Цена будущего. Тем, кто хочет (вы)жить…

Алексей Чернышов, 2013

Так уж устроен человек, что он хочет знать, что будет завтра. Какая судьба ждёт его, близких ему людей, страну, мир. Таким вопросом напрямую или подспудно задаётся каждый. Есть ли будущее у моего бизнеса в условиях экономического кризиса? Какое будущее у моих детей? Будет ли у них возможность получить добротное образование и качественно питаться? Будет ли у них вообще шанс жить достойно? Сценарий нашего будущего ещё только пишется. В настоящем. Нашими с вами руками, делами, мыслями и поступками. Мы должны ответить на вопрос: «А есть ли у нас и наших детей будущее, и каким мы себе его представляем»? Это тем более важно, потому что есть те, кто хочет написать будущее за нас, «под себя», лишив нас надежды на созидательное и справедливое начало. Автор книги делится своими наблюдениями и мыслями по поводу того, что нужно сделать в настоящем, чтобы с оптимизмом смотреть в будущее.

Глава 2

Политика

Два шага вперед и ни шагу назад

В 2007 году посетил Великобританию по частному приглашению ряда профессоров оксфордского университета. Были лекции, семинары, частные встречи, в том числе и с теми молодыми ребятами, которые учились на туманном Альбионе из России и других стран. Перед этим я с моим коллегой заехал в гости к профессору доминику Ливену. В то время профессору Лондонской школы экономики, а сейчас — профессору Кембриджского университета. он автор книг, посвященных отечественной войне 1812 года, изданных в том числе и в России. Эта встреча мне очень запомнилась. Сам профессор встретил нас очень гостеприимно в своем доме около гайд-парка. Показал большую коллекцию фигурок солдат русской и французской армии времен наполеона, рассказал о своей родословной, имеющей в том числе русские корни. несмотря на то, что мы в основном говорили об истории, я пытался задать ему вопросы и о современной политической ситуации в Великобритании и мире. Профессор Ливен очень неохотно говорил о дне сегодняшнем. на прощание он еще раз подвел нас к шкафу со своими бутафорными статуэтками и сказал то, что его, видимо, особенно волновало. он отметил, что чувствует себя в максимально степени уверенно и комфортно только тогда, когда мысленно перемещается на 200 лет назад, в описываемую им историческую эпоху. Садится писать о временах наполеона и Кутузова. о человеческих подвигах и человеческой же подлости. о поступках с большой буквы и предательстве. При этом особо подчеркнул, что очень неуютно чувствует себя в дне нынешнем, в котором современная власть непонятно как себя ведет. Словно не было ничего того поучительного в истории, из которой давно уже можно и нужно было бы извлечь уроки и сделать надлежащие выводы. например, понять реальные потребности и устремления собственных граждан, живущих в конкретной стране, общающихся со своими соседями, желающими сделать свои государства более прогнозируемыми и направленными на людей.

Жупел государства

Не только у взрослого, но и у ребенка с определенного возраста возникает вопрос: в какой, собственно, стране я живу? И понятно, что человек хочет гордиться местом, где родился, своей Родиной, к судьбе которой ощущает духовную сопричастность, с которой неразрывно хочет чувствовать свою общность судьбы. А с чего начинается страна? С ощущения общей территории, имеющей определенные национальные, исторические, культурные, политические границы. С единства народа, природы и культуры — как говорил о стране российский филолог, академик Дмитрий Лихачев. А с чего начинается Родина? С картинки в твоем букваре. С той песни, что пела нам мать, с того, что в любых испытаниях у нас никому не отнять! — как написал советский поэт-песенник Михаил Матусовский. И тут важно все: и точка на географической карте, то есть конкретное место, где мы родились, будь то деревня, поселок, город — и страна в целом со своими традициями, обычаями, и государство с установившимися законами и ценностными ориентациями.

Задавшись этим вопросом, человек со временем, с каких-то детских ощущений этой страны, начинает задаваться и другим вопросом: почему очень часто государство, построенное на территории и в границах данной страны, созданное самими людьми для их вроде бы блага, для помощи и защиты, — точнее, система власти оказывается доминирующей, подавляющей силой? А может быть, государство сами граждане-то и не создавали, и испокон веков это лишь атрибут дворцовых переворотов и передачи власти по наследству, принципу силы или денежного эквивалента, предложенного за должность?

В итоге мы и приходим к определению государства, власти и политики, которое в большей степени выражается словами «насилие, подавление», а не «помощь, поддержка, чувство защищенности». Отношения между государствами оказываются важнее, чем судьбы конкретных живых людей. Почему так происходит? Да потому, что правитель думает о своем личном благополучии и реноме прежде всего и только после этого соотносится с тем, как живут-поживают его соплеменники. И основной вопрос, который его занимает: не хотят ли его верноподданные покуситься на его личную власть?

Человечество занимается государственным строительством, политикой, общественными отношениями много тысяч лет. Само слово «политика» образовано, как принято теперь считать, от древнегреческого πόλις — государство. Фактически столько же лет и науке об управлении государством, о принципах его построения. И сегодня мы опять вынуждены обращаться к этим вопросам, чтобы понять: почему чаще всего получается, что не «государство для людей», а «люди для государства», почему «родное» государство оказывается во многом отчимом или мачехой, а то и вовсе враждебной гражданам силой? Государство, живущее по своим внутренним законам и установкам, которое подчас на простых смертных выходит исключительно в виде кнута или дубинки. Государство, которое руками конкретных политиков и приданных им чиновников может в одночасье предать интересы собственных граждан ради личного благополучия.

С одной стороны, политика, государственные, общественные дела — вся эта сфера деятельности связана с отношениями между классами, нациями, другими социальными группами и в конечном счете сводится к проблеме завоевания и удержания государственной власти. Это априори.

С другой стороны, политика — это не искусство управления государством, а искусство управления самими людьми. То есть люди сегодня должны быть фактически теми, кто управляет государством, кто участвует в его непосредственной жизни, а не послушными и лишь густо смазанными машинным маслом «винтиками» государственного механизма.

Политика — общее руководство для действий, принятия решений, которое облегчает достижение общих же целей. То есть, я должен проснуться утром, выпить чашечку кофе или чая и понимать, что я сегодня пойду и сделаю что-то, что в итоге поможет нашим общим устремлениям, общим целям. А не буду обивать чиновничьи кабинеты или тратить огромное количество бумаги на своем рабочем месте. Единственным результатом бессмысленного бумагомарательства является уничтожение лесов. И даже если использовать электронный документооборот, все равно огромное количество ресурсов будет тратиться впустую, непродуктивно.

Получается так, что в современную эпоху политика стала больше похожа не на управление, а на манипуляцию, с участием сложной системы иерархии элит и псевдоэлит. В итоге оказывается, что политика сегодня ориентирована не на достижение определенных общих целей, а нацелена своим острием на обеспечение интересов единиц, цели которых банальны — некоторое время пожить всласть. Все остальные вынуждены содействовать этому меньшинству в реализации их целей. Это тоже, возможно, политика, но политика уже не отражающая чаяния большинства, а значит, во многом ущербная, которая сегодня объективно и позитивно уже действовать не может, а потому требует глобального переосмысления.

Равно как требует иного прочтения и термин «классическая политика». По многим канонам реальной политики как соревновательности между собой разных лидеров, сменяемости, профессионализма, обсуждения в обществе разных программ и моделей развития, а также нравственной основы целей движения и путей достижения поставленных рубежей — все это сегодня в целом в мире подвергается серьезной ревизии. А значит, живой и реальной политике все меньше остается места. А вместо этого мы наблюдаем замещение политики отношениями управления, но управления рефлексивного, тайного, когда истинные замыслы управляющего для большинства скрыты за пеленой так называемых политтехнологий. Не более того.

Цель настоящей политики — самоорганизация гражданского общества. Не цирковое представление, главными действующими лицами которого являются исключительно восходящие и падающие политики. Иначе человек просто-напросто убегает от политики, прячется от нее. Не хочет участвовать в этом «балагане».

В итоге современное государство окончательно перерождается и исправно служит лишь верхушке правящего класса. А раз так, что нужно иначе подойти к анализу власти как таковой и того слоя элиты, который ее отражает, служит ее эквивалентом.

Очарованные властью

Сегодня для значительного числа правящей элиты милее всего подход итальянского мыслителя и политического деятеля Никколо Макиавелли, который в своем известном произведении «Государь», опубликованном в 1532 году, разделил мораль и политику на противоположные составляющие. Мораль — это дело гражданского общества, личной ответственности, политика же — область противоборства групповых интересов, свободная от нравственности. Может, именно поэтому такое число граждан во всех странах мира считают политику грязным делом, недостойным порядочного гражданина? А зачем тогда современное государство, если оно будет защищать интересы не большинства, а меньшинства? Если считать, как это принято из истории, государство — это государь, господин, и у него обязательно должны быть холопы-подданные, хотя и называющиеся по современному гражданами, то согласны ли сами граждане иметь такое государство сегодня? И ведь считая государство особой организацией политической власти общества, можно видеть только его аппарат принуждения, который защищает волю господствующей группы, а ведь нужно и понять иную, главную роль государства как системы защиты интересов большинства. Более того, мы должны помнить, пытаясь постигнуть сегодняшнее состояние общества, что ни в науке, ни в международном праве не существует единого и общепризнанного определения понятия «государство». Государство как атрибут власти и подавления в современных условиях, равно как и односложного администрирования из одного центра, уже не может рассматриваться в качестве священной коровы, на которую можно и нужно только безмолвно молиться. Граждане сами могут и должны, нет — просто обязаны осознать новые реалии. И люди в принципе все больше готовы сегодня сами выработать для себя принципы жизнедеятельности, по которым они хотели бы жить в конкретной стране и мире в целом. Такому осмыслению современных реалий могла бы помочь элита. Но правящий класс в такую трактовку развития событий явно не вписывается и всеми способами пытается повернуть вектор развития вспять. Правящий в данный временной отрезок времени управляющий класс, идентифицирующей себя с элитой.

«Царствуй лежа на боку!»

Как это ни покажется странным, но для начала мы должны еще разок определиться с самим понятием «элита». Под элитой мы традиционно подразумеваем часть общества, тех, кто ведет за собой всех остальных, предлагает обществу стратегические цели, и общество, соглашаясь с этими направлениями движения, методами его осуществления, двигается в выбранном направлении. Таково классическое понимание термина «элита», которым мы и пользуемся. Элиты — лучшие, самые достойные, ведущие общество вперед.

Но получается, что сегодня возник удивительный феномен: элита сама отстала от общества и не может предложить ему разумной перспективы. Плетется у общества в хвосте, да еще и всеми способами старается остановить или помешать этому движению к обретению новых смыслов. Это как в работе Ленина «Шаг вперед, два шага — назад». Современный правящий класс является не на словах, а на деле дословным (то есть буквальным) последователем данного названия работы «великого кормчего» начала ХХ века.

Пришла пора сделать переоценку сегодняшней ситуации. Провести ревизию ценностей. Почему такое происходит, почему сама элита отстала от общества, которое она, собственно, и должна вести за собой? Надо два шага вперед, и если надо подумать, включить мозги и выработать новые стратегические подходы движения вперед, то притормозить чуток, сбросить скорость. Но потом снова два шага вперед. Наше же топтание на месте в условиях бурно меняющейся реальности месте означает не два, а двадцать два шага назад относительно того, как меняется мир. Причем если порой и не в смысле материальном, но на чувственном, вербальном, интуитивном уровне уже точно. Как предвестие идущих глобальных перемен. Но каких? Да к тому же ясно, по-моему, сегодня уже даже школьнику, что Россия может быть только первой, в авангарде стран мира, или ее не будет совсем.

Сложилась парадоксальная ситуация: общество тянет элиту силком, на аркане куда-то, пытается сдвинуть ее с места. Элита же упирается правдами и неправдами и не хочет этого делать. Она что, надеется, как барон Мюнхгаузен, вытащить себя за волосы из болота или эта беспечность построена на строгом расчете, что народ в тяжелую годину свою родную элиту опять спасет и никуда не денется? Или же основная ее часть уже давно свила гнездышко за пределами родного Отечества и ей все нипочем. Последний борт самолета иностранного производства быстро перенесет ее через границы.

Что случилось с элитой? Она заболела неведомой болезнью? Она зазналась? Переродилась? «Ослепла»? Ее разум сковала жажда больших и скорых денег и иллюзия «вечного» благополучия? Почему она так часто и легко предает интересы того народа, из которого сама же вышла?

Фактически сложилась ситуация, что сегодняшняя элита не правит и не управляет, а царствует. Напоминает знаменитое присловье из сказки Пушкина о золотом петушке — «Царствуй лежа на боку!», пока петушок не свистнет. И пока гром не грянет — мужик не перекрестится. В данном случае получается, что «мужик не перекрестится» — это относится уже к элите, которая не крестится или, может быть, искусственно крестится, но не задумывается о том, что придет беда, или сама своими действиями или бездействиями фактически эту беду кличет.

Более того, даже когда случается кризис, а тем более какая-то чрезвычайная ситуация — даже тогда элита не находит в себе силы, чтобы сдвинуться с места. Она не готова ни к какому действию и не готова к каким-то ситуациям, которые выпадают из реалий сегодняшнего дня. Вот есть черно-белая конструкция, в которой понятно, кто где находится, по каким местам рассажен — и вдруг эта конструкция начинает ломаться! Она начинает изгибаться, как в кривом зеркале! Общество усложняется настолько, что элита должна тоже понимать это и этому процессу соответствовать! А она — не понимает. Не может понять! А значит, не может ему соответствовать и выражать.

Такой, с позволения сказать, элите нужно что бы «попроще» и попонятнее: кабинет, стол, стул, сейф, секретарь, для более «продвинутых» — охрана и свита. Все просто и понятно: куда текут потоки, над кем я должен властвовать. Вот зрители: без зрителей такая элита существовать не может. Но зрители должны сидеть тихо, не свистеть, а по команде суфлера-режиссера кричать только «браво!» и хлопать в ладоши, а не возмущенно восклицать «долой!»; должны сидеть по квартирам, а не выходить на улицы и что-то требовать…

А если не так? А что делать тогда? А не знаю! Так у этих людей — так называемой политической или бизнес-элиты — появляется стремление куда-то спрятаться, скрыться. За большим забором, за 10 миллионов долларов, в бункере с запасом еды на несколько месяцев вперед или в золотохранилище, где они складируют свои «сбережения» в золоте на «черный день», на яхте в триста миллионов долларов, или на своем частном самолете. Слетать, например, в Швейцарию или Соединенные Штаты, чтобы проверить свои многочисленные финансовые заначки. Цифра в 500 млрд. долларов российских денег, якобы лежащая на американских счетах, озвученная Збигневом Бжезинским, никем из российских политиков и экономистов не опровергнута. В реальности только непонятно, куда все-таки летит этот самолет? Куда идет эта яхта? Что будет с этим забором, когда к нему подойдут люди и скажут, что нам этот забор мешает, потому что тот человек, который раньше назывался, а точнее называл себя элитой, а теперь за ним спрятался — он нам не нужен, как и этот забор. А простым людям в этом месте нужен парк для всех, а не элитный закрытый городок для избранных отшельников, которые, хотя и богатые, но тоже плачут. Над своей странной непутевой жизнью и потерянными капиталами. «Сказка о потерянном времени» для них является былью, потому что это как раз тот случай, что в каждой сказке, как и в шутке, есть только доля сказки и шутки, а все остальное правда. И что, они будут «жрать» свои слитки и купюры или отмахиваться ими как оружием, когда голодные потребуют свои доли пайка? И ведь не спасают и большие заборы с охраной и даже бункеры. В одном из таких убежищ, которое могло выдержать даже бомбежку, в 1999 году загадочным образом сгорел миллиардер Эдмонд Сафра. Видимо, кому-то понадобились его миллиарды.

В этом смысле еще один важный момент, что сегодня граждане разных стран значительно ближе друг к другу по горизонтали — несмотря на языковые, религиозные, национальные и прочие различия, — нежели к своей собственной правящей элите.

Это еще один из парадоксов и феноменов сегодняшнего дня. Почему так происходит? А потому, что элиты разных стран в меньшей степени надеются и рассчитывают на то, что их поддержат собственные граждане. Они ищут защиту и покровительство у более сильных, как им кажется, элит, у каких-то финансовых и политических кругов за пределами родной страны, в офшорах, у откровенных бандитов. У своего придворного, рассаженного по ранжиру, рафинированного, но не менее продажного окружения, которое хоть и смотрит в рот начальнику, но сдаст своего патрона при первом удобном случае, чтобы забраться самому на его царствующее ложе.

Поэтому элита объединяется где-то там, над облаками, между собой, но не ступает на грешную землю и не стыкуется уже с гражданами. Разве только посредством масс-медиа в виртуальном пространстве. Заоблачная демократия получается.

Но так долго продолжаться не может. Значит, те граждане, которые остались на грешной земле, вынуждены будут искать новых лидеров. Они вынуждены будут генерировать в себе тех людей, которые будут делить с ними кусок горя и радости, горбушки хлеба и пуда соли, жить вместе с ними на земле, а не на небесах. Элита должна понять: если случится так, что наступит жесточайший и одномоментный кризис, то те, кто находится на земле, — они просто их снесут. И история вновь повторится со всей своей неизбежностью и предсказуемостью. Революция, как это и записано в канонах современных учебников, в свою очередь, неизбежно поднимает вверх муть и пыль. Вроде как логично бы правящему классу самому не допустить такого развития событий. Не силой, а мудростью, поиском и предложениями нового курса. Но если элита не поймет серьезности момента, то все кончится банально и плачевно. В лучшем случае произойдет постепенное выдавливание элиты новыми лидерами, которые родились уже, которым лет двадцать, или которые подрастают. Которым сейчас два года, или которые еще не родились. Передавать свои большие и малые «престолонаследия» просто так не удастся. Элита должна чувствовать этот сложный процесс. Если она не чувствует — то грош цена такой элите.

Важно понять: нет у элиты отдельного от граждан Ноева ковчега. Нет. Она не спасется. И более того: законы, которые действуют сегодня, на которые элита опирается и которыми так умело манипулирует, которые, вывернувшись наизнанку, фактически защищают только права самой элиты, очень маленького верхнего слоя — при наступлении часа «х» перестанут действовать одномоментно!

Что произойдет дальше? Возможно, наступит анархия и хаос. Или же граждане будут управлять жизнью вне закона, на основе традиции. На основе веры в конкретное ответственное, наполненное содержанием слово реальных лидеров. Что в итоге реализуется на практике во вполне осязаемой, а не гротескной форме, нам знать неведомо. Но мы можем некоторые вещи предвидеть, просчитать заранее и реализовать. Пока еще есть шанс нарисовать собственный сценарий для страны и мира.

Потерянная элита

Получается так, что сегодня к большой категории элит нельзя применить классическое определение, которое существует, которое мы используем в учебниках. Это не элита, а исполняющие обязанности элиты! Формальная элита — формальная потому, что она сегодня у власти, а не потому, что она действительно самая лучшая, самая достойная. Элита без рода и племени. Холопы у власти, готовые пасть навзничь пред очами очередного сюзерена. Значит, изначально с рабским сознанием. И такая рабская элита ждет от своего народа свободы? Конечно же, нет. Без культурного стержня, а значит — бессовестная и во многом бессловесная, она находит себя в тиши кабинетов и ритуальных собраниях. А граждане ждут выработки и озвучивания не простого шумного суррогата, а полноценных системных и вполне конкретных программ и действий для общества. О сущности, об и. о. элиты точно написал российский ученый-политолог Геннадий Ашин. А может быть это и не элита вовсе, а красиво упакованный суррогат? Используя понятие элиты, тем не менее, будем понимать, что на самом деле это временный правящий класс.

Возьмем, для примера, определенный промежуток времени. Современники: Королев Сергей Павлович, который Россию в космос отправил, и Никита Сергеевич Хрущев, который в ООН ботинком по трибуне стучал. По многим позициям именно Королева нужно поставить на роль элиты, а не Хрущева. Хрущев до последнего не верил в космос. Он говорил, что России это не надо, зачем нам какой-то космос — нам здесь нужно выращивать кукурузу, опираясь на Трофима Лысенко — полузабытого ныне псевдоакадемика, который пытался из кукурузы сделать арбузы и вырастить кукурузину пятиметровую… «Усилиями» Лысенко и его сподвижников, кстати, мы впоследствии окончательно погубили отечественную генетику, а заодно и генетиков. В первую очередь — Николая Вавилова, который и умер в тюрьме.

То же можно сказать и про другие времена. Например, в Великой Отечественной войне победил не генералиссимус Сталин — победило умение Жукова и других военачальников, и конечно, самопожертвование рядовых, которые шли защищать Родину и умирали на поле брани. Если взять соотношение и. о. элиты и подлинной элиты в более ранние времена — в Европе ставят памятники Суворову, а не царю, который его туда отправил. Чтобы сказали эти герои, лежащие в могилах и на чужих землях, если бы смогли перенестись в наше время? Захотели ли бы они повторить свой подвиг и отдать свои жизни ради ненасытной прорвы, приписавшей самым вероломным образом себе те качества и статусы, которые нести не в состоянии? Многих истинных героев войны в условиях мирного времени оттеснили от процессов управления и реального послевоенного обустройства. На арену вынырнули те, кто был в глубоком тылу, «на хозяйстве».

Политическое руководство во многих странах мира сейчас правильнее назвать псевдоэлитой. Что касается творческой, научной элиты, к сожалению, особого влияния на власть она не оказывает. Хотя и тут надо признать: многие носят звание интеллигенции незаслуженно. Они обладают степенями, званиями, но не стали прослойкой, сцепкой между гражданами и властью, которая должна уметь при необходимости открыто и бесстрашно сказать что-то нелицеприятное для сильных мира сего и сделать шаг навстречу обществу. Во многих случаях это та прокладка, которую при необходимости используют по случаю, а потом выкидывают в отходное место за ненадобностью. И многие с таким своим положением согласны.

Современных политиков можно охарактеризовать так: они замышляют одно, говорят, в силу разных обстоятельств, другое, а делают третье. И раз так, то получается, что мы видим некую элиту гламурную, самопровозглашенную, самоназванную, нелегитимную во многом, а значит, неумную и мало кому полезную. Оглашенную, то есть бестолковую, но шумную. Отсюда и как бы демократия как бы построенная — тоже шумная. Имитационная демократия. Смешная и суетливая элита. Вся спешка — как при ловле блох — не столько от уверенности в своих силах, сколько от необыкновенной легкости в уме. От отсутствия направления, целей и ориентиров. Можно призывать и лично голосовать за что угодно, если не думать об общественных перспективах, а ставить «на кон» лишь свое в общем-то по большому счету призрачное и временное благополучие. Они как «с бодуна», после глубокого похмелья плохо помнят про день вчерашний и не беспокоятся о завтрашнем дне. Они «наслаждаются» настоящим. Находятся в нирване. Примитивная, мелкая в прямом и переносном смысле слова элита. Интеллектуальным и нравственным карликам в стране явно неуютно. Масштабы России им явно невозможно прочувствовать и понять.

Такой элите совершенно не приходит в голову банальная мысль, что можно вместе с гражданами управлять страной. По их мнению, граждане должны участвовать в политическом процессе в качестве исключительно восторженных зрителей, исполнителей воли и прихотей «вершителей», не более того. Вот некий скол, обыденный и такой банальный образ современных политиков. Как вернуть элиту своему народу? Пригласить чужеземцев или, может быть, найти ее среди представителей «пятой колонны»? Как мы понимаем, вырастить ее можно только из своих, преданных стране и ее традициям, людей. И так слишком уж долго Россией управляли иноземцы, инородцы и иноверцы. И до сих пор история государства Российского написана во многом по лекалам зарубежных ученых, а не таких ученых мужей Отечества, как Михаил Ломоносов.

Фарисеи у власти

В 1994 году в городе Саратове в региональном приволжском издательстве вышла книга «Империя фарисеев» под редакцией профессора, социолога Сергея Барзилова. В предисловии к книге ученый отмечал, что фарисеями, или отлученными, в Древней Иудее назывались члены религиозной секты, которая возникла после вавилонского пленения евреев. В ХХIII главе Евангелия от Матфея речь Христа содержит филиппики в адрес книжников, которые, по оценкам Мессии, «связывают времена тяжелые и неудобоносимые и возлагают на плечи людям, а сами не хотят и перстом двинуть их». В выражениях, нам уже малопонятных, и на примерах, весьма далеких от современных проблем, Спаситель бичует коварство, алчность и лицемерие членов той секты. Ее дела и учения вроде бы бесследно затерялись в пыльных пластах тысячелетий, не оставив последователей.

Но так ли это на самом деле? Ведь и сегодня фарисейство — это характеристика людей политически нечистоплотных, идейно и нравственно продажных.

Политическая и государственная проституция сродни той самой древнейшей профессии, которая так отвергается всем обществом, но которая расцветает порой пышным цветом во властно-административных коридорах и кабинетах. «Деньги — общая шлюха человечества», написал в свое время английский драматург и поэт Уильям Шекспир. Карл Маркс добавил к этому определению еще одно: «Деньги — мать всех извращений, разрушитель всех социальных отношений». И что из этого следует? А то, что очень часто в политику идут именно те, кто никаким образом больше не может обеспечить себе безбедное существование, кроме как используя властные полномочия.

Люди без принципов и особой жизненной позиции, без культурного и ценностного кода. Имеющие недюжинные способности проявлять лояльность к начальству и тем живущие. За свое верноподданство ждущие в виде компенсации высокой и хорошо оплачиваемой должности плюс почетного звания. Желающий же высказать собственное мнение, отличное от того, что генерируют власти предержащие, и далеко не поддерживаемое самим обществом, должен понимать, что последствия могут быть самыми печальными. Неудобный человек — это тот, кто много понимает.

Вот из истории Отечества лишь несколько характерных примеров. Судьба людей известных, работающих на государство. Александр Чаянов, российский экономист, признанный международным сообществом как основатель междисциплинарного крестьяноведения. Автор термина «моральная экономика». Арестован в 1930 году по делу так называемой «Трудовой крестьянской партии» и через семь лет в 1937 году расстрелян. Реабилитирован в 1987 году. Алексей Рыков, советский политический и государственный деятель, председатель правительства СССР. Арестован в феврале 1937 года за неправильные политические взгляды и в марте 1938 года расстрелян. Реабилитирован в 1988 году. Николай Бухарин, советский государственный, политический и партийный деятель. В феврале 1937 года он был арестован по обвинению в заговорщической деятельности и в марте 1938 года расстрелян. Реабилитирован в 1988 году. Александр Богданов, советский экономист, философ, политический деятель. Если бы не погиб в 1928 году в ходе проводимых на себе опытов с кровью, наверняка тоже был бы репрессирован за свои социально-философские труды и наличие собственного мнения. В советском фильме «Холодное лето пятьдесят третьего», вышедшего на экраны в 1987 году, очень точно показано, что происходило в те годы с простыми честными людьми. Как ломалась человеческая жизнь более принципиального гражданина по одному навету соседа или коллеги по работе. Более трусливого и боящегося своего собственного мнения, произнесенного вслух, подленького, лицемерного, привыкшего пресмыкаться перед вышестоящим повелением.

А ведь среди нас живут сегодня потомки тех, кто клеветал на своего соседа и участвовал в «тройках», выносивших приговоры без суда и следствия. Да еще проявлявших особое рвение перед вышестоящим начальством, чтобы перевыполнить план по поимке и обезвреживанию «врагов народа». Сегодня их родственники, возможно воспитанные по таким же лекалам, формируют те же ценности. И число их измеряется миллионами. Писатель Наталия Соколовская пишет: «Если говорить о времени террора, когда одна часть народа уничтожала другую, то нам следует признать, что в жилах современных людей течет кровь одновременно и палачей, и жертв. Мы должны знать это за собой. Понимать, что многое из того, что происходит с нашим обществом сейчас, — результат беспамятства, результат “отложенного осознания” самих себя». Ей вторит писатель Леонид Млечин: «…Мало кто из палачей был наказан. Общество не ужаснулось. Очищения не произошло. Вчерашние палачи жили между нами, уверенные, что занимались нужным государственным делом. Когда в это дело вовлечены сотни тысяч людей, возникает желание стереть различие между жертвой и преступником и покрыть все завесой молчания. Наверное, должны прозвучать слова о банальности зла, о том, что компания серых и бездарных чиновников способна уничтожить миллионы людей. Но эти слова только кажутся объяснением… Страх перед арестом, лагерем, смертью выявил все дурное, что есть в человеке. Стало казаться, что удельный вес негодяев выше обычного. Большинство предпочитало ничего не замечать и лишнего не говорить. Такая жизнь формировала лицемерие и полнейшее равнодушие ко всему, что тебя лично не касается». И далее: «Соучастие же вознаграждалось. Речь не только о материальных благах. Партийные и иные функционеры, нашедшие себя в системе, были довольны жизнью, положением, не испытывали никакого разлада с совестью. В подобной системе хотели бы жить и многие сегодняшние чиновники. Они славно устроились, обрели материальное благополучие, которого и внукам хватит».

Конец ознакомительного фрагмента.