Алевтина

Алексей Романович Мельников, 2019

Алевтина – участница опасного и таинственного эксперимента, призванного побороть ее смертельную болезнь. Но могла ли она догадываться, каким кошмаром обернется для нее излечение? Могла ли знать, какая судьба уготована другим подопытным? Могла ли подумать, какую цену заплатит за свою новую жизнь?

Глава 9. В ресторане

— Вот, товарищ полковник, это Аня — наш новый администратор. Сегодня утром вступила в должность. Хорошая девушка, — сказал толстячок небольшого роста, потом откашлялся, — извините, хороший работник, — покраснев, исправился хозяин ресторана.

Полноватый, невысокий, напоминающий из далека колобка, мужичок с бегающими глазками. Старомодный пиджак сидел на нем хорошо, но не подходи под имидж ресторана.

Георгий Константинович, а персонал звал его — шеф. Для кого-то он был Константиныч и этим людям он старался прислуживать, по полной программе, даже лично выходил принять заказ и этот вечер оказался именно таким.

— Константиныч, не нужно поправляться, ты же комплимент девушке сделал. Я с тобой полностью согласен. Девушка прекрасна и заслуживает внимания.

Аня и шеф стояли рядом со столом, как два памятника, щеки у двоих наливались краской. Одна приняла комплимент, а второй понимал, что здесь он становится лишним.

— Как вас зовут? — с довольной улыбкой спросил офицер.

— Анна, — ответила девушка. Она, конечно, не знала, кто эти люди за столом, но если шеф за ними бегает как хвостик и «целует в зад», то значит, она краснеет не зря. Она их и раньше видела, но обычно они заходили ненадолго и уходили, а если их и обслуживал кто-то, то это был шеф. Другие обходили этот столик стороной. В этот раз эти люди пришли под конец рабочего дня, и начальник решил познакомить с ними девушку. Это не его желание.

— Простое и в тоже время красивое имя, — сказал офицер, довольно улыбался и сканировал девушку с головы до ног. Останавливаясь, то на груди, которую обтягивала белая блузка (сидела на ней очень складно), а потом на стройных ножках, которые почти до колен скрывала рабочая юбка.

С его статусом он мог разглядывать любую девушку.

Аня молчала, как и подобает в таких ситуациях. Сама не понимала зачем, но она хотела понравиться им.

Про Константиныча уже давно все забыли, как про инструмент — попользовались и отложили в сторонку. Офицер сделал характерный жест рукой, как бы отмахнулся и шеф понял без слов, видимо не впервой и удалился к себе в кабинет. У хозяина ресторана было правило: не покидать ресторан до последнего клиента — фанат своей работы — истинный трудоголик.

— Ну-у-у-с, Анна, вам нравится ваша должность? — продолжил человек в форме и отодвинул стул.

Девушка без слов, видимо прочитала по глазам, что нужно сесть на этот стул.

— Конечно, — ответила Аня, продолжая смущаться, ноги растеклись по стулу. Они гудели от усталости.

Вдруг она вспомнила про подругу. Мобильник заряжался в кабинете шефа.

— Извините меня, мне нужно отойти. Я скоро вернусь. — сообщила девушка, в голосе чувствовалось неудобство перед гостями и тревога. Женское тонкое чутье о чем-то предупреждало.

— Да, конечно, Анна, сходи, попудри носик, — ответил и подмигнул ей офицер.

Аня наигранно улыбнулась и хихикнула, а через несколько секунд ворвалась в кабинет шефа.

— Что случилось, Анечка, они тебя обидели? — побеспокоился толстяк, поднимая бегающие глазки и откладывая в сторону свои бумажки. Дернулся и чуть не свалил настольную лампу на пол.

— Я сама кого хочешь, обижу, — рявкнула она. Потом одумалась. — Ой, простите Георгий Константинович за мой язык, это нервное.

Трясущиеся от предчувствия руки включали телефон.

Он, молча, улыбнулся в ответ и зарылся в поисках какого-то важного документа.

— Ну же, ну-у-у-же, — уговаривала она телефон. И вот долгожданная надпись «HELLO» и знакомая мелодия. Экран показал три пропущенных вызова от Алевтины и СМС. Она стала набирать, в ответ: «абонент не отвечает…».

— Черт…

— Что случилось? — встревожился толстячок.

— Нужно бежать домой, срочно, извините, — за что-то извинилась Аня.

— Хорошо, если очень нужно я сам обслужу гостей.

— Спасибо вам, Георгий Константинович, — быстро, как пулемет пролепетала девушка.

Она выбежала в зал. К столику. Там сидели уже подвыпившие VIP — клиенты. Они с невыдуманным удивлением смотрели на летящую к ним девушку. Только и слышно цоканье шпилек о паркет.

— Простите, мне нужно бежать, — сказала девушка, пытаясь отдышаться.

— Не спеши красавица, — остановил один из сидящих за столом. Всего их было двое, — лучше расскажи нам, что у тебя стряслось, мы поможем, поверь.

— Ну-у-у…

— Ну что ты, как девочка ей богу, мы же не кусаемся, а наших связей хватит, чтобы помочь тебе в любом вопросе, — голос хмельной, но речь оставалась связной.

Она замялась. Знала, что не стоит первым встречным, даже если они очень любезны с тобой. Не стоит рассказывать о проблемах, тем более о проблемах подруги. Но помолчав несколько секунд, выплеснула:

— Проблемы не у меня.

— А у кого же, — интересовался офицер, — в семье что-то?

— Почти, — продолжала девушка, дыхание почти восстановилось. — У моей очень хорошей подруги. И она для меня, как семья. Она ездила сегодня в тот район, ну знаете, наверное, которым у нас детей уже пугают, район с самоубийствами…

Она не успела договорить. Ее перебил уверенный, но мягкий бас:

— Твоя подруга ездила в западный район?

— Да и у меня плохое предчувствие, нужно бежать, у нее последнее время что-то с головой, ведет себя немного странно. — На этой фразе она поняла, что взболтнула лишнего и остановилась, поймав легкий и строго задумчивый прищур человека по прозвищу полковник. Ей показалось, что остановка была как раз вовремя, но ошибалась.

— Сколько ты говоришь лет твоей подруге?

Его глаза стали похожи на щелки, он смотрел на девушку, будто она рассказывает что-то очень интересное. Глаза загорелись, словно сделал грандиозное открытие.

— Двадцать два будет, а что? — не задумываясь, ответила девушка.

— Кариночке тоже могло быть двадцать два, — прошептал чуть слышно, скорее, для себя, чем для кого-то. — Не может быть… — Глаза немного расширились и заблестели, и дело было совсем не в залитом алкоголе.

— Что? — переспросила девушка, — я не расслышала.

— Тебе не нужно это знать, ступай.

Он смотрел уже в прозрачную, натертую до ослепительного блеска пепельницу, а потом перевел взгляд в окно. (Полировать пепельницу — это как чистить зубной пастой общественный унитаз — все равно загадят). И что-то переваривал у себя в голове, разглядывая пустоту.

— Извините еще раз, я могу идти? — переспросила девушка.

— Не может быть, не может быть, — повторял, как заведенная китайская игрушка на одной волне офицер.

— Извините? — повторилась Аня.

— Да идите, Анна, я думаю, мы с вами еще встретимся. Я подумаю о том, как вам помочь, — сказал, сидящий за одним столом с полковником человек.

— Спасибо, — девушка кивнула и сорвалась с места.

— Возраст именно тот, что должен быть у его дочки, какие-то проблемы среди ночи, связанные с западным районом, и Анна эта, как-то уж сильно была напугана. И у нее что-то с головой. У ее подруги, — начал перебирать вслух, хаотично лежащие мысли, полковник.

Он хотел вначале убедиться, что это она. Да при всем, он просто по статусу не побежал бы на поиски кого-то. И этот толстяк «жополиз», знает о разговоре с его официанткой — администратором. Большой риск. Но появилась надежда, что дочка его главного врага жива, а это значит, что есть возможность вытащить и его — чертова доктора. Не мог он поверить, что этот урод в халате, что загубил его жизнь, мог так просто отбросить копыта — он где-то прячется.

Аня выскочила на улицу, повеяло прохладным ветром, волосы разлетелись. Спустя пару минут, офицеры уже наливали «еще по пятьдесят». Был день рождения того, что сидел напротив полковника.

Когда Аня прибежала домой, Алевтина уже спала.

****

Неуправляемый поток в голове. Сознание отдавалось градусам, что были в их напитках и глаза постепенно наполнились слезами. Сильный человек, которого боялись очень многие в городе, сейчас рыдал, как школьник. Такие люди могут показать слезы, только оплакивая своих родных. Несправедливо отнятых родных и близких. Его тревожило в жизни только одно. Жив ли доктор и его дочь. Официантка заставила задуматься.

— Нужно проверить, — вырвался разрушительный крик офицера.

И его рука резко смела полукругом всю посуду, включая белоснежную скатерть, введя собеседника в замешательство, но он не растерялся.

— Что нужно проверить? — спросил он, отпрянув немного от стола. Половина того, что лежало на полу, составляли белоснежные осколки.

— Проверить все, что сказала эта стерва в юбочке, — кричал полковник, потом громко икнул и продолжил, — подруга у стревы, — Ик… — ну ты сам слышал же, — Ик… — проверить, я сказал, ты меня понял?

Рука снова повторила сметающее все на своем пути движение, но все уже и так лежало на полу.

— Я вас понял, — согласился его собеседник. Не согласиться невозможно. Все, что касалось вопросов того доктора, его начальник переживал болезненно.

— Серега. — Ик… — Ты же со мной уже много лет и в горе и в правде и везде… — Ик… — Мы найдем его, Серег, ты меня слышишь? Он ответит за мою девочку. И за мою жену. Слышишь? Ответит. И за нашу с тобой жизнь ответит. — Голова этого с виду очень влиятельного человека непослушно опустила в ладони, и из глубины грудной клетки вырвался глубокий вздох, продолжаясь всхлипами.

****

Этот человек всегда держал свое имя в тайне. Поначалу это было обязательным для его личной безопасности и для безопасности его семьи. Занимая хоть и незначимое место, но все же место в списке «ФОРБС», он должен был быть скромнее остальных. В отличии от многих своих партнеров и конкурентов, он прислушался к советам начальника его охраны — Сергею. Идея с другим именем в списке была его. «Вы должны быть невидимы и тогда перед вами откроется больше перспектив…», — говорил Сергей.

Когда обнаружили у его дочери опухоль, его жена каждую секунду находилась с ней. Полковник часто винил себя в болезни дочери и бросил все силы на ее спасение. Иногда он умолял сделать врачей хоть что-нибудь. А порой угрожал. Вскоре он встретил Михаила Степановича с совершенно новым решением и поверил ему. Сомнения были, но другого пути не оставалось. Тогда он и профинансировал этот проект.

Дочь спасена, опухоль рассосалась практически мгновенно. Но через некоторое время от него ушла жена. Тогда он угрожал супруге и требовал отдать дочь, но все оказалось тщетно. Она добила его новостью, что дочь не выжила после операции. С такими вещами обычно не шутят. И алкоголь стал литрами заливаться в его организм.

Все произошло очень резко, как крутой поворот и он потерял управление. Разбившись на нем, потерял бизнес, уважение своих партнеров тоже разлетелось в дребезги, словно пластиковый бампер о дерево. Было одно желание — уничтожить доктора, что сломал ему жизнь. Но найти его не получалось. Испарился в воздухе. Дошла информация, что в этом замешана бывшая жена полковника (видели ее машину в городе). И бывший бизнесмен загорелся еще больше ненавистью. Доктора объявили в розыск. Но все безуспешно. А вскоре сообщили о его смерти: «Сердечный приступ — у него всегда было слабое сердце». Еще тогда эта информация показалась нереальной — скорее фантастической, чем документальной. Но ему пришлось смириться, заливая в себя водку.

Оставались еще люди, что помнили его и уважали. Все произошло в декабре, когда его лишили последних намеков богатство. В снегу отражалось полночное время, а в стакане поблескивал молодой коньяк. Голова раскалывалась от вчерашнего разгула. А друг куда-то отошел. Ладони держали потяжелевшую от проблем голову. Проблемы появляются с геометрической прогрессией, в такие минуты он предпочитал забыться.

****

— Вот он, — послышался до боли знакомый голос.

— Спасибо, ты пока присядь к нашим, хорошо Серег? — продолжил другой, но тоже довольно знакомый голос.

Сергей кивнул и удалился через весь зал ресторана за другой столик.

— Ну, ты даешь. — Этот голос был уже совсем рядом, почти в ухе. Он сел напротив, — и это тот полковник, что когда-то «вытащил меня из задницы»? — он сделал паузу и послышался звук вытекающей в стакан жидкости, — пожалуй, я тоже немного выпью, все-таки, сегодня у меня день рождения. А ты я так понимаю выпивал здесь за мое здоровье? — в его голосе послышалась усмешка.

Полковник молчал. Видимо состояние, не давало ему возможности определить, где сон, а где реальность. На столе одиноко стояли две пустые бутылки.

Человек выпил то, что секунду назад еще колыхалось в прозрачном стакане. И продолжил:

— Мне про твое положение рассказал Сергей, — говорил человек напротив, — он отличный парень и очень за тебя беспокоится. Я надеюсь, ты еще помнишь своего охранника. Ты еще, кажется, называл его правой рукой?

Голова полковника как-то неуклюже покачнулась.

— Вот и славно. Честно говоря, я тоже забеспокоился. Я думаю, мы с тобой это еще обсудим, когда ты оклемаешься, поэтому давай сразу к делу. Я хочу тебе помочь.

Голова бывшего бизнесмена качнулась и поднялась. В глазах стоял хмельной, нездоровый блеск.

— Ага, ты все же с нами, — сказал собеседник и его губы растянулись в улыбке, оголяя безупречные зубы, — у меня сразу к тебе предложение. Есть возможность перетянуть тебя в органы. Получишь хорошую должность. А друзей у тебя во всех структурах немало. И я думаю, подняться по лесенке и достичь хотя бы твоего прозвища тебе не составит и труда. Не зря же все тебя зовут «полковником», — закончил он и пододвинул ладонь в сторону бывшего бизнесмена, — я, конечно, дам тебе время подумать и чтобы ты на утро ничего не забыл, прочитаешь эту записку, когда протрезвеешь.

Он поднял ладонь, из-под нее выглянул белоснежный лист бумаги.

— Сергей не в обиде на тебя, он проследит за твоим решением, и как ты решишься, сразу даст мне знать.

Собеседник повернулся в сторону шумного столика, прикрывая глаза, кивнул несколько коротких раз, как бы говоря, что все решил и скоро присоединится к ним.

— Давай друг, я думаю, мы с тобой еще увидимся, и ты будешь в форме, — двузначно сказал старый знакомый и на прощание сжал плечо полковника.

На следующий день к обеду Сергей уже передал согласие.