Чужие проблемы – мои гонорары. Собирая незримое

Алексей Сычев

Герой книги в одночасье встречает необыкновенную женщину и начинает работать в необычной компании. Эта книга о любви, исканиях и тяжелом труде.«Число людей, с которыми я контактировал тогда, исчисляется сотнями, и каждого я называл по имени-отчеству. Волей-неволей я стал свидетелем многих людских радостей, амбиций, пороков, бед и разочарований. Это происходило в компаниях, руководители которых мне доверились, не видя меня вживую».

1

Эта история началась в последний вечер моей работы электромонтажником в торговом центре. Моя основная задача — стоять на стремянке на высоте пять метров, крутить отверткой и зачищать электрические провода. Удивительная работа. Я не сразу понял всех ее прелестей, и, когда шеф закрепил за мной торговые центры, я немного расстроился, так как работать в них можно только по ночам (днем ходят толпы людей).

Год назад я работал менеджером по продажам в средней руки конторе, торгующей кабелем. Нам звонили в отдел продаж, я уточнял детали поставки, выписывал счет и оформлял продажу. Компания существовала уже лет десять и, как это часто бывает, имела основную прибыль от пары крупных клиентов. Однажды один крупный клиент купил другого крупного клиента, и у нас стал всего один клиент, от которого зависел весь бизнес. Потом клиент перешел к другому поставщику, и весь бизнес кончился. Денег не стало, телефон практически перестал звонить, и нас уволили.

Я начал рассылать резюме, но ничего стоящего не предлагали. Выписыватель счетов в мелкой конторе — не самый ценный опыт. Можно сказать, я ничего не умел: только распечатывать счета и вести праздные разговоры с такими же горемыками.

Через пару недель после конца нашего кабельного болота мне позвонил старый приятель Коля Старцев и предложил работать электриком в паре. И я пошел. Первым моим заданием было перемонтировать электропроводку в подвальном помещении. Там почему-то не было даже освещения. Я принес автомобильный аккумулятор, подвесил лампочку и разогнал крыс…

Уже полгода я работаю с Колей — отличным парнем, отцом двоих детей. Тружусь, мечтаю и жду, когда… поменяю эту работу. Почти месяц как я снова отправляю резюме веерной рассылкой и даже поместил его для всеобщего обозрения, но за последние две недели ни одного звонка. На будущей работе я вижу себя менеджером по продажам, который сидит в офисе, пьет кофе и зарабатывает семьдесят тысяч в месяц. Какое это счастье — сидеть на окладе! На зарплате! Не побоюсь этого слова — на «получке»!

Я боюсь электричества. Меня охватывает ужас, когда нужно лезть в электрощит и работать в нем. Схемы электропроектов часто не соответствуют тому, что видишь. После монтажа страшно включать рубильник, потому что может закоротить, заискрить и долбануть. Такое ощущение, что почти всё электрохозяйство — результат бюрократии, халатности, случайности и разгильдяйства тех, кто обслуживает, и кто им пользуется.

Итак, я работаю с Колей. Мы начали в десять вечера, сразу после закрытия торгового центра. Множество людей потянулись в него через служебные входы: уборщики, носильщики, электрики, сантехники, распаковщики товара, строители и другие, те, кто за копейку насущную готовы выполнять черновую работу, чтобы на следующий день жители города снова устремились в блеск и очарование торгово-развлекательного центра делать покупки, отдыхать с семьей или просто побродить.

На часах — одиннадцать. Стоя на стремянке, я укладываю кабель в лоток на стене. Ноги гудят, руки отекли. Коля ушел договариваться с дежурным электриком об отключении электричества в бутике.

Вдруг слышу снизу характерный звук «дзук!» — так бывает, когда стеклом по железу стукнут. Я смотрю вниз и вижу двух девушек в белых халатах, которые, задрав головы, смотрят на меня.

— Простите. Хотим вас попросить открыть нам.

Смотрю на них сверху почти вертикально. В руках брюнетки бутылка вина и штопор.

Я не определил, кто попросил: брюнетка или очкастая блондинка. Что отвечать в таких случаях? Две незнакомых девушки просят открыть бутылку: помочь или выгнать? Их белые халаты меня успокоили, задав профессиональный настрой. Остаток кабеля я одним махом закидываю в лоток и спускаюсь на серый кафельный пол бутика. Теперь я вижу, что это две продавщицы из соседней аптеки. Аптекарши? Провизоры?

— А ваш друг где? — спросила брюнетка. Чернявая. Улыбается. Черные волосы собраны в хвост. Идеальная кожа.

— Ушел отключать напряжение в электрощите на этаже.

— Поможете? — она протягивает бутылку и штопор.

Я беру штопор и вкручиваю его в пробку. Идет туго. Хрусть! Пробковая рукоятка штопора отваливается от спирали и остается у меня в руках. Хорошо, что не проткнул руку.

Суечусь и пытаюсь вкрутить спираль штопора в пробку, но она упорно не хочет вкручиваться. Сил мало в руках после размотки кабелей.

— Привет! — слышу за спиной Колин голос. — Договорился с электриком… А вы что делаете?

— Пытаюсь открыть, — я показываю сломанный штопор. — Девушки попросили помочь.

Чернявая и Очкастая поздоровались с Колей.

— Так не откроешь. Давай сюда, — Коля берет у меня бутылку, вытаскивает из кармана саморез, отверткой вкручивает его почти по самую шляпку и плоскогубцами вытаскивает пробку. «Чпок!»

Мне кажется это несолидным понтом, наигранностью. Мы грязными руками таким неуклюжим способом откупориваем бутылку девушкам в белых халатах. Однако у девушек это, наоборот, вызывает восторг, и они сразу предлагают присоединиться к ним. Я ляпнул:

— На четверых одной бутылки мало нам будет.

Коля так ошарашено посмотрел на меня, что я решил мгновенно спасти ситуацию и снова ляпнул:

— У нас много работы.

— У нас тоже много. Сегодня инвентаризация. Мы уже половину посчитали. Часа вам хватит закончить? — спросила Чернявая. — Сейчас пол-одиннадцатого… Давайте в половине двенадцатого у нас.

— Хорошо, — азартно сказал Коля и взлетел по стремянке вверх.

Мы стали лихорадочно разбирать решетчатый подвесной потолок «грильято», прокидывать кабель и расключать его по клеммам. Работали как никогда слаженно и продуктивно, шутка ли — две девушки позвали «посидеть, отдохнуть, выпить». В половине двенадцатого мы были в аптеке и разливали вино. Конечно же, мы были потные, с пыльной головой и грязью под ногтями, но деваться некуда. Да и девушек это особо не волновало.

За витриной аптеки был коридор и несколько помещений. Мы расположились в «Помещении для персонала». В комнате: потертый кожаный диван, два стула, столик с чайником, микроволновка и кулер с водой. Даже здесь пахло какой-то особой хирургической чистотой.

Быстро в два присеста вчетвером опустошили бутылку красного. Потом откуда-то появилась водка. Флирт. Ржач. Через полчаса я оказался на диване с Чернявой, а Коля ушел с Очкастой в соседнюю подсобку с надписью на двери «Материальная комната». Охи-вздохи у Очкастой из-за стены были гораздо сильнее, чем у моей Чернявой, и это меня немного напрягало, ибо мне хотелось быть настоящим мачо и взять в плен свою добычу, которая сама прибежала. Инстинкт охотника у меня давно отсутствовал.

Уходили мы уже под утро. Чернявая с Очкастой уехали на такси, а мы с Колей погрузили на дебаркадере в его «Газель» стремянки, инструмент и уставшие, расслабленные поехали по ночному городу домой.

Коля много лет работал на этой самой грузовой «Газели» и был тем самым газелистом, о которых саркастически рассказывают таксисты в анекдотах. Коля постоянно материл свою рабочую лошадку, и эта ненависть крылась в образе жизни, который он вел. Он как-то рассказал мне про «газелистов»: «Леха, „газелист“ — это самое дно. Хуже не придумать. И это не только работа за баранкой и работа у самого себя грузчиком, этот твой статус и на семью перекладывается: в парк с детьми — едешь на „Газели“, на природу — тоже на „Газели“, за покупками в „Ашан“ — на „Газели“, на вокзал встречать тещу — тоже на проклятой кормилице-Газели. Ты не можешь вырваться из этого круга и побыть нормальным человеком. И, кажется, что ничего у тебя нет кроме этого фургона».

Ох, как он ненавидел эту машину! Он ее всегда хотел продать. Объявления о продаже он разместил год назад, но до сих пор ездил на ней. Что мешало ему быстро продать (пусть и подешевле), я не понимал. Сейчас, ранним утром, меня беспокоило другое:

— Коля, как же нам подфартило! Сами пристали они, — я еще не отошел от невероятных событий ночи.

— Леха! Ты давно с девушками не знакомился, — с видом знатока мой коллега по стремянке рассуждал на вечные темы. — Сейчас не нужно стараться — они сами первые знакомятся. Последние лет пять уже. Сам не знаю почему, но все друзья то же самое говорят. Само в руки идет, и тут главное не растеряться.

— Как это само? — я умиротворенно смотрел на мартовский утренний город, который еще спал. Снегоочистительные машины с желтыми маяками на крышах медленно ползли вдоль бордюров.

— Сами подходят, знакомятся, — Коля медленно вел машину. — Сейчас не нужно придумывать поводов или домашних заготовок. Видел, как сегодня было?

— А раньше так было у тебя?

— Конечно, бывало, — он включил радио, и жизнерадостный голос ведущего затараторил про «позитивное начало дня». Эта бесящая манера утренних радиоведущих мгновенно заставила Колю выключить магнитолу. Едем дальше в тишине. — Обычно с продавщицами, которых хозяева магазинов оставляют дежурить ночью на складе, пока возишься с проводкой. Они в большинстве своем одинокие девушки и женщины. Тоже хотят ласки, а обстановка располагает — после трудового дня на ногах, немного выпив, но спать нельзя из-за открытого склада. Сегодня, конечно, весело было. И камер у них нет. Расслабились хорошо.

Я взглянул на Колю — он улыбался. Я стал смотреть на проплывающие мимо дома. Мы тактично не обсуждали свои интимные успехи сегодня ночью — мы вели себя по-джентельменски. Сейчас он приедет домой, помоется, пристроится к теплому мягкому заду жены и, как ни в чем не бывало, уснет.

— Леха, знаешь, я что думаю? — с сентиментальным оттенком голоса заговорил Коля, притормозив на светофоре. — Раньше, когда я был моложе, были популярны пикаперские темы. Сейчас мы стали взрослее. Думаю, что у молодых парней проблемы с процессом знакомства с девушками остались, но они исчезнут, когда парни подрастут. А у нас, видимо, у нас возраст такой, что сами девушки с нами знакомятся. Твоей сколько лет?

— Не знаю. Она сказала, что институт закончила семь лет назад, — припоминал я смутно.

— Ну вот. Значит ей под тридцать. Моей — двадцать восемь.

Я хотел поговорить об этом, но ничего кроме эмоций не мог выдавить:

— Коля, так ведь это охренеть можно! Никто не поверит, если рассказать: сами с нами познакомились, притащили к себе. Сами нам наливали и сами же на нас набросились. Ну, моя не сама, но всё равно было понятно, чем закончится.

— Да, Леха. И это здорово, что так случилось. Значит мы симпатичные интересные парни. Тебе сколько?

— Тридцать один будет весной, — ответил я.

— Мне тридцать два. Нормально. Нам что остается-то — только работать и быть полезными людям. Ха-ха-ха.

Было шесть утра, когда я вылез из «Газели». Коля довез меня до подъезда и помог выгрузить ящик с инструментами. Через полчаса я отключился в постели в холостяцкой съемной квартире (двадцать пять тысяч рублей в месяц плюс коммуналка). Самым ярким воспоминанием о ночи было, как Чернявая достала с витрины пачку презервативов и, быстро что-то записав в тетрадь у кассы, смущенно протянула их мне.

Я провалился в глубокий сон, не представляя, что буду делать завтра.

* * * *

По непонятной причине я проснулся в десять утра — всего через четыре часа после того как уснул. Встал с ясной головой и желанием куда-нибудь пойти.

Спустя час я уже шел по птичьему рынку. Сегодня, в будний день, почти никого не было, и только продавщицы с обмотанными шалями вокруг поясниц переминались с ноги на ногу. Я любил побродить по рынку. Здесь можно купить всё что угодно для рыбалки, но почти всегда я приходил просто поглазеть, ничего не покупая. И сегодня я просто бродил без всякой цели — проветривал голову. Стоял мартовский день, слегка припекало солнышко. Морозы ушли.

На выходе с рынка вытянулись ряды с домашними животными — около десятка продавцов выставили картонные коробки с котятами и щенками. На коробках фломастерами надписи: «Персы», «Кавказцы», «Сибиряки» и подобные, понятные людям варианты. Каждый раз, когда я проходил мимо этих «работорговцев», мне было не по себе, поэтому я никогда не подходил даже посмотреть на этот «страшный живой товар».

Сегодня на рынке стояла очень нехарактерная тишина, как будто всё вымерло. Вдруг среди этой тишины раздался громкий писк котенка и ноги сами понесли меня к ближайшей коробке.

Хозяйка котят с обезображенным алкоголем и курением лицом в шапке-ушанке, так выглядят бомжихи, курила сигарету. Я подошел и заглянул в большую коробку из-под микроволновки. В ней забились по углам пять или шесть котят: все черные и один белый.

Подошла девушка в темной рыже-коричневой норковой шубе с большим капюшоном и склонилась над котятами. Я не видел ее лица, но почувствовал необычайную легкость от ее присутствия и почему-то привкус свежести во рту.

Это было не влечение или любопытство. Я мгновенно понял, что этот человек мой. С самого далекого детства я делил людей на своих и не своих. Своих у меня было… почти не было. Я замер и смотрел на нее в ожидании увидеть лицо.

Минуты две она гладила котят, а потом спросила:

— Сколько белый стоит?

— За тысячу отдам, — «бомжиха», не выпуская сигарету из рта, встала и подошла к коробке. — Белый самый бодрый тут. Мальчик. Котятам месяц, к горшку приучены.

«Вранье! Так говорят все на рынке».

Моя вытащила из кармана шубы, как будто заранее приготовленную, вдвое сложенную тысячерублевую купюру и аккуратно взяла котенка за пазуху.

— Как его зовут? — спросила она.

— Да как хотите, так и назовите, — «бомжиха» сунула деньги в пояс-сумочку на животе.

Затем бывшая хозяйка сходила к машине за пачкой сигарет, прикурила от зажигалки и, сделав чудовищную затяжку, сказала: «Васька это».

Покупательница в капюшоне повернулась ко мне и, оглядев, спросила:

— Как котенка можно назвать? Васькой не хочется.

Я уставился на нее, сердце бешено заколотилось. Эти глаза и уверенный непринужденный вопрос, обращенный ко мне, отбросил всякие сомнения — она. В лицо задул легкий теплый мартовский ветерок. Кого же она мне напоминает?

— Назовите его Мон, — почему-то сказал я.

— Мон? — она смотрела в запазуху шубы. — Почему Мон? Что это означает?

— Не знаю, первое, что пришло в голову, — ответил я.

— Не похоже на случайное слово из трех букв, — улыбнулась она.

— Внезапно вспомнилось: МОН — это такая противопехотная мина. Я по ней экзамен завалил когда-то в институте.

— Ну, Мон так Мон. Пусть будет Моном, — она разглядывала мордочку котенка.

Я смотрел на девушку и не мог оторвать глаз. Нет, я не пялился на нее, как школьник на фотомодель, я смотрел в ее притягательно-отталкивающее лицо и пытался понять, что делать дальше?

«Я же не бритый, черт! Четвертый день. Глаза заспанные. Ален Делон… Рыбацкая бекеша моя вся в пятнах. Ужас… Вдруг она подумает, что я торгаш на этом рынке?! Она ведь сейчас уйдет!»

Она уже пошла со своим сокровищем от меня. Вспомнил: такие же черты лица были у волшебницы в моих детских снах.

«Уходит! Что делать? Окрикнуть? Познакомиться? На рынке… Что ей говорить? Утром зимой знакомиться на рынке… Это как, вообще, нормально?»

Я смотрел вслед уходящей норковой шубе с Моном запазухой. Тогда я еще не знал, что новая встреча, тоже случайная, будет очень скоро. Я уныло пошел домой.

* * * *

Вечером, сев в свою «Тойоту», я поехал в супермаркет за продуктами. Я увидел ее! Она выбирала товары для животных. На ней был зимний спортивный костюм. Из-под белой вязаной шапочки вытекали черные густые волосы.

Небольшая тележка набита продуктами — значит скоро выходит. Перехвачу ее на кассе.

Я подгадал момент, когда она подошла к кассе, и пристроился за ней.

— Здравствуйте! — резко и громко сказал я, когда она начала выкладывать товар на ленту.

Она обернулась и через секунду улыбнулась:

— О, здравствуйте! Вы? Тут? — ее неподдельное удивление меня воодушевило.

— Продукты покупал, вас увидел, вспомнил про Мона, — отозвался я.

«Как хорошо, что есть Мон!»

Она выложила на ленту громадное количество продуктов и других вещей. Среди ее покупок я искал глазами что-то нежелательное: детские соки, подгузники, но ничто не выдавало в ней семейную женщину. Я приободрился.

На выходе, набравшись смелости, я спросил:

— Как вас зовут? Я — Алексей.

Ее взгляд погрузился в мои глаза. Она не улыбалась и не суетилась.

— Роксана.

«Обалдеть имечко. Царское? Восточное? Что в ней особенного? Утонченность какая-то».

— Вам не кажется, Роксана, что два раза за день встретиться в огромном городе — это не случайно? — спросил я.

«Боже мой! Что я несу?!»

— Да, это необычно, — она изучала мое лицо, как будто пыталась найти что-то знакомое или давно потерянное.

— Диктуйте номер вашего телефона, — нахально сказал я.

Ее глаза сделались еще больше, а лицо расплылось в улыбке. Снова изучающий взгляд с ног до головы. На этот раз я одет получше: новые джинсы и полупальто.

— Сначала рынок, потом автостоянка… Не самые подходящие места для встречи и знакомств, нет? — она задавала вопросы как будто не только мне, но и себе.

Я не знал что сказать, достал телефон из заднего кармана джинсов и приготовился записать ее номер.

Она продиктовала номер, как обычно это делают девушки — очень тщательно.

— Помогу вам погрузить пакеты в машину, — вызвался я.

— Спасибо, меня ждет такси. Водитель, надеюсь, поможет. До свидания, — она быстро отвернулась и покатила тележку на уличную парковку.

Я снова смотрел ей вслед, уходящей. Но теперь знал точно, что встречусь с ней обязательно.

«Пусть идет…».

Я подошел к машине. Зазвонил телефон. Неизвестный номер.

— Алё, — как можно непринужденнее ответил я.

— Алексей? — спросил женский голос.

— Да. Кто это?

— Меня зовут Мария Макарская, — представилась она деловым тоном. Профессионалка. — Я руковожу службой персонала компании «Комплекс Инсайдер». Вам удобно разговаривать?

Я подхватил ее настрой и приосанился:

— Говорите.

— Мы ознакомились с Вашим резюме. Вы еще рассматриваете предложения? — голос казался очень заинтересованным. Я представил тридцатилетнюю женщину в деловом костюме. Такие снимаются в порнофильмах. Профессионалки.

— Да, рассматриваю, — ответил я.

«Еще как рассматриваю!.. Реально готов целыми днями ходить на собеседования — только бы позвал кто-нибудь».

— Когда вам удобно подъехать на собеседование? — спросила она. Видно, что привыкла брать быка за рога.

— Чем занимается ваша компания? — мне показалось, что компания с названием «…Инсайдер» связана с биржами и финансами. Промелькнула мысль, что у меня нет костюма для собеседования.

«Только не затупить!.. Три недели мне никто не звонил!»

— Мы разработчики программного обеспечения и попутно оказываем консалтинговые услуги. Сейчас ищем менеджера по продажам и нас заинтересовало ваше резюме. Вы указали, что работаете электромонтажником. Верно?

— Да.

— Вам тридцать лет и вы ищете работу менеджера по продажам?

— Да. Хочу сменить род деятельности, — неуклюже оправдался я за свой возраст.

— Хорошо. Когда мы сможем с вами встретиться?

«Когда я готов встретиться? Да в любое время! Хоть сегодня. Работа в офисе, халявный кофе и солидный оклад».

— Я могу завтра в одиннадцать. Где вы находитесь? — выпалил я.

— Мы находимся в самом центре. Бизнес-центр «Рембрандт». Буду ждать вас завтра в одиннадцать. Возьмите паспорт для оформления пропуска. До встречи, Алексей!

— До свидания.

Через три минуты пришло сообщение: «11.00 БЦ „Рембрандт“, ул. Гоголя, 24, 8-й этаж. Мария Макарская. Complex Insider».