Пена мятежа

Алексей Сергеевич Банный, 2020

Инопланетный плен закончился для героев по-разному. Марта Эрнхарт получила новое задание: расследовать нападения на отдаленные колонии Земли. А Иван обрел веру и смысл жизни: вернуть под власть Саат целую планету. И теперь им предстоит долгий и опасный путь к своей цели через Вселенную, замершую на грани большой войны

Глава 1. Зерна ненависти

1. Немилый дом.

Эльтерия встречала холодом. Порт близ города Ринт, столицы колонии, немилосердно продувался злым, колючим ветром, бросая в выгружающихся из небольшого корабля людей мелким рыхлым снегом. Спустившаяся по откинутой аппарели вслед за солдатами девушка зябко поежилась. Холод в отсутствие теплой одежды мгновенно забрался под форменный комбинезон. Солдаты, с которыми они прибыли, были одеты не в пример теплее, но теплой одеждой делиться не спешили. Только лейтенант, контролировавший скорую разгрузку, повернулся на ее шаги.

— Мы почти закончили, госпожа Эрнхарт. Какие будут распоряжения?

— Кофе хочу, — девушка наконец увидела стоящее в полукилометре от корабля здание порта. — Какие у вас были задачи, лейтенант?

— Доставить вас в порт Ринт, и доложиться начальнику гарнизона Эльтерия-1.

— Ну, вот и докладывайте. Мне вы пока не нужны, — она обернулась, и громко крикнула, обращаясь к кому-то внутри корабля. — Ты где там?!

— Я тут! — ее спутница, невысокая, крепкая, поджарая, с тренированным рельефным телом, сразу привлекла к себе внимание находившихся рядом мужчин.

— Давай пробежимся. Не хватало еще замерзнуть.

Не дожидаясь ответа, Марта первой побежала по направлению к зданию порта, сразу взяв отчаянно быстрый темп. Ее тело, казалось, только и ждало возможности разогнать кровь. И потому на то, чтобы пробежать эти полкилометра, у нее ушло не больше минуты. Даже дыхание не сбилось. Но и теплее от этого спринта не стало. Разве что удалось сэкономить несколько минут. Вторая девушка отстала метров на двадцать, а потому лишь секунду спустя остановилась рядом, тоже не сбив дыхания ни на йоту.

Первую неделю ожидания отлета к Эльтерии Марта провела за подробным изучением действующей политической системы и экономической модели современного человечества. И сильно разочаровалась. Ничего принципиально нового за четверть тысячелетия ее отсутствия человечество не придумало. Все та же зависимость метрополии от колоний, поддержанная сильными и многочисленными гарнизонами. Все та же необходимость тотального контроля и постоянные нарывы социального недовольства. Но, с другой стороны, эта система была ей хорошо знакома, со всеми ее слабостями и возможностями. И она была не самым рядовым винтиком этой системы. А потому две оставшиеся недели девушка посвятила изучению новых образцов оружия, новым тактикам ведения боя, в том числе и в составе тактических групп. В здании военного министерства оказались отличные боевые тренажеры дополненной реальности и превосходный тир.

Алиса за это время сумела выпытать у военных все характеристики экзокостюмов, и еще много разной полезной информации о мире за стенами министерства. Настолько полезной, что Марта окончательно уверилась в бессмысленности побега здесь и сейчас. Выжить на разрушенных улицах древнего города без костюмов было невозможно. Да и костюм давал защиту только на шесть часов, после чего требовались обеззараживание и реактивация защитного слоя. А потому девушки терпеливо ждали транспорт до Эльтерии, чтобы начать выполнять первое свое задание на службе в армии, и попытать счастья уже там.

Дверь порта открылась, и в лицо ударил поток теплого воздуха. Девушки прошли внутрь, и очутились в просторном холле. Не таком просторном, как в орбитальном порте, все-таки все планетарные порты были невелики по своим размерам, и предназначались для приема исключительно челноков с орбиты, но способным, тем не менее, вместить около трех сотен человек. Сейчас этот холл был пуст, если не считать невысокую темноволосую девушку в темно-зеленой форме, ожидавшую возле информационной стойки в центре зала. Заметив вошедших, девушка незамедлительно направилась навстречу, но, не дойдя до Алисы и Марты нескольких шагов, остановилась и по-военному представилась.

— Заместитель начальника штаба гарнизона Эльтерия-1, Москвина Елена.

Алиса молча обняла опешившую девушку. Марта, выждав пару минут, негромко откашлялась, заставив помощницу смущенно отступить на пару шагов назад, после чего обратилась к Елене.

— Я так понимаю, вам не сказали, кого встречать?

— Никак нет, — девушка хорошо владела собой, но нотки неподдельного удивления в голосе все же проскальзывали. — В приказе значится встретить полковника Эрнхарт с адъютантом, и сопроводить к командиру гарнизона.

Марта едва заметно скривилась, услышав свое новое звание.

— Если можно, то оперативник Эрнхарт. А это — оперативник Москвина Алиса. Надеюсь, Елена, вы не заставите нас идти пешком…

— Ты… Вы… — глаза Елены, казалось, увеличились втрое. Она переводила взгляд с Марты на Алису, и обратно около минуты, прежде чем смогла взять себя в руки. — Невозможно! Это просто невозможно!!

— У тебя глаза Сережкины, — Алиса снова подалась вперед, но Марта жестом ее остановила.

— Я не верю…

— У вас еще будет на это время. Давайте займемся делом, — и Марта первой направилась к выходу из здания порта.

Снаружи оказалась почти толпа. Человек сто ожидали на морозной улице возле автоматических дверей с вооруженной охраной. Недовольства люди пока не выказывали, но нетерпение явно ощущалось. Задавать вопрос, зачем нужно было перекрывать порт ради их встречи, Марта не стала. Были, судя по всему, причины. А может и какие-то опасения. В памяти всплыли недавние картины орбитального порта Илкоса после атаки той крылатой бестии, но девушка только тряхнула головой, отгоняя их. Для современных людей та трагедия была давно и затмилась чудовищными войнами.

Воспоминания все равно одержали верх, в который уже по счету раз дав ей пережить скоротечную схватку и бескомпромиссное поражение. Кровавая пелена, рывок, удар… И тьма. И ни малейшего шанса на то, чтобы хоть как-то дать отпор. Но ведь даже у такого бойца, как та крылатая бестия, должно быть слабое место. Просто обязано. Иначе зачем вся эта погоня и нелепая надежда отбить того парня у пришелицы. Девушка поймала себя на незнакомом щемящем ощущении в груди при мысли о похищенном мужчине, и она до боли вдавила в ладони аккуратные ноготки, вырываясь из плена эмоций. Их провожатая уже поднималась по небольшому трапу в выделенный для них транспорт, а за спиной воодушевленно загудела толпа, предвкушая тепло холла после стылой улицы.

Транспортом оказался довольно просторный вездеход армейского образца. Да и трудно было ожидать гражданскую технику, когда встречать прислали аж целого заместителя начальника штаба. Но вездеход был в любом случае комфортнее пешей прогулки по продуваемой ветром столице. Впрочем, никто, кроме Марты, на завывания ветра и покачивания техники от его порывов внимания не обращал. Водитель и еще один мужчина с опознавательными знаками лейтенанта десантных войск ехали молча. Алиса, пользуясь случаем, расспрашивала случайно встретившуюся родственницу об истории семьи. Та отвечала, но все больше тихо и односложно, все еще не веря в происходящее. Да Марта и сама до конца так и не поверила в то, что они отсутствовали почти четверть тысячелетия. Факты фактами, но что-то большее, чем доводы разума, отказывалось воспринимать происходящее, как реальность. Просто сон. Дурной, затянувшийся сон.

Ведь если не сон, то все, что она знала о вселенной можно смело выбросить, как протухший обед. И останется после этого только осознание ничтожности человека перед лицом более сильных и развитых цивилизаций. И если те же оболочки так легко играют со временем, то где гарантия, что еще кто-нибудь не попал в их лапы на пять минут, и не объявится лет так через пятьсот. А может и тот парень, Иван, тоже угодил в их лапы.

— Ладно, с этим потом, — еле слышно обронила Марта. Но Алиса ее услышала, и вопросительно посмотрела на начальницу.

— Ничего, — отмахнулась брюнетка. — Елена, нам еще долго ехать?

— Еще около часа, полковник, — отозвался с переднего сидения молчавший до этого лейтенант. — Сразу за Разломом Гешера отвернем к Мичинскому, и через семьдесят километров будет гарнизонный штаб.

— Благодарю, — ответила оперативница, и снова погрузилась в собственные мысли.

2. Цель

— Тень! Снизошла Тень!

«Какая тень?» — удивленно подумал высокий, крепко сложенный мужчина, сидевший на простом деревянном стуле в окружении одетых в белое людей. — «Какая тень! Она же из света и любви! Она же и есть Свет!» Ему захотелось кричать об этом всем, кто был рядом. Кричать, пока до их глупых мозгов не дойдет, что нельзя называть Тенью ту, что светит ярче самых ярких звезд. Вот только тела своего он не чувствовал. Странное оцепенение не давало ему не то, что пошевелиться, но даже облизнуть вмиг пересохшие губы. Он остался неподвижен телом посреди воцарившегося хаоса, с летящей в эйфории душой, не желающей расстаться с так давно искомым ею Светом. Он, наконец, обрел смысл своей жизни. Она, пьянящая и лучезарная, поставила перед ним великую цель, и теперь ему есть к чему идти.

— Ваня.

Звонкий, но при этом вкрадчивый голос пробился к его сознанию. Голос знакомый, но вместе с тем далекий, как будто звучавший из неимоверных бездн космоса. И вместе с этим голосом к телу начала возвращаться чувствительность. Душа, парившая в Свете Саат, словно налетела на стену, и, поджав обиженно хвост, нехотя поплелась к противному и грязному телу. Он почувствовал на своей руке прикосновения нескольких чужих ладоней, и повернулся на этот звонкий голос.

— Ваня.

Клоент. Маленькая девочка–клоент, вцепившаяся в него сразу четырьмя руками, еще двумя крепко сжимала стул, на котором сидела. Маленькая, миролюбивая девочка из народа, не способного на зло. Пережившая, как и он, тысячи смертей, близких и чужих, смотрела ему в глаза, и тряслась от страха. Все, что он мог, это улыбнуться ей в ответ.

— Она прекрасна. Вэррика, она настолько прекрасна, что хочется вырвать себе глаза, потому что они не увидят больше ничего подобного. Она — Свет!

Вэррика просто уткнулась мордочкой в его плечо, и беззвучно заплакала. Люди в белых комбинезонах обступили его со всех сторон, наперебой задавая ему какие-то вопросы. Но он не мог их разобрать в общем гомоне, а потому лишь глупо улыбался, гладя Вэррику по чешуйчатой голове рукой. Лишь несколько минут спустя в помещении наконец установилась тишина, и Владыка, так радушно и горячо приветствовавший его в большом зале, смог задать беспокоивший всех вопрос.

— Расскажи, брат, что ты видел?

— Я видел Саат. Она выглядела, как моя сестра, только сестра погибла много лет назад. — Эйфория окончательно уступила место реальности, и Иван смог взять себя в руки. — Саат сказала, что я должен найти и разбудить Белую Скалу.

Тишина в зале стала невыносимо густой и терпкой.

— Где? — Произнесла через минуту ожидания одна из девушек.

— На Земле.

В следующую секунду Иван оказался буквально смят объятьями окружавших его людей. Или правильней все же называть их чуждым ему словом азур, ибо в людях нет столько искренности. Жалобно пискнула попытавшаяся вырваться Вэррика, но даже сил клоента не хватило, чтобы избежать такой бурной радости. И снова понадобилось около десяти минут, чтобы собравшиеся успокоились, и здешний правитель, или кем он являлся, смог продолжить.

— Брат Амей, позови Нитора. — с крайнего стула резво спрыгнул молодой парень и молнией выскочил в дверь. — Иван, брат мой. Тебе нужно отдохнуть. Остановись у Нитора, через неделю я тебя найду, и мы с тобой обсудим то, что сегодня случилось. Явление Тени непросто пережить. Ступай.

Владыка жестом дал понять, что Иван может идти, и Вэррика, хорошо умеющая слушаться правителей и богов, тут же потянула его за руку к выходу. Встретившийся в дверях Нитор только скользнул по нему встревоженным взглядом, но не спросил ничего.

Пришел в себя Иван только на пятый день. Он плохо помнил, как они очутились в доме Нитора. Перед глазами упрямо вставали бездонные глаза и ожившие, пахнущие настоящим лугом цветы в венке на голове. И странные в сочетании друг с другом слова. Белая скала, Москва, Маол… Лишь пару дней спустя, когда яркость воспоминаний поблекла, а мозг смог разложить полученную информацию по полкам сознания, к мужчине пришло понимание того, что предстоит сделать. Нужно было только найти способ это сделать. Оказаться рядом с этой скалой, и… После «и» в плане шел огромнейший пробел, но отставного солдата это совершенно не смущало.

От эйфории первых минут не осталось и следа, как и от растерянности первых часов. Осталось лишь понимание важности возложенной на него миссии. После случившегося он обрел веру, уже не сомневался в существовании высших сил, и был готов молиться Саат дни и ночи напролет. К счастью, Иммия успела ему объяснить, что Саат не требует ни молитв, ни жертв, что ритуальные песни, которые жрецы еще поют на праздниках, не более, чем дань традициям, восходящим еще во времена до разделения. И что Саат и так не отворачивается от детей своих, даже если их души пленены тьмой.

Впрочем, ее рассказы и объяснения с открытым ртом слушала только Вэррика. Иван был сильно обеспокоен предстоящим ему делом, а потому половину слов Иммии пропустил мимо ушей, а Нитор и Миллис появлялись только вечерами, и выглядели сильно встревоженными. На седьмой день появился Владыка.

— Брат мой, — начал гость, бесцеремонно войдя в отведенную им с Вэррикой комнату. — Тебе предстоит трудное и опасное дело. Возвращение Маола не просто объединит нас, оно существенно изменит саму ткань Вселенной. А, значит, Тьма мироздания будет тебе мешать.

— Тьма? — Вэррика, молчаливо сидевшая в дальнем углу комнаты, удивленно вскинулась.

— Саат не всемогуща, дитя. И, как у всего в этом мире, у нее есть свой антагонист. Тьма мироздания, которая скрепляет собой ткань Вселенной, появилась в тот же момент, в какой Саат осознала себя, как силу творящую. И на каждый мир, созданный Ее волей, Тьма ответила бездной, окружившей этот мир. Ожерелье, которое Саат сотворила в первый час своего бытия оказалось разорвано, а миры разбросаны по всей Вселенной. Бесконечно долгие годы семь первых детей вели их поиски. И нашли все. Все первые миры известны нам, и лишь два из них осталось привести в лоно Саат.

— Для чего? — Иван отнесся к экскурсу в историю спокойно. Принял его как данность.

— Каждый из первых миров является якорем для окружающей его реальности. Каждый определяет бытие соседних пространств на многие и многие галактики. Это сложно объяснить вот так, — Владыка неопределенно махнул рукой, будто извиняясь за то, что не рассказывает это в аудитории, — но ткань реальности похожа на запутанный лабиринт из измятой бумаги. В самом начале все первые миры были близки друг другу. Их системы находились рядом и согревались светом Саат. Тьма извратила пространство вокруг них так, что они затерялись во множестве складок. Но они не потеряли своего свойства быть якорем. Вокруг них образовались галактики, системы галактик, туманности… Один из этих миров — Маол. И сейчас там безраздельно правит Тьма мироздания.

Иван непроизвольно сжал кулаки. Но почти тут же заставил себя успокоиться. Раз Саат понадобилась его помощь, и его путь все равно будет лежать на старушку Землю, то значит там и будет его шанс что-то изменить. В слух же мужчина спросил совсем другое.

— Скажи, Владыка, почему Саат была так похожа на мою сестру?

— В каждом из нас есть душа. И эта душа часть Саат, данная нам взаймы на жизнь, и которую мы должны вернуть. Проживая жизнь, мы обретаем опыт и знания. Мы слышим звуки, чувствуем запахи, переживаем эмоции. Все это делает Саат сильнее с каждой возвратившейся душой. Но души, испачканные Тьмой, становятся частью этой Тьмы. Потому она так сильна. Она проникает к сердцам, и смущает их легкостью жизни в насилии и зле. К чему приводит этот путь мы видели на вашем, брат, примере.

— Что значит на примере?

— Кауни нашли Маол около пятнадцати тысяч лет назад. Но жизнь на нем только зародилась, и он еще был не интересен Тьме. Там не было тех частичек Саат, за которыми она охотится. И тогда Саат решила узнать механизм, которым Тьма поглощает миры. Так появились мы, Азур. Пока наше развитие, старательно подталкиваемое кауни, приближалось к необходимому для самостоятельного выживания уровню, Саат подготовила Маол к заселению. Кауни сохранили генные коды всего, что родилось на Маоле из его зерен жизни, затем Саат сожгла его, и воссоздала на нем копию Саммеи. И заселила семью из четырнадцати наших родов. Так начался Ее самый великий эксперимент. Тьма набросилась на Маол, ожесточая ваши сердца поколение за поколением, пока не получила полную власть над вами. Но этого ей показалось мало, и она начала экспансию, под которую попадали молодые миры, которые всего лишь служили нам маяками в бездне, и поселки их смотрителей.

Иван почувствовал чувство вины за те десять лет, которые он провел в армии, и опустил глаза. Они убивали клоентов тысячами, ставя им в вину лишь то, что они защищали свои дома от непрошеных гостей, свалившихся с небес. И тогда эта война была ему противна, а теперь, после того, что он сейчас услышал, она стала просто омерзительна.

— Не кори себя, брат. В том, что было, твоей вины нет. Ты отмечен Саат. Верни нам Маол, и вместе с ним огромную часть потерянного пространства и множество миров, на которых еще только готовится зарождаться жизнь. Теперь о деле, — Владыка перевел взгляд на Миллис. — Мы всю неделю изучали архивы древних жрецов в поисках ответа на вопрос, как пробудить Белую скалу. Но нашли только указание, где его искать. В давние времена, когда Азур еще не осознали себя как народ, в одном из миров Дети бросили Саат вызов. Их не успели найти до того, как тьма завладела ими полностью, и началась война. Сейчас тот мир мертв и заброшен. После атак хиттуан даже Тьме там уже нечем поживиться. Но там остался зиккурат, в котором должны быть указания, как разбудить скалу. Тот мир называли Таунер. — Миллис тихо охнула, едва прозвучало название планеты.

— А разве Саат сама не может ее разбудить? — Вновь подала голос Вэррика.

— Может, дитя. Но стоит ей появиться на Маоле, как повторится то, что было на Таунере. Тьма бросит в бой все, что имеет. Бездушные хиттуан остановят почти любого врага, они не боятся Тьмы. Но Саат против жертв, если их можно избежать. Отправляйтесь на Таунер завтра же. Мы слишком долго ждали этого часа. Остался последний рывок, и первородное ожерелье будет собрано.

Владыка, не прощаясь, развернулся, но Иван успел его окрикнуть.

— Владыка, а как называется второй мир?

— Вы знаете его, как Метару. Родной, и давно потерянный дом Кауни.

3. Осада.

— Да брось ты этот мешок! Уходим.

Крик лейтенанта заставил сержанта Алекса Купера оторваться от самозабвенных попыток сдвинуть с места огромных размеров пластиковый мешок с провиантом. К нему полагалось привесить гравитон, чтобы уменьшить вес в сотню раз, но враг не позволял. Враг, которого каперский отряд так пока ни разу и не увидел. Хоть и вел бой уже восьмой час, заливая плазмой и лучеметными зарядами все окрестные кусты. Если бы не нудный моросящий дождь, то лес вполне мог и загореться.

— Верх!!! — раздался истошный крик Ольги, отрядного медика, и пятеро мужчин в военных полевых комбинезонах без опознавательных знаков дружно вскинули оружие.

В небе мелькнула тень крупной птицы, но достаточно высоко, чтобы не тратить заряды.

— Чтоб тебя! — выругался лейтенант. — Чего орешь?

— Так оно пролетело прям над нами.

— Купер! Вешай гравитон, пока тихо, и вперед, мать твою. До челнока километр остался.

Широкоплечий Купер ехидно улыбнулся, и подхватил упавший на землю прибор.

— Марти, что со связью?

Марти Вэйнс, штатный связист, в очередной раз развел руками. Связи не было ни с челноком, ни с орбитой.

Рейд по отдаленной колонии не задался с самого начала. Поселение колонистов оказалось пустынно, хотя тут жили отнюдь не лоялисты, и груз должен был быть готов к передаче к дате их прибытия. Все, что требовалось от группы, это изобразить нападение, забрать продукты для своей колонии, и тихо исчезнуть от правительственных патрулей. Но пустую деревню пришлось прочесывать, собирая продукты буквально по крупицам. На это ушла неделя, вместо отведенных двух часов. Но самое странное творилось со связью. Она пропала, едва они отдалились от челнока на пару километров.

А затем на них кто-то напал. Точнее, кто-то проломил Купером, который весил под сто двадцать килограмм, углепластовую стену, и тут же растворился в соседних зарослях. Купер не пострадал, но и нападавшего не видел. Клялся, что его сзади схватили, и просто швырнули, как игрушку. До ночи отряд простоял в поселке, добирая еду и воду, а с рассветом начал движение к челноку. Пять с половиной километров они шли уже девятый час, поминутно оглядываясь, стреляя на каждый шорох, и отчаянно матеря неведомого врага, отнявшего и разбившего уже три гравитона из четырех имевшихся.

Купер нацепил гравитон на мешок, и тут же схватил его за лямки, пришитые по фронту как раз для целей волочения за собой. Облегченный до состояния почти невесомости, мешок легко заскользил по траве. И почти тут же бойцы отряда стали оседать на землю, держась за головы. Мир померк и завалился на бок и у лейтенанта.

— Последний гравитон! Да чтоб тебя!! Выходи, тварь!!!

— Купер, не ори. И так башка трещит.

Лейтенант приподнялся на локте, и оглядел место скоротечной схватки. На ногах был только крепкий Купер, яростно пыхтевший около тяжело просевшего мешка. Громоздкая туша пяти метров длинной и в метр шириной лишилась последнего гравитона, и волочить ее теперь придется всем отрядом. Ольга, как врач и хрупкая девушка, не в счет. Вэйнс, Марков, Липски и Ольга только поднимались с земли, так же растерянно озираясь, как и сам лейтенант Еремин минутой назад.

— Кто что заметил? — спросил Еремин, но бойцы лишь отрицательно мотнули головами. — Плохо. Пора бы уже и убить кого-нибудь, а никого не видно. Марти, что со связью?

— Тишина. Нет связи. И глючит не у нас.

— Язык прикуси. — Осадил молодого Марти более опытный сержант Марков.

Этот успел повоевать с правительственными бойцами на паре планет, и держался не в пример спокойнее. И экзоскелетчиков видел, и зачистки пересиживал. Остальная группа была до мозга костей каперской, и прямого боя старалась избегать. И угораздило же так вляпаться. Лейтенант заковыристо выругался, и дал команду на движение. Метаре нужны продукты, даже ценой жизни маленькой группы неудачников.

Едва мужчины впряглись в лямки, в подлеске молнией промелькнуло какое-то существо, высокое, и чудовищно худое, которое на невообразимой для живого скорости пронеслось мимо Ольги и, сбив с ног и Маркова, и Купера унеслось в лес. Даже рассмотреть толком не получилось, не то, что выстрелить. А через две секунды лес огласила такая отборная матерщина Купера, что даже щебетавшие птицы стыдливо замолчали. Из разорванного по всей длине мешка, повышенной, между прочим, прочности, высыпался почти весь груз. Лейтенант только зло сплюнул.

— Набрать в рюкзаки запас сколько влезет, и вперед. До челнока доберемся, там видно будет. Купера водой грузите.

У челнока группу ждало еще одно разочарование. На посадочной поляне, специально оборудованной колонистами в стороне от поселка, у подножия вросшего в землю древнего строения предположительно клоентов, челнока не было. Пилоты свалили, бросив группу на произвол судьбы, и эта самая судьба опять трещала за спиной ломаемыми ветками кустов и деревьев. Выбора не осталось, и лейтенант отдал приказ зайти внутрь строения. Оставаться на открытом месте было гораздо опаснее.

Углубляться по доброй воле в древний то ли могильник, то ли храм, ни у кого желания не возникло. Так и сидели третий день в десяти шагах от входа, оборудовав для естественных нужд один из боковых, уводящих вниз коридоров. Враг не появлялся в поле зрения, но у всех стала отмечаться сильная мигрень. Ольга лишь разводила руками, и понемногу скармливала боевым товарищам обезболивающее. Набранной еды пока хватало, но лейтенант прекрасно понимал, что долго им так не просидеть. Придется или выходить наружу за едой, или все-таки идти вниз, в надежде найти выход из этого капкана.

Еремин третий день гонял эту мысль по кругу, втайне надеясь, что не придется делать ни того, ни другого. Древнее здание пугало его. Он подсознательно ощущал, что это не просто усыпальница какого-то правителя, а очень и очень важное место с богатой историей. А потому не их солдатское дело тут в пыли ковыряться. Пусть умников присылают.

— Командир! — окликнул от двери Липски, дежуривший у дверного проема. — Смотри.

К двери собрались все члены отряда — наблюдать, как на поляну приземляется идеально круглый, дискообразный корабль серебристого цвета. И корабль этот встречала высокая человекоподобная фигура с кожистыми, растущими из поясницы крыльями.

4. Гарнизон

Начальник гарнизона Эльтерия-1 оказался довольно солидного возраста мужчиной. Можно было бы даже назвать его стариком, если бы не выправка, по-прежнему не дававшая его спине согнуться, и цепкий, но при этом довольно холодный взгляд. Несмотря на возраст, старый офицер не был стариком, и это вызвало у Марты чувство неподдельного уважения.

Разговор с начальником гарнизона выдался на удивление коротким. На стол перед девушкой легла маленькая синяя бусинка какого-то устройства.

— Это дополнительные данные, которые могут быть Вам полезны в расследовании. Прежде, чем лечь спать, прикрепите это к Вашему Исин. Информация защищена от копирования, но все равно отнеситесь к ее секретности серьезно.

— А основные данные?

— Пропала связь с четырьмя колониями. В целом, это ситуация нередкая, патрули мы выслали, нападения каперов подтвердили. Но из пострадавших колоний три были лояльны к нам, там были размещены отряды прикрытия численностью до батальона на каждой. Одновременное нападение на такие силы было однозначно скоординировано, и я хочу знать, кто слил информацию врагу. И кто совершил нападение. Хотя свободным такой рейд не под силу.

— Думаете, это бунтовщики с Метары?

— Уверен. Но мне больше интересно имя крысы в моих рядах. Найдите того, кто слил колонии.

— Я Вас поняла. А что Вы можете сказать про четвертую колонию?

— Там небольшой фермерский поселок. Лет пятьдесят назад обосновались, не более. Человек триста населения, симпатизируют повстанцам. Я за них не переживаю.

— Я Вас поняла. — Марта забрала бусинку со стола, и направилась к выходу.

Штаб гарнизона представлял собой отдельно расположенный комплекс зданий, затерянный в самой настоящей степи. Во все стороны от прозрачного решетчатого забора, защищавшего больше от диких зверей, чем от серьезной опасности, виднелось ровное, как стол, плато с пожухлой, заметенной легким снегом травой. Внутри огражденного периметра был плац, два здания казарм, дом для офицеров, столовая и здание штаба. Чуть поодаль угадывался парк техники. Типичная воинская часть постоянной дислокации.

— Даже это за столько лет не изменилось, — вполголоса проронила Марта, вдохнула полной грудью бодрящий морозный воздух, и направилась к отведенной им комнате в доме офицеров.

Несмотря на то, что командир гарнизона ждал ее с плохо скрываемым нетерпением, первым делом девушек разместили, предоставили теплое обмундирование в ее любимом брючном исполнении, и только после этого примчавшийся сержант-дежурный сопроводил девушку в штаб. Такой подход к личному составу лишь укрепил чувство уважения к командиру гарнизона. И Марте теперь очень не хотелось оказаться по другую, от такого командира, сторону баррикад. За таких солдаты будут драться до последнего.

Пользуясь отсутствием Алисы, отпущенной пытать Елену на предмет истории семьи, Марта не стала дожидаться вечера, и приложила бусинку к своему Исин, едва зашла в комнату и закрыла дверь. Прибор на запястье подумал секунду, после чего развернул проекцию. На видеозаписи, находившейся на носителе, оказался незнакомый ей мужчина, который спокойным голосом зачитывал информацию о колониях, подвергшихся нападению.

Эльтерия-3. Население шесть с половиной миллионов человек. Находится в той же системе, что и Эльтерия-1, только ближе к светилу. В засушливом жарком климате ничего не растет, но планета оказалась богата палладием, а потому на ней запущено несколько сотен перерабатывающих заводов по производству топливных элементов и лучеметных зарядов. Население проживает в подземных комплексах, снабжение провиантом и водой происходит за счет поставок с Эльтерии-2. Разграблению подверглись больше трех десятков заводов. За то время, пока они находились на темной стороне, нападавшим удалось уничтожить орбитальную группировку прикрытия, наземный гарнизон, добровольческие отряды работников заводов, и вывезти результат почти полугода работы производств. Более чем внушительный запас.

Эльтерия-6. Находится в соседней звездной системе, но в подчинении Эльтерии-1. Население немногим более двух миллиардов человек. Развитое сельское хозяйство и животноводство, заводы по переработке результатов фермерского труда в сублимированные продукты, пригодные для длительного хранения и транспортировки. Разграблено восемь таких предприятий, охрана уничтожена, работники заводов предпочли в противостояние не вмешиваться. Фермеры тем более, их личные запасы никто не тронул. И опять все произошло быстро, а вывезено довольно много для простого налета. Действовали наверняка, имея численный и технический перевес.

Эльтерия-8. Находится в той же системе, что и Эльтерия-6, но является самой дальней от светила планетой. Население три с половиной тысячи человек. Планета представляет собой ледник семнадцатикилометровой толщины, состоящий из чистейшей, не требующей никакой дополнительной обработки воды. Персонал колонии занимался тем, что нарезал из этого ледника кубы льда в миллионы тонн, и выводил их на орбиты для дальнейшей транспортировки специальными тягачами к местам растопки и сбора образовавшейся воды. На орбите находилось три тягача, с уже прикрепленными ледяными блоками. Угнали все три, предварительно уничтожив висевший на орбите десантный корабль.

Эльтерия-9. Самая отдаленная колония в подчинении Эльтерийского штаба. Почти треть светового года. Но к ней ведет стационарная нора, а потому полет занимает каких-то двенадцать дней. Связь с колонией потеряна, данных о потерях нет. По причине нелояльности населения спасательных команд не высылалось.

Запись остановилась, и Марта перевела задумчивый взгляд на стену. С точки зрения военного искусства операция проведена была блестяще. Одновременные удары по как минимум трем колониям, превосходящими силами, и именно в тот момент, когда склады этих колоний ломились от произведенной продукции. Пожалуй, без утечки информации тут действительно не обошлось. Девушка провела пальцем по браслету, и над рукой появился человечек в тоге.

— Приветствую вас, госпожа Эрнхарт.

— Исин, на внешнем устройстве есть еще что-нибудь, кроме записи?

— Есть текстовые файлы, но копирование и анализ запрещены.

— Открой.

В файлах оказались личные дела всех офицеров, имевших хоть какое-то отношение к пострадавшим колониям. Кто-то отвечал за распределение пополнений, кто-то командовал охранными подразделениями, кто-то составлял отчеты о производстве и наполненности складов. Но, кроме начальника гарнизона и пары его заместителей, пересечений не было. Как и зацепок. Хотя…

— Исин. Есть ли информация о нападениях на колонии за последние десять дней?

— Зафиксировано в открытых и доступных закрытых источниках двадцать два случая нападений на колонии.

— Ого, — Марта оживилась, чувствуя, что нащупала нужную ниточку. — Можешь выгрузить?

— Загрузка займет двадцать восемь секунд. Приступаю.

5. Коридоры истории

— Все, снимаемся. Нет у меня желания ни с этой крылатой тварью близко знакомиться, ни с теми, кто прилетел. — Лейтенант Еремин отвернулся от проема входа, и уверенным шагом направился к своему рюкзаку.

— А кто это? — догнал его встревоженный голос Ольги.

Как приписанный к отряду медик, девушка не являлась военным человеком, и могла себе позволить обращение не по уставу. Несмотря на то, что даже такие каперские отряды все равно считали себя частью армии сопротивления и устав свой чтили, как святыню.

–И знать не хочу. Все собрались? — лейтенант окинул свой небольшой отряд быстрым взглядом, и, убедившись, что никто не собирается задерживаться, развернулся на пятках, и включил фонарь. — Ольга за мной, Купер замыкает. Если кто догадался взять визоры, доставайте.

Визоры не взял никто. Не предполагалось в этом рейде ночных операций. Да и вообще, каких бы то ни было операций не предполагалось, знали, куда летели. А потому ни дополнительный боекомплект, ни дополнительное оборудование не запасали, и теперь шли по уводящему вниз пологому спуску в свете всего лишь двух налобных фонарей. Благо их заряда должно было хватить на шесть месяцев беспрерывной работы, если только интенданты не соврали.

Еремин старался гнать от себя плохие мысли подальше. От его решений зависела сейчас жизнь пятерых его подчиненных, но лейтенант решительно не знал, что предпринять. Не было в боевых уставах ни крылатых людей, ни летающих дисков. Людям полагалось ходить по земле, а орбитальным челнокам иметь обтекаемую форму и крылья. Лейтенант не был трусом, но сейчас, перед лицом полной неизвестности, он предпочел не играть в героя, и увести свой отряд вглубь залитых мраком коридоров. Он не мог рационально объяснить, почему неизвестность этой тьмы его не страшила. Наоборот, она будто обещала защиту от незваного монстра. Обещала укрыть и от взоров, и от чуткого слуха и обоняния возможных преследователей.

Спуск завершился почти через полтора часа довольно торопливого марша ровной площадкой с двумя арочными проходами, и лейтенант Еремин, не колеблясь, шагнул в правый. В лицо дыхнуло затхлостью и пылью, поднятой с пола, на этом неприятные сюрпризы и закончились. Не было в открывшемся группе коридоре ни свойственной подземелью сырости, ни паутин и их хозяев. Это показалось странным, но и об этой странности Еремин предпочел не думать. Подчиненные тоже не задавали вопросов. Так в молчании и шли почти три часа, пока не уперлись в еще один арочный проход.

За ним оказалась небольшая зала, и лейтенант скомандовал привал. Люди скинули рюкзаки и оружие, и тяжело опустились на пол. Марш по коридорам дался отряду тяжело. В затхлом, невентилируемом воздухе явно не хватало кислорода, и засиживаться на одном месте не следовало. Но отряд был вымотан, и нуждался хотя бы в кратком, но отдыхе.

— Марти, осмотрись, — лейтенант открыл свой рюкзак, и достал из него три маленьких бледно-голубых цилиндра. Поколебался несколько секунд, после чего два из них убрал, а третий повернул в середине на четверть оборота, и бросил в центр зала.

Послышалось легкое шипение, и вокруг цилиндра, на который был направлен луч фонаря, появились быстро разрастающиеся завихрения пыли. Когда пыль образовала вокруг цилиндра кольцо диаметром почти три метра, шипение прекратилось. Но и дышать в зале стало гораздо легче. Теперь тут можно было устроить полноценный привал часа на три, которые Еремин собирался использовать по полной.

— Командир, — послышался из дальнего угла голос Марти Вейнса. — Тут фрески. И они не человеческие.

— Ясен пен, — парировал Купер, но лейтенант уже поднялся с пола. — Это же руины клоентов.

— На этих фресках нет клоентов, Алекс. Но сородичи той крылатой твари тут есть.

И минуты не прошло, как вся группа стояла вокруг Вейнса, и в свете фонарей изучала изображенную на стене битву. Без сомнений древнюю, но при этом совершенно невообразимую. Странные, зеленокожие, немногим ниже человеческого роста существа с непропорционально длинными руками и ногами, вели бой с целой ордой сыплющихся с неба крылатых людей. Бой, судя по обилию взаимного огня, шел не просто за укрепленный район или конкретную высоту. Бой шел на взаимное истребление. Вот кучка длинноруких из устройств, напоминающих автоматическое оружие, стреляют в налетающий на них рой. Несколько крылатых уже пикируют вниз, нелепо растопырив крылья, но неведомый автор мастерски передал чудовищность ситуации для пехотинцев. Им оставалось жить секунду, вечную секунду, застывшую в этой фреске.

В другом углу четверо зеленокожих с упоением отрывали руки раненому крылатому человеку, не замечая, как на них пикирует еще один. Чуть поодаль крылатый что-то кричал, и сразу несколько сотен зеленокожих держались за головы, побросав оружие, но не оставив поле страшной для них битвы. Неизвестный художник без прикрас передал всю отчаянность положения зеленокожих. Они отступали в огромное каменное строение, неся чудовищные потери. Но при этом нанося не менее страшные потери крылатым противникам.

Сержант Марков отвернулся от фрески первым.

— Надо уходить, лейтенант. Засиделись.

— Группа, сбор три минуты. Марков первый, Липски замыкающий. Выдвигаемся.

Через три минуты группа покинула зал, снова окунувшись в бедную кислородом атмосферу древнего подземелья.

На этот раз люди шли не особенно торопясь, но и не мешкая. С одной стороны опытный сержант на правах ведущего сберегал силы отряда, а с другой — фрески, изображающие войну крылатых и зеленокожих попадались все чаще. Где-то через час фрески с крылатыми пропали, уступив место картинам из жизни исключительно зеленокожего народа.

— Это же история целой цивилизации! — воскликнула не выдержавшая Ольга, когда на очередной фреске зеленокожие снаряжали корабли на покорение космического пространства. — Это надо зафиксировать! Сюда надо привезти ученых!

— И отдать колонию правительству? — Поморщился Марти.

— Я фиксирую на Исин. — прервал назревающий спор Купер. — Связи с сетью нет, но в память я все картины фиксирую.

— Пришли.

Отряд остановился перед нагромождением камней и земли. Дальше коридор с историей был непроходим.

— Ну, вот и все, — подвел черту лейтенант, и первым снял лучемет с предохранителя. — Уйти нам не удалось. Готовимся к обороне.

6. Планета первой войны

— Ты?! — Иван, спустившийся по трапу первым, опустил поднятый было лучемет стволом вниз, и сделал пару шагов в сторону от трапа, освобождая проход остальным.

Во встретившем только что приземлившийся дискообразный корабль азур существе ему трудно было увидеть угрозу. Высокая, с песочного цвета кожей и начисто лишенной волос головой, крылатая бестия была настолько хорошо ему знакома, что ей впору было бы приходить к мужчине в ночных кошмарах. Но именно ей он был теперь обязан тем, что в его жизни наконец появилась поистине великая цель. Хиттуан смерила взглядом опасливо смотревших на нее азур, вышедших следом за мужчиной, и ощерилась в хищном подобии улыбки.

— Рада тебе, Ван`ниа. Очень долго ждала этого дня.

— Откуда ты здесь?

— Кауни высадили меня на этой планете подготовить ваш прилет. Зиккурат тауниров там. — Хиттуан указала рукой себе за спину, на выглядывающие из травы развалины высотой с двухэтажный дом. — Но там находится группа твоих собратьев. Они вооружены.

— Это ты их туда загнала? — Иван хорошо помнил прорыв через орбитальный порт Илкоса, чтобы не сомневаться в способности Ахиты справиться с десантной группой.

— Они грабили поселение. Я вмешалась. Пойдем. Кауни предупредили, что у нас не так много времени. Полномасштабный конфликт с твоим народом не входит в планы Саат. Рада тебе, свободная клоент, — хиттуан изобразила легкий поклон. — Приветствую и вас, азур.

Мужчине стало дурно только от одной мысли о военном столкновении с армией хиттуан. Крылатые твари, не ведающие ни страха, ни жалости, были невозможным противником. Эта война стала бы для людей последней, и самих людей после нее вряд ли бы кто-то стал искать даже в самых потаенных уголках вселенной. Ахита тем временем уже направилась к руинам древнего здания, и Ивану, как и его спутникам, ничего не осталось, как направится за ней следом. Никто из азур не проронил ни слова, хоть по их многозначительным взглядам и было заметно, что они не были в восторге от компании хиттуан. Они откровенно боялись ее. Даже Вэррика украдкой сместилась поближе к Ивану, и старалась держаться у него за спиной, чтобы как можно меньше попадать в поле зрения дивных двухзрачковых глаз бестии. Ахита, как, впрочем, и всегда, оказалась выше чужих страхов, и внимания на их испуги не обратила.

Вся подготовка к этой экспедиции заняла всего три дня. Посылать огромный флот никто не собирался, а потому «Седьмую звезду» наскоро пополнили запасами, дополнили экипаж нелюдимым пожилым служителем Храма Саат, вся польза от которого была в теоретическом знании языка народа, населявшего Таунер в давние времена. Остальной экипаж составили Нитор, Иммия и Миллис, сами напросившиеся в этот полет, и Иван с Вэррикой, не пожелавшей оставлять мужчину ни на день.

Еще полторы недели ушло на то, чтобы «Седьмая звезда», пробивая собственные разрывы реальности на запредельной для земной техники скорости, добралась до звездной системы с единственной планетой. Таунер. Мир, о котором спутники Ивана переговаривались исключительно шепотом и воровато озираясь. Населявшие его существа первыми попали под власть Тьмы мироздания, подняли восстание против того миропорядка, что строила Саат, и были повержены и уничтожены. Все эти полторы недели Иван не находил себе места. Он с завидной регулярностью курсировал от своей каюты до рубки, как он по привычке прозвал про себя комнату управления полетом, подолгу вглядывался в беспросветный мрак за панорамным окном, и покидал свой импровизированный пост только после того, как Миллис, не терпевшая посторонних во время сопряжения, прогоняла его обратно в каюту.

Ахита протиснулась в полуразрушенный арочный проход, и мгновенно растворилась в темноте коридора. Мужчине и его спутникам понадобилось некоторое время, чтобы глаза хоть немного привыкли к темноте. Хиттуан за это время успела осмотреться.

— Они ушли вниз. Недалеко. Но коридор тут один, мимо нам не пройти. Мне их убить?

— Подожди. — Лишней крови Ивану сейчас не хотелось. Тем более, что там были люди. — Ты же можешь их просто оглушить.

— Они представляют для тебя интерес?

— Они люди.

— Это странное желание, Ван`ниа.

Хиттуан в мгновение ока растворилась в темноте ведущего вниз коридора. Но еще несколько минут после ее ухода спутники мужчины вели себя, как перепуганные дети. За исключением, разве что уже привыкшей к обществу своей крылатой богини Вэррики. Служитель храма, едва заметно подрагивавшими руками высыпал из небольшого белого футляра крошечные капсулы насыщенного зеленого цвета, и передал несколько штук девушкам и Нитору. И лишь после того, как эти капсулы были успешно проглочены, маленький отряд оказался готов двигаться дальше. Иммия выудила из недр аккуратного рюкзачка, притороченного за ее спиной, серебристый диск не более десяти сантиметров в поперечнике, подержала его в ладонях около минуты, пока приятный желтоватый свет не начал пробиваться сквозь узкие ладони девушки, после чего легким движением подбросила диск к потолочному своду. В коридоре будто вспыхнуло миниатюрное солнце, заливая все пространство в радиусе не менее сорока метров мягким дневным светом. Вэррика тихонько охнула, поспешно зажав себе рот сразу четырьмя лапами, и эта реакция на привычное для азур действие вывела, наконец, их из состояния нервозности.

— Ваня, — Миллис первой набросилась с расспросами. — Ты знаком с хиттуан? Ты уже видел их раньше? Ты их не боишься?

— Я не могу бояться.

— Это же невозможно? Чувство страха — это естественное чувство, оно не может отсутствовать.

— Я служил в армии. — Иван изобразил едва заметную улыбку. — Всем солдатам на Земле купируют чувство страха. Идем, нам надо догнать хиттуан, пока она всех не перебила.

Путь по хорошо освященному коридору был почти комфортным, не считая довольно солидного слоя пыли на полу, достаточного, чтобы следы прошедшего отряда людей были хорошо различимы. Иван почти бежал вперед, торопясь найти ответ на вопрос, от которого зависело успешное выполнение возложенной на него миссии. И даже выносливая, крепкая Вэррика едва поспевала за отставным десантником. И только непроглядный мрак вне освещенного миниатюрным солнцем Иммии круга не позволял мужчине слишком отрываться от спутников. А азур отставали безнадежно, совершенно не выдерживая заданный темп. Но только через два часа скорого марша они, наконец, сдались.

— Постой. — Миллис тяжело привалилась к стене, пытаясь выровнять сбившееся дыхание. — Постой… Я больше не могу.

Иван оглянулся, и не смог не ощутить гордости за себя и всех землян. Его спутники представляли собой довольно жалкое зрелище. Растрепанные, взмокшие, они жадно хватали бедный на кислород воздух подземелья, пытаясь отдышаться. О продолжении движения не могло быть и речи.

— Привал. — скомандовал Иван, и прислонил к стене свой лучемет. — Это что, хиттуан?!

7. Мать.

Ошибиться в своем решении сейчас было для Марты равносильно самоубийству. Эсмеральда Флетчер. Первый заместитель начальника штаба группы колоний Эльтерии. Именно через нее прошли все отчеты о заполненности складов на пострадавших колониях. Именно она знала, кого и когда в этой части Вселенной стоило ограбить для быстрого пополнения ресурсной базы мятежной планеты. А в том, что столь дерзкие атаки были спланированы на Метаре, оперативница не сомневалась. Больно все гладко и камерно вышло у нападавших. Атака с весомым численным перевесом, захват ресурсов, поспешное, но очень хорошо организованное отступление. Не первый раз так атакуют, и совершенно ведь не боятся отпора.

Но теперь перед девушкой встал другой вопрос. Долг подсказывал назвать имя командиру гарнизона, и с чистой совестью отчитаться перед своим куратором о выполнении задания, оказавшегося до смешного простым для ее квалификации. Но тогда можно было бы и не мечтать о рейсе до Метары, а интуиция как никогда настойчиво подсказывала Марте искать ответы именно на мятежной планете. Ответы на вопросы, которые она так для себя и не сформулировала.

Вторым вариантом было прижать к стенке эту несчастную Эсмеральду и добиться от нее не только признания. Необходимо узнать обо всех ее контактах, путях передачи информации, и попытаться использовать их в своих целях. Разум подсказывал, что так будет правильно, хоть и нечестно по отношению к людям, поверившим ей, доверившим пусть плевое, но все-таки дело, — путь к легализации в новых условиях не только для Марты, но и для безоговорочно доверявшей ей Алисы. Но Метара манила, пробивалась к ее самым потаенным уголкам сознания. Звала так сильно, что соблазн открытия этой тайны пересилил все доводы долга и чести оперативницы давно разгромленного комитета.

— К черту! — Марта рывком встала с кровати, и торопливо надела теплую, подбитую натуральным мехом куртку. Эльтерия-1 была достаточно богата, чтобы шить форму из натуральных материалов.

Когда-то давно, невообразимо давно для нынешнего времени, любимым занятием девушки была игра во внедрение. Одно из самых сложных заданий на курсе подготовки давалось ей играючи, будь то уличная банда Неаполя, или отделение какого-нибудь малозначительного комитета на не очень отдаленной колонии. Девушка легко справлялась с этой задачей даже там, где пасовали ее преподаватели, всегда доказывая свое право быть лучшей во всем. Но в ее работе эти навыки так и остались не востребованными. Перед значком на груди почтительно склоняли головы комитетчики, и тушевались уличные отморозки земных трущоб. Значок говорил сам за себя, и это Марту зачастую раздражало.

Но в сложившихся обстоятельствах внедрение оставалось единственным реальным вариантом попасть на Метару. А потому Марта отбросила сомнения, и поспешила по указанному Исином адресу. Ранняя ночь — самое время навестить Эсмеральду, если нужно добиться от нее самой неприглядной правды.

Дверь в однокомнатный блок офицерского общежития долго не открывали, даже не смотря на отчаянные пинки, от которых углепластовая дверь ходила ходуном. Сила, обретенная Мартой в инопланетном плену, не шла ни в какое сравнение с тем, что было даровано ей природой. Правда, и особой благодарности к неизвестным дарителям девушка не испытывала. Даровав ей эту силу, они отобрали у нее даже ту призрачную надежду вернуться однажды в родительский дом, и спасти, наконец, маму от ужаса тирании ее отца. Теперь они оба, и отец, и мама, были мертвы. Теперь ничто не держало Марту в этом мире.

Дверь, наконец, открылась и растрепанная со сна женщина с одутловатой фигурой, чуть старше сорока пяти на вид, удивленно посмотрела на ночную гостью. Марта, не дожидаясь ответа, прямым ударом в лицо отправила хозяйку в нокдаун, прошла внутрь, и затворила за собой дверь. Женщина как раз успела прийти в себя.

— За что? — в голосе Эсмеральды чувствовалось неподдельное удивление.

— За то, — зло бросила Марта, — что из-за тебя, сука, погибло полторы тысячи человек. Кому ты передала отчеты складов?

Число погибших едва дотягивало до трех сотен, но Марту такие нюансы сейчас не беспокоили. Женщину надо было ошеломить, заставить играть по ее, Марты, правилам. Тут не грех и приумножить число погибших от атак каперов. Пусть прочувствует свою ответственность перед неминуемой расплатой, а там можно и решение проблемы подсказать.

— Говори! — очередной удар, не такой сильный, как первый, пришелся точно в солнечное сплетение.

— Я не понимаю… — Эсмеральда попыталась отползти, но Марта пинком опрокинула жертву на спину, и наступила армейским ботинком той на грудь.

— Я сейчас расскажу. Тридцать заводов на Эльтерии-3, восемь заводов на Эльтерии-6, заготовщики воды на Эльтерии-8. Продолжать?!

Эсмеральда молчала, прекратив попытки вырваться.

— Кому ты их продала? Ты думала, тут некому сложить два плюс два, и тебя найти? Говори!

В чем был огромный плюс углепласта, так это в его непревзойдённой звукоизоляции. Никто из соседей несчастной Эсмеральды не слышал ни шума, ни криков. А значит, и нет причин объяснять перепуганным соседям, на каком основании и с какой целью их уважаемая соседка лежит в собственной прихожей, прижатой к полу невесть откуда взявшейся девахой в армейской полевой форме.

— Говори! — повторила Марта, и нажала на грудную клетку чуть сильнее. Послышался характерный хрип лишенных возможности дышать легких. — Кому ты продала их жизни.

— Мэт… — из нечленораздельных хрипов удалось расслышать только это имя.

— Кто он? — Марта убрала ногу с груди Эсмеральды, и внутренне улыбнулась. Раз начала говорить, то уже вряд ли остановится.

— Он сержант разведроты. Пожалуйста, не причиняй ему боль.

— Он твой любовник?

— Он мой сын…

Девушка колебалась всего секунду, прежде чем приняла решение.

— Утром ты идешь к начальнику гарнизона, и во всем сознаешься. Ясно? — Эсмеральда торопливо кивнула. — Но перед этим передашь своему сыну, что если он хочет жить, то до полудня должен прийти ко мне. Иначе в одну минуту первого я сама пойду его искать, но доброй уже не буду.

Оставив женщину наедине с начинающейся истерикой, Марта с максимально возможной поспешностью выскользнула из ее блока. Дело оказалось чуть запутаннее ее первых догадок, но на то она и оперативник пятого уровня, чтобы не пугаться трудностей расследования. А сейчас надо было поспать, хоть немного. Завтрашний день грозил затянуться.

Мэт примчался к десяти утра. Алиса и Марта только и успели, что привести себя в порядок после сна. Юноша не старше девятнадцати лет с вполне еще детским лицом и ростом чуть выше среднего ворвался в выделенную девушкам комнату, и замер в нерешительности почти на пороге. Он явно не знал, с чего начать разговор, и Марте пришлось ему помочь.

— Ты Мэт?

— Да, полковник. Сержант Мэтью Флетчер.

— Кто тебя надоумил использовать мать для организации налета каперов?

Тон Марты не оставлял молодому человеку простора для маневра.

— Революции нужны ресурсы…

— Твою мать! — вскинулась Алиса. Марта как раз утром успела ввести ее в курс дела. — Ты хоть понимаешь, что погибли люди? Такие же, как ты!

— Но революция…

— Кому ты передал информацию? — Марта пресекла начинавшуюся полемику на корню.

— Я не могу назвать имя.

— Значит так, Мэт. — Марта подошла вплотную к юноше, отчего тот совсем сник. Он явно боялся уверенного поведения и властного тона оперативницы. — Или ты мне все выкладываешь, и я про тебя забываю. Или ты несешь свои кишки в руках в штаб, и там наматываешь их на кресло начальника гарнизона, сдавая всех, кого успеешь вспомнить.

Парень побелел, но с волнением постарался справиться, и затараторил скороговоркой.

— Он в Ринте живет. Гражданский. Я передал ему сводную таблицу, и он простил мне игровой долг. Я денег задолжал много, а выплаты солдатам не такие уж и большие.

— Ты просто дурак, Мэт. У вас тут одна разведрота?

— Три. Моя первая.

— Завтра будешь нас сопровождать в Ринт, покажешь этого гражданского.

— А что ты говорил про революцию? — спросила Алиса.

— Так он меня так научил. Если, говорит, спросят, то ссылайся на революцию, тогда вместо расстрела упекут в контрразведку.

— Не вздумай пропасть. Найду. — Марта отвернулась, давая понять, что разговор окончен. — Пошел вон.

8. Ветер.

Выйдя утром следующего дня из здания гарнизонного штаба, Марта впервые за довольно долгое время почувствовала себя, что называется, в своей тарелке. Она переставала быть ведомой. Переставала быть игрушкой в чужих руках, становясь, наконец, полноправной хозяйкой положения. Попался начальник гарнизона на ее маленький фокус, или нет, уже не играло никакой роли. После признания Эсмеральды, ее просьба выделить ей транспорт и пару солдат не вызвала ровным счетом никаких возражений. Он оказался слишком увлечен предательством, пусть и вынужденным, такого высокопоставленного офицера, как первый заместитель начальника штаба. Возможно, теперь весь свой штаб эльтерийскому гарнизону придется перетрясти на предмет благонадежности.

Марту это не беспокоило, как и не беспокоила судьба Эсмеральды Флетчер. Девушка прекрасно понимала мотивы, которые толкнули ее на предательство, но ведь у этой отчаявшейся матери был и другой путь. Рассказать о попытке вербовки, возможно, разыграть незадачливого вербовщика втемную, и заманить в ловушку каперов. Она выбрала то, что выбрала, и теперь ответит за принятое решение.

А вот вербовщик бывшую оперативницу заинтересовал, и очень сильно. В том, что это был если не ключ к дороге на Метару, то самая реальная возможность этот ключ обрести, девушка не сомневалась ни на йоту. Первый вариант был предпочтительней. Он открывал самые широкие возможности для развития событий. Все зависело от цели, которую она перед собой поставит. Правда, на сегодняшний момент целью было именно достижение мятежной планеты в самые сжатые сроки, об остальном она еще не думала. Второй вариант отдалял эту цель еще на один шаг, но был более реален. Учитывая, насколько топорно была проведена вербовка, агент повстанцев вряд ли был достаточно высокопоставленным, чтобы много знать.

Выделенный транспорт дожидался девушек у контрольного пункта — маленький внедорожник на водородном двигателе, рассчитанный на двух пассажиров и пулеметчика. На выделенной машине вооружение отсутствовало, что, впрочем, тоже не играло никакой роли. Просто транспорт, нужный для того, чтобы покинуть гарнизон как можно быстрее. Горемычный сержант Флетчер уже находился на месте водителя, нервно тиская оплетку рулевого колеса. Выбить его в качестве сопровождения было самым сложным, пришлось разыграть небольшой спектакль с просмотром личных дел бойцов разведывательных подразделений. Но оставлять его в расположении тоже было нельзя. Неизвестно, сколько на допросе выдержит его мать, прежде чем за сержантом придут контрразведчики.

— Поехали. — Коротко скомандовала Марта, едва Алиса разместилась на месте бортового стрелка. — И не чуди. Не успеешь.

Парень коротко кивнул, и выехал в распахнутые ворота.

Дорога до столицы колонии прошла без происшествий, если не считать нескольких довольно сильных порывов ветра, от которых маленький внедорожник ощутимо покачивало. Мэт вполне справлялся с управлением транспортом, но уже на подъезде к городу, даже были видны здания космопорта и жилые модульные башни, порыв ветра так ударил в борт внедорожника, что колеса на пару секунд потеряли сцепление с грунтовой дорогой. Марта вопросительно посмотрела на водителя, но Алиса ответила раньше.

— Буря идет. Часа через три на улице уже нельзя будет находиться.

— Постараемся успеть. — и оперативница вновь повернулась к сержанту. Автомобиль как раз въехал в черту города. — Нам еще далеко?

— Никак нет, полковник. Тот мужчина живет в среднем радиусе, нам не больше семи минут осталось.

— Не называй меня этим идиотским званием! — рявкнула Марта. И сержант тут же вжал голову в плечи.

— Госпожа, — Алиса подалась вперед, и ее губы оказались непосредственно возле уха десантника. — К оперативнику более высокого уровня надлежит обращаться «господин» или «госпожа», и добавлять фамилию. Понял?

— Да. — Мэт настолько сжался всем телом, что автомобиль ощутимо вильнул на неширокой городской улице, едва не снеся киоск уличного питания. По счастью, ветер разогнал всех жителей по домам, и никто не пострадал.

— Следи за дорогой, сержант, — одернула его Марта, но автомобиль почти сразу после этого остановился у одной из жилых башен.

— Это здесь. На десятом этаже крипсклуб, спросите у бармена Тони Мансона, его там все знают.

— Ты играл в крипс? — Алиса не смогла сдержать саркастичной улыбки. — Ты еще больший идиот, чем я думала.

— Ты идешь с нами, — бывшая оперативница открыла дверь, чтобы выйти из транспорта, но ее тут же вырвало из рук порывом ветра. Не хватило даже сил, подаренных кауни, чтобы удержать почти не бронированную углепластовую панель.

Но Марту эта неприятность не смутила. Дождавшись, пока порыв ветра уляжется, девушка выскочила из армейского внедорожника, не забыв ухватить за ворот форменного комбинезона сержанта Флетчера, и волоком втащила десантника в любезно распахнутую Алисой дверь башни. За поспешно запертой дверью натужно завыл ветер, с новой силой набрасываясь на выросший посреди бескрайней эльтерийской степи город.

Убранство входной группы было весьма аскетичным. Квадратное фойе, не имеющее никакой мебели, четыре ступени, отделявшие от открытого подъемника, были отделаны обычным в таких строениях желтым нескользящим пластиком, а сам подъемник представлял собой платформу три на два метра, узой стороной повернутую к входящим. Девушки быстро взбежали по ступеням, не забыв затащить с собой на подъемник Мэта. Алиса набрала на пульте цифру десять, и платформа одним неразличимым движением поползла вверх. Подъем занял не больше половины минуты, после чего платформа остановилась перед таким же унылым и аскетичным фойе. Напротив друг друга находились большие двустворчатые двери. Одни, судя по надписи, вели в бар развлечений «вольт», но Марта уверенно свернула влево от платформы, за дверь без каких-либо опознавательных знаков. И, судя по тому, что перепуганный сержант все больше впадал в отчаяние, интуиция девушку вновь не подвела.

За дверьми оказалось просторное помещение, напомнившее Марте штаб комитета на Земле. С десяток маленьких ячеек, в которых помещается не больше трех человек, такие же маленькие столики. Необычным для бывшей оперативницы были только роботы возле каждого стола, хоть их предназначение и было вполне понятно. Автоматизированный крупье, раздающий на игроков набор из пятнадцати карт. Побеждал тот игрок, который набирал больше очков с раздачи. И Алиса была полностью права, верить в честность подобной игры было невозможно. Но, тем не менее, люди, желавшие оставить в подобном месте все, что у них есть, находились всегда в достаточном количестве. Вот и сейчас зал был почти заполнен.

— Где твой Тони?

— Там. — Мэт указал рукой на один из дальних столиков, за которым расположились двое мужчин. Мужчины не играли. На их лицах не было того отпечатка возбуждения и азарта, который обычно сопутствует игре на деньги. Мужчины просто разговаривали, и одно место за их столом было свободно.

— Дернется, убей. — Марта переложила захваченный в штабе гарнизона небольшой плазменный пистолет, уменьшенную копию такого популярного в армии лучемета, за спину, и решительно шагнула по направлению к указанному столику.

Мужчины почти сразу обратили внимание на идущую к ним молодую брюнетку. Даже появился хищный блеск во взглядах, скользящих по ее вполне стройной фигурке. А потому и девушка решила немного приукрасить начало беседы.

— Простите, пожалуйста, — Марта изобразила самый невинный голос из всех возможных. — Мне сказали, что только Тони сможет мне помочь.

— Что у тебя случилось, птичка?

— А ты Тони?

— Нет. Тони я, — ответил второй, более строго одетый мужчина. И Марта тут же выпустила заряд из пистолета в голову его соседу.

— Сидеть! Кому ты передал данные по складам колоний?

— Ты в своем уме? — мужчина вскинулся, и тут же осел обратно, с диким криком. Заряд раскаленного металла начисто слизал ему мышечную ткань с голени правой ноги, и теперь торопливо прожигал пластиковое сидение под ним.

— У тебя есть еще три конечности. Повторяю свой вопрос…

Закончить вопрос Марта не успела. В игорном клубе, наконец, началась паника. И Тони предсказуемо попытался использовать полусекундный интерес своего палача к убегавшим игрокам. За что и получил второй заряд в самую стопу, которая тут же перестала существовать.

— Осталось две конечности.

— Я скажу!!! Скажу! Не стреляй!

— Кому продал информацию?

— Его зовут Игорь, он шишка какая-то с Метары… — Тони шипел от боли и извивался как змеи в серпентарии штаба комитета.

— Где его найти?

— Откуда я зна…

Марта тут же приставила лучемет к его гениталиям.

— Я еще одну конечность забыла. Где его найти?!

— Он в порте! Корабль называется «Помпея», должен уйти завтра! Не стреляй!

— Само собой. — Девушка развернулась, сделала несколько шагов в сторону помощницы, но внезапно остановилась, и двумя меткими выстрелами превратила лицо Тони в плохо опознаваемое месиво крови и оплавленных костей.

— Алиса, идем. Нам надо в порт, — Марта упругой походкой направилась к выходу, распахнутому настежь убегавшими игроками. Двери лежали тут же, никто не стал ждать срабатывания автоматов. — Сержант не нужен.

Алиса одним ударом проломила несчастному затылок и поспешила за своей начальницей. Времени у девушек было в обрез.

9. Переговорщик

— Это хиттуан, безусловно. А это, — храмовник ткнул в зеленокожее существо на фреске, — Это безусловно тауниры. Этим фрескам не меньше двухсот тысяч лет!

Служитель храма Саат третий час рассматривал найденную Иваном фреску с эпическим сражением двух народов. Рассматривал, забыв и про недавние страхи от близкого присутствия Ахиты, и про усталость от ускоренного марша по коридорам.

— Это невероятно! — он, наконец, отвернулся он рисунков, — Я считал тауниров менее развитыми. Посмотрите на вооружение, — ученый вновь принялся водить пальцами по зеленокожим фигуркам. — Посмотрите, оно не уступает вашим, Иван, современным образцам. Просто чудо, что их экспансия была прервана хиттуан, едва начавшись.

— Уважаемый Аррех, на этих рисунках есть ответ на наш вопрос? — Иммия, уставшая ждать, аккуратно взяла служителя под руку.

— Нет. Но это же история падения одного из величайших народов. Это были дети Саат.

— У нас еще будет время изучить все фрески этого зиккурата, уважаемый Аррех, но сейчас нам очень нужен ответ. И без Вас мы его не найдем.

Иван и Нитор обменялись быстрыми взглядами, и отставной десантник поспешил накинуть на плечи снятый рюкзак.

— Брат, возьми, — Нитор протянул ему небольшую белую шкатулку. — Дальше кислорода будет все меньше, без аэратора мы рискуем не дойти до цели.

— И что с ним делать?

— Сделай себе инъекцию. Одной дозы хватает на сорок восемь часов.

Нитор открыл шкатулку, извлек из нее небольшую ампулу, по виду совсем как произведенную в какой-нибудь земной лаборатории, и резким движением всадил ее себе в ногу. Эту же процедуру повторили и все остальные их спутники, за исключением Вэррики.

— Ты чувствуешь недостаток кислорода? — Иван удивленно посмотрел на Нитора.

— Да, мы достаточно глубоко забрались. А вентиляционных каналов здесь или нет совсем, или они забиты.

— Я ничего подобного не ощущаю. Обычный воздух…

— Велики дары Саат. Ладно, идем дальше. Нам действительно надо спешить.

После инъекций и трехчасового отдыха небольшой отряд двигался заметно быстрее, но Иммии все равно приходилось постоянно одергивать храмовника, то и дело порывавшегося остановиться у очередной фрески для более подробного изучения. А фресок в коридоре, плавно уводящем их все ниже, к сердцу зиккурата, было великое множество.

Картины истребления сменились изображениями из жизни развитой, выходящей в космический простор цивилизации. На этих фресках было все: технологии давно уничтоженного народа, их социальный строй, сцены из политической жизни. Не было только сцен войн друг с другом, и Иван почувствовал укол непонятного, непривычного для него чувства. Смеси ревности и обиды. Тауниры назвали себя врагами Саат, они совершили самый страшный, самый кощунственный поступок из всех. Но они смогли примириться друг с другом. Нашли способ не убивать себе подобных ради власти и шкурных интересов какой-то отдельной группы. Смогли то, на что у человечества не хватило ни сил, ни желания.

Перед глазами мужчины стояли разрушенные города вдоль высохшего русла величественной некогда реки. Пыль Великой Пустоши впиталась даже не в поры кожи, она въелась в саму память. В подсознание. Въелась настолько глубоко, что Иван и не заметил, как она стала частью его жизни, и его отношения к этой жизни. Только теперь, видя это единство целой расы, пусть и поднявшей мятеж против своего творца, он ощутил, насколько эта жизнь неправильна. Тауниры не убивали друг друга. Они были едины даже идя на смерть.

«Отомсти им, брат!»

— Отомщу, Лика. Всем отомщу.

Иван сказал это вполголоса, стараясь, чтобы никто этого не услышал, но шедшая рядом с ним Миллис услышала, и молча взяла его за руку.

— Я чувствую тьму в твоей душе. Ты что-то вспомнил?

— Как погибла моя семья. — Он слишком долго держал это в себе, чтобы отмолчаться сейчас, когда маленькая и такая теплая ладонь девушки, называющей себя азур, вселяла в него тепло сочувствия. Непривычное чувство, в котором хотелось купаться.

— Расскажи мне.

— Нечего рассказывать, — окунать в мерзость и грязь эту чистую, ничего не знающую об ужасах и страхах жизни на Земле, девушку ему хотелось меньше всего.

— Расскажи. Не корми тьму своей болью.

— Я маленький был. Власти бомбили и зачищали мой город.

— Почему? — Миллис по-прежнему не отпускала его руку.

— Мурманск поднял восстание из-за голода. Мы хотели есть и решили отстаивать свое право на жизнь. И проиграли.

— Их убили?

— Убили. Мама умерла от ран, младшую сестру застрелили, а старшую… — Иван попытался освободить руку, но девушка, не смотря на хрупкость, держала его довольно крепко, — Лику несколько часов насиловали. На моих глазах. Она покончила с собой, и я ее не осуждаю. Жить с таким было бы очень трудно.

— Это ужасно. Этого не должно происходить.

— Потому и нужно…

Мужчина осекся, поймав себя на мысли, что после этой, пусть и краткой, исповеди, ему действительно стало легче. Он перевел удивленный взгляд на Миллис, а та лишь улыбнулась в ответ, и отпустила, наконец, его руку.

— Я знаю, для чего мы идем к сердцу этого зиккурата. Не позволяй тьме питаться тобой, Ваня. Не позволяй ей быть сильней тебя. Ты — азур, который умеет сражаться. Первый воин нашего народа.

В круг света попала высокая и изможденно-худая фигура хиттуан, и разговоры стихли сами собой. Ахита вглядывалась куда-то вперед, чуть ниже и левее коридора, в котором они находились, и, казалось, не заметила приближения отряда азур. Однако, когда до нее оставалось не более трех метров, она заговорила.

— Они впереди. Если подойду ближе, они меня почувствуют, — хиттуан повернулась и очень серьезно посмотрела в глаза Ивану. — Я очень долго тебя ждала. Не дай им себя убить, иначе они станут добычей.

Ахита уступила дорогу, и мужчина прошел мимо нее, на ходу прислонив оружие к стене. Идти с лучеметом наперевес к явно взвинченным сложившейся ситуацией людям было форменным самоубийством. Даже без оружия был высок риск, что они начнут стрелять просто на звук шагов. Но идти все равно было нужно. Нельзя было ни оставлять этих людей здесь, ни пройти мимо них. Идеальным решением было бы пропустить их к поверхности, но Ивану хотелось немного другого исхода.

— Не стреляйте! — Крикнул он в мрак коридора. — Не стреляйте! Я иду к вам!

Мужчина постоял несколько секунд, ответа не дождался, и решительно шагнул в темноту. От маленького светильника Иммии отделился совсем крошечный огонек, и поплыл под сводчатым потолком в паре метров за спиной мужчины, освещая ровным желтоватым светом дорогу. Метров через тридцать коридор сделал крутой поворот влево, за которым открылась прямая галерея. В конце галереи, также освещая себя и пространство вокруг несколькими, лежащими на полу, химическими лампами, были люди.

До группы оставалось еще больше ста метров, но Иван все равно остановился и поднял руки, давая возможность людям на другом конце тоннеля убедиться в том, что он безоружен и не представляет опасности.

— Не стреляйте! — повторно крикнул он. — Я хочу поговорить!

Ответом опять стало молчание. Но Иван все равно пошел вперед, только руки продолжил держать на виду. Он не только уже видел направленное на него оружие, но и почти физически ощущал напряжение, повисшее в воздухе. Державшие его на прицеле люди нервничали. Они чувствовали себя зажатыми в угол, и были готовы применить оружие при малейшем намеке на опасность. При любой, даже самой незначительной его ошибке.

Когда до группы оставалось не больше двадцати шагов, последовала, наконец, команда.

— Стой!

— Стою. — Иван послушно замер, разглядывая загнанный в угол отряд. — Не стреляйте, я переговорщик.

10. Иншам

Генерал Эрнхарт впервые в жизни чувствовал себя в растерянности. Нет, он не был штабным офицером. Довелось и полетать по Вселенной, и от души навоеваться с правительственными войсками. И всегда он знал, что ему надлежит делать, какое принять решение. Только как реагировать на то, что группа людей, стоящая сейчас перед ним под прицелом притаившихся в башнях ворот Фортуны снайперов, назвала себя странным именем «азур», он решительно не знал. Но и долго держать паузу на глазах подчиненных тоже не мог себе позволить.

— Вы… — генерал глубоко вдохнул, подавляя чуждое ему чувство, — Вы люди?

— Мы ваши братья! Мы пришли с миром, — ответила девушка, что, впрочем, ясности не добавило.

— Раз с миром, то добро пожаловать, — резюмировал генерал. — Но у нас будет к вам ряд вопросов.

— Мы ответим на все вопросы, на какие сможем.

Генерал развернулся к своим людям, нашел взглядом своего адъютанта, и жестом подозвал к себе.

— Егор, размести гостей. И через час жду вас в штабе, — и добавил уже так, чтобы услышал только адъютант. — Только много не показывай, мы еще не знаем кто они такие.

— Принял. Следуйте за мной.

Майор Зворыгин, он же Егор, он же за глаза «оракул», прозванный так за обширные энциклопедические знания и сильно развитую интуицию, провел гостей специальной галереей, расположенной непосредственно в стене наземного форта. Разместил в одной из казарм каперов, пустующей по случаю отсутствия группы, и велел сопровождавшим процессию бойцам глаз с них не спускать. И только после этого позволил себе внимательно изучить фотографии корабля, зависшего на орбите.

У него сомнений не оставалось. Именно такие корабли изображали все уфологи двадцатого века. Да и начала двадцать первого тоже. Он видел снимки и видеозаписи в чудом уцелевшем архиве, привезенном какой-то из групп лет десять назад после налета на одну из колоний. Те же серебристые дискообразные корабли, которые, если верить тем фанатикам прошлого, неустанно наблюдали за нашим видом.

В голове офицера бушевала буря вопросов и эмоций, и лишь усилием воли он смог подавить этот тайфун, и остаться хладнокровным. Ответы рано или поздно будут. Некоторые уже скоро. Зворыгин сверился со временем, и решительно постучал в дверь отведенного гостям кубрика.

— Кто из вас старший? Следуйте за мной.

К его удивлению, навстречу поднялась девушка. Мужчины остались сидеть за столом, храня молчание. Девушка подошла вплотную к Оракулу, и произнесла спокойным, ровным голосом, глядя офицеру в глаза.

— Мое имя Иншам. Я буду говорить от имени народа Азур.

— Прошу.

Зворыгин развернулся на каблуках, и молча пошел по направлению к кабинету генерала. Девушка, не смотря на то, что офицер шел привычным ему, широким шагом, не отставала. Была ровно на два шага позади. И уже за ней шли двое солдат дежурного наряда, с оружием. Доверие, оказанное гостям генералом, это одно, а возможная диверсия — совершенно другое. Даже несмотря на то, что невысокая, хрупкая девушка совершенно не производила впечатления подготовленного диверсанта.

Генерал ждал. И по лицу командира Оракул понял, что тот тоже до крайности напряжен. Колючий взгляд и без того не отличавшегося милосердием Эрнхарта, пронзал сосредоточенностью и едва скрываемой агрессией. Зворыгин отступил вправо, освобождая проход девушке, и сразу закрыл за ней дверь, оставив своих бойцов снаружи.

— Как вас зовут? — начал непростой разговор генерал.

— Иншам. Я служитель Верховного Храма Саат на Саммее, и прибыла к вам, выполняя Ее волю.

Генерал Эрнхарт перевел взгляд на адъютанта.

— Саат… Это ж эти, крылатые?

— Те, кого Вы назвали «крылатыми», всего лишь один из народов огромной общности, объединенной Светом Великой. — девушка немного развела руки в стороны, словно выполняя давно затвержённый ритуал, но тут же опустила их обратно. — Саат создала сущее, и все мы ее дети.

— Не понимаю… — генерал поднялся, и растерянно прошел по кабинету. — Хорошо. Какую же волю Вы должны выполнить?

— Мы прибыли сюда, чтобы помочь вам вернуться на вашу родину.

— На Землю?

— Земля не ваша родина. Ваша родина — Саммея. Но путь к ней действительно лежит через Землю.

— Исключено!

Эрнхарт подошел вплотную к девушке, и посмотрел той в глаза таким взглядом, что даже стоявшему в двух шагах от них Зворыгину стало не по себе. Однако гостья не шелохнулась, спокойно выдержав взгляд генерала.

— Исключено, — повторил Эрнхарт, но уже тише. — На Землю нам не попасть. Нам не хватит сил для штурма целой планеты. Нам даже долететь до нее не дадут.

— Мы знаем, что вы отстаете в технологиях и силах. Но скоро это перестанет играть какую либо роль.

— Если ты что-то знаешь, лучше скажи.

Зворыгин с нескрываемым удивлением посмотрел на командира. Таким он генерала еще не видел за все двадцать с лишним лет совместной службы. Волнение заставило сдержанного на эмоции Эрнхарта забыть о вежливости. Что было не удивительно, уж больно вкусный приз предложила гостья. Штурм Земли. Давняя мечта ополченцев на почти десятке колоний. Невозможная, несбыточная мечта.

И дело даже не в наличии у правительственных войск экзоскелетчиков, и почти стократного перевеса в живой силе. Экзоскелеты были и у повстанцев, пусть и немного. Правительство контролировало выходы из стационарных нор как возле Земли, так и всех, которыми возможно до этой норы добраться. Слабо вооружённый, по сути, каперский флот Метары и сочувствующих ей планет уничтожат, не позволив даже приблизиться к норе, ведущей к метрополии. Кусать колонии, воруя ресурсы, вот тот потолок возможностей, выше которого прыгнуть генерал не мог.

Метара по-прежнему оставалась центром непримиримой борьбы с властью правительства, оказавшегося ничем не лучше канувших в небытие комитетов. Но борьба эта шла теперь не на полях сражений. Борьба шла в умах и душах людей, живших в колониях. Метрополия не могла, а скорее не хотела, уничтожить этот символ борьбы раз и навсегда. Зворыгин не питал иллюзий насчет силы противника. А Метара не могла вновь разжечь вселенский костер настоящего восстания. Не хватало сил, не хватало флота, не хватало квалифицированных кадров для полноценной агентурной работы в колониях. Метара была флагом без древка, и поднять этот флаг вновь над головой было чертовски сложно.

— Вы недавно нашли странный белый камень, верно? — Иншам продолжала сохранять спокойствие.

— Откуда ты знаешь?

— Это Белая Скала. Она и есть Храм Саат. То, что вы ее нашли, и послужило началом вашего возвращения. Саат считает, что вы готовы к тому, чтобы склонить людей выбрать ее Свет. Но для начала Скала должна быть разбужена.

— Прекрати говорить загадками! — генерал вновь подбежал к гостье, и даже сжал кулак для удара, но в последнюю секунду сдержался. — Кто ты такая?! Сколько вас в корабле на орбите?! С какой целью вы прибыли на Метару?! Отвечать!!!

Даже после такой вспышки ярости Иншам осталась отстраненно-равнодушной. Ее выдержка и самообладание вызывали у Оракула даже не уважение. Восхищение.

— В корабле на орбите никого нет, он всего лишь ждет нашего возвращения. Мы прибыли указать вам путь, и поддержать вас на нем.

— Как вы собираетесь нас поддержать? — обещание девушки вызвало у генерала нервный смех. — Пойдете умирать вместе с нами?

— Мы поможем вам пронзить пространство по вашему желанию. Ваши войска, генерал Эрнхарт, попадут на Землю. Залогом тому моя жизнь.