Птица

Алексия Небесная, 2023

Однажды героиня просыпается и обнаруживает, что за спиной у нее выросли серебристые крылья. Но кто она такая? На Алексию обрушиваются семейные тайны, скрываемые годами. Теперь она должна спасти свой народ. Нестандартная любовная драма про ангелов, вынужденных жить среди людей. Одни скрываются, лишая детей крыльев, другие создают секретные сообщества. Есть и враги – чернокрылые. К счастью, рядом оказывается "человек", с которым ничего не страшно…Книга вошла в лонг-лист конкурса любовных романов "Любовь между строк 2023".

3. Безопасность

«Безопасность близких людей превыше всего»

— А люди, они добрые? — спросила я у мамы.

— Скоро узнаешь. — Мама обняла меня крепко-крепко и взяла на руки.

Я была маленькой девочкой, которая еще помещалась на руках. Темные кудряшки чуть-чуть выглядывали из-за черной ткани. Мама спрятала меня под плащом и бежала сквозь толпу, стараясь не привлекать внимания.

— Жасмин, какой подъезд?

— Второй! Сто одиннадцатая квартира. Встретимся в такси через сорок пять минут. Без опозданий.

— Спасибо… — прошептала мама.

Мне ничего не было видно, я только догадывалась, сколько мы пробежали. Но я прекрасно слышала стук сердца матери, ее волнение, и тревога передавались мне через ее дыхание. Она поставила меня и два раза стукнула в дверь с табличкой «111». Никто не открыл, тогда мама дернула за ручку: тоже не помогло.

— Что мне делать? — испуганно выдохнула мать.

Она начала стучаться в соседние двери. Чего она боялась, мне так и не удалось выяснить. Но я понимала одно: мне сейчас около шести лет, а думаю я как двадцатипятилетняя. Я ни на что не могла повлиять, просто наблюдала детскими глазами. Очень странный сон!

Пока я размышляла, сверху кто-то крикнул. Мама схватила меня на руки, и мы побежали на этаж выше. Коричневая дверь была открыта настежь. Мама, не раздумывая, вбежала туда и закрылась. А потом сползла по стене вниз, обняла меня так сильно, что мне стало тяжело дышать.

— Мы справимся, — больше уверяя себя, чем меня, прошептала она.

— Анна?! — послышалось из комнаты.

Мама потащила меня на голос, который был мне не знаком, но вот шестилетней девочке так не показалось. Я вырвала руку у мамы и ринулась в чужую комнату без опасения.

— Папа, папулечка мой! Я так соскучилась! — детским голосом прокричала девочка. Мне хотелось рассказать все: как мы с мамой бежали, как тетя Жасмин нас спасала, как мы не могли найти подходящую дверь, но папин указательный палец попросил тишины. Я послушалась без возражений.

— Сядь тут и подожди нас с мамой, мы сейчас придем, а пока одень вот это платьице! Хорошо?

— Хорошо.

Мама с папой ушли в соседнюю комнату, а я опустилась на потертый диван. Окна были занавешены рваными коричневыми тряпками. Сквозь дырки на «шторах» пробивались несколько солнечных лучей, которые не могли разогнать царивший здесь полумрак. Стены вместо обоев были обклеены пожелтевшими потрепанными газетами. В дальнем правом углу стоял массивный письменный стол и стул с отломанной ножкой. И все было покрыто огромным слоем пыли. Мне стало так страшно в этом заброшенном помещении.

Я схватила платье и скользнула вслед за родителями. Дверь была приоткрыта, что позволило мне войти. Мама, увидев меня, замолчала.

— Ангелин, ты что-то хотела? — спросил отец, прервав разговор.

— Пап, мне страшно там! — Я опустила голову, чувствуя свою вину.

— Тогда садись сюда, — мужчина указал на пыльное кресло в углу, — и одевайся, а то вы не успеете на поезд.

Я послушалась отца. Пока я как шестилетняя девочка одевалась, я двадцатипятилетняя внимательно слушала тихий разговор мужчины и женщины.

— Вы будете в безопасности. Обещаю, как только все решится, я приеду к вам. О доме позабочусь, только ты, пожалуйста, позаботься о себе и об Ангелине. Вы самое дорогое, что есть у меня!

Мама ничего не хотела слушать и понимать. Все попытки возразить оказались безуспешны. Видно было ее усталость и безысходность, и она просто согласилась.

Под голоса родителей я заснула и открыла глаза только в машине. Жасмин ехала впереди, а я с мамой сзади.

— Мам, а куда мы едем?

— В путешествие, солнце мое, — шепнула она мне на ухо.