Я и мой ангел

Алена Скрипкина, 2023

Малышка теряет родителей и попадает в детский дом. Но Ксюша не одинока, ведь у нее есть ангел-хранитель, которая всегда поможет, поддержит и даже спасет жизнь. Девочка вырастает и превращается в опасную и беспощадную женщину. Она столкнется с «элитой» провинциального города, его теневыми хозяевами, у которых в шкафах полно ужасных грехов и скелетов. И эти хозяева не захотят, чтобы скелеты стали всем видны. Они готовы на все: на отравления, убийства, похищения. Но здесь Ксения не одинока, ведь у нее есть поддержка не только обаятельного ангела – Даши, но и не менее обаятельного мужчины.

Глава 2

Через несколько дней я пришла в отдел кадров местного УВД. Инспектор посмотрел на меня округлившимися глазами, уж больно непрезентабельно я выглядела, и протянул пачку бланков для заполнения. Целый вечер и полночи, пыхтя, я их добросовестно заполняла. На следующий день к девяти часам, как штык, я уже опять была в отделе кадров.

— Ждите, — равнодушно бросил инспектор, швыряя мои документы в какую-то серую папку.

— Сколько? — поинтересовалась я.

— Что сколько? — не понял он.

— Ну, сколько ждать? Месяц? Два? Год? — напирала я.

— В течение месяца, — заученно сказал он и отвернулся.

Ответ был исчерпывающим. Как раз месяц мне обещали дать пожить в детском доме, из которого я уже выросла. Однако, прошел месяц, затем, другой. Ответа все не было. Пришлось пристраиваться дворником в каком-то ЖЭКе, потому что там дали служебную каморку для проживания. Комнатка не более шести метров имела раковину и унитаз за занавеской. Кроме кровати и тумбочки не умещалось ничего. Весь мой минимальный гардероб висел на здоровенном гвозде, который я забила в стену куском кирпича. Все было хорошо, кроме одного — в комнате не было окна.

Каждое утро с шести часов утра я усиленно скребла свой участок, а потом к девяти шла в отдел кадров УВД. Я решила взять этого нудного инспектора измором. Постепенно, мне это удалось. Когда моя голова в очередной раз просовывалась в приоткрытую дверь, он бледнел, потом начинал идти красными пятнами, а затем жалобно уговаривал:

— Ну что ты все ходишь, Соколова, нечего мне тебе пока сказать. Закрой дверь, ради бога!

Я тихо прикрывала дверь и шла в каморку, ожидая следующего дня, когда смогу снова приоткрыть дверь несчастного инспектора. Это была единственная отдушина в моей тусклой и беспросветной жизни. Выражение лица инспектора я читала, как книги, которых не было.

Так прошло полгода. К инспектору я заходила все реже. Меня уже не радовала его задерганная моими настойчивыми визитами физиономия. Но перед новым годом, хорошенько почистив свой участок, я решила все же заглянуть в знакомое здание.

Инспектор повернулся в мою сторону и как-то заискивающе произнес:

— Что-то, Ксения Александровна, ты давно не заходила, а телефон в анкете не указан. Я не мог найти тебя.

— Нет у меня телефона, — буркнула я. Его тон совсем не насторожил меня. — А адрес я указала, если хотели найти, уже давно бы нашли.

— Подожди минуточку, — инспектор пропустил мой тон мимо ушей и набрал номер. Дождавшись ответа, он сказал:

— Соколова объявилась. Когда ей можно подойти? Так. Понял. Есть.

— Так вот, барышня, — сообщал он мне спустя несколько секунд, — вас ждут вот по этому адресу, — он чиркнул на бумажке. — Через полчаса. Здесь близко, успеете. Пропуск будет заказан. Все понятно?

— Ага, — процедила я недовольно. Значит, в милицию меня не берут, не подошла. Куда-то сбагрили. Ну, ладно, пойду, попытаю счастья хоть там.

Толкнув тяжелую дверь, я вышла на припорошенную снегом предпраздничную улицу. Развернула зажатую в кулаке бумажку. Еще раз прочитала адрес. Он мне ни о чем не говорил. Я вернулась в здание УВД и спросила дорогу у дежурного. Странно, он даже вышел со мной на улицу и очень подробно объяснил, куда направить стопы. Я сунула бумажку в карман и, не спеша, отправилась по указанному адресу. Немного попетляв по улицам, я увидела тяжеловесное массивное здание из буро-красного кирпича. Оно как бы нависало над окружающим пространством. «Надо же, — подумала я, — столько лет прожила в этом городе, а никогда не была здесь. Что же это за дом?»

Я подошла ближе и прочитала табличку «Управление комитета государственной безопасности по… области». Не поверив своим глазам, я еще раз достала бумажку с адресом. Все правильно. Теперь мне стало понятно, почему меня так долго проверяли. С сильно бьющимся сердцем я вошла в мрачноватый холл.

— Девушка, вы к кому? — окликнул меня дежурный.

— Не знаю, — промямлила я. — В милиции мне сказали, что для меня заказан пропуск.

— Фамилия?

— Соколова Ксения, — я протянула ему паспорт.

Дежурный быстро пролистал бумажки на столе и протянул мне небольшой картонный квадратик.

— А куда идти? — неожиданно шепотом спросила я. Мрачная и таинственная обстановка здания меня угнетала и подавляла.

Выслушав маршрут, я глубоко вздохнула и нырнула в длинный коридор, покрытый красной ковровой дорожкой. Мои шаги, несмотря на ковер, почему-то гулко отдавались в узком пространстве. Казалось, что я здесь совсем одна. Из-за плотно закрытых дверей не было слышно ни звука голосов, ни телефонных звонков. Короче, полная тишина. По пути я шарила глазами по дверям, разыскивая нужный номер. Он оказался почти в конце коридора. Часов у меня не было в принципе, поэтому я не была уверена, что прошло полчаса, но топтаться в коридоре не хотелось и, повернув ручку, я вошла в кабинет.

За столом сидел очень серьезный дядечка с погонами капитана. Я подошла и молча положила перед ним картонный квадратик, краем глаза на столе увидела свою анкету.

— Присаживайтесь, Ксения Александровна, — вежливо пригласил капитан.

Я стащила с головы черную вязаную шапочку с помпоном и плюхнулась на стул, стоявший около небольшого приставного столика. Дальше начался форменный допрос. Капитан много раз спрашивал одно и тоже в разной форме. Он совершенно замучил меня вопросами. Казалось, что я сижу у него уже не меньше десяти часов. За это время он практически вывернул меня наизнанку. Наверное, подошло время обеда или он сам устал. Во всяком случае, поднялся из-за стола, сложил в папку все бумаги, запер ее в сейф и сказал:

— Вы тут пока посидите, напишите подробную автобиографию, а я скоро вернусь.

Он положил передо мной несколько листов бумаги, ручку и вышел. А я голодная и несчастная осталась писать жалобное сочинение на тему своей небольшой жизни. Мне страшно хотелось есть, а исполнению этого желания мешали две причины: во-первых, у меня не было денег, которые остались в тумбочке каморки и во-вторых, я просто боялась высунуться из кабинета. Мало ли что могут подумать? Вдруг меня обвинят в шпионаже! Я вздохнула и, задумчиво покусывая кончик ручки, уставилась на чистый лист бумаги. С чего же начать? С рождения, аварии, ангела Даши или детдома?

К возвращению капитана я уже накатала на двух листах жалостливую историю про несчастного детдомовского ребенка. Он быстро просмотрел мой опус, усмехнулся и сказал:

— Ну что ж, Ксения Александровна, вы нам подходите. Время на размышление брать будете? Я так понимаю, что вам не с кем посоветоваться?

— Правильно понимаете, — пробурчала я. Мне было обидно, что страдания бедной сироты вызвали у него усмешку. Нет бы, посочувствовать.

— Так вы согласны у нас работать?

— Ну… да… — без особой уверенности протянула я. Работая здесь, бандитов мне ловить уже не придется, а если и придется то, не таких, каких я представляла. — Но у меня вообще-то только десять классов, — с сомнением протянула я.

— Это пока, — неожиданно заулыбался капитан. — Вы обязательно поедете учиться. Сначала на курсы, прямо после нового года, а потом в специальное училище.

— Далеко? — задала я глупый вопрос, какая мне разница, где это таинственное училище.

— Довольно далеко, в Сибири.

С этими словами капитан снова полез в сейф и достал оттуда пачку очередных анкет.

— Мне их тоже здесь заполнять? — жалобно спросила я. Мой несчастный желудок к этому времени уже свернулся в совсем маленький плотный комочек.

— Нет, можете завтра принести. Я закажу вам пропуск на десять часов.

Я сгребла со стола бумаги, аккуратно свернула их в трубочку, сунула в карман, натянула шапочку и, попрощавшись до завтра, бодро заспешила к выходу из серьезного здания. Несмотря на свое поспешное согласие, мне почему-то хотелось поскорее оказаться на улице. Выйдя, я еще раз оглянулась. М-да, даже здание этой организации выглядело как-то слишком строго. «На календаре не тридцать седьмой год», — успокаивала я себя, направляясь в каморку. Совсем скоро мне предстояло покинуть ее навсегда.