Бессмертный

Алексей Ткачик, 2023

И вновь двергурим втянут в чужую войну. Но на этот раз от него зависит судьба дварфийского королевства. Чтобы снять блокаду Дуринфала, Дагна должен найти и уничтожить машины норгейров, ведь, кроме него, ни у кого нет подобного боевого опыта и оружия, способного убивать мертвых.Но он опоздал. Орочья орда уже у стен Дентстоуна. И возглавляет ее ни кто иной, как старый враг, уже единожды сраженный дварфом, но необъяснимым образом восставший из мертвых.Через мгновение рог Вестника пробудит Испарители черных гномов, и оборонительная линия Денстоуна превратится в пыль…Прими Зерор наши души…

Глава 2

Битва кипела повсюду. Защитники отчаянно рубились с врагом, не щадя своих жизней. Тела падали с обеих сторон, но на место убитых и раненых тут же вставали другие. Орки, сгрудившись под стеной, подняли над головами большие щиты, а их лучники без остановки осыпали зубцы стрелами, не давая людям стрелять в ответ.

Дагна пробирался со своим маленьким отрядом вдоль линии обороны.

— Фред, Аэсон, сможете отсюда снять этих панцирников? — на ходу крикнул Дагна, уворачиваясь от торцов копейных древок, когда кто-то из защитников резко отводил оружие назад для сильного удара.

— Нет, командир! — отозвался Фред. — Своих задеть можем, если стрела рикошетом пойдет!

— Тогда меня прикрывайте! Бейте только наверняка, поняли?

— Есть, командир! — чуть ли не синхронно рявкнули егеря.

Дварф упрямо лез вперед, расталкивая людей.

— Роб, Олаф! Лупите орков, что есть мочи, но ближе, чем на длину копья не лезьте!

— Добро, мастер Дагна! — прогудел здоровяк Олаф.

И тут дважды прозвучал сигнальный рог.

— Давно пора, бесова мать! — злорадно выкрикнул рябой и, надсаживаясь, добавил. — Жги этих сволочей, ребята!

Воины по всей стене навалились на рычаги, с натужным скрежетом проворачивая котлы в опорных гнездах. Потоки кипящей смолы с плеском и шипением обрушились на штурмующих. Поднялась невыносимая вонь ошпаренной плоти, а люди с мстительным удовлетворением слушали истошные вопли, полные нестерпимой боли, сполна отыгрываясь за своих сгоревших заживо товарищей. Вниз полетели десятки горящих факелов.

— Так их сволочей! — вскинул копье Роб, охваченный боевым азартом. — Жги до последней твари!

— В бой! — гаркнул Дагна, резко набирая скорость, когда впереди замаячили спины панцирников. — Окс двергур! Двергур Хадад!

— Ра-а-а-ар! — взревел ближайший орк, суматошно обернувшись и увидев несущегося к нему дварфа. — Двергурим! Марза двергурим! Мар…

Рёв оборвался, когда Дагна, будто выпущенный из катапульты снаряд, с лязгом и грохотом врезался в панцирника бронированным плечом. Могучий орк, гремя помятым доспехом, сделал пару шагов назад и, споткнувшись о тело убитого солдата, от неожиданности рухнул навзничь. Не теряя ни секунды, дварф прыгнул на него, на выдохе опуская топор на личину шлема. Сверкающее лезвие насквозь прошло через железо и плоть, со звоном ударившись в камень. Орк со скрежетом дернул ногами и затих. А Дагна, не задерживаясь, уже летел к следующему. Приняв удар кистеня на щит, дварф ударил снизу вверх, целясь в закрытую кольчугой подмышку. Рука с зажатым в ней оружием упала под стену, а орк, обливаясь кровью, тут же получил стрелу в смотровую щель.

— Так держать! — проревел Дагна, бросаясь к следующему панцирнику. — Окс двергур! Двергур хадад!

Оставшиеся трое орков, видя скорую расправу над своими товарищами, отвернулись от двоих тяжело дышащих молодых воинов — те все равно ничего не могли поделать с их броней — и с глухим, полным ненависти рыком, навалились на дварфа, обрушивая на него целый град ударов.

— Олаф, Роб! Лестница! — сдавленно крикнул Дагна, несмотря на всю свою мощь, с трудом сдерживая натиск сразу трёх тяжеловооруженных противников. — Не дайте новым тварям забраться на стену!

Щит дварфа звенел как гонг, отражая удары орочьих топоров и кистеней. Дагна никак не мог улучить момент, чтобы провести контратаку, и егеря не имели возможности его поддержать — орки низко опустили головы, стремясь защититься от их метких стрел, наученные горьким опытом павшего собрата.

— Олаф, смотри! — крикнул рябой, указывая на дымящуюся груду поверженных воинов у одного из зубцов чуть в стороне от торчащих крюков штурмовой лестницы. — Помоги! Здесь котёл! Смола еще не остыла!

Здоровяк, подскочив к Робу, принялся, по его примеру, стягивать трупы в сторону.

— Навали-и-ись! — неистово заорал бортник и, вдвоем с Олафом, треща суставами и краснея от натуги, они с огромным трудом, но все же сумели опрокинуть котел за стену, вываливая, исходящее паром варево на головы врагам.

— Огня! — завопил Роб, бешено озираясь по сторонам. — Где огонь, бесова мать?!

Аэсон, видя метания рябого, резко свистнул, привлекая к себе внимание людей, спешно разбирающих внизу завал из порубленных тел, преграждающих дорогу на стену.

— Факел! — требовательно крикнул он. — Быстрее!

Один из солдат торопливо кивнул и куда-то побежал.

Тем временем о зубцы застучали абордажные крюки, скребя острыми лапами о камень.

— Проклятье… — прорычал егерь, озираясь по сторонам. — Командир!

— Не отвлекай его, Аэсон! — рявкнул Фред. — Латники не залезут по канатам, а с остальными мы справимся!

Внезапно один из орков захрипел и начал заваливаться в сторону, столкнувшись с другим панцирником и увлекая его за собой. Дагна воспользовался этим мгновенно, из-под щита рубанув по ногам уже занесшего над головой кистень бронзовокожего. Брызнули осколки набедренника вперемешку с кровью, и панцирник с рёвом рухнул на одно колено.

— Перекалили, бракоделы! — зло прорычал дварф, с размаху снося орку голову, вогнав лезвие топора точно между шлемом и нагрудником, а затем обернулся к Аэсону. — Что там?

Егерь мрачно указал на раскачивающиеся и со скрежетом царапающие зубцы абордажные якоря.

Дагна вздохнул и грязно выругался. Их было слишком много, быстро скинуть все не выйдет даже у него.

Между тем, из-за спин упавших панцирников появилась та пара воинов, ради которых дварф так сюда торопился.

— Слышь, братишка, это ж тот самый дварф! — воскликнул тот, что повыше и постройнее, выдергивая длинный меч из-под назатыльника орка.

— Под ноги смотри, — хмуро проворчал второй, пониже и пошире в плечах, щитом отбивая отчаянный взмах пытающегося подняться панцирника. Точным движением вонзив клинок в смотровую щель, воин мощным пинком столкнул труп орка во внутренний двор.

На штурмовой лестнице, рядом с которой Олаф и Роб, вытащив из разрубленного акетона одного из павших солдат целый пук войлока, теперь пытались высечь огонь, показался дымящийся, покрытый смолой и ожогами орк с перекошенным от злобы лицом.

— О, опять нормальные полезли, а не эти железнозадые! — весело крикнул высокий и в два движения оказался рядом. Прежде чем кто-то еще сумел отреагировать, в длинном выпаде пронзил тому горло. Бронзовокожий всхрапнул и упал вниз.

Парень бесстрашно выглянул за стену и тут же отпрянул обратно, когда снизу густо полетели стрелы.

— Ну, ребята, лезет их тьма-тьмущая! — покачал головой он, перехватывая полуторный меч обеими руками. — Повеселимся!

— Не твой родственник, Фред? — осведомился Дагна, глядя, как уже в десятке мест орки успели долезть до края стены, и теперь с воинственными криками бросались на защитников. — Тоже весельчак, как я вижу! Приготовиться!

Егерь только хмыкнул и спустил тетиву, сбивая выпрыгнувшего между зубцов врага вниз со стрелой в глазнице.

— Не обращайте внимание, сэр! Придурок, бесова мать… — извиняющимся тоном произнес широкоплечий, подскакивая к одному из зубцов, на который уже забирался новый враг, и широким ударом снес ему голову, едва та показалась над каменной кладкой. — Дали боги братца…

В это время Олаф наконец-то раздул войлок. Веселый огонек быстро охватил весь комок, и Роб, подхватив его, швырнул вниз.

Вспышка и последовавший за ней дикий рёв снизу возвестил о том, что смола еще не успела окончательно загустеть и вспыхнула, как надо.

— Это же ты валишь орков хоть с оружием, хоть без, как демон из бездны? — не унимался высокий, вытянув в сторону дварфа окровавленный меч.

— И откуда ж вы тут такие взялись? — проворчал Дагна, торцом щита раскалывая череп очередному орку, и крикнул. — Роб, Олаф! За копья! Одного за раз!

— Сделаем, мастер Дагна! — гаркнули ветераны Неревальда и, подхватив оружие, встали на изготовку.

— Да нас третьего дня привезли! — отозвался широкоплечий, принимая на свой меч прыгнувшего на него бронзовокожего и тут же стряхивая труп с клинка. — В остроге сидели. В столице.

— Ну, сам знаешь, как бывает! — подхватил высокий, кружась по стене и сбивая еще одного противника, тут же переключаясь на следующего. — Либо клетка, либо на войну. Мы воевать привычны, а вот в застенках нам неуютно! Про тебя еще в обозе рассказали, когда в Цитадель везли! Мол, в Тринадцатых Вратах долгобородый лютый имеется! Ну мы и напросились сюда!

— Береги дыхание, брат! — предостерегающе крикнул широкоплечий, когда разъяренные орки полезли будто муравьи. Защитников было слишком мало, а участок слишком велик, чтобы поспеть везде и всюду. Спасало только то, что стена была неширокой, чуть более трех метров, а потому, чем больше врагов залезало наверх, тем больше они мешали друг другу. Орков было так много, что нечего было и думать о том, чтобы разрубить железные крючья и сбросить вниз якоря и лестницу. Все силы дварфа и его отряда уходили на то, чтобы сдержать эту, кажущуюся бесконечной, атаку.

Хлопали тетивы егерей, каждый раз обрывая еще одну жизнь, били копья здоровяка и рябого, на этот раз без труда пробивая кожаные доспехи и кольчуги. Братья носились от зубца к зубцу, вступая в короткие схватки с теми, кто успел забраться на стену. Дварф же стоял скалой у лестницы, встречая панцирников ударами своего топора. Трупы орков сыпались частым градом под ноги ревущим от бессильной ярости сородичам.

Не прошло и пяти минут, как враги внезапно кончились. Больше никто не стремился лезть наверх.

Трижды протяжно затрубил рог.

— Отходят! — возвестил Фред, осторожно выглянув за стену. — Отбились!

Аэсон шумно выдохнул и уперся руками в колени, переводя дух.

— Затащите абордажные крюки наверх, парни, — обратился к двум братьям Дагна, разрубая, наконец, крюки штурмовой лестницы, и повернулся к тяжело дышащим копейщикам. — Делайте, ребята!

Роб и Олаф уже отыскали слегка обгоревшие рогатки и, привычно упершись в край лестницы, пыхтя от напряжения, столкнули ее вниз.

К братьям присоединились Фред и Аэсон, попутно выискивая в обгоревших перевернутых бочках целые стрелы, чтобы пополнить вновь опустевшие колчаны.

Вскоре, когда крюки-кошки, гремя цепями, были собраны и сброшены во внутренний двор, защитники расселись под зубцами, расслабленно вытягивая ноги и откидываясь на холодный камень.

— Молодцы, парни, — одобрительно произнес дварф, оглядываясь на другие участки стены. — Славно потрудились.

По всей линии обороны люди отходили от горячки боя. Одни, сдернув повязки, прикладывались к фляге, другие курили трубки или жевали сухари. От стены до госпиталя протянулись цепочки санитаров с носилками, перетаскивая раненых, кого на койки, а кого и на операционные столы. У мэтра Галла и его коллег будет тяжелый день.

— Хорошо, что ты с нами, командир, — устало ответил Фред, прикрывая глаза. — Роб по тебе скучал.

Рябой хотел было что-то ответить, но только вяло махнул рукой. Все силы забрал бой.

Дагна нажал на две неприметные пластины по бокам своего шлема, и забрало поднялось, открывая его блестящее от пота лицо.

— Я тоже рад видеть вас живыми, — с теплотой в голосе сказал он, и присел на труп одного из панцирников.

— Так вот, — оживился высокий воин и, ткнув успевшего задремать брата локтем в бок, доверительно сказал, обращаясь к дварфу. — Мы ж специально искали тебя!

— Ну, а вышло так, что я нашел вас, — усмехнулся Дагна. — Давайте по порядку уж. Имена-то у вас есть?

— А как же, имеются! Минервус Галий О’Тол, — представился высокий, широко улыбаясь. — А это мой брательник, Ноч О'Тол.

— В смысле Ноч, как ночь? — уточнил дварф, переводя взгляд на широкоплечего воина. — Вроде как темное время суток?

— Точно так, сэр, — отозвался он, потирая ушибленный бок и недовольно косясь на брата. — Только мамаша была натурой сильно пьющей и малограмотной, оттого и записала меня с ошибкой.

— А меня и вовсе назвала в честь папаши, — сказал Минервус, устраиваясь поудобнее. — Захаживал к ней какой-то не шибко разборчивый аристократишка. Она частенько рассказывала, когда напивалась, как он орал, когда узнал, что ублюдок от портовой шлюхи носит его родовое имя.

— Минервус Галий, говоришь? — хмыкнул Дагна и шутливо кивнул. — А что, красиво.

— Да ну в бездну, — осклабился воин. — Зови меня Минус.

— Значит, Минус и Ноч? — дварф заглянул в поясную сумку и облегченно вздохнул — трубка была цела. — Ну хорошо. Я Дагна Тяжелый Молот.

— Да мы уж наслышаны, командир, — сказал Минус, перекладывая ножны с мечом так, чтобы они не мешали. — Говорю же, мы тебя искали.

— Так зачем искали-то? — удивился Дагна.

— Под твоим началом воевать хотим. Мы с брательником в кондотьерах ходим с тех пор, как меч держать научились. Надоело под разными знаменами кого попало сечь. Все-таки уже возраст.

— Возраст — это лет двадцать пять? — приподнял бровь Дагна.

— Ну ты хватил, командир, — возмутился Минус. — Двадцать три весной отгулял, а Ноч и вовсе на год младше.

— Да? А так и не скажешь. Впрочем, это не важно. У меня нет знамен, — покачал головой дварф. — И я тут не командир, просто знакомцы так называют.

— Ну не знаю, — Минус, сморщившись, прочистил пальцем ухо и щелчком отправил извлеченный мусор за стену. — Мы с одним графом в Цитадели встречались, так он нам бумаги подписал. Куда ты, туда и мы. Ноч, покажи ему!

Широкоплечий отвел край забрызганной орочьей кровью бригантины в сторону и аккуратно выудил многократно сложенный лист пергамента с хорошо знакомой дварфу печатью.

— Борода Зерора, что-то за последний месяц слишком много бумаг, — нахмурился Дагна, снимая латные рукавицы и принимая пакет. — Ну, поглядим, чем его милость Аргайл решил меня удивить.

«Дагна! Если вы читаете это письмо, значит, вы все же вернулись в Дентстоун, и они вас нашли. Прошу вас, как друга! Возьмите этих головорезов себе! Они уже передрались с половиной гарнизона Цитадели! Так дальше продолжаться не может. Вечно держать их в темнице накладно и глупо. Казнить вроде как не за что, а просто оставить в армии я их не могу. Подчиняться они никому не хотят, твердя, что им нужен самый, цитирую, «лютый» командир. Потому заберите их от греха подальше, прошу вас! Можете даже увезти из Дентстоуна, препятствовать вам никто не станет. За вас я не переживаю, мой друг. Уверен, если братья вдруг решат напасть, это будет последнее, что они сделают в своей жизни. Однако, что-то мне подсказывает, что подобного не произойдет. Смею полагать, что неплохо разбираюсь в людях, иначе ни за что бы не просил Вас взять их под свою опеку. Они не бандиты, просто мальчишки, всю жизнь посвятившие мечу и ставящие боевое мастерство превыше всего.

С уважением, ваш вечный друг, Конор Аргайл

P.S. И построже с ними, эти засранцы тут всех достали.»

— Дела, — вполголоса пробормотал Дагна, сворачивая листок и пряча его в поясную сумку. — Ладно, судя по всему, я все равно тут надолго завяз. Раз его милость просит построже, будем построже. Значит, лютого командира хотели?

— Самого! — воскликнул Минус, вскинув кулак, а Ноч согласно кивнул.

— Меня, значит, — пожевав губами, уточнил дварф.

— Тебя-тебя, командир!

— А слушаться-то будете? — прищурился Дагна.

— Тебя — будем! — с готовностью сказал Ноч.

— Встать! — неожиданно рявкнул Дагна.

Братья подскочили и вытянулись во фрунт. А следом за ними, недоуменно переглядываясь, начали подниматься и другие.

Дварф, поморщившись, махнул рукой Фреду и остальным, мол, вас это не касается, и, обращаясь к мечникам, указал на заваленную трупами лестницу.

— Убрать павших героев!

— Что? — переспросил Минус, делая вид, что не расслышал. — Мы воины, командир, а не…

— Тогда проваливайте ко всем бесам в задницу! — прорычал Дагна. — Повторять я не намерен!

— Есть, командир! — гаркнули воины и бросились исполнять приказ.

Фред подошел и уселся рядом с дварфом.

— Что теперь, Дагна?

— А теперь неплохо бы пообедать, — убежденно ответил дварф и, раскурив трубку, поднялся на ноги, выпуская густое сизое кольцо. — Но, к сожалению, мне некогда. Пора завершать дело.

Задул северный ветер, мощными порывами разрывая дымовую завесу от вражеских костров в клочья, пока не развеял без остатка.

— Вонючий пепел… — выругался Дагна, подойдя к краю стены и устало опершись о зубец.

Орочья орда никуда не делась, лишь отступила на несколько сотен метров, встав лагерем. Снова стучали молотки и звенели плотницкие топоры, огораживая линию перед биваками орков рядами заостренных кольев. Словно грибы после дождя росли сшитые из шкур многочисленные племенные шатры.

— Ну тогда точно обедать, — вздохнул дварф и подошел к спуску во внутренний двор. — Идем, герои, перекусим. Братья О’Тол, как я вижу, уже очистили нам лестницу.