулось. Посетитель возобновил попытку. И был вознаграждён: дверное полотнище плавно раскрылось. В проёме предстала фигура, облачённая в свободно ниспадающую рубаху цвета жирных сливок и узкие обтягивающие штаны — судя по всему, индийского происхождения.

— Добрый день! — Павел Петрович сдабривает приветствие значительной долей вкрадчивости.

Обитатель номера молча отвешивает поклон. Его карие глаза подёрнуты влагой.

— Я бы хотел извиниться за вторжение. Если вы помните…

— Поиски увенчались успехом? — голос соседа приглушённый, с интеллигентными интонациями.

— Мальчика мы нашли. Это мой внук.Простите ради Бога, но нельзя ли нам поговорить?

Мужчина посторонился, давая проход. В нос ударил пряный запах тлеющих ароматических палочек. Отметив босые ноги хозяина, гость снял сандалии в прихожей. Оставшись в носках, он порадовался, что с утра позаботился об их смене.

Номер «кришнаита» такой же планировки, как его собственный: зона прихожей беспрепятственно переходит в гостиную, блистающую чистотой.

«Если постарался уборщик, то почему его рвение не распространяется на наш номер?»

Жаркий отсвет олеандров за окном служит великолепным фоном для белых одеяний хозяина. Легко, точно на шарнирах, он усаживается на пол и поджимает под себя ноги. Теперь гость возвышается над ним, переминаясь с ноги на ногу.Кришнаит жестом указывает на диванчик, и Белозерцев охотно пользуется шансом расположиться в традиционной позиции.

— Павел Петрович! — представляется он, по советско-российской привычке не называя фамилию.

— Ганга-Датта.

Белозерцев не решается попросить о повторе имени.

— Видите ли, у нас в отеле произошло ЧП. В бассейне утонула женщина.-Светло-фарфоровое лицо типичного вегетарианца остаётся бесстрастным.-Мы все нервничаем. Идёт дознание. Я бы хотел спросить вас…-Ганга-Датта, похоже, вовсе не задаётся вопросом: какое отношение к этому «дознанию» имеет вторгшийся господин.-Полагаю, в ваших глазах выгляжу странно, но эта смерть коснулась моей семьи.

— Что вы хотите узнать? — Глаза кришнаита уже избавились от предательской влажности, и предположение, что она вызвана историей Кришны и Радхи, кажется теперь маловероятным.

— В тот вечер… Когда мы зашли к вам… Вы видели что-нибудь подозрительное?

Сильно выраженный губной желобок Ганги-Датты — признак врождённой сексуальной харизмы — остаётся неподвижным. Однако по переносице прокатились волны. Сосед честно пытался вспомнить события двухдневной давности, но через считанные секунды сдался:

— Не припоминаю.

— Всё было, как в предыдущие дни?

— Пожалуй, да.

— А подозрительные звуки?

Ганга-Датта берёт два металлических кружка, соединённых верёвкой.

— Благодаря им, мирской шум сюда не проникает. Воспевание святых имён — главный способ оградиться отскверны.

Белозерцев выжидательно молчал. Ганга-Датта расценил это на свой лад. Он прикрыл глаза и запел, отбивая такт металлическими кружками:

— Харибол — нитай-г-о-о-р! Нитай-г-о-о-р — харибол!

Затем с большой неохотой он приоткрыл веки и воззрился на посетителя с явным, хотя и деликатно-дозированным состраданием.

— Простите, но… как вы оказались в столь мирском месте, да ещё без поддержки единоверцев? — осмелился полюбопытствовать посетитель.

— Я не санньяси, который может посвятить себя духовному служению. У меня семья. Работаю в компании, которая распространяет косметические товары. Кришна благословляет меня: продаж много.

«Это не Кришна, дорогой друг, а твоя гендерная принадлежность. Какая потенциальная покупательница устоит перед нею?»

— Руководство поощрило меня путёвкой в Египет. Я бы, разумеется, предпочёл получить вознаграждение в денежном эквиваленте…

«Ох, как я понимаю тебя, мужик…»

— Я колебался. Всё-таки курорт не способствует благочестивым мыслям. Но потом подумал, что и здесь найдутся те, кто жаждет истины…

« А ты идеалист. Но кажется, безобидный».

— Хотите ощутить нектар воспевания святых имён?

Белозерцев делает неопределённый жест. Что-то типа движения лобастого бычка, готового ласково, но ощутимо боднуть. Ганга-Датта проигнорировал его. Но последовавшую паузу, надо полагать, понял как знак согласия. А быть может, ему не терпелось снова погрузиться в транс. Шторки глаз опустились, голова подалась назад.

— Гопала — Говинда — Рама! Мадана — Мохана!

Голос набирал мощь. Белозерцев повёл плечами, словно стараясь порвать обволакивающую пелену.

Вступили железные кружки.

« Как же они называются?» — Процесс припоминания был болезненным. Звёздчатая сеть нейронов в мозгу натягивалась — до мучительной дрожи, так что казалось: вот-вот лопнет. Чтобы избавиться от навязчивой чехарды слов, он принялся осматривать комнату. Ароматическая палочка, помещённая в обычную чашку, уменьшилась на треть. Её тлеющий кончик надломился — коричневая трубочка пепла упала на пол. Взгляд, проследив за траекторией её полёта, двинулся вверх — к причудливым узорам дымка. Они завораживали. Неудивительно, что те, кто практикуют медитацию, смотрят на создаваемую «здесь и сейчас» живопись горения.

« Почему в своей жизни я прошёл мимо этой красоты?»

Белёсые полупрозрачные линии на глазах принимали определённую форму. Белозерцев напряг зрение. В дымном узоре угадывалось слово. Лю… Лю? Он подался вперёд, пытаясь помочь глазным хрусталикам. Люси… Кончик растёкся, подхваченный воздушными потоками помещения. Наблюдатель заморгал, расслабляя отяжелевшие веки. Затем потёр глазницы. И снова глянул на ароматические палочки. Очередная порция пепла скользнула вниз. Канул в небытие и мираж. Игра человеческого мозга? К нему Павел Петрович относился с почтением. Включая и собственный. И даже теперь, когда он стал слабеть… Но данный случай не относился к заурядному сбою. Выданное им имя принадлежало реальной женщине. Чтобы уменьшить напряжение, Белозерцев откинулся на спинку дивана. Обзор несколько увеличился. Взгляд наткнулся на низкий столик, на котором стояли две куклы. Одна из них в отливающем золотом сари. Изящную головку с пробором по середине и красно-коричневым пятнышком над переносицей венчало покрывало — в тон сари. На кукле-мужчине — шаровары, чалма, а в руках — дудочка. На миниатюрной шее — цветочная гирлянда.

Он знает их. Благодаря книжке « Легенды и сказания Индии», которую читал внуку. Это Божественная чета — Кришна и Радхарани. Эта их «лав-стори» растрогала сердце экзотического соседа!

— Мадана-Мохана!- певец продолжает набирать обороты.

Жизнь вокруг запульсировала чаще.

Взгляд гостя метнулся к двум портретам в рамках. На одном запечатлён старец со смуглым торсом, который прикрывает узкая, белоснежная полоска ткани. С другого портрета смотрит пожилой господин, чей крупный череп начисто лишён растительности, а лоб пересекают две параллельные линии, сливающиеся на основании носа в пятно кремового цвета. С шеи свисает ритуальная гирлянда из цветов.

Снова принялись отбивать ритм металлические пластинки.

« Кажется, они называются на букву «м». Он снова напряг память. Однако наименование индийского ударного инструмента продолжало вертеться на языке неопределённым: «М-м-м». Какое мучение — вспоминать! М-м-м — ан… Мандрагон! — Мандрагон? Кажется, растение. Библейское. Еврейские женщины лечились им от бесплодия.

Ман-н-н-н-дрил! Мандрил? — Перед глазами ощерился примат из семейства мартышковых.

Ма-а-адригал! — Мадригал? Ассоциируется с конвертом для долгоиграющей пластинки фирмы «Мелодия». Ну точно! Такая хранилась в тумбочке под телевизором. В родительской спальне. Значит, мадригал — это из сферы музыки.

Мар-р-р-гинал! Господи, похоже он на опасной черте. Жена права, надо пропить курс мил-л-л… Как его там? Милдроната!

210. Что за цифры? — Число ударов в минуту. Ритм барабанов, бубнов или этих самых «м-м—м…» Именно такой ритм и позволяет преодолевать блокировку нервной системы, снимает фильтры восприятия и способствует впадению в… транс.

Белозерцев проводит ладонью по макушке, хотя волосяные луковицы не подают сигналов.

« Надо уносить ноги. В противном случае, ты поведёшься на эти «210». И тоже затянешь: «Ма-а-а-дана-маха-а-на».

Гость сделал усилие — тело оторвалось от сиденья. Осторожно ступая на затёкшую ногу, он двинулся в прихожую. Втиснул ступни в сандалии, дёрнул дверную ручку.« Не заперто». Снаружи на поверхность сознания блестящим шариком вынырнуло одно-единственное слово: манджиры! «Вспомнил!» Он приободрился и крепко впечатывая подошвы сандалий в тротуар, направил стопы к кафе.

— Паша, куда ты запропастился? — Супруга летела наперерез. Следом обливаясь потом едва поспевал Костик.

— Я тут… зашёл на минутку. К соседу.

— Мы ждём битых два часа!

Белозерцев скосил глаза на циферблат. 17 часов 7 минут. Жена не преувеличивала. Он провёл у кришнаита уйму времени. И даже не ощутил его хода. Опять причудливые игры мозга? Подумать над этим не оставалось никакой возможности: подцепив мужнино запястье, Дания Рафаэлевна увлекла супруга в кафе. Настала пора пить коктейли. О своих подозрениях она предпочла умолчать. Нет, не пришло ещё время говорить об очередной странности в поведении мужа. О его блужданиях по отелю она поговорит при более подходящем случае. Без посторонних ушей.

ЦЕНТР КРАСОТЫ «КЛЕОПАТРА»

О,как бесконечно был мудр Посланник Аллаха( да благословит его Аллах и приветствует), когда сказал:

«Даже зарабатывая на жизнь, вы можете делать это во имя Бога, если это делается с правильной целью, например, для поддержки семьи».

Мысль Малике близка. Как и другая: « Добросовестное исполнение обязанностей — тоже благотворительность».

Дядя и тётя повторяли не единожды эти постулаты Корана в присутствии воспитанницы, и она с детства усвоила: даже свою обыденную жизнь можно превратить в поклонение Аллаху. Таким образом, и обслуживая кяфиров, она могла быть уверена, что не сбилась с истинного пути. Благословение не замедлило. Вместо одной выгодной клиентки явилась другая.Та самая малявочка — жена великана и любительница сооружать тюрбаны из шарфов и палантинов. Малика не исключает: головные уборы имеют конкретную цель — увеличение хозяйского роста.

Посетительница центра красоты оказалась любознательной — до всякого рода косметических процедур и внимала Малике с детским восторгом. Та начала с молочной ванны Клеопатры, ароматизированной кокосом, лавандой или лепестками роз. Благосклонно выслушав её состав, клиентка не смутилась при озвучивании стоимости — 600 евро за сорок минут, однако попросила поведать о других методах ухода за женскими прелестями. Впечатлила клиентку и соль Красного моря с добавлением ароматических масел, которую втирают в тело ( 150 евро за 40 минут). Такую же цену Малика предложила и за скраб из кофе и кокосов. На них и пал выбор.

Процедура началась, когда ожил мобильник Малики, на экране высветилось: «хозяин». Проигнорировать этот звонок сотрудники отеля не имели права, а потому косметологу пришлось снять перчатки и принести клиентке извинения. Она покрыла спину с нанесённой тёплой коричневой массой полиэтиленовой плёнкой, затем махровым полотенцем — и удалилась с телефоном в руке. Как будто распростёртая на специальном столе женщина могла что-то понять из её ответов главному менеджеру. Но таковы уж правила.

Девушка никогда не имела дела с полицией. Естественно, что предстоящая беседа с представителем закона,о которой предупредил Абдель, повергла её в смятение. Однако умея владеть своими чувствами, косметолог довела процедуру до конца, не дав клиентке ни единого шанса заподозрить неладное. Они условились о следующей встрече, и Дания Рафаэлевна покинула центр красоты посвежевшая и похорошевшая.

Отойдя на десяток метров, она оглянулась: к «Клеопатре» деловитой поступью приближались двое. В одном она признала «хозяина», другой был незнаком. Но по властной манере держаться, в нём угадывался представитель закона.

Они переступили порог,как условились: через пятнадцать минут после завершения процедуры. Косметолог успела перемыть посуду, в которой готовились препараты, отправить в стирку использованные полотенца и даже снять специальное облачение.

Коротко переговорив, они решили расположиться в комнате отдыха, где стояли удобные кожаные диванчики, а из пасти фарфорового дельфина струилась вода.

На полицейском были тёмные брюки и светлая рубашка с расстёгнутой верхней пуговицей. А ещё он хватался время от времени за выбритый подбородок, из чего Малика заключила: до недавнего времени его украшала борода, которой он лишился в результате постановления об обязательном бритье стражей порядка. Эта мысль подспудно освободила девушку от напряжения, и она смогла, наконец, посмотреть посетителю в глаза. Ответный взгляд оказался отечески мягок.

— Мне нужно поговорить с тобой. По личному вопросу. — Полицейский многозначительно посмотрел на своего спутника. Тот удалился. Малика вновь почувствовала себя неуютно.

— У меня есть дочь. Её зовут Айя ( да хранит её Аллах от всяких бед). У Айи имеется очень деликатная проблема.-Здесь посетитель сделал паузу. Малика, опустив очи долу, ждала.-У неё на подбородке…

«Угри?»

— В общем, растут волосы.

— Именно волосы, а не пушок?-позволила себе вопрос косметолог.

— Как утверждает её матушка, поначалу это был пушок. Но глупая девочка взялась за пинцет и… сами знаете, что из этого вышло.

— Механическое воздействие усиливает рост волос.

— Мои женщины сильно переживают…

— Беда поправима.

— Каким образом?

— Во многих здешних центрах имеется специальное оборудование. Оно позволяет делать эпиляцию любых частей тела.

— Это болезненно?

— Придётся потерпеть. Но оно того стоит.

Насколько понимаю, это воздействие током?

— Слабым током,-уточнила Малика, к которой вернулась уверенность.

— А следы остаются?

— Кожа, разумеется, травмируется. Но если ухаживать за ней после процедуры, через две-три недели она примет прежний вид.

— Это важно.

Малика ответила лёгким движением губ — что-то вроде улыбки.

— Скажи, Малика, а постояльцы отеля часто прибегают к твоим услугам?

Офицер сцепил ладони на колене — жест, означавший предельную степень доверительности.

— В последнее время не так часто, как хотелось бы.

Следующего вопроса не последовало. Вместо него посетитель накренил корпус, будто намереваясь подняться. А вместо этого подсунул какой-то предмет. От неожиданности девушка подалась назад. Но уже через мгновение овладела собой.

«Всего лишь снимок.

Как портит женское лицо фотоаппарат, когда надо не моргая смотреть в его чёрный круг. Малика с детства робела. Во-первых, деревенский фотограф долго и нудно устанавливал аппаратуру и свет. Во-вторых, перенося её лицо и тело на плоскость, как будто обнажал потайные уголки души. И наконец, девочка отличалась редкостной нефотогеничностью.

В этом женщина со снимка походила на Малику. Ибо как и у неё, черты её — полные скрытой энергии и добродушия — в жизни казались более гармоничными. На фотографии женщина выглядела насквозь потерянной и ненастоящей. Малика давно приметила: такое происходит с портретами покойников.

— Это женщина была у тебя?

Вопрос поверг в ужас. Он мог означать лишь одно: случилось несчастье, и в этом замешана ты — Малика. Заражение крови с летальным исходом.Аллергия? Отёк Квинке? Да что угодно. В колледже педагоги неоднократно предупреждали…

Но ты свято соблюдала правила антисептики и асептики. А перед процедурой наносила мазок на внутреннюю часть предплечья — тест на аллергическую реакцию.

Что стряслось?

— Я не помню эту женщину.

Слова ты выдавливала дозированно, как тот смягчающий и дезинфицирующий крем из тюбика.

— Посмотри внимательно.

Ты молчишь, страшась оторвать взгляд от снимка.

С нескрываемой досадой полицейский захлопнул красную книжицу.

«Паспорт».

— В таком случае, ответь мне. Какая-нибудь из твоих клиенток носила никаб?

— Нет.

Здесь ты не лукавила. А потому нашла в себе силы встретиться взглядом с полицейским.

Визитёр упрятал алую книжицу в папку. А затем протянул визитку.

— Звони, если что-нибудь вспомнишь.

Приняв плотный строгого вида прямоугольник, ты склонила голову. Глаза мужчины просвечивают, как рентгеновские лучи. В эту минуту ты с большой охотой облачилась бы не то что в никаб. — В паранджу!