Эликсир счастья, или Тридцать пять веселых историй, рассказанных бизнесменом

Алексей Викторович Корягин

Вы хотите понять, в чем эликсир счастья? Прочитав эту книгу, вы ощутите небывалый подъем и приятное, ясное понимание того, что же такое счастье и как его достичь! Книга, в которой автор улыбает читателя тонким юмором. В чем секреты успеха юмора? Для прочтения требуются смелые мужчины и умные женщины! Хотите похудеть от смеха? Пусть это будет быстро! Прочитайте сейчас и получите три года жизни в подарок! Вспомните, как вам хотелось посмеяться от души! Впитывайте мощнейший позитив автора!

Великолепие хомяков

Мужчины любят женщин,

женщины любят детей,

дети — хомячков,

а хомячки любят друг друга…

В детстве я познавал и осваивал окружающий мир с необузданным, неукротимым интересом. Было любопытно многое, в том числе, почему этот человек живет так, а тот совсем по-другому. Помнится, в советские времена способности к предпринимательству афишировать было не принято. И уж если кто-то расслаблялся и не мог угомониться в своей деловой хватке, «оптимисты в штатском» не дремали. Но как бы то ни было, это не останавливало талантливых авантюристов. Кто-то сочинял стихи, кого-то преследовала музыка, иной не мог оторвать кисть от холста, а где-то жил мальчик, свободно владеющий сорока тремя языками. Что касается меня, сколько помню, хозяйственность, отдаленно напоминавшая любовь к накоплению прибыли, эдакая домовитость всегда витали над моей пушистой головой. Даже в том возрасте, когда я был чуть выше обеденного стола, ловко втиснутого в четырехметровую кухню на четвертом этаже советской пятиэтажки… Там, в таком, казалось бы, неподходящем для офиса пространстве, в доме моих родителей, а значит и в моем, скромный мальчик Леша начал свою трудовую деятельность предпринимателя со своими мальчишескими целями. И скажу вам вот еще что: ни один человек не будет счастлив, если у него нет цели, и ни один человек не может быть счастлив, если у него нет веры в собственную способность достичь этой цели!

Было это так. Однажды простой, но смышленый для своих девяти лет мальчишка решил посетить зоомагазин с его выдающимся разнообразием флоры и фауны. Что интересно, но уже на подходе к магазину ко мне вдруг приблизилась бездомная белая кошка и начала тереться об ноги, а я гладил ее, несмотря на всякие предостережения, а она в ответ мурлыкала. Вроде бы случайно, но на самом деле по благосклонному велению судьбы! И вот, уже стоя перед огромной витриной магазина вместе с любознательной публикой, я был свидетелем чуда размножения: в одном месте хомячки отчаянно карабкались по стенкам каморок, а некоторые, отсаженные в отдельные моноспоры, любили друг друга, невзирая на любопытных зрителей. И тут мне в голову закралась гениальная идея. А почему бы не стать основателем сначала всеквартирного, потом всеуличного, далее всегородского и, наконец, всемирного разведения хомяков на благо продолжения хомячьего рода и для пополнения семейной казны? Исследовательские опыты с игрушками к тому моменту мне уже порядком надоели — пришла пора заняться чем-то серьезным.

…Бизнес-план, а он был недурен собой, с зарисовками и подсчетами предстал перед родителями в оптимальное послеобеденное время. Я красноречиво убеждал их в том, что будущее «в шоколаде», а манящий монетнохомячий дождь благоденствия уже шелестит за ближайшим кустом. Вдохновение и убедительность сделали свое доброе дело: назавтра я получил первый «родительский» кредит.

Настал судьбоносный день! Я, без пяти минут профессиональный разводчик хомяков, понимая, что работа — не хомяк и горсткой зерна в день от нее не отделаешься, уже стою в зоомагазине и осматриваю зубы, ноздри и, так сказать, главное, залог успеха — «нервные окончания» будущих гладкошерстных питомцев. Дабы не попасть впросак, мало ли что… О будущих воспитанниках до этого дня знал немного: главным образом то, что они бывают разных размеров, а хомяк ростом с крупную собаку называется барсуком!

Продавщица с каким-то загадочным видом увлеченно жевала жвачку. Этот дефицитный продукт тогда можно было достать только у цыган (им, видно, на роду написано слыть извечными предпринимателями). Мне почему-то хотелось назвать продавщицу Булочкой. Стесняясь, но подчеркнуто смело, я, гордый владелец нескольких рублей, подошел и поинтересовался спросом на хомяков. Сиделица состроила брови домиком, а уши столбиком и, не переставая пожевывать, выразительно кивнула в сторону пустых полок. Я поспешил сделать для себя радужные выводы. Когда покупка была совершена, Булочка ехидно улыбнулась:

— Успехов в разведении!

Тон сказанного отозвался терзающими переживаниями и всплеском сомнений. Это «пробуждение» скептически настроенной продавщицы меня слегка насторожило, но отважное сердце достигателя твердило: «Если у тебя есть мечта, ничто не помешает воплотить ее в жизнь, пока ты не сдаешься!»

Наступили веселые будни хомякоразведения. Те, у кого есть домашние питомцы, должны признать, что скорее хозяева служат животным, чем животные им. В условиях предусмотрительной экономии жизнерадостному предприятию, во главе которого стоял ваш покорный слуга, было выделено старое пластиковое ведро, высота которого не позволяла моим пушистым подопечным сигануть на родину — в те места, где после грозы на черном небе видна яркая радуга. Итак, вложения были сделаны. Теперь время должно работать на прибыль!

Первым предупредительным сигналом того, что в нашей жизни что-то изменилось, оказался запах: ревнивый лохматый самец помечал свою территорию, покрывая всю нижнюю плоскость, местами выходя на вертикаль. Газеты на подстилку я считал достаточным рвать раз в неделю, однако внимательная мамуля заставляла меня делать это ежедневно. Но все равно территориальные амбиции активного хомяка давали о себе знать, и зачастую я сомневался в результативности эксперимента. Повезло с батей, он проработал на химкомбинате больше десятка лет, что притупило его обоняние. На момент нашей хомячьей истории ему была предоставлена полная свобода и великая радость перемещения ведер и тактильных ощущений. А мне до поры до времени — свобода от его неодобрительных замечаний.

Многое из жизни приемышей нам, доселе неосведомленным, стало очевидным. Например, то, что хомяк — зверь основательный и все делает на совесть. Уж если спит, то как убитый. Уж если ест, то так, что щеки раздуваются. Любит — так любит. А если пахнет, то так, что все известные ароматизаторы отдыхают!

Ласковый самец получил прозвище Защекин Петрович. Свою возлюбленную — манящую Таисию он любил отчаянно, ежедневно и ежечасно, каждый раз в предвкушении замерев перед стартом и кося черными глазками в сторону ее красивых лапок. Видно было, что пава очень романтичная натура. Медовая страсть заканчивалась, когда мечтательная самка задними конечностями резко брыкала своего ослепительного партнера. Он, как настоящий гимнаст, делал сальто, группируясь перед ударом о стенку ведра, и валился в газетную шелуху — торжествовать в глубине души сладкую победу, чтобы вскоре снова рваться в пленительный бой. Иногда меня брало любопытство: а что если подруга задаст другой угол блистательного толчка и хомяк-секач катапультируется за пределы супружьего храма любви? Было бы интересно посмотреть, как гимнаст делает в воздухе знаменитую мертвую петлю и приземляется прямо у ног возлюбленной… Вот это любовь! Но парень брал брутальностью, потной, слипшейся от постоянного движения «шевелюрой». Именно этими трогательными «аргументами» он мешал скромной даме сосредоточиться на верхней планке ведра. Он был по-звериному мудр и в свои три-четыре месяца жизни на этой земле уже знал: регулярность — признак мастерства!

Дети чаще рождаются в пылкой любви. Я это увидел через пару недель. Первый выводок прохвостов порадовал меня пятью активными адептами. Воодушевленно я подсчитывал многообещающую прибыль. Еще через три недели вторая партия детворы жалась к молокосодержащей маме — восемь ценителей теплого подпушка. Незаметно прошел месяц… Потом еще и еще… Я, как внимательный бизнесмен, со счастливой улыбкой заметил хорошую примету — на окне распустился кактус. Вся эта дружная семейка продолжала жить в своем скромном полиэтиленовом домике. Вскоре, количество ведрышек пришлось увеличить до трех. Надо понимать, что и угарные хомячьи газы множились в той же прогрессии. Но мое хозяйское сердце верило только в хорошее: на пятом ведерке у папы, наконец, пробьются заложенные нюхательные клапаны! Хозяйка дома все еще была со мной заодно. И в целях не допустить увядания преданности общему делу я, как котэ-баюн, не уставая твердил своей смиренной пастве в лице маман о баснословных дивидендах, и она, постепенно привыкала к мысли, что у кого-то бывает ферма энергичная кроличья, у кого-то оживленная свиная, а у нас реактивная хомячья!

— Получим дивиденды — передышку сделаем, на юг съездим, — с улыбкой говорила смиренная, зажимала нос и бежала в сторону балкона.

Шли дни. Наш наступательный хома, динамичный Защекин-Петрович, продолжал развивать гибкость в резких стартах с последующей группировкой по пять-шесть раз в день. Я купил четвертое ведро. Папа постепенно начал понимать, что личное пространство на кухне как-то стремительно сходит на нет и захотел во что бы то ни стало познакомиться с бойким виртуозом-гимнастом, чтобы посоветовать ему сбросить неутомимый темп и сосредоточиться на иных более возвышенных вопросах бытия. Я всегда убеждал отца, что наши застенчивые питомцы — безобиднейшие существа. Сам же, желая взять острозубого зверька на руки, сначала прижимал его ко дну и только потом заботливо брал за шиворот. Кому же хочется прерывать бег по футбольному полю, даже если оно хомячье, а вместо травы — газетная шелуха? Наивный батя решил, что хомяки в курсе, кто на кухне главный, и смело засунул руку в катакомбы-лабиринты, нащупывая пальцами проходы и повороты в поисках входа в святая-святых — хомячий склад. Но боевитый хома не дремал и в свою очередь поспешил показать, кто тут, в духмяном ведре, на самом деле хозяин и чьи тут шишки. Жизнь — это узор из разноцветных стекляшек-случайностей в калейдоскопе судьбы, достаточно малейшей встряски — и рисунок поменяется до неузнаваемости! Мгновенная реакция интеллигентного человека благодатно поразила нас с пушистыми зрителями до глубины души. Вначале взлетели вверх редкие брови — так же стремительно, как у бойкого инициативного кота усы, если наступить ему на артистичный хвост. Маэстро выдернул укушенный палец из зоны опасности и тотчас же прокомментировал случившееся сложносочиненным предложением, которое синхронно и интуитивно я перевел как «Нехороший хомячок и мама хомячья тоже!». Чьи шишки в ведре, батя, конечно, понял. И, перевязывая палец, так, между прочим, незаметно паникуя, спросил:

— Чем они болеют? Бешенством, свинкой, чумкой?.. Чем?! Позже, вечером, раненый предложил:

— Сынок, ты их не балуешь, они совсем у тебя озверели… Вот уже на людей бросаются. Сделай этой артели что-нибудь приятное.

Я пообещал, что буду выгуливать симпатичных малышей. Возня с ними привлекала меня приобретением нового опыта, новых впечатлений, эмоций. И тогда и сейчас я не перестаю учиться. Книги, путешествия, новые хобби, иностранные языки, желание познать этот мир и не переставать удивляться ни в восемь, ни, надеюсь, в сто лет — это одна из замечательных привычек счастливых людей, потому что именно это позволяет реализовывать себя!

Дело было в солнечный выходной, родители на пару часиков удалились, и я, как и обещал, выпустил лохматых друзей в просторный вольер зала. Предварительно их пересчитал и перекрыл пути в другие загончики. Мое многочисленное и суперподвижное прожорливое стадо учуяло запах нетронутой древесины дивана и комода. Обитатели зоосада бросались и прыгали в стороны и вверх, как австралийские кролики, от переизбытка адреналина и внезапно захлестнувшей их долгожданной свободы. Перемахивая друг через друга, сестры и братья меньшие устремились к мечте — впились в диван, всосались в него, как семечки в пылесос. Они поверить не могли такому везению. Мною ж был уловлен пренеприятнейший звук нескольких десятков маленьких бензопил. И воображение прирожденного предпринимателя тут же, оперативно и во всех подробностях, нарисовало непредвиденные убытки, которые понесет наша экономная семья. Я начал выдергивать динозавриков из дивана, как вырывают колтуны из шерсти собаки, по ходу дела считая, скольких мелких вредителей удалось вернуть в радушное ведро. Забрасывал их туда, как блистательный баскетболист в кольцо мячи — без излишней нежности. Однако шустрые звероящеры успели-таки приложиться к глубинам диванных потрохов. Помня выразительную папину мимику в момент укуса, я старался не забывать его слов о том, что хомяки мои обделены любовью, потому и шалят. Лаской и хитростью пришлось выманивать прохиндеев из закромов дивана. В конце концов как-то удалось вернуть свору шельмецов-грызунов в родные пенаты. Правда, одного жигана я так и не досчитался, но решил, что ошибся в подсчетах питомцев перед прогулкой. А если и не напутал, то гладкошерстный со временем проголодается и как-то проявит себя. Несомненно…

По приезду родителей я тактично отчитался старшему о выполненном поручении, на что тот, поинтересовавшись, всех ли выловил, все же решил: надо держать хвост по ветру, а нос — трубой (или наоборот?). И задумчиво потрепал мою светлую голову, потом тревожно, медленно и внимательно просканировал взглядом зал. Рентген ничего опасного не выявил. Но мне от этого не полегчало: весь прекрасный вечер я чувствовал, что правильнее было бы сообщить спонсорам о возможных ночных звуках затаившегося грызуна. Но молчал, надеясь, что шустрый мелкий дока ночь просидит тихо, а днем найдет свое жилище.

Прошло три дня. Я случайно услышал, как отец жалуется своей второй половине на бессонницу и ее причину:

— И звук такой, будто маленькая собачонка кость грызет… — потирал он красные от недосыпания глаза.

— Возможно, это у балагуров-соседей, — успокоила его мама.

На пятую ночь я, как акула хомякоразведения, проснулся от папиного крика. Он твердил скороговоркой опять что-то про хомяков и их матерей. Включили свет, правда, меня в детской будить не стали. И я, понимая, что где-то бой идет, а мне в тылу совсем неплохо, прикинувшись спящим и невинным шлангом, слушал, как колотится мое сердце и пищат голосистые хомяки… Такими задорными звуками веселая гурьба обычно приветствовала очередное пополнение. Счастливый беглец знал, что нужен кому-то и кто-то о нем помнит.

С утра старший по кухне поинтересовался:

— Твои лохматые динозаврики высоко могут подпрыгивать? Я осторожно зондировал:

— Да. Они скачут… А что?

— А могут они сигануть из нашего дивного ведра?

Ответил, что скромный процент вероятности выпрыгивания мал, но все же существует. Папа все превосходно понял и взял меня за плечо:

— Пойдем, покажу что-то.

Невинно хлопая ресницами, походкой толстой дворничихи в ветхой фуфайке, я подошел к измученному хомячьим кариесом дивану. Честное слово, никогда не ожидал, что неутомимый мелкий пролетарий может быть таким трудолюбивым! Он не только собирал в диване запасы на зиму, но, кажется, готовился к великому потопу, поскольку изрядно подкорректировал деревянные крепления данного сооружения. В далеких предках нашего парня, видно, ходили белорусские бобры…

Поразмыслив на тему изъеденного дивана, папа, аки верховный жрец, четко поставил бизнес-задачу: получить первые и последние дивиденды с вложений в хомячий бизнес. И безапелляционно отправил меня в зоомагазин со всем многообещавшим богатством — двумя двухъярусными ведрами. На пороге, оглянувшись, я увидел в его глазах безграничную благодарность. Счастливые умеют благодарить. И это была не дежурная благодарность, а та, что шла от самого сердца. Кстати, которая способна сотворить с нашей жизнью настоящее чудо. И дело здесь вот в чем: когда мы благодарим, то фокусируемся не на том, чего у нас нет, а на том, что есть, а подобное, как известно, притягивает подобное. Будьте благодарны и благодарите авансом, даже если еще ничего не случилось. И каждый вечер перед сном обязательно вспоминайте как минимум пять причин сказать «спасибо» жизни!..

Итак, господа, — зоомагазин! Продают все! Голуби, декоративная птица в одном углу, куры — в другом, свиньи — в своем, собаки и коты, нутрии и хорьки — в своем. Было бы место, крупному скоту тоже нашли бы угол. Здесь был тот же рынок, где интерес один — продать, а продается то, что покупается в первую очередь. Но откуда мне было знать, что я увижу?! Полки благоухающей зверительницы, то бишь, зоомагазина, и без моего «товара» уже трещали от клеток с разномастными хомяками. Рыжие, белые, черные, в пятнышках, с разного цвета лапками и глазками — они были прекрасны! Я даже не подозревал о таких крутых результатах селекции. Какое крушение надежд! Булочка — королева всего этого праздника — гордо реяла над повизгивающим населением. Теперь жвачка лежала в пестром фантике рядом с кассой, а она рассказывала о зверушках, рекламировала их как нечто поистине восхитительное. Несколько пар доверчивых глаз смотрели на нее, как на увлеченного факира.

С двумя ведрами «радости» я подошел и продемонстрировал товар лицом. Увидев конкурента, готового по бросовым ценам сбыть лохматое ароматное добро, она, изменившись в лице, прищурила глаза и, поджав губы, слегка теряя калории от предчувствия победы, улыбнулась с сочувствием:

— Магазин сейчас перегружен хомяками, коллега! Морских свинок — да, я бы с удовольствием приняла. А этих, — заведующая с умилением глянула на моих суперактивных любимцев, — только через месяц!

Ни один здравомыслящий мужчина не станет вступать в спор с женщиной, если у него в запасе нет, как минимум, лишнего часа свободного времени!

Я живо представил себе нашу ранимую запахами маленькую кухню, которая за месяц станет пахучим царством крупных грызунов. И понял, что такой пикантной перспективы даже врагу не пожелаю. И как главнокомандующий разведением ответственное решение принял очень быстро.

В те нежные годы я еще не знал, что реклама — двигатель торговли. И постеснялся заявить знакомым и друзьям, что кое-кто, счастливый обладатель дикого хомячьего стада, готов за небольшое вознаграждение расквартировать его поудачнее. Поэтому зашел в ближайший детский садик, нашел старшую группу и представился дарителем хомяков. Малыши восторженно завизжали и за минуту радостно растащили всю хомячью популяцию Защекина-Петровича и Таисии. А один тактичный мальчик, со взглядом «не буди во мне зверя, а то он мяукнет и молока попросит», взял двух добропорядочных зверят и сказал, что будет их разводить. Вспомнив загадочную улыбку Булочки и мой лишающий иллюзий опыт, я все же пожелал маленькому авантюристу удачи. И улыбнулся, но только искренне и непосредственно, с детской верой в хэппиэнд!