Частный Детектив Пятаков. Тайна Художника

Алена Новикова

Частный детектив Антон Пятаков, берясь за, казалось бы, банальные поиски похищенной картины, и подумать не мог к чему приведет его расследование. Ведь картину не просто похитили, а заменили копией. Но кто? И зачем? Это ему и предстоит выяснить. А поможет ему журналистка. Вместе они докопаются до истины, раскрыв не одну тайну.

Глава 2

Вырвавшись, из ставшего вдруг невероятно тесным, кабинета, Антон стремительно сбежал вниз по винтовой лестнице, на ходу одевая куртку. Чуть было не споткнулся на ступеньках, рискуя кубарем скатиться вниз, чертыхнулся, но продолжил бежать без остановки. Не замедляя шага, он словно ураган пронёсся через небольшой холл, и пулей выскочил на улицу. Моросивший дождь перешёл уже в проливной. Пятаков выругался на погоду, снял куртку и накинул её на голову вместо зонта. Зонт он в спешке забыл в своей конторе. Выругался уже на себя, и, не оборачиваясь, побежал к своему автомобилю, по пути перепрыгивая стремительные потоки воды, словно спортсмен, преодолевающий полосу с препятствиями. Он опасался, что за ним увяжется эта журналистка, принесла же её нелегкая. И лишь сев в машину, успокоился, не обнаружив за собой преследования.

Уже сидя в автомобиле, Антон почувствовал, что правая нога как будто сырая. Он снял ботинок, кое-как изогнулся, уперевшись головой в руль, и пощупал ногу рукой. Ну так и есть, промокла нога! Носок совсем сырой, хоть выжимай. На всякий случай он проверил вторую ногу, но с ней, к счастью, оказалось всё в порядке. Пятаков повертел прохудившийся ботинок в руках, совершенно не представляя, что теперь с ним делать.

«Да-а, видимо придётся покупать новые,» — с досадой подумал сыщик.

Покупка обуви вовсе не была для него проблемой. Проблема была выбрать подходящую. Дело всё в том, что ему сложно было выбрать обувь удобную. То там натирает, то здесь жмёт. Сплошные проблемы. Поэтому примерка обуви становилась для него тем ещё испытанием. «Какие-то нестандартные ноги у меня что ли! — часто сокрушался Антон из-за этого.» И сейчас, сидя в машине с промокшей ногой и безнадёжно испорченным ботинком в руке, он с грустью представлял свои очередные мучения с выбором новой обуви. И как бы ему не хотелось, а придётся побегать в поисках заветной пары. Для него выбор обуви был настоящим испытанием, которое, однако, он со стойкостью переносил. Но каждый раз стремился отложить эту утомительную процедуру как можно дальше в обозримое будущее. И сейчас это будущее совершенно невовремя стало настоящим.

— Не хватало ещё простудиться и слечь с температурой, выпав как минимум на неделю из жизни, — огорченно буркнул он себе под нос.

Антон представил кучу таблеток, горчичники, капли и прочие микстуры, и его передернуло от всего этого. Нет, болеть совершенно не входило в его планы. Он тяжело и протяжно вздохнул. Вставил ключ в замок зажигания, повернул его и завел двигатель. Включил печку и направил потоки теплого воздуха от вентилятора себе в ноги. Через пару минут приятное тепло разошлось по салону автомобиля, и стало по-домашнему уютно. Ноги согрелись, и ему вдруг невероятно сильно захотелось выпить кофе. Но кофе остался в агентстве, а обратная дорога ему была заказана. По крайней мере сейчас. Он тоскливо взглянул на вход в здание, где у него располагался офис. Пару секунд смотрел, но всё же отвернулся, чтобы не было соблазна вернуться.

«Что же делать? Куда поехать?» — подумал сыщик, барабаня пальцами по рулевому колесу.

По стёклам и по крыше машины дождь монотонно отбивал барабанную дробь, играя свою замысловатую симфонию. По лобовому стеклу неспешно стекали маленькие прозрачные змейки. А Антон Пятаков сидел озадаченный. Вот и куда теперь ему ехать, куда податься? Во всей этой ситуации он как-то и не успел подумать об этом. Всё произошло так стремительно. Дел в офисе, как выяснилось, у него не было совершенно никаких, да и журналистка была ещё там. Ну а домой, так и вовсе не хотелось. Что же делать?

«Зря конечно убежал из офиса как полоумный. Следовало держать себя в руках. Вот лучше выпроводил бы её из агентства и дело с концом,» — мысленно сокрушался детектив, коря себя за излишнюю эмоциональность и решительно не понимая, что на него такое нашло.

Вообще Антон всегда держал себя в руках. Но, что сейчас с ним происходило? Он не мог объяснить. Толи погода на него так подействовала, а может что и другое, и он не совладал с собой. Он и сам удивился такому своему поведению. На него это было совсем не похоже. Оценив сложившуюся ситуацию, он дал себе зарок, в будущем держать эмоции под контролем. Нет, не просто под контролем, а под ещё большим контролем.

Мыслей, по поводу дальнейших действий, как назло, не было абсолютно никаких. Антон продолжал молча сидеть, уставившись, отсутствующим взором в размытое дождём лобовое стекло. Двигатель автомобиля успокаивающе урчал, печка дарила тепло. И вот, согревшись в машине, он вдруг вспомнил, ведь на днях звонил его старый приятель и по совместительству бывший коллега Матвей Крупинин. А звонил он с тем, чтобы предложить какую-то работу. Время от времени он подкидывал, так, кое-что. Антон, разумеется, не надеялся на что-то стоящее. Но, как говорится, «на безрыбье и рак рыба», да и деньги лишними не бывают, а с ними сейчас была некоторая напряжёнка. Недолго думая, он набрал номер телефона Матвея и договорился к нему заскочить минут через тридцать, тот как-раз оказался на месте.

От того, что у него замаячило на горизонте хоть какое-то дело, настроение, пусть немного, но улучшилось. Сыщик молча посидел ещё какое-то время в машине. Затем пощупал ногу. Как назло, носок ещё не высох. Что же делать? Ехать так, или… Немного подумав, он решил ехать так, в одном ботинке. А что? Глядишь, по дороге нога и высохнет. Второй ботинок он положил на пассажирское место и направился в отделение полиции по Адмиралтейскому району, где его друг, собственно, и работал.

Усилившийся дождь весьма затруднял движение на дорогах города, обрушившись на него миллиардами частиц прозрачного бисера. Автомобили, здания, люди — все расплылись в нечётких очертаниях, словно в акварельных красках виртуозного художника. Дворники на машине работали как сумасшедшие, но всё равно не справлялись с нескончаемыми потоками воды, низвергавшимися с потемневшего неба. Да ещё и встречные машины окатывали его волнами из луж. Идея ехать без ботинка, оказалась не самой лучшей. Босой ногой давить на педали оказалось неудобно, нога всё время норовила соскочить, но выбора не было. Он включил радио. Заиграла неуловимо знакомая мелодия, но он никак не мог её вспомнить, как ни старался. Через мгновение зазвучали слова песни: «Дождь, звонкой пеленой наполнил небо майский дождь…» Этого ему ещё не хватало. И на радио дождь! Нет, так не годится. Антон поспешил переключить на другую радиостанцию. «Летний дождь, летний дождь, начался сегодня рано…", раздалось из динамиков. И эти туда же. Он включил следующую. «Ты ругаешь дождь, лужи на асфальте…»

— Да что же это такое! Издеваются они все что ли? Что ни песня, то про дождь…, — проворчал Пятаков, и включил новостную радиостанцию.

Объявляли прогноз погоды. В городе дожди. По области дожди. Везде и всюду дожди, дожди, дожди. Ничего нового. Это и так было ясно, стоило лишь выйти на улицу. Наконец прогноз закончился и началась какая-то скучная передача. Диктор станции бубнил что-то неразборчивое, и это получалось у него так монотонно, что Антон невольно начал засыпать. Веки вдруг отяжелели и глаза сами собой стали закрываться. Он встрепенулся и часто захлопал глазами, слегка похлопав себя по щекам.

«Нет, так совсем не пойдет,» — раздражённо подумал сыщик.

Он снова переключил на музыкальную волну. В этот раз песня была весёлая и энергичная. Он не особо вслушивался в текст, но пели, не про дождь. Этого было уже достаточно. На ней он и решил остановиться. На магистралях города из-за непогоды образовался транспортный коллапс с многочисленными заторами, поэтому Антон не скоро добрался до цели своего пути, преодолев ненастье.

Прибыв на место, он припарковался и вышел из машины. Но тут же почувствовал правой ногой холод и сырость. Только не это! В ожидании худшего, он опустил глаза вниз. Да, так и есть, худшие его ожидания полностью оправдались, забыл обуться. Носок медленно, но, верно, отсыревал. Антон перевел взгляд в салон своей машины. На пассажирском месте сиротливо лежал одинокий ботинок.

— Вот ведь зараза! — выругался он, в носу защекотало и он громко чихнул. — Теперь точно заболею. Да что же день то сегодня так не задался!? Это уже ни в какие ворота…

Он снова сел в свой автомобиль. Снял мокрый носок и, в порыве сиюминутной ярости, швырнул его на заднее сиденье. Взял ботинок в руку, повертел его, и на секунду задумался. Как же быть? Но выбора не было. Сокрушенно вздохнув, он обул ботинок на босу ногу. Да так и решил идти. Без носка ноге было не очень комфортно, но зато не так сыро.

— Ну прям сын лейтенанта Шмидта! — произнес он вслух, глядя на свои ноги.

Преодолев все трудности, Антон наконец-то вышел из машины и устремился в хорошо ему знакомое здание полиции. Он здесь работал когда-то давно в следственном отделе. Правда это было уже в «прошлой жизни». И ему казалось, что всё это было с кем-то другим, но не с ним, память понемногу стала затуманивать те воспоминания. С тех пор здесь мало что изменилось. Разве что появились новые, незнакомые ему лица. У дежурного уже был выписан пропуск на его имя, поэтому Пятаков не задерживаясь, быстро преодолел пропускной пункт и направился в кабинет Крупинина. По пути он встречал немногих знакомых, коротко кивал им и, ни с кем не разговаривая, продолжал идти дальше. Антон поймал себя на мысли, что для него уже давно это место стало чужим и неуютным, хоть он и работал здесь когда-то. Подойдя к двери кабинета, на котором красовалась табличка «Крупинин М. Е. Начальник следственного отдела», он постучал. Услышал какое-то неразборчивое бормотание, открыл дверь, и вошёл внутрь, не дожидаясь внятного приглашения.

— О-о-о, Антоха, здорово! — пробасил хозяин кабинета. — Сколько лет, сколько зим!

— И тебе не хворать Матвей! — ответил на приветствие Пятаков.

Матвей вышел из-за стола и крепко обнял старого приятеля. Хватка у него была будь здоров! Антон знал, что эти его медвежьи объятия предназначены только для самых близких друзей, поэтому не сопротивлялся и ответил другу взаимностью. Да и сопротивляться было абсолютно бессмысленно, тот был в два раза крупнее его. С Крупининым они были знакомы уже больше пятнадцати лет, учились вместе в академии, начинали вместе службу в полиции, долгое время были напарниками. Многое пережили, и не раз помогали друг другу в сложных, а порой и смертельно опасных, ситуациях. Но года три-четыре назад их пути разошлись. Матвей остался на службе, даже добился повышения. Ну а Антон уволился, из-за непримиримых разногласий с «системой» и занялся частным сыском. Но, несмотря ни на что, они продолжали поддерживать хорошие дружеские отношения, хотя и виделись не часто в последнее время.

Каждый из них, в общем-то, был весьма удовлетворён сложившимся положением дел. Антон был сам себе хозяин, своего рода свободный художник, мог выбирать за какую работу браться, а какую проигнорировать. Ну а Матвей, занимал должность, к которой давно стремился. Он ведь был весьма честолюбив и, несмотря на трудности, упорно поднимался по карьерной лестнице. Время от времени, Крупинин подкидывал Пятакову работёнку, которой в полиции не занимались, а чаще всего и не хотели за неё браться. Работа, в большинстве своем, конечно, была не ахти какая, хотя и здесь попадались весьма интересные дела, но позволяла продержаться на плаву, в отсутствии чего-то более серьёзного.

Матвей занимал довольно просторный кабинет, вполне соответствующий его должности. При этом обстановка была весьма аскетична. Письменный стол, кресло, компьютер, пара стульев, шкаф с документами и небольшой шифоньер для верхней одежды. Ничего лишнего. Стены были выкрашены в какой-то неуютный, казённый зелёный цвет. На одной из стен располагалось окно с вертикальными жалюзи, на другой карта города. Одним словом, скучный рабочий кабинет. Ничего привлекательного. Глазу и зацепиться то не за что, а значит ничего не отвлекало от работы.

— Ну, и где тебя носило столько времени? Хоть раз бы в гости заскочил! — с укоризной произнёс Матвей.

— Да весь в делах, — отмахнулся Антон и парировал. — Сам то ведь тоже не заходишь.

— Ладно, оба хороши, — примирительно произнес тот. — Слушай, а давай и впрямь соберёмся как раньше, позовём наших, да и махнём на рыбалку или шашлыки? Что скажешь? Давно ведь не выбирались никуда!

— Я не против. Но давай об этом позже. У тебя, кажется, для меня есть работа? — перешёл Пятаков сразу к делу, без церемоний усевшись на один из стульев и закинув ногу на ногу.

— А ты не меняешься! Мир перевернётся с ног на голову, а у тебя работа так и останется на первом месте. Жениться тебе надо, — упрекнул его Матвей.

— Ты ведь не хуже меня знаешь, был негативный опыт, больше не тянет, — ответил недовольно тот.

— Ну хорошо, к делу, так к делу. Вот, посмотри, заявление некой гражданки Беловой, — Крупинин передал Пятакову лист с заявлением. — У неё, якобы, украли картину и, как она утверждает, заменили копией.

— Что значит, «якобы украли»? — спросил удивленно Антон, взяв заявление в руки.

— Да вот то и значит, что доказать факт кражи невозможно, — ответил ему приятель.

Пятаков вопросительно взглянул на друга. Он не любил всех этих неопределённостей. Как и любой сыщик, он доверял только фактам.

— Да не смотри ты на меня так удивленно. Сейчас всё объясню по порядку, — Матвей вернулся в свое кресло, расположился в нём поудобнее и неспеша продолжил. — Картинку эту написал её дед и никакой художественной или исторической ценности она не представляет. Ну, разве что, как семейная реликвия. Поэтому доказать была она заменена копией или нет, не представляется возможным. Никто и никогда не делал ей экспертную оценку. Теперь понимаешь?

— Ты издеваешься что ли? Это же бред сумасшедшего, — Пятаков не скрывал своего разочарования. — Ты предлагаешь мне «пойти туда, не знаю куда и найти то, не знаю что».

— Я всё понимаю Антоха. Даже то, что дамочка эта вероятно не в себе. Но и ты пойми. У неё связи. Она уже кому-то пожаловалась. На меня сверху давят. Прошу тебя по-дружески, займись этим делом. Поезжай к ней. Осмотрись, покажи свою заинтересованность и между делом убеди её, что картина абсолютно та же, что и была раньше, ну может быть выцвела от времени. Ну придумай что-нибудь! Кроме всего прочего, клиентка готова платить деньги. Для тебя это дело то пустяковое, а деньги не помешают. Уладишь всё это, и я буду тебе весьма признателен. Я думаю, дня три тебе вполне хватит. Ну же, соглашайся! Выручи меня!

Антон некоторое время колебался, взвешивая все за и против. Матвей, по-видимому, был неплохо осведомлен о его нынешнем финансовом положении, знал на что давить, да и помочь другу не помешало бы. Он вынужден был признать, что положение безвыходное, придётся соглашаться.

— Ладно, попробую тебе помочь, но, сразу предупреждаю, обещать ничего не стану! — он нехотя согласился.

— Да мне этого вполне достаточно, — ответил Матвей, и его лицо просияло. — В заявлении указан её номер телефона и адрес проживания, я её уже предупредил, что ты займешься этим делом.

— Ну ты и субчик! — Антон удивленно вытаращил на друга глаза. — Вот ведь ловкач, знал, что я соглашусь, ещё до моего прихода.

— Ну ладно, ладно, — Матвей улыбнулся. — Надеюсь ты будешь держать меня в курсе того, как продвигается твоё расследование?

— Ты же всё наперед знаешь. Вот и ответь сам на свой вопрос, — пробурчал слегка обиженно Пятаков.

Матвей ничего на это не ответил, зная непростой нрав своего друга, лишь улыбнулся и покачал головой.

— Ну, до связи, — бесцеремонно попрощался Антон и порывисто вышел из кабинета, прихватив с собой заявление.

Крупинин еще что-то говорил ему вдогонку, но тот уже не слышал его причитаний, стремясь побыстрее покинуть неуютное здание.

Дождь уже закончился и из-за туч выглянуло долгожданное слепящее солнце, отражаясь миллионами бликов в зеркалах лужиц. Пятаков вышел на улицу, надел солнцезащитные очки, сел в машину и, не откладывая в долгий ящик, позвонил своей новой клиентке.

Судя по её голосу и манере говорить, она не походила на невменяемую. Но, по телефону разве можно судить о душевном состоянии человека. Сыщик договорился подъехать к ней в течение часа, пробежал глазами кратко её заявление и выехал по указанному адресу. Новое дело представлялось ему абсолютно пустяковым. И он рассчитывал по-быстрому его закончить.