Записки репортера

Алексей Мельников, 2021

Очерки и публицистика калужского писателя и журналиста Алексея Мельникова.

Свинаренко и другие

Он начинал после журфака МГУ в газете, которую годы спустя мне пришлось сворачивать. Как последнюю из независимых в неудобных для сего занятия калужских весях. О Свинаренко любил рассказывать наш главред, его тёзка и по совместительству, закадычный калужский друг — Бабичев. Смешно подражая характерному донбасскому говору Свинаренко, шепелявя, как и полагалось, на все лады, Бабичев воспроизводил байки из газетной и окологазетной жизни тех времён, искренне удивляясь, как можно было с такой, как у Свинаренко дикцией, быть понятым не только русскими с украинцами, но ещё и немцами, англичанами и даже итальянцами, языки которых Свинаренко осваивал с завидной лёгкостью. Точно такой же, с которой он писал свои талантливые репортажи.

Словоохотливого и яркого Свинаренко быстро приметили в столичной прессе. С конца 80-х его обзоры, и статьи запестрели в"Комсомолке","Собеседнике","Коммерсанте" — там, где наиболее точно прослушивался пульс надвигающейся новой эпохи. Довольно крикливой, сумбурной и вместе с тем — многообещающей. Ровно такой и требовалась публицистика: колкой, меткой, не сказать, чтобы глубокой, но и не банальной — тоже, свежей, ясной, остроумной, плодовитой — вплоть до плохо контролируемой болтливости.

Неуёмный публицистический темперамент Свинаренко, конечно же, не мог оставить его в ученических рамках газетного формата и толкнул ещё дальше — в писатели. Одна за одной стали выходить книжки автора — о разном: о жизни, тюрьме, Америке и т.д. Вершиной стал совместный с Альфредом Кохом книжный проект под общим названием"Ящик водки". Этакие интеллектуальные посиделки"за жизнь"двух чертовски эрудированных и говорливых выпивох.

Наш калужский еженедельнике сразу же с позволения автора схватился публиковать главы из будущего бестселлера нашего бывшего сотрудника. Но запал быстро прошёл — может и умно, но ненормативная лексика смущала. Свинаренко был в ней большой мастак. Хотя, помню, как в начале 2000-ых будучи в Госдуме, видел, как хорошо разбирали свинаренковский"Ящик водки"в госдумовской книжной лавке. То есть это было уже государственное признание автора. Правда — не вполне легальное и недостаточно чётко сформулированное…

В разное время Свинаренко писал колонки в"Российской газете","Газете.ру", журнале"Итоги", издавал мужской журнал"Медведь", брал журналистские премии, пользовался заслуженной популярностью, как даровитый рассказчик и умелый толкователь в простонародных выражениях сложных хитросплетений российской жизни. Исповедовал некую смесь самостийного либерализма с имперским величием. Много писал о родной Украине. В том числе — о вариантах её долгожданного для Свинаренко объединения с Россией. В одном из них — даже со столицей в Киеве. Но опять же — с главенствующей ролью Руси.

"Империи нет и не будет, — написал ещё девять лет назад Свинаренко по ставшему сегодня главным вопросу, — но это не значит, что мы должны позволять садиться нам на голову… А что насчёт силы… Все знают, что в конфликте — начиная с пацанской драки — важна не столько сила, сколько уверенность в своей правоте, твёрдость и решительность". Сегодня это слышится на каждом шагу… Впрочем, название у процитированной статьи такое:"Этот безумный мир". Свинаренко на беду свою, оказался ещё и пророком…

Калуга так и не отпустила от себя оперившегося в ней литератора. Свинаренко обрёл последний свой приют на деревенском погосте недалеко от маленькой Медыни.