Аппарат

Алексей Владимирович Шарычев, 2023

Фантастическая история, которая повествует о горе, но она как будто весёлая; как раз будет в пору для лёгкого чтения.

Глава 1. Ток

Неприметное здание в центре Москвы

Средь домов монолитных стоит,

Там работа научная бурно кипит.

Рядом с ним здесь когда-то, быть может, и вы

Проходили, читатель, и даже не знали,

Что в себе то строенье таит.

Там людское сознанье умы изучали,-

Досконально узнали о разных влияньях,

И теперь воплощать предстоит

Им теорию в практику,

Стратегию в тактику;

Целей много, и есть индивид

Тот, который науке явит

Цепь открытий блестящих,

Человеку сулящих

Новый быт, новый ум, новый вид.

Если звенья соединит

В цепь единую этот учёный,

То такое в сём мире свершит!

Кстати, вот он сидит, погружённый

В чтенье книги; слегка утомлённый,

Неопрятный, на вид очень странный,

Он как будто всегда напряжённый,

Раздражённый он всем постоянно.

Только что ему стукнуло сорок,

Но уже сединою покрылся

Сноп волос его чёрных.

А в щетине густой б заблудился

Даже с компасом вошь умудрённый.

Под неряшливой внешностью скрылись

Гениальные мысли;

Очень много идей в нём родилось.

Да вот только в практическом смысле

Тот профессор был — малый ребёнок,

В грёзах жил до сих пор в свои сорок.

Его звали Олег Бороздин,

А по отчеству Фёдоров сын.

— Олег Фёдорович, можно вас?

— Подождите минуту… Сейчас.

(В кабинет он заходит к начальству;

Там давно все успели собраться,

Лишь его с нетерпением ждали).

Вот он входит и все сразу встали,

Словно он был здесь главный начальник.

Все сотрудники в белых халатах;

А один господин при параде,

Он военный и в китель одет,

И сказал он:"Сегодня совет

Будем экстренно вместе держать.

Шла работа почти что шесть лет,

И теперь наконец-то создать

Мы смогли аппарат.

Я так рад! Очень рад!

Олег Фёдорович, вам сказать

Надо речь; вы талант

Свой смогли показать.

Человечество вас вспоминать

Будет долго в веках!"

— Вот уж в этом я швах,

Не любил говорить никогда.

Не умею… Мне речь, господа,

Устная трудно даётся.

Я вам письменно всё изложу.

У вас ручка с листочком найдётся?

(Средь собравшихся сдержанный гул

Прокатился). Что сказать?

Аппарат нам ещё испытать

Предстоит. Я уже говорил,

Что проблемы мы можем создать

Себе и всем людям живым.

Много времени вложено, сил;

А теперь меня подгоняют,

"Наверху"отчитаться желают!

(Тут военный его перебил):

— Результатов давно ожидают.

Государственный фонд в нас вложил

Очень щедрые суммы,

И давайте разумно…

— Вот об этом я вас и просил!

Они даже не представляют,

Что с огнём в этой спешке играют!

Я же не пластилин смастерил,-

Вы нам выньте его и положьте.

Да на что же всё это похоже?!

— Олег Фёдорович, вы немножко

Расскажите про сам аппарат.

Все, я думаю, очень хотят

Знать подробнее, что в нём к чему.

— Вот об этом поговорю.

(Бороздин просиял вдохновенно,

Обретая дар слова мгновенно).

— Спектр эмоций у человека

Очень узок, — смущение, страх,

Гнев и радость; плывём век от века

В море жизни на тех парусах,

Что корабль сознанья имеет.

А теперь управлять мы умеем

Тем ветрилом, да так, что смогли

Вызывать мановеньем руки

Нужный курс, нужный ход, направленье,

По которым и будет идти

Человеческое настроенье.

Но достоинство главное в том

Аппарата сего, что мы в нём

Видим мысли людские так ясно,

Что становится даже ужасно

Оттого… Мы их видим буквально,

Текстом, образом, звуком; витают

Мысли-образы эти повсюду…

Здесь подходим мы к главному чуду,-

Видим тех, кого нет на Земле,

Тех, кто умер; они здесь везде…

Это как интернетная сеть

У которой не может стареть

Оборудованье. Мы в сети

Все, — кто мёртв и кто жив.

Электрический ток в нашем мозге,

И в пространстве, — система одна.

К удивлению, всё очень просто.

Эта сфера сознаньем полна,

Информацией, душами нашими.

Мы не можем считать здесь пропавшими

Никого, ничего, никогда,

Пребываем в пространстве всегда.

Это, в общем, как пар и вода,

Изменяется лишь состоянье,

А само вещество постоянно.

Фигурально пытаюсь сказать…

— Мне одно бы хотелось узнать,

(Перебил его тот военный),

Мы, действительно, управлять

Сможем быстро людским настроеньем?

— Да. И, кстати, создать

В девяностых аналог смогли,

Только бледный; мозги утекли

В США, платили там им

По заслугам, не то что у нас.

Здесь таланты давно задавить

Все смогли. Что мы видим сейчас?

Кумовство процветает повсюду,

Сквозь него пробиваться нам трудно.

Во всех сферах система такая,

С медицинских наук начиная,

Вплоть до армии с флотом.

Чтоб продвинуть полезное что-то,

Надо десять инстанций пройти,-

Мы давно тут, а ты, мол, сиди,

Место знай, не вылазь, подожди.

Я отвлёкся немного…

У инстанций высоких

Даже нет представленья о том,

Что играют с огнём.

Результаты им дай поскорее!

Мой проект может стать страшным злом,

Если время сейчас пожалеют!

— Этическую сторону вопроса

Обсуждать мы будем после.

К делу подошли серьёзно,

Не допустим в нём курьёзов.

— После будет поздно!

— Добровольцев подобрали

Для новейших испытаний.

И зачем мы обсуждаем

Так подробно все детали?

Вся ответственность на нас.

Вы же, с богом в добрый час

Завершайте свой проект.

С нами спорить смысла нет.

Долго гул разговоров

Раздавался в кабинете,

Эхом плыл по коридору,

Ударялся в парапеты

Стен. Уже темно

Стало на дворе, когда

Бороздин домой побрёл;

Он ходил пешком всегда.

(Тут пройти один квартал,

И он будет у себя).

Не ждала его семья,

Только мама с ним жила;

Книги — лучшие друзья.

Ну а дети и жена

Были где-то далеко,

Разорвал семью развод

Уже десять лет назад.

Не таких ждала зарплат

Своенравная супруга,-

Быстро разбежалась с другом,

У которого лишь званье;

Денег же, на выживанье

Только и хватало им.

К отпрыскам своим двоим

Бороздин не заходил,

Распрощались они с ним.

Души их другой лепил,-

Тот теперь отцом их был,

У которого есть средства,

Он и наблюдал их детство.

Мир, как будто по соседству

Был, не знал его учёный,

Лишь науку свою помнил.

Кто живёт в его же доме,

Он понятья не имел,

Помнил двух иль трёх знакомых,

Но и с ними не хотел

Дружеское слово молвить

Кроме «здрасьте» и «пока».

Очень сильно обособлен

Бороздин был; в облаках

Научных истин он витал.

И сейчас, когда шагал

Тёмными дворами к дому,

Он людей не наблюдал,

Лишь объекты видел, — ходят

Они взад-вперёд

Как детали в механизме;

Что-то есть внутри, живёт

В этих биоорганизмах

Недоступное для взора,-

И вот это очень скоро

Ясно разглядит учёный,

К испытанию готовый

Аппарата своего.

А сейчас он в дом зайдёт,

Встал уже у домофона.

Глава 2. Гроза

Бороздин сидит на кухне,

Ужин доедает свой.

Как всегда чуть-чуть не в духе.

Встряхивает головой,

Волосы свои ерошит,

Супом капает, и крошит.

Мама чай разогревает,

И с Олегом обсуждает

Его чудо-аппарат.

— То есть, все они назад

Возвращаются сюда?

— Нет, я бы не так сказал,

Они вовсе не уходят;

Души их всегда в природе.

С помощью аппаратуры

Сможем с ними говорить,

Видеть лица их, фигуры,

Мысли можем уловить.

Точно так же у живых

Будем знать, что на уме.

Только время дали мне

Мало; я не доработал.

Поскорее им охота

Отчитаться перед властью.

Много можем мы напастей

Получить из-за их спешки.

Для них люди словно пешки,-

Разменяют их и в ящик.

Может выйти очень страшным

Результат моей работы.

Сеют семя, а о всходах

Вовсе нет у них заботы.

Их одно интересует,-

Как на общество влиять;

Этика их не волнует.

Рычаги им надо дать,

Чтобы стадом управлять.

Человечество рискует

Очень сильно пострадать!

Это им давно толкую,

Только, Мама, всё впустую,

Не хотят меня понять.

— Не волнуйся; испытают,

И тогда уже узнают,

Можно ль будет запускать

Аппарат твой в производство.

— Нет, тогда уж будет поздно…

Я устал им объяснять;

И тебе сейчас не буду…

На работе было трудно,

Я пораньше лягу спать.

На Урал поедем с группой,

Грозы скоро будут там.

И, пусть прозвучит то глупо,

Нужен нам один шаман,-

Подходящий экземпляр

Для начала испытаний,

У него сильнейший дар.

Через пару дней отправят

Нас в командировку эту.

Чудо явим белу свету.

Скорый поезд быстро мчится

Вдоль Уральского хребта,

Едут в нём специалисты;

Скоро уже будут там,

Где их опыт совершится.

Солнце за окном лучится,

Зеленеет месяц май;

Стук колёс, гудки и свисты

Тёплый воздух сотрясают.

Вдаль летит локомотив,

Скорость дикую развив.

Быстро он привёз учёных,

Выпустил их из вагонов,

И они уже пошли

Дальше по делам своим.

Надо было им в посёлок

Ехать — Чёрное плесо.

Путь был труден, очень долог;

Часто вязло колесо

На лесной дороге горной.

Застревали вездеходы

Через каждых пол часа;

Из препятствий полоса

Нескончаемой казалась.

Только к вечеру добра́лись.

Не посёлок, а деревня

Из двенадцати домов;

Вид построек ветхий, древний,

В самый раз для колдунов.

На́ ночь разместили всех

У шамана в доме;

Постелил медвежий мех

Вместо коек он им.

— Рад вам, гости дорогие!

Мы люди простые.

Я условия другие

Вам создать не в силе.

— Ничего. На том спасибо.

Грозы уже были?

— Были, и ещё какие!

Лес деревья дыбом

Поднимал от тех ударов!

Грохот как от взрывов!

Молния упала

Возле дома моего,

Чуть забор не подожгло.

Этой ночью будут

И ещё два дня подряд

Силу небеса бросать

В землю. Выйдет чудо!

Вместе будем волховать.

(Объявлял старик-шаман,

И бутылку разливал

Самогонки ловко в стопки).

— Позавидовать сноровке

Можно; как бармен заправский.

И наряд-то свой дурацкий,

Видимо, давно пропил.

(Шёпотом проговорил

Бороздин своим коллегам).

— Это да, я трезвым не был

Долго! Здесь чуть-чуть

Оклемался. В добрый путь

Вывела меня природа;

Место силы чудотворно

Действует. Моя порода

Колдовская, — дед и прадед,

И отец были способны.

А меня они направить

Не могли. Судьбе угодно

Было помотать меня;

Но из пепла я восстать

Смог пять лет тому назад.

И сюда вот проживать

Возвратился; я не спился.

— Ну и слух у вас, однако…

— Вовсе нечему дивиться,

Здесь у всех, как у собаки

Должен слух быть и чутьё.

Для охотника зверьё —

Хлеб насущный. Слух другой

У меня есть, зренье тоже.

Вы увидите чуть позже

Мою силу. Я налил вам.

За знакомство опрокинем

По одной! А за грозой

Через часик наблюдать

Будем. Доставайте свой

Новомодный аппарат,

А я вам принесу другой.

Выпили. Ушёл шаман.

А вернулся он с сухой

Соломой. — Я собрал

Это сено там, где мой

Прадед крепко почивает,

Он мне очень помогает.

Так… Пойдёмте-ка за мной.

(Подошёл колдун к печи

И зажёг комок соломы,

И тут же его намочил

Каплями воды), по дому

С сим кадилом походил,

Подымил во все углы,

И учёных пригласил

В хлев… Вошли они

Вслед за стариком к скотине,

Там обряд нача́лся длинный.

В это время притащили

Аппарат, — как ноутбук,

Только чуть побольше, шире.

Быстро деятель наук

Нужную волну поймал;

На экране наблюдал

Души мёртвых, — приходили

Они в это место скопом.

Первый гром протяжно хлопнул,

Небо молнии обвили,

Ветер застонал тоскливо.

Все животные в загонах

Беспокойно биться стали;

Козы, свиньи и коровы

Хором страшный рёв подняли.

А цепной дворовый пёс

Громко выл, задравши нос.

На экране монитора

Увидали павших в сече,-

Все разорваны картечью,

Изуродованы… Стоны,

Крики и мольбы

Издавали трупов рты.

— Эти только что с войны;

Всё ещё не понимают,

Что уже мертвы они.

(Объяснял всем Бороздин).

Подождите, мы поймаем

Чуть попозже и других.

Через пол часа такая

Началась вокруг гроза!

Всё гремело и сверкало.

Молния, как полоса

Небо пополам делила,

И себя с боков ветвила

На искристые дендриты,

А сама была аксоном.

Разум вспыхнул в небе тёмном…

— К вам сейчас придёт природа,

Сила места, а не люди!

Явится к вам дух народа!

Посмотрите-ка, что будет!

(Прокричал шаман учёным).

Ветер вдруг порывом резким

Опрокинул все приборы,

Нёсся с диким воем; с треском

Гнул деревья, рушил кроны.

В дом учёные вбежали,

Там свой опыт продолжали.

На экране появился

Лик ужасный, строгий, мрачный.

Властный взор его искрился

Силой, волей; весь охвачен

Неземным сияньем ярким,

Он смотрел из монитора.

И сказал тот Лик учёным:

— Это лето будет жарким,

Пекло ада на Земле.

Дьявол вам несёт подарки,

Он уже средь вас везде.

Скоро в теле воплотится,

Ждите от него гостинцев.

Много раз сюда являлся

И его всегда встречали,

И почётом окружали.

Но недолго оставался

Он у вас, и уходил.

Позже снова возвращался,

Подходящей ждал поры.

(Тут опять вдруг пёс завыл,

А экран погас мгновенно).

— Нет, не дух народа был

Здесь! (Колдун вопил),

Сатанинскую геенну

Ваш приборчик в мир явил!

— Успокойтесь. Мысли-формы

Часто выглядят ужасно.

Это был злодей-покойник,

Вот и говорил несвязно

Нам сейчас про чертовщину.

В морге не такое было;

Помните, тогда в Москве?

— Нет, совсем не так, как здесь…

(Дружным хором возразили

Ассистенты). — Пригласили

Вы того, кого нельзя!

(Снова закричал шаман),

Это всё ваш аппарат!

— Так, минуту подождите.

(Бороздин чего-то щёлкал

В ноутбуке). Вот, глядите,

Отыскал ещё кого-то.

(На экране появился

Профиль Гоголя); сказал:

— Горе, горе украинцам!

Русским тоже! Ведь восстал

Вий! Он к нам явился,

В землях наших поселился,

Чтоб весь мир заполыхал!

— Это что ещё за дичь?

Николай Васильевич?!

— Тиха укра́инская ночь,

Прямо вакуум точь-в-точь.

А теперь что происходит?!

Собакевичи приходят

Наше сало поедать!

Злом за зло должны воздать

Силы вечные природы.

Вы посеяли, и всходы

Вам придётся разгребать!

(Бороздин переключать

Стал скорее аппарат).

Другой голос зазвучал:

— Есть упоение в бою,

И бездны мрачной на краю.

Демон вышел погулять,

Он жатву соберёт свою!

На волоске висят опять

Спокойствие и быт прилежный.

Повсюду ратные одежды,

Приходит время воевать!

Кровавый пир! Ужасный праздник!

Вспыхнет мир! А злой проказник

Глядит на смерти торжество,

Пирует за большим столом

Со сборищем своим бесовским.

Он князь на час, он сыт сим днём,

Ему плевать, что будет после!

Дьявол строит свои козни;

Приготовьтесь, он идёт…

— Аппарат ваш выдаёт

Только звук, а где сам Пушкин?

— Подождите, я получше

Всё настрою… Вот, он ловит

Чей-то образ снова!

(Появилось молодое

Грустное лицо; и форма,-

По-военному одет

Был загадочный субъект).

И сказал он так учёным:

— Духи злобы скоро

Явятся в подлунный мир;

Натворят такого!

Сатана их бригадир;

Он идёт сюда со свитой,

Чтобы сесть за стол накрытый

И свершить кровавый пир.

Страшное Бородино

Предстоит вам; выйдет зло

Погулять по белу свету.

Всё начнётся неприметно,

А потом молниеносно

Понесётся, как комета;

Детям, старикам и взрослым

Всем придётся кануть в Лету

Прежде времени. А после,

После будет конец света.

— Подождите! Есть вопросы

У нас к вам! Как нам

Этот весь бедлам

Упредить, предотвратить?

— Ничего не изменить,

Сатана явился к вам.

(В этот миг поэт пропал

На экране монитора,

Словно кто-то дёрнул штору

И закрыл окно обзора).

Испытанье провели

И с утра пораньше в путь

Обратный поспешили,

Чтоб в Москве познать ту суть,

О которой говорили

Духи прошлой ночью им.

И мы, читатель, проследим

За развитием событий,

Едем до другой главы,

Новым текстом ум насытим.

Глава 3. Пир и мания

Многолюден третий Рим;

Сотни, тысячи прохожих

Мчатся по делам своим.

Все на муравьёв похожи

В муравейнике большом,

Ночью бегают и днём.

Лезут прочь из своей кожи

Чтоб купюры заработать;

Различить их очень сложно,-

Обезличила забота

О достатке насекомых,

Только деньги они помнят.

Есть Москва, а есть Россия.

Там, где люди бедно жили

И живут, — это страна;

Где богато, — там Москва…

Май по улицам гулял,

Белокаменную красил

Зеленью; во всю дышал

Свежестью, и был прекрасен

Он не воздухом своим,

А порывом молодым.

Скверы, улицы, сады

Переполнены весною,

Жизнь бушует словно море.

У Москвы-реки сидит

Человек и в воду смотрит.

С виду ему лет за сорок;

Его хищный, грубый профиль

Полон злобы, он сердит

На кого-то иль на что-то.

Сам с собою говорит

Сей субъект, руками водит

В воздухе. (Бутылка водки

Под скамейкою стоит),

Иногда он достаёт её

И глотками пьёт своё

Зелье прямо из горла́.

Свадьба только что была

Здесь; а он отец

Юной дочки озорной,

Знал, что муж её подлец,

Что в неверный путь дурной

Вместе с ним она вступает.

Всех он оптом проклинает,

Дочку, мужа, белый свет.

— Справедливости здесь нет!

Что в награду получаю?!

Ух, от ярости сгораю…

Проклинаю! Проклинаю!

(Так с скамейки закричал он),

И к нему в этот момент

Подошёл в пальто мужчина,

Пожилых, преклонных лет.

— Ярость, это есть вершина

Человеческого духа,

Злобный всплеск приятен слуху.

(Говорит тот незнакомец).

В вашем доме есть питомец,

По характеру как вы;

Вазу он сейчас разбил.

Можно с вами познакомлюсь?

Я проездом здесь в Москве.

Чувствуете мой акцент?

В водах Бадена я моюсь

Вот уже как триста лет.

Мефенгрофен моё имя;

Нелегко произносимо,

Можете звать кратко, Меф.

(Так сказал он, и подсев

На скамейку, дальше молвил).

— Дайте-ка я вас припомню.

Паустовский Николай?

Фаустом вас звали в школе.

— Верно. Как вы разузнали?..

— Часто вы ко мне взывали.

Я пришёл вам помогать.

Свадьбу будем разгонять

Весело сейчас мы с вами.

Целый день они гулять

Будут в парках, по бульварам,

Фотографии снимать

Станут. Нет, совсем не пара

Вашей дочери тот фат.

— Да, совсем! И это факт!

Эх, гори она пожаром

Эта свадьба! Буду рад,

Если в пламени сгорят!

— Что же, дело тут за малым

Стало. Дым, огонь и смрад

Поднесём мы им в подарок.

Вечером заполыхало

Зданье местного кафе,

Паустовский им коктейль

Молотова в зал закинул.

Сам же быстренько покинул

Место преступления.

Спать лёг; о содеянном

Вовсе он не размышлял,

Сильно пьян был, задремал.

Чёрный кот его косматый

Стены в комнате царапал,

Обдирал обои лапой

И шипел в углы зловеще.

Что-то было человечье

В его диком жёлтом взгляде.

Раскидал он в доме вещи,

И улёгся с вазой рядом,

Той, которую разбил.

Долго кот в окно следил

За луною жёлтой, полной.

Всё луна о жизни помнит,

Спутница она животным,

Людям на клочке земли.

Бледною тоской глядит

С неба чёрного она,

Её дом — немая мгла.

Утром Паустовский встал

В странном, диком возбужденьи.

Вещи в сумку он собрал,

Взял кота; закинул деньги

Все, что были у него,

И из дому прочь ушёл.

Бороздин шёл на работу,

Мучала его зевота,-

Плохо спал он в эту ночь,

Так, что и шагать невмочь.

Странного субъекта видит

Бороздин перед собой,-

В пиджаке, в нарядном виде;

Вместе с ним идёт большой

Чёрный и косматый кот

Не на поводке. «Народ

Удивительный в Москве…

На ходу, видать, трезвеет,

И котяру при себе

В виде спутника имеет.

Он ещё б его на шею

Посадил, не удивил.»

Тут прохожий, в самом деле,

Котофея взгромоздил

На плечо себе, и быстро

В тесных переулках скрылся.

В кабинет вошёл учёный.

Скоро он свой аппарат

Должен будет передать

Для экспериментов новых

Высшему начальству. Знать

Теперь они хотят,

Как он сможет повлиять

На людское поведенье.

— Наконец настало время

В русло направлять теченье

Эмоциональных рек.

Олег Фёдорович, в век

Прекрасный мы живём!

Стимул обществу даём,

Направленье поколеньям!

(Так Бороздину военный

Говорил и руку жал).

— Я уже предупреждал…

— А вот этого не надо;

Сколько можно? Очень рады,

Что пришли к финалу вы.

Крупная вас ждёт награда.

Вы теперь в центре Москвы

Сможете купить с парадным

Входом весь подъезд

И квартиры в нём. Я без

Шуток говорю.

Средства на всю жизнь дают

Вам за ваш талант.

Для науки вы атлант!

— Этого не может быть…

Сколько мне должны вручить?!

— Через час пополнят счёт,

Вы увидите всё сами.

Не о тысячах идёт

Речь; о миллиардах.

— Господи, не может быть…

Дайте мне воды попить.

— Успокойтесь, всё в порядке.

И с налоговой всё гладко

Будет. Я вас теперь

Об одном просить намерен,

Выполните вашу цель,

Довершите своё дело.

Наш эксперимент нацелен

В очень узкие пределы,

Аккуратное начало

Выбираем; и уверен,

Что расширим ареалы

Чуть попозже. Вы сейчас

С группой выехать должны.

Есть местечко там у нас

На окраинах Москвы.

Конец ознакомительного фрагмента.