Энуэмент

Алибек Бектурганов, 2020

Ты молод и талантлив. Перед тобой открыт весь мир. Ты волен выбирать любой путь, но ты решил поселиться на другом материке и набираться опыта, живя неспешной и размеренной жизнью. Только все твои планы тщетны. Судьба сама сделала свой выбор и даже в маленьком городке ты не сможешь уйти от нее. Твои приключения в мире Ауалура начинаются сейчас.

Глава 3

По дороге в гараж старого иланийца Ренар купил себе газету новостей. Первая же страница была посвящена загадочным убийствам, совершенным по всему Ауалуру. С броским заголовком, журналист под псевдонимом Харазирт, что с рурского означало Вестник, талантливо связал, казалось бы, совершенно несвязанные друг с другом события. Слог у этого журналиста был хорошим, что вместе с интересным текстом позволило этой статье оказаться на первой странице издания. Некоторые выводы ему показались неправильными и довольно натянутыми, но та работа, что успел проделать этот Харазирт, впечатляла.

Это была уже не первая статья, что он видел за авторством Харазирта, и стоило признать, что определенный уровень этот журналист держал. Сразу же вспомнились слухи, что это какой-то аристократ, прячущийся под псевдонимом. В этой версии было свое рациональное зерно. Раздобыть столько фактов про внутренние дела аристократических семей было невероятно трудно, поэтому люди и начали подозревать подобное. Но Ренар в этом сомневался. Достать такую информацию, конечно, сложно, но вполне возможно в данное время. Особенно с учетом, что многие устои аристократов пошатнулись или и вовсе были попраны и забыты.

Для Ренара эта статься не несла ничего интересного, кроме одного факта. Все жертвы неизвестного убийцы были зарезаны. Характер ран был разный, но нанесены они были одним орудием. Еще он запомнил имя имперского жандарма, который первым связал эти убийства вместе — Керей дэ Ави. Этот имперец был выставлен в статье как новый гений преступного сыска, который подает большие надежды. В статье также говорилось, что он совсем недавно был переведен в свободный портальный город Мирасель, который был оплотом и центром наемников материка Дейстрок. Довольно примечательный город, как и многие города этого материка. Сослали его или же послали с определенным заданием, никто не знал, а строить догадки с самого утра просто не хотелось. Зачем это ему?

Но запомнил он это имя не столько из-за реверансов в адрес молодого жандарма, сколько из-за его фамилии. Дэ Ави были одним из древнейших аристократических родов Азарской империи. Они уступали в этом только родам князей Кройфов, Джоасов и правящего императора. Поэтому представитель этого рода, работающий простым жандармом, не мог не обратить на себя внимания. К тому же, не смотря на свою древность, род дэ Ави был свободным родом и не принадлежал ни к одному имперскому дому. Наверное, именно поэтому род был всего лишь в девятой сотне табеля о рангах имперских родов.

Также на третьей странице его внимание привлекла новость о таинственном исчезновении одной из дочерей Дома белой молнии Азарской империи Ярославы Кройф, троюродной внучатой племянницы Казимира Кройфа, нынешнего главы этого древнего рода, что возглавлял этот Дом. Из заметки он узнал, что девочке всего несколько дней назад исполнилось шестнадцать лет, и она была первой в очереди наследников главы князей Кройфов. Вот уже несколько месяцев о девушке никто из столицы не слышал и поэтому люди при имперском дворе строили всевозможные версии ее исчезновения.

Прочитав эти версии, Ренар невольно рассмеялся.

Он внимательно рассмотрел девушку, изображенную на фотографии рядом с заметкой. Темно-русые волосы были просто заплетены в длинную косу и свисали с левого плеча. Светлые каре зеленые глаза весело и бесстрашно смотрели прямо перед собой. Тонкий и прямой нос, легкая полуулыбка на аристократическом лице. Немного мальчишеская и еще не до конца сформировавшаяся девичья фигурка была нескладной и угловатой. Но в будущем она обещала стать очень красивой. Также в заметке отмечалось, что она подавала большие надежды как эллу и уже к шестнадцати имела четвертый ранг в суаре. Впечатляющие показатели даже для аристократов.

Так сложилось, что в гараже сегодня никого не должно было быть. Сегодня должен был быть выходной день. Так что все это давало надежду спокойно поработать одному, как он и любил. Чтобы никто его не дергал по пустякам, не отвлекал глупыми и подчас совершенно ненужными вопросами, после которых у него возникал только один вопрос — «как их допустили в гараж к технике?».

Сегодня никого не должно было быть, но возле входа стоял тренер Ждан, или же князь дэ Сангри и, судя по всему, ждал тот именно его. Одет шие был в деловой костюм и весь его вид внушал. Внушал не просто уважение, робость или страх, а что-то непонятное, среднее. Внушал и сразу давал понять, что это представитель древнего аристократического рода. Об этом говорил как сам костюм, сшитый на заказ у прекрасного портного, так и незаметные, но дорогие украшения. Но это все было несущественным, материальным. Просто дорогие вещи. Больше всего о принадлежности к аристократам говорила аура, что окружала князя. Аура и манера держать себя. Создавалось ощущение, что он не только может, но и имеет полное право отдавать приказы и распоряжаться остальными.

Неприятно. Ренар внутренне весь собрался. Он всегда не любил, когда кто-то старался его подавить таким образом. Но пока князь не давал повода грубить ему, поэтому ему пришлось все свое недовольство держать при себе и придерживаться этикета.

— Инидо ва тинай, арс айчо, — поприветствовал его Ренар и слегка поклонился.

Власта и надменный вид этого князя — это было слишком много для его терпения на сегодня. Он был раздражен и зол. Не настолько сильно чтобы открыто грубить, но вот на то, чтобы послать шпильку, этих эмоций хватало. Поэтому его поклон был не таким как поклон менее родовитого аристократа или дворянина, а как равного, но только младшего возраста. Этим он сразу хотел дать понять князю, что ему все равно на то, кто именно перед ним стоит. Дворянин, аристократ, не важно, главное они оба мастера. Это было заносчиво, но с сегодняшнего утра он не испытывал симпатии к семейству графини. Пусть они будут хоть главной семьей правящего дома. К тому же, этикет он не нарушал.

— Нате ино ва ти, — легкий поклон головы в ответ был ему ответом. — Ваш коаж как всегда идеален, Ренар. Могу я еще так к вам обращаться?

Князь не подал вида, что что-то не так.

— Спасибо за комплимент князь, — Ренар также перешел на общий язык и снова исполнил легкий поклон. — Да, если вы будете так обращаться, то мне это будет удобней и привычней.

— Всегда было любопытно, — Ждан слегка расслабил свое тело, после его менее задиристого ответа. — Откуда такие познания моего родного языка?

— У меня любящая мама, — ответил он, и, увидев легкое непонимание на лице своего собеседника, сразу же пояснил. — Она постаралась дать мне все, что смогла. Знание коажа в том числе.

— Действительно удивительно, — согласился князь.

Ренар на это лишь кивнул. Шие хоть и встречались в мире, но в основном они общались на всеобщем языке. Их родной язык, коаж, был очень труден для изучения посторонними. Одних официальных стилей разговора в нем было восемь штук. Если еще учесть, что женщины шие говорят иначе чем мужчины, а слова коажа хоть и были довольно мягкие по звучанию, но для многих очень трудные по произношению из-за наличия в них большого количества гласных, то даже для простого овладения разговорного языка нужно было приложить очень много усилий.

— И кто же был вашим учителем, если это не секрет? — Ждан с любопытством посмотрел на него.

— Одна шие, — ответил Ренар. Он не хотел распространяться по поводу своего учителя перед посторонними, но не ответить не мог. Этикет. — Она выделила для меня зерно и с помощью знакомой вайлы я его освоил. В том числе и язык.

Князь несколько мгновений смотрел на него, но продолжать спрашивать про учителя не стал. Ренар недвусмысленно дал понять, что подробностей он рассказывать не будет, а продолжать расспросы этикет не позволял. Все-таки этикет, это обоюдоострое оружие, которым можно пользоваться по-разному.

— Ясно, — сказал Ждан. — Скажите Ренар, а в вас нет случайно крови шие?

— Есть, — он удивленно моргнул, не ожидая такого вопроса, и продолжил. — Среди моих предков по отцовской линии было несколько шие.

— Хм, — пожилой шие задумчиво пригладил свои усы правой рукой. — Спасибо за честный ответ. Можно мне еще задать несколько вопросов?

— Конечно князь, — он сохранил спокойное выражение лица, хотя все его чувства говорили о большом желании послать этого неожиданно визитера куда-нибудь подальше.

Дайте ему побыть одному!

— Что ж, я постараюсь быть кратким, — Ждан кивнул. — Скажите, вы не хотите начать изучать сэйбо?

Ренар удивленно посмотрел на князя. Он ожидал вопросов о его племяннице или о причине его непосещения спортзала, но никак не предложение изучать сэйбо.

— Простите? — Только и смог он ему ответить.

— Я давно уже присматривал себе ученика, — Шие слегка улыбнулся. — И очень расстроился тому факту, что тот, кого я присмотрел, перестал посещать мой зал.

— Прошу меня простить, — Ренар еще раз поклонился, но на этот раз довольно низко, почти в пояс. — Я видимо ввел вас в заблуждение. Я уже являюсь практиком сэйбо.

— Одна шие, да? — Улыбка князя стала веселой. — Какая форма?

— Все три, — Ренар выпрямился. — Но чаще всего использую вторую, так как она легче сочетается с аум сардом.

— Ну да, ну да, — согласно закивал Ждан. — Используй силу противника, умей подстраиваться под него. Так он действительно удобен для вас. Правда, по моему личному мнению, вам больше подойдет тоон.

— Мой учитель всегда говорит мне то же самое, — согласно кивнул Ренар. — Но, если честно, я больше предпочитаю зан.

— Жизнь это движение, а движение должно быть быстрым, как-то так да? — Все веселился князь. Он объединил девиз аум сарда — «движение это основа жизни» и смысл третьей формы сэйбо, слегка поиграв словами. Слегка виноватая улыбка появилась на лице у Ренара. Как и положено по этикету. Он отказался от его предложения и должен был показать, что сожалеет о своем отказе. — Эх, молодость, молодость. Все куда-то спешат, все куда-то торопятся. Уезжают. Вот и племянница моя сегодня куда-то собралась. Не знаете, кстати, куда?

Интересно, подумал Ренар, а предложение по обучению он делал всерьез или только для того, чтобы сбить его с толку и подвести к этому вопросу?

— Нет, — он отрицательно покачал головой. — Она просто сообщила, что уезжает по делам своей гильдии на неопределенный срок.

— Да, и оставила вас одного здесь? — Ждан удивленно посмотрел на него. И если до этого Ренар чувствовал некоторую наигранность в его словах, то вот это удивление было настоящим.

— Не вижу причины, чтобы было иначе, — безразлично пожал он в ответ плечами.

— Как же, — растерялся князь. — Но ведь все эти месяцы вы жили вдвоем.

— Да, — согласился Ренар. — Мы жили в одной квартире, как простые соседи. Зачем это было нужно вашей племяннице я не знаю, ведь у нее был постоянный друг в этом городе.

— Друг, говорите, — нахмурился князь, выделив первое слово тоном.

— Насколько я могу судить, — все также равнодушно развел руками он. — Кстати, позвольте похвалить вашу племянницу. Она просто великолепно готовит. А ее умение сочетать блюда, это настоящая сказка для гурманов. Я даже и не вспомню, ел ли когда-либо такие же потрясающие блюда.

— Блюда? — Не сразу сообразил слегка задумавшийся шие. — Ах, да. Ее маленькое хобби. Благодарю вас за комплимент Ренар. Обязательно передам его.

А кому передаст, не уточнил, пронеслась мысль в его голове. Неужели он пришел по поручению кого-то другого? Но тогда кого? Ренар быстро перебирал варианты в своей голове. И самое главное, во что это выльется для него самого?

— Конечно князь, передайте. Ведь я могу с ней больше не увидеться, и сделать это лично, — закинул он удочку.

— Почему? Мне казалось, вы неплохо с ней поладили, — внимательно посмотрел на него Ждан, никак не прореагировав на его намек по поводу адресата комплимента.

Может он ошибся и зря накручивает себя? Задался он вопросом, наблюдая за реакцией князя.

— Дела, князь, — неопределенно ответил Ренар. — Даже боги не знают, как именно обернется будущее.

— Что ж, — князь величественно кивнул, заканчивая разговор. — Желаю успехов вам в ваших делах Ренар. Коно ва анадэ, оанго.

— Коно ва ана, арс айчо, — ответил Ренар и снова отвесил ему поклон.

Он смотрел в спину уходящего шие и только сейчас позволил себе немного скривить лицо. Как же он устал от этикета. Поклон туда, поклон сюда, поклон за то, поклон за это. Надоело! Ну не нравилось ему принимать и отвешивать просто так эти поклоны. Всегда не нравилось, с самого детства. Только получать возмездие в виде божественного подзатыльника от очень старой и строгой гувернантки лани Ясу и осуждающий взгляд матери, не нравилось ему намного больше. И если подзатыльник от этой строгой и даже суровой старой девы он мог перенести, то мамин взгляд всегда вызывал в нем сильное чувство стыда. Этикет, чтоб ему пусто было, наверное, придумали демоны бездны в наказание аристократическим семьям за то, что те низвергли их.

Набрав полную грудь воздуха, вдохнув через нос, он медленно выдохнул его через рот. Повторив еще несколько раз, успокоился. Каждый раз как он вспоминал уроки этикета и танцев от лани Ясу, так сразу же хотелось содрогнуться. Эта алва, не смотря на свою миниатюрность и вид засушенной рыбы с пенсне на левом глазу и вечно недовольно поджатым тонкогубым ртом, была невероятно требовательна к нему. И возмездие никогда не заставляло себя ждать. Даже когда он вырос выше ее, и по скорости обходил мастеров третьей формы сэйбо, что позволяло ему с легкостью уклоняться от твердых резиновых мячей, которые кидали в него его учителя на тренировках. Она все равно каким-то чудом умудрялась отвесить ему подзатыльник, если он вызывал ее неудовольствие.

Немного встряхнув головой, он вернулся мыслями к князю.

Что шие действительно было нужно? Хотел узнать, как у него обстоят дела с его племянницей? Ревнитель нравственности или еще что? Мол, жили вместе, теперь женись? Глупость конечно, но с очень большой натяжкой как вариант можно принять. Хотя… Нет, пусть будет как вариант. Иногда самые безумные или простые варианты, самые правильные. В то, что князь пришел действительно предложить ему обучение он не поверил. Впрочем, его умение понимать разумных, как ему наглядно показали, не самое хорошее. Доказательством этому служила прошедшая ночь. Такой ошибки в разумных, он еще не допускал и надеется, что не допустит впредь. Это очень неприятно, когда разочаровываешься в людях. Намного неприятней, чем проигрывать.

Перестав ломать себе голову над визитом князя, Ренар набрал код-активатор для входной двери на специальной панели с кнопками. ИИ гаража узнал набранный код, опознал по базе данных и впустил его, тихо открыв дверь. Работа ждет.

Как это обычно с ним и бывает, он ушел в работу с головой. Несколько часов он стоял под легковым автомобилем в специальной яме и не мог понять, где на поворотном механизме идет прокрутка. С виду все было нормально. Он уже два раз собирал и разбирал его. Но тесты показывали четко, есть где-то небольшой зазор или скол, из-за которого и происходит прокрутка рулевого вала. Под конец, так и не справившись с этим, он недовольный пошел домой.

Этот день можно было смело заносить в список самых неудачных за все годы его жизни. Очень хотелось выплеснуть все свое раздражение и разочарование на кого-нибудь или что-нибудь. Но пришлось отказаться от мыслей на счет дополнительной тренировки. Он боялся, что не сможет сдержаться и каким либо образом навредит жителям города.

Зайдя в свою квартиру, он увидел своего учителя Саардана. Тот просто сидел на полу и что-то увлеченно читал в меленькой книжке с мягким переплетом. Она настолько несуразно смотрелась в его огромных ладонях, что он невольно улыбнулся.

— Учитель, — без капли удивления он исполнил поклон.

— А, Эр, — Радостно заулыбался Саардан. Отчего его лицо сразу же пошло морщинами.

— Как ваши дела?

— Вот опять ты со своим этикетом, — недовольно скривил лицо его учитель.

— Простая вежливость, — слегка улыбнулся он. Ему нравилось поддразнивать открытого и прямого учителя.

— Вежливость, — проворчал в ответ учитель и еще сильнее скривил лицо. — Нормально у меня дела. Вот, дай, думаю, навещу ученика своего.

— Рад, что у вас все нормально, учитель, — Ренар сбросил сумку возле ванной двери. — А то Арлок мне что-то совсем ничего не рассказывает.

— Он здесь? — Грозно нахмурился Саардан.

— Да. Вы же знаете, что он не может оставить меня одного, — он внимательно посмотрел на подобравшегося учителя. — Он уже успел с вами поздороваться?

— Как же, — рыкнул Саардан. — Чтобы эта самка падальщика со мной хотел поздороваться. Скорее одна из Сестер воспылает ко мне страстью и у меня будет жаркая ночка с богиней.

Такого сравнения Ренар не выдержал и рассмеялся. Представить его откровенно некрасивого учителя объектом страсти одной из богинь триумвирата он не мог. Даже при всем его богатом воображении. Это было слишком сюрреалистично.

— У вас как всегда интересные представления о невозможном, учитель.

— Умник, — буркнул в ответ учитель. — Ладно, он что-нибудь говорил?

— Нет, — ответил он. — Я его даже не видел все эти месяцы. Как обычно бдит и следит за мной.

— Хм, — презрительно скривил лицо Саардан. — Никогда его не любил. Но стоит признать, у этого крысеныша всегда были яйца.

— Не проверял я это, в отличие от вас, учитель.

— Не проверял он, — начал обличительную речь Саардан, входя в раж, — а нужно было к… Стоп. — Он грозно нахмурился. — Ну, малой, ну тихоня. Давно видать пендель, разума прибавляющий, не получал?

Ренар недовольно прикусил язык. Расслабился он что-то в последнее время. Привык с Властой шпильками обмениваться во время диалога, вот у него и вырвалось случайно.

— Прошу меня простить учитель, — низко поклонился он.

— Опять ты с этой официальщиной, — простонал в ответ Саардан. — За что Великая мать? У всех руров ученики как ученики, у меня одного этикетка ходячая.

— Как вам будет угодно, учитель, — он сделал еще один поклон, скрывая улыбку. Как же он любил так подшучивать над этим рурцем.

— Тц, — недовольно цыкнул учитель. — Скучный ты Эр. Я-то уже рассчитывал размяться хорошенько. Тихоня, одним словом.

— Вам бы все руками помахать, — осуждающе посмотрел он на рурца.

— Почему же, можно и ногами. Я не привередливый, — довольно осклабился его учитель. Отчего его некрасивое лицо скривилось, приняв довольно устрашающий вид.

— Учитель, учитель, — покачал головой Ренар.

— Да ладно тебе, — Саардан ободряюще хлопнул его по спине. Удар вышел громкий, но он даже не шелохнулся. — Ого, — довольно заулыбался учитель. — Растешь.

— Спасибо, учитель, — Ренар слегка улыбнулся. — Сила ученика, заслуга учителя. Вы у меня останетесь или как?

— Да не, — отмахнулся тот. — Чего мне в этой комнатушке делать? Тебя проверил и ладно. Пошел я. Арлока поищу. Нужно же мне размяться немного.

С этими словами он вышел из квартиры, оставив его одного.

На эти слова Ренар мог лишь хмыкнуть и развести руками. С тем уровнем мастерства, что был у его учителя, Саардан по праву мог отнести бой с Арлоком лишь к разминке. Ведь даже в суаре, хоть наблюдатель и был очень искусным, следовало это признать, как бы этот невысокий имперец не был неприятен ему, но выше определенного уровня тот подняться не мог. Его потолком был второй ранг. И то только за счет искусного обращения с сиянием. Количества сияния не хватало для чего-то большего. Всего около полторы сотни УРЕСов. Может чуть больше. В данное время чуть выше необходимого минимума.

Повернувшись к входной двери, он на несколько секунд застыл.

— Кшыр, — выругался он на имперском языке, который как никакой другой подходил для такого проявления эмоций. Рурский в этом плане был слишком примитивен, ругательства иланийцев были чересчур специфичными, а алвские или же на языке коаж были чересчур иносказательными. Но стоит признать, что ругательства на двух последних получались очень разнообразными и своей многоэтажностью могли поспорить с имперским. Но тот выигрывал в конкретике выражения эмоций. — Хул!

От злости он сильно сжал кулаки и непроизвольно выпустил кровожадную ауру.

Этой заразе было мало его поиметь. Она еще забрала его куртку. Его любимую кожаную куртку, что все это время висела возле входной двери на вешалке. Куртку, что была сшита ему на заказ у одного известного мастера. Куртку, на рукавах которой были изображены языки пламени, что изготовлены из специального материала, который мог взаимодействовать с сиянием и показывать его цвет. Куртку, что подарили ему на его пятнадцатилетие, когда он вернулся с острова Лиос. Куртку, что была очень важной и памятной вещью для него.

Он ее прибьет. Ей боги прибьет. И плевать, что его воспитывали с мыслью, что девочек бить и обижать нельзя. Эту можно.

Постояв и повыпускав свою кровожадность вокруг, он, наконец, немного успокоился и поплелся на кухню. Немного перекусив простыми бутербродами и выкинув в мусорный бачок еду, которую приготовила Власта, он решил пойти спать. Настроение, несмотря на встречу с учителем, было отвратительным. Проворочавшись долгое время, он уснул.

Вокруг него была сплошная темнота. Редко падающие капли нарушали тишину, что царила в этом месте. Звук их падения был неравномерным, и начинал раздражать. Пока еще не сильно, но на нервы уже понемногу действовал. Впрочем, он не подавал вида, что ему это было как-либо неприятно. Каким бы сильным не было его желание найти этот источник и перекрыть его, лицо молодого алва оставалось спокойным. Но внутри все сильнее разгоралось злость. Хотелось начать действовать, двигаться, уничтожить источник звука, но он не мог. На его руках были прикреплены какие-то блокираторы. Помимо того, что они приковывали его к полу этого места, они полностью перекрывали ему доступ к сиянию, не позволяя воспользоваться им, и впервые он чувствовал себя так неуютно. Раньше он всегда мог положиться на сияние или усиление тела, в крайнем случае. Но вот наступил этот крайний случай, а возможности усилиться не было.

К раздражению и злости присоединилось легкая обида. Обида на себя самого. Благодаря своим генам, он был в несколько раз быстрее, сильнее и выносливее обычных людей. Но сейчас физическое превосходство никак не могло ему помочь. Эти оковы были прикреплены к полу невероятно крепкими и достаточно эластичными цепями, чтобы он не мог поступить так, как поступал с обычным крепким металлом. Приложить достаточно усилий, довести до точки, а потом резким усилием сломать или порвать. Еще и этот звук падающих капель, действующий на нервы. Рваный ритм. «Кап», тишина. «Кап», тут же еще раз «кап». Потом долгая тишина. «Кап», «кап», «кап», тишина. «Кап». Хотелось хотя бы просто увидеть, откуда капает вода. Только было одно «но» — вокруг стояла сплошная темнота.

Время в этом месте текло медленно. Сколько он провел здесь времени? У него было стойкое ощущение, что уже иного часов. Почему он так решил, он не знал. Оно просто было и все. Было, также как и злость, что сжигала его изнутри, также как и раздражение, что хотело заставить его вцепиться в эти проклятые оковы и уничтожить их. Но каким-то образом он умудрялся не срываться. Наверное, именно это состояние и показывало, что прошло много времени. Не мог он дойти до такого состояния, за короткий промежуток времени.

Неожиданно звук прекратился. Он неверяще приподнял голову и огляделся. Лишь только после этого действия осознав всю тщетность и глупость своего поступка. Что он мог разглядеть в темноте?

— Ты можешь намного больше, чем просто видеть в темноте! — Грозно и разгневано прорычал голос из темноты.

Женский голос, машинально отметил про себя Ренар.

Его тело приподняла неведомая сила и поставила на ноги. Но браслеты оков на руках никуда не исчезли. Исчезли только цепи, что держали его.

В воздухе появился и завис шар света. Ярко золотистый, с алыми переливами и маленькими черными вкраплениями. Он был большим и таким красивым, что от этого зрелища буквально захватывало дух. Шар невольно приковывал все внимание к себе.

— Нравится? — Голос прозвучал неожиданно мягко. Лишь буква «р» выходила слегка рычащей, раскатистой.

Очень знакомое звучание, снова отметил про себя Ренар.

— Да, — ответил он односложно, но очень эмоционально.

— Какой искренний ответ, — голос стал слегка насмешлив и весел. Но насмешка была доброй. Он это чувствовал.

На это он исполнил поклон:

— Всегда к вашим услугам.

— Воспитанный мальчик. Твои мама и учителя хорошо постарались, — довольно прогудел голос. — Но нельзя забывать и о породе. Что ни говори, а порода свое возьмет. Породистый и воспитанный.

— Вежливость, это просто обычная вежливость, — Ренар слегка пожал плечами. Страха не было, но появилось какое-то непонятное чувство спокойствия.

Злость и раздражение, что бушевали внутри, ушли, и теперь он ощущал где-то в районе живота только безбрежный океан силы. Она была тягучей и спокойной, но в любой момент, он чувствовал, эта сила могла стать неудержимой и уничтожающей все на своем пути. Раньше он никогда так не ощущал сияние в своем нижнем энергетическом центре.

— Не нужно скромничать, не все сразу могут сориентироваться, ты смог и это говорит о хороших генах, что дали тебе ясный ум и крепкое здоровье, поэтому я и заговорила о породе. — Ответил голос. — Ты не стал хамить и тыкать непонятному шару света, и это говорит о манерах и воспитании.

— Или же о простой осторожности, — Ренар не мог не возразить, но он снова чувствовал, что поступает правильно.

— И об этом тоже, — согласился с ним голос. — Что снова говорит о ясной голове и приводит к породе. Согласен?

— Не могу возразить, — уклонился от ответа он.

— А иногда большего и не надо, — довольно прогудел голос с легким смешком.

После этих слов шар ярко вспыхнул, ослепив его на мгновение.

Когда зрение к нему вернулось, то вместо шара он увидел перед собой невероятно красивую женщину. Резкие черты лица и тонкогубый рот были словно выполнены гениальным скульптором. Но приковывали все внимание к себе ее глаза. Большие, с черным белком, который отливал синевой, и ярко золотистыми радужками, в которых были ярко алые переливы и маленькие вкрапления черного цвета. Довершали их картину черные вертикальные зрачки. Русые волосы женщины слегка отливали рыжиной и были собраны в роскошную и длинную косу, достававшую ей почти до ступней. Лоб у нее был перехвачен ярко-красной лентой, как у Родики. На ленте был такой же узор, что и на ее платье с длинными рукавами. Само платье было белым, до пола, слегка скрадывающим ее фигуру. Ее образ во многом напоминал его учителя шие. Только платья она любила носить приталенные и не такие длинные.

— Какое же это приятное чувство, чувствовать твое сияние, — скаламбурила она и тепло ему улыбнулась.

— Я сплю?

— Да, ты спишь. И я тебе снюсь, — при произношении последнего слова она недовольно скривилась. — Как-то звучит не очень красиво «снюсь». Тебе так не кажется?

— Несколько коряво, — согласился он.

— Точно. Коряво, — ее прекрасные и необычные глаза посмотрели на него с осуждением. — Так же коряво, как и твои попытки заблокировать ее наследие.

— Ее наследие? — Ренар слегка прищурился. Мысли в его голове начали носиться с бешеной скоростью. Он сам не заметил, как использовал ускорение своего сознания. Но женщина заметила и одобрительно прорычала что-то себе под нос. В его голове словно щелкнул выключатель. Разрозненные картинки мозаики встали на свои законные места, и пришло понимание. — Родика.

Только его учитель могла оставить ему в голове ментальную закладку в виде этой красивой, но такой чуждой ему женщины.

— Да, — глаза красавицы красиво вспыхнули. — Я Проводник.

— Вы реальны? — Спросил он и тут же поправился. — То есть, я хотел узнать, ваш образ был основан на образе реально существующей шие?

— Мой образ был реальным, и я реальна. Точнее такие проводники как я, одновременно и реальны и нет. Даже без реальных прообразов.

Увидев выражения его лица, она весело рассмеялась.

— Немного путано, да?

— «Немного» не то слово, — он усмехнулся на правую щеку.

— Я реальна, потому что реален ты, — ее глаза все еще весело смеялись, а на губах играла легкая улыбка.

— И не реальны, потому что только я могу вас представить?

— Порода, — очень довольно улыбнулась женщина улыбкой, что больше походила на хищный оскал зверя. — Как говорится, кровь не водица, а руда.

— Женщина, — не смог он удержаться и увидев непонимание на ее лице, продолжил. — Почему именно этот образ. Я раньше никого не встречал с вашей внешностью.

— Родика решила, что тебе будет приятней вести диалог с женским образом, — женщина извечным женским движением поправила платье. — Моя внешность, это тоже именно ее выбор. Откуда она взята, я не знаю.

— Правильно решила, — усмехнулся он. Все-таки во время их ментальных занятий он не мог скрыть от нее ничего. Впрочем, и она тоже полностью открывалась перед ним. Не потому что он так хорош в ментале, наоборот, все, на что его хватило, это научиться правильной медитации и умению раскладывать и структурировать свои знания. Она это делала лишь для того, чтобы он ей доверял. — Значит, все-таки, это есть во мне.

— Да, — она подошла к нему вплотную, и только сейчас он заметил, что тьмы вокруг уже давно нет. Они просто висели в белом пространстве. — Как и в любом шие.

— Я алви.

— Да хоть иланиец, — отмахнулась она от него. — Все равно ты ее потомок.

— Вы автономны? Просто, это в первый раз, когда я могу беседовать с такой как вы.

— Отчасти. Я могу вести беседы на любые сторонние темы, но мои действия ограниченны алгоритмом, что заложила в меня создатель, — ответила она.

— И какова же цель вашего создания? Насколько я помню, проводники служили для разных целей.

— Я была создана Родикой для того, чтобы помочь тебе с перестройкой организма.

— Понятно.

— Приступим? — Она приподняла брови.

— Хорошо, — согласился он. — Что мне делать?

— Посмотри на свои руки, — начала она. Ренар приподнял их на уровень глаз. — Видишь, цепи, что приковывали тебя к полу, исчезли? Это потому что ты, наконец, смог адаптироваться к этим силам и готов к тем изменениям, что последуют с их пробуждением. Также ты уже освоил их зерна. Не без помощи этой вайлы, между прочим. Полгода жизни рядом с ней определенно пошли тебе в этом плане на пользу.

— Спасибо я ей за это говорить не буду, — он нахмурился.

— И не нужно, — она удивленно посмотрела на него. — Наоборот, при вашей следующей встрече дай ей хорошего пинка, чтобы больше не смела так себя с тобой вести. — В голосе женщины стало более отчетливо слышно рычание. Глаза ее зажглись ало-золотым пламенем. — Никто не смеет так поступать с архонтом. Ее помощь лишь позволяет оставить ее в живых. — Она успокоилась и продолжила. — Так вот. Теперь тебе осталось только сбросить эти оковы, что остались на твоих руках.

— Как?

— Просто наполни сиянием хекон и каору, как ты это проделал с сестом. Представь, как вначале каора заполняется сиянием. Потом проделай то же самое с хеконом, направив сияние из первых двух в него. Присаживайся, я тебе с этим помогу.

Ренар послушно присел, скрестив ноги. Женщина зашла ему за спину, и он услышал шуршание ее платья, от того, что она присаживается на расстоянии вытянутой руки от него. Ладони женщины прикоснулись к его спине в районе лопаток. Ее левая ладонь была теплой и очень приятно грела. Правая ладонь была прохладной. Но это была прохлада, что была, не менее приятна, чем тепло левой ладони. Все это было странно и непривычно. Возникло ощущение чего-то близкого, родного.

— Закрой глаза, — мягко прозвучал ее голос с чарующим и раскатистым звуком «р». Ренар повиновался. — Дыши глубоко и равномерно, как при простой медитации. Почувствуй, как каора начинает впитывать сияние, что разлито вокруг.

Ренар, сделал глубокий вздох, и начал ясно ощущать, как в его верхний энергетический центр стало поступать огромное количество сияния. Оно было не таким спокойным и тягучим, как в нижнем энергетическом центре. Сила в каоре ощущалось как бескрайнее небо, наполненное легким, игривым и быстрым ветром. Ветром, что мог, играясь и хулиганя, как слегка обдувать, так и вырывать с корнями вековые деревья.

— Молодец, — похвалила она его. — Теперь направь сияние обоих центров в хекон.

Мысленно представив, что его верхний и нижний энергетический центры словно раскрылись навстречу друг другу, он почувствовал, как в его среднем энергетическом центре начало появляться сияние. Ощущения от сияния в хеконе были еще более необычными, чем в сесте и каоре. Он все также не чувствовал границ как в случае верхнего и нижнего центров, но теперь в его голове четко возникла картина звездного неба. Оно было таким же бескрайним, как и в каоре, но исчезла игривость. Вместо этого спокойствие и тягучесть сеста, непередаваемым образом сплелись с легкостью и быстротой каоры, образовав что-то непонятное, но очень приятное и родное.

С каждым его вдохом средний энергетический центр заполнялся все больше и больше. Наконец, он начал чувствовать, что хекон полон, но границ его так и не ощутил. Только чувство наполненности и все. Глубоко выдохнув, он открыл глаза и увидел, что женщина легко парит перед ним. Ее прекрасные глаза горели довольством и торжеством.

— Ты смог! — Голос ее громом прошелся по пространству, которое снова видоизменилось. Стало темно красным, с алыми, золотистыми и серебристыми мазками, словно на полотне гениального, но сумасшедшего художника. — Моя работа закончена и теперь я могу исчезнуть. Прощай, юноша с приятным сиянием.

С этими словами ее образ пошел легкой рябью и, спустя мгновение, она растворилась в пространстве.

На следующее утро он проснулся уставшим. Словно и не спал вовсе. Еле встав с кровати, он медленно пошел в душевую комнату, чтобы под контрастным душем хоть немного взбодриться и прогнать сон.

Когда он снимал нижнее белье, увидел, что браслета ограничителя на его правой руке больше нет. Удивившись этому, он вышел из душа и подошел к кровати. После недолгого осмотра на простыне увидел пепел, что остался от браслета.

Хорошо, что постельное белье не начало тлеть во время сна, подумал он с облегчением и вернулся в душевую.

После душа, ему стало немного легче. Прохладная вода, после такой тяжелой ночи, заставляла его чуть ли не урчать от удовольствия. Сейчас же он стоял перед зеркалом и осматривал себя с разных сторон, периодически поворачиваясь то одним боком, то другим.

Эта ночь принесла несколько изменений в его внешность. Лицо и рост остались прежними, но вот его телосложение заметно изменилось. Руки и ноги стали немного мускулистее. Тонкая талия, что присуща всем алви, стала заметно шире, придавая его фигуре более атлетичный вид. Мышцы пресса, что раньше легко просматривались, теперь были едва заметны. Даже с учетом того факта, что за эту ночь он очень сильно похудел. Лицо осунулось, щеки впали. Что же теперь будет, когда он доберет весь потерянный ночью вес? Скорее всего, теперь можно забыть о красивых кубиках пресса. Радовало только то, что телосложение хоть и заметно видоизменилось, но осталось пропорциональным и гармоничным.

Присмотревшись к лицу, он недовольно нахмурился. Следы его гордости, его шрамы исчезли. Видимо ночью, во время перестроения организма он упустил контроль над своей регенерацией и шрамы рассосались.

Бездна! Второе утро подряд начинается неприятно, проворчал он вслух и скривился.

В остальном видимых изменений не было, разве что значительно увеличился волосяной покров на его теле. Если раньше его тело было в основном безволосым, то теперь на его груди, животе, руках, ногах и ягодицах появились темные волосы. Плохо это или хорошо, он пока не решил, но это точно не портило его внешнего вида. Скорее наоборот шло на пользу, придавая мужественности.

Пройдя на кухню, он сделал себе горячий кофе, пару бутербродов и принялся размышлять.

Вчера ночью он полностью освоил зерна двух своих учителей. Причем не простых зерен, а «ицу айно», зерна сути. Он и раньше имел гены и шие и алви, к последним себя и причислял, но благодаря их зернам это станет особенно заметно. Такие зерна чистокровных алва и шие, не могут не оказать влияния на него. Он точно знал, что его кости теперь не уступают по прочности костям шие, а ловкость и скорость будут как у чистокровных алви. Хороший тандем, если сюда еще прибавить его невероятную выносливость и усиленную регенерацию, что достались по материнской линии, то получается невероятно убойная смесь. Благодаря только одним физическим возможностям он будет показывать четвертый-пятый уровень усиления тела эллу. Очень впечатляет. Раньше его потолком были показатели третьего уровня.

Также вчера ночью он, смог пробудить все свои способности архонта. Драконий взгляд, драконье пламя и способности сенсора. Есть, конечно, еще больше полутора десятка способностей, но он унаследовал только эти три. Что, не смотря ни на что, тоже очень хорошо. Вот, например, зачем ему способность читать мысли? Ему его слабой способности к эмпатии за глаза хватает. Конечно, с одной стороны иметь возможность узнать замыслы своих врагов и противников это очень большой плюс, но с другой… Не нужны ему были такие проблемы. Многие знания, многие печали, любила приговаривать одна девушка, и он был с этим полностью согласен.

Присутствовало очень сильное желание, проверить какое именно пламя досталось ему, или активировать взгляд и посмотреть на мир по новому, или же опробовать свои приобретенные способности сенсора, но Родика оставила ему очень четкие и ясные указания. Как только он полностью пробудит свои способности, ему ни в коем случае нельзя использовать сияние и свои новообретенные способности пару декад, чтобы не повредить свои энергетические центры и каналы, которые сейчас были нестабильны. Поэтому в данный момент это было невозможным, и он, к большому своему разочарованию, не мог утолить свое любопытство.

Благодаря Родике он прекрасно знал, как именно нужно использовать и тренировать его новые способности. Посидев еще пару минут, он выбрал примерный план по их тренировке из многих, что передала ему учитель.

Посмотрев на остывший кофе, он грустно вздохнул и вылил его в раковину. Бросив взгляд на часы, обнаружил, что у него есть еще примерно пятнадцать минут, до выхода на улицу.

Подойдя еще раз к зеркалу, снова внимательно присмотрелся к себе. Шрамы и раньше были не сильно заметны, но любой внимательный разумный сможет заметить их исчезновение. Ренар пристальней всмотрелся в свое лицо. Придется хитрить, пока он не уедет из этого города. Жаль, конечно, бросать такое спокойное место, но это необходимая мера, если он хочет и дальше скрывать большую часть своих сил и способностей от всевидящего ока империи. И самое главное, сейчас нужно ввести в заблуждение его персонального наблюдателя последних лет — Арлока ди Гарсиа.

Пройдя к комоду, он открыл его и несколько минут рассматривал содержимое. Найдя искомое, он закрыл комод и подошел к кровати. В руках у него была небольшая походная аптечка. Положив ее на кровать, открыл. Достав бинт и несколько пластырей, встал. Подошел к зеркалу и начал сноровисто себя перебинтовывать. Вначале перебинтовал лоб, таким образом, что его левая бровь, большей частью оказалась закрыта бинтом. Потом выбрав пару подходящих по размеру пластырей, наклеил их с левой стороны рта. Говорить будет неудобно, но зато теперь создается полное впечатление, что он сильно травмировал лицо. Нехорошо, конечно, обманывать старого иланийца, но и рисковать он не хотел. Бросив последний взгляд и отметив, что после легкого завтрака щеки уже не выглядят сильно впалыми, он остался доволен своей маскировкой.

Опустив взгляд, оценил свое тело. Придется теперь одеть большую и бесформенную кофту. В ней будет жарко, но только так он мог скрыть изменения в своем телосложении. Никто просто не поверит, что алв за одну ночь смог настолько поправиться. Поэтому, чтобы никто не пришел к выводам о его трансформации, придется немного пострадать от жары. Хорошо, что его голос не претерпел особых изменений. Незначительные, легко можно списать на травму головы. Во всем этом маскараде был и большой минус, такие резкие перемены наоборот могли вызвать вопросы. Особенно у Арлока. Как бы к нему не относился Ренар, но никогда не допускал даже мысли, что тот глупец или дурак. Нет, в маленьких серых глазах имперского наблюдателя светился ум. Но придется рискнуть.

— Ренар? — Прозвучал удивленный голос лана Питсора.

— Я, лан Питсор! — Отозвался он и подошел к старику.

— Что с тобой случилось? — Спросил тот с искренним беспокойством, разглядывая его лицо.

— Неудачно провел спарринг, — легкомысленно отмахнулся Ренар и беззаботно улыбнулся, демонстративно стараясь беречь левую сторону лица.

— А, — старый иланиец хотел задать вопрос, но передумал. — Зачем тогда сегодня вышел? Позвонил бы и предупредил. Лучше бы дома отлежался.

— Да ерунда, это, — беззаботно отмахнулся он. — Руки ноги целы, значит, могу работать.

— Все ищешь неисправность? — По-своему растолковал его заявление владелец гаража. — Упертый ты парень.

— Но ведь неисправность есть, нам сделали заказ, значит, нужно ее исправить, — возразил он.

— Да, ты прав, заказы нужно выполнять, — согласно кивнул лан Питсор, забавно тряхнув своими белыми кудрями.

— К тому же, я хотел по другому вопросу с вами поговорить, — Ренар сделал немного виноватое лицо.

— Что-то серьезное?

— У меня, к сожалению, возникли неотложные дела, лан Питсор, — начал он сразу. — И обстоятельства вынуждают меня уехать уже завтра.

— Понятно, — кивнул старик. — Помощь, может, какая нужна?

— Нет, спасибо, — отказался он от его предложения.

— Хорошо, — не стал настаивать тот. — Надолго уезжаешь?

— Да, скорее всего я буду занят несколько лет.

— Понятно, — иланиец погладил свой подбородок. — Что ж, будь аккуратен и береги себя.

— Не будете уточнять, что у меня за дела? — Он слегка удивленно улыбнулся.

— Зачем? — Удивился в ответ Питсор. — Ты парень смышленый, ответственный, просто так бы не стал срываться с места.

— А может, я в чем-нибудь плохом замешан и бегу? — Не зная зачем, стал настаивать Ренар.

— Ты? — Засмеялся старик. — Нет, я достаточно тебя узнал. Это не про тебя.

— Спасибо, — искренне поблагодарил он его.

Приятно когда о тебе такого хорошего мнения. А реакция иланийца очень сильно ему понравилась.

Пройдя в гараж, он подошел к своему рабочему месту и стал возиться с поворотным механизмом. Так он провозился до вечера, пока владелец гаража не позвал его.

— Ладно, давай, закругляйся на сегодня, и пойдем. Нужно же перед твоим отъездом нам выпить по парочке кружек холодненького пива, — с улыбкой пояснил ему старик. — Ты уж не сердись на старика.

— Что вы, — отмахнулся алв. — Я сейчас, подождите.

Ренар подошел к своему рабочему столу. Быстро разложил запасные детали и инструменты по местам, скинул свою рабочую куртку на стул, стоящий рядом. Подошел к умывальнику у дальней стены, хорошо помыл руки и вернулся к иланийцу.

— Готов? — Спросил тот его.

— Готов, — подтвердил Ренар.

— Тогда пошли.

Они вышли на улицу. Старик быстро закрыл гараж и подошел к своему автомобилю.

— Залезай внутрь, незачем пешком по городу шастать, ноги нагружать, — сказал лан Питсор ему, садясь за руль.

Ренар покорно сел рядом с водителем. Мотор при запуске слегка натужно взрыкнул, равномерно загудел, и они тронулись в путь.

Ехали они молча. Иланиец все время внимательно смотрел на дорогу, а Ренару было неудобно отвлекать его от этого. Спустя пятнадцать минут неспешной езды, они остановились возле одного из баров.

Они вошли в бар. Хоть время было только послеобеденное, но в зале уже было достаточно много разного народа. Пройдя вглубь зала, сели за столик у стены. К ним сразу же подскочила принимать заказ девушка официантка.

— Жаль, что уезжать надумал так скоро, — грустно начал иланиец, когда они сделали заказ, и официантка отошла от их столика. — Ты способный.

— Спасибо. Мне тоже жаль, — вздохнул он. — Я вначале планировал задержаться здесь года на два-три подольше, но не получилось.

— Учиться поедешь?

— Нет, пока, — ответил он. — Я еще пару лет перед этим собираюсь поработать механиком. Наберусь опыта на практике, потом уже сдам экзамены на диплом.

— Ясно, — кивнул своим мыслям Питсор и протянул ему руку со сложенным листом бумаги. — Вот, держи.

Ренар взял бумагу, развернул и, прочитав, вопросительно посмотрел на иланийца.

— Бери-бери, — махнул ему освободившейся рукой тот. — Это, конечно, много не значит, но рекомендательное письмо от меня кое-где еще имеет вес. Может и пригодится.

— Спасибо, — благодарно кивнул он и убрал лист бумаги в карман брюк.

Он сделал глоток, только что принесенного официанткой пива.

Иланиец тоже пригубил свой бокал:

— Аахх, хорошее пивцо. Да?

— Хорошее, — согласился он.

— Как у тебя обстоят дела с командиром? — Неожиданно спросил Питсор.

— Командиром? — Ренар недоуменно посмотрел на старика. О ком тот сейчас спросил?

— Ах, да, — хлопнул себя по лбу иланиец. — Ты же не в курсе. Я, до того как переехал сюда и открыл свой гараж, раньше работал наемником. Был полевым техником в гильдии «Драконы».

— Ого, — уважительно посмотрел на старика Ренар. Быть просто штатным техником в наемничьей гильдии считается уже хорошим достижением, особенно если гильдия успешна. А полевые техники считаются лучшими. Очень часто случается так, что им приходилось производить ремонт в неблагоприятных условиях. Поэтому в полевые техники берут только лучших специалистов.

— Давно это было, — продолжил Питсор, довольный его реакцией. — Там же в гильдии я, кстати, и познакомился со своей жинкой.

— А кем была лани Дилинна?

— Моя девочка была штурмовиком, — довольно улыбнулся Питсор. — Наденет доспех, штурмовую винтовку в руки и вперед.

— Серьезно? — Удивился Ренар.

— Серьезней некуда. Ее позывной «Таран» был. И за все время ни одного серьезного ранения. За все восемьдесят шесть лет работы наемницей. Ушибы, синяки, растяжения, порезы были и все, больше ничего серьезного. Даже пары маленьких переломов или слабых сотрясений мозга. Позывной за ней так и остался, кстати. — Помолчал несколько секунд. — Были времена, да.

— А как же вы туда попали? — Ренар взял небольшой поджаренный хлебец с сыром и аппетитно им захрустел.

— Мы с Дилинной были сиротами, — немного откинулся на спинку своего стула старик. — В гильдии уже более пятисот лет существует специальный приют, куда принимают несколько сотен сирот со всего Ауалура. Командир тогда много сил потратила на это. Там, в приюте этом, детей воспитывают, обучают, заботятся. Потом гильдия отправляет их в разные специальные школы и университеты, чтобы те, стали специалистами и получили хорошую профессию. Даже в Университет Срединного моря отправляют на учебу. Так-то. — Немного задрал нос Питсор. — Я вот, например, всегда любил ковыряться в железках и разных механизмах. Прям как ты сейчас. Меня и отдали в Срединный на техника-механика. А после, самых лучших выпускников глава гильдии к себе в личный отряд берет, если те хотят. Мы с Дилинной как раз из таких сирот и были. — Иланиец ностальгически вздохнул. — Как моя девочка была хороша. Она была в тройке лучших выпускников по результатам выпуска того года по всему Кастану. До сих пор не знаю, что она нашла в смешном и кудрявом технике?

— Внушает, — уважительно кивнул он и сделал еще один глоток пива.

— Конечно, — добродушная улыбка иланийца стала еще шире. — Вот мне и интересно стало, командир тебя к себе сразу заберет или потом? До чего вы с ней договорились?

— С кем? — Спросил Ренар, уже догадываясь, о ком именно пойдет речь.

— С командиром, нашим, — как само собой разумеющееся, ответил Питсор.

— Так я же с ним не знаком.

— Не знаком, он, — впервые на его памяти проворчал иланиец. — Жил с ней несколько месяцев в одной квартире, а теперь не знаком. Да и сам говоришь, что дела и срочно уехать нужно.

— Графиня Власта дэ Авентурас?

— Власта, Власта, — кивнула старик. — Мой командир, основатель гильдии «Драконы» и ее бессменная и единственная глава.

— Понятно, — Ренар закрыл глаза. — А что у меня с ней должно быть? — Невинно и со спокойным видом спросил он, отставив от себя бокал с пивом.

— Ну, — слегка замялся старик. Отчего Ренар иронично усмехнулся про себя. Было очевидно, что старик прекрасно знает все о Власте. — Я-то откуда могу знать? Вот и спросил. Вдруг ты к нам в гильдию собираешься. Говорю же способный. Там бы, такие способны, как ты, пригодились. Да и мое письмецо в нем оценят лучше. Все-таки ж старожилы там еще должны меня помнить.

— Нет, — он слегка улыбнулся. — Она сегодня как раз в гильдию уехала по своим делам, а я по своим делам уеду. Вот и все.

Питсор ненадолго оторвал взгляд от бокала, в который смотрел с мечтающим выражением лица, и серьезно посмотрел на него.

— Жаль, — только и сказал иланиец.

Вот и поговорили, хмыкнул алв. Что же всем так интересно как у него складываются дела с этой заразой? Что он в ней еще упустил?

— Я и не знал что ты эллу, — снова неожиданно спросил Питсор и с интересом посмотрел на него.

— А откуда вы узнали, лан Питсор?

— Князь, — коротко ответил иланиец.

Вот же какой болтливый князь, скривился Ренар. Питсор, заметив его гримасу, обеспокоено посмотрел.

— Рану немного дернуло, — быстро пояснил он на вопросительный взгляд. — Я думал это не важно, — аккуратно сделал глоток пива. — В моей работе механика это никак не пригодится.

— Не скажи, — не согласился старик. — Ты ведь можешь сдать экзамены и стать инженером, а не простым механиком или техником. Там нужно уметь манипулировать сиянием.

— Я люблю копаться именно в моторах, поворотных механизмах и так далее, а не заниматься отладкой боевых доспехов, — недовольно нахмурил брови от раскрывшихся перспектив Ренар. — Не люблю я все эти системы управления, настройки.

— За ними будущее парень, — назидательно сказал иланиец.

— Будущее за людьми, а не за системами. Системы всего лишь зафиксированные алгоритмы действий.

— Всего лишь, — Питсор весело хмыкнул. — Инженер это механик и техник в квадрате. В боевых доспехах есть не только системы управления. Шестеренок и вообще механизмов в них хватает.

Ренар слегка откинулся на спинку стула и, подняв правую бровь, спросил:

— Возможно, но я не имею особого желания возиться с устройствами для убийств.

— Боевые доспехи изобрели для защиты мирного населения от нападений даугров, — возразил старый иланиец.

— Вот только об этом благополучно забыли, — ответил он, а Питсор опустил глаза.

Возразить бывшему наемнику на этот комментарий Ренара было нечего.

В баре они просидели почти до самой ночи. Пили пиво, хрустели разнообразными закусками и вели неспешную беседу. В основном говорил старый иланиец. Он вспоминал свое наемничье прошлое, разные забавные и подчас курьезные ситуации. Ренар иногда еле удерживался, чтобы просто не заржать в голос на весь бар. Пару раз к ним подсаживались какие-то знакомые лана Питсора, но поздоровавшись и посидев минут десять или пятнадцать, уходили, оставив их вдвоем. Что интересно, старый иланиец больше никак не упоминал про Власту. Видимо, придя к каким-то своим выводам, он решил не затрагивать тему его взаимоотношений с его бывшим (или нет?) командиром.

Вечер, как Ренар считал, был намного лучше утра. Приятная компания, вполне приличное пиво и закуски, вместе с интересными историями, что может быть лучше? Только осознание мысли, что завтра у тебя выходной, и ты можешь спать сколько угодно. Никуда спешить не нужно. Хмель приятно шумела в голове, но он не был сильно пьян. Небольшое, легкое опьянение и все. Чтобы результат был сильнее, ему нужно было пить что-то намного крепче пива, и в гораздо большем количестве.

Но он нуждался в отдыхе. Моральная усталость этих двух дней давала о себе знать. Происшествие с Властой, перестройка организма, последовавшая следом и произошедшая, скорее всего, благодаря именно пепельноволосой заразе, которая невольно ее ускорила со своими «обнимашками», сильно поколебала его внутреннее спокойствие. Как говорят алви, его внутренняя гармония, его «Икляйн», была нарушена. При этих мыслях на его губах появилась веселая и несколько злая улыбка. Одной графине очень повезло, что она уехала. А если она еще появится в ближайшие две декады и появится перед ним, то ее можно будет смело записывать в любимицы судьбы. Ибо так везти простым смертным не может. Ведь сейчас он ничего не сможет ей противопоставить.

Придя домой, он сразу же лег спать. Ночь была спокойной, и он проспал до позднего утра.