Чокнутый понарошку. Юмористические рассказы

Алексей Зубов

Короткие новеллы для убивания времени в общественном транспорте. Рекомендовано всем, кто мается от безделья. И тем, кто не мается, тоже.

© Алексей Зубов, 2017

ISBN 978-5-4485-0525-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мое резюме

— Сынок, — сказала мне мама, — «реланиум» без рецепта не продают, а валерьянка на меня уже не действует. Я прошу, я умоляю — давай сходим к психиатру. Покажемся.

Я стоял перед ней в прихожей и счастливо, «по сыновьи», улыбался. Голова моя была повязана шарфом, на манер бабьего платка, ноги были босы. То есть, носки-то еще оставались, а вот у сапог были начисто срезаны подошвы, и сапоги просто лежали поверх носок, как старинные штиблеты.

В психиатрической поликлинике было тихо и уютно — а я-то побаивался, что там шумят, над людьми издеваются — нет, даже лучше, чем на турецком курорте. Мама зашла в кабинет к врачам, я сидел на скамеечке. Ко мне подошел опрятный интеллигентный мужчина и ласково улыбнулся. Он молчал.

— Сижу, — сказал я.

— Сидим-сидим, — ответил он доброжелательно.

— Жду, — пояснил я.

— Ждем-ждем, — согласился он.

— Провериться решил — нормальный я или псих.

— Псих-псих, — согласился он.

Мне стало жутко. «Так вот вы какие — психи! А ведь и не отличишь».

Из «процедурной» напротив выглянула медсестра с участливым лицом:

— Петенька, не приставай, идем я тебе галоперидол поставлю.

Вышла мама.

— Расскажи им все честно, как «на духу», — может, еще не поздно начать лечиться.

Я зашел в кабинет.

Двое молодых врачей — мужчины — сидели и что-то писали. Наконец, один спросил:

— Где же вы потеряли шапку?

Про сапоги он не спросил.

— Когда спрыгнул с «товарняка».

— Зачем же вы ехали на товарном поезде?

— Надоело ждать электричку.

— Зачем же тогда спрыгнули?

— Стал замерзать. Боялся — свалюсь под колеса.

«Пока, вроде, ничего — нормальный разговор нормальных людей. Может и отпустят»

— А куда вы ездили?

— К девушке знакомой.

— Где вы с ней познакомились?

— На улице.

Возникла пауза. Врачи переглянулись, потом один встал из-за стола, подошел и уселся сбоку от меня — в шаговой доступности.

— Вы всегда предпочитаете знакомиться с девушками на улице?

— Просто эта показалась мне симпатичной.

— Из-за того, что она была на улице?

«Как вам объяснить-то попонятней».

— Нет, просто на улице всегда полно красивых девушек. Я увидел одну — и решил познакомиться.

Первый врач стал записывать — видимо, до чего-то «дотумкал», а второй смотрел на меня и задумчиво разминал свои крепкие кисти рук, как у самбиста.

— А кроме этого, чем вы заполняете свой досуг?

— Бывает, книжку читаю.

— Кого, например?

— Например, Хемингуэя.

Врачи опять переглянулись.

— Что-то я не слышал о таком. Вы говорите — читаете. А Прилепина читали?

— Нет, не читал.

«Когда отпустят из „психушки“, обязательно прочту».

— А телевизор вы смотрите?

«Надо сказать что-то обычное, не подозрительное».

— Иногда. «Дом-2» смотрю.

Врач, задающий вопросы, улыбнулся:

— Вы лжете. Зачем? У вас на лице написано, что вы не смотрите «Дом-2». Что вы смотрите?

Скачиваете фильмы «погорячее» с уличными девушками?

— Честное слово, я футбол смотрю.

— Хорошо, подождите в коридоре.

Я вышел, а мама зашла к врачам. Через минуту она появилась.

— Тебя посмотрит профессор и выдаст заключение — я как чувствовала, что дело серьезное.

Профессор была полная сердитая женщина лет шестидесяти. Почитав писанину тех врачей, она не глядя на меня спросила:

— Почему все-таки вы предпочитаете улицу. Почему не знакомитесь с девушками, например,

дома.

— Откуда дома возьмутся девушки?

— Откуда. Мама ваша может вам привести девушку.

— Что, мама будет ходить по улице, знакомиться с девушками и приводить их ко мне?

— Понятно. А когда вы поехали за город, у вас оставались какие-нибудь незавершенные дела?

— Мне реферат нужно было написать.

— Вы его не написали — вас это не гнетет?

— Нисколько.

— Эффект Зейгарник, — заметила профессор, — вас не тревожит незавершенное. Зовите маму.

Получив заключение, мы решили в тот же день проколоться. Аптека была тут же — все было очень удобно. В процедурной сестра набрала кубик галоперидола и сказала:

— Ну, снимайте штаны. Больно не будет. Да не переживайте — патология к уличным женщинам — теперь массовый психоз. Не вы одни.

Галоперидол вошел в меня, и я ощутил покой и легкость. Голова стала пустой, как воздушный шарик, и я вдруг подумал голосом этой сестры:

«Симпатичный, а вдруг маньяк? Встретишь где — и не поймешь. Жесть. Интересно, он во время „этого“ хрипит? Или кусается? Жесть».

К вечеру голова стала переполняться — в ней разом говорили автобусные кондуктора, дикторы телевидения, женщины с детьми и без. Я боялся рехнуться и стал писать. Как-то полегчало. И стиль вдруг обнаружился, и страх ушел.

Я, вообще, настоятельно рекомендую всем молодым авторам перед тем, как сесть писать — сходите в «психушку» и попросите вас проколоть. Поводом может быть любое ваше жизненное наблюдение.

Монолог

Мы вот только что носили нашего Барсика к ветеринару. Мы его кастрировать решили, а то Геняша ругается. Говорит, что Барсик все углы пометил, и теперь в квартире воняет, как в

магазине. Я бы и одна пошла, но мне очень страшно было — кто его знает, что за человек этот ветеринар. Вдруг псих какой-нибудь, а я психов боюсь. У нас в подъезде живет один псих. С виду тихий, а как начнет о погоде говорить, глаза кровью нальются, щека дергается — убить может.

Пришли мы с Геняшей, думали, там очередь, не мы ведь одни котов кастрируем, у людей это принято, а народу — никого. Вышел ветеринар.

— Вы, девушка, здесь посидите, я сейчас. И забирает у меня корзинку с Барсиком.

— Подождите, доктор, — говорю, — ему хоть не больно будет?

— Какое «больно», мяукнуть не успеет.

И ушел с Барсиком. Мы сидим, ждем. Вдруг из-за дверей истошный вой. Я даже не поверила вначале, что это Барсик так выть может, но это он выл. Вынес его нам ветеринар, принял у

Геняши деньги, посмотрел на меня строго и говорит Геняше:

— Девушке хорошо бы водки сейчас выпить, пройдите — ка в то вон помещение.

Повели они меня. А я иду, ноги подкашиваются, и только Барсика к сердцу прижимаю.

Заходим в комнату — странная такая комната. По стенам цепи с ошейниками прибиты, на полу куски мяса валяются. На одной цепи в углу сидит огромный ротвейлер, а в центре комнаты за столом мужчина чистит ружье.

— Ты, Лукич, угости — ка клиентов, а то барышне дурно стало, — сказал ветеринар и ушел, оставил нас с этим мужчиной. «Лукичом».

Тот ружье убрал, достал бутылку из стола и стаканы. Потом достал огроменный кусок мяса и отрезал несколько кусков. Мясо-то вареное было.

— Тут у нас «Спецавтобаза» базируется. Собак бродячих отлавливаем, — объяснил он нам, — для того и ружье. А на мясо мэрия деньги отпускает, собак кормить. Выпьем.

И остатки мяса бросил этому привязанному ротвейлеру.

— А правда, люди говорят, что у собаки кость даже хозяин забирать не должен — укусит? — спрашиваю.

— Да, — говорит, — нехорошо у собаки кости забирать. Неправильно это.

Конец ознакомительного фрагмента.