Человек. Сборник рассказов-2

Алексей Дьяченко

Книга о нас с вами. Человек в быстро изменяющемся мире – главный герой пятидесяти двух рассказов, собранных под одной обложкой. Повесть, рассказы, полные трагизма и трагикомизма истории ждут вашего внимания. Рекомендуется для чтения тем, кто хочет стать человеком, кто считает себя таковым и даже тем, кто утратил надежду остаться оным.

Расстроили

В тихом омуте черти водятся. Сказано про Таню Орешкину. Была у меня такая невеста. И умница, и хозяйка хорошая, и сама по себе добрейшей души человек. Тихая, кроткая, никогда никому грубого слова не скажет, никогда ни на кого голоса не повысит.

А услышит грубое слово в свой адрес — смолчит, стерпит, или тихо заплачет. И все. Все! Вот какая она была. Конечно, я хотел на такой жениться. Все меня устраивало в Тане Орешкиной. Не стану скрывать, что мы с ней сошлись, и какое-то время уже жили вместе. Все разговоры были только о предстоящей свадьбе, о свадебном путешествии, о том, кто какой себе подарок на свадьбу хочет получить. Самые наиприятнейшие беседы вели. В самом безоблачном, в самом благодушном, настроении пребывали.

Омрачало одно. Сволочь и подлец, её начальник. Таня его ненавидела, но вынуждена была терпеть, так как не истек срок заключенного ею контракта. Я предлагал ей разорвать контракт и бросить постылую работу. Всей душой, всем сердцем своим она к этому решению склонялась, но до окончания срока, оговоренного в контракте, оставался всего один месяц. Она решила потерпеть. «Месяц май отмаюсь и уйду», — говорила Таня. Я был этому безумно рад. Не ходил, а летал. Был счастлив.

И тут, на девятое мая, я приехал к ней ночевать. Хотел сделать сюрприз. Приехал, а Тани дома нет. Перед этим звонил ей от друзей, сказал, что заночую у них, в их загородном доме. Ну, думаю, празднует с сослуживцами. Ключи от квартиры у меня были. С Таней жили то у нее, то у меня, то порознь. Порознь жили не потому, что ругались, а по работе, по делам.

Я вошел, принял душ, погасил свет и лег в постель. Лежу, жду хозяйку. Ожидаю ее уставшей, замученной. И вдруг входная дверь с грохотом раскрывается, слышится громкий пьяный смех. Я даже не сразу догадался, что это смех Тани. При мне она никогда так громко, так развязно не смеялась. Затем мужской фальшивый гогот, чмоканье, звук влажного страстного поцелуя и, словно в насмешку надо мной, Танины слова:

— А я в тебя с первого взгляда влюбилась, начальничек мой. Как только пришла устраиваться на работу, как только увидела тебя, так сразу же голову и потеряла.

— А я это заметил, — говорил самодовольный мужской голос.

И снова чмоканье, возня. Я от такой наглости, от такого неожиданного признания просто стал хохотать. И хохот был такой сильный, что ему мог бы позавидовать оперный бас, исполняющий арию Мефистофеля в опере «Фауст».

Хозяйка и гость сразу притихли, да так и остались стоять в прихожей, не решаясь войти в комнату.

Я включил свет, оделся и, не глядя на них, ушел.

Я современный человек, всё понимаю. Но, всему есть предел. Вела бы сразу такой образ жизни, я бы к закидонам относился спокойно. Так заявила же себя совершенно другой. Я на другой хотел жениться. Не на такой. Уже настроился, а тут… Расстроили.

С Таней я расстался.

2000 г.