Сказания хори-бурят. Девятый том

Алексей Тенчой

В этом сборнике 290 притч. Они повествуют о нашем непростом, но прекрасном мире, который основан на незыблемых нравственных ценностях, о культуре бурят, живущих в Бурятии и Забайкальском крае.

17 Историй о необычайных диспутах

ДЖУРЖЕД ЕШЕ И ЖИМБА-ГЕНДУН ИЗ МОНАСТЫРЯ СЕРА ДЖЕ

Сожаление о благих поступках есть грех

Сожаление о плохих поступках есть добродетель.

«Полезные советы» Пандэ-лама.

На праздновании Нового 1955 года, ознаменовавшего собой начало китайской оккупации, в Центральном Тибете было относительно спокойно. Все знаменитые ученые, писатели и поэты, выдающиеся философы, знатоки сутр и тантр собрались в самом главном храме в Лхасе, носившем название «Джокханг». Его Святейшество Далай-лама XIV пожаловал своим присутствием это собрание для празднования Нового года и определения самого лучшего ученого из числа сдавших в предыдущем году экзамен на степень геше Лхарамба. Слово «Лхарамба» происходит от слога «лха», который переводится как «небожитель», так же как и первый слог «Лха-сы» — названия столицы Тибета.

В те времена каждый год в Лхасе проводился большой Новогодний молебен Монлам Ченмо на площадке перед храмом Джокханг. Впервые этот молебен провел в ХV веке великий реформатор буддизма Досточтимый Дже Цонкапа, и с тех самых пор ежегодно на Монлам Ченпо собирались все монахи Тибета. Звание геше — профессора богословия и буддийской философии, подтвержденное на лхасском Монламе, является самым престижным и почетным званием в Тибете. Этот молебен являлся не только самым значительным событием в жизни монахов и светских людей, но и своего рода экзаменом для ученых, окончивших свое 30-летнее обучение буддийским дисциплинам.

Согласно существовавшей традиции, во время проведения Монлам Ченмо вся власть в Лхасе символически передавалась благочинному Дрепунг монастыря. В 15-й день праздника, всегда в день полнолуния, принято изготовлять из топленого сливочного масла статуи божеств и выставлять их в монастырях. В это же время проводится театрализованная мистерия Цам — ритуальный танец масок защитников и божеств.

За три дня до наступления праздника во всех храмах совершаются особые молебны, посвященные Идамам — божествам-защитникам Учения. К этим божествам относятся Ямантака, Хаягрива, Каларупа, Махакала, Шри-Деви или Палден Лхамо, Бэгце, Вайшравана и Брахма. Наибольшее почитание среди них воздается богине Шри-Деви, которая считается покровительницей Тибета. В ее честь совершается отдельный молебен в день, предшествующий Новому Году.

Итак, среди новоявленных ученых явное лидерство занимали ученый из монастыря Сера геше Жимба-Гендун и Гоманг геше Еше из монастыря Дрейпунг. Последний был родом из Монголии, из племени Тумэт, а посему в своем монастыре относился к общине Хардон, землячеству Джуржед. Он был земляком знаменитого монгольского правителя Гуши-Хана.

Молодому Его Святейшеству Далай-ламе ХIV было 20 лет, то есть прошло уже 5 лет, как он был коронован на престол правителя всего тибетского народа.

Первым начал диспут геше Жимба-Гендун с темой «Смысл, пребывающий в скрытом виде» из «Сущности хорошо изложенных разъяснений» или «Трактат, анализирующий условное и прямое значение писания» Дже Цонкапы.

Геше Жимба-Гендун из монастыря Сера энергично ввязался в спор и постарался сконфузить противника своим интеллектом, но не тут-то было. Монгольский геше не зря провел 30 лет за изучением трактатов и сумел отточить свой ум до остроты лезвия гурского ножа. На все вопросы монгольский геше давал вполне вразумительные ответы, и найти на них контраргументы становилось все сложнее. Геше из Сера и не подозревал, что в трех великих монастырях есть люди, способные противостоять ему — знаменитому диспутеру, а тут еще он сам начал постепенно сдавать! Все окружающие, знатоки сутр и тантр, знаменитые на весь буддийский мир ученые не ожидали такого поворота событий и застыли в недоумении. Молодой Далай-лама рассмеялся и сказал: «Ну, если у спрашивающего нет больше вопросов, то можно поменяться местами, и теперь монгольский геше будет спрашивать, а геше из Сера — отвечать!»

Обычно тот, кто задает вопросы, берется за ту тему, которую он лучше всего знает, у которой он исследовал больше всего комментариев и которую дольше всего обдумывал бессонными ночами. Все стали ждать, с чего начнет монгол. Он встал, не спеша выполнил все ритуалы и задал тот же самый вопрос, который задавал до этого геше из Сера. В зале раздались возгласы изумления, ведь монгольский геше не вытачивал эту тему месяцами и специально к ней не готовился! Он стал спрашивать геше из Сера именно те места, на которых тот до этого завяз, и в течение часа своими вопросами разъяснил ему суть этих трудных моментов Учения. В конце концов, геше из Сера сдался, и Далай-лама изрек, что он впервые слышал такой блестящий диспут и получил истинное наслаждение. Далай-лама сравнил ум монгольского геше с умом самого Дже Цонкапы — никто еще не получал от него столь высокой похвалы, да и впредь вряд ли кто еще такой похвалы удостоится!

Вот таким образом прошло празднование Нового 1955 года, заключившего круг мирного и счастливого времени в истории развития Тибета, перед самым началом китайской оккупации.

КЕНСУР АГВАН-НИМА И ДУМТА

Ум без знания бессилен, человек без друзей бессилен.

«Полезные советы», Пандэ-лама.

Кенсур Агван-Нима обрел большую известность как знаток классических буддийских писаний. Он был земляком Туптен Нимы и Агвана Доржиева. Он родился в 1907 году в селе Дабатуй (ныне Заиграевский район Бурятии). В семь лет он стал послушником и принял первые монашеские обеты. В пятнадцать лет по совету Агвана Доржиева отправился в Тибет и поступил в Дрепунг Гоман дацан.

Его учителями были геше Халха Лобсанг-Таши и геше Джампел-Чойпел. В 22 года от Его Святейшества Далай-ламы XIII он принял обеты гелонга. Всю свою жизнь посвятил изучению Дхармы. В 1960 году Кенсур Агван-Нима стал преподавателем в институте Варанаси. В 1967 году он был приглашен в Голландию в качестве ассистента профессора Руига. Позже Агван-Нима стал семьдесят вторым настоятелем Гоман дацана. Агван-Ниме был присвоен титул Кенсура за огромные заслуги в поддержании Дхармы. У него было много учеников, не только монахов, но и мирян, в Индии и Европе.

Когда Кенсур Агван-Нима решил защищаться на ученую степень, то его учитель Ганден Тижан ринпоче предсказал ему, чтобы он не становился геше лхарамбой³¹, а только геше кабчубой, так как его жизнь может сократиться. Он послушался и пришел на защиту, но только никто в его монастыре не мог начать диспут с ним, так как все оказались его учениками. Тогда он сам встал и дал наставления по книге «Драгоценные четки воззрений философских школ», написанную Гунтан Демби Домей, настоятелем этого же монастыря.

Его Святейшество Далай-лама XIV был родом с Гумбума, и все монахи оттуда обязательно изучали книги, написанные местным ученым Гунчен Жамьян Шадбы. Далай-лама тоже решил изучить эти тексты, для этого он пригласил Кенсур Агван-Ниму как самого авторитетного учителя. Кенсур Агван-Нима отказался от титула учителя, но с радостью поделился своими знаниями. Во время преподавания он сделал упор на текст «Драгоценные четки воззрений философских школ», написанный одним из учеников Жамьян Шадбы, и разъяснил его превосходство над другими похожими книгами. Его Святейшество очень хорошо усвоил эти знания и при удобном случае на своих лекциях советовал прочитать эту книгу. С тех пор во всех монастырях в первую очередь изучают книгу «Драгоценные четки воззрений философских школ», написанную Гунтан Демби Домей и являющуюся основной книгой в Дрепунг Гомане, настоятелем которого и был Кенсур Агван-Нима.

ПЕРЕДАЧА УМА ЧЕНПО

Мы должны владеть мыслью, а не мысль нами.

«Полезные советы», Пандэ-лама.

Как-то Кенсура Агван-Ниму попросили передать Ума Ченпо. Так как он не давал уроков по Ума, некоторые учителя решили, что он не очень хорошо знает этот материал. Поэтому подговорили молодых монахов напроситься на пояснение этой сутры. Каково же было удивление всех собравшихся, когда Кенсур Агван-Нима открыл книгу на первой странице, а весь остальной текст дал наизусть. Сама же книга имеет шестьсот пять страниц.

ГЕШЕ ТУПТЕН НИМА И ГЕНДУН-ЧОПЕЛ

Много лет спустя после моего бегства в Индию мне попалось открытое письмо, написанное в 1940 г. и адресованное буддийским мыслителям Тибета. Его автор Гендун-Чопел, тибетский ученый, был не только знатоком санскрита, но также, что редкость для того времени, неплохо владел английским. В 30-е гг. XX в. он много путешествовал по Британской Индии, Афганистану, Непалу и Шри-Ланке. Это письмо, написанное им в конце двенадцатилетнего путешествия, удивило меня. В нем были указаны различные области человеческого знания, в которых мог бы состояться плодотворный диалог между буддизмом и современной наукой. Я обнаружил, что многие наблюдения Гендун-Чопела удивительным образом совпадали с моими собственными. К сожалению, это послание не привлекло внимания тех, кому было адресовано, отчасти потому, что оно не было опубликовано в Тибете до 1959 года, когда я был вынужден покинуть страну. Итак, путешествие в мир западной научной мысли некогда уже было предпринято, по крайней мере, еще одним из носителей традиции тибетского буддизма, и это меня очень ободряет, тем более что Гендун-Чопел — выходец из моей родной провинции Амдо. На меня произвело большое, впечатление обнаружение этого письма спустя много лет после того, как оно было написано.

«Вселенная в одном атоме», Его Святейшество Далай-лама XIV.

Геше Туптен-Нима родился в местечке Шэнэ Бууса, недалеко от Ацагата. На Монламе получил степень геше лхарамба. Позже его пригласили на трон Хамбо-ламы Дрепунг Дулва-дацана. Он поистине был великим знатоком и блюстителем Винаи.

Досточтимый Еше-Лодой ринпоче является учеником геше Туптен-Нимы. Вот его воспоминания: «В Тибете моим учителем был ген Дулва Туптен Чойчжи Нима. Мы не знали точно, откуда он родом, знали лишь, что он монгольских кровей, и больше ни о чем не смели расспрашивать. Конечно, надо было узнать о нем подробнее. Но мы ходили к нему на занятия и только. У нас раньше был такой обычай: завидев учителя, мы накрывались зеном (монашеской накидкой) и убегали прочь. Поэтому я очень мало знаю о своем Учителе».

Как-то два однокурсника — бурят Туптен-Нима и тибетец Гендун-Чопел вступили в публичный спор. Гендуну было тяжело, так как тема была про Праджняпарамиту.

— Тела нет, голоса нет, вкуса нет, ощущения нет, осязания нет? — спрашивал он.

На что Туптен-Нима согласно буквальному смыслу сутры Праджняпарамиты отвечал:

— Да, — и был непреклонен.

— Тогда посмотрим, чувствует ли твое тело боль, — и Гендун-Чопел погнался за ним с иглой в руке.

РОГА КОЗЫ

За страстью следует сожаление,

За гордостью следует ошибка.

«Полезные советы», Пандэ-лама.

На первый взгляд может показаться, что в диспуте такого рода слишком много хитрости и коварства, но если цель подобных занятий — порождение знания, значит, это знание должно быть прочным. И если ведущему не составляет труда заставить защитника отказаться от правильной точки зрения, значит, его знания были недостаточно прочными. Традиционно в буддийском диспуте проигравший защитник так и не получает от ведущего правильного ответа на заданный вопрос. Ведущий лишь показывает ему несостоятельность его аргументации, не излагая при этом противоположной точки зрения. Зачастую играть роль ведущего проще, нежели роль защитника, ибо показать явные несоответствия в аргументации оппонента можно и без совершенного владения темой. Защитник же должен не только выдвигать верные доводы, но, еще и твердо придерживаясь их, устоять перед лицом многократных хитроумных нападок ведущего.

До революции многие бурятские монахи, прибывая в Лхасу, не знали разговорного тибетского языка, но при этом уже были знатоками тибетской философии и могли вести диспуты на разные темы. Зная это, один тибетец, который не мог выиграть диспут у однокурсника-бурята, решил разыграть его. Он спросил:

— Рожки козы являются ли колом для натяжки палатки, так как их можно воткнуть в землю?

И ввел в заблуждение оппонента, используя простонародные слова кочевников, которые не знал бурят, зато его поняли все остальные.

ПОЙДЕШЬ В ЛХАСУ?

Конец жизни — это смерть.

Конец удовольствия — это огорчение.

Конец накопления — это растрата.

Конец встречи — это разлука.

Конец духовного развития — это нирвана.

Конец мучения — это ведение.

«Полезные советы», Пандэ-лама.

Раньше в Тибете многие только приехавшие бурятские и монгольские ламы не понимали разговорного языка в быту, и поэтому им задавали вопросы в форме диспута:

— Основа диспута — ты. Идет ли сама основа в Лхасу?

Или же:

— Основа диспута — ты. Будет ли основа обедать?

На что сразу отвечали: «Дод». Что означает — «да».

СЕМЬ МОНГОЛЬСКИХ ГЕШЕ У ДАЛАЙ-ЛАМЫ

Временное удовольствие есть скрытое страдание.

«Полезные советы», Пандэ-лама.

Как-то собрал Его Святейшество Далай-лама у себя семь лучших монгольских геше для проведения мастер-класса диспута. Они целый день демонстрировали молодому правителю искусство диспута и свое мастерство. Далай-лама остался доволен и решил их отблагодарить:

— Я вижу, у вас одежда прохудилась, примите в благодарность за знания, приобретенные мной сегодня, новые одеяния.

— Не нужно нам подарков, мы уже счастливы, что улучшили свою карму тем, что поделились своими знаниями во благо всех живых существ, а лучше накормите нас, и мы уйдем довольные, — был ответ.

ПЕРВЫЙ ЛХАРАМБА ТЕНПА-ПХЭЛКЬИ

«На факультете Гоман обучаются почти все пришельцы из Монголии, из сибирских бурят и калмыков». Также в автобиографии Кенсура Агван-Нимы говорится, что «во всех монгольских монастырях правила обучения и нравы были заимствованы только из Тибета и следовали традициям тех тибетских монастырей и дацанов, из которых брали начало. Если из дацана Гоман, то следовали правилам Гомана. Эта традиция широко распространилась в Монголии».

«Цонкапа и его сочинение Ламрим Ченпо», Г.Ц.Цыбиков.

Первый бурятский монах, окончивший тридцатилетнее образование в Тибете, приехал на родину и зародил философскую школу Гелук

Лхарамба Тенпа-Пхэлкьи был родом из Санаги. Он прибыл в Тибет и поступил в Гоман, успешно учился и стал известен как один из самых глубоких знатоков буддийской философии в трех великих монастырях: Сера, Дрепунге и Гандене. Он участвовал в философском диспуте с Перчун Шамба ринпоче — держателем тайных учений линии Ламы Цонкапы. Он выдержал экзамены на традиционном празднике Монлам и первым получил степень геше лхарамбы.

А когда под Новый год он сдавал экзамены на степень лхарамбы, был крайне беден. По буддийскому обрядовому обычаю перед экзаменом он поднес на алтарь жертвенный хлебец «торма».

Это было большим событием для всего Тибета и Монголии. Лхарамбы — знатоки философии — были известны во всем Тибете, но в Бурятии еще не было своих философов. Говорят, когда он вышел для экзаменационного диспута, то в его шантапе (нижнее одеяние) была дырка, сквозь которую виднелись его голые ноги. В Тибете было очень холодно, и все носили нижние внутренние одежды из шкур: только тогда можно было сидеть зимой на земле. Это значило, что даже нормальной одежды у него не было. Родина была далеко, помогать было некому.

НАПАРНИК У ВЫСОКИХ ЛАМ В ГОМАНЕ

Не бойтесь ошибок, поскольку без ошибок не приходит мудрость.

«Полезные советы», Пандэ-лама.

Монастырь Дрепунг Гоман имеет особое значение для бурят, монголов и калмыков, хотя всех их называют одним словом — «согпо», то есть «монголы». Слово это произошло из слога «сог» — «лопатка» и «по» — суффикса, обозначающего личность.

Среди тибетцев этот монастырь раньше был даже известен как «монгольский», потому что в нем училось большинство монголов и бурят, пришедших в Тибет из далеких северных краев, и многие из них прославились своей ученостью и мастерством в проведении философских диспутов. С тех пор на службу монгольским и бурятским монахам, даже новичкам, можно приходить в головном уборе, тогда как тибетским монахам для этого сначала надо стать геше.

В монастыре Гоман существовал обычай. Когда каждый курс, изучающий философию, после восьми лет обучения становился курсом, изучающим праджняпарамиту, то из этого курса выходил на публичные диспуты самый известный лама-тулку, и напарником он обязательно брал одного из монгольских монахов, которые, как правило, были самыми образованными на своем курсе. И вот этот высокий лама должен был показать свои знания и делал он это четырежды в течение года.

Осенью, ближе к зиме, в монастыре проходит Ценпуд дамжа — всенощный диспут. Лама-тулку садится на пьедестал со своим напарником и за ночь отвечает на все вопросы, которые задают ему учителя, настоятели и другие монахи. Также в это время проходит Ума дуйчен — так же на всю ночь.

Раз в году проходят публичные диспуты между монастырями Гоман и Лосалинг под названием «Цоглан», когда по одному монаху с каждого монастыря защищают честь своих монастырей. До этих событий участвующий в этих дебатах лама-тулку берет своего напарника и направляется в соседний монастырь, где должен доказать свои знания. Тем самым показывая, что является достойным соперником. Обычно это происходит летом.

Весь этот курс, заканчивая зимой изучение праджняпарамиты, проходит показательные экзамены, и главный лама-тулку вместе с тем же напарником отправляется ко всем пятнадцати курсам для диспутов.

Напарниками высоких лам-тулку на протяжении последних столетий выступали только монгольские и бурятские ламы, так как могли ответить практически на все вопросы.

ДВОЮРОДНЫЙ ДЕДУШКА БУДЫ-ЛАМЫ В АГИНСКЕ

В спокойную пору накапливайте внутреннюю силу.

«Полезные советы» Пандэ-лама.

Пассивное участие в дебатах и не заряженные особой энергетикой выступления ведущего и отвечающего абсолютно недопустимы для тибетской версии философского диспута — ученик должен быть максимально вовлечен в процесс. Особое напряжение создается в силу невероятно быстрого темпа, в котором проходят дебаты, ведь от участников требуется исключительная быстрота реакции: ведущий должен быстро формулировать вопросы, а отвечающий — без промедления отвечать. Ведущий не оставляет отвечающему ни минуты на то, чтобы проанализировать возможные аргументы и выдвинуть наиболее основательный довод. Колебания приравниваются к проигрышу.

Буда-лама, нынешний настоятель храма Калачакры в городе Улан-Удэ, рассказывал такую историю. Как-то до революции его двоюродный дедушка приехал на состязание по философским диспутам в Агинский дацан. Был он не только очень образован, но и обладал огромной физической силой. Во время диспута он так сильно притопнул ногой по полу, что сломал доску пятисантиметровой толщины. Его напарнику прошлось сразу сдаться, так как таких горячих участников диспута он еще не встречал в своей жизни.

БУРЯТ В ГАНДАНЕ И ЕГО ОТВЕТЫ С ПОМОЩЬЮ МАНИ ГАБУМА

В любой ситуации старайтесь извлекать максимальную выгоду, никогда не спешите.

«Полезные советы» Пандэ-лама.

Если бы диспут был простым повторением заученного материала, тогда бы монахи не могли проявлять такого энтузиазма и живой заинтересованности в исходе диспута, ибо результат был бы известен заранее. Однако страсти на диспуте порой разгораются не на шутку. Подчас, когда один ведущий оказывается неспособен доказать неправомерность утверждений защитника, другой монах яростно отталкивает его в сторону и, заняв его место, пытается предложить свой способ опровержения его доводов. Если же первый ведущий чувствует, что исчерпал далеко не все возможности разбить выдвигаемые защитником аргументы, он будет стараться изо всех сил избавиться от «конкурента». И, если не вмешается благочинный, который всегда присутствует и на учебных занятиях, и, само собой, на экзаменах, диспуты могут закончиться небольшой потасовкой. Монахи порой так увлекаются процессом диспута, что продолжают его до глубокой ночи. Благочинный покидает площадку для диспутов, монахи расходятся по своим домикам заучивать тексты, а несколько особо рьяных спорщиков продолжают свои бесконечные дебаты.

Поехал как-то выпускник Агинского философского факультета в Монголию. Не так уж много книг он изучил, по философским меркам, а вот сборник Мани Габум знал наизусть. Много диспутов он выдержал в Гандане. Никто не смог его одолеть. Когда он уезжал, сказали ему на прощание:

— Хороший у тебя ум, подвижный, живой. Только жаль, что мало книг ты изучил.

Под словом изучил надо понимать — выучил. Так как в декламации текстов авторитетных учителей они его превзошли. Когда наш герой вернулся в родной монастырь, то, естественно, спросили у него об уровне подготовки за границей.

— У монголов очень хорошая память, знают тысячи книг наизусть, жаль, не понимают они их настоящий смысл. Я вот только одну книгу выучил и смог всех победить в диспуте.

— Как интересно, а что за книга?

— Мани Габум!

НАРУШЕНИЕ ПРАВИЛ ВЕДЕНИЯ ДИСПУТА В ЛАВРАНЕ

Лишняя уверенность в завтрашнем дне приносит огорчения.

«Полезные советы», Пандэ-лама.

Когда я впервые попал в монастыре Лавран Дашичил на публичный диспут, то заметил его очень ожесточенный накал. Особенно у двух монахов в красных одеяниях, в углу, которые яростно спорили о разных путях просветления. Так они спорили до трех часов ночи и разошлись, не решив, кто же победил в споре. Когда один из монахов заходил к себе в ограду, из темноты кто-то ударил его по голове и добавил:

— Зато теперь я взял верх!

На следующий день они перед всем монастырем делали простирания в знак наказания. Старые ламы подшучивали над ними и приговаривали про себя:

— Драться не подобает монахам, хорошо хоть ради получения знаний!

На ежедневных занятиях по диспуту монахи упражняются в парах, экзамен же сдается перед всей монашеской общиной, когда всякий, кто хоть сколько-нибудь поднаторел в искусстве философского диспута, имеет право проверить на прочность знания экзаменуемого по теме, пройденной в данном учебном году. Когда же испытуемый сдает финальный экзамен на звание геше — доктора буддийской философии, — все, от новичков и заканчивая самыми опытными буддийскими философами, могут задать вопрос по любой из тем многолетнего курса обучения.

ДАВА-САМБУ В ГУМБУМЕ

Старайтесь всегда быть оптимистами для улучшения своего иммунитета.

«Полезные советы», Пандэ-лама.

Упор на умение отстаивать свою позицию не означает, что монахи изучают некую догму, которую необходимо защищать от любых возможных нападок и возражений. Скорее, диспут — это напряженный критический анализ сути вещей, в котором не последнюю роль играет воображение оппонентов. В диспуте человек учится делать свои собственные выводы и проверять на правомерность и логику как свои личные утверждения, так и утверждения своих оппонентов. Разумеется, при изучении и интерпретации материала монахи полагаются на знания и опыт признанных буддийских ученых и наставников своего монастыря. В их распоряжении труды и комментарии великих буддийских Учителей, тексты, признанные в данной традиции и, наконец, устные поучения старших монахов. Однако окончательные выводы человек должен сделать сам. Монастырский диспут не есть механическое повторение дебатов, имевших место в прошлом, но интеллектуальное упражнение, вовлекающее не только мыслительный процесс, но и все существо участвующего.

Многие годы в Америке, в штате Нью-Джерси, настоятелем буддийского монастыря был геше Дава-Самбу. Родом был он из маленького села Ушарбай, в Аге. Во время революции перебрался он в Тибет, а когда китайцы захватили Тибет, он через Индию подался в Америку.

В то время постоянно ходили караваны паломников до столицы Тибета, Лхасы. Останавливались они в Урге, а затем во Внутренней Монголии, дальше — в Кукунуре, в монастыре Гумбум. Это место прославилось как родина великого тибетского реформатора буддизма — Дже Цонкапы.

Вечером после привала молодой геше решил послушать диспуты местных монахов в этом знаменитом монастыре. Он не заметил, как был втянут в споры местных монахов. Все они решили наказать неизвестного зазнайку и ополчились против него всем монастырем. До утра не смогли они его победить, а паломники, соратники Дава-Самбу, удивились, что с виду простой лама оказался таким большим ученым. Так слава о нем докатилась до Лхасы раньше его самого.

МОНГОЛЬСКИЙ УМ

Тибетский монашеский диспут агрессивен как по своей внешней форме, так и по словесным формулировкам. Его жесткость, как и сама процедура ведения дебатов, имеют единственную цель — развить потенциальные способности участников, чтобы помочь им сделать следующий шаг на пути к высшей цели — Просветлению. Омрачения, застилающие наш ум, копились с безначальных времен, и если мы хотим удалить их, наше знание должно быть нерушимым. Уклад монастырской жизни и техника ведения диспута — все это направлено на то, чтобы достичь несгибаемой мудрости, которая поможет одолеть нашего злейшего врага — неведение.

Раньше в Дрепунге после вечерней молитвы и основной части философских диспутов монахи разделялись по площадкам — монгольской и тибетской. На первой не могли участвовать тибетцы, так как не догоняли монголов по скорости мышления и знанию канонов. Поэтому до сих пор у монголов, даже у первокурсников, есть привилегия заходить в главный храм в головном уборе.

Открывая диспут, ведущий хлопает в ладоши и произносит семенной слог Манджушри — «Дхи». Манджушри — манифестация мудрости всех Будд и, как таковой, имеет особое значение для диспута. Начиная диспут, очень важно утвердиться в правильной мотивации — «Подобно тому, как Манджушри выдвигал доводы, чтобы развенчать неверные взгляды и сомнения своих оппонентов, так и я должен поступать, преисполнившись благих устремлений».

Когда ведущий задает свой первый вопрос сидящему защитнику, его правая рука вознесена над правым плечом на уровне головы, а левая — простерта в сторону защитника и обращена ладонью к небу. Задав вопрос, ведущий как бы ставит точку и передает слово защитнику, громко ударяя правой ладонью по левой и одновременно притопывая левой ногой. Затем он незамедлительно отдергивает левую руку и одновременно подается вперед. При этом его правая рука, обращенная ладонью к земле, устремляется в сторону защитника. После этого он разворачивается, отводя назад правую руку ладонью к небу и вытягивая вперед левую ладонью к земле. Все эти движения напоминают па какого-то странного танца.

Когда ведущий простирает к защитнику левую руку непосредственно после хлопка, этим символическим жестом он закрывает дверь для новых перерождений в сансаре. Отведенная назад и чуть приподнятая правая рука символизирует готовность вырвать всех живых существ из пут сансары и помочь им обрести безграничные знания Будд. Левая рука символизирует мудрость, без которой невозможно разорвать круг бесконечных перерождений, а правая — метод, который Махаяна видит в развитии бескорыстного намерения обрести Просветление во имя счастья всех живых существ. Хлопок есть соединение метода и мудрости, позволяющее достичь состояния Будды.

Со стороны может показаться, что монахи, вовлеченные в диспут, испытывают гнев или даже ярость: они общаются на повышенных тонах, хлопают в ладоши с особым рвением, а порой, когда слышат неверный ответ, ругают и высмеивают своего оппонента. Однако это обычная процедура буддийского диспута, и она вовсе не обязательно предполагает присутствие гнева. Поскольку пробудить в себе высшую мудрость очень непросто и ищущий должен быть сильным, монахи обязаны твердо отстаивать полученные ими знания, изыскивая любые возможности укрепиться в них. Поэтому, даже в том случае, когда защитник дает вполне обоснованный, с точки зрения принятой аргументации, ответ на поставленный вопрос, ведущий употребит все свои умения и навыки в ведении диспута, чтобы запутать и сбить с толку своего оппонента, тем самым проверяя его на прочность.

ЖАНЖУГ НИГА

Дарить счастье нуждающимся — великое счастье.

«Полезные советы», Пандэ-лама.

Во время правления Хамбо-ламы Гомбоева умер глава одной почтенной семьи. Начали проводить похороны, был приглашен пожилой лама Иволгинского дацана для проведения обряда. Он долго читал священные тексты наизусть. Когда родственники умершего спросили у Хамбо-ламы: «Достаточно ли сделано обрядов для покойного, ведь за здравие этот лама делал то же самое и вел себя так же?». Гомбоев попросил пригласить этого почтенного ламу и узнал у него, что за универсальную молитву тот читает. Это оказалось молитва «Жанжуг нига», и тогда он ответил:

— Да, вполне! Наш уважаемый лама читает сутры Жанжуг нига (Жан — это Ондогжан — Абхисамаяаланкара, а Жуг — Ума-жугпа — Мадхьямака-аватара), это главные тексты по буддийской философии, и я увидел, как душа главы вашей семьи переселилась в рай.

Раньше во всех бурятских монастырях на факультете философии обязательно учили наизусть эти коренные тексты, и только после этого можно было переходить на курс Праджняпарамиты.

КАК БЫЛА НАПИСАНА СУТРА УШНИШАВИДЖАЯ

Первая печать: «Составное — не вечно, то есть все составные явления непостоянны»;

Вторая печать: «Все есть страдание или все загрязненные явления суть страдание»;

Третья печать: «Существующее бессамостно или все явления лишены самобытия»;

Четвертая печать: «Нирвана — великое блаженство или покой».

Четыре печати Будды Шакьямуни.

На голове у Будды есть ушниша (тиб. цугтор) — выпуклость на макушке головы, являющаяся признаком буддовости. Она является признаком достижения совершенства в развитии таких качеств как нравственность, щедрость, терпимость, усердие, сосредоточенность и мудрость, которые он культивировал в себе в течение многих сотен жизней.

Как известно, Будда, достигнув просветления, всю свою жизнь учил Дхарме. Многие Учения Будда передал не устно, а посредством золотистого света, исходящего из ушниши, находясь в состоянии глубокого сосредоточения. Например, изображение Ушнишаситатапатры (тиб. Цугтор Дугкар, рус. Белозонтичная Тара) и Ушнишавиджаи (тиб. Цугторнамгьялма) проявились из ушниши Будды Шакьямуни — в том виде, в каком они изображены на танках. И именно Учения этих божеств были переданы Буддой посредством своей ушниши.

Еще на лбу у Будды есть длинный, свернутый в спираль волос (тиб. зодбу). Это признак обладает такой же природой, что и ушниша.

Многие спрашивают, почему Будда не хотел учить Дхарме в первое время, когда он обрел Всеведение и должен был знать, что есть существа, способные отчасти понять суть его Учения?

Почему же Он не хотел давать Учение? Ведь это была цель Его появления, это именно та цель, ради которой Он стремился к пробуждению. Будде пришлось прибегнуть к искусной уловке, чтобы показать ценность Учения, которое ему открылось в момент просветления. Опять же есть правило: не учи без просьбы, поэтому кто-то должен был выступить от лица Мира и выразить просьбу о повороте колеса Дхармы. В этой роли и выступили Брахма и Индра, поднеся золотое колесо о тысячу спиц и белую раковину, закрученную вправо.

ЛЕГЕНДА О ЧУДЕСНОМ СПАСЕНИИ ВЕЛИКОГО КИЖИНГИНСКОГО МУДРЕЦА

Зло не прекращается злом.

«Полезные советы», Пандэ-лама.

Доромба лама Эрдэни-Хайбзун Галшиев был родом из Бурятии, из местности под названием Челсана, находящейся в районе Кижинги. В народе его знали как Бадмын Мархонзын Доромба. В молодости он стал послушником местного дацана и вскоре прославился неподражаемо громким голосом. Выучив все молитвы наизусть, он стал доктором буддийской философии.

После этого он решил поехать в далекий Тибет в паломничество. Попав на службу в один из главных монастырей, он не сдержался и стал распевать молитвы громче ведущего голоса. Это было очень большое оскорбление всех монахов, которым было стыдно за своего запевалу. Тем более хвастаться своим голосом в чужом монастыре было дурным тоном. В это же время в соседнем лесу оказались восемь местных разбойников, которые сидели в засаде и ждали добычу. После службы лама Галшиев спокойно отправился к себе домой через лес, но, как только он вступил в темноту, разбойники напали на него и связали. Так как поживиться у ламы было нечем, они очень разозлились и решили его убить.

Сожалея о своем поступке, лама уже приготовился к своей смерти в суровом Тибете. В мыслях он обратился за помощью к своему Учителю. И тут он увидел видение, в котором его Учитель дает совет: «Так как ты разозлил тибетского хозяина местности, он и натравил на тебя разбойников. Теперь тебе надо попросить помощи у своего хозяина местности». Что лама Галшиев и сделал незамедлительно. И из ниоткуда появился огромный всадник. Это был хозяин местности Челсана — Буурал Баабай из далекой Кижинги, который явился к нему во спасение. Он держал в руке лук с восемью горящими стрелами. Разбойники испугались и разбежались в разные стороны. Хозяин Челсаны схватил ламу и забросил позади своего седла, а конь, изрыгая из ноздрей огненное пламя, ударом копыта оставил на огромном валуне свой след. Нога лошади прошла внутрь камня, словно в глину.

Конь и всадник в мгновенье ока оказались дома, а лама поблагодарил судьбу, Учителя, Родину и хозяина местности Челсана — Буурал Баабай — за свою спасенную жизнь.

Глубокий отпечаток от копыта коня хозяина местности из Бурятии можно и по сей день увидеть в Тибете! Местные жители почитают его как проявленное чудо!

Примечания

31

Весь курс обучения в монастыре Гоман проходит за 16 лет. Первые 4 года изучают логику (тиб. Цама: курсы Дуйчун, Дуйчен, Дагрик, Лориг). Затем 6 лет — праджняпарамиту (тиб. парчин: курсы дон-дунжу, шунг-ог, шунг-гон, каб-дангпо, самсуг, парчин). Затем два года Ума Мадхьямика (курсы Ума сарба, Ума нинба). Далее два года Дзод (курсы Дзод, Гарам-ог), последние два года — Дульва (Виная: курсы Гарам-Сарва, Гарам-буг). Затем монах становится Геше (Доктор Буддийской философии). Существует 3 степени Геше: 1.ГешеДорамба. 2. Геше Кабчуба. 3. Геше Лхарамба.