Школа богатырей. Вольные люди

Алексей Кудесин, 2020

Служить князю московскому Александру все равно, что связать себя по рукам и ногам. Посудите сами. Вы не можете критиковать княжну Завидку, которая устраивает колдовские опыты над людьми, ибо делает она это на своей земле. Вам никак неможно указывать новгородским купцам, каким товаром нельзя торговать, ведь у Москвы с Новгородом строгие договорные отношения. Минским лесовикам даже намекнуть невозможно, каким богам молиться, а уж к вольным казакам Запорожской Сечи и вовсе лучше не соваться… НО!!!!!! Все это! И мнооогое другое!!! Вы можете себе позволить!!! Если вы – ВОЛЬНЫЕ ЛЮДИ. Особенно, если один из этих вольных людей богатырь сильномогучий. Ну а вторая – красна-девица, владеющая зловещим Зеленым Сглазом… Читайте долгожданную ПЯТУЮ книгу из серии Школа Богатырей.

Арка 1 — Город ползучего тумана

Сказ 1 — Любим против Кома

Гибкий золотоволосый юноша лет восемнадцати осторожно пробирался по лабиринту скал. Был он в простой холщёвой одежде и в лаптях. Над левым плечом торчала рукоять булавы, такая тонкая и ажурная на вид, что казалось и заяц после удара оной быстро оправится и убежит.

— Ёшь-матрёшь! Подозрительно!

Один из камней впереди неуловимо рознился оттенком от соседних скал.

— Хм! — юноша потёр подбородок и поднял указательный палец. — Использую воздух.

Он выставил перед собой раскрытую ладонь, словно хотел накормить птичек, и хлопнул по ней с размаху второй ладонью. Пуф! Меж ладоней зародилось воздушное лезвие, мгновенно оно распространилось перед молодым богатырём, полоснув по скалам. В стороны брызнула каменная крошка. Парень смущённо потёр затылок.

— Ёшь-матрёшь. Опять не он…

Осторожно двинулся дальше. Под лаптями хрустело каменное крошево. Впереди дыбились высокие стены, из которых складывался целый лабиринт. В проходе, словно над костром, дрожал воздух. Внутри головы юноши закопошилось что-то зудящее. Из-за ближайшего поворота раздались звуки гуслей, зычный напевный голос произнёс:

— Высоки на Руси Святые горы, глубоки их ущелья, страшны пропасти…

Юноша встал, прислушиваясь.

— Не растут там ни берёзка, ни дуб, ни сосна, ни зелёная трава. Там и волк не пробежит, орёл не пролетит, — муравью и тому поживиться на голых скалах нечем…

Уроки Варвары не прошли даром. Ощущал, как в голове рождаются чужие мысли, пихаются, ровно стадо галдящих гусей, так и норовят подменить то, что было там до. Юноша ухмыльнулся. Техника воздействия с помощью земной тяги на мозг противника.

Катнул навстречу шар собственной мысли. Он разбросал чужие образы, оставив голову пустой и чистой.

— Этим меня уже не взять…

Юноша двинулся дальше, зная, что увидит. Перед ним сидел сказитель. Большой, в ярком разноцветном кафтане. На коленях гусли, по ним ходят туда-сюда натруженные руки. Б-брунь, тр-рунь, бр-рунь!

— Ездит старый по Святым горам. Тут колеблется мать сыра земля, осыпаются камни в пропасти, выливаются быстры реченьки. Ростом богатырь Святогор выше тёмного леса, головой облака подпирает, скачет по горам — горы под ним шатаются, в реку заедет — вся вода из реки выплеснется. Ездит он сутки, другие, третьи, — остановится, раскинет шатёр — ляжет, выспится, и снова по горам его конь бредёт…

Юноша остановился, перед глазами поплыли яркие картинки. Только теперь к хитрости здешних скал они не имели никакого отношения.

Он вспомнил, как безусый юнец стоял, разинув рот, перед невесть откуда взявшимся сказителем. Это случилось почитай четыре года назад, на богатырских испытаниях. Они все тогда на это купились…

Робкая Настенька, огневая Сойка, даже умный Наум. Родные лица прошли перед внутренним взором, наполняя сердце приятным теплом и лёгкой печалью. Как давно это было, как быстро минули годы. Где они теперь?..

Нынешний Любим прекрасно видел, что на самом деле сказителя перед ним нет. Там лишь пустой камень и отвесная стена. Просто токи земной тяги окутывают его голову и возбуждают именно те места в голове, которые реагируют на то, как если бы там и правда был сказитель.

— Чудно, — проговорил он. — Я будто вижу его и одновременно смотрю сквозь. Какие же мы на самом деле были детки.

Больше не слушая, он прошёл прямо сквозь иллюзию. Коли все это взято из моей головы, то неча рот разевать. Будет надобно — погляжу сам, без чужой помощи.

Под ногами дрогнули камни. Кто-то был очень недоволен его решением."Ничего, потерпишь", — подумал Любимка. Из головы разом выдуло всяческую ностальгию или ребячество.

Три года он учился владеть собственным телом. Сперва просто ходить, потом и сражаться. Обуздать Несмеянкину сильномогучую тягу оказалось ой как нелегко. И вот сейчас он должен доказать всем, а в первую очередь себе, что справился с этой задачей.

Три года назад на полигон Яги вместе с ним отправилась и Варвара. Хоритон отпустил свою дочь, ибо девушке тоже требовались некие тайные тренировки. Ребят сопровождал писарь Полох.

— Вы оба должны научиться жить, — напутствовал их первый библиотекарь Харитон. — Помогите в этом друг другу. И помните — вы нужны Руси. Станьте сильнее! Хотя нет. Сильных у нас много. Станьте непобедимыми!

Это"станьте непобедимыми"намертво засело в голове юноши. Дядька Харитон никогда ничего не говорит просто так. Коли молвил таковы слова, стало быть, есть такая возможность.

На полигоне помимо Яги их встретил Ком, любимец Святогора. Любимец — это существо, созданное из земной тяги и подручного материала. Ком был слеплен из земли и мог обращаться в камень поразительной прочности. Сила любимца напрямую зависит от способностей создателя. Надо ли напоминать, что у легендарного богатыря и творения выходили легендарные. Ком умел заполнять своим телом огромные пространства, он никогда не спал и все видел. Это позволило Любиму не беспокоиться о том, что его непомерная сильномогучая тяга утащит его под землю. Ком всегда держал под его ногами толстый слой прочного камня.

"Станьте непобедимыми!"Любим отдался всем своим существом учёбе. Сперва мешали переживания. Находясь вдали от московского княжества, поначалу дёргался от беспокойства. Как там одержимники? Началась ли война? Не погиб ли кто-то из друзей?! Харитон держал их в полной изоляции. Даже Варвара и Полох не знали о том, что происходит за пределами полигона. Ком и Яга знали, но никогда не рассказывали.

Время шло, вестей не было, и Любим успокоился."Стань непобедимым!"Вот что самое важное. И он не жалел себя. Первый год ушёл на то, чтобы просто научится ходить и не ломать все вокруг. Следующие два он потратил на использование новой могучей силы в бою.

Варвара тоже не теряла времени даром. В то время, как Любим прыгал по полигону, девица сидела в избушке Яги либо бродила по её саду. Несколько раз, возвращаясь с тренировки, Любим замечал присутствие посторонних людей. В первый раз сердце встрепенулось — не князь ли прислал кого с весточками из внешнего мира.

— Нет, это один из лазутчиков, что пришёл убить твою подругу, — сзади прямо из земли поднялась фигура молодого парня. Лицо как всегда бесстрастно, голос ровен.

— Зачем он тут? — буркнул Любим. — Ты говорил, что они десятками толпятся у твоих границ…

— Варваре тоже нужно тренироваться… — загадочно ответил Ком.

Их прервал страшный крик, юноша встрепенулся и глянул в ту сторону. Из окон избушки Яги исходило зелёное мерцание.

— Варя… — он сделал движение бежать на помощь, но двери отворились. Внутри был беспросветный мрак, из него соткался девичий силуэт в аккуратном платье со множеством бантиков. Лицо девицы бледное и очень серьёзное, сейчас выглядело слегка виноватым. В уголках рыжеватых глаз затухали зелёные искорки.

— Прости, Любим. Этого больше не повториться, — она смущённо потупила глазки. — Я слишком глубоко залезла…

— А не… — начал Любим и замолчал, не умея подобрать слов.

— Нет, мне его не жалко, — лицо девушки посуровело. — Я видела, что он планировал со мной сделать…

Плечики её зябко передёрнулись.

— Это хуже смерти… Нет, я никогда не нанесу ему даже десятой доли вреда, который он готовил мне…

С тех пор Любим ни разу не слышал криков. Хотя зелёные сполохи из-за плотно задёрнутых штор и следы посторонних людей иногда замечал.

Так прошли три года. И вот сегодня он должен показать все, на что способен. Если испытание пройдёт успешно, они с Варварой, наконец, смогут убраться отсюда. И узнают, что происходит во внешнем мире.

Скалы раздвинулись, впереди показалась небольшая долина. Внизу тихо шелестели на ветру деревья. У отвесных стен стояли прекрасные мраморные статуи, вниз вела гладкая извилистая тропа.

— А вот это уже точно он! — Любим расплылся в улыбке. Вернулись воспоминания. Их было четверо тогда. Наум, Наська, Сойка и он. Великие герои, победители чудовищного бера. Топали наобум и даже не подозревали с чем столкнуться.

Теперь он знает. Хотя знает ли? Не утаил ли Ком ещё каких-нибудь способностей? Юноша отмахнулся от набежавшей тревоги. Даже если утаил — он, Любим, тоже по полной ещё ни разу не выкладывался. Вот и сравним наши тайники.

Чуть помедлил перед тем, как войти на площадку. Все здесь было монументально и совершенно. Вдоль стен стояли белые мраморные статуи, изображающие героев и чудовищ. Тут суровый воин в шкурах повергает мечом змея, там два воина в доспехах бьются на булавах, а три женщины наблюдают за ними, прижав руки к груди. Каждая сцена оформлена узорами, вырезанными прямо в камне, как картины в рамах. Пол выложен гладкими отполированными плитами с причудливыми орнаментами. Любим осторожно тронул гладкую поверхность кончиком лаптя, очень уж на застывший лёд похожа.

Все, как тогда, на испытании тягателей. Разве что золотых врат нынче нет. Оно и понятно. Сегодня все здесь только для него, и играть с ним никто не станет. Ком действительно попытается его убить. По крайне мере так сказала бабуся Яга, и писарь Полох при этом сделал такое скорбное лицо, словно уже похоронил его, Любима.

Нет! Помирать я не собираюсь. Он стремительно сорвал с плеча булаву и грянул ей прямо перед собой. По мере движения булавы она стала наливаться сталью и под конец сделалась раза в три толще и массивнее. За миг до того, как она коснулась твёрдого с виду камня, тот вмялся, как глина, пошёл складками и расступился.

Граум! Дрожь разлилась в стороны, как волны от падения капли в кувшин с водой. Каменное покрывало сминалось и боровилось, будто и камень, и статуи были нарисованы на толстом плотном одеяле. Вся эта субстанция отпрянула от эпицентра удара, забурлила и закружилась. У Любима зарябило в глазах.

Кружение размягчённого камня продолжалось, вокруг Любима начали подниматься стенки, как будто он очутился на гигантском гончарном круге, на котором невидимые руки мастера ваяли очередной кувшин. Стенки стали сближаться сверху, потом они уплотнились и сомкнулись. Любимка ощутил, что со всех сторон на него ринулась волна камня.

— Мечи-качи! А вот это ты зря, — пробормотал он.

Без видимого усилия он взмахнул палицей, она по-прежнему имела вид тоненькой тросточки с шариком на конце. Только вот гул, с которым она вспарывала воздух, больше подошёл бы огромному стальному стволу Буслая.

Булава пропала, превратившись в размытый гудящий рассерженным шмелём круг, за миг до того, как стены сомкнулись. Любим заблаговременно защитил уши земной тягой, иначе звук разодрал бы в клочья барабанные перепонки и заставил вытечь мозговое вещество.

Гудящий круг врезался в камень, разбрызгивая снопы искр. Стена шла трещинами и рушилась в мелкую щебёнку, которая тоже оживала и наползала, стремясь похоронить непокорного. Гудящие дуги, которые, казалось, были теперь повсюду, раскидывали крошево во все стороны. Мелкие камни летели с огромной скоростью и разносили в мелкий песок ближайшие каменные стены лабиринта.

— Не поймёшь, где тут он, а где не он, — пробурчал юноша.

Каменная щебёнка отхлынула, как морская волна, и улеглась, сливаясь с окружающим камнем и землёй. Это произошло так стремительно, что спустя пару ударов сердца отрок не мог бы поручиться, где настоящий камень, а где ложный.

— Пора вспомнить все, чему меня учили…

Шлёп. Юношу качнуло, палица перестала вращаться, влипнув в ладонь. Любим насупил брови и медленно присел. Свободная рука легла ладонью на землю. Любим прижал её и прикрыл глаза.

Внутри него в тот миг происходила сложная работа. Во все стороны от тела вытекала земная тяга, но если в воздухе она будто бы зависла облаком, то по земле она, пульсируя, распространялась во все стороны.

"Приветствую вас, тягатели. Можете звать меня просто — Ком. Надеюсь, вы уже поняли, что я наголову вас превосхожу? — так сказал им при первой встрече любимец Святогора. — Двигаюсь я скорее Любима… раза в два. Я умею свистеть, так же умело, как Сойка. Кстати, похвалю тебя. Ты вплотную приблизилась к возможностям своего знаменитого деда. А в чем-то даже превзошла. Но мои возможности не ограничены этими двумя крохотными мешочками, коие вы храните за рёбрами. Если будет нужно, я буду дуть и дуть и дуть с одинаковой силой и мощью. А ещё я гораздо умнее Наума. Ведь в нем одна жизнь, а во мне сосредоточен опыт огромного числа людей. А уж книг я поглотил великое множество. И да. Травы я знаю лучше Настеньки. Хоть это и кажется невозможным. Это комплимент…"

— А ещё он знал Святогора… — пробормотал Любим и добавил уже громко. — Теперь я увеличил мою скорость, Ком. Сравним?

Он мигнул и пропал. Бам! Бам! Бам! Удары шли как будто из ниоткуда. На поверхности камня оставались огромные вмятины, как будто били не шипастым шаром с кулак величиной, а огромными камнями для баллист. Одновременно слышались хлопки, когда воздух заполнял место, откуда исчез богатырь.

— Да. Он не успевает за мной! — молнией сверкнула мысль. В некоторых ямах на дне оставались круги, как будто земля начинала расступаться от удара, но не успела, и её края пригвоздило к каменистой почве.

Шух! Любим появился на том же месте, где только что стоял. Внешне беспечный и расслабленный. Не смотря на чудовищную скорость даже не запыхался.

— Как тебе такая скорость, Ком?

Ш-ш-ш-ш! Впереди из камня выросла фигура. Лицо и туловище до пояса выглядело вполне по человечески, молодое юношеское лицо глядело бесстрастно. Он поддёрнул словно юбку свои растекающиеся ноги. Вся поверхность перетряхнулась. Недвижимыми остались лишь места ударов палицей.

Каменный юноша нахмурился и дёрнул сильнее. Раздался хруст и треск. Одновременно звуки походили и на то, как рвётся материя и на то, как трескает камень.

— Твои удары так меня спрессовали… — проговорил Ком, и в голосе его звучало удивление, — что я не могу шевелить этими частями.

— Ёшь-матрёшь, прости, — Любим утратил гордую позу воина и виновато потёр затылок. — Надеюсь это не навсегда…

Ком будто бы прислушивался к себе.

— Ты прав, похоже, это навсегда, — проговорил он.

— Ты что, меня не слушаешь?! — вскричал юноша. — Не навсегда! Я сказал — НЕ!

— Но ты сам подсказал мне способ противостоять тебе…

Губы Кома тронула улыбка. Любим вспомнил, что любимца Святогора привязанного к этому месту постоянно мучала скука. Их противостояние было для него приятным разнообразием бытия, ради которого потерять парочку кусочков своего безразмерного тела ничего не значило.

— Я просто должен уплотниться до состояния твоей булавы…

Раздался негромкий хруст и шелест."Подол", который он только что поддёргивал, начал стремительно втягиваться в одиноко стоявшую фигуру.

— Он и правда может стать плотнее булавы? — пробормотал Любим, с сомнением глядя на тонкую рукоять.

— Никто не знает, сколько металла вбухано в булаву Ильи Муромца, — так сказал ему — Полох. — Но судя по тяжести, там целая гора…

Ком обычно скрывал свой объем и уж точно на памяти Любима не пытался втиснуть всего себя в размер человечьего тела. Всегда оставалась неприметная ниточка, по которой материя уходила в огромные подземные полости. И вот теперь он решил попробовать.

— Эй, прекрати! Мечи-качи! Тебя этак ни одна скала не выдержит, — заволновался Любим.

Кома уже втянул все лежащие на поверхности участки тела и теперь высасывал себя тонкой струйкой из подземных ходов, которых под полигоном Яги было видимо невидимо.

Земля под ногами любимца начала проваливаться, он нахмурился. Тут же под ним уплотнился плоский блин и выдавил его назад на поверхность. Ком продолжал уплотняться вместе с подставкой.

— Разве ты умеешь перераспределять вес? — спросил Любим.

— Я умею все, что умел делать Святогор, — невозмутимо отозвался любимец. Любим подавил желание попятиться.

Ком продолжал втягивать в себя материю, его фигура налилась ощутимой силой. Воздух вокруг дрожал, как туго натянутая струна, и похрустывал, как застывший ремень.

— Мы с тобой не враги, просто состязаемся, — сказал Ком. — Потому подкинь, пожалуйста, булаву.

Любим задумчиво глянул на него, потом крутнул оружие вверх над собой. Та грозно загудела, рассекая воздух. Поднялась на несколько человечьих ростов и рухнула назад, все ускоряясь. Юноша ухватил её, его тряхнуло, ноги просели в землю, словно та сама расступилась под ними. Любим крякнул и переступил, подымая массу вверх.

Ком кивнул, из его руки вырос с виду точно такой же стальной стержень с шипастым навершием. Любимец с невозмутимым лицом подбросил свою лжебулаву. Та поднялась, неспешно вращаясь, и рухнула ускоряясь. Ком поймал её у самой земли. В отличие от Любима, он не провалился, его даже не шатнуло.

— Это все из-за подставки… — пробурчал юноша.

— Плотность одинаковая, — молвил Ком, Любиму показалось, что он обращается не к нему. — Сколько ещё добавить?

Он прислушался и ответил сам себе:

— На четверть? Хорошо.

Любим обернулся и увидал далеко на скале тёмно-рыжее пятнышко. Варвара наблюдала за их поединком с безопасного расстояния.

— Вы можете общаться на таком расстоянии?..

Ком не ответил. Святогоров любимец лишь кивнул и продолжил уплотняться.

— Сколько же тебя там под землёй?! — поражённо воскликнул юноша.

— Если ты забрал эту булаву, значит видел котловину, которая образовалась на месте боя Ильи и Мрака, — спокойным голосом заговорил Ком. — Это примерное отражение их силы. Другими словами это пространство, которое они способны контролировать своей земной тягой и темной волной, которая есть суть то же.

Любим вспомнил огромное выглаженное до блеска пространство. Оно занимало добрую четверть города.

— Неужели…

— Теперь увеличь это во столько раз, во сколь Святогор был сильнее нынешнего богатыря, пускай и такого могучего, как Илья Муромец.

Глаза Любима стали по плошке. На Руси бытовала присказка, сколь не сильномогуч богатырь, а до Святогорушки ему дюже дюжин недотянуть…

— Больше чем в сто разов… — проговорил юноша. — Ямища в сто разов глубже, чем котлован в Потерянном граде…

Такого себе не мог даже вообразить. Хруст меж тем продолжался. Ком невозмутимо уплотнял своё наземное тело. Воздух вокруг потрескивал от напряжения, Любим видел, что на поверхности любимца то и дело проскакивают искорки.

— Готово!

Хруст прекратился.

— Плотность, как булава Ильи да ещё одна четверть. А теперь сравним…

И он замахнулся. Без видимого усилия, совершенно не меняясь в лице, Ком переместил чудовищную тяжесть, зажатую в руке. Хотя сжатый кулак был всего лишь имитацией, святогоров Любимец всегда был единым целым куском.

Для обычного материального мира это оказалось слишком. Огромная плотность настолько сильно толкала воздушные потоки, что они разлетались с громовым свистящим звуком и сразу рождали хаотичные вихри. Земля дрожала и шла рябью, как поверхность пруда. Даже облака, плывущие далеко в вышине, вдруг остановились и спешно стали преобразовываться, словно наткнулись на невидимую преграду.

Любим тоже замахнулся, хотя его трясло и мыкало. Ему потребовалось усилие всей земной тяги, только чтобы остаться на месте, не улететь вместе с вихрями.

— Уплотни булаву… — прозвучало в голове. — Она станет меньше, но ты сможешь удержать удар…

Любим моргнул в ответ. Думать, как это происходит некогда. Булава дрогнула и вдруг съёжилась, превратившись и вовсе в игрушечную. Но теперь она смотрелась так же реально, как и Ком. Любимец Святогора кивнул с задумчивым видом. Оценил ход.

А потом обе булавы пошли навстречу друг другу… Мир замер в ужасе, предвкушая непоправимое…

Сказ 2 — Прощание

— Стойтя! А нуй стоять!

Два вихря столкнулись, образовав гладкую, как лист пергамента, поверхность. Настолько плотную, что она полоснула по земле, как гигантская секира, оставив меж поединщиками борозду в десяток саженей глубиной. Борозда перечеркнула крутой склон котловины, осыпав округу брызгами камней.

— Ишь, уплотняют они! Вы жай мне весь полигон разнесетей! Гдей я ить жить стануй?!

Сверху глухо шлёпнулась большая выдолбленная из цельного куска дерева ступа. С шелестом она проехала по траве, и, попав углом в борозду, резко обернулась на бок.

Из ступы выкатилась древняя бабка в драном платье, безрукавке и с платом, смешно завязанным на лбу. Она прытко подскочила и очутилась меж поединщиками, раскинув руки. Сухонькие ладошки упёрлись в булавы соперников, расталкивая их в разные стороны.

Ком застыл, обратившись в камень, потом с хрустом втянул лжебулаву в собственное тело. Ощущение небывалой мощи стремительно покидало его человекоподобное тело, утекая в подземелья.

— Уф! — Любим выдохнул и утёр пот со лба. — Сколь не учусь, а всё тебе есть чем меня поразить.

По склону вновь посыпались камушки. Варвара шустро скользила по отвесной поверхности. Любим глянул на неё и не смог отвести глаз. Из-под короткого подола торчали загорелые коленки, высокие сапоги обтягивали стройные ноги. Платье облегало гибкое тело, которое значительно округлилось в районе груди. Варька не изменила себе, на подоле красовалось несколько аккуратных бантиков. Длинные тёмно-рыжие волосы были туго стянуты в две косицы, которые полоскались на ветру.

На высоте с десяток саженей девица споткнулась, у Любима дрогнуло сердце. Ни капли не растерявшись, она кувыркнулась и плавно опустилась вниз, встав на обе ноги.

Юноша выдохнул и показал большой палец. Да, Варвара тоже не теряла времени даром. Всегда подозревал, что в ней немало земной тяги, теперь знал это наверняка.

Они сошлись все вместе и стали кружком. Невозмутимый Ком, суетливая Яга, спокойная Варвара и ёрзающий от нетерпения Любим.

— Ну чтой? — бабушка вопросительно поглядела на Кома.

— Не Святогор, конечно, — ответил тот, — но он сумел развеять мою скуку.

Варвара замерла, глаза её остановились, зато зрачки дрогнули и начали менять размер. Любим нахмурился.

Не так давно узнал, что его подруга, так же как все писари Харитона, заключила с первым библиотекарем договор и пустила отца к себе в голову. После этого Харитон мог смотреть её глазами и говорить её губами. Едва Любим вспоминал об этом, его тут же охватывало неприятное и слегка брезгливое чувство. Варвара смотрит на него прямо сейчас или это её отец притаился в уголках рыжеватых глаз? В любой момент он способен влезть в ее голову или только с разрешения Варьки? Эти мысли постоянно тревожили его, и каждый раз он пытался скрыть их от подруги. Судя по тому, что девушка всегда вздыхала и мрачнела, выходило это у него не очень хорошо.

Но теперь Любим был рад, что Харитон так близко.

— Ну, что?! — подался он вперёд. — Я уже приблизился к уровню непобедимости? Может, надо было посильнее махать булавой?! Или уменьшить её до размера козявки?! А потом запустить в Кома метким щелчком…

— Тише, — проговорила Варвара слегка рокочущим голосом. Любим тут же замолк. Не смотря на то, что видал это уже не раз, никак не мог привыкнуть. Возбуждение мгновенно сменила злость. Глаза девушки остекленели, лицо сделалось неподвижным. Лишь двигались губы, да пульсировали зрачки.

— Любим. Ты упражняешь тело и дух уже три года. Надо признать, ты недурно освоился с новой силой. Конечно, до настоящего владения земной тягой тебе далеко, но времени больше нет. Мы тянули сколько могли. Мир требует вашего присутствия.

— Нашего? — юноша неуверенно оглянулся на Кома.

— Моя дочь тоже значительно продвинулась в своих изысканиях. Хотя того, что нам требуется, она так и не достигла, — лицо девушки дрогнуло, словно она хотела поморщиться. Отец не позволил ей даже это. Мускулы вновь окаменели. — Но времени нет. Продолжите обучение в дороге.

Переживание за Варвару смыла волна восторга.

— В дорогу?! Наконец-то! Ёшь-матрёшь! Я дождаться не мог! — он так и подпрыгнул на месте, словно дурной щенок. Тут же взял себя в руки, на лицо набежала тень.

— Только вот… Дядька Харитон. Скажите, что там во внешнем мире деется?! Мы же не знаем ничего?

Губы Варвары дрогнули, Любим не смог бы сказать, чьё это движение: Варвары или её отца.

— Очень хорошо, — молвил Харитон губами дочери. — Ты повзрослел. Прежний Любим даже не вспомнил бы о такой мелочи.

Харитон умолк, словно подбирал слова. Любим ощутил страх. Перед глазами прошла вереница близких людей. Батенька Варфоломей, дети из приюта, братцы монахи. Гришка Жердина, Дуняша, Прутик, потом вспомнились товарищи по школе богатырей. Вдруг кого-то из них уже нет в живых?! Или ещё хуже — они там геройствуют, а я тут отсиживаюсь под юбкой у бабуси Яги.

— Что-то плохое случилось? — проговорил он, севшим голосом.

Варвара дёрнулась, словно очнувшись от дум, и сказала почти обычным голосом.

— О том, что происходит в мире, я вам говорить не стану. Дам только места, которые вы должны будете посетить на пути в Москву. О том, что происходит в мире, вы сложите собственное впечатление. Это очень важно.

Любим попытался унять внутреннюю дрожь. Так противно не ощущал себя даже сегодня утром перед поединком с Комом. Там хотя бы ясно было, что его ждёт. Здесь же сплошная неизвестность. От дядьки Харитона всего можно ожидать. Может быть, вместо цветущих городов они встретят дымящиеся развалины, и перводемона Мрака на престоле…

Тряхнул головой и улыбнулся. Нет. Такого просто не может быть. У Руси во все времена были сильные защитники, уверен, что не ударили в грязь лицом и ныне. К тому же… князь Александр не зря старался сдружить княжества. Супротив общего противника они выйдут общей гурьбой.

— Кто с нами пойдёт ещё? Наверняка это будет Ком и Полох… — он поискал глазами молодого писаря, но того нигде не было видно.

Ком не пошевелился, бабушка издала ртом звук похожий на"пфуй".

— Любим! — грозно зарокотал голос Варвары. — Ты должен быть внимательней к словам. Тебе объясняли, что Ком не может покинуть эти земли.

— Ой, дядька Харитон, — отмахнулся юноша. — Вы и не такие сложные вещи делали. Может придумали чего. Невозможное возможно!

Бабушкино"пфуй"превратилось в беззубую улыбку и бормотание:"Наш человек!"Ком как будто помрачнел, или это просто облако набежало на солнце?

— Ну, грхм, — Харитон смутился и попытался кашлем скрыть недостойное чувство. — Нет, путешествовать будете вдвоём. Только ты и Варвара…

— Вдвоём?! — воскликнул Любим и глянул на девицу. Милое лицо немного раскраснелось, гибкая фигура, стройные ноги в аккуратных сапожках и грудь, что весьма ощутимо вздымала платье… Юноша стремительно начал краснеть и опустил глаза. — Хы-хы…

Он оборвал себя на полуслове и снова хихикнул.

— Ах тышь бестыднай! — пробормотала Яга. — В бане ево удержалай, так он вонай чего выдумал!

Харитон продолжал говорить деловитым голосом:

— Ты — главная ударная единица. Варвара — поддержка и связь со мной. Полоха я отзываю. Он вернётся в Москву напрямую… — он замедлился и осёкся. — Любим, что с тобой?!

Продолжая алеть, как кумач, юноша расплылся в широкой глуповатой улыбке.

— Мы с Варькой будем совсем одни. Ни Полоха, который везде сует свой нос. Ни бабуси Яги, которая своими… заслоняет весь обзор…

Он так взглянул на девицу, словно видел перед собой не человека, а лакомый кусочек.

— Любим! Да прекрати же ты!

Бах! Уй! Любимка выпал из мечтаний и нашёл себя сидящим на земле. Правая рука тёрла макушку, на которой наливалась шишка.

— Продолжай, отец, — сказала Варвара своим голосом. Её глаза вновь остекленели, зрачки дрогнули.

— Ты уверена, что с ним все в порядке? — спросил рокочущий голос. — Он выглядит больным. Повышение температуры кожных покровов…

— Уверена, этот феномен носит временный характер… — отозвалась девушка холодным голосом. Было странно видеть, как она разговаривает сама с собой. — Можешь продолжать. Он уже пришёл в себя.

Варвара строго поглядела на сидящего на траве Любима. Тот поспешно вскочил и замер, не зная куда девать глаза и руки.

— Ты думаешь? Ну, гм. Тебе видней, — пророкотал голос. На лице Варвары мелькнуло сомнение, потом оно утратило эмоции. — Отныне вы самостоятельный мобильный отряд с тайными заданиями. Задания будут вложены в голову моей дочери, когда настанет время.

Едва юноша услышал про тайные задания, разом позабыл и о смущении, и о Варваре. Он весь напружинился, словно пёс, почуявший след.

— Ёшь-матрёшь! Тайное задание! Интересно, что это будет? Наверняка что-то опасное. Может быть, нужно выследить кого-то страшного, изловить и доставить…

— Отправляетесь завтра с утра, — возвысил голос Харитон. Он, похоже, решил игнорировать все проявления эмоций юноши. — Первый пункт маршрута — Белоозеро.

Лицо девушки дрогнуло, зрачки обрели обычный размер. Она выдохнула, стараясь делать это незаметно.

— Варька, ты слышала? — воскликнул Любим хриплым от волнения голосом. — Нам поручили тайное задание!

Девушка замедленно кивнула.

— И мы пойдём с тобой вдвоём… — Любимка замолчал и снова стремительно начал краснеть. — Хы. Мы будем в лесу. Без никого…

Он уставился на дальний лес неподвижным взглядом, явно видя там что-то совсем иное. Варвара моргнула, окончательно приходя в себя.

— Люби-им?! — вознёсся над полигоном возмущённо-удивлённый крик. — Что ты там такое представляешь?!

Бац! Бац! Юноша снова оказался на земле, рука быстро-быстро трёт макушку. Ком с Ягой переглянулись. Любимец приподнял бровь, старушка прыснула и прикрыла ладошкой беззубый рот.

— Скучно без них будет, — проговорил любимец.

— Ой, и не говорюй! — всплеснула руками бабушка.

***

Их путешествие началось на следующий день, едва взошло солнце. Провожать путников у избушки на курьих ногах вышли Яга, Ком и Полох. Последний был очень огорчён.

— Опять я всех подвёл, опять чего-то недоглядел… — сокрушался он.

— Не думаю, что дело в твоих недочётах, — сказала Варвара. — Скорей это связано с тайным заданием, которое предстоит выполнить Любиму.

Она поглядела на Любима, тот расправил плечи и вскинул подбородок. Да! Тайное задание, это вам не хвост собачачий.

— Настолько тайное, — с придыханием продолжала девица, — что мы сами не ведаем, в чем оно заключается!

Она фыркнула и рассмеялась. Любимка сдулся и сконфуженно потёр затылок.

— Этак правда смешно выходит…

Полох вымучено улыбнулся.

— Ну что? Двинули? — Любим перебирал ногами от нетерпения, как нервный конь. Или как Листок. Первого писаря не видели уже тысячу лет. Ещё один повод беспокоиться.

По случаю похода юноша облачился в походную кольчужную рубашку, поверх обычной, холщёвой. Её перетягивали широкие ремни. Плотные кожаные порты заправлены в простые сапоги. Золотистые волосы он предпочёл коротко остричь, а те несколько волосин, что сумели пробиться на подбородке, сбрил безо всякой жалости. Раз уж не появилось настоящей бороды, неча и жалеть.

За спиной у него висела в удобных петлицах булава Ильи, которая вновь приняла вид тонкой стальной палки с шипастым навершием. Рядом лежал огромный и туго набитый заплечный мешок. Варвара приладила к нему два ремня, отчего его удобно стало надевать за спину. Не смотря на размеры, в сравнении с булавой он казался Любиму невесомым.

— А нуй не дрейфь, — хлопнула писаря по плечу Яга. — Делов для каждого отыщетсяй. С каждого возьмут по талантам. У тебя жа есть таланты. Мы видели!

Она так искренне сморщила рот в улыбке, что Полох растянул губы в ответ.

— Ещё год назад я вас не отпустил бы, — сказал Ком. Он выглядел, как благопристойный юноша, только от ноги прямо в землю уходила тонкая песочная струйка. — За три года, пока вы пользовались гостеприимством Яги, на Варвару было совершено сто шестьдесят пять попыток отнять жизнь. Двадцать пять врагов я обезвредил. Пятерых из них, гм, не важно… Не смотря на это в последнее время попытки не прекратились, а, наоборот, сделались более частыми. Последнего атакующего я так и не сумел вычислить. Он держится за пределами моих возможностей.

Любимка перестал улыбаться.

— Сто шестьдесят попыток! Они никак не успокоятся! Отчего я ничего не видел?!

— Потому, что ты все это время находился внутри сферы моего влияния, а все попытки напасть прекращались на границах этой сферы, — невозмутимо ответил любимец. — Проявите осторожность, когда будете покидать мои земли.

Любим кивнул и дёрнул плечами, чтобы булава улеглась поудобней.

— Держий, — Яга протянула Любиму небольшой самовар. Крышка припаяна к пузатому корпусу. Кран перекрыт вертушком. Сбоку на самоваре устроена петля, чтобы удобнее было вешать на пояс. — Подарочек тебе. Верней твоемуй другу.

— Другу? — удивился Любим. — А-а, другу!

Он расхохотался и обратил к Яге лукавый взгляд.

— Его невыдержанный язык пресытил и твоё терпеливое сердце.

— Мы с Комушкой озаботились и сделали для него хоромы, — баба Яга хихикнула. — Очень уж он у тебя невоспитанный. Вот мы и привязали его к этой железяке.

— Он что же, внутри? — Любим недоверчиво принял самоварчик и покрутил его. — Эй, Темник? Ты как там?

Ответила ему тишина.

— Не-е-е, — баба Яга хитро переглянулась с Варварой. — Штукай в том и есть, чтобы он не появлялся, пока его не просят. И убирался, как толькай отпустют.

— И как же его оттуда… — проговорил Любимка. Его охватило противоречивое чувство. С одной стороны натерпелся от Темника, а с другой — это же настоящая тюрьма.

— Мы взяли идею у восточных джинов. Просто потри, — проговорила Варвара.

Любимка поглядел на девушку недоверчиво, но Варька обычно не шуткует. На неё это совсем не похоже.

Он коснулся выпуклого бока самоварчика и повозил пальцами туда-сюда. Вжух! Тот затрясся, загремел краником, а потом из него вылетел полупрозрачный человечек.

— Уа-а-а! Кто меня разбудил? Я так славно спал. Спасибо бабушке Яге за прекрасные хоромы. А, это ты, Дыра. Стал ещё надоедливее. Для чего звал? Что? Просто так?! Да я тебя!..

Ветер загудел, закручиваясь в вихрь. Любимка глянул на Варвару, та изобразила, будто постукивает по чему-то ногтями.

Тук-тук, машинально повторил её движение. Вз-з-з-ж-жух! Клац! Нарождающийся вихрь втянулся в носик самоварчика, только вертушок скрипнул.

— Уф, — Любимка неуверенно улыбнулся. — Пожалуй, так лучше. Если он там спит и доволен…

— Ути, болезнай, — сюсюкнула баба Яга и повернулась к Варваре. — Виш какой добрай, за ветерок переживает. Стало быть, с тобой вообщей как с сокровищей носиться станет…

Она замолчала, а Любим почувствовал, что краснеет. Более того он увидел, как загораются щеки девушки.

— Нам пора, — поспешно сказала та и отвернулась к ремням заплечного мешка Любима. Отчего-то показалось нужным проверить их прямо сейчас. Яга только хихикнула.

— Ой, ребята, развлекли вы нас зна-атной. Скукай без вас будет!

Лицо Кома осталось неподвижным, но вокруг как будто стало чуть темней.

— Ничего, бабуся. Чай свидимся. Тогда у нас будет чего порассказать! А тебя, Ком, я обязательно побью при следующей встрече! Вот увидишь…

Губы святогорова любимца треснули в улыбке. Хрустнуло, земля заметно дрогнула.

— Буду ждать, Любим.

А потом они повернулись спиной к избушке на куриных ногах и вошли в лес. Сердца ребят переполняло предвкушение и трепет. Внешний мир, полный опасностей и затаившихся врагов, ждал их за пределами сферы Кома. Они жаждали увидеть его с непреодолимой силой.

Сказ 3 — В путь

Вдаль уходили гигантские стволы запредельных сосен. Кроны терялись далеко в вышине, своей тенью подменяя небо. Земля была устлана длинными хрустящими иголками.

Впереди легко скользила Варвара в облегающих сапожках, в зелёном походном платье со множеством аккуратно завязанных бантиков. Шагала она налегке, две туго завязанные косицы задорно прыгали при каждом шаге.

За ней топал Любим. Толстая подошва его сапог плотно приминала хвою и мелкие сучки. Из-за одного плеча торчал стержень булавы, над другим возвышалась гора туго набитого мешка. Широкие прошитые ремни перекрещивали кольчужную грудь и стягивали пояс. По бедру бил небольшой блестящий самоварчик и ножны с кинжалом. Не смотря на груз, Любим шагал легко и бодро.

— Варь, а Варь, — сказал юноша. — У меня вот что из головы не идёт…

Он смущённо потёр затылок.

— Чего же? — отозвалась девица, не оглядываясь.

— Ну… Это… Ёшь-матрёшь, — Любим покраснел и мялся, комкая слова. — Твой отец… Это… Он в любой момент может через твои глаза нас увидеть?

Долгое время под сводами леса раздавалось лишь шуршание сапог да редкий хруст веточек.

— По сути, ты прав. Когда отцу нужно соединиться с моим разумом, он делает это, ибо считает, что его вопрос неотложен. А ты чего интересуешься?

Она оглянулась и уставилась на юношу большими рыжеватыми глазищами. Тот споткнулся и уронил мешок. Тут же кинулся подымать, старательно пряча глаза.

— Ну… Я… Это… Подумал тут. Бабуси Яги теперича рядом нет. За тобой ужо не будет такого присмотру…

Он надел лямки на плечи и выпрямился. Как ни в чем не бывало потопал дальше, даже песенку принялся насвистывать.

— Ты это к чему? — Варвара проводила его недоумевающим взглядом. — Яга и не приглядывала за мной особо. Что я маленькая какая?

— Ага, как же, не приглядывала! — взвился Любим. — Тогда у бани…

Он вдруг осёкся и стремительно ускорил шаг. Варваре пришлось догонять его.

— Что тогда у бани? — раздался её пытливый голос совсем рядом.

— Ну… Это… — опять заблеял Любим. Лицо его перепробовало все оттенки красного цвета. — Просто я шёл рядом. Ну и подумал. Ковшик в траве валяется. Надо бы занесть. А тут щёлка в занавеске. Я и хотел…

Он замолк, уши полыхали так, что вот-вот могли заняться проплывающие мимо ветви елей. Какое-то время было тихо. Чем дольше висела тишина, тем более зловещей она казалась.

— Ну и как я тебе? — раздалось у него за спиной. Он так и встал. В её голосе не было ни капли холодности или возмущения. Лишь лукавство и… неподдельный интерес.

— Да откуда ж мне знать, — вскричал он с болью в голосе. — Она дырку собой заслонила! Ещё и красовалась.

Он скривился и сплюнул. Буэ! Звонкий смех искорками рассыпался под сводами леса.

— Ну ты даёшь…

— Вот я и подумал, что дядька Харитон твоими глазами мог увидеть…

Он покрутил пальцем в воздухе. Лицо вновь скривилось, юношу передёрнуло. Варвара не ответила, и Любим поглядел на неё. Лицо девушки застыло. Щеки побледнели, рот приоткрылся.

— Гляди… — проговорила она едва слышно.

Любимка повернулся и присвистнул.

— Так вот где застряли эти сто шестьдесят пять покушений, — проговорил он.

Впереди перед ними высилась огромная гора покорёженного изломанного метательного оружия. Чего там только не было. Топоры, молоты, стрелы, болты арбалетов, кинжалы, булыжники, в том числе такие огромные, что их не сумели бы метнуть даже самые мощные катапульты. А ведь они посреди глухого леса, поди затащи сюда катапульту…

— Хорошо, что это не видит Полох, — сказал Любим. Варвара хихикнула.

— Да. Для него это стало бы серьёзным ударом… Это же из какой дали это все прилетело…

Шух, шух, шух! Вокруг них разом поднялось три человеческих фигуры. Любиму показалось, что воины возникли прямо из земли. Все в лохматых одеждах, сливающихся с хвоей, все одной комплекции и роста. Только оружие разное.

У человека, что стоял прямо за спиной Варвары в руках блистала цепь со стальными шипастыми шариками на обоих концах. Второй, что появился меж путниками, резко выбросил обе руки с кинжалами. Одна неслась в шею девушки, вторая норовила распороть горло юноши. Третий в руках держал молот на длинной рукоятке. Он широко размахнулся, собираясь расплющить девушку.

Все это застыло перед глазами Любима в молчаливой сцене. Одним движением он сбросил лямки мешка и сдёрнул булаву. Мешок ещё висел в воздухе, а Любим уже ткнул булавой воина с молотом, перевёл в удар рукоятью по тому, кто тыкал кинжалами, последним досталось носителю цепи.

Шух, шух, шух! Даже сквозь рваный скок услышал тихие звуки, словно они тоже были ускорены. Все три нападающих разлетелись темноватым грязным туманом. Молот и два кинжала упали на землю. У Любима ёкнуло в груди. Цепь не упала после исчезновения воина. Она захлестнула шею девушки, шипастые шары летели прямо в милое лицо.

Любим уже не успевал с булавой, подставил под удар ладонь. Шлёп, тук, ай! Удар получился неожиданно сильный. Первый шар поймал в ладонь, а вот второй очень болюче ударил по косточке большого пальца. Земная тяга защитила руку, но боль была такая сильная, что перед глазами сверкнули искры.

Любимка уронил цепь с шарами и запрыгал, тряся ладонью. И тут только до него дошло. Варвары не было там, где её захлестнула цепь. Он огляделся. Её вообще нигде не было.

Шух, шух, шух! Темные воины вновь поднялись прямо из земли, булава, кинжалы и цепи теперь нацелились на Любима.

— Да что с ними такое? — мелькнула мысль, и Любим вновь ушёл в ускорение.

Варвары не было рядом, поэтому на сей раз просто загрёб всех троих широким ударом булавы. Фигуры разлетелись рваным туманом, оружие упало на землю. Любим отскочил назад, так чтобы за спиной оказался гигантский ствол стальной сосны.

Пока не ясно, появляются они только у оружия или способны напасть и без него. Скорей всего управляет ими кто-то на расстоянии. Надо срочно найти его и обезвредить, иначе будем скакать так до морковкиного заговенья.

Воины вновь начали подниматься и опять рядом с брошенным оружием. Любим прыгнул вперёд и замолотил булавой. Цепь улетела к дальнему дереву и звонко ударилась о дерево. Два кинжала мелькнули в другую сторону и вонзились в ствол. Булава закрутилась и упала в середине поляны. Атакующие вновь развеялись рваным туманом.

Сейчас поглядим, обязаны ли они появляться рядом с оружием, или… Три столбика тумана появились из-под земли у брошенного оружия, начали уплотняться и обретать цвет.

Любим хмыкнул и поднял булаву. Продолжим опыты. Теперь попробуем зашвырнуть оружие как можно дальше и в разные стороны. Сумеют ли они одновременно появиться или есть ограничения по расстоянию…

Воины появились и застыли, мелко подрагивая. Их руки так и не коснулись оружия. Любим опустил булаву и огляделся. Раздалось шуршание кустов и из подлеска вышел невзрачный человечек ростом едва ли до плеча Любима. Глаза его были широко распахнуты, в их глубине юноша уловил зелёные искорки.

— Вий! — мелькнула первая мысль, но он даже не успел вскинуть булаву. Первую мысль догнало озарение. — Варя?!

Изображение леса мигнуло, будто одну картинку подменили другой. Рядом с кустами, из которых появился незнакомец, стояла Варвара. Все в её облике было как прежде, только вот обычно рыжеватые глаза теперь ярко сияли зелёным.

— Меня тут нет. Я ушла… — монотонно проговорила девушка. — На восток! В Запределье…

Она махнула рукой в сторону леса. Шух, шух, шух. Три фигуры сплелись из тумана рядом с брошенным оружием. Человечек повернулся в указанном направлении, казалось, новая идея захватила все его существо. Он не сделал никаких видимых движений, но три призрачных воина ухватили оружие, разошлись дугой и отправились в лес. Незнакомец, не оглядываясь, направился следом.

Любим поглядел на Варвару. Зелёные глаза начали блекнуть, несколько мгновений, и на него смотрела обычная рыжеглазая девица.

— Зелёный Сглаз? — спросил он.

— Да, — ответила она. — У нас это родовое. Я же, по сути, племянница Вия. Грех не использовать способность.

Любимка потёр затылок.

— Без тебя я бы с ним провозился…

— Без меня ты бы бахнул по земле, и он бы вывалился из своего убежища, как миленький, — рассмеялась девушка. — Вряд ли он чаял столкнуться с сильномогучим.

— А ты? Ты бы тоже… вывалилась?

— Я специалист по защите, — улыбнулась Варвара. — К тому же, чем хорош Зелёный Сглаз, он не снимется, даже если я умру.

Любим перестал улыбаться.

— Не говори так! Ты не умрёшь! Я позабочусь об этом…

***

В первую ночь остановились меж корнями огромного стального древа. Любим поставил шалаш из еловых лап. Для этого пришлось применить навык отрицательной массы, чтобы подняться вверх по стволу, снизу материала для строительства не нашлось.

Рядом с шалашом весело потрескивал небольшой костёр. Вокруг шумел кронами великий лес. Путники не таились. Целый день им никто не встретился и никто их не преследовал. Опасных зверей они тоже не видели.

Варвара достала из мешка Любима одеяла из мохнатой медвежьей шкуры. Юноша вдруг замолк, словно поперхнулся. Девушка смерила его оценивающим взглядом, потом оглядела темнеющий лес.

— Холодно, — проговорила она и поёжилась.

Любим глядел на неё во все глаза.

— Ты можешь взять моё одеяло, — выпалил он. — Я посторожу…

— Эх, — Варвара сокрушённо вздохнула. — А я думал, что мы сделаем как тогда, когда ты вернулся из похода и отдыхал на Буслаевых брёвнах…

Глаза Любима распахнулись, губы растянула глуповатая улыбка.

— Как тогда! Да… Я бы тоже…

— Хорошо, я возьму твоё одеяло. А ты сторожи.

Девица ухватила оба одеяла и пропала в шалаше. Любим остался сидеть, как истукан с открытым ртом и вытаращенными глазами.

Изнутри она видела, как он поник и сгорбился. Костер кидал блики на его несчастное лицо.

— Издеваешься над парнем, — рокочущий голос раздался прямо в голове. Варвара едва заметно дрогнула, никак не могла к этому привыкнуть.

— А ты опять подглядываешь, — молча констатировала она.

— Должен же я проследить за своей дочерью, — в голосе отца явилась тень чувства. Варвара никак не могла уловить что это. Насмешка или…

— Раньше тебя это не интересовало, — сказала она осторожно.

— Раньше ты думала лишь о работе.

— Сейчас ничего не изменилось.

— Изменилось, — голос его внезапно посерьёзнел. — Чёрный Скоморох сделал тебе предложение, и ты после этого выжила. Уже три года как ассасины не справляются с этой задачей.

— Я не собираюсь принимать его предложение, отец. Ты же знаешь.

— Знаю. Но я изучил Скомороха. С него станется освободить для тебя место без твоего согласия.

— Это какая-то глупость! Я не понимаю…

— Он знаменит неординарными решениями. Он знает, что если меня не станет, ты лучшая кандидатура на моё место. Для него неважно согласилась ты или нет. Он освободит для тебя это место и будет считать тебя должницей.

Варвара утратила спокойствие:

— Это какой то бред. Как я могу быть должницей, если я не просила и не желала…

— Это не важно. Все будет сделано, комар носа не подточит. Он даст, ты примешь. К чему приведёт эта ситуация не может ответить даже Головоломка. Одно она говорит однозначно — возможна польза как Чёрному Скомороху, так и нам. Поэтому мы не можем не рассматривать этот вариант.

— Но… Я не… — Варвара была в смятении. Но даже так она не произнесла глупых слов:"Не хочу".

— Не беспокойся раньше времени. Я не собираюсь умирать. А сейчас я пришёл рассказать про этот парадокс Чёрного Скомороха и…

Голова девушки повернулась к выходу, глаза сфокусировались на Любиме. Юноша сидел, как нахохленная ворона, в сторону шатра даже не глядел.

— Я просто хотел сказать тебе, что больше без большой нужды не появлюсь в твоей голове без предупреждения. Из меня не вышло хорошего родителя, когда ты по-настоящему в этом нуждалась, глупо начинать пытаться теперь.

Варвара ничего не ответила. Какое-то время в голове царила полная тишина, потом Варвара улыбнулась:

— Сказано, сделано. Ушёл, даже не попрощавшись.

Какое-то время она сидела и прислушивалась к себе, пытаясь уловить мельчайшие признаки присутствия чужой воли. Их не было. Варвара тихо проговорила в ночь.

— Любим. Хватит там сидеть. Хочу выспаться. Так же, как тогда во дворе княжьего детинца, когда ты вернулся из Потерянного Града…

Лицо его озарилось великим счастьем и нежностью. Он сразу перестал горбиться и встал перед ней в полный богатырский рост.

— Ты, правда, этого хочешь? — задал он самый дурацкий вопрос в своей жизни и не дожидаясь ответа полез внутрь. А потом они сидели, закутавшись в два одеяла в шалаше из еловых лап, и глядели на темнеющий лес. И Варваре не было так покойно даже в домике бабы Яги под защитой святогорова Кома.

Сказ 4 — Лесная охота

Так они и путешествовали. Днём неутомимо продвигались на запад, ночью спали в шалаше. Гигантские сосны постепенно истончились до обыкновенных, меж гладких стволов-свечек все чаще попадались раскидистые ели. Время от времени встречался подлесок и упавшие высохшие деревья, что было немыслимо для лесов запредельных. Любим то и дело обгонял девушку и расчищал путь направленными хлопками воздуха.

— Похоже, мы входим в земли Руси… — сказала Варвара. — Если не слишком сильно забрали на юг — это должны быть новгородские земли. Белоозеро самый восточный их город.

К полудню лес поредел настолько, что косые лучи солнца достигли подножия деревьев. Варвара подставила щеки солнцу и блаженно зажмурилась. Её лицо дышало такой беспечностью и спокойствием, что у Любима защемило в груди. Как давно он не видел подругу такой. Может быть, вообще никогда не видел?

Он начал перебирать воспоминания, не отрывая глаз от девушки. Затаил дыхание, боясь спугнуть это мимолётное мгновение. Варька улыбнулась и медленно раскрыла глаза.

— Ты чего, Любим? Смотришь на меня, словно впервые видишь?

— Я… Это… — он смутился и потёр затылок. — И правда, словно заново тебя вижу! Ты такая… Гм… Такая…

— Какая? — улыбнулась девушка.

Он окончательно запутался в своих мыслях. Упрямо тряхнув головой, он рубанул ладонью воздух.

— Не мастак я красиво гутарить. Но когда мы вот так вместе идём с тобой, я самый счастливый человек на свете!

По тому, как озарилось лицо Вари, понял, что и её никто не баловал красивыми речами. Да и когда? Всю жизнь она провела в полумраке библиотеки отца, да бегая по его поручениям.

Любима охватило такое глубокое чувство любви, что он даже остановился. Всем нутром, всей своей сутью ему захотелось сделать так, чтобы Варвара никогда больше не узнала ни боли, ни несчастий.

Что-то изменилось на его лице, потому что Варвара тоже остановилась и смотрела на него так, будто хотела съесть глазами. Он воскликнул что-то невнятное, чувство настолько переполнило его, что просто не мог устоять на месте. Хотелось действовать прямо сейчас. Забрать её у мира и спрятать, укрыть от невзгод и… посторонних взглядов.

Он шагнул к девушке, она вдруг очутилась в его объятиях. Рыжеватые глазищи вынимали душу, а губы слегка приоткрылись, с каждым мгновением приближаясь все ближе. Это было столь неожиданно и столь сладко, что прилети в тот момент очередной швыряльный нож из чащи, никто бы его даже не заметил. Впрочем, оружие не причинило бы им никакого вреда, ибо земная тяга выплеснулась из Любима и заполонила все вокруг.

Их губы почти соприкоснулись, меж ними щёлкнула искра. В кустах раздался страшный хруст, они вздрогнули и отпрянули друг от друга. В их сторону кто-то ломился, не разбирая дороги.

***

Женщина с девочкой со всех ног бежали по лесу. Дыхание с сипом рвалось из груди. Девочка запуталась в подоле и едва не упала. Женщина поддержала её.

— Аха-ха-ха! — раздалось за их спинами. Фьють! Стрела с широким наконечником срезала несколько тонких деревцев и пронзила ствол ели впереди беглецов. Хрясь. Брызнули щепки, дерево захрустело и стало заваливаться, преграждая путь беглецам.

Женщина повернулась спиной к ощетинившимся сучьям и задвинула дочку за спину.

— Зяблик! Ты сумеешь пролезть под ёлкой? Я их отвлеку… Беги!

Она толкнула дочку. Та упала на колени перед проходом.

— Не надо, мамочка! Я тебя не оставлю!

— Беги! Иначе будет поздно!

В лесу хрустело, перекликались голоса. Все ближе. Девочка насупилась и замотала головой.

— Мы тятю бросили! Теперь ты хочешь, чтобы я одна осталась.

— Оно и верно! — раздался визгливый голос. К беглецам из леса вышло трое воинов в лёгких кольчугах. Один из них держал длинный причудливо изогнутый лук. Свободной рукой он вырвал из остатков дерева стрелу.

— Мамка верно гутарит — беги. А я выжду минутку и гляну, сумеет ли тебя догнать моя стрела.

Он захохотал. Один из его спутников, худощавый и рябой, поморщился, второй, круглолицый и румяный, как наливное яблочко, подхалимски хихикнул. Мать прижала к себе дочь.

— Один… Два… Три… — начал считать витязь с луком. — Чем дольше ты медлишь, тем меньше у тебя шансов.

— Беги! — закричала мать и оттолкнула девочку. Та глянула на неё распахнутыми от ужаса глазами и нырнула в прореху меж сучьями.

— Двадцать пять… Двадцать шесть… — считал витязь. Потом вдруг замолчал и капризно скривил лицо. — Надоело считать. Хватит и такой форы…

— Нет! — Вскрикнула женщина. — Она всего лишь ребёнок! Пощадите!

— Да, она ребёнок, — рассмеялся витязь. — А это значит, что Завидке она без надобности. В деревне этих детей как крыс, возьмёшь себе другую дочку.

Он захохотал и оттолкнул женщину. Та упала и разрыдалась.

— Будь моя воля — всех бы перебил.

Он резко вскинул лук и пустил стрелу в лес. Мать всплеснула руками и затихла в траву.

— Делайте ставки, попал или нет, — сказал витязь, поворачиваясь к товарищам. Круглолицый вскинул руки, дескать не рискну спорить, рябой кусал губы и отводил глаза.

— И то верно, — расхохотался витязь. — Мои стрелы не знают промаха.

— А ведь ты всерьёз хотел убить её! — раздалось из леса. С громким хрустом поваленную ель сдёрнуло в сторону. К богатырям и женщине широко шагнул юноша. Девочка сидела у него на руке и всхлипывала, прижавшись всем телом. Свободной рукой юноша держал стрелу.

Витязь оскалился:

— Неправда. Я не желал убить. Только покалечить. Чтобы эта крыса подольше мучилась.

Он расхохотался. Его товарищи ухватились за мечи. Оба хорошо знали, какой скоростью обладают стрелы их командира, а этот незнакомец поймал на лету.

Лицо юноши посуровело.

— Ты же богатырь, должон защищать, а не нападать, — молвил юноша. — Ведёшь себя, как одержимник. Стало быть, и ответ держать станешь по той же статье…

Витязь перестал смеяться. Лицо дёрнулось и исказилось.

— Ты кто таков, чтобы одержимников поминать? Хотя, без разницы. Княжне Завидке нужны богатыри для опытов. Не своих же отдавать, в самом деле…

Он оглянулся и словно специально попал глазами на рябого, который не хихикал над его выходками.

— Правда, Кирюн? Я уже давно слежу за тобой. Какой ты у нас чистоплюйный да нежный. Все морщишься, бормочешь чего-то…

Кирюн побледнел и отступил на шаг. Даже не пытался оправдаться. Круглолицый богатырь подхалимски захихикал.

— Вот. Учись у Сорика как надобно. Княжне Завидке не нужны нежные воины. Ты вот чего, — командир ткнул пальцем в юношу. — Прибей этого. Но не до смерти. Потом оттащишь его к княжне. Глядишь и примет его вместо тебя…

Он отступил и сложил руки на груди, словно показывая, что не станет вмешиваться. Кирюн поглядел на Любима, потом на своего начальника. Девочка глянула в траву и закричала:

— Мама! Мама! Что с тобой?!

Она соскользнула с рук Любима и кинулась к бесчувственному телу. Откуда ни возьмись, рядом с ней появилась Варвара и нежно погладила по волосам.

— С твоей мамой все в порядке. Сейчас мы её оживим…

— Ого? Откуда девка взялась? — брови витязя грозно сошлись на переносице. — Это какая-то магия? Видишь, Кирюн. Они грязные маги. Их нужно уничтожить. Ты хватай парня, а Сорик приведёт мне девку.

Круглолицый богатырь расплылся в недоброй ухмылке.

— С удовольствием, командир.

Кирюн сжал кулаки и задрожал. Потом складки губ затвердели, он широко шагнул к Любиму и развернулся.

— Нет, Кром, — тихо сказал богатырь. — Хватит! Лучше я умру здесь, чем…

Шух! Никто не заметил удара. Кинжал вонзился в грудь Кирюна. Тот охнул и ухватился за рукоять. По лесу разнёсся дикий хохот.

— Хочешь — умирай, — закричал Кром. Он хлопнул себя по пустым ножнам, где только что висел пронзивший Кирюна кинжал.

Любим кивнул собственным мыслям. Этот Кром очень быстр. Не удивительно, что его боятся соратники. Хотя какие соратники, если он их за людей держит.

— Умирать никто не будет, — сказал он, двигаясь к Крому мимо Кирюна. — А ты не стой столбом, помоги девицам.

Кирюн глянул на него расширившимися глазами, потом перевёл взгляд на рукоять кинжала в своей груди.

— Ты же богатырь, — сурово молвил Любим. — Должон помогать слабым. Ранение — не повод не исполнить долг.

Кирюн дрогнул и осторожно потянул кинжал из груди. Тот подался неожиданно легко. Кольчуга была целёхонька, у кинжала не было лезвия, лишь крохотный огрызок у гарды. Любим не выдержал и рассмеялся.

— Он такой медленный, — сказала Варвара, не прекращая хлопотать над женщиной. — Даже я видела удар.

— Иди-иди, — сказал Любим Кирюну. — С этими я разберусь сам.

— Что?! — Кром хапнул ножны и перевернул. На траву упало отломанное лезвие. — Да как ты смеешь?! Это был мой любимый кинжал!

— Нечего тыкать куда не следует, — веселье разом покинуло Любима. К этому человеку ощущал лишь брезгливую жалость. — Тебе дадена сила, а ты тратишь её, обижая слабых. Ты не достоин высокого звания — богатырь земли русской.

— Ах ты, паршивец! — заорал Кром. — Не тебе решать, чего я достоин! Да я тебя в порошок сотру! На куски порежу! Кишки твои на кулак намотаю!

— Ты очень непоследователен, — сказала Варвара со своего места. Женщина простонала и села. Девочка с плачем бросилась её обнимать. — Если ты сотрёшь его в порошок, то как потом будешь резать на куски. С кишками тоже не ясно. Ты сотрёшь в порошок все, кроме кишок? Или потом уже в порошке станешь отделять то, что было кишками, от всего остального.

Кром обратился к ней, тело его сотрясала ярость и недоумение.

— Что?! Чего ты такое говоришь?! — заорал он.

— Нет, это что ты говоришь? — Любим подошёл к нему вплотную. — Ты не приметил, как я нанёс удар, и продолжаешь кричать на нас, будто силу имеешь? Что за странный человек?

— Силу?! — витязь обратил к нему злобное лицо. — Что может знать о силе обыкновенный богатырь! Аха-ха! Вы не собьёте меня своей болтовнёй! Я уничтожу вас! Всех уничтожу!

Третий богатырь на этих словах перестал подхалимски улыбаться и отодвинулся.

— Эй, Кром. Меня-то за что?!

— Всех! Всех уничтожу! — Кром ничего не замечал вокруг. — Княжна Завидка подарила мне силу! Сейчас! Да!..

Любиму вспомнился такой же злобный и трясущийся Иваш. Как Кром он жаждал силы, и так же он отыскал её у демонов. В тот раз добром это не кончилось.

Кром извлёк что-то небольшое из-за пояса. Любим приметил, что у витязя там устроен потайной кармашек.

— Княжна Завидка сильна. И она щедро делиться своей силой.

Витязь вскинул кулак и сжал его. Хрустнуло, по руке потекла тёмная кровь.

— Дарую себя тебе! — вскричал Кром и раскинул руки. Из кулака, в котором он что-то раздавил, выплеснулись зелёные волны. Витязь словно окунулся в бурлящий поток. Ядовитая зелень закрутила его, обдала брызгами и прилипла к телу богатыря.

Трава и кусты вокруг стали чернеть. Листики скручивались и рассыпались прахом. Подхалим поспешно отскочил ещё дальше в лес.

— Вот и все, — сказал Кирюн и повернулся к Варваре. — Нам с ним не совладать. А вам бы бежать. Вдруг, пока с нами тешится, про вас забудет.

— Недооценивай Любима. Он как-никак сильномогучий богатырь.

— Сильномогучий? Этот юнец? — Кирюн поражённо обратился к Любиму.

А Варвара как ни в чём не бывало хлопотала над женщиной с ребёнком. К сражающимся обратилась спиной, демонстрируя полное пренебрежение к их бою.

Бац! Только боя никакого не было. Любим одним движением сдёрнул тонкий стержень булавы с плеча и вдарил. Булава брезгливо удлинилась, шипастое навершие грянуло прямо в серёдку бурлящей зелени.

Граум! Содрогнулась земля, жалобно застонали деревья. Зашипело, к кронам деревьев взметнулись струйки дыма. Словно на раскалённую заготовку плеснули воды. Только пар был зелёный и вонючий.

В земле зияло отверстие в виде человеческого силуэта. Вниз отвесно уходили выглаженные стены. Любим крест-накрест махнул булавой, стряхивая с неё зелёные капли.

— Так то. Будешь ли ещё к одержимникам за силушкой бегать…

— Стойте, где стоите! Иначе она умрёт, — хлестнул дрожащий голос. Круглолицый богатырь стоял за спиной девочки, приставив кончик кинжала к её горлу. — Вы быстрые, но я быстрее.

Кирюн воскликнул и выставил открытые ладони.

— Сорик, ты что? Она же девочка! Как ты можешь?

— А вот могу! Княжна нас не простит, коли слабину дадим. И не отпустит. Не хочешь же ты поучаствовать в её охоте в качестве жертвы?

— Но что ты можешь? Ты же видишь — они сильнее…

— Кром придёт в себя и запустит ядовитую волну. И тогда…

Любим не обратил на эти слова никакого внимания. Он подошёл к яме и принялся деловито обрушивать стены внутрь.

— Эй, чего ты творишь? Я прирежу её! — завопил Сорик. Кончик ножа опасно дрожал у шеи девочки. Та застыла, боясь шевельнуться.

— Я засыпаю его землёй. Сыра земля лечебная, вытащит из него эту гадость. Жаль, конечно, что здесь в лесу появится чёрное пятно. Деревья засохнут, звери будут обходить стороной. Зато парень очухается и выберется. Вдруг этого будет достаточно, чтобы он одумался.

— А ну отойди от ямы! Не то…

— Реж, коли собрался. Нечего словами бросаться, — Любим продолжал трудиться.

— На слабо меня берёшь, — оскалился Сорик. — А вот гляди…

— Нет! — закричал Кирюн и прыгнул к нему. Но было поздно. Кинжал вонзился в…

— А-а-а-а! — разорвал тишину истошный вопль. — Что это?! Что?!

Круглолицый выронил нож и ухватился за разрезанную до кости ладонь.

— Не понимаю?! Как такое могло быть?!

— Я закольцевала твою ярость, — сказала Варвара. — Теперь кому бы ты не пожелал нанести вред, ты нанесёшь его только себе.

Парень скорчился, баюкая руку. Любим закончил заваливать яму и поглядел на него.

— Хм. Теперь ты не сможешь ему помочь, — он задумчиво глянул на взрыхлённую землю, потом махнул рукой. — Выберется сам. Он же богатырь. Варь, а где девочка? Как ты это провернула?

Девчушка сидела чуть в сторонке рядом с очнувшейся мамой и глядела на них распахнутыми глазами.

— Он изначально ухватил не настоящую девочку. Мы же с ней преспокойно стояли в сторонке. Любим сел перед дитём на корточки.

— Как тебя звать?

— Зяблик, — пролепетала девочка.

Любим потрепал девочку по русым волосёнкам.

— Забудь про этих дядей, Зяблик. Это были не настоящие богатыри, — сказал он и повернулся к Кирюну. — Вот он настоящий.

Тот даже отпрянул.

— Я?!

— Ты был готов отдать жизнь, лишь бы не обидеть невинных. Если вон тот насмешничал и подстраивался под силу, ты решил пойти против. Хотя и думал тогда, что Кром сильнее меня.

Любим видел, как спина богатыря выпрямилась, затравленное выражение уступило место другому, решительному и твёрдому. Скуление подхалима усилилось, он кутал рану в оторванную от кафтана тряпку, но никак не мог управиться одной рукой.

— Нам пора, — Варвара поднялась. — Пусть Кирюн позаботится о Зяблике, а мы отправимся дальше…

Белозерский богатырь кивнул и придвинулся к женщине. Девочка подскочила к Любиму:

— Тятю. Помоги нам спасти тятю.

— Тятю? — Любим вопросительно поглядел на Варвару. Та пожала плечами.

— Говори, — повернулся юноша к девочке.

— Спасите моего тятю, — видя их внимание, зачастила Зяблик. — Они забрали его, мама спрашивала про тятю, и нас прогнали из деревни. А потом злые дяди стали охотится на нас, как на зверей. Ты спас нас. А теперь ты выручишь тятю.

Девчушка глядела серьёзно и без тени сомнений.

— Ну… Э-э, — Любим оглянулся на Варвару. Та поглядела на женщину.

— Мы из села Крохово, что рядом с Белоозером, — сказала та сиплым бесцветным голосом. — Всегда жили спокойно, вдали от всех распрей и напастей под защитой Новгородского наместника. А тут явилась княжна Завидка, обаяла наместника, окрутила богатырей. Стали они наших мужчин хватать да в город уводить. А потом они возвращаться начали, не в себе.

— Как это не в себе? — удивился Любим.

— Ума их лишают там, — в муке воскликнула женщина и тут же притихла, глянув на девочку. Та стояла, с обожанием глядя на юношу.

— Мамка, не тревожься. Этот богатырь настоящий. Он нам поможет.

В голосе девочки было столько уверенности, что у Любима потеплело в груди. Даже в Москве детки перестали верить в богатырей, а тут…

— А в последнее время они и вовсе перестали возвращаться, — продолжила женщина бесцветным голосом. — Не знаю что и лучше…

По щекам её потекли слезы, но она даже не пыталась их скрыть.

— Мамка, ну ты чего. Я же тебе сказала, что теперь все хорошо будет.

Заблик подошла к женщине и погладила по руке.

— Правду я говорю? — она поглядела на Любима.

— Конечно, — воскликнул тот. — Это даже хорошо выйдет, коли вы нас проводите и покажите где что.

— Уря! — Зяблик так и подскочила. — Мамочка! Они нам помогут! С тятей все будет хорошо, вот увидишь!

Любим приблизился к Варваре и шепнул:

— Нас посылали в Белоозеро. Не связано ли это с нашим тайным заданием?

— Не знаю, — пожала плечами девица. — Мне велено выйти на связь, когда увижу город. Так я и сделаю.

— Что ж ты сразу не сказала, — Любим повернулся к местным. — Кирюн, Зяблик…

Он остановил взгляд на женщине и замолчал. Только теперь понял, что так и не узнал, как её зовут.

— Мамку Смирной кличут, — охотно сообщила Зяблик.

— И Смирна. Проводите нас до Крохово и расскажите, чего у вас тут творится.

Сказ 5 — Кроховское безумие

— Так вот оно как всё у вас… — сказал Любим, задумчиво глядя перед собой. Уже несколько часов они топали по лесной тропке. Поверженный Крон и подвывающий Сорик остались далеко позади.

— К сожалению, о внешнем мире ничего добавить не могу, — извиняющимся голосом молвил Кирюн. — Нас не баловали вестями. Раньше купцы привозили сплетни, что де шесть княжеств собирают общую рать, что в Запредельных лесах происходит что-то скверное. А потом — как отрезало. Княжна Завидка не позволяет пришлым ни с кем разговаривать. Да и приезжают одни и те же люди, молчаливые и суровые.

— Ничего. Разберёмся… — ответил Любим. Они взобрались на вершину покрытого лесом холма. Вниз полого шёл склон, покрытый редким березняком. Отсюда открывался хороший вид вдаль на лес, а там…

— Белоозеро, — молвила Варвара. Перед ними в паре часов пути раскинулось огромное озеро. Солнце искрилось на покрытой рябью поверхности. На чистом небе плыли редкие ослепительно белые облака, отражаясь пушистыми боками в озере. На берегу раскинулся небольшой град с деревянными стенами, построенными на крутых насыпях. За стенами виднелись высокие терема, выше всех возносились золотистые маковки храмов.

Слева и чуть поодаль от Белоозера словно кто-то рассыпал горсть крохотных домиков.

— А вот и Крохово, — добавила девица с улыбкой. — Любим, обрати внимание на город.

Юноша прищурился. Над городом плыл широкими лентами едва заметный в лучах солнца зелёный туман.

— Ничто тебе не напоминает? — Варвара поглядела на Любима. Тот задумчиво кивнул.

— Очень похоже на Тёмную Княжну. Три года назад мы встречались с ней, она едва не погубила наш отряд. Хорошо, что Наськины травы уберегли меня от действия её ядов.

Кирюн недоверчиво поглядел на юношу. Парень юн, три года назад и вовсе был отроком, но всерьёз утверждает, что схлестнулся с их княжной и остался жив. Можно ли такому верить?

Зато Заблик едва не взлетела от этих слов.

— Видишь, мамка! Они уже сталкивались! Я ж говорю, вернёт он нам тятю!

Любим отошёл от них в сторонку, Варвара послушно шагнула следом. Убедившись, что голоса Зяблика не слышно из-за шума деревьев, юноша прошептал:

— Варь, ты говорила…

— Уже… — ответила Варвара. Лицо затвердело, зрачки дрогнули и начали пульсировать.

— Отец, мы дошли.

— Вижу. Ваше первое задание… — произнесла она рокочущим голос, — победить Завидку в поединке и забрать её перстень Смертного Греха.

Зрачки приобрели обычный размер, Варвара внимательно поглядела на Любима. Тот нахмурился.

— Как это — победить Завидку? — пробормотал он. — А как же…

Он оглянулся на Зяблика, которая как беспечная птаха скакала вокруг Смирны и о чем-то щебетала. Смирна робко улыбнулась и погладила дочку по голове. Кирюн странно поглядел на них, а потом отвернулся к городу.

— Значит, этим займётся кто-то другой, — понизила голос Варвара. — У нас чёткое задание, мы должны…

— А, — Любим махнул рукой. — На месте разберёмся. Зяблик, веди нас в Крохово.

Он широким шагом вернулся к кроховским и богатырю. Девочка просияла и побежала вниз по склону. Любимка шумно сверзился следом. Варька какое-то время глядела ему вслед, словно обсуждала что-то внутри себя, потом недовольно дёрнула головой.

— Ну что? Идём? — она посмотрела на Кирюна и Смирну. Было видно, что у них есть вопросы, но они так и не решились их задать.

***

Уже издали стало ясно, что с деревней не все ладно. Подъездная дорога заросла, тын местами упал, похожий на челюсть с выбитыми зубами. Трава на свободных от леса пространствах не кошена, хотя самое время для сенокоса.

— Неужели в Крохово не осталось взрослых? — проговорила Варвара хмурясь. Зрачки её пару раз дрогнули, Любиму показалось, что это раздражение передалось ей от отца.

Впереди в кустах малины раздался треск и хруст. Любим выставил руку, придерживая Зяблика с мамой. После того, как пообещал помощь, девочка сделалась беззаботной и шагала, не обращая ни на что внимания.

— Может медведь… — проговорил Любим.

— Ты же его победишь? — обратила к нему доверчивые глаза девочка.

— Ну что ты, — ответил юноша. — Не хотелось бы обижать мишку. Давай станем громко шуметь, чтобы он тоже нас услышал.

Девочка послушно принялась топать и хрустеть веточками. Не смотря на их старания в кустах не затихло. Шум сделался ещё более громким и даже раздражённым. Когда подошли ближе и заглянули в малинник, увидели тощего мужика в рваной рубахе. Он яростно рвал ягоды вместе с листьями.

— Моё! Моё! — бормотал он, запихивая ягоды за пазуху. Грудь была красной от сока.

— Не подходите к нему… — прошептала Смирна. — Дядя Сёма. Если его не трогать, он не нападёт…

Мужик остервенело рвал листья, потом вдруг застыл, уставившись неподвижными глазами перед собой. Из уголка по щеке скатилась слеза. Любим протянул руку, чтобы коснуться плеча бедняги, но тот очнулся и вновь набросился на кусты.

— Ёшь-матрёшь. Чего это с ним? — проговорил Любим, отдёрнув руку.

— Дядя Сёма жадным всегда был. Ничего у него не допросишься… — сказала Смирна. — А как в город сводили, сам не свой. Чего первое увидал, тем и жадничает…

Любим задумался, потирая подбородок. Спохватился — откуда это движение? Похоже перенял от первого наставника дядьки Стояна. Правда тот хрустит волосками бороды, а у него до сих пор ничего толком не растёт.

— Хм. Дядька Стоян. Калика. Этому Ком меня тоже учил. Самое время испробовать…

Он прищурился и склонил голову набок. Варвара молча глядела на его старания.

— Ёшь-матрёшь! Вот так штука!

— Духоплёты, — констатировала Варвара. — Ты видишь духоплётов, как в Потерянном Граде.

Юноша повернулся к ней.

— Откуда ты знаешь? Да, его тело, как изрытый мышами сыр. Духоплёты так и шныряют.

Кирюн и Смирна переглянулись.

— Так ты ещё и калика, — восхищённо проговорил белозерский богатырь. — Сколь в тебе талантов?

Заблик счастливо пикнула, горделиво поглядев на маму. Дескать видишь я какого воина отыскала! Всех спасёт!

— Но как это может быть? — воскликнул Любим. — Духоплёты не живут в обычном мире. Всяк знает, что их место в Запредельных Лесах и Тайге. На Землях Руси они быть не способны из-за земной тяги. Потерянный Град был исключением…

— Вот это нам надо бы выяснить, — сказала Варвара. — Я изучала этот вопрос по книгам. У Семеона Горлицы сказано, что духоплёты — это низшие зловредные духи. Они питаются недобрыми человеческими чувствами. Страх, злоба, раздражение для них как для нас вкусные яства.

— Да, я помню, как мы впервые встретились с ними в Запределье, — отозвался Любим. — Они такого нашептали всем…

— Да, там они сильны. На землях Руси у них нет власти. К тому же земная тяга есть в каждом русском человеке, а тяга — духовная светлая сила. Она жжёт их, как огонь. Духоплёту просто не выдержать этого. Надо понять, как Завидке удалось это обойти.

Любим прищурился ещё сильнее, продолжая разглядывать мужика.

— Гляди. Вот и ответ на твой вопрос…

Мужик продолжал жадно рвать ягоды, людей будто не замечал.

— Перевязь, — кивнула Варвара. — Новёхонькая и богатая. А сам он ободранный и вряд ли имеет много денег.

— Это им в городе дают, — подал голос Кирюн. — Когда я здесь появился, жителей деревни не забирали силой. Княжна Завидка, как переселилась в Белоозеро, объявила, что хочет наградить лучших людей деревни. Они к ней сами шли. Это потом все испугались, и их пришлось силой водить.

Он оборвал речь и виновато поглядел на Смирну с Зябликом. Их тятя как раз был из последних.

— У тех, кого водили силой, тоже появлялись новые вещи? — подала голос Варвара. Кирюн задумчиво кивнул.

— Да. У всех. Раньше думал, Завидка с Невером так глумятся, но теперь вижу — это странно.

— А ты не знаешь, что происходит с ними там, куда их уводят? — спросил Любим.

— Нет. Это всегда происходит в хоромах наместника, а туда пускают лишь самых приближенных. Я никогда не принадлежал к их числу.

Мужик в кустах проорал что-то невнятно, замахал руками. На людей даже не глядел, но его явно раздражал их разговор. Любим глянул на Зяблика, и у него сердце зашлось от жалости. Это ведь тоже чей-то отец и муж. Нет! Этого нельзя так оставлять!

— Неужели никто не взбунтовался? — воскликнул он.

— Почему, бунтовали… — Кирюн опустил голову. — Невер всех победил. Они теперь в темнице вместе с Зимородком. Невер, наш воевода, очень силен. Остальные его страсть как боятся. Даже Кром. И я вот… Покуда…

Он поник.

— Дядя Кирюн. Не печалься. Ты же мне помог, — Зяблик подошла к нему и непосредственно погладила богатыря по руке. Лицо богатыря дрогнуло, он спрятал его за ладонью и отвернулся.

— Как вы так можете? — проговорил Любим. — Где богатырское товарищество? Неужели здесь все на страхе да на силе.

— Это ещё при новгородском наместнике началось. Он уже стар, никого не одёргивает. Как вышло, так и хорошо. Места у нас глухие. Так и сложилось, что кто сильнее, тот и прав. А княжна Завидка это ещё и поощрять стала. Кто злее да силу не стесняется пользовать, тех и приближает. Вот Кром и лютовал, выбиться хотел…

Любим поглядел на Зяблика. Девчушка прыгала меж деревьев и правда похожая на пичужку. Вид обезумевшего человека ни капли её не пугал, привыкла. Юноша сжал кулаки.

— Не должно так быть! Не по-богатырски это!

— Любим, — Варвара понизила голос до шёпота. — Не забывай, что твоё задание победить, а не освободить.

— Да-да, и про духоплётов нам вызнавать тоже никто не велел.

Варвара улыбнулась.

— Ты прав. Каким образом мы выполним задание, нам не говорили. Можно тихонечко все сделать, а можно и разнести здесь все. Выбор за нами. Мы же теперь, как-никак, вольные люди…

Она улыбнулась, а Любим поглядел на неё, словно что-то хотел спросить, но промолчал. Потом он тоже улыбнулся и кивнул.

— Да. И правда, мы теперича совершеннолетние. А присяги никому не давали… — он заметно повеселел. — Идём.

Чем ближе они подходили к деревне, тем больше встречалось безумцев. Одни рыли землю, что-то бессвязно бормоча, другие яростно колотили дерево. Кто-то что-то прятал в кустах, одна женщина при виде их бросилась убегать, а другой мужчина, наоборот, кинулся на них. Правда не добежал, запнулся за корень и скатился в овраг.

У каждого из них выделялась на небогатом наряде какая-нибудь яркая дорогая вещь.

— Как вы здесь живете? — спросила Варвара с жалостью глядя на Зяблика.

— Ко всему привыкаешь… — отозвалась Смирна и поглядела на дочку. Та склонилась над ромашкой и пыталась её понюхать. Вместо цветка в нос ей ткнулся репей, она чихнула и засмеялась.

— А мужа моего Федот звали, — добавила женщина. — Он большаком деревни был. Защищал своих, как мог. Крому нравилось над ним издеваться. Потому его последним забрали.

Зяблик подбежала к ней с цветочком, и она ласково провела по светлым растрёпанным волосам.

— Тятя не был. Он есть, — строго сказала девочка. — Дядя богатырь обещал, и теперь все хорошо будет!

Любиму стало не по себе от этой веры в него. Хорошо помнил безумный взгляд Тёмной Княжны. Кто знает, что она сделала с последними пленниками. С неё станется. Может она яды на них пробовала или ещё чего…

— Все будет хорошо, Зяблик, — выдавил он из себя. Чтобы сменить тему, повернулся к подруге:

— Варь, а можно их как-нибудь вылечить? Если забрать у них эту вещь…

Он поглядел на очередного безумного в новенькой шапке. Рядом с ним стоял мальчик лет пяти и теребил за руку. Мужчина не глядел на него, только говорил:

— Хорошо все! У меня все хорошо…

Хотя его измождённое лицо и исхудавшее тело говорили об обратном.

— Идём домой! Пожалуйста! — тянул его за руку мальчонка. Он увидел путников и поменялся в лице. Потом глянул на мужчину, словно извиняясь, и шустро прыгнул за ближайший плетень.

— Я думала об этом, — ответила Варвара. На мальчугана она не обратила никакого внимания, глядела только на мужика, который продолжал убеждать кого-то в своей голове, что у него все в порядке. — Уверена, вылечить можно. Но для этого недостаточно только забрать опасную вещь. Духоплёты успели освоиться и наделать ходов в теле жертвы. В этих ходах земная тяга их не достанет. Думаю, поможет полная прокачка земной тяги по телу жертвы. Но тут потребен эксперимент…

Она замолчала, что-то прикидывая в уме. Вошли в деревню. Безумцев здесь почти не встречалось, отчего чувство гнёта и безысходности только сгустилось. Пустые заброшенные дома глядели на путников пустыми окнами. Калитки растворены, двери распахнуты. И тишина.

Любим понял, что дальше идёт один и оглянулся. Смирна звала отставшую дочку, Кирюн остановился рядом. Варвара задумчиво топталась в сторонке.

— Перечная звезда! — раздался звонкий юный голос. Впереди на улице появился паренёк лет двенадцать с торчащими во всю сторону волосами, как иглы у репья. В реке он держал рогатку на вытянутой руке. Жилу оттянул до самого уха.

Чпух! Любим заметил это движение, но не придал ему значения. Парень явно перепутал его с кем-то. Чем там он может стрельнуть? Камнем? Земная тяга защитит от таких мелочей, не стоит даже уворачиваться..

Пуф! Вид заслонило плотное тёмное облако. Глаза и нос сразу же забило. Хлынули потоки слез и соплей.

Пчхи! Пчхи! А-а-апчхи! Юноше показалось, что он вычихает все внутренности. Он чихал и никак не мог остановиться.

— Разворот! Метимся! — раздался все тот же голос. Любим ощутил, как его дёрнули и провернули, словно стоял не на земле, а на льду реки.

ПЧХИ! Чих вышел хороший, гораздо мощнее остальных. Даже проделал в облаке дыру. Через неё сквозь слезы Любим увидел словно туннель из разбитых брёвен и досок, в конце которого распласталась фигурка в кольчуге и шлеме.

— Получилось! — командующий голос возликовал. — Убираем этого! Маковая звезда!

Сказ 6 — Варвара лечит

— Отставить маковую звезду! — звонкий девичий голос.

Пших! Любима с головой окатило водой. В глазах тут же прояснилось, чих успокоился. Пяу! Чпок! Колючеголовый паренёк выпустил из рогатки очередной снаряд, Любим удержал время и аккуратно, чтобы не повредить, поймал шарик двумя пальцами.

— Усыпить меня удумал? — проговорил он и отбросил шарик в сторону. Пуф! Тот лопнул, в стороне повисло облачко, на сей раз светлое.

Взгляды паренька и Любима встретились. Тот опустил рогатку. На лице мальчика медленно проступало отчаяние.

— Отличный план, — над самым его ухом появилась склонившаяся Варвара. Паренёк так и подскочил, но она положила на его тщедушное плечико руку и он сразу успокоился. — Это было гениально — использовать силу чиха сильнейшего богатыря, дабы утихомирить остальных. И момент выбран отлично. И даже лёгкость поворота вы предусмотрели.

Она глядела под ноги Любиму. Тот посмотрел туда же и увидел коровью лепёшку, которую положили посреди дороги и припорошили сверху пылью.

— Бу-э, — он отпрыгнул, дёргая ногой, пытаясь оттереть сапог об траву.

— Пусти! — дёрнулся паренёк, но его прижало к земле ещё сильнее.

— В одном ты ошибся — надо правильно оценивать всех участников отряда. Меня ты явно недооценил.

Вместе с пареньком с рогаткой было ещё несколько мальчишек разного возраста. Теперь Любим увидел и их. Ребята отбежали подальше, но не уходили. Среди них был мальчик, который только что пытался увести отца домой.

— Пустите Сову! — крикнул он. — Не то пожалеете!

— Беги, Портик! — крикнул Сова. — Со мной кончено! Вы должны продолжить наше дело!

— Да пожалуйста, — ответила Портику Варвара и выпустила Сову. От неожиданности тот едва не упал. — Таких бравых защитников своей земли нельзя неволить.

Сова стреканул к своим друзьям, потом остановился и недоуменно закрутил головой. Рука полезла в карман и достала ещё один шарик. Он натянул жилу и неуверенно замер.

— Не совсем дурень, гляди-ка, — рассмеялась Варвара. Любим озабоченно топал в сторону Кирюна. Тот с трудом сел и бережно трогал голову.

— Сова! Что вы творите! — перед мальчишками встала руки в боки Зяблик. — Он Крона победил, дядечку Кирюна освободил. Так-то вы его благодарите!

Паренёк набычился. Он зыркнул сперва на Любима, потом на белозерского богатыря.

— И правда, нездешний, — шепнул ему один из подручных. Колючеголовый паренёк насупился ещё больше.

— Он настоящий богатырь. Он тятю обещал вернуть! — выкрикнула Зяблик. Смирна дёрнула дочь к себе.

— Тише. Нас могу услышать…

Сова опустил рогатку, глядя как Любим помогает подняться Кирюну. Когда оба богатыря двинулись к ним, мальчики дёрнулись, как стадо напуганных овец. Видно было, что Сове потребовалось усилие воли, чтобы остаться на месте. Остальные сделали пару шагов и тоже остановились, вдохновлённые смелостью командира.

— Обещал вернуть большака? — Сова требовательно поглядел на Любима. Тот кивнул. Лицо парня исказилось.

— Ещё один. Сколько их уже было. Знаем мы этих богатырей. Сходят к княжне Завидке и все. Как собачки на задних лапках, скачут. Нам никто не поможет.

— Ёшь-матрёшь! — вскричал юноша. — Я не таков!

— Ничего у него не выйдет! — продолжал Сова. — Зимородок так же говорил! Где он теперь?!

— Что за Зимородок? — Любим оглянулся на Кирюна.

— Богатырь! Пришёл с запада. Вот с такенными глазами! — насуплено отозвался Сова. И добавил важно. — Я его расколдовал! Он сказал, что отплатит мне. Ушёл и не вернулся!

— Да. Есть такой, — кивнул белозерский богатырь. — Явился внезапно, как снег на голову. Побил младших богатырей, вызвал Невера на поединок, но проиграл. Сидит в темнице наместника.

— Зимородок.

Любим переглянулся с Варварой. Девушка дрогнула зрачками.

— Новгородский богатырь, которого околдовал Вий, когда ещё был предводителем шайки разбойников. Так вот он куда запропастился. Мы его искали, думали в Запределье ушил…

Любим нахмурился. Она так сказала это"мы", что сразу понял, что говорит не от своего имени. Опять дядька Харитон!

— Я не Зимородок! — сказал он более резко, чем следовало. — Если будет нужно — побью всех здешних богатырей!

Кирюн и Сова одинаково прищурились и поджали губы, явно восприняли его слова, как пустое бахвальство.

— У княжны Завидки много богатырей, — сказал белозерский богатырь. — Не думаю, что их можно так легко победить…

— Ничего вы не понимаете! — воскликнула Зяблик. — Любимка победит! И всех спасёт!

— Не стоит недооценивать Тёмную Княжну, — тихо сказала Варвара. — Она очень сильна. Не каждому, хм, мужу дано с ней справиться. Я жалею, что у нас с тобой нет связи подобной той, что у меня с отцом…

Любим отпрянул от неё, как будто она ткнула его раскалённой головней из костра.

— Варька! Ты что такое говоришь?! Если ты будешь знать все мои мысли, тогда… — он вдруг покраснел и опустил глаза. Девушка удивлённо на него глядела.

— Что тогда? Я просто уберегу тебя от козней демонов и все. Это же удобно…

— Я сражался с ней! — упрямо проговорил Любим. — Тогда, в Козельске. В том не было ничего сложного. Она не сумела меня окрутить!

— Ты не был тогда мужем, — Варвара тонко улыбнулась. Любимка ощутил себя оскорблённым. Уж от кого, а от Варьки такого не ожидал услышать. Не муж. А кто я тогда был? Девчонка что ль?!

Сова обидно расхохотался. Его смех подхватила ребятня.

— Прекрати, Совка! — девочка по-настоящему рассердилась. Бесстрашно она с разбегу толкнула парня. Тот не ожидал и растянулся в пыли.

— Ах тышь! Зяблик с ума сошла!

— Он нас с мамкой от Крома спас. И тятю обещал вызволить! — закричала девочка и вдруг разрыдалась, закрыв лицо ладошками. Колючеголовый, поднявший руку, чтобы отвесить Зяблику хорошую затрещину, смутился и вместо этого прижал сотрясаемую рыданиями девочку и принялся гладить её по волосам. Он зло глянул на Любима.

— Видите чего! Внушили надежду девке! Чего делать станете?!

— Ёшь-матрёшь, — улыбнулся вдруг Любимка. — А чего тут делать? Разнесем этот гадюшник и освободим из темницы всех, кто там сидит.

***

Их разговор прервал оборванец, который бормотал бессвязно и размазывал по лицу что-то зелёное и склизкое.

— Папа! Не ходи сюда! — сорвался к нему один из мальчишек. — Зачем ты сюда идёшь!

— Гы! — расплылся в беззубой улыбке мужик. Из левой ноздри его вылезла длинная зелёная сопля. Он лапнул её ладонью и принялся втирать в лицо.

— Фу! Меня сейчас стошнит!

— Васька, убери его! Сколь раз говорить!

— Ужас! Зелёная Сопля снова на свободе!

Мальчики загалдели разом, гневно глядя на сына с отцом, Васька заламывал руки в отчаянии.

Конец ознакомительного фрагмента.