Стража реальности

Алексей Евтушенко, 2007

«Стража Реальности» – новый роман автора завоевавших небывалый успех у читателей «Отрядов». Алексей Евтушенко остался верен себе: вместе с героями книги читателям предстоит совершить грандиозный прорыв из привычной реальности в бесконечную череду параллельных миров! Случайная встреча со странным незнакомцем в ночном подмосковном лесу навсегда изменила привычную жизнь компании друзей. Теперь Маше, Женьке и Никите предстоит стать командой единомышленников, принять участие в реальных боестолкновениях как с «чужими», так и со «своими», и доказать свою профпригодность для тайной и очень ответственной службы Стражей Внезеркалья – хранителей Вселенной.

Глава 2

Дорога со странностями

— Мама, что это было? — процитировал старый анекдот Женька. — Нет, вы видели? Этот свет прямо из камня шел!

— И звук, — сказала Маша. — По-моему, звук тоже где-то там зародился, в камне этом.

— Фантазеры, — пробормотал Никита, забрал у Женьки фонарь, присел и ощупал предполагаемый источник странного звука и света.

Камень как камень. Ну, то есть не совсем, конечно. Во-первых, на удивление гладкая поверхность, словно отполированная. Во-вторых, ясно, что доступна лишь малая его часть, а сам он под землей, и не понятно, какой на самом деле величины. В-третьих, порода. Черный непроницаемый цвет. Во всяком случае, сейчас, при свете фонаря, он кажется черным. Базальт? Честно признаемся, что в камнях и вообще горных породах мы ни хрена не понимаем. Образование не то.

— Никакой вибрации я не чувствую, — сказал он и поднялся. — Хоть это ни о чем не говорит. Свет я видел, а звук слышал. Как и вы.

— Вывод? — спросила Маша.

— По-моему, надо ехать домой. Ночь — не самое лучшее время для полевых исследований и поисков незнакомых, вооруженных пистолетами людей. Предлагаю вернуться сюда в субботу днем и уже тогда тщательно все осмотреть.

— Н-да, — вздохнул Женька. — Жаль, но, кажется, ничего другого не остается.

Они выбрались наверх и не спеша направились к дороге, освещая себе путь Машиным фонариком.

Но машины на дороге не оказалось.

Они прошли сотню метров вперед, а затем назад, до самой опушки, но дорога была пуста.

— Неужели этот Индиана Джонс с рюкзаком и пистолетом ее угнал? — возмутилась Маша. — Типа отвлек сначала внимание, а потом… Хорошо еще, что застрахована и сумочку с деньгами и документами я на автомате с собой взяла. Но все равно хлопот теперь не оберешься.

— Гадай не гадай, а колес у нас нет, — заметил Женька. — В Москву же попасть сегодня ночью желательно по-любому. А почему Индиана Джонс?

— Хрен его знает, чем-то напомнил. Симпатичный мужчина, вообще-то. Хоть и немолодой.

— С тобой, подруга, не заскучаешь, — изумился Женька. — Хельсинский синдром?

— Вряд ли. Просто я стараюсь хотя бы иногда быть объективной.

— Для разнообразия? — догадался Женька.

— Ага.

— Можно вернуться на дачу, — предложил Никита, — а утром уехать на автобусе.

— Это на крайний случай, — сказал Женька. — Говорю же, мне рано утром надо быть в Москве.

— Мне тоже, — поддержала его Маша. — До трассы отсюда далеко? Может, удастся поймать машину. Неужто троих приличных молодых людей никто не подберет?

— Минут двадцать, — прикинул Никита. — А насчет подберет… Ты бы подобрала?

— Пока не попробуешь — не узнаешь, — туманно ответила Маша. — Не получится — вернемся на дачу. А?

— Решено, — сказал Женька.

Шоссе встретило их тишиной, нарушаемой лишь далеким скучным лаем собаки да их собственными шагами. За то время, что они провели в лесу, погода резко изменилась — подул теплый юго-западный ветерок, и небо очистилось от туч.

— Не густо транспорта, — определил Женька. — Здесь всегда так в это время?

— Черт его знает, — сказал Никита. — Но отчаиваться рано. Вон справа автобусная остановка с лавочкой, на которую можно сесть и подождать. Глядишь, и в самом деле кто-нибудь проедет и подберет. А нет, так вернемся на дачу. Здесь совсем недалеко.

За десять минут, которые они провели на автобусной остановке, мимо не проехало ни одной машины. Ни в сторону Москвы, ни обратно.

— Уже первый час, — посмотрел Женька на дисплей мобильника. — Кстати, вы в курсе, что связи здесь нет?

— Как это? — удивился Никита и снял с ремня свой телефон. — Всегда была…

— Именно здесь, на остановке? — уточнил Женька. — Или только на твоей даче?

— В том числе и на остановке. И верно, «поиск сети» высвечивается. Чудеса какие-то.

— Наши глюки не для скуки, — сымпровизировал Женька и, глянув налево, воскликнул: — О! Кажется, кто-то едет.

Вдали, из-за поворота, блеснул свет фар, и послышался шум мотора.

— Так, мальчики, — безапелляционно заявила Маша и поднялась с лавочки. — Останавливать и говорить буду я. А вы помалкивайте.

— Конечно, — сказал Женька. — Будь у меня такая фигура и стать…

— Трепло, — не оборачиваясь, бросила Маша, шагнула на край проезжей части и подняла руку.

Сошедший с конвейера еще в прошлом веке, весьма потрепанного вида древний «ГАЗ-66», заскрипев всеми тормозами и сочленениями, остановился точно напротив. Не успела Маша подойти, как дверца с правой стороны распахнулась, и густой бодрый мужской голос осведомился:

— Вам куда, полуночники?

— До Москвы подвезете? — спросила Маша. — Не обидим.

— Меня трудно обидеть, — засмеялся водитель. — Даже втроем.

— Я хотела сказать, что заплатим, — несколько растерялась Маша. — Сколько вы хотите?

— Сколько я хочу, у вас все равно нет. На бутылку дадите — и ладно. В кузове сойдет? Там есть скамейки. И учтите — только до Окружной.

— Сойдет, конечно, спасибо, — поблагодарил Никита, подходя ближе. — А куда это — до Окружной? До МКАД?

— До Московской окружной дороги. Которая вокруг Москвы идет, значит. Вы откуда, ребятки?

— Вообще-то, из Москвы, — уверенно ответил Женька. — А что, не похоже?

— Ну-ну, — сказал водитель. — Из Москвы так из Москвы. Залазьте, поехали.

Они залезли в кузов, уселись на деревянную скамью, и «ГАЗ-66» тут же тронулся с места.

— Довольно резво для своих лет бежит «газон», — похвалил Женька. — Эх, хорошо! Сто лет в открытом кузове не ездил.

— А я и вовсе первый раз, — призналась Маша. — Здесь всегда так трясет и кричать надо, чтобы тебя услышали?

— Ну уж прямо и кричать, — заступился за грузовик Никита. — Просто говорить чуть громче обычного. А трясет… По-моему, у него просто рессоры ни к черту.

— У меня такое впечатление, что это шоссе стало хуже, — сказала Маша. — Рессоры рессорами, а мы в пятницу здесь ехали, и дорога была глаже.

— Тебе кажется, — сказал Никита. — Шоссе то же самое, можешь мне поверить.

— Мне другое интересно, — сказал Женька. — Почему наш водитель назвал МКАД Московской окружной дорогой?

— Потому что МКАД — это и есть, по сути, Московская окружная дорога, — сказала Маша.

— Это старое название, — возразил Женька. — Теперь и давно все говорят МКАД.

— Наш водитель тоже не юноша, — заметил Никита. — Может, ему просто не нравится эта аббревиатура — МКАД. Вот и пользуется… Московской окружной дорогой. Мало ли чудиков на свете.

Постепенно разговор сам собой затих, и друзья просто сидели и смотрели на убегающую назад темную стену ночного леса и неподвижную луну над головой. Стало прохладнее. Никита снял и накинул Маше на плечи свою джинсовую куртку.

— Спасибо, — кивнула она. — Еще одна претензия к Индиане Джонсу — моя куртка в машине осталась.

— Я все-таки думаю, что это не он, — сказал Никита. — По лесу трудно ходить бесшумно. Мы бы его услышали.

— Согласен, — поддержал Женька. — Да еще по лесу ночному и с тяжеленным рюкзаком за плечами. Хотя, если он Индиана Джонс, то все возможно.

Они засмеялись.

Грузовик, не снижая скорости, вошел в поворот, и свет фар выхватил на пару секунд из ночной тьмы пустырь и какую-то свалку на другой стороне шоссе.

— Это еще что такое? — удивился Никита.

— Что? — не понял Женька.

— Да вон, свалку только что проехали, сразу за поворотом. Не должно тут, по идее, никакой свалки быть.

Женька с Машей посмотрели назад.

— Не вижу уже, — сказал Женька. — А что там должно быть?

— Заправка лукойловская. Я на ней заправляюсь время от времени. Точнее, заправлялся, пока машину не продал. Что за чертовщина…

— Ты уверен? — спросила Маша.

— Абсолютно.

— Я не помню заправки, — сказала Маша. — Ты, наверное, перепутал. Не бывает так, чтобы позавчера заправка, а сегодня уже свалка.

— У нас в России все бывает, — философски заметил Женька. — Но, скорее всего, ты, Никита, и в самом деле что-то напутал.

— Ребята, — сказал Никита. — Я по этой дороге с детства езжу. А эта заправка тут уже лет семь как стоит. На память, слава богу, не жалуюсь.

— А раньше на месте заправки что было, — поинтересовался Женька, — если на память не жалуешься?

Никита наморщил лоб, вспоминая.

— Раньше… — пробормотал он. — Так… Блин! Свалка! Свалка там была, не поверите.

— Разыгрываешь, — сказала Маша. — Или просто не помнишь, а теперь выкручиваешься.

— Разыгрываю, значит?

— Ага, — сказала Маша. — Пудришь нам мозги. Правда, Жень?

— Именно это он и делает, — подтвердил Женька.

— Я прекрасно знаю эту дорогу, — покачал головой Никита. — Хотите, докажу?

— Хотим, — сказала Маша.

— Очень, — сказал Женька.

— Хорошо. Смотрите внимательно. Сейчас будет плавный и длинный правый поворот. Сразу за ним — перекресток. А за перекрестком — магазин круглосуточный, ярко освещенный, и придорожное кафе.

— Ну-ка, ну-ка, — сказал Женька.

Дорога стала забирать вправо. Свет фар скользнул по краю леса и снова лег на дорогу, а затем высветил перекресток впереди и какой-то одноэтажный покосившийся барак с заколоченными крест-накрест окнами. Пять секунд, десять… и вот уже перекресток вместе с бараком остались позади.

— Видели? — воскликнул Никита. — Поворот есть, перекресток на месте, а магазин с кафешкой исчезли! Вместо них какая-то развалюха. Ничего не понимаю!

— Мы же водки не пили сегодня вроде, — сказал Женька. — Но, честно сказать, я этого барака не помню. С другой стороны, не уверен, что помнить должен.

— Я тоже не помню, — сказала Маша. — Но это ни о чем не говорит.

— Да не было здесь никакого барака, — упрямо помотал головой Никита. — Ребята, я, правда, не вру. Магазин здесь был всегда. И кафешка.

— Всегда? — спросила Маша. — Как лукойловская заправка?

— Ну, не всегда, конечно. Но лет пятнадцать — точно. А то и больше.

— А до этого? Неужели барак с заколоченными окнами?

— Издеваешься, да? — вздохнул Никита. — Нет чтобы помочь.

— Да чем же я тебе помогу, Никитушка? — удивилась Маша. — Я эти места и не знаю почти. Да ты не расстраивайся, бывает. Сейчас доедем до Москвы, придешь домой, ляжешь спать, а наутро все встанет на свои места. Включая голову.

Никита хмыкнул и ничего не ответил, а Женька с энтузиазмом принялся рассказывать о том, как он однажды перепутал очень похожие остановки электрички, сошел раньше, чем нужно, и долго не мог понять, куда подевался нужный ему дом в дачном поселке.

— Сосны-то вроде те же, а дом — тю-тю. Два этажа, между прочим, кирпичный. И гараж еще рядом. Нету! Туда-сюда, все равно нету. Испугался уже, что крыша у меня окончательно поехала, — закончил он. — Пока добрые люди не подсказали, в чем дело.

После чего подумал, вздохнул и добавил:

— Правда, был я, признаться, крепко выпивши.

Некоторое время друзья молчали, слушая гул мотора и наблюдая за поднявшейся уже довольно высоко луной.

— В любом случае мимо Москвы мы не промахнемся, — сказала Маша, — потому что едем на восток.

— Верно, — согласился Женька. — Север прямо перед нами — вон она, Полярная.

— Не обижайся, — толкнула Маша Никиту плечом. — Но я и правда очень плохо помню, что там было по сторонам дороги. Тем более что ехали мы сюда днем, а возвращаемся ночью.

— Все нормально, — буркнул Никита. — У меня, наверное, и вправду какой-то глюк приключился в мозгах. Я уже заметил два знакомых указателя. Скоро Москва.

Но оказалось, что Москва еще не очень скоро, и они сами не заметили, как под звук мотора и легкую тряску (шоссе ближе к Москве явно улучшилось) впали в смутную полудрему, в которой почти утратили чувство времени и расстояния. Во всяком случае, когда грузовик затормозил на обочине, никто из них не смог быстро сообразить, в каком именно месте на въезде в столицу они находятся.

— Все, ребятки! — крикнул водитель, высунувшись из кабины. — Приехали, Окружная. В саму Москву я не еду, предупреждал.

Поеживаясь от ночного холодка, они слезли на землю.

— Где мы? — спросил Женька. — Что-то не узнаю…

— Если дальше пройти, — сказал водитель, — то в конце концов попадете на Кутузовский.

— Ага, — глубокомысленно изрек Женька. — Все равно не узнаю. Ну и ладно. Главное, доехали.

Он полез в задний карман, вытащил бумажник, достал оттуда деньги и протянул водителю.

— Что это? — недоуменно повертел тот в руках бумажки. — Это шутка такая?

— Мало? — удивился Женька. — Ты же сказал, на бутылку. А здесь на все три. И не паленой, а хорошей, качественной.

–…вашу мать! — разозлился водитель. — Сказали бы сразу, что денег нет, я бы понял, не зверь какой. А так-то — зачем? Эх, молодежь, все шуточки вам да игрушечки, пока задницу не припекло. На, забери обратно и спрячь. А лучше — выброси. Менты сейчас повсюду. Заметут, найдут, что ты им скажешь? Благодари бога, что у меня сын такой, как ты. А то бы… На!

Он сунул Женьке деньги, сплюнул под колеса, хлопнул дверцей и рванул грузовик с места.

— Однако, — пробормотал Женька, растерянно глядя на смятые банкноты. — Вы что-нибудь понимаете? Я — нет.

— Все страньше и страньше, — процитировала Маша напряженным голосом. — Что происходит? Никита дорогу не узнает, водила денег не берет. Может, ты ему мало дал?

— Нормально я ему дал! — возмутился Женька. — Нет, вы слышали, что он про ментов говорил? Заметут, найдут… Слушайте, может, за выходные в стране переворот случился, а мы и не заметили? Ящика-то телевизионного нет на даче. И радио с Интернетом тоже.

— Глупости, — сказал Никита. — А мобильники на что? Мы же еще сегодня днем по ним болтали, и все было в порядке. Да и какой может быть переворот вот так, ни с того ни с сего? Нет, не верю.

— У нас в России, как уже не раз было замечено, все может быть, — сказал Женька. — И в любой момент. Потому что непредсказуемые мы.

— Слушайте, непредсказуемые, — вмешалась в разговор Маша, — может быть, все-таки попробуем домой попасть? Рабочий день скоро, а мне еще об угоне заявить надо.

— Домой в это время можно попасть только на тачке, — заметил Женька. — Или на частнике. Но, если честно, я уже боюсь им предлагать деньги. Да и что-то не видно машин особо, что тоже очень странно. МКАД никогда не затихает, но сейчас как-то пусто, вам не кажется?

— Кажется, — согласился Никита. — Мне вообще за последние два часа много чего кажется.

— Так что вы теперь предлагаете? — насмешливо осведомилась Маша. — Ждать здесь до утра?

— Я думаю… — начал было Женька, но закончить мысль не успел.

Рядом с ними резко затормозил милицейский «уазик» с мигалкой на крыше. А сразу за ним — автомобиль, очень напоминающий своими угловатыми и грозными обводами американский «Хаммер», но уже не с мигалкой, а с самым настоящим пулеметом на крыше. И ствол этого пулемета как бы случайно был направлен точно на них, а за турелью темнел неподвижный силуэт в каске.

— Надо же, — не удержался от реплики Женька. — А ведь это, похоже, «Тигр». Спеназовцев машинка. Редкая штучка.

Дверца «уазика» с правой стороны распахнулась, и на тротуар неторопливо выбрался милиционер с нашивками старшего сержанта.

— Документики приготовили, — уронил он негромко, но так, что услышали все.

— А представиться? — тоже негромко ответил Женька.

— Что сделать? — удивился старший сержант.

— Представиться, — не обращая внимания на красноречивые взгляды Никиты и Маши, повторил неугомонный Женька. — Я уже не говорю о том, что в российской доблестной милиции вообще и в московской в частности принято сначала желать людям здравия.