Возвращение «Одиссея»

Алексей Гришин, 2020

Правосудие должно свершиться! Майор уголовного розыска Василий Щербатов в этом убежден. Даже если рушится его мир, его страна. Криминал рвется к власти, правители грызутся между собой, лгут и предают. Развалено государство? Отработанная система буксует? Найди иное решение. В кризис появляются возможности, которых не было прежде и не будет уже никогда. Решишься их использовать? Найдешь союзников среди вчерашних противников? Ввяжешься в смертельно опасную драку или тихо отойдешь в сторону, заживешь спокойной, сытой жизнью, благо и такой путь тебе предлагает судьба? Решай, но не жди наград. Не та страна, не то время.

Глава VI

Григорян

Когда лохи сидят дома у телевизоров или вообще укладываются спать, люди серьезные работают.

Впрочем, слова «серьезные» и «работают» Армен относил исключительно к себе. Это он работал в той проклятой бане с девками, куда сам бы не пошел ни за какие коврижки. Вот еще, хлестать водку, потом потеть в парной под визги голых баб, да, готовых исполнить любой твой каприз, но какой там каприз… пьяно, жарко и противно. Однако приходится терпеть — черная масть обожает решать вопросы именно в такой обстановке.

Вот и Сеня, Кремень, с позволения сказать. Может, раньше и был бойцом, но сегодня в прокуренной бане Армен «тер» с жирным, обрюзгшим мужиком, исколотым везде, где можно и, казалось, нельзя. Не обсуждал, не вел переговоры, а именно тер, балансировал между искренним желанием послать этого борова по всем матерям и крайним нежеланием начинать войну. И не потому, что боялся, вот еще, просто не ко времени это. Система для большого дела пока не готова, еще бы пару месяцев, и можно избавляться от этого быдла. Пусть забирают магазины, рынки, бордели и прочую шелуху, которую искренне считают бизнесом, и проваливают, гордые и тупые.

А настоящим делом, ради которого все и создавалось, начнут заниматься дяди умные, образованные, те, кто сейчас вырывается на первые роли и в правительстве, и в политике. Что там, только на прошлой неделе был у него такой интересный разговор на Старой площади^[15]!

Да уж, на прошлой неделе на Старой площади, а сегодня в бане с водкой, бандитами и шлюхами. И никуда не денешься. Перестройка, блин.

Но, слава богу, дурные переговоры позади. Сейчас Морячок ехал домой, в уютный коттедж, предвкушая веселую встречу с действительно классными девчонками, веселыми и заводными красавицами. Еле слышно урчит мотор, шелестят шины, мягко и плавно летит по Кутузовскому огромный «мерседес».

— Армен Вазгенович, похоже, за нами хвост, — прервал размышления шофер. — Посмотрите сами — дорога пустая, а машина сзади не отстает и не обгоняет.

— Молодец, Эрик, ну-ка, что там? Да, что-то есть. Алеша, — обратился он к сидевшему рядом с водителем охраннику, — передай охране, чтобы не расслаблялись, не нравится мне это.

— Уже вызываю, Армен Вазгенович. — И по рации кратко и непечатно наорал на ехавших сзади бойцов, сообщив о подозрительной машине и едко прокомментировав их некоторые некрасивые бытовые привычки, в том числе — щелкать клювом на работе.

После поворота с шоссе, буквально на подъезде к недавно отстроенному в заповедном лесу коттеджному поселку, дорогу перегородил грузовик. Черт, это ж засада! Уж сколько народу в Москве именно так и положили — преграждали проезд и расстреливали с двух сторон. Спасаться!

— Эрик, направо, там проезд, давай, жарь, жарь, дорогой! Вперед, вперед, через триста метров…

— Да знаю я, знаю! Ложитесь на пол, не отвлекайте!

Резко свернув на проселок, «мерседес» Ары-Морячка рванулся к шоссе под прикрытием машины охраны. Прыгая на колдобинах, с грохотом пробивая подвеску, оторвав на какой-то коряге глушитель, им все-таки удалось уйти. Где-то сзади протрещали автоматные очереди, с визгом просвистели пули, но они спаслись!

Простая мысль о том, что никто не будет делать засаду перед поворотом на проселок, да еще имеющий прямой выезд на шоссе, никому в голову не пришла.

А невысокий крепкий комитетчик, которого Кузьмин отрекомендовал Щербатову как специалиста по засадам, спокойно отстегнул рожок от автомата, передернул затвор и рассмеялся:

— Здорово мы их! Ох, как они удирали — наверняка где-то глушак оторвали — слышишь, как ревут? Красота! Почти симфония, концерт для «калаша» с «мерседесом».

— Ты там никого не задел, композитор? А если в лесу кто-то гулял? Может, там девушка впервые целовалась, а ты из автомата… Да она теперь на мужиков и взглянуть не сможет, тебя ж ее будущий муж проклянет как злейшего врага. Не боишься? Это если ты не попал.

— Попал — не попал… Холостые в рожке. Зато клиенты напуганы до дефекации. Зуб даю, что своими ушами слышали, как пули свистят. Интересно, как они теперь разбираться будут? Не высчитают нас? Вон как дон Корлеоне, тот всегда правду знал. Вдруг и этот такой?

— Поменьше книжек читай да кина смотри — ближе к жизни будешь. У этих виновных не ищут, а назначают. Из тех, из кого выгодно. Всегда. И нет разницы — в Москве дело происходит или в Чикаго, бандиты — они бандиты и есть.

— Значит, нет в мире справедливости?

— В блатном? Не смеши. Нет, не было и не будет. Ладно, хлопцы, — обратился он к ребятам из наружки, один из которых управлял грузовиком, а второй — намеренно засветившейся легковушкой, — давайте убираться, пока местные менты не наехали. Передайте своим, чтобы объект вели осторожно, он теперь от собственной тени шарахаться будет.

Армен приехал в свой шикарный, гранитом и мрамором отделанный коттедж лишь перед рассветом. Всклокоченный, злой на охрану, на себя и на весь белый свет. На него! Какая-то гнида! Посмела! Впрочем, почему какая-то? Ясно же, что Сеня. Кремень? Нет, кирпич, булыжник, вообще грязь под ногами!

Вчера водочки подливал, обниматься лез, братом называл. Доли с ним делил, видите ли. Сука! Потому и делил, что знал — завалит на хрен, и все его будет. Тварь! Мразота! Ну все, война так война, где там телефон? Рано для звонка? А для морга не рано? Ничего, переживет, перетерпит Гарун! За такие-то деньжищи — точно перетерпит.

— Алло, Костя? Привет, дорогой, прости, что рано… Не туда попал? Ой, простите, пожалуйста, тысяча извинений, все, все, спокойной вам ночи…

Действительно, все. Теперь Гарун, профи, с которым работает только Морячок, о самом существовании которого никто не знает и не должен даже догадываться… теперь он приедет в некое уютное кафе ровно в двенадцать. Вообще подобный вариант ими не исключался, и к исполнению Кремня давно все было готово. Требовалась лишь команда Морячка, после которой жить этому отморозку останется два дня. Потом Гарун его исполнит. Армен даже в мыслях повторял это слово — «исполнит». Не убьет, не замочит, не кончит, а именно исполнит, как Кошмарика — аккуратно и надежно.

Шербатов

На совещании у Кузьмина дым стоял коромыслом, благо окна были открыты. Дружно наплевав на инструкции, дымили все, кроме некурящего Щербатова, — и хозяин кабинета, и ментовские опера, и трое комитетчиков. С одним из них, Геной, ночью сыщики разыграли сцену покушения, а с двумя другими виделись на памятном совещании у генерала. В том числе и с тем невзрачным типом с равнодушным взглядом убийцы. Только в этот раз от равнодушия не осталось и следа.

— Ну Гарун, ну сволочь! — Эту фразу он повторил уже раз пять. — Как же так, ведь такой парень был, такой…

— Что это за погоняло такое — Гарун. Аль-Рашид, что ли, из сказки? Настолько богат? — поинтересовался Щербатов. Просто поинтересовался, безо всякой задней мысли, но невзрачный тип взглянул так, что настаивать на ответе сразу расхотелось.

— Это у вас здесь погоняла, а Гарун — позывной! С Афгана еще. Да мы с Геной ему не раз жизнью обязаны и за речкой, и в… неважно где, главное, обязаны. А теперь сидим и думаем, как его брать будем. У него, между прочим, две Красных Звезды и Красное Знамя^[16], боевое, естественно. Подпол^[17], черт меня побери! Пенсионер, ветеран и участник боевых должен будет к стенке встать. С нашей помощью!

— Мужики, давайте без эмоций, — Кузьмин успокаивающе поднял ладони. — Не мы его убивать посылали. Только те девчонки, которых он в упор расстрелял, и рады бы хоть куда-нибудь встать, да уже не смогут, так-то. Сейчас давайте думать, где коллегу принимать будем, чтобы он еще кого в морг не отправил. Как думаете, оружие всегда при нем?

— Нет, разумеется, только перед мероприятием… или как у вас, у мусоров, — перед делом? Другой вопрос, как узнать, на дело он идет или так, погулять вышел?

— Если с оружием, — Гена озадаченно почесал затылок, — дело дрянь. Его как-то юаровский спецназ в городе брал, так он двоих наглухо положил, троих ранил и ушел. Я сам видел, так даже вмешаться не успел.

— Стесняюсь спросить, — позволил себе съехидничать Щербатов, — а что мы ему предъявим? У нас, простите, не то что прямых, да самых косвенных доказательств нет. Мне озвучить, куда нас прокуратура пошлет за такую работу?

— Вот это, товарищ майор, не ваша забота. За это отвечать будем мы, точнее — я. И я к этому готов, — неожиданно жестко хлопнув ладонью по столу, ответил Кузьмин. — Так что вопрос один — как брать будем?

— Ну, раз готовы… Тогда зачем его вообще брать? Пусть сам в милицию придет, прямо в кабинет и без оружия, здесь и повяжем. Как говорится, без шума и пыли. Чего так смотрите? У него машина под окнами стоит, застрахована, я уже в Госстрахе поинтересовался. Если ее угонят, он куда с заявлением пойдет? Ну что, организуете преступление по статье сто сорок восемь — один^[18], соучастники?

Гарун

В двухэтажное, недавно отремонтированное здание четвертого отделения милиции на улице Орджоникидзе ровно в десять часов вошел небогато одетый мужчина ниже среднего роста, лет сорока. Круглое лицо и какая-то по-детски наивная улыбка придавали ему вид мирный, даже застенчивый.

Мужчина вежливо поинтересовался у дежурного, где и как подать заявление, поднялся на второй этаж, к кабинетам уголовного розыска. Вот и седьмой кабинет, культурно постучался, открыл дверь… Нет!!! За столом сидел Земля! Почему-то первым вспомнился позывной, только потом имя — Гена. С которым не раз прикрывали друг другу спины, делили жалкие остатки сухпайка. Это поразило настолько, что и в голову не пришло сопротивляться, когда сзади скрутили руки, ставшие вдруг непривычно слабыми, обыскали, надели наручники и посадили на стул.

Сзади раздался знакомый голос:

— Ну здравствуй, Гарун. Не думал я, что с кем-то из вас придется вот так встретиться.

Александр Ильич?! Командир?! Господи, как же так? В кабинет вошли какие-то люди, что-то пишут, зачем-то раздели, всунули в какой-то спортивный костюм. Кто? Зачем? Это все было неважно. Важно — что напротив сидели те, кого всегда называл друзьями, кого, не задумываясь, прикрывал в боях. Сейчас они были по другую сторону стола, словно по другую сторону линии фронта. Что же, раз они против него, то он против них. Не сдаваться его учили. Никогда и никому.

— Жамнову ты убил?

— Не докажете, — усмехнулся Гарун.

— Даже и не попытаемся, — согласился Гена. — Сегодня до конца дня ты сам все расскажешь, со всеми подробностями. И доказательства предоставишь. Или сомневаешься?

Неожиданно для Щербатова, задержанный спорить не стал, сдулся, словно проколотый мячик.

— Если сейчас отвечу, это что-то изменит?

— Нет, — твердо ответил Александр Ильич. И коротко скомандовал: — Увести.

Когда задержанного увели, в кабинете остались Щербатов, Кузьмин и Гена.

— Мужики, вы чего с ним делать собрались?

— Что, не любишь пытки, мент? — грубо и зло ответил Кузьмин. — Вроде как сам нигде и никогда? Мне-то сказки про розыск не рассказывай! Что, всю жизнь в белых перчатках работал?

— При чем здесь мои белые перчатки? Вы что, всерьез в раскаяние верите? Его же прокурорские допрашивать будут! Он перед ними в полный отказ пойдет, слова под признание не скажет. Это же убийца! Душегуб! Ему не на чем со следствием торговаться.

— Конечно, не скажет. По своей воле — ни слова. Но дело передано в Следственный отдел КГБ, а там он расколется как миленький. Впрочем, успокою твою тонкую душу — не будет никаких пыток. Слава богу, на дворе конец двадцатого века, есть и другие методы. И этот Гарун о них знает. Поэтому завтра у меня на столе будет полный расклад по убийствам в Малаховке. Приходи вечером — вместе почитаем.

Примечания

15

На Старой площади в Москве располагался ЦК КПСС.

16

Ордена Красной Звезды и Боевого Красного Знамени.

17

Подполковник.

18

Ст. 148.1 УК РСФСР «Неправомерное завладение транспортным средством, лошадью или иным ценным имуществом без цели хищения».