Труба времени

Алексей Николаевич Гаранов, 2017

Приключения главного героя начинаются с любопытства. Размеренная жизнь сменяется неожиданно круговертью перемен, переживаний и любви. Вас ждет путешествие во времени, и этому есть разумное объяснение.

Труба времени

Глава 1

Был первый день весны, работа не ладилась и Павел вместе с сослуживцами, с радостью отправился на обеденный перерыв. Есть ему не хотелось, и он решил прогуляться в Нескучном саду, благо погода была прекрасной. В кармане лежал заготовленный пакетик орешков для белок и перейдя по подземному переходу Ленинский проспект, он отправился прямиком в парк.

С недавних пор он полюбил свои одинокие прогулки, которые помогали ему отвлечься от рутинной офисной работы и располагали к осмысливанию сущности своего бытия. А бытие у Павла как раз разладилось. Оно, вернее сказать, наконец-то стало определенным, но с оттенком то ли грусти, то ли печали. Вот уже год, как они развелись с женой Мариной, и Павел был рад тогда поставить точку. Развод произошел по его инициативе, когда Марина отдалилась и съехала от него к маме, чтобы проверить свои чувства. Детей у них не было и как оказалось, ничто больше уже не держало их вместе. И поставив свою подпись на документах, и став с женой чужими людьми, Павел загрустил и заскучал. Исчезли страсть и ссоры, но исчезла и привычная интрига. По сути, качели эмоциональных перепадов остановились и не чем было пока заполнить эту образовавшуюся пустоту. Как говорят, только эмоциональный кризис предшествует новому началу или даже некой отправной точке к важным переменам в человеке.

Павел же все еще верил в любовь и чувствовал себя довольно молодым в свои 35 лет. Да и внешне он был еще полон сил — выше среднего роста, спортивного телосложения, брюнет, с легкой сединой на висках. Лицо имел привлекательное, с правильными чертами, многие даже считали Павла красивым. В целом он был спокойного нрава и только временами ему не хватало терпения, и он бывал вспыльчив. Порою он много переживал по пустякам, и перепады его настроения могли свидетельствовать об отсутствии внутреннего спокойствия и гармонии в душе. Как говорят специалисты по душам, сейчас ему дул в спину холодный северный ветер, который вместо того, чтобы подгонять его к успеху, гнал его в любые другие стороны. На работе это, однако, не сказывалось, что не создавало ему особых проблем в карьере и он все еще хорошо зарабатывал в должности начальника отдела телекоммуникационной компании и пользовался уважением у коллег. Но карьера его давно остановилась и все шло к застою.

Прошел год после развода с Мариной, и вот уже второй роман Павла заканчивался неудачей. В первый раз он наступил на те же грабли, позволив себе сблизиться с коллегой на работе, даже имя которой было таким же. Павел позволил ей сразу навязать себе свою волю, угождал, надеялся на ее чуткость и доброту. Но затем понял, что доброту редко кто ценит, а многие считают даже слабостью. Как-то быстро он почувствовал отсутствие свободы и невыносимый контроль над собой. Начались обиды и упреки, и в конце концов роман быстро закончился, не успев толком и начаться.

Через некоторое время Павел встретил девушку терпеливую, скромную и миловидную. Ей было 29 лет и ее звали Настей. Она работала в детском саду воспитателем и была полной противоположностью Марине. Добрая и отзывчивая, она полюбила Павла и души в нем не чаяла. Лучше женщины и нельзя было пожелать для жизни, но с ней Павел скоро просто заскучал. Что-то внутри него требовало приключений, встряски и ярких эмоций, а Настя же была слишком правильной и хорошей, Павлу не к чему было придраться, не на чем и развеселиться. Он стал задерживаться на работе больше обычного, искал поводы прийти домой позже. А в это время, в его двухкомнатной квартире, ждала его вечерами преданная подруга. Настя молчала и ничего не требовала и то, что она никак не реагировала на его опоздания, только раздражало Павла. Она верила ему безгранично, и он пользовался этим все больше и больше, выращивая в себе взамен то чувство вины, что мы и зовем угрызениями совести. Нет, для такого скромного домашнего мира он был тоже не готов. Ему требовалось нечто большее, некий вызов, другая высота полета и может быть там он обрел бы свое счастье и покой.

Думая об этом, Павел шел своим привычным маршрутом, радовался лучикам солнца, обходил лужи с подтаявшим от мартовского солнца снегом и дышал весенним воздухом. Он пытался как мог отвлечься от своего внутреннего голоса, выйти из зоны переживаний и открыться навстречу проснувшейся природе.

Нескучный сад, как часть парка отдыха имени М. Горького, стал за это время его любимым местом во все времена года. Жил Павел и работал на улице Шаболовка, в десяти минутах от парка и найти место для прогулок лучше было невозможно. Он читал, что образован сад был во времена правления Николая 1 из усадеб дворянских семей Трубецких, Голицыных и Орловых. От величественного прошлого Нескучного сада сохранилось много памятников: Императорская усадьба, Конный манеж и Летний домик графа Орлова на крутом берегу Москвы-реки, Екатериненский пруд с ванным домиком и Охотничий домик, где снималась передача «Что? Где? Когда?» Много сохранилось и романтических мостов, и гротов. Сам воздух нескучного сада был наполнен мифами и легендами титулованных династий, и тайнами царских особ, достаточно было только включить фантазию, которая у Павла как раз плескалась через край.

Павел шел и дышал воздухом полной грудью, разглядывая все вокруг, когда вдруг заметил нечто необычное. На привычном повороте тропинки, а пешие маршруты там были крайне изворотливые, он вдруг заметил в овраге под талым снегом большую металлическую трубу. Диаметром она была не менее метра и одним концом уходила глубоко под землю, а другим торчала прямо на него.

— Вчера этой трубы здесь точно не было, — подумал он про себя и из любопытства спустился вниз. Однако все выглядело так, как будто труба была здесь уже давно. — Но ее точно не было здесь вчера, — повторно мелькнула мысль, и он заглянул в ее темноту. Внутри вдалеке что-то мерцало неоновыми вспышками. Что-то потянуло туда Павла, он присел и двинулся вперед на корточках пытаясь увидеть причину свечения. По мере того, как он продвигался внутрь, свечение становилось все ярче и ярче. Внезапно произошла яркая вспышка, которая на миг ослепила Павла, впереди засиял просвет, а он, испуганный и растерянный, так и застыл в трубе. Повернувшись назад, он увидел, что прохода назад и вовсе нет.

— Что это было? Закоротило кабель? — испугался он и быстро полез вперед наружу.

Но когда он вылез, то опешил. Пейзаж вокруг был совершенно другим. Это был уже не Нескучный сад, и даже не Москва. Павел, в ужасе разинув рот, стоял посреди безлюдной пустыни. Вокруг были пески, раскаленное солнце, от которого сразу заболела голова, и вокруг не было ни души.

— Что это за фокус? Куда я попал?! Что это за чертовщина! — обернувшись, он увидел все ту же трубу, торчавшую из песка. — Не может быть, — подумал он. — Неужели это труба во всем виновата! Это же почти как в фильме «Окно в Европу»! Только там желающие проходили через лаз обычной квартиры напрямую из Москвы в Париж. Комедия, но я не в Париже, а в пустыне! И это совсем не смешно! И как вернуться назад?

Павел сильно испугался. Он был настолько поражен произошедшим, что хоть это и отвечало его внутреннему желанию приключений, но такое, это было уже слишком! Не желая оставаться под раскаленным солнцем, он решил полезть обратно и вернуться назад. Произошла опять вспышка света и выход открылся перед ним снова, но в другой стороне трубы. Она как бы играла с ним. Только теперь он вылез уже на берегу какого-то моря или океана. Слышно было как волны накатывались на крутой берег, а в лицо ему били порывы сильного ветра. Павел осмотрелся, подошел к краю обрыва и сразу отошел на безопасное расстояние. Берег был отвесный, высотой не менее ста метров. И вокруг никаких деревьев, только скалы и бушующий океан.

— Португалия что ли, Норвегия, или еще черт знает что! — выругался он вслух. Ситуация не нравилась ему, вокруг опять не было ни души, никаких признаков цивилизации, сколько он не всматривался вдаль. От трубы ему уходить почему-то не хотелось, и он снова вернулся к ней с надеждой на возвращение назад. Но на это раз она вынесла его в непроходимые джунгли, и опять никого. Он залезал в трубу снова и снова, но она каждый раз отправляла его в такие места, где Павел не мог разглядеть хоть что-то родное. Был каньон, где он вылез прямо на высокогорное плато, затем Павел выполз в жуткий холод в лесу, и наконец, оказался на пустынном пляже какого-то побережья. Устав и отчаявшись, он решил больше не экспериментировать, а отправиться исследовать местность. Здесь хотя бы были фрукты и вода в ручье. Было жарко и он снял куртку и штаны с ботинками. Обойдя сушу по воде, он еще и осознал, что попал на необитаемый остров. Вокруг не было никаких следов человеческой жизни, только пальмы и океан. Павел сидел на песке и думал, что же ему со всем этим делать. Ясно было одно, что он потерялся в пространстве, возможно и во времени. И всему виной было его любопытство и эта чертова труба.

— Это невероятно, просто бред какой то! — ругнулся он и бросил в нее палку.

Уже вечерело и становилось прохладнее. Павел наломал пальмовых веток и соорудил себе нечто вроде шалаша. Необходимо было выспаться, усталость брала свое, и продолжать приключения у Павла уже не было никакого желания. Он вспомнил про Настю и его уютную квартиру.

— Как мило было бы с ней поговорить сейчас о московских новостях или о ее детишках в саду, — подумал он, — истинно, начинаешь ценить то, что теряешь. Ну ничего, завтра на свежую голову я что-нибудь придумаю, если это все не сон или наваждение. Он долго еще лежал и смотрел на море. Небо было чистым и звезды были как на ладони. — Жаль, что я не умею читать по звездам, определился бы, где я, — подумал он. Он нашел ковш большой медведицы и полярную звезду. — Это север, и что мне это дает? — пролетела нелепая мысль с которой он и уснул.