Насквозь

Алексей Куликов

Автор этой книги обычный человек, как и все. Он лишь захотел рассказать о том, что так долго лежало у него на душе и не хотело оттуда выходить, что он так и не успел понять.

Глава третья (15 лет назад)

— Женя… Женя!

Женщина шла по улице и пыталась догнать ребёнка. Он мчался вперёд, но всегда глядел на маму, чтобы не потерять её из виду. Вместе они приближались к двухэтажному деревянному зданию. Это была старая школа. Один только её вид говорил о том, что она стоит здесь больше тысячелетия. Школа такая же, как и все.

— Вон он мама, Аркадя идёт, — закричал Женя.

Мама увидела его. Мальчик шёл грустный. На его лице можно было разглядеть краски уныния всего мира, но чтобы сгладить их хоть как-то он натянул странную улыбку. Конечно, не увидеть этого не смог бы никто.

— Что случилось? — спросила мама.

Молчание… Тишина. Что ещё от него ждать? Если он пропал в бездне своих наивных детских мыслей, его оттуда не вытащить. Женя долго смотрел на брата, а потом крепко обнял его. Хотя Аркаша и был расстроен, он любил своего брата, и эта искренняя доброта грела его душу, но сам Аркаша тем, же отвечал очень редко. Чаще он был строгим, серьёзным, а иногда злым… слишком злым. Вместе, не спеша они пошли домой.

Люди, кругом были люди. Аркаша был максимально сосредоточен, в плохом настроении он не любил находиться среди общества. Женя же летел, не глядя под ноги. Он обожал этот мир, а мир любил его. Мир был хорошим и мог выполнить любой твой каприз, он никогда не сделает плохо, до тех пор, пока ему это надо.… Но это было неважно. Женя был младше Аркаши всего на год, но какая разница между их восприятием мира. Сложно сказать, почему так, но, наверное, это было где-то глубоко, внутри.

Так они дошли до дома. Женя запрыгнул на крыльцо и раскрыл двери. Значит Степан дома. Следом за ним зашли остальные. Степан быстро сверху спустился к входу.

— Чтож, Наталья Сергеевна, не уж опять чего учудил? — спросил он, видя грустное лицо Аркадия.

— Не говорит ничего, как всегда…

— Ну, ничего, не привыкать ж нам. Я всё сделал, но на верху, в окне нашёл трещину. Надо будет вызвать стекольщика.

— Хорошо Степан. Знаете, спасибо вам за всё. Вы так долго находитесь рядом с нами, что уже стали членом семьи, — с грустью в глазах сказала Наталья Сергеевна.

— Ну что вы, Наталья Сергеевна. Я просто не могу иначе. А сейчас я, наверное, пойду домой, — ответил Степан.

— Конечно, до завтра.

— До завтра, — довольно ответил он, собираясь выйти.

Женя подбежал к Степану и обнял его. Женя любил всех, и Степан также был очень добр с мальчиком. Они распрощались, и Степан ушёл.

Женя побежал на кухню. Подойдя к маме, он аккуратно намекнул: «Мамочка, а ты помнишь кому скоро одиннадцать лет?».

— Конечно Женя. Наш ты зимовичёк, — она поцеловала его, и он довольный поскакал наверх.

Пробегая мимо комнаты Аркаши, он услышал всхлипы, горькие, те, от которых даже его счастье исчезало. Женя зашёл в комнату. Аркаша лежал на полу и глядел в потолок. Сложно сказать, что с ним было, но, как минимум каждый новый всхлип ранил Женю всё больше. Он просто улёгся рядом с ним.

— Женя.… Знаешь…. — проскрипел Аркаша.

— Что ты, что с тобой?

— Ты ведь мой брат и я могу рассказать тебе всё?

— Конечно, всё!

— Хорошо. Иногда мне кажется, что всё вокруг нас не то… понимаешь? — хрипел Аркаша, — понимаешь, может, я бываю не самым добрым с тобой, но прости меня… твоя радость к миру, это очень… Я всегда хотел быть как ты, но не могу.

Взгляд Жени на Аркашу скрывал в себе всю полноту печали и сочувствия. Женя не понимал. Он чувствовал, что брату плохо и эти слова слишком засели у него в голове. Женя, молча, обнял его и прошептал с сожалением: ” Я всё понимаю…».

Они тихо лежали, осознавая, что никто ничего не понял. Но это и не было важным. Они просто знали, что есть друг у друга, а значит остальное уже не так важно.