Секретарша (сборник)

Алексей Мефодиев, 2009

Неприятный человек неожиданно достал бейсбольную биту и изо всех своих недюжинных сил стал методично бить по впереди стоящему автомобилю. В разные стороны полетели стекла. Еще мгновение, и машина превратилась в груду мятого металла и стеклянной крошки. Человек с битой так же деловито сел в свой автомобиль. От физической нагрузки лицо его раскраснелось. Ужас от происходящего заполнил юную душу Алены. Там, в ее душе, не было более места ни для чего, кроме страха. Алена забыла кто она, на какой она едет машине и уж тем более, какие сигареты курит…

В ожидании зеленого сигнала светофора

Ожидая зеленый сигнал светофора, Алена посмотрела в зеркало заднего вида и подвела губы изумительной помадой цвета спелой вишни.

«Я — вамп», — глядя на себя в зеркало, думала Алена.

Она водила машину второй год. И ей это очень нравилось.

Ее голова покачивалась в такт какой-то популярной мелодии. Было свежее июньское утро. На небе ни облачка. Казалось, все люди вокруг: пешеходы, спешащие на зеленый сигнал, люди, сидящие в рядом стоящих автомобилях, улыбались Алене. Она улыбалась им в ответ. Алена с удовольствием закурила тонкую сигарету. Она явственно ощущала, как это стильно: в начале задумчиво достать из портсигара сигарету, потом без излишней суеты ее прикурить такой же красивой и утонченной зажигалкой, как и сама сигарета. Алена знала: на нее смотрят с восхищением. И было от чего. Безупречный маникюр. До блеска надраенная спортивная БМВ красного цвета. Сама красавица. Да… Алена элегантно затянулась.

Ее рассеянный взгляд случайно остановился на каком-то человеке. Даже мельком не взглянув на Алену, он деловито вышел из своей машины и направился к машине впереди стоящей. Человек не понравился Алене. Люди, которые не обращали на нее внимания, никогда ей не нравились. Алена уже хотела также элегантно выпустить сигаретный дым, но от увиденного у нее перехватило дыхание.

Неприятный человек неожиданно достал бейсбольную биту и изо всех своих недюжинных сил стал методично бить по впереди стоящему автомобилю. В разные стороны полетели стекла. Еще мгновение, и машина превратилась в груду мятого металла и стеклянной крошки. Человек с битой так же деловито сел в свой автомобиль. От физической нагрузки лицо его раскраснелось.

Ужас от происходящего заполнил юную душу Алены. Там, в ее душе, не было более места ни для чего, кроме страха. Алена забыла кто она, на какой она едет машине и уж тем более, какие сигареты курит.

Зажегся зеленый сигнал светофора. Все машины тронулись. Лишь машина, подвергшаяся атаке вандала, осталась стоять на месте. Ее владелец, видимо, находясь в шоке от произошедшего, неподвижно сидел за рулем своего некогда прекрасного авто.

Олег Петров, так звали вандала, как и другие, поехал по своим вполне будничным делам. Он, однако, также оставался в состоянии возбуждения.

— Будет знать, как подрезать людей на дороге! Уж я-то научил его вежливости, будьте уверены! Запомнит на всю жизнь, сосунок! — до упора вдавливая педаль газа, разговаривал с кем-то невидимым Олег Петров.

Надо заметить, что это был уже не первый случай, когда Олег Петров учил других хорошим манерам. Подобное не раз доводилось ему совершать и в прошлом. В этом своем стремлении сделать других вежливее Олег Петров не ограничивался автомобилистами. Нет, он шел дальше. Где бы он ни оказывался: на пляже, в подъезде и в прочих слабо регулируемых общественным правопорядком местах, он всегда находил того, кому было просто необходимо преподать урок вежливости.

Страсть Петрова к преподаванию науки о вежливости была подкреплена необходимыми для этих случаев природными данными. Рост под два метра, могучий торс. Руки и ноги его по крепости и ширине были сродни корабельным мачтам. При этом он не растрачивал данное ему от природы, но всячески приумножал. Регулярные походы в тренажерный зал и занятия боксом давали свои результаты. Его мышцы становились еще крепче, а реакция, к несчастию для обучаемых, еще более быстрой. Впрочем, чаще всего один его вид действовал достаточно убедительно на нарушителей общественного порядка. Вот только Олегу Петрову почему-то казалось, что праведные слова его должны непременно ложиться на благодатную, им же предварительно хорошо подготовленную почву. Под подготовкой почвы Петров, естественно, понимал меры физического воздействия, без которых справедливость его слов не может быть воспринята в полной мере. Так было и сегодня.

«Скажи ему просто: не надо так ездить, уважаемый! — и никакого толка не будет», — думал Петров, еще крепче вжимая в пол педаль газа.

— А вот теперь, когда машина автомобильного грубияна разбита, ему преподан настоящий урок. Будет знать, как хамить на дорогах! — вслух произнес Петров, агрессивно маневрируя в плотном потоке автомобилей.

Его мысли прервал звонок телефона.

— Да….

…

— Да, Ирина…

…

— Нет, все в порядке…

…

— Голос?..

…

— Нормальный голос…

…

— Ну, пришлось тут преподать одному урок вежливости…

…

— Сразу стал тише воды, ниже травы…

…

— Почему не надо?..

…

— А как, ты думаешь, надо?..

…

— Ну, знаешь, тебя не поймешь…

…

— Не надо за меня волноваться, сколько раз тебе говорил…

…

— Ну, хорошо, в последний раз…

…

— Да, обещаю…

…

— Ксюшу заберу из сада…

…

— До вечера…

…

— И я тебя целую.

Ирина, тихая женщина, приходилась женой Олегу. Ксюша, девочка пяти лет, была их дочерью, которую Олег очень любил. Любой ее каприз, который был ему под силу, немедленно исполнялся.

Олег работал инкассатором.

«Мужская работа, — думал он иногда. — Всегда начеку, всегда готовый к отпору внезапного нападения. Вот это по мне! В жизни нужно уметь постоять за себя!»

Целый день Олег напряженно работал. Но вот уже вечер. И в раскаленный летним солнцем город пришла вечерняя прохлада. Олег Петров, как и обещал жене, отправился забирать дочь из сада.

— Папа, я соскучилась! Какой подарок ты мне принес сегодня?

Слезы умиленья выступили на глазах сурового Петрова. Одной рукой он достал мягкую игрушку, другой как перышко подхватил подбежавшую девочку.

Через каких-то сорок минут они были дома. Ирина возилась у плиты. Олег смотрел футбол и пил свою вечернюю кружку пива. Ксюша смотрела «Спокойной ночи, малыши».

В эти часы он ощущал себя абсолютно счастливым. Впереди были суббота и воскресенье. Они собирались провести их на даче.

Наутро после непродолжительных сборов небольшая семья, разместившись в небольшом автомобиле, отправилась за город. Не обошлось без происшествий.

При выходе из подъезда какой-то задумавшийся интеллигент в очках не пропустил Ирину с Ксюшей. Из глубины подъезда раздался громогласный окрик:

— Уважаемый, куда Вы лезете! Почему не пропускаете женщину с ребенком?

При виде огромной фигуры интеллигент в очках просто застыл на месте и тем самым перегородил путь Петрову, что было воспринято последним как акт неповиновения. Явно требовалось предпринять соответствующие действия нравоучительного толка. Для начала Олег несильно толкнул в грудь зарвавшегося нахала. Несильный, по меркам Олега, толчок возымел, однако, нешуточное воздействие на его субтильного оппонента. От полученного удара тот попятился и упал бы, если бы не скамейка, стоявшая у подъезда, на которую он и приземлился. Неизвестно, чем бы закончилось это утро для интеллигента в очках, если бы не вмешательство жены Петрова.

— Олег, не надо! Что ты делаешь! — раздался крик Ирины.

— Ну, хорошо, хорошо. Все в порядке, — и, более не реагируя на интеллигента, Петров двинулся к машине.

Уже прошло минут пять, как они ехали, а Ирина все не унималась.

— Ну я же просила тебя, не надо!

— Да я ничего такого не делал!

— Ты ударил его, я видела!

— Никто его не ударял, он сам споткнулся!

— Ах, это плохо кончится! — и жена, всхлипнув, нервно закрыла лицо руками.

— Что, черт возьми, плохо закончится! — взревел Олег. Он не выносил женских слез.

— Ирина, пойми, у меня нервы тоже не железные! — покраснев, закричал Олег. Нога его, как бывает в таких ситуациях, вдавила педаль газа в пол. В этот миг машина из левого ряда подрезала автомобиль Петровых. Если бы Олега не отвлекла Ирина, если бы он не вдавил педаль газа так некстати, все было бы в порядке. Если бы не это стечение обстоятельств, они бы продолжили свой путь и через полтора положенных часа сидели в тени лип на своем садовом участке.

Взвизгнули тормоза. Раздался неприятный звук. Петрову не хватило доли секунды, его машина не сильно, но вполне ощутимо врезалась в их подрезавший автомобиль с сильно затемненными стеклами.

— Олег! Я прошу тебя, — отчаянно пролепетала Ирина. Она знала, что это был явно не тот случай, когда ее слова могли оказать воздействие на мужа.

Петров не слушал ее. Все было понятно. Какие-то недоумки его подрезали. А теперь наверняка захотят ждать ГАИ. Ведь формально это Петров в них врезался! Но где же тогда справедливость?

Петров это делал много раз. Рука его привычным движением скользнула под сиденье. Пальцы сжали хорошо им знакомую поверхность биты. Его рука продолжала сжимать биту, когда он шел к машине обидчиков. Сжимал он биту и тогда, когда неожиданно для себя нелепо осел на жаркий асфальт.

Ирина выбежала из машины. Она всегда знала, что это плохо кончится. Но никогда не знала, как это произойдет. Сейчас, когда ее предчувствия сбылись, она, всегда столь эмоционально выражавшая свои протесты, беззвучно рыдала над гигантским телом мужа, сидя на раскаленном асфальте. Пуля вошла в ту часть лба Петрова, где у человека якобы имеется третий глаз.

— Поехали, — сосредоточенно сказал Михаил своему напарнику, скручивая глушитель с пистолета. Взвизгнула резина, и машина с сильно затемненными стеклами рванула с места.

Конец ознакомительного фрагмента.