Стечение обстоятельств

Алина Аркади, 2022

Свадьба – прекрасное событие в жизни любой девушки при условии, что не узнаешь об измене будущего мужа за пять минут до регистрации брака. Поймать случайную попутку и сбежать в неизвестном направлении, оставив пару сотен гостей, недовольного отца и виноватого жениха, кажется самым верным решением. Встреча с хамоватым блондином не сулит ничего хорошего, пока он не становится единственным, кто желает помочь девушке, которая попала в сложную ситуацию. Случайное знакомство, откровенный разговор и ночь, которая перевернёт жизни обоих, заставив снова и снова вспоминать роковое стечение обстоятельств…

Глава 8

Наслаждаюсь тишиной в своей комнате и мгновенно погружаюсь в работу. Тема диплома, которую я выбрала, безумно интересная и невероятно сложная. Не замечаю, как пролетает время, и лишь негромкий стук в дверь отвлекает от монитора ноутбука, заставляя насторожиться.

— Дочка, не спишь? Можно?

Отлично! Вера уже обработала отца, и теперь меня будут отчитывать, будто несмышлёного ребёнка, который позволил огрызнуться на старших.

— Можно.

— Давно не был в твоей комнате. — Осматривается, словно впервые в этой части дома. — Это уже не комната девочки.

— Я уже давно не маленькая. Мне двадцать четыре, но ты продолжаешь ограничивать мои действия, словно мне пять лет и каждый острый угол является явной угрозой.

Отец тушуется, прекрасно понимая, что имеется в виду. Он давно всё понимает, но подсознательный страх, сковавший родителя шесть лет назад, не позволяет отпустить меня в свободное плавание, предоставив свободу выбора и действий.

— Ты знаешь почему.

— Знаю. Но у тебя было достаточно времени, чтобы увидеть — я другая: не совершаю необдуманных поступков, не лезу туда, где опасно, имею голову на плечах, которую использую по назначению.

— И когда ты так повзрослела? — Проводит ладонью по волосам, взъерошив длинные серебристые пряди, и усаживается на край кровати, словно непрошенный гость, которому неуютно в моём присутствии. — Я пропустил этот момент. — Улыбается. По-отечески, по-доброму, как папа, которым он был несколько лет назад.

— Просто ты смотрел в другом направлении. Всё внимание перетянули на себя Вера и Катя.

— Кстати, о них… — А вот и настоящая причина, по которой отец сейчас в моей комнате.

— Если ты пришёл отчитать меня за сказанное несколько часов назад — зря. Я не сожалею. Угрызений совести не испытываю.

— Просто прошу быть… мягче. — Опускается передо мной, зажимая ладони в своих тёплых руках. — Самую малость.

— Пап, давай начистоту. Последние пять лет Катя настырно вваливалась в мою жизнь, не принимая отказов. Я мягко пыталась донести, что её дружба мне не нужна, но при этом готова к общению и взаимодействию. Она человек без тормозов, неспособный понять, что на момент её появления моя жизнь, как и круг общения, уже сформировалась и кого-то нового близко подпускать я не желаю. И вот когда я расслабилась, удостоверившись, что её жизненные ориентиры развернулись на сто восемьдесят градусов, она изгадила мою свадьбу. Не надо сейчас её оправдывать, — останавливаю отца, открывшего рот, чтобы встать на защиту Кати, — ты не видел выражения её довольного лица, когда я открыла дверь туалета. И что бы она тебе ни говорила, уверена — всё было спланированно заранее. А Олег, которого ты называл серьёзным и надёжным, так глупо повёлся на провокацию. Я исключила Веру и её дочь из своей жизни. Возврат не предусмотрен.

— Вера — моя жена. Просто напомню. И обе женщины живут в моём доме, как и ты.

— Тогда отпусти меня. Позволь съехать из твоего дома и построить свою жизнь.

Отец поднимается, недовольно хмыкая. Эта тема поднималась не раз, но результат всегда одинаков — сиди и не рыпайся.

— И куда?

— Куда угодно. Через полгода я закончу институт, устроюсь на работу и вполне смогу обеспечить себя. Я неприхотлива и спокойно смогу отказаться от многого без надрыва и сожалений. Мне не нужны горы вещей, чтобы чувствовать себя счастливой. В отличие от некоторых.

Задумчиво ещё раз осматривает комнату, останавливаясь взглядом на мне. В глазах плещется тревога, подогреваемая сомнениями и нежеланием отпускать взрослого ребёнка в большой мир.

— Из этого дома ты уйдёшь только замуж.

Вполне спокойно реагирую на его заявление, не надеясь на что-либо иное. Этот разговор повторяется снова и снова, вызывая эффект дежавю и устанавливая итог. Ничего нового.

— Хорошо, — пожимаю плечами, — в таком случае не стоит мне навязывать общение с твоей семьёй. Максимум, что я могу выдавить из себя — приветствие.

Тяжело вздыхает, опуская руки, повисшие безжизненными плетьми. Мы снова на том самом месте, как и прежде, без подвижек в нужном направлении. Слишком разные у нас с отцом планы и видение моей дальнейшей жизни.

— Может, подумаешь насчёт воссоединения с Олегом?

— Что? — не могу сдержать эмоции от удивления. — Ты серьёзно сейчас?

— Вполне. Несмотря на… ошибку, — делает упор на последнее слово, — Олег неравнодушен к тебе. Мне всё ещё необходимо скрепление сделки браком, а тебе свобода — мы оба в выигрыше.

На глаза наворачиваются слёзы, а обида противным комом подкатывает к горлу, не позволяя дышать свободно.

— Ты правда готов пожертвовать счастьем единственного ребёнка ради сделки?! Правда? Выдать за удобного тебе кандидата, несмотря на то, что этот самый кандидат — козёл, изменивший твоей дочери в день свадьбы? Ну давай, скажи, что тебе плевать на меня! Только бизнес — ничего личного? Да?

— Арина, дочка…

— Уходи, — отворачиваюсь, утыкаясь в текст на мониторе, который расплывается в большое чёрное пятно. — Мне нужно подумать, кого теперь считать своей семьёй.

Отец не двигается, замерев у меня за спиной, и лишь тяжёлое дыхание даёт понять, что ему, как и мне, сейчас тоже непросто.

— Ты можешь относиться ко мне, как пожелаешь. Можешь даже ненавидеть. Твоё право. Но замуж тебе выйти придётся. Не прямо сейчас. И лучше бы тебе постараться наладить общение с будущим мужем, а не игнорировать его сообщения. Надумаешь сбежать — верну и запру в комнате, как шесть лет назад. — Голос становится твёрже, едва заметно дрогнув, когда он озвучивает условия. — Без глупостей, Арина. По-прежнему поездки только в сопровождении охраны по заданному маршруту, из общения — Настя. Все остальные лица исключены.

— Контракт на охрану оплати, — выдаю сквозь слёзы.

— Что?

— Контракт моего охранника заканчивается через два дня, — повышаю голос.

— Я решу этот вопрос завтра с утра. Когда-нибудь ты меня поймёшь, если, конечно, всё узнаешь. Спокойной ночи.

Дверь закрывается, а я падаю на кровать, утыкаясь лицом в подушку, чтобы никто не слышал моих поскуливаний и всхлипов. Тошно от слов отца и противно от самой себя за неспособность настоять на своём и сделать что-то непредсказуемое и решительное. Чувство обречённости засасывает, когда осознаю, что отец только что определил мою дальнейшую судьбу в угоду собственным желаниям и намеченным целям.

Когда он стал таким? Неужели ему плевать, как я буду жить в браке с нелюбимым мужчиной, уничтожившим к себе элементарное уважение одним подлым поступком? Вероятно, да, потому что для отца бизнес и материальное благополучие встали во главу угла, отодвинув на второй план человеческое и моральное. Безразличие — единственный ответ на мои вопросы, который сейчас крутится в голове бешеным колесом, сжимая сердце и останавливая дыхание.

Мне не к кому обратиться, а мама неспособна тягаться с отцом, имеющим большие связи и способы давления на неё. И мне не за что её осуждать. Она с большим трудом встала на ноги после смерти Антона, почти погрязнув в собственном горе, всё же выбралась, заставив себя двигаться дальше. Каждый из них потерял ребёнка, переживая это по-своему, а надо было позволить помочь друг другу, оставаясь вместе. Но увы, тогда, шесть лет назад, каждый сделал выбор, с которым нам всем приходится жить до сих пор.

Поднимаюсь, чтобы открыть шкаф и из самого дальнего уголка вытащить рубашку Глеба, которую я до сих пор сохранила. Мой ежедневный ритуал, ставший настолько привычным, что не могу уснуть, не вдохнув аромат мужчины. И, кажется, запах выветрился, а образ практически стёрся из памяти, оставив лишь размытую фигуру с запоминающимся шрамом над верхней губой, но я по-прежнему снова и снова втягиваю носом знакомый парфюм с нотками табака и возвращаюсь к той единственной ночи, когда была по-настоящему счастлива. Прокручиваю события, словно старую плёнку, перематывая вперёд-назад и задерживаясь на ярких моментах, внимательно рассматриваю, вспоминая, какие эмоции испытывала в тот самый момент.

Что он сейчас делает? О чём думает? К кому спешит?

Удивительно, но, когда появляется мысль о спасении, возникает ассоциация с Глебом — сильным, уверенным, решительным. За спиной такого мужчины хочется спрятаться, предоставив ему возможность распоряжаться каждым твоим шагом и бездумно топать в указанном направлении, не оглядываясь назад.

Возможно, останься я тогда, чтобы дождаться его пробуждения, сейчас всё было бы по-другому… Но сожаления бессмысленны, а маховик времени невозможно отмотать назад, чтобы выбрать другой, более рациональный и обдуманный вариант развития событий. Что сделано, то сделано — точка. Судьба свела нас на одну ночь, с лёгкостью избавив друг от друга с восходом солнца и направив по другому пути. И что бы ни произошло в дальнейшем, каждый день я буду открывать знакомую дверцу, чтобы вдохнуть почти исчезнувший аромат мужчины, дарованного мне на одну ночь.