Мегаполис ленд

Алексей Сергеевич Вилков, 2011

Чтобы ответить на вечный вопрос, одни ли мы во вселенной, или существуют братья по разуму, не обязательно колесить по бескрайним просторам в поисках далеких миров. Достаточно лишь внимательно осмотреться по сторонам. И тогда избранному счастливчику обязательно повезет наткнуться на нежданного гостя, знающего ответ, одиноки мы или нет.

Снова вместе

Вика очнулась в скрюченной позе в своей постели. Во лбу горела «звезда» — целое северное сияние! Казалось, голова окаменела и не двинется с места. Прикоснувшись пальцами к месту удара, она с облегчением обнаружила, что голова цела — значит, все не так трагично, как ей почудилось секунду назад. Она попыталась встать: повернулась на бок, затем с трудом села и третьим движением опустила ноги на пол. Голова закружилась, перед глазами побежали круги и замелькали мушки. Вика прикрыла глаза и помассировала их. Мушки перестали маячить и исчезли. Качаясь как маятник, девушка поднялась и направилась к зеркалу.

Убедившись, что с лицом все в порядке, она обошла разоренные комнаты, чтобы проверить, что осталось в целости, а что грабителям удалось утащить с собой, а заодно оценить причиненный материальный ущерб. О моральном взыскании она пока не задумывалась.

Кругом царил чудовищный беспорядок, наводить порядок бесполезно. Вика присела на диван и стала вспоминать лица обидчиков. Вскоре в памяти всплыли их мутные черты, но пользы это не принесло. Вика подобрала с пола телефон, удивившись, что грабители не прихватили его с собой. На экране горели пропущенные звонки от Павла — англичанин желал получить окончательный ответ. На сей раз Вика точно знала, что ему ответить, и решение принято не в пользу заезжего ухажера. Поразительно, но продолжительная отключка в результате прицельного удара в переносицу помогла сделать ранее невозможный выбор. Отныне Вика точно представляла, чего она хочет, а чего нет.

Неожиданно тишину нарушил дверной звонок. Вика вздрогнула и пошла на звук, но, сделав несколько шагов, остановилась. Показываться на люди в неприглядном виде и в разоренной квартире совсем не хотелось. Но стоящий за дверью не собирался сдаваться, звонки продолжали сотрясать воздух. Чрезмерная настойчивость посетителя привела к нужному результату: девушка осторожно доковыляла до порога и посмотрела в глазок. По ту сторону стоял Павел Артемович, прислонившись к стене. Не раздумывая, Вика впустила его.

— Ты нашлась! Слава богу!

— Паша? Не ожидала…

— Полдня тебе звонил, ты не брала трубку!

— Я спала, извини, — солгала Вика. — Когда засыпаю, я как глухая, танком не разбудишь.

— Вид у тебя не самый бодрый, как будто три дня не спала.

— Спасибо за комплимент. Я бы тебя впустила, но у меня колоссальный беспорядок, самой стыдно… Ремонт намечается.

— Я хочу получить окончательный ответ! — серьезно произнес Ломз. — Через четыре часа у меня самолет.

— Улетаешь в Лондон? — догадалась Вика, прищурившись.

— Ты со мной? — поставил вопрос ребром Павел Артемович и умоляюще взглянул на Викторию.

— Я приняла решение. Мне было очень сложно, оно всплыло в последний момент, — призналась Вика. — Ты не обижайся, дело во мне, ты совершенно ни при чем…

— Что ты хочешь сказать? — он заволновался и покрылся испариной.

Правильные слова не подбирались, язык онемел. Вика подняла глаза и попыталась сказать:

— В общем, я…

— Ты не летишь со мной?

— Не лечу, остаюсь. Извини.

Ломз достал из внутреннего кармана носовой платок и аккуратно вытер лицо, затем надел темные очки:

— Как знаешь, — отозвался Павел Артемович, сделав шаг назад. — Я давал тебе последний шанс.

Неожиданно Вику охватила необъяснимая неприязнь:

— Шанс? Паша, я не настолько беспомощна, чтобы давать мне пресловутые шансы. Может быть, тебе повезло меньше, чем мне? Ты задумайся над этим в полете. Зачем я тебе нужна?

Ломз не предполагал подобного поворота событий, снял очки и возбужденно произнес:

— Как зачем, разве не понятно? К чему долгие ухаживания и намеки? Я был уверен, что у нас все получится, а теперь ты говоришь, что никуда не поедешь! Что изменилось за этот безумный день? Ты необходима мне, я без тебя умру в полном одиночестве, как ты не понимаешь?

— Не ломай комедию, будто на мне свет клином сошелся! Желающих отправиться с тобой за границу предостаточно. Развесь объявления! Ах, ты уже улетаешь? Позвони какой-нибудь скучающей девице. Ведь есть еще девочки на примете?

Павел Артемович сдался и пошел на попятную:

— Не буду зря тратить время, прощай. Ты еще пожалеешь об этом!

— Я сама от себя не ожидала. До свидания! Пиши письма, отвечу.

Поверженный Ломз злобно ухмыльнулся:

— Неудачная шутка, но писать я точно не смогу, слишком много дел. Всего доброго!

Отворачиваясь, он уже набирал чей-то номер — возможно, звонил запасной подружке. Но Вику это не волновало. Она присела на диван в разоренной гостиной. Захотелось кому-то позвонить и выговориться, поделиться переживаниями. Кому она сдалась в эти трагические минуты? Кто готов выслушать ее и искренне посочувствовать? И в памяти воскрес образ Пастарьева. Она вспомнила их неожиданную встречу, студенческую юность и прежнюю симпатию Стаса. Именно он, как никто другой, нужен ей сейчас, он поддержит ее и не даст пропасть в пучине одиночества. Вика подошла к письменному столу, открыла верхний ящик и стала искать записную книжку со старыми номерами. На одной из исписанных страниц нашлись его контакты, осталось лишь набрать заветные цифры, и Вика не стала терять драгоценное время.

Чего греха таить, Стас был счастлив, кричал в трубку и прыгал от радости, забыв обо всех подружках и намеченных свиданиях. Узнав, как ей плохо, он отчаянно стал ее успокаивать. Не сдерживая слез, Вика рассказала ему, что ее ограбили и избили двое ублюдков, но, к счастью, она цела и невредима. Девушка призналась, что не летит в Англию, а остается в Москве. Сердце Стаса разрывалось на части. Он готов был ринуться к ней, но не умел проходить сквозь время и пространство. Вика шмыгала носом и вытирала покрасневшие глаза. Постепенно ей становилось легче, как бывает, когда выскажешь наболевшее, и тяжелый груз падает с плеч. Она знала этот нехитрый секрет и успешно воспользовалась им, находясь в критической ситуации. Закадычные друзья договорились не мешкать и немедленно встретиться.

Словно на крыльях, Вика взлетела с дивана. Не отвлекаясь на царивший кругом беспорядок, она принялась собираться: непривычно быстро переоделась, собрала косметичку, чуть накрасилась и вытащила из укромного тайника последние деньги, которые не успели найти грабители. Брызнув на себя дорогие французские духи, Виктория на удивление в короткий срок была полностью готова к прогулке. Забив сумочку важными и не очень аксессуарами, она взглянула на себя в зеркало в просторной прихожей, поправила прическу, взяла с комода ключи и шагнула за порог. Нехорошая квартира опустела…

В назначенный час Стас мерил шагами Пушкинскую площадь. Ему и в голову не могло прийти, что он снова пришел вовремя. Наверное, узнав об этом в нынешнем взбудораженном состоянии, он бы не очень удивился или обрадовался данному обстоятельству. Все его думы были заняты лишь одним размышлением: когда появится Вика, неужели это не обман. Сомнение не покидало его и терзало душу. Уж слишком дорога была эта девушка, которую он ждал с небывалым прежде нетерпением, бродя по площади и ища в толпе прохожих ее заветные черты.

Через десять минут безуспешных поисков Стас увидел подъезжающий маленький «Citroen» темно-синего цвета. Автомобиль припарковался, и из него показалась точеная фигура. Стас недоверчиво прищурился, чтобы в очередной раз не обмануться. Зрение не подвело: красотка в самом деле оказалась его мечтой.

— Вика, я здесь! — закричал он, подбегая к ее машине.

Встретившись лицом к лицу, они крепко обнялись. Стас не сдержался и поцеловал ее в щеку, не выпуская из объятий. Вика положила голову ему на плечо и, расчувствовавшись, всхлипнула.

— Не плачь, сейчас мы вместе! Что ты такая плакса?

Вика подняла лицо, вытирая единственную слезинку:

— Извини. Слез больше нет, всю дорогу ревела.

— Разве можно в таком состоянии садиться за рулем? — упрекнул взволнованный Стас.

— Наверное, нельзя. Но я доехала, как видишь, благополучно.

Друзья присели на единственную пустую скамью в центре оживленной площади, словно приготовленную специально для них. Солнце пекло не так безжалостно, как в полдень, и в тени домов можно было не бояться получить солнечный удар. Они удобно расположились как можно ближе друг к другу. Стас ни на секунду не отпускал ее горячую руку. Он много лет мечтал вот так просто взять ее ладонь и как можно дольше держать ее в своей, не опасаясь отказа.

— Ты чудесно выглядишь! Ничего плохого с тобой не случилось, — успокаивал ее Стас. — Расскажи по порядку, станет легче. Можешь довериться мне, с этого момента я твой самый близкий друг.

Вика пристально посмотрела на него, и захотелось вернуться на несколько лет назад, в день выпускного вечера, когда они надолго расстались. Сейчас она ни за что не допустит этого, всеми силами предотвратит разлуку.

— Как жаль, что потерянное время не вернешь, — заключила она и крепко сжала его ладонь. — Мне сейчас кажется, что последние годы прошли впустую.

— Мы обязательно обсудим это. А что сегодня произошло?

— Не понимаю, как они попали в квартиру. Я листала журнал, иногда отвлекаясь на телевизор. Вдруг за стенкой раздался странный шум. На экране появились помехи, телевизор затрещал, а затем вырубился. На кухне что-то грохнуло. Я пошла проверить, а там на меня набросились эти мужики в черном. Получаю удар и теряю сознание. Очнулась, а вокруг никого, во всех комнатах хаос, а у меня ноет спина, и болит голова. Вот и вся история. Что скажешь?

Стас ощутил чувство дежавю, задумчиво выпятил губу и произнес:

— Ужас! Как это мне знакомо. Слава богу, ты осталась жива, ведь эти ублюдки могли… Нет, даже думать не хочу.

Он нервно закурил, выдыхая дым в грудь, и стал рассуждать:

— Говоришь, появились из ниоткуда? Ни с балкона, ни с крыши, ни через дверь проникли?

— Да, как с луны свалились — это самое удивительное. Я как подумаю, что они находились рядом, жутко становится. В собственном доме следили за мной, видели каждый мой шаг, что я делала, всю интимность моего быта — это кошмар!

— Не преувеличивай, они же не полтергейсты или невидимки. Через окно могли проникнуть, это возможно?

Вика категорично покачала головой:

— Исключено. У меня пластиковые окна, закрытые изнутри, а форточка слишком мала, чтобы протиснуться таким огромным типам. Невозможно!

Взвесив все за и против, Стас позволил себе поделиться собственным мистическим происшествием этой ночи. Если бы не схожие обстоятельства, он бы не стал проливать свет на запутанную историю, приключившуюся с ним, ведь мало ли что можно о нем подумать. Но теперь он рискнул полностью открыть карты.

— Знаешь, скажу тебе: и не такое возможно! Ты не подумай, ради бога, что я травы накурился или галлюциногенов переел, но ко мне ночью таинственным образом попал необычный субъект, а я…

— Инопланетянин, что ли? — недоверчиво перебила Вика.

— Постой! Нет, вроде человек, но уж больно оригинальный: одет как хиппи, а начнет вещать — пародия на Ницше или Шопенгауэра. Философ, короче. Я подумал, наркоман, обкурился. А он вполне адекватен и надо мной смеется.

— А как он к тебе попал? — задала Вика ключевой вопрос.

— В том-то и дело, что не через окно или дверь.

— А как тогда, через канализацию?

— Это конечно, забавно, — усмехнулся Стас, — но нет. Он сказал… Приготовься, пожалуйста, что вылетел из духовки и приземлился на кухне! Представляешь, какой бред?

— Ну и чушь! И ты ему поверил?

— Не знаю, чему верить, а чему нет, но он правда не от мира сего. Показал мне одну забавную штуку, чудо-прибор наподобие мобильника. Это, говорит, навигатор для беспрепятственного перехода по разным измерениям. И задвинул мне теорию о параллельных мирах: как он путешествует, что скрывается от черт знает кого, что его могут убить и так далее…

Увлекшись фантастическим рассказом, Вика незаметно для себя самой отошла от болезненных ощущений и неприятных событий дня и даже повеселела. Стас заметил позитивные изменения в настроении подружки и, как добрый детский сказочник, продолжил невыдуманную историю:

— Убить его хотят, потому что он стащил у злых дядей этот ценный навигатор. Он, видимо, стоит серьезных бабок, кому попало не выдается, и не продается.

— Хм, а мои гости, возможно, тоже оттуда?

— Ты видела духовку? Она открыта была?

Вика подняла глаза кверху и с сомнением произнесла:

— Вроде бы да. Там кругом хлам… Короче, не помню, мне не до этого было. Со мной, в отличие от тебя, долго не церемонились. Один прицельный удар — и я на полу!

— Не очень дружелюбные попались тебе пришельцы, — пошутил Стас.

— Очень смешно. А если бы меня изнасиловали, убили и расчленили? Ты бы так же веселился? — вновь приуныла девушка.

— Тогда я бы отомстил за тебя!

— Отомстил за меня… А мне уже наплевать, я лежу в мусорном контейнере и гнию, и никто не соберет меня, как трансформер. Я мертва, а ты мстить собрался! Я это не оценю.

Стас нежно обнял ее и прошептал на ушко:

— Я никому не позволю сделать тебе больно.

Между тем наступал спасительный вечер. Полакомившись в «Баскин — робинс», они прогуливались по Страстному бульвару, разглядывая расклеенные афиши.

— У нас с тобой события, как в кино, — осенило Стаса. — Фантастический триллер! Все в наличии: и добрые герои, и злые, и захватывающий сюжет.

— Скажи мне, как звали твоего пришельца, и куда он в итоге подевался? — тревожно спросила Вика — Может, познакомишь?

С оттенком легкой ностальгии Стас констатировал:

— Утром он таинственным образом исчез, пока я был в ванной. Пропал, мерзавец, не попрощавшись.

— Так как его звали?

— Андреас Райс. Видно, иностранец.

— Из ближнего зарубежья?

— Да. А знакомить тебя с ним я бы не стал, — заключил Стас и выкинул в урну обертку от эскимо.

— Это почему? — возмутилась Вика.

— Я бы стал сильно ревновать. Этот Андреас умеет пудрить людям мозги, и если бы ты ему понравилась, взялся бы и за тебя и увез с собой в параллельный мир. От него всего можно ожидать.

— Ты просто испугался, признайся, — подколола Виктория.

— Еще бы, он настоящий прохиндей! Включит всесильный навигатор, и вас и след простыл, а я останусь с носом. Но он бы тебе не пришелся по нраву: лысый очкарик с толстыми линзами в клоунском костюме. Он страшненький паренек, таких пруд пруди на мытищинских дискотеках. А ты у нас достойна только принцев, как настоящая недоступная принцесса.

Вике понравился незатейливый комплимент. Настроение ее пошло вверх, достигнув вершины, и позволило настроиться на философский лад. Недавний разбой полностью перестал ее беспокоить.

— Скажи честно, ты веришь ему?

— Что он попал к нам из другого мира? — уточнил Стас. — Допустим, верю. Честно говоря, мне не так важно. Я всегда был уверен, мы не одни во Вселенной, и появление Райса — лишнее доказательство этому. Он такой же, как мы: две руки, две ноги, заумная рожица и язык. Даже говорит без акцента. Какая вообще разница, откуда он взялся?

— Как какая разница? Неужели не любопытно?

Стас растерянно развел руками:

— Я понял, что там, откуда он взялся, те же проблемы, что и здесь: деньги, лицензии, органы правопорядка. Жизнь одинакова. Разница в том, что мы пока не знаем технологии перехода в соседние измерения, чему бы стоило поучиться.

Вика подняла взгляд и посмотрела на высокое небо, потустороннее и почти обнаженное, и представила, как с высоты на нее смотрят тысячи невидимых пришельцев. Проникшись величием момента, она попробовала отыскать там еще не появившиеся звезды, но, не найдя ни одной звездочки, попыталась изложить Стасу пришедшие на ум мысли:

— Ты слишком приземленный человек. Представь, как это удивительно: живешь себе тихо и незаметно на планете Земля, изо дня в день ходишь на работу, проживаешь отпущенный Богом жизненный срок…

— Словно день сурка?

— Да, живешь и в ус не дуешь. Но что-то гложет в душе! Смотришь по вечерам на звездное небо и думаешь: где они, братья по разуму? Почему я нахожусь именно здесь, не в другой галактике, а в Солнечной системе? А где-то за миллионы световых лет в такой же квартире, на похожей планете аналогичный человек смотрит в окно и думает о том же, но вам никогда не суждено встретиться. Это объективная реальность. А в один прекрасный момент у тебя в квартирке оказывается настоящий посланник других цивилизаций. Не надо преодолевать триллионы километров, он тут, под боком. Это же великое чудо! Далеко не каждому повезло, как тебе. Миллионы людей ищут и не находят, довольствуясь бесплодными фантазиями. Создают уфологические ассоциации, тайные общества и общественные движения, выезжают на место предполагаемого приземления инопланетных гостей. Они готовы отдать самое дорогое за краткий миг долгожданного контакта. А ты на собственной кухне получаешь эксклюзивный бесплатный подарок, а так расхлябанно и равнодушно рассуждаешь, словно у тебя каждую неделю по пятницам происходят подобные вещи. Важно ценить все, в частности появление Андреаса. Если повезет, и я познакомлюсь с ним, то буду более обходительна с пришельцем и постараюсь выведать у него больше подробностей его уникальных путешествий.

— Тебе определенно стоит с ним покататься! — фыркнул Стас.

Она не стала спорить и еще глубже погрузилась в мир переживаний. Стас почувствовал это и не пытался вернуть ее к реальности, тем более что перед носом появился знакомый персонаж. Он без сомнения привлечет его подругу не меньше, чем таинственный Андреас Райс. Прямиком к двум фантазерам бодрой походкой направлялся небезызвестный дядя Ваня. Тот самый ночной обитатель подъезда, не на шутку удививший Стаса, представ перед ним в пижаме с авоськой. На сей раз знакомый гражданин выглядел более прилично и официально, от былой суматохи и нелепого наряда не осталось и следа.

Дядя Ваня первый поприветствовал их:

— Станислав, какая встреча! Я как раз хотел вас найти.

Вика очнулась от космических дум и воскликнула:

— А это кто?

Элегантный мужчина в коричневых брюках восьмидесятых годов и широкой полосатой рубашке с короткими рукавами, обнажавшей волосатую грудь, на этот раз был без авоськи, но с пакетом «ИКЕА». Он приблизился к ним, распространяя легкий пивной душок.

— Мир тесен, но мы неспроста встретились в многомиллионном городе, — заметил Стас.

— А кто эта прекрасная незнакомка? — улыбнулся седой господин. — Ваша супруга, Станислав? Представьте меня, пожалуйста.

— Это Вика, познакомьтесь. А это дядя Ваня, — Стас мигом разрулил ситуацию.

— Сударыня, мое почтение! Я обошел половину Замоскворечья, но такую прелестную деву встречаю впервые.

Вика смущенно покраснела:

— Очень приятно, но мы пока не супруги.

Дядя Ваня хитро прищурился:

— Помолвлены? Пригласите на свадьбу?

— Нет, мы просто хорошие друзья, ничего личного, — вмешался Стас.

— Не смешите меня, мой юный друг. Вы верите в дружбу между мужчиной и женщиной?

Стас не нашелся, что ответить, и попытался сменить тему:

— Сложно сказать. А как у вас дела? Нашли свояченицу на рынке?

Дядя Ваня помахал пакетом:

— О, не беспокойтесь, тут я на высоте! А вы, Виктория — какое благородное дворянское имя — верите в это?

Вика почувствовала пронизывающий взгляд чудаковатого гражданина. Разумом она понимала, что солгать не удастся, поэтому попробовала ответить максимально честно:

— Многие мужчины уверяют, что они настоящие друзья, а на самом деле хотят быстрее превратиться в любовников. Это как королевская дорога к заветному трону, — она произнесла последнюю фразу, и ей стало стыдно. Уж слишком прямолинейным получился ответ, хотя задумка была немного иная.

Дядя Ваня оценил по достоинству ее пассаж:

— Сударыня, как остро вы произнесли, попали в самое яблочко! Услышь они вас, у многих представителей сильного пола екнуло бы сердце. Вы согласны, Станислав?

Тот не ожидал от смущенной подружки подобного ответа и принял его на свой счет:

— Я согласен со всем, что скажет Вика.

Дядя Ваня наклонился к девушке и шепнул ей на ушко:

— Станислав признался мне, что без ума от вас! Сделайте его счастливым, он славный малый.

Вика покраснела:

— Я постараюсь сделать все, что в моих силах, если почувствую, что он этого достоин.

Стас ревниво вмешался в разговор:

— О чем вы там шепчетесь?

— Я обустраиваю ваше семейное счастье, голубчик, — уточнил дядя Ваня. — Вы пока слишком молоды и наивны, а в вашем суматошном городе царят дикие нравы. Вот я и помогаю, чем могу, так уж извольте не мешать и будьте благодарны. Я никому за свой век не навредил.

— Как вы познакомились? — спросила Вика.

— О да, женщины очень любопытные создания! — отозвался неугомонный дядя Ваня. — Но, как пишет ваш известный писатель Шекспир: «Но наша ль в том вина, что женщина такой сотворена?».

— Вы читаете Шекспира? Здорово, сейчас это редкость! — восторженно сказала Вика. — А почему вы говорите, что он наш писатель? Он далеко не наш, а великий английский драматург. Или вы что-то другое имели в виду?

Дядя Ваня замешкался:

— Станислав, погодите, я деньги верну.

— Да что вы, не стоит, слишком мелкая сумма, — отказался принять долг Стас.

— Нет, долг платежом красен, а я в долгу быть не люблю. Получите и распишитесь!

Дядя Ваня достал из внутреннего кармана портмоне, отсчитал купюры и протянул их Стасу, сияя от выполненного обещания. Стас с неохотой, но из-за уважения к старшим принял деньги и спрятал их в задний карман.

— Вот и рассчитались, я тогда пойду дальше! — сообщил старик. — Столько еще заповедных мест, где я не был. Зайду на Арбат, посмотрю театры, а главное — Красная площадь. Я там пока не был, а это сердце города!

— Традиционно туристический обзор с нее и начинается, — уточнил Стас. — Вам прямо по Тверской, не ошибетесь.

— Не спорю, но я турист альтернативный. Для меня на первом месте стояли другие достопримечательности. Я, как модно здесь выражаться, шопинг успел неплохой сделать. Сейчас из «ИКЕА» возвращаюсь: слишком многолюдный центр, невозможно сосредоточиться на покупках!

Дядя Ваня взглянул на свои стильные электронные часы:

— Мне пора. Даст бог, свидимся на белом свете. Виктория, вы поразили мое сердце!

— Спасибо. В вашей компании я почувствовала себя настоящей женщиной.

— Станислав вам в подмогу. Всего хорошего!

— Счастливо, дядя Ваня! — попрощался Стас, с облегчением осознавая, что надоедливый тип все-таки оставит их в покое.

Дядя Ваня откланялся и вальяжно зашагал, обгоняя прохожих. Пара секунд, и он растворился в надвигающихся сумерках.

— Оригинальный тип, правда? — поделилась впечатлениями Вика. — Он как будто из других времен.

— Да, что-то есть. Косит под классиков, начитался Тургенева: барышня, сударыня, как вы прелестны…

— Что, заревновал? А он буквально сосватал нас.

— Будем надеяться, его пророчество сбудется.

— Ишь ты какой!

Симпатичная парочка отправилась гулять дальше, не переставая с упоением обсуждать необыкновенные события, приключившиеся с ними за последние дни. И даже невыносимая, но привычная суета не мешала им.

Информатор

Вдоволь насытившись столичными экскурсиями и бесконечными пробками, усталые инквизиторы добрались до первого пункта назначения — непримечательной градостроительной компании. По сведениям Мурского, там проводил трудовые будни необходимый им человек, работающий на параллельное правосудие за солидные гонорары и гарантию неприкосновенности.

Лихое такси остановилось у парадного входа. Инквизиторы нехотя расплатились, удивившись полученному счету. Но Армен популярно объяснил им дороговизну его услуг, и Флипперу пришлось выложить кругленькую сумму за долгую поучительную прогулку. Когда инквизиторы оставили его в покое, Армен лихо дал газу и как можно скорее убрался от надоевших клиентов.

Перед взором тайных агентов предстало высокое многоэтажное здание, одним из арендаторов которого было общество «Неотек», где и числился полезный информатор.

Инквизиторы стремительно зашли в фойе и остановили проходившую мимо женщину на высоких каблуках и в обольстительной белой блузке.

— Извините, нам бы попасть в компанию «Неотек»… — начал Мурский.

— Обратитесь на ресепшен в десяти метрах от вас, — сухо заявила она, и высокомерно посмотрев на двух вспотевших от долгой езды мужчин, удалилась.

— Тощая кобыла! Видали, какие мы? Мы не слепые, шеф! — буркнул Флиппер. — Вон он, пойдемте.

Подойдя к столу справок, Мурский раздраженно произнес:

— Добрый день, как попасть в компанию «Неотек»?

Круглолицая девушка с аккуратной челкой с опаской разглядывала странных гостей.

— Вы, господа, по какому вопросу? — спросила она, не убирая телефонную трубку от уха.

— Нам нужен топ-менеджер Максим Сергеевич Заважилов. Имеется у вас такой?

— Секунду… Максим Сергеевич на месте, у вас назначена встреча?

— Мы приходим без приглашения! — рявкнул Флиппер, приведя ее в замешательство.

Дамочка растерялась, уронила ручку и непонимающе уставилась на двух господ.

— Извините моего компаньона, знаете, вкалывает как волк, бедняга, перевыполняет план, — поспешил на выручку Мурский.

— Да, как голодный волчище! — прохрипел Флиппер.

— Помолчи! — двинул ногой коллегу Мурский и обратился к девушке: — Максим Сергеевич наш давний партнер, если вы сообщите о нашем приходе, он с радостью позовет нас.

— Сейчас позвоню! — пообещала сотрудница, набирая нужный код. — Здравствуйте! К Максиму Сергеевичу два посетителя… Как вас представить?

— Мурский и Флиппер, — торжественно ответил инквизитор.

— Максим Сергеевич ждет вас. Поднимайтесь на двенадцатый этаж, офис 126.

Попав на указанный этаж, инквизиторы в два счета нашли в конце коридора офис с нужной вывеской и ворвались без стука. К удивлению, их встретил не лично информатор, а пухленькая кудрявая секретарша, пьющая чай за круглым столом рядом с включенным вентилятором.

Флиппер подошел к ней, выхватил чашку и отхлебнул половину одним большим глотком.

— Жарко у вас, сеньорита! Включили бы кондиционер.

Возмущенная наглостью посетителей и напуганная их вызывающим видом, секретарша недоуменно посмотрела на пустые руки. Инквизиторы обошли сконфуженную особу, пинком открыли дверь и ворвались в кабинет.

Заважилов заранее приготовился к приему.

— Михаил Николаевич, сколько лет, сколько зим! Проходите, располагайтесь! — поприветствовал он гостей, поднявшись с командирского кресла.

Офис оказался довольно просторным. Широкий коричневый стол, на нем черный блестящий ноутбук, с противоположной стороны пара причудливых кресел для посетителей, небольшой гарнитур, заваленный бумагой, и настежь открытое окно — все это производило впечатление солидного делового интерьера с легким налетом рабочего беспорядка.

— В суете, в проектах, — с довольным видом резюмировал Заважилов и снял трубку: — Люда, я занят! Просьба ничем не беспокоить, ты поняла? Налей пока себе еще чаю.

— Никчемная у тебя помощница, — отметил Мурский, подойдя к окну. — А вид превосходный. Какие виды, Флиппер!

— Я вам верю, шеф. Не силен в эстетической оценке городского ландшафта.

Заважилов согласился:

— Вы правы, Михаил Николаевич, девочка глупа, но покладиста. Грандиозных планов не строит, не амбициозна, не строптива и прибавки к жалованью не просит, да и смотрится довольно мило.

— А отдай ее мне, я по возвращении из Египта еще не осчастливил ни одну бабу!

— Да, кстати, а это кто? — обратился Заважилов к Мурскому.

— Это мой новый подчиненный, Флиппер. Переведен из Северной Африки в Восточную Европу за грандиозные успехи на египетских фронтах.

— Так точно, босс! Здрасте-с, Максим Сергеевич!

— Понятно. Я вижу, вы шустрый мальчуган. А Люду лучше оставьте в покое, я к ней привык, тем более, здесь не пустыня Сахара, где можно безнаказанно надругаться над кем угодно. Для этого есть другие места и специальные так называемые работницы коммерческого досуга.

— Флип, ты правда лучше остынь, — согласился Мурский. — Открой любую газету и возьми там номера. Знаешь, был у меня в прошлом такой напарник вроде тебя, такой же похотливый грубиян, так он плохо кончил.

— Его ликвидировали гастролеры?

— Нет, он пал не смертью храбрых, а от пули местного мента. Надругался над иностранными студентками, тянуло его на мулаток и негритянок. Завели дело, выследили. Тот бежать, а менты стрелять — угодили ему в череп. Я сам еле успел смыться. Такой был скандал в управлении!

— Я не самоубийца, чтобы насилием заниматься. У меня все по взаимному согласию, я и мухи не обижу.

— Довольно, мы не на каникулы приехали. Выполним миссию, телепортируешься, к примеру, в Голландию, там и начнешь до посинения предаваться развратным утехам. А пока ни-ни, иначе отправишься назад ублажать верблюдов.

— Понятно. Буду держаться, только не отправляйте в Африку, мне здесь нравится!

— Присаживайтесь. Вы же не за этим сюда пришли? — предположил Заважилов.

Господа вальяжно опустились в мягкие кресла.

— Я вас внимательно слушаю, — несколько тревожно сказал Максим, робко присев на свой стул.

— Перейдем к нашим баранам, — оживленно начал Мурский. — Поведай ты нам, родной, что у вас нового, кто появился из новичков?

Открыв нижний ящик стола, Заважилов достал толстую папку и вытащил оттуда несколько файлов.

— А вот и компромат! — злобно рявкнул Флип, брызгая слюной.

— Есть ценные данные? — нетерпеливо спросил Мурский. — Давай шевелись в темпе, мы с утра крутимся как белки в колесе. Флип уже солнечный удар схлопотал.

Заважилов отложил один файл, достал из него листы и стал озвучивать данные:

— За последние месяцы прибыло около двадцати гастролеров. Подавляющее число с лицензией, исправно оплатившие визу и межизмерительную пошлину, но есть и нелегалы.

Гигант полез в пиджак и вытащил промокший от пота сверток.

— Флип, кто так хранит документы? — буркнул Мурский.

— Я не виноват, климат такой, московская жара, мать ее! Я забыл в управлении свою папку.

— Не выражайся! Сверь наши сведения с земными. Заважилов, дай сюда список!

Максим передал листки с данными незаконных гастролеров. Флиппер подвинул к себе оба документа и начал изучать их, сопоставляя предоставленную информацию. Все замолчали и с любопытством следили за интеллектуальной деятельностью верзилы, не соответствующей его внешнему виду. Он скрупулезно читал каждую строчку и делал пометки карандашом.

— Секунду, маэстро! Я подвожу итог.

Обрадованный вниманием босса, Флиппер закончил сверять данные, отложил предоставленные отчеты и без лишних эмоций констатировал:

— В ходе проведенного анализа можно сделать очевидный вывод: представленные варианты почти идентичны. И у нас, и у них схожие данные, за исключением нескольких человек. У Заважилова в списке числятся некто Николай Зуриков и Армен Хачатурян. Кто они такие, в списках не сообщается.

Мурский взял листок и просмотрел его лично. Пробежав глазами список, он отложил его в сторону и обратился к Заважилову:

— Николай Зуриков и Армен Хачатурян. Что ты знаешь о них?

Заважилов ослабил сдавивший шею галстук и принялся объяснять инквизитору, что это за новые лица в списке:

— Конечно, я в курсе. Зуриков Коля вычислен буквально на днях. Юноша девятнадцати лет, учится в авиационном техникуме и подрабатывает в видеопрокате, любитель клубных посиделок и прочей мишуры. Армен Хачатурян — таксист из Южного Бутово, но иногда калымит в центре или в аэропортах. Скользкий тип, оказывается, давно обосновался в столице, но нами был расколот месяц назад. Попался по глупости: признался одной потаскушке в инопланетном происхождении, а та донесла куда следует. У нас тоже своя сеть агентов имеется, один я в поле не воин.

— Армен? Где-то я уже слышал это имя… Таксист! Его звали Армен, помнишь?

— Точно! Мэтр, мне его физиономия сразу не понравилась.

Заважилов не разделял оптимизма инквизиторов:

— Тут каждый третий Армен или Рубен. Вы бы паспорт его проверили.

— Эх, не догадались! Но он явно нервный был, — вспомнил Флиппер. — Я б его за шкирку и повесил на суку — сразу бы раскололся, падла!

Босс сложил руки на груди:

— А если он нас узнал? Тогда мы не инкогнито. Флип, ты понимаешь, чем это грозит? Они попрячутся, как крысы в норы, и хрен кого найдешь. Мы засветились, как два неотесанных практиканта!

— Что теперь делать? — робко спросил Флип разгневанного начальника.

— Отныне никаких такси, светиться нельзя. Заважилов, ты дашь нам автомобиль, понятно?

— Легко. На стоянке вас дожидается представительский «Audi», я как раз берег его на случай приезда важных персон. Ключи вам дам, доверенность, права — и авто в вашем распоряжении.

— Отлично, хоть одно оперативное решение. Ладно, займемся мальчишкой. Где его можно найти?

Максим Сергеевич ткнул пальцем в бумажку:

— Здесь указаны адреса, где он чаще всего появляется, и на крайний случай непосредственно место учебы. А вот насчет Хачатуряна ничего определенного сообщить не могу, видимо, он без прописки катается. В общем, тот еще хмырь.

Мурский собрал списки в папку и отдал их Флипперу. Затем он подошел к окну освежиться и, с надеждой взглянув на горизонт, отдал приказ подчиненному:

— Флип, организуешь слежку за Зуриковым, а потом мы его прощупаем.

— Он важная птица? Может, сразу его шабануть?

— В самом деле, на что он вам сдался? — удивился Заважилов. — Мальчишка безобидный, никуда не денется, поймать его — раз плюнуть.

Повернувшись к Максиму, комиссар с размаху стукнул кулаком по столу. Мужчина резко отодвинулся и вопросительно посмотрел на инквизитора. Флиппер приготовился достать из-за пазухи пистолет.

— А имя Андреас Райс тебе ни о чем не говорит?

Заважилов непонимающе пожал плечами:

— Впервые слышу. Что, особая шишка?

— Особая, — отрезал Мурский, — и находится на твоей территории. Почему ты подкидываешь мне никчемных пацанов и таксистов, а серьезные гастролеры уходят у тебя из-под носа?

— Видимо, только материализовался и не успел оставить следов. Михаил Николаевич, это вопрос ближайших дней, никуда он от вас не денется.

— Смотри у меня! Если ты упустишь его, мы расторгнем с тобой контракт и ликвидируем тебя, как злостного нелегала.

— Вы угрожаете мне?

— Предупреждаю. Шутки закончились: если я не заберу назад Райса, мне не видать майорского звания и заслуженной пенсии как своих ушей.

— Я сделаю все возможное, чтобы найти эту гниду! — занервничал Заважилов. — Он где-то рядом, как пить дать. Все новые гастролеры крутятся, как мотыльки, около центра, сбиваются в группы и поддерживают отношения, заглядывают к старичкам за советом, одному тут сориентироваться сложно. Тут мы их тепленькими и берем.

— Учти, Макс, если ты проколешься, Флиппер отрежет тебе язык и заставит сожрать его, понял?

— Здорово придумали, мэтр! Вы выдумщик, — ухмыльнулся Флиппер.

— Понял, понял, не надо угроз. Моя песенка и так спета, не сегодня, так завтра меня прикончат, я понимаю это очень хорошо.

Захотелось выпить. Максим позвонил Люде, но секретарша не брала трубку. Жажда изнуряла, как в надоевшей рекламе. Тогда он вышел, чтобы отыскать пропавшую сотрудницу, оставив инквизиторов наедине.

Внимательный комиссар сидел на месте и напряженно размышлял, как скорее поймать Райса и вернуться в родной мир с почестями и званием майора. Он давно не был дома. Последние два года межизмерительного времени инквизитор провел в разных параллельных мирах в поисках многочисленных проходимцев, ликвидируя особо опасных гастролеров. Инквизитор очень устал и забыл, когда последний раз отправлялся в законный отпуск. Бесконечные перелеты между измерениями заполняли его рискованную жизнь, которая могла оборваться в любую секунду. В своем мире Мурского ждала семья: красавица жена и трое маленьких ребятишек. Он встречался с ними только в короткие дни контрольных отчетов в Генеральном управлении — только так любящий отец и муж успевал уделить немного внимания домочадцам. Покидая родные пенаты, Мурский превращался в безжалостного служителя закона, не испытывающего ни капли сострадания к межизмерительным преступникам, беглецам и аферистам. Он становился жестоким инквизитором, для которого судебный кодекс и приказ начальства превыше всего. Таким он представал всегда: и в земном измерении, и на других неведомых пространствах Вселенной.

Флиппер достал намокший носовой платок, подошел к окну и выбросил его наружу.

— Вроде в Египте жарче, а здесь жара хуже переносится, — заметил он, провожая взглядом летящую вниз тряпочку.

— Влажность сильнее, оттого и хреново тебе, дружок. Через недельку акклиматизируешься, будешь в своей тарелке.

— Это радует, — ухмыльнулся Флип. — Ха, Зуриков! Начнем с него? Зуриков нам пригодится, он же его пособник. А что если Райс не придет на контакт к мальчишке?

— Тогда мы лопухнемся повторно, и этого нам никто не простит. Учись пока на всякий случай драить толчки.

На пороге показался Макс с подносом. Он поставил его на стол, взял стакан и откинулся на диване. Честно признаться, он вовсе не ожидал сегодняшнего появления потусторонних отпрысков. Должность информатора инквизиции Максим отрабатывал исправно, почти всегда без ошибок находил заезжих путешественников и вычислял, кто из них телепортируется легально, а кто без лицензии или находясь в розыске. Заносил их в черный список и при контрольной проверке, как сегодня с Заважиловым, открывал всех без исключения, сдавая любого на верную гибель. Другого выхода не было. Не приняв предложенные правила игры, он в ту же минуту покинул бы белый свет вместе с другими гастролерами. Расчетливый Заважилов предпочел пойти на уступки и заключить контракт с инквизицией, чтобы отдалить свою смерть. Конечно, он мог бежать, попытаться затеряться в пока неведомых правосудию мирах и обрести там временное убежище. Но Макс устал постоянно скрываться. Ему понравилось земное существование, местные представительницы прекрасного пола, динамичный ритм мегаполиса и прочие условия предоставленной среды обитания, в которой он чувствовал себя как рыба в воде. Надоело испытывать постоянный страх за свою шкуру, который ощущают девяносто процентов гастролеров вне закона. Он желал обычной мирной жизни, где все идет по расписанию, все предусмотрено и нет неприятных сюрпризов. Таково его бытие сейчас. Он знает, что будет завтра, и уверен, что в скором времени исчезнет с лица земли.

— Максим Сергеевич, ты настолько превратился в землянина, что и не отличишь, — размышлял вслух комиссар. — Живешь припеваючи, карьеру строишь, скоро женкой обзаведешься, глупеньких карапузов навострячишь, а? А мы носимся, как ошалелые, по параллельным пространствам и не знаем покоя, не ведаем блаженной тишины. Я хоть и женат, но супругу сто лет не видел. Эх, поменяться бы местами! Ты согласен?

— Я на инквизитора не учился. В вашем ремесле особая хватка нужна, особое чутье. Не каждый человек годен для столь эксклюзивной деятельности.

— Верно. Учись, Флип, как подмазываться к начальству!

— А я по сравнению с вами обыватель, — продолжил Заважилов, — типичный мещанин и домосед, да к тому же продажная скотина и предатель. Меня же свои замочат, опередив вас. Но им руки марать в падлу, иначе я бы с вами не разговаривал.

— Самокритично. Честный малый!

— Да, заливает будь здоров, — подтвердил Флиппер, скрипя зубами.

— У тебя женщина-то есть, правдолюб?

— Ищем, Михаил Николаевич. Знаете парадокс больших городов? Народу тьма, жуткая скученность, кутерьма, а личного счастья мало. Казалось бы, удочку закинь — тут же клюнет золотая рыбка. Ан нет! Скорее, наоборот. Одиночество — социальная болезнь мегаполиса. Уповать на судьбу — это лучший рецепт, другого никто пока не придумал.

Мурский почесал затылок и вздохнул:

— Значит, ты фаталист, все отдаешь на откуп судьбе. А мы боремся с ней беспощадно, правда, Флип?

— Да, я лишь собственными усилиями сбежал из пустыни, а так бы сидел на песке у оазиса и думал: «Эх, судьбинушка, забери меня отсюда!». Так бы и торчал там.

— Опять ты про свою Африку, достал! Твое появление в моем штате — действительно божье провидение, — засмеялся Мурский, — таких перцев у меня не водилось.

— Так я пример приведу, — продолжил Максим, не отвлекаясь на замечания инквизитора. — Есть у меня один закадычный приятель, здешний москвич. Так он последний год занялся вплотную обустройством личной жизни, в определенном смысле ушел в загул…

— Может, в запой? — перебил его Флиппер.

— Нет, в запой ты уйдешь, если провалишь задание.

— Это не смешно, подбирайте выражения! — воскликнул обиженно верзила.

— Извини. Так на чем я остановился? Ага! Ушел и до сих пор там пребывает. А никакого смысла не получается, не может найти подходящего человека, — вдохновленно продолжил Макс. — И вроде бы сам строит свою судьбу, пытается ее изменить, а результата ноль. Хотя в этом есть своя прелесть.

— Какая? — спросил Мурский, разглядывая золотой перстень на безымянном пальце.

— В частой смене партнерш. Каждый раз что-то новое, не успеваешь привязаться, да и глубокого разочарования достичь не удается. Все происходит быстро, никаких душевных ран. Бац! — отправил одну гулять, и полный порядок. Говоришь: «Следующая!» — и так без конца.

— Тебе завидно? — ухмыльнулся Мурский. — Сам-то что так не делаешь?

— Ну, я бы не сказал. Завидовать тут совершенно нечему, а у приятеля и вовсе к этому отвращение появляется, — разъяснил Максим. — Я лично так не смогу, у меня характер другой, более замкнутый. Мне нужно время, чтобы открыться, и переживаю я отношения по-другому, не пофигист.

— Какой чувствительный у нас информатор! Слыхал, Флиппер? Бери пример.

— С кого? С него? Я мужик как мужик, а он тряпка, размазня, кастрат ходячий.

— Мы же договорились без оскорблений, — стал защищаться Заважилов.

— Пошел ты! Я еще приду за твоей шкурой, Максим Сергеевич, ты у меня попляшешь.

Комиссар резко поднялся с насиженного кресла и бодро заявил:

— Кончайте разборки, мальцы! Засиделись мы. Поехали, сразу нагрянем к Зурикову и предупредим пацана о грозящей ему виселице, а затем за ним понаблюдаем.

— Благодарим за чай, Максим Сергеевич. Смотри у меня, будь умницей. Если Райс выйдет на связь, сразу докладывай нам, иначе тебе каюк!

Заважилов опустил глаза, безропотно согласившись. Выбор невелик: либо сдавать других инквизиторам, либо помирать самому. Инстинкт самосохранения брал верх, поэтому он пока числился на белом свете.

— Держите ключи, — протянул Заважилов связку, заметно оживившись перед уходом удивительных гостей.

Инквизиторы вышли из кабинета, громко хлопнув дверью на прощание. Макс остался наедине с самим собой, думая, как ему сделать так, чтобы никакой Райс не попался под руку, и не пришлось снова стучать начальству.

По-боевому настроенные палачи спустились на подземную парковку, где красовалась «Audi», скучающая по быстрой езде. Через пару мгновений зарычал двигатель, и представители потустороннего правосудия помчались разыскивать первого нелегала.

Найти Николая Зурикова оказалось довольно просто. Вечером он заканчивал учебу в авиационном техникуме и не торопясь шел пятнадцать минут до метро, откуда ехал без пересадок до общежития. Инквизиторы располагали всей необходимой информацией: от месторасположения техникума до расписания занятий. Зуриков не имел шансов остаться незамеченным, тем более он ни о чем не подозревал.

Автомобиль остановился возле сквера, через дорогу от техникума, спрятавшись под кроной деревьев. Отсюда все вокруг видно как на ладони.

— Достань его фотку и смотри на выходящих ублюдков, — приказал Мурский, открывая газировку. — Не дай бог упустишь, заставлю окончить это убогое заведение.

— Только не это! — оценил чувство юмора гигант, доставая фотографию гастролера. — Я уже вышел из подобного возраста, чтобы снова сидеть за партой. Посмотрите, мэтр, какой дохляк!

Мурский взглянул одним глазом на фото:

— И в самом деле, хилый мальчик, дистрофик. Питается недостаточно, бедняга.

— Он ходячий труп, я его одним мизинцем раздавлю!

На фотокарточке студент Николай Зуриков и в самом деле смотрелся неважно: впалые щеки в веснушках, короткие рыжие волосы и довольно глупое выражение лица — все это не придавало ему ни капли фотогеничности. Типичный двоечник, лентяй и гуляка — так можно вкратце охарактеризовать человека на снимке с минимальной вероятностью ошибиться.

Конец ознакомительного фрагмента.