Белый Ферзь атакует!

Алексей Ерехинский

Могут ли быть в этом мире недоброжелатели у директора солидной фирмы, умного, честолюбивого, заботящегося о собственном реноме больше, чем о благополучии близких? Приближающийся юбилей в родовом имении несёт в себе не только радость и приятные сюрпризы, но и затаенную обиду, разочарование и желание предъявить тайный счёт…

Иллюстратор Хасан Махмаризаев

© Алексей Ерехинский, 2022

© Хасан Махмаризаев, иллюстрации, 2022

ISBN 978-5-0056-9911-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

I

В этот утренний час аллея выглядела одинокой и всеми забытой. Легкий ветерок, поднимавшийся от темных вод бегущей неподалеку небольшой речки, незримо обволакивал стволы деревьев и теребил листву. Только он да редкие птицы в кронах вязов, ведущие бесконечную перекличку, придавали пейзажу одушевленный вид. Солнце украдкой выглядывало из-за плывущих по небу бледных облаков, озаряя своим светом разлившуюся внизу идиллию. На мгновение могло показаться, что плоды цивилизации и нога человека никогда не проникали в этот заповедный уголок. Ни тебе суетливо снующих людей, поглощенных решением бесконечных мирских дел, ни грохота музыки из окон домов и машин, ни новомодных переливов, льющихся из мобильных телефонов. Безмолвие и покой.

И только два ряда ровно посаженных деревьев да натоптанная под ними дорожка убеждали, что человек здесь все-таки появляется.

Как бы в подтверждение этой теории к разноголосому птичьему щебету стали примешиваться и другие звуки, невнятные вначале, но с каждой минутой становящиеся все более и более отчетливыми и вскоре уже вне всяких сомнений указывающие, что произвести их может только существо разумное или, другими словами, Homo sapiens. Двое путников вышли из потока яркого света, опоясавшего колоннаду деревьев, и вступили под своды вязовой аллеи. Ими оказались молодой человек и девушка двадцати — двадцати двух лет, отдавшие предпочтение уединению и красоте зарождающегося нового дня неспешному пробуждению в мягкой постели.

На лицах любителей ранних прогулок застыло трогательное выражение. Глаза мужчины излучали нежность и доброту, а во взоре его спутницы читались мечтательность и беспечность. Правда, временами по ее челу пробегала тень, отчего тонкие губы еле заметно сжимались, и на лице появлялись решительные воинственные черты. Проходило мгновение, и позитивный настрой прогонял грустные мысли. Тогда она начинала негромко напевать. Ее мелодичный голос присоединялся к пению птиц, придавая царившей вокруг какофонии, некую упорядоченность.

Впереди показалась тропинка, отходившая от аллеи влево, в сторону мерцающего неподалеку в лучах утреннего солнца водоема.

— Лиза, спустимся к речке, — предложил молодой человек.

Казалось, девушка только и ждала этой фразы. Она с живостью отозвалась:

— Да, пойдем к нашему дубу.

Они свернули. По сторонам от дорожки раскинулся широкий луг. Высокие по пояс травы колыхал погуливающий ветер. Всевозможные виды полевых цветов то по одиночке, то целыми семействами пестрым ковром устилали пажить. Слышалось гудение пчел.

Лиза сошла с тропинки и побрела вдоль нее, срывая выступающие из травы ромашки. Один цветок она воткнула себе в волосы, а затем бросила быстрый взгляд на сопровождавшего ее парня. Оказывается, он последовал примеру своей спутницы. Молодой человек также сошел с тропинки и в данный момент двигался через обступившие его со всех сторон густые побеги иван-чая. Одетый в фиолетовую футболку и синие джинсы, он практически сливался с сиренево-розовыми красками июльского луга.

— Женя, посмотри! — воскликнула Лиза, желая привлечь внимание кавалера.

Девушка закружилась на месте с букетом ромашек в руках. Легкий льняной сарафан послушно последовал примеру своей хозяйки. Низ платья приподнялся и при вращении создавал иллюзию порхающей бабочки.

Евгений залюбовался прекрасным видением. Русые до плеч волосы растрепались, но это нисколько не портило разгоряченного танцем лица девушки. В движении Лиза немного закатывала вверх васильковые глаза и посылала Евгению беспечную, чуть насмешливую улыбку.

О, как он любил эту улыбку! Несмотря на надоедливые, а порою и агрессивные предостережения родственников о том, что нельзя любить свою сестру, пусть и двоюродную! Да, Лиза приходилась ему кузиной. И что с того? Мало ли на свете пар, состоявших в родственных отношениях и тем не менее соединивших свои сердца на веки вечные. Взять хотя бы всем известного Чарльза Дарвина и его кузину Эмму. Союз прошел испытание временем. Супруги прожили в браке сорок лет, у них родилось десять детей.

Или композитор Игорь Стравинский и его двоюродная сестра Екатерина Носенко. Только туберкулез смог разлучить мужа и жену. Но четверо потомков всегда напоминали маэстро о верной спутнице жизни.

Так что перед лицом истории и своей совести Евгений отступником не являлся, а привязанность к Лизе, возникшая еще в детстве, спустя годы сумела перерасти в нечто большее, чем простая дружба. Евгений не ведал, какую судьбу ему уготовили небеса и чего он добьется в жизни, но одно он знал точно: Лиза была именно тем человеком, с которым бы он хотел пройти от начала и до конца свой земной путь. Тем более что девушка разделяла схожие с Евгением взгляды и отвечала взаимностью на робкие ухаживания кузена. Из-за предвзятого отношения родственников, особенно Лизиных, влюбленным для того, чтобы встречаться, приходилось, как говорится в народе, «прятаться по кустам». Но что поделать? На алтарь любви приносились и не такие жертвы.

Молодые люди подошли к краю луга. Сразу за ним следовал пологий спуск к небольшой, несущей спокойные воды речке. В метрах пятнадцати от кромки воды стоял раскидистый столетний дуб — заповедная обитель Елизаветы и Евгения от неуемной энергии родителей и другой родни, избравших своей целью разлучить поправшую нормы морали пару.

Одна из веток «великана» склонилась к земле и представляла собой самую что ни на есть скамейку. Лиза расположилась на «лавочке» и принялась плести венок из собранных цветов. Евгений задумчиво бросал в воду поднятые на берегу камешки. Девушка первой нарушила молчание:

— Тебе уже сообщили, что в следующую субботу в особняке состоится банкет? Моему отцу исполняется пятьдесят пять.

— Да, родители сказали мне, — без особого энтузиазма отозвался Евгений.

— Ты приедешь?

— Извини, я думаю отказаться. Не хочется лишний раз выслушивать от твоих братьев пошлые намеки и оскорбления, — хмуро произнес молодой человек.

— Не будь букой, Костика и Дэна не переделаешь. Для них и моего отца ты, да что говорить, теперь уже и я — настоящие изгои. Они считают нас извращенцами.

— Ну вот видишь, ты сама все и описала в точных выражениях и красках. Если хочешь, я могу в этот день прийти сюда. Ты сможешь вырваться?

— Конечно, — весело воскликнула Лиза. — Надо условиться о времени с расчетом, что час или два мне придется провести в общей компании. А потом я смогу улизнуть, никто этого и не заметит, гостей приедет человек двадцать, а может и больше.

— И на какое время назначено празднование? — уже заинтересованным голосом спросил Евгений.

— На пять.

— Значит, в семь мы сможем встретиться?

— Да.

— Отлично, такое меню мне больше нравится. — Евгений беззаботно рассмеялся. — Почаще бы так.

Лиза задумчиво посмотрела на кузена.

— Будь терпеливым, против нас и так весь свет ополчился. Но ничего, я закончу финансовый институт, ты — архитектурный, и мы станем сами распоряжаться своей судьбой. Нужно только в это верить.

— Именно эта вера и защищает меня от злобы твоей семьи. Но надо быть реалистом, я беден, вся надежда на то, что после института удастся найти хорошую работу.

— Не забывай про меня, я тоже не собираюсь сидеть дома. Кроме этого, когда-нибудь я получу приличное наследство. Дела моего отца идут успешно, он сколотил порядочный капитал. Треть всего, что папа имеет, достанется мне, он сам так сказал. Правда… — девушка запнулась.

— Что правда? — настороженным голосом спросил Евгений, интуитивно догадываясь, что за недосказанностью скрывается какой-нибудь неприятный подвох.

— Да ничего, тебе лучше этого не знать, — отрешенно ответила Лиза, понимая, что сболтнула лишнее.

— Слово — не воробей, вылетит — не поймаешь, — настаивал Евгений.

Девушка побледнела и нехотя произнесла:

— Отец однажды был не в духе из-за наших встреч, накричал на меня и сказал, что лишит наследства, если я не прекращу свидания.

Теперь уже побледнел поклонник Лизы.

— Пусть так, мы сможем прожить и без его миллионов, и все у нас получится. Тем более что обещанное наследство ты получишь еще очень не скоро. Аркадий Платонович — крепкий мужчина и без труда доживет до восьмидесяти.

— Мне бы твою уверенность. Ты просто не в курсе, у папы сильная гипертония и вообще проблемы с сердцем.

— Извини, не знал. — Евгений виновато отвел взгляд. — Ладно, давай сменим тему. Есть идеи, чем занять себя в ближайшие пятьдесят лет?

Лиза бросила быстрый взгляд на Женю.

— Возможно, ты удивишься, но у меня действительно имеется небольшая программка, собиралась тебе о ней рассказать при случае.

Женя с интересом посмотрел на свою спутницу.

— Так-так, любопытно, давай, выкладывай, будем считать, что этот случай настал.

Девушка глубоко вздохнула и выплеснула наружу накопившиеся мысли.

— У меня давняя мечта, хочу иметь собственную гостиницу где-нибудь в Италии, скажем, неподалеку от Брешиа. Я там уже была в детстве, и местная культура мне очень понравилась. Мы остановились в небольшом отеле, и хозяева нас приняли как своих родственников. Такие добрые и обходительные. Разве это не прекрасно, ты приезжаешь в незнакомое место, а тебя встречают, как дома?

— Ничего себе планчики! — изумленно выдохнул Евгений. — Какая ты скрытная! Но как же язык и сама гостиница?

— Новость номер два — итальянский я уже недавно начала изучать. А гостиницу построишь ты. Кто у нас будущий архитектор?

— Вот это да! — не переставал удивляться Женя, при этом идея Лизы неожиданно пришлась ему по душе. — И ты уже что-то можешь сказать на языке римлян?

— Да, что-то, — засмеялась девушка.

— Окей, проэкзаменуем тебя. Как будет по-итальянски гостиница?

— Albergo. Легкое задание. Раз я хочу заниматься гостиничным бизнесом, ясно, что это слово я точно знаю, — пояснил будущий предприниматель.

— Согласен, это был простой вопрос, так сказать, для разминки.

Евгений повертел головой по сторонам. Его взгляд наткнулся на струящийся рядом водный поток.

— Ну а как насчет «реки»?

— Fiunu, — с ударением на первый слог произнесла Лиза.

— Как забавно ты это говоришь! — улыбнулся кавалер. — Так, хорошо, давай еще — «птица»?

— Uccello.

— Да, ты неплохо подготовилась. Но коль скоро путешественников мы будем принимать в заморской стране, предположим, что я тоже один из них. Вот я прибыл в отель, где заранее по телефону сделал заказ. Подхожу к стойке администратора и говорю: «У меня забронирован номер!». Сможешь повторить на итальянском?

Лиза на секунду задумалась и преспокойно выдала:

— Ho una camera prenotato!

— Поразительно! — только и смог вымолвить Евгений.

Идея перебраться в Италию и зажить в созданном своими руками мире все больше захватывала его. Ни тебе оскорблений родственников, ни постоянных назойливых вопросов, куда ты пошел и зачем. Какой заманчивой может выглядеть мечта! Но, к сожалению, от реальной жизни, увы, не скроешься.

— А где мы возьмем средства? — задал Евгений витавший в воздухе вопрос.

Лизу, однако, он нисколько не смутил.

— Начнем копить, а когда получим дипломы, возьмем кредит, мой папа поможет с этим вопросом.

Ее поклонник помотал головой.

— Не надейся зря. Твой отец откажет, как только узнает, что деньги предназначаются нам обоим. Константин и Денис тоже в стороне не останутся. Твои братцы ему всю печенку проедят, лишь бы сорвать наши планы.

Лиза недовольно поморщилась. В словах Жени чувствовалась взвешенная аргументация и логика. Да, она как-то оставила без внимания давно уже проступившие наружу и видные всем невооруженным глазом побеги раздора. Девушка взъерошила волосы, а потом четкими быстрыми движениями обеих рук зачесала их назад. Затем кончиками указательных пальцев она легонько помассировала виски. Следующими при решении головоломки оказались мочки маленьких изящных ушек. Лиза принялась сжимать и разжимать новые стимуляторы умственной деятельности.

В голову, как назло, не лезло ни одной стоящей идеи. Она знала, что рано или поздно обязательно найдет нужное решение. Но, видимо, не сейчас. Наконец, мозговой штурм ее порядком измотал. На красивом лице появилась виноватая улыбка.

— Ничего, пройдет немного времени, и папа поймет, что у него не только Дэн и Костик — дети, но еще и я, и мои желания тоже заслуживают внимания.

Евгений видел, что девушке нелегко дались эти слова, и поэтому решил подыграть.

— Я тоже так думаю. Аркадий Платонович — разумный мужчина. С позиции закона мы не являемся близкими родственниками, ведь только между ними запрещены браки.

— О, какое интересное сейчас прозвучало слово! Брак! Что-то я не припомню, чтобы мы обсуждали это, — лукаво произнесла Лиза.

Евгений засмеялся, желание сделать кузине предложение жило в нем уже довольно давно, но он все не чувствовал, что настал момент, когда можно будет сделать этот ответственный шаг. И вот теперь, Лизина ирония подтолкнула поклонника произнести самые важные в его жизни слова. Он перестал смеяться, присел на корточки и обхватил ноги девушки, свисавшие с ветки дерева. Евгений поднял на Лизу полные любви глаза и тихо произнес:

— Выходи за меня! Ты же знаешь, ради тебя я горы переверну. Если мы будем вместе, то сможем преодолеть любые трудности.

Лиза внимательно посмотрела на Женю. В этот миг неизвестно откуда перед глазами всплыла картина семилетней давности, словно сказочная фея Моргана невидимой рукой привела в движение персонажи и события одного злополучного дня… Она выгуливала пекинеса неподалеку от дома и отвлеклась. В это время питомец забрался в высокую траву на одном из пустырей и стал рыть лапами землю. Собаку привлекла торчащая из грунта кукла, выброшенная кем-то за ненадобностью. Вдруг перед глазами Лизы что-то промелькнуло.

Громадный белый алабай вихрем налетел на бедняжку «Сэма». Тот беззащитно взвизгнул и завалился на спину, признавая превосходство азиатской овчарки и моля ее о пощаде. Но здорового пса вид беспомощной собачонки только раззадорил. Огромные зубы впились в трепещущее тельце. «Сэм» застонал от боли и всеми четырьмя лапами попытался оттолкнуть монстра. Куда там! Алабай вошел в раж, далекий голос кровожадного людоеда взывал его утолить свои первобытные желания. Клыки чудовища все глубже впивались в пекинеса.

На Лизу напала оторопь. Она сильно побледнела, спазм сжал горло. Девочка не могла ни пошевелиться, ни позвать на помощь. Тем более что пустырь казался заброшенным, и редкий прохожий забредал на покинутую всеми территорию. Но, видно, у собак есть свой святой на небесах. Когда «Сэму» уже, казалось, пришел конец, провидение послало Лизе и ее песику нежданную помощь.

— Фу, — раздался совсем рядом знакомый голос. Сын дяди Женя Вольский, с которым девочка часто проводила время, проходил мимо пустыря. Пятнадцать минут назад он зашел за Лизой в ее дом, чтобы пригласить в кино, но ему сказали, что кузина отправилась на прогулку с собакой. Тогда Женя, выбрав наугад направление, пошел ее искать. К счастью, этот путь оказался верным.

Алабай повернул окровавленную морду на голос и уставился мутными глазами на возникшую помеху. Вероятно, вид подростка не вызвал у него чувства тревоги, поскольку каннибал продолжил свой страшный пир. Сильный удар в бок заставил его глухо зарычать и снова посмотреть в сторону незваного пришельца.

Женя поднимал с земли следующий камень. Первый бросок получился результативным, но огромного пса не так-то просто было напугать.

Овчарка бросила жертву. Что-то похожее на страх зашевелилось в сознании хищника. Неприятное чувство вызвал не только что полученный удар, а облик человека, склонившегося за неизвестным предметом. Древний инстинкт начал нашептывать животному о приближающейся опасности. Этот зов все рос и рос в голове зверя. Прошла секунда. Алабай боязливо, не поднимая взгляда, отошел от полумертвого «Сэма» и засеменил прочь…

Лиза провела рукой по бледному лицу стоящего перед ней на коленях Евгения. Любовь к двоюродному брату, родившаяся еще несколько лет назад, убеждала ее в правильности принимаемого в этот момент решения, несмотря на все сложности взаимоотношений с родственниками. Она надела на голову возлюбленного только что сплетенный венок и твердо произнесла:

— Я буду твоей женой.