Злоборцы

Алексей Лишний, 2015

Энтузиаст Кир, первокурсник магической Академии Казион, и незамысловатый мельник Мамс встали на путь борьбы со злом. Каждое их приключение – полноценная история, абсурдная и глубокая, смешная и в то же время трогательная. Между строчек искушённый читатель заметит цитаты, аллюзии и пародии, а новичок смело плечом к плечу со злоборцами пройдёт сквозь все испытания дружбы и отваги. Готовы к бесшабашному путешествию? Тогда вперёд! Содержит нецензурную брань.

Глава 3. Игра лютозайцев

А нам всё равно! А нам всё равно!

Из «Песни про зайцев»

— Куда тебя вечно заносит? — Мамс пытался не задеть растущую по пояс крапиву, зарослям которой не было видно конца. — Кто просил сворачивать с тракта?

— Для чего вообще уходить в лес с нормальной дороги? — Казион не любил, когда пачкалась мантия. Теперь она, с прилипшей к вороту паутине, с плотными кучками засохших колючек, в пыли, обветшала лет на десять. Хорошо, что на втором курсе Академии выдадут новую. Но на выдачу придётся прийти вот в этом. — Сначала промокли насквозь, потом ночевали в тюрьме, теперь идём сквозь бурелом!

— Чувствую, нас ждёт новое приключение, потому что вы снова ворчите. — Кир понимал: воодушевления после удачного старта с изгнанием демона надолго не хватит.

С утра они шли по тракту. По бесконечной дороге, теряющейся за горизонтом, сколько ни иди вперёд. Навстречу попадались повозки с сонными извозчиками, конные отряды во главе с сюзереном, охотники с собаками, один раз даже встретилась компания из эльфа, гнома, мага, трёх людей и четырёх полуросликов.

Однако ничто не радовало сердце Кира.

Дорога как дорога.

Ему хотелось в глушь, в безлюдье, где никто и никогда не ходил. Только там можно встретиться с неведомым. Потому он вдруг без объяснений свернул в чащобу. Друзья звали и ждали в надежде, что тот выйдет, но бесполезно: Кир шёл всё глубже в лес, не боясь злых дятлов.

И теперь ожидал, когда начнётся настоящее удовольствие от путешествия. Правда, ворчание друзей немного мешало.

— Да вон тропинка, успокойтесь! — Слева крапива оказалась чуть примята, что вполне могло сойти и за тропинку.

Послышался треск.

Троица насторожилась.

Шум приближался. Кир в ужасе спрятался за спину Мамса. Меж стволами проступала огромная прыгающая фигура.

— Похоже на зайца… — оценил прыжки Мамс.

— По-моему, больше на медведя, — оценил размеры Кир, выглядывая из-за спины.

Существо приближалось. Оно приминало на пути травы, кустарники и молодые деревца. Наконец удалось отчётливо разглядеть его очертания.

— Заяц… — одновременно с трепетом вымолвили злоборцы.

И действительно, заяц.

Уши длинным шлейфом свисали с головы великана до земли, жирный двойной подбородок дрожал от прыжков желеобразной массой, мощные лапы сжаты в кулаки, раскидистые усы срезали мешавший движению сухостой, но не сгибались. Зверь пропрыгал мимо, не заметив путников.

— Я знаю, куда мы пришли, — с довольством сообщил Казион. — Нам в Академии рассказывали легенды о стране великанов. Там всё огромное. И люди, и деревья, и животные.

— Местность здесь безлюдная. Великаны вполне могли основать колонию, — мечтательно вздохнул Кир, предчувствуя встречу с неведомым. — Предлагаю следовать за белым кроликом в волшебную страну!

Благо, тропку за собой зайчик оставил заметную.

***

Следы привели к невысокой плетёной изгороди, окаймлявшей одноэтажный обветшалый дом. Из печной трубы валил дым, на пороге сидела уставшая бабка, её мотыга валялась перед рядком ещё не окученных томатов. Хозяйка, красная от жары и труда, отирала пот со лба оторванным рукавом старой рубахи. Другой рукой держала жбан с водой. Из окна хибары на мир смотрела мутная физиономия. Вдоль стены рядком сидело около десятка чудо-зайцев, скрываясь от солнца в тени нависавшей крыши.

— Непохоже на страну великанов. — Мамс покачал головой. — Люди обычные. Дома обычные. Зайцы жируют, видно.

— Тишина, идиллия. Нам здесь делать нечего. — Казион картинно зевнул.

— Здравствуйте, сударыня! — Кир будто и не слышал его. Окрикнул женщину через забор. Та всполошилась, схватила мотыгу и встала в боевую стойку.

— Чего надо? Кто такие? — грубо обратилась она к трём чужакам.

— Мы известные всему свету злоборцы, — привычно представился Кир.

— Пошло-поехало, — вымученно протянул Мамс. — Неприятности начинаются…

— Перед вами, сударыня, Кир, благородный рыцарь. Безмерно рад встрече около вашей гостеприимной обители. Моё прошлое окутано тайной. Говорят, птицы на миг перестали летать в день, когда я был рождён…

— Ага, пингвины, — добавил Мамс.

— За моей спиной шепчутся о ратных подвигах спутники. Непобедимый Мамс, бывший гладиатор, возглавивший восстание Спартака, — нёс околесицу Кир в отместку за пингвинов. — И беспощадный маг Казион, по прозвищу Бычий сын. Беспощадный к тем, кто спрашивает, откуда взялось его прозвище.

Кир выложился по полной.

— Рикки! — осторожно позвала женщина, не спуская глаз с незваных гостей. — Сынок, выйди на минутку! Тут к тебе… или за тобой… Люди, сынок, пришли!

Из дома блуждающей походкой вышел оконный смотритель, обладатель мутной физиономии, и двинулся на незнакомцев, вперив в них налитые кровью глаза. Но двигался не прямым путём, а обходным — зигзагами: то вправо мотнёт, то влево. В руке, как приклеенный, висел топор.

— Чё надо? — он сделал усилие приподнять топор в воздухе для пущего устрашения, но тот неожиданно выпал из рук. Впрочем, Рикки остался доволен и осклабился. — Где служил? ВБВ² уважаешь?

— Мы просто шли тут… — Кир попятился, ища поддержки у друзей, но, обернувшись, не нашёл от них и следа. Пришлось выкручиваться самому. — Зайцы у вас красивые…

— За ушастых спасибо, конечно. — Рикки воспринял это как личную похвалу, будто на руках косых вынашивал. — Так где, говоришь, служил?

— Он втайне укутывал птиц без пощады. — Старушка скомкала наспех всё услышанное. — А звать Бычьим сыном.

— Тихо, мамка, не лезь. Мужики общаются! — шикнул на неё Рикки. — Значит, у Бычьих сынов служил… Элитный отряд. А вырядился как шут. Снимай шмотьё и заходи, посидим. О службе, о дружбе… У Бычьих сынов я с Блохой накоротке. Не знаешь Блоху? Знатный рубака…

Рикки возвращался в дом, маня Кира за собой, а мать пошла к заветным томатам.

— Иди-иди, не укусит. — Выглянула она из-за куста и ехидно улыбнулась. — Гостей мы любим.

«Тот-то они здесь и не появляются», — подумал Кир и с предвкушением чего-то нехорошего поплёлся к воротам, отворил их, засеменил по протоптанной дорожке к дому и поднялся по ступеням крыльца.

Здоровяк встретил его крепким как по силе, так и по запаху объятием.

— А давай прям тут, на крыльце, сядем, покумекаем. Оно и мамке работать веселей!

Присели на ступеньку, а женщина, задыхаясь от нестерпимой жары, вылила остатки воды из жбана себе на голову.

— Вот на, настоечки выпей. Не смотри, что зелёная. Главное не цвет, а… А чё главное-то? Ладно, проехали. Настойка отличная, безвредная. А ты думал? Её у мамки лекарь покупает. А лекари они люди с головой: чё попало не пьют…

Рикки трогал слегка затупленный меч Кира, тщетно пытаясь порезать им ладонь. Кир побренчал кольчугой, чтобы набраться уверенности.

— Дык с кем, говоришь, из Бычьих сынов накоротке? — не унимался Рикки.

— Не наёмник я, а рыцарь, — решил сознаться Кир, чувствуя, что гуляет по лезвию хоть и затупленного алкоголем, но всё-таки ножа. — Вот мой друг Мамс — он наёмник. Сейчас бы его сюда!

Рикки слушал вполуха: чужая речь без историй о мордобое или бабах редко привлекала внимание. Он смотрел на покосившийся забор, разрушенную сарайку в дальнем конце двора, сортир с выломанной дверью, длинную лестницу с пятью пропавшими ступенями посередине. Взгляд искал чего-то, искал умиротворения.

И вот нашёл.

На грядках с репой стояло пугало, сделанное им когда-то. «Ночной дозор» — так в шутку окрестил он творение, которое подарил мамке на юбилей. Мол, пока спим, огород охраняет. Пугающая голова мёртвой вороны приделана к шесту, вместо одежды — чёрные тряпки.

— Я брожу по свету, спасаю людей, — продолжал благополучно болтать Кир. — У меня есть дама сердца, во имя которой…

— Бабёнка, что ль? — хохотнул Рикки, вернувшийся в беседу по кодовому слову.

— Вроде того… — Киру не хотелось спорить по вопросам чести дамы с таким громилой.

— Как так — вроде того? — Рикки словно очнулся. — А вроде кого тогда?! Или ты не того?..

— Не-не, я того. — Кир в страхе поспешил исправиться. Он знал, что согласно негласному кодексу бравых парней, быть «не того» в любом направлении сильно порицалось, вплоть до телесного наказания. — Баба. Настоящая. Всё есть. Что должно быть. И на местах.

Лицо Рикки потихоньку возвращалось в стабильное состояние, и это радовало.

— А вообще-то мы с друзьями — они сейчас на часах — с нечистью сражаемся. Ищем, где зло таится, и добрым людям помогаем. У вас, вижу, всё в порядке, так что пора дальше идти. Время не ждёт!

Кир хотел вскочить и бежать от опасного собеседника, как внезапно мать Рикки рысцой проскакала от томатов до крыльца и в ноги кинулась.

— Помоги, сынок! Не всё у нас в порядке. Нету порядков никаких у нас. Вся жизнь зайцу под хвост!

И запричитала, словно кого похоронила там, в томатах. Киру стало неудобно. Ещё ни одна женщина, пусть и старая, не стояла перед ним на коленях.

— Много бед у нашей семьи. Пойдём, на ушко скажу. — Она схватила Кира за руку и потащила к грядкам, подальше от приросшего губами к бутылке Рикки. «Рыцарь» не сопротивлялся: чем дальше, тем фора больше.

А хозяйка уже зашептала:

— Сынок мой, Риккушка, пьёт…

— А-а-а, вот что, — протянул Кир, сымитировав удивление. — Боюсь, здесь нечисть ни при чём.

— Судьба его сломала, бедного, — сокрушалась мать. — Служил он в своём ВБВ, да только быстро его оттуда выгнали. Поведение, мол, плохое. И пьянка.

— Но ВБВ всегда в душе! — крикнул Рикки, чудом услышав, о чём говорит мать.

— Ещё и позабыл, когда их день основания празднуют, — продолжала старушка. — И напивается каждое утро: боится пропустить, видно.

— Вот оно что, — обрадовался Кир. — Это я знаю. На первое число зимы день ВБВ.

— Врёшь! — взревел Рикки и вскочил, готовясь ринуться с кулаками на лжеца. — Врёшь! Даже не служил, подлюга!

В голове у Рикки пронеслась мысль, что «не служил» — тоже относится к категории «не того», и он неуверенными, но всё-таки шагами начал передвижение в сторону гостя.

— Не мешай, сынок! Видишь: нам помочь хотят, — пробовала урезонить мать, но для верности оттащила Кира ещё на час пути от угрозы. — Главная беда наша, что нечисть всех детушек забрала, опору мою и защиту на старость лет. Найди ты их и верни, благодарности моей мерила не сыщешь.

Слова женщины тронули Кира, хоть он и не понял слово «мерила». Решил, что бабка хотела сказать «мерина», но ошиблась и буквой, и ударением.

В глазах загорелся огонёк: неужели снова приключение?

— А что случилось? — спросил Кир и опасливо посмотрел на расстояние до Рикки. Оказалось, тот уже спал поперёк окученной грядки, разрубив в падении топором стебель томата.

— Чего подробнее-то? — Женщина сняла мокрый платок и, обильно высморкавшись в него, снова повязала. — Была семья у нас, большая семья. Десять деток. И девки были, и парни. Надежда моя и опора. Нечистая сила, как не она, посулила что-то старшеньким. Аль про клад, аль про службу какую, да только ушли четверо, да не вернулся никто. Я других и отпускать не хотела — на юг наши не ходили никогда: ни соседи, ни знакомые. Говорят, там люди лихие, непорядочные, да нечисти полным-полно. Но, видно, черти проклятые смутили. Год не прошёл, и уж родненькие мои в ноги кланяются, мол, пойдём, братьев-сестёр поищем. Я и отпустила, дура. И всё. С тех пор вдвоём, бедные, с Риккичкой кукуем.

— А он не уходил? — Кир искоса поглядел на «Риккичку».

— Нет, не просился даже. Пропадёт он вдалеке от родимой…

— Любит вас?

— Если бы… — Женщина выразительно посмотрела на оставшуюся под крыльцом полупустую бутылку мутно-зелёной настойки.

— А зайцы-то откуда?

— Наша гордость… Муженёк мой охотничком был, все тропы лесные в округе исходил. Пришёл однажды, зовёт деток, малых ещё, в лес скорей. Они бегут, радостные. А там, в кустах, лежит она, зайчиха, а рядом — малютки эти…

Кир поперхнулся.

— Вот и разобрали каждый по зайчонке. Правда, всем белый достался, а Риккушке чёрный. С детства судьба невзлюбила, видно, малютку. А они, зайцы-то, непростые оказались. Сейчас и не водятся такие. И кличут их по-особому: лютозайцы. Они с детишками игрались, ни на шаг не отходили. Вместе и на юг пошли. Но вернулись зайцы… — Старушка расплакалась и снова сняла платок.

Кира охватило волнение: загадочные зайцы, загадочный юг и загадочная участь Рикки. Надо разрубить клубок загадок.

Мамс сумеет по-мужски поговорить с Рикки, Казион выведет на след детей. Проблема заключалась в том, чтобы найти место, где друзья там, в лесу, «на часах» стоят.

***

— Странные зайцы какие-то, — обобщил только что рассказанное Кир. — Не доверяю я им.

— Лютозайцы. Название смешное. Хех, люто… и ждёшь ужаса, а потом тебе — зайцы, — пробовал слово на вкус Мамс.

Казион молчал и делал вид, что думает.

Кир нашёл их на прогалине у костра. Оба совершенно не беспокоились о судьбе друга и обсуждали план возвращения домой. Но тут из ниоткуда явился Кир, и план развеялся вместе с дымом.

— Казион, демон может вселиться в зайцев? — спросил Кир, памятуя о прошлом приключении.

— Может даже в дерево, только какой с дерева прок? — Казион держал над огнём сморщенное зелёное яблоко, которое на глазах морщилось всё больше.

— Если б вы не смотались, как трусы, поужинали бы сейчас нормально, — пожурил друзей Кир, вспомнив былую обиду.

— Если б ты не вёл себя, как идиот, при каждой встрече с людьми, никто бы не сбегал. А если б мы вообще не потащились в это дурацкое путешествие, каждый вечер нормально бы ужинали, — ответил Казион. — Чего я забыл в той хибаре? Девок там нет. А без них и нет веселья.

— Зато есть люди, которым надо помочь.

— Старуха и алкаш — тоже мне люди. — Казион шустро снял горячее яблоко с палки и запустил им Киру в лоб. — Говорили же в Академии: общайтесь только с развитыми людьми, не тратьте время на отсталых. Почему у меня нет друзей с золотом, замком и собственным борделем?

— Значит, я для тебя отсталый человек, да? — завёлся Кир, потирая ушибленное и обожжённое место.

— Эй, охламоны, а ну прекратить! — разозлился Мамс и принялся тушить костёр ногами. — Встали и пошли к ним домой. Надоели уже. Я есть хочу. Как дети себя ведёте.

Казион поднялся и поправил какую-никакую, но мантию. Кир, демонстративно не глядя на него, поспешил на помощь Мамсу и начал с ним беседу о погоде.

Они ушли не так далеко от домика, но в темноте дорогу оказалось трудно сыскать. Мамс предложил прислушаться к звукам: так, по его мнению, лучше всего ориентироваться на местности. Никто ничего не слышал, кроме глухого уханья сов, стрекотания сверчков, стука дятла и хруста муравьёв под ногами.

— Туда, — вдруг показал направление Мамс.

— По шелесту листьев определил?

— Нет, оттуда пьяный поёт, — усмехнулся Мамс, и с видом знатока пошёл первым. Казион вздохнул и пробормотал новый афоризм об отсталых людях.

С каждой минутой пение становилось громче и отчётливее, но музыкального сопровождения так и не появилось.

Пора в поход, пора домой!

Там где-то там та-да-дам под Горой,

Лежит ля-ля-ля-ля-ля клад —

Сокровища лежат… порой!

Рикки пел, высунувшись из окна. Рука матери периодически швыряла его внутрь, но он стоически возвращался и начинал распевать громче.

— Не позорь перед соседями. Стыда не оберёшься!

— Какие соседи, мамань?! Никого на пятьсот миль… Одни зайцы вон.

Улучив момент затишья, Кир громко забарабанил в дверь. Старушка шустро отворила, обрадовалась знакомому лицу, но после как-то осунулась, поняв, что это не один из сыновей.

— Я ж говорила! Вон бродяг разбудил! — демонстративно громко проворчала она. Потом обратилась к друзьям. — Он спать мешает, да?

— Нам и спать-то негде…

— Ну проходите, люди добрые. Места много — людей мало. — Она отодвинулась, приглашая гостей в дом. Внутри было тепло, пахло травами и пряным супом. — А я вспомнила тебя, милок. Ты ж помочь нам обещал.

— Вот мы и пришли, — выдохнул Кир. Все сели на лавку у печи. Никто не решился проходить в комнату, где юное дарование продолжало горланить песни. Хозяйка налила суп в миски и заботливо предложила ночным гостям отведать кушанье.

— Ешьте-ешьте, дела потом, — сказала и села наблюдать.

— Тут смекнули с ребятами вариант один, — пережёвывая сдобу, пояснял Кир. — Завтра мы будем вашими детьми.

Старушка сделала вид, что не расслышала, потому что ничего не поняла. А вот Мамс понял и дёрнул Кира за рукав.

— Мы так не договаривались.

— А как ещё? Казион, сможешь?

К удивлению Кира, маг отрицательно мотнул головой и прошипел:

— Я не архимаг.

— Вообще, что ль, заклинание такое не знаешь? — вмешался Мамс, которому маскарадная идея вдруг пришлась по нраву.

— Знать-то знаю, но там ещё обряд делать. Могу напортачить, причём сильно. Да и непохоже выйдет: заметят подмену.

— Зайцев обманет? — с надеждой спросил Кир.

— Не знаю. — Казион не отрывался от еды. — На зайцах не тренировался.

Хозяйка посидела ещё немного, послушала, потом махнула рукой и пошла в недоумении укладывать спать ребёнка.

— Блаженные, что ли?..

«Ребёнок», как оказалось, недавно перевалился через окно и орал песни уже по ту сторону стены.

***

Казион всматривался в бледный набросок на куске пергамента. Едва различимые линии давали смутное представление о том, как должен выглядеть один из сыновей хозяйки.

— Художница она была у нас, настоящая художница. Сэмми-малютка. Это она моего старшего, Ингвара, нарисовала. Как живой смотрит, да. — Старушка не могла нарадоваться, что нашла рисунок.

Встав поутру, Кир попросил её описать черты лица детей, вплоть до мелочей. Сначала женщина мало поняла из сказанного и притащила мешочек с медяками. Но неунывающий злоборец объяснил ещё раз — более доходчиво, громко и по слогам.

— Ингвар был высоким, красивым, любил поспать с утра, за курами следил, колодец во дворе построил и умел из лука лучше всех стрелять, — поделилась воспоминаниями любящая мать.

Казион пожал плечами в знак бессилия. Тогда-то старушка и вспомнила про Сэмми.

— Ну как, сможешь?

— Попробую. — Казион теребил жиденькую бородку. — А мы все, выходит, будем Ингварами? Трое на одно лицо?

— Ай, ладно, зайцам-то какая разница? — Мамс нетерпеливо выхватил рисунок, посмотрел на будущую внешность, потом вернул бумажку магу. — Начинай уже.

После проникновения в образ Казион закрыл глаза, сосредоточился и сел на табурет. Труднее оказалось вспомнить магические слова, чем лицо старшего из хозяйкиных сыновей. Маг приступил к процессу создания иллюзии на Мамсе, пробуя на вкус разные варианты плохо выученного заклинания.

— И я забыл твой голос резкий… нет, нежный, твои нелестные, или небесные вроде черты.

Пальцами он водил по лицу испытуемого, то щёлкая по носу, то выщипывая брови.

— И вот опять явился ты, как мимолётное при… хотя нет, без при, просто виденье, как гений чистый из воды. Снова не то…

Вдруг Мамс начал меняться: его физиономия стала пропадать в густом тумане, словно на него кто-то настойчиво накуривал с разных сторон. Пока не забылись слова заклинания и образ Ингвара, Казион перешёл к Киру, а в конце — к себе. Тут вообще пришлось лепить вслепую.

— Готово, — прокашлял он, ощущая себя бредущим поутру по заболоченной местности.

— А надолго?

— До вечера хватит. Если понадобится, с утра ещё сделаю. Пошли к зайцам, попробуем их обмануть.

Они, шатаясь не хуже Рикки, который пока крепко спал, подобрались к двери и вывалились наружу.

— Батюшки мои! — вырвалось у хозяйки, успевшей убежать на ранние огородные работы. — Только вышла — уже набраться успели. Риккичка, чай, угощал?

— Мы на задание, — объяснил наспех Кир. — Где там зайцы?

Долго искать зверушек не пришлось. Десять зайцев подскочили и окружили троих одинаковых в лице туманных типов. И стояли в недоумении, слегка приподняв правые брови. Заяц, принадлежавший Ингвару, хотел разорваться на части. Но собратья положили ему лапы на плечи, подмигнули и, божился Кир, предложили сыграть в «камень-ножницы-бумагу».

Через несколько минут три зайца без колебаний выступили вперёд, и каждый выбрал себе клона на вкус. Поластившись у ног, как могли, и хорошенько их потоптав лапищами, зайцы начали указывать куда-то за ворота.

— Вот оно! Есть, значит, связь! Сейчас пойдём на юг! — У Кира снова внутри загорелся огонёк надежды на победный исход в новой битве со злом. — Начинается!

Зайцы ловко перепрыгнули через забор и остались ждать хозяев снаружи. Казион, Мамс и Кир в обнимку, чтоб не падать в одиночестве, поплелись к воротам.

***

— Казион, туман не проходит, — тревожно говорил Мамс, расталкивая спящего мага. Целый день они шли, с трудом различая дорогу и скакавших впереди лютозайцев. К ночи на аккуратной округлой лесной поляне разбили два лагеря: людской и животный. Злоборцы оказались в людском. После дня утомительного пути Казион вырубился мгновенно, Кир мечтательно разглядывал ночное небо, а вот Мамсу не давала покоя засевшая в голове мысль. Он долго не мог её найти и потому перебирал все подряд насущные вопросы.

— Чего там ещё? — зашипел Казион, поворачиваясь на бок. Ему снились магички с третьего курса.

— Ночь красивая: дальние звёзды, деревья перешёптываются и птицы кричат так гулко и таинственно, — поведал Кир.

— Какие деревья? — Казион понял: только он один сильно вымотался и душой, и телом. Понял также, что даже в бессоннице нужно поддерживать компанию. Иначе заставят.

— Туман не проходит, — объяснял Мамс. — Ты обещал: иллюзия будет держаться до вечера, а завтра сделаешь новую. Мне страшно. Не хочу всю жизнь провести мутным.

— Я тоже, — ответил начинающий маг. И его честность несколько шокировала. — Сами согласились. А я говорил, что могу не справиться.

— По-моему, пахнет дымом… — заметил Кир, лежавший вверх лицом на сделанном наспех лежаке из хвороста. — Горим, что ль?

— Иллюзия не имеет запаха, — менторским тоном начал лекцию Казион, однако запнулся. — И точно дым. Лес горит!

Они вскочили, опасаясь быть застигнутыми пожаром. Но вскоре заметили лишь слабый огонёк, мерцающий на полянке в соседнем лагере.

— Зайцы костёр развели! — чересчур громко для ночной тишины воскликнул Мамс. Друзья шикнули. Втихаря решили прокрасться в животный лагерь и проверить, действительно ли там греются зайцы, а не банда, пустившая ушастых в расход на шашлык. Конечно, вероятнее второй вариант, но поглядеть хотелось на первый.

И это удалось.

Скрываясь в пышных зарослях дикой малины, троица наблюдала, как лютозайцы устроились около непритязательного костерка. Двое внимательно разглядывали рисунок на земле, напоминавший карту, и стирали на нём мелкие кружочки. Когда первый лапой затоптал очередной круг, второй от радости забарабанил по бревну. Третий не обращал на них внимания. Он сидел у костра и покуривал, блаженно улыбаясь в отблеске пламени.

Глаза у Кира, Мамса и Казиона расширились до предела. Стало, с медицинской точки зрения, крайне опасно продолжать наблюдение.

— Снова демоны, чёрт бы их побрал, иначе и не назовёшь. В зайцах демоны, — настойчиво шептал Мамс.

— Интересно, что они отмечали на карте? — задумался Казион и понял: теперь точно не заснуть. Рядом лютозайцы, затевающие неведомую акцию, под боком беспокойные друзья, да ещё и земля холодная, влажная.

— На поляне траву зайцы в полночь курили… — напевал Кир, вернувшись к лежачему состоянию. — Я всегда мечтал быть бардом. Бродишь по свету, собираешь легенды…

— Демоны хотят изгнать отсюда людей — разве не ясно? — осенило Мамса. — На карте они отмечали дома, в которых ещё живут поселенцы.

— Всё-таки надо проверить, — вернулся к реальности Кир. — Дойти до места, куда зайцы приводят хозяев, разузнать, что к чему.

— И тоже остаться там навечно?

— Конечно, нет. В отличие от тех, мы-то знаем, что идём в ловушку…

Если ответ Кира и должен был успокоить, он плохо справился с задачей. Мамс присел, опёршись спиной о дерево. Казион тоже сел, только на бревно: земля казалась чересчур сырой и опасной для здоровья.

— Проще поймать их сейчас и зажарить… — высказался Мамс. Этим его бунт и закончился.

***

С утра зайцы выглядели уверенно, даже нагловато. Строгим гуськом вели подопечных через лес, гать, поля и луга, пока не остановились перед городскими стенами. Не говорили ни слова, продолжая изображать бездумных зверушек.

Казион, Мамс и Кир переглянулись. Стена выглядела внушительно: высотой в десять раз превышала человеческий рост, сделана из камня, без единого намёка на возможность вскарабкаться. Такого солидного укрепления ещё не приходилось видеть.

— Город зайцев? — пришло на ум Киру.

— Страна великанов? — усомнился Казион.

— Надо бы ворота найти, — трезво оценил ситуацию Мамс.

Лютозайцы всё поняли и поскакали вдоль стены. Послушно следуя за проводниками, злоборцы добрались до башни, под которой располагались массивные ворота.

Мамс постучал в надежде, что сможет быстренько придумать предлог, пока Кир снова не сморозит глупость.

Затвор маленького окошка приподнялся. Глаза смотрели на них сквозь забрало.

— Цель визита? — раздался грубый голос.

— Посетить ваш прекрасный город, — рискнул пустить в ход лесть Мамс.

— Место отбытия?

— Фермы к северу отсюда, — для достоверности Мамс даже махнул рукой куда-то в сторону.

— Вы горите?

— Что? Простите, не понял.

— У вас одежда дымится.

— А, вы про это… Нет, всё в порядке.

Калитка в одной из створок медленно отворилась. Двое стражников, держа наготове пики, кивком указали гостям проходить внутрь.

— Сдать оружие и магические принадлежности! Заплатите пошлину, получите пропуск. Добро пожаловать в Новодомск. Гостите, сколько пожелаете.

— Мантию тоже сдать? — насупился Казион.

— Необязательно, — без тени иронии ответил суровый стражник. — И гореть прекращайте. Здесь не принято.

— С нами зайцы… — начал Кир, но стражник перебил:

— Новодомск — город ремесла, искусства и науки. Всю живность оставить за воротами.

Только комментарий был излишним, так как, обернувшись, Кир не увидел зайцев. Испарились. Ускакали. Кинули.

— Город — ловушка, — тотчас поделился он наблюдением с друзьями. — Нам никогда отсюда не выбраться. Зайцы и нас провели, сволочи.

Друзья уже выходили из будки стражников, покончив с формальностями.

Город поразил воображение. Длинные улицы с домами, похожими на замки, уходящие в небо на десятки этажей; толпы людей, словно в столице, суетливо спешили, держа в руках толстенные сумки или книги. А главное: всё выглядело блестящим, как только что вымытым и отполированным: ни мусора, ни опавших листьев, ни бродячих животных, ни сена и навоза на дорогах, ни помоев под окнами, ни хитрых гоблинов с гармошками.

Люди проходили мимо, не обращая на странную троицу внимания. Погружённые в себя, прохожие, как вода, текли по знакомому руслу.

— Куда мы попали? — восторженно спросил Кир, сильно загнувший голову, чтобы увидеть, есть ли печная труба на крыше высоченного дома.

— Вы в Новодомске, достопочтимый господин, — сказал пробегавший мимо прохожий и снял шляпу.

— Постойте-постойте, — Мамс схватил его за манжету, заставив остановиться.

— Простите, я тороплюсь…

— Мы тоже. У нас важное дело.

— Хорошо, уделю минутку. Только прошу: не тратьте время напрасно, выклянчивая мелочь, — презрительно фыркнул добропорядочный гражданин.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

2

Вольное Братство Воинов — элитный отряд наёмников для борьбы с королевской армией