Печать грешника

Алексей Михайлович Рутенбург, 2023

Роман был написан в серию книг о романтиках и негодяях Чернобыльской Зоны, но по причине того, что новые авторы в редакцию не рассматриваются, публикуется как фанфик.Радек Шмицер (Рэд) – странствующий сталкер, который постоянно бросается цитатами из священных писаний. Одни обитатели Зоны думают, что он сумасшедший, другие внимательно следят за тем, где он появляется и что он делает. За тринадцать лет, что Рэд провёл в Зоне, он стал настоящей легендой.За это время невозможно не нажить себе уйму врагов, и в самый обычный день на него открывается настоящая охота. Рэду предстоит узнать причину, по которой его скромной персоной заинтересовался, кажется, весь мир.Роман представляет собой смесь боевика и драмы с несколькими запутанными сюжетными линиями. Он будет интересен давним почитателям как игровой, так и книжной серии, а достаточно подробное описание фантастического мира позволит даже незнакомым с миром сталкера читателям ощутить его атмосферу.Приятного прочтения!Рутенбург А.М.

Глава 2.

SAS

Медленно моргая и тяжело дыша, я наблюдал за своими сослуживцами. Пахло холодом и выхлопными газами, слегка потряхивало тело, мёрзли незакрытые части лица. Находясь в небольшом фургоне, мы с серьёзным видом смотрели друг на друга и молчали.

Первым не выдержал и громко засмеялся мой друг Скотт «Тиви» Волкер. Раскатистый смех как воронка всасывал в себя остальных участников нашего сегодняшнего собрания, в конечном итоге смеяться начали все. Наши чёрные маски скрывали рты, но по глазам было видно абсолютно всё. Я знаю всех этих ребят, они знают меня. Мы такие простые, смешные, обычные, но каждый день наша работа заставляет нас встречаться со смертью. Мы несём смерть. Мы сеем смерть.

Смех помогал нам снимать напряжение перед заданием, но не начнёшь же заливаться им просто так, без какого-либо повода. Так и родилась в нашей компании такая вот игра в гляделки. Конечно, на самом деле всё это ничего не значит: мы как ехали в фургоне убивать, так и едем, но, по крайней мере, гляделки лучше, чем мучать себя идиотскими мыслями перед заданием. Мы все отвлекались этим занятием кроме одного. Капитан Бергхауз. Единственный в данный момент был без чёрной маски, скрывавшей пол-лица, и единственный не поддерживал нашу групповую смехотерапию. Он пристально посмотрел на нас и неодобрительно покачал головой.

На коленях у меня лежал карабин М4, а в кобуре прохлаждался выручавший меня множество раз серебристый SIG. Сам я хоть и смеялся, но не переставал думать о задании. В такие моменты не знаешь, что лучше: быть в своей стране, дома, так сказать, или быть за границей. Думать об этом не хотелось, но оно само думалось.

Сейчас точно можно сказать только о деле: в небольшом городке террористы захватили офисы небезызвестной международной компании. Есть заложники, требования крутые, необходимо наше вмешательство. А это говорило о том, что террор уже везде, и кто угодно может стать его жертвой. Для террора нет границ и разницы в нашем цвете кожи или наших местных неурядицах. Терроризм — это мировая угроза. Против подобных злобных ошибок человечества и созданы тактические подразделения вроде нашего.

Так и получилось, что прекрасным зимним днём десять молодых парней из нашего подразделения ехало в непримечательном микроавтобусе, принадлежащем якобы местному телеканалу.

Капитан Роберт Бергхауз, наш командир, снова повернулся к нам, но в этот раз он не увидел ни одной улыбки. Он увидел твёрдость и решительность в наших глазах. Как-никак, мы сами выбрали свой путь.

— Готовность три минуты, — спокойно сказал он.

Примерно пятнадцать заложников, пять-шесть террористов. Подробные планы здания и схемы расположения помещений — всё есть, всё уже изучено, зазубрено, но всё равно чувство такое, что информации чересчур мало.

Мы знаем примерное их обмундирование, их вооружение, но я был бы счастлив знать всё, вплоть до размера их обуви.

— Рэд, — обратился ко мне капитан. — Ты ребят поведёшь сзади, а я спереди.

— Как обычно, — согласился я.

— Надо сделать всё чисто, как мы умеем, — добавил Бергхауз и начал прятать лицо под маску.

— Рэд, — позвал меня Тиви. — Сегодня я возьму реванш на бильярде! — Уверенно произнёс мой друг и улыбнулся. — Но ты не переживай, пиво всё равно за мой счёт. — Добавил он.

— Очень смелое заявление, — улыбнулся я. Этому криворукому никогда не выиграть у меня в английский бильярд, да и в пул тоже. Чтобы такое произошло, должно было свершиться чудо.

— Играете сегодня? — Влез в наш разговор Стивен Ритз.

— Да, Джагер, — продолжая улыбаться, ответил ему Скотт. — А ты опять с моей сестрёнкой встретиться хочешь?

— Тиви, ты же знаешь: без твоего согласия и на милю к ней не приближусь, — сказал Ритз и развёл руки в стороны.

— Ладно-ладно, — ухмыльнулся Волкер. — Только смотри, без грязи!

— Внимание! — Скомандовал капитан. Мы почувствовали, как наш фургон останавливается.

Глубокий вдох: вдохнуть уверенность и лёгкость, выдохнуть страх и волнение.

— Пошли! — Приказал Роберт «Биг Хауз» Бергхауз.

Задняя дверь фургона нараспашку, оружие наготове, вперёд. Мы в гараже на подземной стоянке, отсюда легко добраться до офисов, расположенных на втором этаже, главное сделать всё красиво, как приказал капитан. Дорогие машины, в углу большие мусорные контейнеры. Странно, что роллета на въезд и выезд к главному входу не опущена. Ну, нам же лучше: отряд Биг Хауза ушёл к ней, а мы, осматривая всё вокруг и прикрывая друг друга, медленно направились к чёрному ходу.

— Внимание углам! — Напомнил я ребятам, что крысы очень любят бить исподтишка.

Въезд во внутренний двор сзади был закрыт. Не будем его трогать, вдруг кто-то наблюдает за ним. Лифтом пользоваться тоже не стоит, мало ли что, так что наша дорога — лестница наверх.

— Я пойду первым. Джагер и Тиви сзади. Работаем, — приказал я моей группе и, крепко сжав оружие, направился вперёд.

Я осторожно приоткрыл дверь на первый этаж. Хотел было его проверить, но Джагер меня остановил.

— Заложники выше, и они нас ждут, — сказал он, и я прислушался к его словам.

Второй этаж. Я аккуратно приоткрыл дверь и увидел, как метрах в пятнадцати впереди возле большого окна стоит мужчина в тяжелых армейских ботинках, штанах цвета хаки, жилете с множеством карманов и смотрит во внутренний двор. На плече у него висел автомат, ко мне он располагался в профиль. В такой момент нет сомнений, заложник это или террорист.

Я медленно положил на пол карабин, достал из кобуры пистолет, прикрепил к нему глушитель и одним выстрелом отправил мерзавца на тот свет.

— Минус один, — тихо передал я по радиосвязи, чтобы товарищи поняли, что одним террористом стало меньше. Убрал пистолет и, взяв с пола карабин, вышел в светлый коридор между офисами.

Слева двери лифтов, сверху очень яркие лампы дневного света. Здесь всё выглядело очень дорого и официально.

Метрах в десяти впереди развилка. Прямо — выйдем к конференц-залу, слева — выход к главной лестнице и остальным офисам. Я повернулся к ребятам и жестами объяснил, чтобы Джагер и Тиви проверили дорогу налево, а я с остальными пойду прямо. Все всё поняли и тихо разбежались.

— Минус один, — послышалось в наушнике. Я узнал голос Бергхауза, а мой мозг нервно сообщил мне, что в живых ещё оставалось три-четыре террориста.

Я остановился перед поворотом к конференц-залу, аккуратно высунулся и заглянул за угол: перед двойной дверью расхаживал здоровенный мужчина в чёрной маске, чёрной рубашке, чёрных штанах, ботинках, перчатках без пальцев и с двуствольным ружьём в руках. Спрятавшись снова за угол, я жестами объяснил подчинённым, что впереди одна цель. Убрал карабин, снова достал пистолет и посмотрел на ребят, готовых в любую минуту прикрыть меня.

Резко выскочил из-за угла в проход и тремя быстрыми выстрелами уложил здоровяка. Через мгновение открылась дверь передо мной, и оттуда показался человек с автоматом в руках. Я и понять ничего не успел, как мои товарищи прикончили его, но легкая дрожь бежала по моему телу и не желала прекращаться.

— Минус два, — сообщил я. Ребята кинули мне карабин. Внезапно тишину нарушил крик из конференц-зала.

— Кто здесь? — Закричал мужчина с восточным акцентом. — Выходи, или я начну стрелять.

— Биг Хауз, у нас проблема! Мышь на стрёме, повторяю — мышь на стрёме, — быстро передал я капитану о том, что мы себя выдали.

— Мы идём, ничего не предпринимать! — Приказал Бергхауз.

— Что делаем? — Спросили меня парни из моей группы.

— Сидим тихо и не высовываемся, — ответил я и ждал продолжения.

Через мгновение раздался выстрел и бешеный вопль заложников.

— Я предупреждал! Выходи! — Продолжал давить голос с восточным акцентом.

Что делать? Эта сволочь понимает, что ей конец, и начинает психовать.

— Рэд! — Закричал по радиосвязи капитан, услышав крики людей.

— Террорист убил заложника, требует, чтобы мы вышли, — передал я сообщение командиру.

— Ждать меня вместе с переговорщиком! — Приказал Биг Хауз, но не успел он договорить, как раздался очередной выстрел и снова вопль, стоны и плач перепуганных людей.

— Я иду туда! — Не выдержав, крикнул я в микрофон и снял наушник. — Он сейчас всех перестреляет! Этого нельзя допустить, — объяснил я своей группе, и они кивали, соглашаясь со мной. — Когда всё кончится, валите всё на меня.

Я глубоко вдохнул и быстро направился к конференц-залу.

— Эй, придурок! — Крикнул я, чтобы обозначить своё присутствие. — Я сдаюсь.

Я осторожно, немного подвинув трупы, открыл двери в зал и заглянул внутрь. Слева толпились перепуганные заложники; передо мной, прикрываясь девушкой и держа у её головы пистолет, стоял небритый тип родом предположительно с ближнего востока. На полу возле большого круглого стола лежали два убитых человека.

— Брось оружие! — Потребовал террорист.

Я демонстративно кинул перед собой карабин М4 и смотрел на падаль, направившую на меня пистолет.

— Что ты здесь делаешь? — Миролюбиво улыбаясь, спросил я.

— Я борюсь за идею! Я готов умереть! — нервно прорычал террорист.

— Так и умирай где-нибудь… в другом месте, — спокойно проговорил я, будто мы беседуем о вполне нормальных вещах. Я надеялся, что мои сослуживцы что-нибудь предпримут. Тем более все знают, что в этот зал есть второй вход. Проблема была только в том, что эта сволочь стояла так, что видела оба входа.

— Ты не понимаешь. Мы боремся за свободу наших братьев, за свободу наших жён и детей, — продолжал мужчина.

— За свободу от кого? — Спросил я, подавшись вперёд.

Из второго прохода появились Джагер и Тиви, террорист направил на них оружие и из-за этого встал ко мне боком. Я выхватил свой серебристый SIG. Началась стрельба. Джагер и Тиви не могли стрелять, потому что террорист стоял между ними и заложниками, к тому же, прикрываясь одним из них — поэтому свинцом плевался только мой пистолет и пистолет последнего злодея.

Получив три пули в бок, террорист упал вместе с девушкой. Я быстро подбежал и, скинув его руку, освободил её.

— Готов, — в пустоту произнёс я и, повернув голову, увидел Тиви, лежавшего на полу в луже крови.

Я пытался кричать, но моё горло меня не слушало. Я хотел ломать всё, что было рядом, но не мог двигаться. Я отказывался верить в то, что видел.

Когда же я, собравшись с силами, постарался сосредоточиться и понять, где нахожусь, у меня получилось открыть глаза.

***

В метре от меня на стуле сидел скучающий Снуз и разгадывал кроссворд. Голова безумно сильно болела и отказывалась проходить. Я лежал и больными глазами водил по комнате, чтобы понять, где мы находимся. В горле пересохло, нос болит, словно опять сломан, всё тело раскалывается, и зубы всё ещё немного щёлкают мелкой противной болью. Я потёр рукой глаза, но каждое касание пальцами лица отражалось неистовой болью где-то в черепной коробке. Нужно собрать себя по частям и привести в порядок.

— Очнулся? — Спросил Снуз и отложил журнал в сторону.

— Как видишь, — печально и пусто произнёс я, всё еще будучи шокированным своим сном.

— Кто такой Тиви? — Поинтересовался сталкер.

— Не важно! — Я жёстко прервал дальнейшие расспросы и, привстав с постели, потянулся.

— Очнулись, бродяги, — в покои вошёл, опираясь на костыль, одноногий хозяин бара «XX-35». — Здорова, Рэд.

— И тебе доброго здравия, Ликомед, — улыбнулся я. — Спасибо, что приютил.

— Хорошим людям не жалко и постель уступить. Рассказывай, какая вас к нам дорога занесла, — резким жестом Ликомед согнал Снуза со стула и присел, не отрывая от меня взгляд.

— Мимо идём, отец. Хлопот не доставим, — уважая обычаи, оповестил я владельца бара, приютившего нас во время выброса.

— Тогда ладно, пересидите и… идёте мимо, так проходите. По стопке горькой за счёт заведения, чтобы башку поправить, а дальше ценник вы знаете, — пояснил мне свою политику уважаемый торговец и направился по своим делам.

— Ещё раз благодарю, — сказал я ещё не ушедшему торговцу. — Мы посидим немного, ибо у тебя источник жизни; во свете твоём узрим свет⁵. — Из последних сил улыбнулся я.

— Вот только давай без этого, — махнул рукой на меня Ликомед и поковылял своей дорогой.

Собрав вещи, умывшись и приведя себя в порядок, мы со Снузом зашагали из покоев Ликомеда непосредственно в самый нейтральный ныне бар Зоны. Длинный коридор выводил нас в главный зал бара, откуда после приятной музыки, царившей в покоях хозяина, нам по ушам ударило громкой современной солянкой из звуков. Не сильно быстрая композиция в самый раз подходила девочкам, без стеснения демонстрировавшим состоявшей из сталкеров неискушённой аудитории, чем их наградила мать-природа. На пути к прекрасному зрелищу стояла только огромная спина двухметрового бугая охранника Ликомеда Йови.

Детина не ожидал, что ему положат руку на плечо сзади, ведь его задачей было никого не впускать в личные покои хозяина, а Ликомед тем временем уже крутился возле барной стойки. Йови повернулся и посмотрел на нас своим недружелюбным взглядом.

— А… это вы, — промычал своим грубым непевческим голосом бугай и уступил нам дорогу.

— Где брата потерял? — Держась за больную шею и медленно зевая, проронил я, проходя мимо охранника.

— Какого брата? — Тупо спросил двухметровый шкафчик и выпучил на меня свои бараньи глазки.

— Как какого? Йети, — пошутил я над Йови и улыбнулся во все свои зубы. Бугай оскалился и фыркнул, выпуская своими огромными ноздрями воздух, но ничего не сказал.

Мы разместили свои очаровательные попки за барную стойку прямо напротив Марли — привлекательного афроамериканца, которому явно скучно было жить нормальной жизнью, поэтому он влез так глубоко в Зону.

— Эй, Марли… Налей нам по стаканчику горькой за счёт заведения, — небрежно, еле собирая слова в предложение, попросил я бармена.

— По стопке, — поправил меня подчинённый Ликомеда, носивший маленькие усы над верхней губой и дреды.

— Да, чёрт с тобой. Что-нибудь уже налей, — проговорил я и уронил голову в сложенные на стойке руки.

— Рэд, ты говорил, что расскажешь о своём знакомстве со Стрелком, как до бара дойдём…, — мило напомнил мне Снуз о моём обещании.

— Нашёл время, — тяжело выдохнул я и опрокинул внутрь себя содержимое стопки. Как же хорошо…, словно нектара целебного глотнул. Голова, конечно, ещё не своя, но уже чувствуется, что лечение выбрано правильное.

— И всё же, — снова подал голос мой коллега и улыбнулся.

— Бери бутылку, пошли за столик, — не выдержал я и сдался. Обещания надо выполнять.

Мы перешли из главного зала во второй, где пахло курительными смесями и марихуаной, а сталкеры либо склонившись над стаканами, сидели в полной абстракции, либо уже побросали на пол рюкзаки и упали на них сверху. Здесь играла самая лёгкая и успокаивающая музыка, она помогала фантазии отправляться в прекрасный полёт. Горели неоновые фонари, и только одна девочка танцевала в центре, извиваясь, как ангел в аду. До неё по большому счёту никому не было дела, но она очень красочно вписывалась в обстановку. Чуть дальше был проход в третий зал, где стоял бильярд и, в основном, глушили пиво и катали шары. Девочек там вообще не было.

Я повернул голову и удивился: посреди этого неонового хауса стояло красивое лакированное дорогое чёрное пианино. «Вот те на!» — Подумал я и начал разглядывать его как вещь волшебную и диковинную в наших краях, какой она в принципе и являлась.

— Погоди, — попросил я Снуза и подошёл вплотную к инструменту.

— Ты умеешь? — Удивился коллега.

— Не то чтобы… а, к чёрту! — Махнул я рукой, и мы пошли дальше.

Как только мы расположились за свободным столиком, я сразу отмерил нам по полстакана прозрачной. Мы опрокинули их в себя, и на душе стало совсем хорошо.

— Здесь недалеко как раз дело было, — начал я свой рассказ. — С тех самых пор терпеть не могу Дикую территорию. Именно там, в западной части завода Росток, я в первый раз чуть богу душу не отдал, оказавшись в Зоне. В общем, я оказался на волосок от смерти и уже ничего не мог сделать, чтобы хоть как-то помочь себе. Знаешь, я тут заметил, что погибают чаще всего не те новички, которые сразу принимают, что они зелёные, а те, кто пытается полагаться на свой боевой опыт из обычной жизни и с первых минут ни во что не ставят Зону. Она такого не прощает. Походив немного в отмычках, прикончив пару опытных, которые хотели мной мясорубку вскрыть, я попал в ситуацию, когда оказался сам по себе. Честно говоря, мне было плевать, выживу я или сгину, но впустую рисковать жизнью уже не хотелось, и я решил сунуться на крупные артефакты. Сам дурак, понимаю, но что произошло, того уже не изменишь. — Я снова отмерил нам по стаканам божественной огненной водицы и начал истерично смеяться. — Да я бы и сейчас не рискнул в те края соваться с тех барахлом, которое тогда у меня было. Понятное дело, что денег не было. Откуда ж им взяться-то? Матёрые зубами скрипят, стороной обходят, того и гляди шлёпнут. В общем, поплёлся. Кто-то говорит, что за авторитетом ходил, кто-то — что за уважением, а я за деньгами туда полез. К черту в Зоне эти ваши напыщенные никому не нужные авторитеты и уважения. Сегодня ты есть, а завтра как карта ляжет. Меня ж ещё Долговцы отговорить пытались, не напрямую, конечно, а намёками. Им-то зачем такому радиоактивному куску мяса как я что-то там доказывать? Один раз сказали, а не послушал — так твоя вина. И ведь я даже не подумал, почему форпост там организован, межу Баром и Дикой территории да Армейскими складами. Да ну его, — махнул я рукой, в очередной раз убеждаясь, каким я несмышлёным придурком был тринадцать лет назад, и выпил, в своих мыслях вновь и вновь благодаря Стрелка.

— Не томи, ближе к делу, — морщась от горькой, попросил Снуз, показывая на часы.

— В общем: я по дороге пока шёл, столько трупов встретил. Там и слепые псы, и псевдособаки, и сталкеры разные, и снорка я тогда впервые увидел. И всё не останавливало меня. У трупов нашёл укороченный калашников, позаимствовал, им-то уже без надобности, а мне пригодится. Немного потаскал с рюкзаков преставившихся полезных вещиц, которые неплохо загнать можно было. Ну и попал я, — перевёл дыхание и налил себе ещё прозрачной. — Сначала бандиты вылезли, с ними пока танцевал, мою броню они изрядно попортили, а чтобы синяки от попаданий их пуль перестали болеть, пришлось морфия из аптечки дёрнуть. Потом два снорка как из-под земли нарисовались. Ревут, прыгают, только и приходится, что уклоняться от их прыжков, да пока летят поливать их из автомата. Один допрыгнул — в мгновение остатки брони порвал и тело распорол, еле отстрелялся от этой скотины. Все бинты перевёл, а кровь не остановить — эта тварь мне правый бок знатно порвала, шрам на всю жизнь как напоминание. И вот так случилось, что остался я лежать, истекая кровью, на Дикой территории, не имея больше медикаментов и всего с одним рожком патронов.

— Дерьмовый расклад, — констатировал очевидную ситуацию мой коллега.

— И я о том же, — поморщился я и допил свой стакан.

— Так тебя Стрелок и застал? Беспомощным и истекающим кровью? — Спросил Снуз.

— Да. — Вздохнул я. — «Сталкер», услышал я тогда достаточно низким, хриплым голосом и, с трудом открыв глаза, увидел короткостриженого мужчину с ямочками на щекам и очень добрым взглядом. «Потрепало же тебя», сказал он, забинтовывая мне рану. «Это поможет», донеслось откуда-то из-за закрытых штор век, и я почувствовал, как же болезненно игла вошла мне в бок. От боли я распахнул глаза и увидел в руках Стрелка дорогой аптечный набор. Не та душманская чертовщина, которую я до этого только видел, а реально дорогущий аптечный набор. Стрелок не пожалел его совершенно незнакомому человеку. Мне сразу заметно полегчало. «До «100 рентген» дойдёшь», спокойно произнёс он и отправился по своим делам. Я же смог подняться и догрести до бара, где Бармен оказал мне помощь, а я сумел оплатить его услуги хабаром из рюкзаков мёртвых сталкеров.

— Недолгая встреча получилась, — заметил Снуз.

— Так я и не говорил о том, что мы с ним на брудершафт пили. — Я развёл руки в стороны и вопросительно посмотрел на коллегу. — Видел я его, помог он мне, и всё, — подытожил я и печально посмотрел на пустую бутылку водки.

Дело закрыто — обещание выполнено. Пора выдвигаться. Мы встали из-за стола и готовились уходить. Мимо нас прошёл бармен с подносом в руках.

— Марли, сколько мы у вас проторчали по времени? — Поинтересовался я.

— Выброс кончился часа три назад, если ты об этом, — недружелюбно буркнул маленький темнокожий парнишка.

— А и вот ещё что скажи, — я потёр рукой лоб и громко рявкнул. — На хрена вам пианино сдалось?! — Я почему-то хотел, чтобы все услышали мой вопрос, словно это было жизненно необходимо.

— Ты что, Рэд, за современными тенденциями не наблюдаешь, не следишь, стало быть? — Раздался из-за спины знакомый голос. Я повернулся и застал Комуса собственной персоной.

— Знаешь, старый, вообще-то мне не до этого, — пояснил я.

— Ах да…, ты же несёшь слово божье сталкерскому братству, — передразнивал меня хозяин Стрельни.

— Я не злюсь на тебя, — показал я всем видом своё равнодушие к издёвке надо мной. — Ибо, братия мои возлюбленные, всякий человек да будет скор на слышание, медлен на слова, да медлен на гнев⁶, ибо гнев человека не творит правды Божией⁷.

В баре раздался оглушительный хохот со всех сторон, но мне было всё равно. Меня никогда не слушают, а стоило бы.

— Комус, — обратился я к старому другу Ликомеда. — Рассказывай, что за новые тенденции, я весь внимание. — Я демонстративно скрестил руки на груди и пристально смотрел на бизнесмена.

— В Зоне в моду вошёл покер. Радамант на Янове даже турнир устраивает для всех кланов с хорошим призовым фондом, играют-то там уже давно. В перерыве между партиями нанятые музыканты играют на пианино, а девочки разносят вино. Игрокам это по вкусу, — объяснил мне Комус наличие в зале музыкального инструмента.

— Понятно, — усмехнулся я, и мы со Снузом покинули «XX-35».

***

Мы вышли из бара. Зона встретила нас своим бесконечно ясным небом и проливным дождём. Легко дышится и словами не передать, как же чертовски приятно было чувствовать себя живым. Я как идиот стоял, задрав голову вверх, и любовался небом. Потом небрежно для Зоны позволил себе закрыть глаза и полной грудью вдохнуть запах вечной осени, царящей в этом богом забытом месте.

— Рэд, — осторожно позвал меня Снуз. Я не ответил ему сразу, немного помолчал, наслаждаясь тишиной и чарующим покоем природы.

— Скажи, сталкер, как можно после такого вернуться к обычной жизни? — Озадачил я коллегу.

— Я думаю, почти все только и грезят, что вернуться к нормальной жизни. Без аномалий, без мутантов всяких, без барыг и артефактов. — Спокойно отозвался мой товарищ.

— А здесь сидят только из-за денег, — ехидно улыбаясь, подытожил я.

— Рисковать уже никто не хочет, вот наш брат и ищет способы лёгкой наживы без опаски сгинуть в пустошах зоны отчуждения ни за хрен собачий. — Улыбнулся Снуз.

— Это ты про карты? Про покер? — Спросил я.

— Про него, — тяжело вздохнул Снуз. — И нельзя их винить за это. За желание спокойствия и безопасности.

— Нет, друг мой. Карты из той же оперы, что и девочки, и ставки на «Стрельне» — всё это ради забавы, — заметил я. — Сталкер — он и есть сталкер… В Зоне он счастье своё ищет.

— В этом я, пожалуй, с тобой соглашусь, — поджав губы, одобрительно покачал головой мой коллега. — Только вот счастье не всегда в деньгах… находишь. — Искренне веря в свои слова, сказал Снуз.

— Ты главное об этом не забывай… никогда, — посмотрел я в глаза сталкеру и, глядя на него, вспомнил одного хорошего человека. В карты, кстати, хрен кто его переплюнет и стреляет он отменно.

— Сам-то не думаешь начать испытывать судьбу? — Усмехнулся мой товарищ. — Как ты к этому относишься?

— Я её и так каждый день искушаю, — уже без каких-либо эмоций твёрдо ответил я.

— Кто смерти боится — в сталкеры не идёт, — начал умничать Снуз.

— Кто жизни боится, тот в сталкеры лезет, — резко парировал я.

— Рэд, ты всё это видишь в таком уж очень чёрном цвете. Словно в Зону подаются, чтобы от жизни сбежать, спрятаться, да смерть себе выбрать… пострашнее. Чтобы наказать себя что ли. — Насторожился мой коллега, не желая принимать сказанное им же.

Я ничего не ответил, только молча уверенно широко зашагал вперёд навстречу своей судьбе.

Выйдя из предбанника, я заметил, что после выброса по тропинке, идущей через полуразрушенный комплекс, пройти нельзя. Осталась только дорога напрямую через ангары.

Местами сломанная крыша, сталкеры окружили бочку, в которой мирно горел огонь, кто-то играет на гитаре, кто-то ест консервы, кто-то пьёт водку. Да, жизнь бьёт ключом. Увидев нас, отдыхавшие искатели счастья замолчали и уставились на нас. Конечно, я понимаю, что смотрят они в основном на меня и их глаза выдают совсем не радость встречи. Мы медленно продвигались вперёд без единого лишнего движения, держа руки на оружии, словно в нескольких метрах от нас извивается и яростно шипит ядовитая змея, готовая броситься на нас. Напряжение этого момента перехватило дыхание и заставило понервничать. Мы не в баре, так что сталкерское братство не будет против, если мы здесь порвём друг друга. Нейтральная территория совсем близко, всего в двадцати-двадцати пяти метрах от нас, но сейчас чисто юридически, если можно так выразиться в отношении сталкерских понятий, мы уже в Зоне.

— Сталкер, тебе здесь не рады! — Грубо тявкнул клоун в белой армейской куртке и чёрной маске с дырками для глаз и рта, обращаясь ко мне.

— А я не Фазер Кристмас⁸, чтобы вы восхищались моим появлением! — Так же резко огрызнулся я и оскалился, что дикая собака динго, готовая порвать ненавистников на части.

— Тише-тише, — убаюкивал наш разгорячённый пыл один из сталкеров, сидевший у костра, но уже подскочивший на ноги, как и все остальные, готовые к смертельным танцам. — Иди своей дорогой, Рэд. И да пребудут с тобой духи Зоны. — Парень хотел мирного урегулирования конфликта. То ли он знал, на что я способен, и боялся, то ли просто не хотел кровопролития.

— Хорошо, — миролюбиво начал я. — В Зоне сочтёмся, мандавошки вы этакие. А если ещё раз пасть откроете, мигом нашпигую ваши задницы свинцом! — Грубо подытожил я, и мы со Снузом пошли дальше.

Второй ангар мы проскочили без происшествий, там парни сидели и травили анекдоты. Они вообще не обращали внимания на посторонних, а в воздухе над ними парил лёгкий привкус марихуаны.

На перекрёстке, на последнем для нас препятствии перед проходом на Дикую территорию, нам пришлось задержаться: сталкеры на носилках волочили свежий труп своего брата на кладбище в сторону Военных складов.

Не надо им переходить дорогу — плохая примета, а в Зоне примет остерегаются. Колонна из десяти человек — не занятая часть клана шла без лишних эмоций, медленно, опустив головы. Смерть в Зоне — это обычное дело, можно сказать, каждодневное.

Экипаж прошёл мимо нас, мы собирались было уже идти, но заметили, как к нам приближался один из сталкеров. Это был один из мастеров: усатый, добрый дядька с острым носом и карими глазами. По имени его я не помнил, да это и не важно было.

— Рэд, — сдержанно поздоровался со мной пришелец и не сильно по-отцовски обнял меня.

Я был шокирован его поведением. В упор сталкера не помню, а он лезет обниматься. Меня все ненавидят, и меня это вполне устраивает. А этот…, что он себе позволяет? Когда это кривая свела нас и познакомила? Хоть убей — не помню. Давно Зону топчу, многих видел, многих знаю. Память, что сито.

— Прочитай по брату нашему прощальную? Прошу тебя, — приятный тембр голоса. Говорит, что поёт и слушать можно вечно. Его голос прямо слух ласкает. Ну как тут откажешь.

— Хорошо, — печально произнёс я и сталкер повёл нас к своему клану.

От ожидавших до нас донеслось только одно слово «Святой», наверное, это был ответ на чей-то вопрос «кто это?».

— Как его звали? — Пусто спросил я, подойдя к сталкерам, что держали носилки с телом.

— Фора, — кто-то ответил мне.

— Людское имя? — Уже более эмоционально спросил я, чуть не добавив «болваны».

— А…, — загалдели смущенные сталкеры. — Семён. — Через непродолжительное время наконец-то смогли родить товарищи имя новопреставленного.

— Сталкеры, братья! Сегодня очередной день печали. День скорби. Было время, когда с ушедшим от нас вы радовались и веселились, вы сражались и бились плечом к плечу. Но сегодня мы скорбим вместе с вами, провожая в последний путь близкого, дорогого вам человека. Сталкер — это профессия, человек — это искусство, и я верю, что Семён, которого вы знали как Фору, был настоящим человеком. Сохраните в своих чёрных сердцах светлую, добрую память о вашем друге. — Немой кивок сталкера-мастера передавал мне молчаливое «спасибо».

Мы со Снузом немного постояли и тихо удалились по своим делам.

Примечания

5

Псалтирь 35:10 (Перевод Юнгерова)

6

Иакова 1:19 (Синодальный перевод)

7

Иакова 1:20 (Синодальный перевод)

8

Дед Мороз в Великобритании