Тёмных дел мастера. Книга вторая

Алексей Берсерк, 2017

Место действия – индустриальный мир активно развивающегося королевства Сентус. Пройдя сквозь тёмные века, магия, изначально существовавшая в этом мире лишь для числа избранных, наконец-то стала доступна широким массам. Правда, когда в один из дней на самую обычную современную школу магии осуществляется нападение таинственных колдунов, владеющих невероятной силой, повергающей весь мир в хаос, то королевскому правительству приходится срочно искать помощи у того, кого лучше было бы не трогать…

Глава 3

Язык и золото — вот наш кинжал и яд.

(Михаил Лермонтов)

Появившееся из-за полей долгожданное утро выдалось на сей раз для Гортера воистину ненастным. Бредя сквозь отступавшие от его сапог кудри холодного тумана, он будто проваливался в сон, и лишь ощущение твёрдой земли под ногами не давало ему сбиться с ритма своих собственных шагов. В глазах у следопыта мелькали уже знакомые блики, говорившие о том, что он в очередной раз превысил свой «порог ясности», составлявший для него две бессонные ночи подряд. И повинуясь возникшим инстинктам, он очень чётко ощущал все связанные с этим недостатки.

Во-первых, начиная с этого утра, Гортер, как это обычно бывало, больше не мог пользоваться луком, так как не мог правильно и вовремя сфокусироваться на цели. А во-вторых, он очень сильно терял в сноровке и скорости, и это прямиком подставляло его шею под чужой удар, если грядущие дела доведут его до потасовки. К счастью, случайное вмешательство следопыта в тайную жизнь города пару часов назад привело к тому, что он разжился какими-то очередными особыми бумагами, позволявшими, по словам его новых «друзей», беспрепятственно входить и выходить за пределы городских ворот, даже не представляясь стражнику. Но не очень-то доверяя их словам, Гортер решил всё же прикрыть часть своей амуниции, накинув себе на плечи большой коричневый плащ, который он нашёл на выходе из рудника лежавшим поверх одной из телег с зерном.

В таком виде он и отправился в город, свернув через просёлочные дороги к полям, после того как всё зерно оказалось снова погружено на телеги и под его непосредственным надзором доставлено обратно в предместья, а лошади и их нерадивые хозяева отпущены затем на все четыре стороны. Возможно, такое решение было и не самым удачным для того, кто хотел скрыться от чужих глаз, но спустя столько дней слежки и охоты следопыт отлично понимал, что теперь он уже не сможет оградить себя от висевших у него на хвосте королевских ищеек. И единственным способом для него не упустить свою собственную цель являлся лишь постоянный марафон, переходящий от случая к случаю, от подсказки к подсказке, в конце которого его ждала либо победа, либо…

— Что это за печать такая… — буркнул стражник раннему путешественнику, одетому в грязные лохмотья и застывшему прямо перед его будкой с мертвецки утомлённым видом. — А-а, от главы что ли… Ну, проходите, проходите тогда.

Поправив за лямку свой рюкзак, Гортер молча прошёл вперёд, делая вид, что не замечает, как подозрительно осмотрел его стражник со спины, увидав его странный лук и выпиравшие из-под плаща элементы доспеха, прежде чем отвести свой взгляд в сторону. «Чёртовы городские за своими каменными стенами…» — тихо бранился шёпотом следопыт, пока проходил за столь ненавистные ему границы ворот, появившись на парадной площади города словно приведение, окутанное парами утреннего тумана. И тут же исчезнув, устремившись куда-то в сторону, под своды ближайших домов и дворов, стоящих у стены. Этому фокусу Гортера научили его недавние приключения в Кальстерге, оказавшиеся довольно тяжким испытанием для его духа, но в то же время и весьма поучительным для его разума. А тем немногим, кто заставал его на улицах города в этот ранний для городских жителей час, могло показаться, что то был всего лишь обычный посыльный или разносчик, заглянувший в их края по своим делам. Однако даже самому Гортеру было неизвестно, куда же теперь вели его ноги, пытаясь укрыть следопыта от любопытных глаз прохожих и зазевавшихся возничих, сидящих на козлах своих карет.

Никогда не проявляя особого желания заглянуть сюда раньше, следопыт просто шагал по мощёным районам города, пытаясь отыскать хоть какое-то подобие таверны, но раскрашенные витрины домов, попадавшихся ему на пути, могли лишь отталкивать его от себя. А заставленные узорчатыми лавочками и клумбами дома представляли из себя такой запутанный лабиринт строений, что Гортер даже не хотел и пытаться заглянуть туда, боясь потеряться среди однообразных домиков и высоких особняков, огороженных широченными заборами и решётками. «От-жешь, поганые города! — наконец выругался он про себя, когда в очередной раз упёрся в какой-то тупик. — Нужно было свалиться прямо там, на дороге, и отдохнуть вволю! А не плестись сюда, в этот гадюшник!» Выбежав из-за поворота, Гортер яростно шагнул на первую попавшуюся улицу, но чуть не налетел на какую-то старуху в волнистом белом берете и не столкнул её с тротуара.

— Э-ух, эй ты! Что… — опешила старуха и забрюзжала на него своим ворчливым голосом, но следопыт не стал её слушать. Почти разминувшись с ней, он как ни в чём не бывало продолжил свой путь, но вдруг остановился и, немного опустив голову, решил всё же как следует извиниться перед ни в чём не повинной прохожей, расспросив у неё заодно и про город, и про дорогу до ближайшей таверны.

— Чегось? — шваркнула на него старуха. — Таверна? Не знаю таких. А если тебе столовая нужна, то это далеко отсюда, бери лучше возничего! Только комнат там никаких не сдают. Если надо комнату, так это тебе в дом отдыха. Тут где-то… Вон там, вроде, стоит какой-то! Направо сначала, потом прямо-прямо и упрёшься в кирпичный склад. За ним будет дорога и такой светлый дом длинный, там и есть этот дом отдыха. Все приезжие туда едут, как ни погляжу.

— Спасибо, добрая женщина, помогла ты мне, — поблагодарил её Гортер и, сорвавшись с места, двинулся к ближайшему повороту направо.

— Ишь ты, какой прыткий… — удивилась старуха его милостивому обращению и, ещё раз оглянувшись на этого странно одетого путешественника, неспешно заковыляла по своим делам дальше.

Прошмыгнув мимо пары новых дворов и поворотов, следопыт наконец-то выбрался из жилой зоны района и оказался посреди широкой площадки, на которой велось строительство. Оглядевшись по сторонам, он заметил целую группу строений, напоминавших внешне кирпичные склады. Но, присмотревшись к ним повнимательнее, Гортер осознал, что это были вовсе не те склады, о которых говорила ему старуха, так как многие из них оказались огорожены, а другие и вовсе стояли поодаль, вдоль окружной дороги, напоминая своим видом дома с большим количеством окон и проёмов. Тогда следопыт решил немного пройти вперёд и присмотреться ко всему поближе. Но не успел он проделать и сотни шагов, как не его пути вырос очередной забор, собранный из сетчатых прозрачных железных секций, натянутых на свои основания тонкими полосами. Для Гортера, хоть и не привыкшего к такого рода открытым заграждениям, не составляло особого труда преодолеть их, но углядев за дальними пределами ободранные кирпичные стены, сплошь закрытые новыми постройками, он решил повнимательнее изучить их и вскоре окончательно уверился в том, что это всё же и был тот самый склад, который он высматривал. «Видать, бабка не знала, как тут всё застроили», — решил про себя Гортер и зашагал дальше, обходя ограждения по периметру, пока не вышел к передним воротам склада.

Перед этими воротами проходила широкая дорога, по которой время от времени проезжали повозки и богатые экипажи, а на её противоположной стороне располагалось очередное безликое здание светло-бежевого цвета, имевшее широкий двор и огромное количество подставок под магический свет, расставленных вокруг него как деревья в саду, и даже свисавших с крыши. На двух больших железных колоннах, вмурованных в землю на расстоянии пары десятков шагов от этого здания, были установлены большие деревянные щиты, украшенные флажками с изображением королевских регалий и огромной картиной, висевшей между ними, отданной одному единственному лицу. Которое, несмотря на всю свою обрюзглость и неказистость, было довольно искусно выгравировано на ней с помощью магии.

«Александро Дожа на второй срок! Поддержим наш регион вместе!» — прочитал под этим портретом Гортер и обратил свой взгляд к другой колонне, на щитах которой было изображено другое обращение: «27 июня — выборы в Королевский Совет Управления! Не забудьте сделать свой выбор!»

«Что это за блажь такая: выборы?.. Видать какое-то местное городское мракобесие опять затеяли!» — решительно подумал про себя следопыт, ворочая усталыми мозгами, и шагнул к обочине мощёной дороги, устремившись на противоположную её сторону. Оказавшись у входа во внутренний двор здания, Гортер прошёл мимо каретного двора и встал у золочёных дверей, похожих на те, что он уже видел когда-то на улицах Кальстерга. И хотя его поношенный плащ и испачканные в свежей грязи сапоги могли произвести на местных не самое неприятное впечатление, разум следопыта был слишком далёк от того, чтобы беспокоиться по поводу таких незначительных вещей. Схватившись за ручки, Гортер с силой рванул их на себя и чуть не впечатал эти хрупкие дверцы в стены здания снаружи, отворив те с хлопком. После чего быстро вошёл внутрь, оставив в передней пару грязных отпечатков на белоснежно чистом кафеле.

Внутри дома отдыха было даже слишком просторно и чисто. Повсюду лежали красные ковры и висели картины, под которыми располагалась разнообразная мебель, выполненная в виде пухлых диванов и плоских столиков с вазами, большинство которых были заполнены сухими цветами. В дальней части главного зала располагалась широкая стойка-стенд, за которой крутились два аккуратно одетых человека, раздававших записи постояльцам и приветливо, хотя и натянуто-фальшиво, улыбающихся им в моменты общения. Однако самих постояльцев было не так много. Кое-кто из них неспешно расправлялся со своим ранним завтраком, сидя за тонко выполненными столиками, стоявшими вдоль окон здания, пока другие только спускались с лестницы, переговариваясь со своими спутниками и спутницами о разных вещах и ведя пустые светские беседы.

Но когда на пороге их мягкого утра, выполненного в пастельных тонах, вдруг появился такой не вписывающийся в его атмосферу субъект, то каждому из них пришлось оторваться от своих привычных занятий, чтобы обратить на него всё своё внимание. Наблюдая за тем, как он быстро шагает по их безупречно вычищенным полам, оставляя после себя лишь уродливую полоску отвратительных следов, горбясь и размахивая руками как какой-то деревенщина, многие из постояльцев почувствовали настоящее отвращение к этому бродяге. А когда он подошёл к стойке и заговорил с администраторами в своей просторечной манере, то для всех вокруг стало предельно понятно, что этот тип был ещё и слегка не в себе.

— Мне нужно узнать кое-что, — слёту обратился к стоящим перед ним работникам Гортер, не дав тем возможности произнести стандартное приветствие.

— Ж-желаю здравствовать и д-добро пожаловать, — отозвалась-таки в его адрес опешившая девушка за стойкой, произнеся заготовленную фразу с округлёнными от удивления глазами и совершенно не соответствующей им жидкой улыбкой. — Вам чем-то помочь? Нужны недорогие апартаменты?..

— Нет! — пресёк её дальнейшую болтовню Гортер, быстро напомнив самому себе о том, почему он всегда так не любил останавливаться в подобных местах, и достал из своего кармана заранее приготовленные монеты. — Вот пять беляков! Я хочу знать: не заходил ли сюда один лысый магус с молодым парнем недели этак две назад? Магус этот, как я знаю, имеет короткую бороду, одет был в тёмно-красное робище. А что до парня с ним, так он был черноволосый такой, простой…

— Простите, господин, — вмешался в их разговор второй работник, стоящий за стойкой, более решительный мужчина, — но здесь таких не было.

— Понятно, — вымолвил приглушённым голосом раздражённый и усталый следопыт после непродолжительной паузы. — Больше денег хошь? Ладно, вот тебе ещё пять серебряков.

На стойке перед администраторами немедленно появился второй небольшой столбик монет, после чего Гортер продолжил:

— Посмотрите внимательнее в своих записях, какие у вас там ведутся в таверне, не снимал ли у вас комнату один такой: Джаргул. Хотя он мог представиться и под другим именем… Вот почему я сразу дал вам его описание, чёрт возьми! Этот человек — опасный бандит! Как же это… Переступник по-вашему!

— Послушайте, господин, — снова обратился к нему работник мужчина, заметив, как странно следопыт изъясняется, — я вам снова говорю: здесь никогда не было и нет тех, кто вам нужен. Пожалуйста, снимите комнату или заберите свои деньги и покиньте наше заведение.

–…Кого вы покрываете?! — рявкнул тогда вдруг рассерженным голосом Гортер, навалившись на стойку всем своим весом, но тут же обратил внимание, как испуганно задёргалась рука его собеседника в поисках палочки и решил не усложнять ситуацию.

–…Хорошо, я-то уйду, — тихо, но грозно промолвил он вслед за этим, — однако ж и вы запомните, что все его будущие душегубства окажутся на вашей совести!

Развернувшись, следопыт быстро сгрёб все свои монеты в кулак и незамедлительно прошагал обратно к выходу, раскрыв двери с такой силой, что в главном зале даже послышался треск. Затворив их за собой очередным громким хлопком, Гортер решил снова отправиться бродить по дорогам города. Однако стоило ему покинуть пределы злополучного двора здания и пройти несколько десятков метров вдоль дороги, как состоятельность такого поспешного решения стала вызывать у следопыта немало сомнений. Не зная местности, он попросту тратил своё драгоценное время зря, гоняясь за призраком своих подозрений, пока настоящая его цель становилась от Гортера всё дальше и дальше. Поэтому, вспомнив совет недавно встреченной им старухи, следопыт решил всё же поймать на улице одного из тех возничих, услугами которых частенько любили пользоваться жители больших городов, и уже с его помощью получить необходимые ему сведения.

Погуляв вдоль дороги ещё какое-то время, следопыт, наконец, увидел, как позади него из широкого двора выехала та самая повозка с опознавательными знаками, которую он искал, и стремительно выскочил ей навстречу. Заметив это, сидевший на козлах усач поспешно натянул вожжи и затормозил своих лошадей, чтобы те не зашибли несчастного безумца, но, как оказалось, животные и так отлично поняли, что от них требовалось. Когда они поравнялись друг с другом, странно одетый прохожий всего лишь неспешно подошёл к лошадям и потрепал их за гривы, после чего посмотрел на слегка опешившего возничего и проговорил:

— Хорошие вороные у тебя! Наверно, здорово бережёшь их, да? Береги-береги! Сейчас таких лошадей уже мало осталось в конюшнях.

— А, э, простите, господин, — отозвался ему возничий. — Вам нужен экипаж?

В ответ странный прохожий, носивший напоказ своё устрашающее, хотя и несколько древнее оружие, нахмурил брови и бросил на усатого холодный взгляд.

— Что я, по-твоему, на калеку похож что ли? Сам не дойду?! Ты мне лучше скажи, сколько в этом городе таверн, ночлежек или как там… этих ваших домов отдыха, и как до них добраться отсюда.

— Так садитесь лучше, я вас довезу до ближайшего! — подхватил его слова возничий, но тут же получил от незнакомца очередной отказ.

— Нет уж! В ближайшем я бывал уже, и мне туда не надо. Ты лучше скажи про остальные, сколько их и где. А по поводу денег не волнуйся — я тебе заплачу, как только узнаю дорогу.

Изумившись такому обращению, усатый извозчик озадаченно почесал лоб и, подумав пару секунд, заговорил:

— Ну, если Вам так уж нужно, то я знаю всего три. В «ля Авантюри» Вы уже были, значит, остался «Золотой дворец» и третий, название которого я уже запамятовал.

— И где их искать? — прервал его Гортер.

— Ну, «Золотой дворец» стоит в восточном районе города, справа от рыночной площади, — начал доходчиво объяснять возничий, — до неё отсюда не больше трёх километров пути на север. Если не сворачивать с этой улицы, то она выведет Вас туда через пару кварталов. А вот другой дом отдыха является частным и пускают туда только по приглашениям. Он стоит далеко отсюда, на улице Заградной, но туда ведёт почти прямая дорога на северо-восток, так что когда выйдете на рыночную площадь, то просто спросите там у кого-нибудь из местных: как добраться отсюда до Заградной, и они Вам подскажут. Ну а как окажетесь у тамошнего храма Доброго Бога, то просто сверните от него вправо, под откос, и скоро выйдете к дому отдыха. Он такой красный там стоит, маленький, с расписными крышами, так что не ошибётесь.

Выслушав его, следопыт задумчиво почесал бровь и, быстро поворошив в кармане, вынул оттуда два серебряка, протянув их наверх:

— Спасибо, мужик, помог ты мне.

— Э, да бросьте, чего уж там… — помялся в его сторону возничий, но решил всё же не отказываться от дополнительного заработка.

— А не слыхал ли ты тут чего странного в последние недели? Может, кто магией баловался или ещё что? — упомянул вдруг невзначай Гортер, стоило тому пришлёпнуть свою лошадь и тронуться с места.

— Э, да нет вроде, — прокричал ему удаляющийся голос возничего. — Спросите про это у местных стражей!

«У стражей, значит…» — многозначительно процедил про себя Гортер и посмотрел вслед за каретой. Несомненно, управление добровольной стражи города являлось сейчас для него самым ценным источником информации, но по причине сложившихся обстоятельств — это место также оставалось последним из тех, которые он хотел бы в данный момент вот так просто добровольно посетить. И всё же следопыт отлично понимал, что даже такие варианты никогда нельзя было отбрасывать в сторону. «Ладно, посмотрим ещё, как оно пойдёт!» — подвёл про себя промежуточную черту Гортер и устало зевнул. Несмотря на подступавшее к нему со всех сторон бессилие, впереди его ждал новый путь.

Оказавшись в своём кабинете всего пять минут назад, Александро Дож был уже с головой погружён в работу. Расписываясь в бумагах и читая кипы отчётов, он словно не замечал, как бежит время, и лишь когда его подчинённый нервно кашлянул, глава города позволил себе обратить на него своё дорогостоящее внимание:

— А, ты ещё здесь? Ну что там у тебя? Излагай.

— Я же говорю, Господин, ограбили нас! — начал, было, снова объяснять взбудораженный Антуан Баркен, но его бескомпромиссный начальник тут же оказался вынужден вновь остановить заигравшего свою прежнюю шарманку неотёсанного подчинённого.

— Это я уже слышал от тебя! — прикрикнул Дож. — Давай по существу! Кто? Как выглядел? Куда делся мой товар? И сколько людей ещё с ним было?

— Много было, — сразу же налёту принялся сочинять Баркен, стараясь делать так, чтобы его басистый голос звучал как можно более убедительно. — Но они прятались позади него. А он, значит, с нами один только базарил. Говорил, что он типа от «королевских» какой-то. И про Вас спрашивал, но только я его сразу раскусил. Никакой он не королевский! Может, только конкурент какой-то из…

— Хватит! — шикнул на него второй раз глава и закрыл лежавшую перед ним папку. — Я зачем тебя нанимал, Баркен? Ты хоть представляешь, сколько сделок уже было заключено на это зерно у меня?! А ты, сволочь такая!.. Ладно, с тобой я ещё успею разобраться! А теперь говори, что там по поводу бумаг.

— Да, точно, было такое, Господин! — забубнил напуганный работник, вконец раздосадованный тем, что сам решил явиться к начальству с повинной. — Он потом отобрал у нас и Ваши удостоверения личности с приказами! Не знаю, что он с ними сделал, но, может, он так в город хотел попасть тайно?

— Конечно хотел, ты, недоделанный! — взъерепенился Дож, выдавая словами и тоном свою такую же, как и у его подчинённого, воровскую натуру. — Он бы так просто вас не отпустил, если бы с самого начала не стремился попасть со своими подельниками в город! А зерно этим козлам было нужно только для мазы!

— И что же теперь делать, Господин? — отважился спросить Баркен, не поднимая взгляда.

— Что делать, что делать… Первым делом этого человечка надо найти, — заявил глава, опёршись локтями на свой письменный стол. — Изловить его и всех тех, кто с ним вместе в город прибыл. Пойди сходи в «доброволку», спроси у тамошнего сержанта Ларса, кто сегодня дежурил на воротах и кого в город пускали с утра, а там видно будет. В конце концов, эти люди теперь нам должны, и я их рано или поздно найду.

От этих слов Баркену стало слегка не по себе. Нельзя было сказать, что он не хотел посодействовать своему начальнику в поисках того странного грабителя, но признаться ему, что это был всего лишь один человек, у Баркена не хватало духа. И потому он всецело понимал, что когда грабителя поймают, то его обман также очень быстро раскроется.

— Хорошо, Господин, будет сделано, — пообещал работник и вскочил со стула.

— Смотри хоть тут не облажайся, — спокойно, но гневно заявил Дож, после чего добавил уже более отвлечённым голосом. — Да, и подай-ка мне сегодняшнюю почту, там, со столика.

Подобрав пару конвертов, Баркен переложил их на стол своего начальника и пошёл обратно к двери. Отворив её, работник неслышно удалился. Но, уже спускаясь по лестнице, был настойчиво окликнут камердинером, и, поддавшись самым скверным своим настроениям, медленно зашагал обратно, пока снова не оказался у начальского порога, легонько постучав об косяк.

— Да входи ты! — гаркнул ему Дож.

Скользнув внутрь, Баркен уставился на своего начальника, погружённого в чтение какого-то письма, но тот только приказал ему покрепче запереть обитую войлоком красную кожаную дверь.

— Скажи-ка, а этот твой переговорщик не был случайно одет в такие древние кожаные доспехи, которыми уже давно никто не пользуется, а? — начал сходу задавать ему наводящие вопросы Дож.

— Э, да нет вроде, — задумался Баркен. — Но там темно было, одни факелы горели, а он из темноты только руки свои показывал.

— «Руки, державшие натянутую стрелу», — так ты вроде говорил мне до этого по магической линии сегодня утром? — переспросил глава и вновь поднял к своим глазам письмо.

— Ну да, Господин, так это и странно. Щас же уже никто не станет из этих штук стрелять, как идиот! — усмехнулся в ответ на его слова работник. — Магия же есть!

— Это ты — идиот, Баркен! — заявил Дож. — Но теперь это нам даже на руку… Похоже, что тот грабитель, на которого вы наткнулись сегодня ночью, не просто какой-то там «хрен с горы», а настоящая угроза государству, если верить тому, что пишет королевская разведка. А раз так, то теперь мне не нужно тайно рыскать по всему городу и искать его. Поэтому давай быстрее, ноги в руки и на Агаповский, в «доброволку!» Скажешь там, что от меня, и покажешь им это письмо. А потом добавишь, что преступник этот сейчас в городе, понял? А дальше они уж сами его… Однако всё-таки ловко он вас со своими разговорами про королевский отряд обставил! Повелись, как бараны!

Услышав эти слова, Баркен моментально опустил глаза к полу и тяжело выдохнул. Спасавшая его до этого момента ложь оказалась раскрыта намного раньше, чем он предполагал.

Через час довольный таким положением дел глава региона Вант-Сартос уже разъезжал по городу в своей шикарной карете, которая давным-давно стояла на официальном бюджете короны, но принадлежала лишь ему одному. Подобно её глубоким блестящим ложбинам и оттопыренным бокам, делавшим из этой кареты некое подобие тарана на дороге, лицо самого Александро отражало похожую статность и сдержанную официальность, за которыми тем не менее скрывалось много тёмных секретов, недоступных широкой публике.

Такую моду диктовала главе столица, имевшая в своём распоряжении сотни похожих карет и чиновников, которые изо всех сил старались не отставать от нового времени, а также большинства современных веяний, приходивших в Сентус из-за границы. Поэтому очень скоро вся бюрократическая верхушка страны стала вести себя примерно одинаково, обзаводясь новыми средствами передвижения, стоящими целое состояние, дорогими костюмами и аксессуарами, с которыми непременно менялся и их характер. Превращая их всех как один в лжецов и воров, богатевших за счёт проворачиваемых ими ловких махинаций с подконтрольными им ресурсами и деньгами, регулярно поступающими сверху. Вступая в коалиции с богатыми торговцами, чиновники образовывали целые сообщества, изгонявшие из их регионов непрошенных гостей и зазывавшие к себе «правильное» производство, основанное на быстрой прибыли и магическом прогрессе. А взамен получали основательную поддержку в государственном совете, позволявшую им гарантировано занимать высокие посты, чтобы вся эта карусель могла крутиться и дальше.

Разумеется, если бы всё это происходило в другое время, то народ, прознавший о такой несправедливости, непременно взбунтовался бы, что волей-неволей заставило бы короля действовать. Но аккуратная работа средств магического оповещения и массового влияния позволяла успокоить современное население городов и окрестных районов до такой степени, что каждый из них не слишком обращал внимание на появлявшиеся то тут, то там свидетельства государственного произвола, продолжая лишь ворчать. И день за днём упорно трудиться на своих рабочих местах ради семей и родных, из-за которых все они работали лишь на тех условиях, которые выдвигали их содержатели. А устроенные недавно выборы внушили жителям городов такую ответственность за сделанный ими выбор, что большинство из них посчитало это действо социальной необходимостью, независимо от того, за кого им предлагали проголосовать, так как большинство кандидатов мало чем отличались друг от друга.

«Пожалуй, всё это может превратиться в долгую традицию, — размышлял про себя между тем Дож, устраиваясь на своём месте поудобнее и лениво поглядывая в окно, пока его карета спешила отвезти главу к очередному месту встречи. — А если в будущем Королевский Совет устроит подобная система, то на основе неё может выйти и закон! И мы уж точно сможем употребить его в свою пользу…»

— Эй, Гертруд! Чего мы тут остановились? — нетерпеливо прикрикнул глава города на своего возничего, когда тот по непонятной причине вдруг внезапно натянул поводья и прильнул к правому краю дороги напротив небольшого магазинчика выпечки.

–…О-па, — донёсся вдруг откуда-то сбоку незнакомый Александро мужской голос, и в его карету просочился дневной свет, который тут же исчез, заслонённый чьей-то спиной и руками.

— Извините, господин Дож, — деликатно отозвался голос во второй раз и, закрыв за собой дверцу кареты, громко произнёс. — Можете трогаться, господин Гертруд!

Быстро застучав по камням, подбитые парусиновыми накладками колёса повозки сдвинулись с места, а рядом с главой города и района Александро Дожем уже сидел какой-то мужчина, посмевший без особых слов и представлений втиснуться в его карету как самый настоящий бандит.

— Да что вы себе!.. — не на шутку рассвирепел Дож, приготовившись обороняться. Но прежде чем он выставил вперёд свои локти, высокий и статный мужчина, сидевший перед ним, засунул руку в карман своего жёлто-красного камзола и вынул оттуда какой-то жетон с бумажной карточкой, уплотненной магией до состояния деревянной таблички. В тусклом свете кареты перед главой сверкнуло изображение орла и магического жезла, охваченные круглым ореолом гербовых символов, а когда Дож увидел поблёскивающие символы специальных магических печатей, то его гнев тут же сменился на раскаяние и покорность.

— «Псы короны!» — изумлённо подумал по себя глава, не осознавая того, что эта мысль уже открыла между ним и его незваным гостем телепатический контакт, поддерживаемый чужой магией.

— «Мда, это наше министерство, господин Александро, давно не виделись! — раздался в его голове поставленный магическими вибрациями голос. — Хотя регламент и не позволяет таким высокопоставленным лицам, как вы, произносить столь вульгарное название нашего тайного следовательского комплекса».

— «Прошу простить!» — тут же вжалось само в себя сознание Дожа.

— «Хорошо, тогда не будем терять времени. Вы можете называть меня Мэррей, и я предлагаю вам сразу же перейти к делу, если вы не против, — заявил голос и, не дожидаясь ответа своего собеседника, тотчас же продолжил. — Начнём с того, что я не могу распространяться о некоторых аспектах данной операции, а всё, что вам нужно было знать — вы уже прочли в том письме, которое получили сегодня утром. Итак, несколько минут назад нам поступил особый сигнал из местного управления добровольной стражи, в котором говорилось, что лично вы располагаете какими-то сведениями по поводу местонахождения одного из опаснейших преступников нашей страны, носящего имя Гортер Устен. Учтите, господин Дож, что его ранг опасности — пятый, и что подобная информация — это уже не шутки. Поэтому я лично могу вас заверить, что чем раньше вы предоставите нам эти сведения, тем лучше вы сможете послужить Короне».

— «Я готов рассказать всё, господин Мэррей, спрашивайте, пожалуйста», — пролетела в голове Александро непривычно учтивая даже для телепатической связи мысль. Но тайный сотрудник королевской разведки очень быстро раскусил его:

— «Хм, нет, так не получится, господин Дож. Я вижу, что Вы не хотите быть до конца честным со мной, а только стараетесь выглядеть таковым. В конце концов, за вами уже числится несколько грешков, которым не был дан ход только благодаря прекрасной работе ваших адвокатов, официально обнародовавших то дело перед лицом Его Светейшего Величества раньше, чем мы успели довести его до конца».

Быстро отвернувшись в сторону, Александро понял, о чём идёт речь, и лишь спустя несколько мгновений снова смог посмотреть в глаза своему собеседнику. На его лице не было и тени раскаянья, словно чиновник физически не мог испытывать подобные чувства. Однако выявив тончайшие нотки его эмоций, назвавшийся Мэрреем человек всё же смог связать их воедино.

— «Отлично, — спокойно произнёс он в его голове важным тоном. — Теперь я вижу, что Вы действительно хотите сотрудничать с нашей службой. Итак, где он?»

— «Я-я… Я не знаю точно, где он сейчас находится, Господин Мэррей, — начал снова передавать разведчику свои мысли глава района, — но в том, что этот преступник сейчас в моём городе, я абсолютно уверен. Видите ли, мои служащие случайно заметили его на границе леса этим утром и передали затем эту информацию мне, и поначалу я не заподозрил в нём ничего такого. Но когда я прочёл Ваше письмо…»

— «Стоп! — решительно прервал его Мэррей. — А вот с этого места прошу Вас рассказывать поподробнее. Как же так вышло, что его заметили Ваши подчинённые, а не городская постовая добровольная стража, дежурившая на стенах?»

— «Ну, мои люди доставляли товар, Господин, — продолжил быстро объясняться Дож. — Ночная доставка, понимаете? Зерно из соседней провинции, купленное мной на выделенные для поддержания народного хозяйства деньги из бюджета. Это был приказ № 69, если я правильно помню, и в моём кабинете лежит по нему вся документация, можете проверить. Так вот: и когда мы, то есть мои служащие доставляли его в город, то этот человек посмел угрожать им. Отчего мне сразу и передали его описание по телепатической линии связи, заставив меня выскочить из дома ни свет ни заря и отправиться встречать их у ворот лично. Правда, к тому времени они уже благополучно доставили зерно к городскому хранилищу, а остальное Вы уже знаете».

— «М-м, — помял губами сотрудник разведки, однако не сказал при этом вслух всё также ни единого слова. — Звучит как-то неправдоподобно, господин Дож, особенно в отношении главы города и района. Но, зная, как вы любите быть на виду, возможно, это и не совсем ложь».

Услышав эти слова через «телепатию», Александро гордо выпятил подбородок и слегка улыбнулся.

— «И всё же, господин Дож, — снова обратился к нему строгий возглас Мэррея, — я не до конца понимаю, зачем этому мерзкому убийце нападать на ваш официальный транспортировочный караван?»

— «А, ну это просто, — ответил разведчику воодушевлённый своей липовой историей глава района. — Видимо, этот «мерзкий убийца», как Вы, безусловно, справедливо заметили, вышел из обычных крестьян и питает слабость к ограблениям и кражам, как, в сущности, и все они. Но, напоровшись на моих людей, он, видимо, попросту понял, что не сможет тягаться с ними вот так, в одиночку, и поэтому решил сбежать, прокравшись в мой город под завесой темноты и притворившись обычным путником. Я ещё не получил отчётов допроса стражи, дежурившей сегодня у ворот, но, поверьте, как только я это сделаю, он уже не сможет сбежать от правосудия».

— «Сразу видно, что Вы очень мало знаете об этом человеке, — мрачно отозвался в его сторону Мэррей. — Но с меня довольно и ваших интересных сказок, господин Дож. Что ж, похоже, на этом я вынужден буду с вами распрощаться. До встречи. И оставайтесь на связи, Александро. Я узнаю, если вы снова попытаетесь сбежать от своих обязанностей, как сделали это в прошлый раз, изобразив, что вы заболели».

— «Конечно, Господин Мэррей, конечно. Обещаю Вам, — клятвенно «телепатировал» ему Дож и слегка поклонился. — Прошу простить».

Услышав, что хотел, сотрудник разведки снова своим учтивым голосом нарушил тишину, повисшую внутри кареты, и приказал возничему довезти его до центральной площади, рядом с которой они недавно проезжали. Сделав пару широких поворотов, лошади остановились у невысоких декоративных ворот парка, и назвавшийся Мэрреем сотрудник КСС быстро сошёл с кареты, а на просторном кресле Дожа осталась поблёскивавшая опознавательная карточка с указанием места и времени их следующей встречи.

«Чёрт тебя задери! — подумал про себя Александро, стоило им отъехать от злополучной площади на несколько десятков метров и двинуться дальше по улице. — Только этого сейчас не хватало! Хорошо, что он ещё не знает про этих тупорылых крестьян у ворот моей администрации. Хвала Жулю, у Баркена хватило ума забрать их телеги и довезти зерно до моих торговых складов, прежде чем об этом хоть кто-нибудь узнал. Надо бы его как следует перепрятать сегодня ночью, иначе не видать мне прибыли с этих остолопов».

— А ну, гони, давай, живее! — заорал на своего возничего рассерженным голосом Дож. — В этом месяце ты работаешь без премии!

Пробыв на рыночной площади добрых полтора часа, Гортер наконец-то смог отыскать в одной из местных передвижных лекарских столь необходимые ему порошки синецветника и чёрного перца, оказавшиеся почему-то жутко недоступными для других городских апотек, находившихся в зданиях, и уже был готов продолжать свои поиски. Как вдруг его глаза зацепились за нечто странное.

Сквозь усталые веки и распиравшие от головной боли виски он заметил, что уже в очередной раз натыкается на ещё один патруль добровольной стражи, спешивший пересечь площадь из конца в конец и оглядеть всех прохожих, встреченных ими на пути. «Тоже мне, лазутчики!» — раздражённо подумал про себя следопыт и осторожно свернул за угол, встав в образовавшемся между несколькими палатками узком переходе. Зная о своём следующем шаге, Гортер уже составил в голове краткий план действий, и теперь ему только оставалось как можно скорее миновать торговые ряды, чтобы оказаться у восточного края площади. Ловко вынырнув с другого конца палаток, следопыт прошагал вперёд несколько метров и пристроился позади какой-то семьи, медленно прогуливавшейся по окрестностям, после чего снова сменил своих провожатых, изобразив высокого «отца» для маленькой девочки и её престарелой бабушки. Отмерив таким образом ещё несколько метров, следопыт пристал к группе молодых парней и девушек, одетых в похожие между собой наряды, и очень быстро вышел к небольшому саду, окружавшему площадь с севера. «Так и есть», — настороженно подумал Гортер, углядев посреди этого сада ещё одного стражника, стоявшего там как памятник и заглядывавшего в лицо каждого человека, проходившего мимо. К счастью, периметр сада окружали кусты, и следопыту ничего не стоило прошмыгнуть мимо него, но когда он вышел на широкие проспекты, уходившие от площади во все концы, то неожиданно для себя отметил, что не знает, по какому из них следовать.

И почти в тот же самый момент, когда Гортер появился у границ этих проспектов, из-за поворота в его сторону выскочили новые стражники, заставшие его врасплох. Тогда следопыт слёту подбежал к первому попавшемуся на глаза человеку, оказавшемуся каким-то невзрачным мужичком, и настойчиво заговорил с ним, зашагав вровень.

— Доброго дня, горожанин. Мне бы, знаешь, попасть на улицу Заградную… — пробубнил Гортер ровным тоном, звучавшим не слишком громко, и тут же добавил, — не подскажешь, куда это?

Оглядев его торчавшую из-под плаща устрашающую амуницию и помолчав какое-то время, прохожий покряхтел и сухо ответил:

–…Отстаньте от меня.

Тогда Гортер, чтобы заполнить паузу, продолжил неспешно трепать ему уши своими словами, то и дело поглядывая на проходящих вдали стражей:

— Э, нет, так дело не пойдё-ёт. Я точно знаю. Что она где-то-о здесь. Вот это какая улица?

— Не знаю, — ответил его невзрачный собеседник, поблёскивая своей плешивой головой на появившемся из-за тучи солнце.

— А я знаю! — бодро объявил Гортер. — Называется «Столичная»! Вон же на указательном столбе написано. Ладно, мужик, спасибо за то, что проводил. Ну, бывай.

Поймав на себе озадаченный взгляд бедного прохожего, ставшего его очередным заслоном, следопыт резво перешагнул через тротуар и скрылся в ближайших дворах, направившись в сторону другого поворота к очередному проспекту. «Весенняя», — прочитал он на похожем столбе, стоявшем у развилки с площадью. — Значит, нужно взять восточнее», — решил про себя Гортер, и как следует оглядевшись, быстро промелькнул вперёд. Остановившись у края дома на третьем перекрёстке, следопыт выглянул из-за него направо и тут же увидел перед собой маленькую собаку, смотревшую на него настороженным взглядом.

— Что, друг, и тебе здесь неуютно? — понимающие прошептал Гортер псу, после чего осторожно снял свой рюкзак, достав из бокового кармана небольшой зелёный кулёк, состоявший из трёх свёрнутых листьев, скреплённых бечёвкой. Избавившись от обёртки, следопыт вынул из него кусочек залежавшегося мяса и определил его себе в рот, а жирную кожицу и кости положил на землю.

— На, поешь, косматый, — процедил он сквозь зубы, не переставая жевать, и вскоре двинулся дальше, повесив рюкзак обратно на плечо. Однако недоверчивый пёс ещё долго следил за следопытом, провожая его своими глазами до самого дальнего поворота, прежде чем решился принять его скромное угощение, предварительно обнюхав то со всех сторон.

Очутившись среди новой волны городских прохожих, оказавшейся довольно размеренной по сравнению с той, что бурлила на площади, Гортер на удивление быстро обнаружил впереди себя знак с названием улицы «Заградная» и в очередной раз смог порадоваться тому, что не заплутал в этом шумном скоплении людей и домов, давивших на него одним лишь своим присутствием.

Ни долгие часы, проведённые им в Кальстерге, ни закрытые от внешнего мира стены разрушенного замка, наводнённые длинными очередями и дорожками, так и не смогли приучить следопыта к этой «цивилизованной культуре», вызывавшей в нём негаснущее отвращение и шедшей вразрез с гармонией естественного мира. Но постепенно его мысли всё же начинали путаться, и чем сильнее на Гортера влияла влачившаяся по его следам усталость, тем чаше он замечал, что больше не может бороться со сном, который каждую секунду отбирал у него остатки ясности. И вскоре следопыт уже мечтал о ночлеге, стремясь забиться в какой-нибудь тихий угол и отдохнуть там хотя бы пять-десять минут. Но, к сожалению, подобная трата времени оставалась роскошью для него, и Гортер упорно продолжал продвигаться вперёд, стараясь сосредоточиться на своих шагах, как делал это с самого утра.

Отбивая свой собственный ритм бытия, он проходил мимо незнакомых улиц и зданий, выраставших одно за другим, словно по кругу, и только мелькающее на их табличках название «Заградная» не давало следопыту окончательно сбиться с пути, пропустив очередной поворот, или уткнуться в перекрёсток.

Впрочем, даже в такой ситуации Гортер не мог позволить себе оставаться невнимательным, напрягая свои глаза и уши в поисках неприятеля. Попутно он замечал лишь некоторые особенности довольно однообразного в его глазах пейзажа города, но даже эта информация не пропадала даром для него, и следопыт запоминал всё, что так или иначе выделялось на пути его следования.

В отличие от столицы, этот город не был похож на безжизненную пустыню из камня и кирпича, позволяя природе хоть сколько-то доминировать в специально отпущенных для этого местах, вроде осушённых когда-то болот и заброшенных окраин. Но даже там она оказывалась заперта домами и дорогами, что выглядело очень жалко на фоне дышавших свежестью предместий с их бесконечными посевными равнинами, упиравшимися в величественный лес. Тем не менее и здесь Гортер умудрился отыскать для себя нечто полезное, проходя мимо недостроенных окон одного из заброшенных кирпичных домов, стоявшего в окружении своих более обжитых малоэтажных товарищей.

«Что это? — подумал про себя следопыт, остановившись рядом с ним, чтобы осмотреться повнимательнее. — Стоит незанятый что ли? Ну дела! Вот же-шь городские жируют! Поселили бы сюда хоть кого-нибудь из предместий, буржуи, вместо того чтобы так жильё бросать недостроенным». Простояв ещё пару секунд на одном месте, Гортер неторопливо двинулся дальше, однако постарался очень хорошо запомнить расположение этого места, чтобы в случае чего вернуться сюда и пробраться внутрь, укрывшись от возможной погони.

Спустя несколько минут на его пути стали попадаться маленькие алтари, укрытые надёжными шипастыми крышами от ветра и дождя, а ещё через четверть часа Гортер увидел, как на высоком холме замаячило одно очень приметное здание, похожих которому он ещё не встречал. «Наверное, это и есть тот храм, о котором говорил возничий», — подумал про себя Гортер и устремился вперёд. Однако взобравшись по косой дорожке на холм, он оказался окружён целым комплексом таких строений, показавшихся ему сначала очень древними, даже по меркам Сентуса. И всё же, приглядевшись к ним получше, следопыт отметил, что их стены были довольно хорошо отделаны современными материалами и инструментами, сохранив лишь намёк на старину. Пройдя несколько метров вдоль витого железного забора, окружавшего эти здания по периметру, Гортер быстро изучил их интересные шпили на крышах, которые во всех случаях касались одной большой цветастой колонны в центре с изображением золочёного знака на её вершине, и поспешил перевести глаза вниз, в сторону города. Отсюда, с высоты, он мог детально разглядеть всё, что лежало у подножья холма, и отыскать наконец своё последнее место назначения — богатый дом отдыха с красными стенами. Повертев головой, следопыт не сразу заметил его среди других подобных строений этого района, но, углядев металлические завитки на одном из домов, решил испытать свою удачу и принялся спускаться к нему с холма напрямик.

— А ну вернись на дорожки, богохульник! — раздался вдруг позади него обвинительный выговор, заставивший Гортера тут же обернуться и приготовить навскидку самый ближний из своих метательных кинжалов, который следопыт всегда держал на краю чехла поближе к ладони. Как оказалось, владельцем этого голоса был совсем не стражник, а некий странно одетый человек, стоявший за забором храма и державшийся за его поручни с неподдельным величием в осанке. Он смотрел на Гортера осуждающим взглядом, а следопыт в нерешительности так и держал свой локоть запрокинутым, пытаясь наскоро определиться в своих дальнейших действиях. Сознание говорило ему о необычном сходстве этого человека с одной особенной группой людей, виденной им недавно в Кальстерге, на портовой площади. Но в таких ситуациях Гортер не любил полностью полагаться на свою память в принятии решений, поэтому посчитал необходимым уточниться в своих подозрениях.

— Ты кто? — рявкнул следопыт и медленно опустил руку с кинжалом вниз.

— Невежа! — отозвался ему голос, произносивший интонации довольно молодо и живо, но уж с крайне необычной торжественностью. — Сойди с церковной земли и ходи по дорожкам как все!

— Это же просто земля! — изумился Гортер.

— Да как ты смееш-шь! — протянул человек в белой рясе. — Господь да покарает тебя за это!

— А, ну тебя!.. — лениво отмахнулся от него следопыт и заспешил дальше по холму вниз.

Позади него снова раздалась выразительная порция очередного нравоучительного бурчания, но Гортер решил больше не тратить здесь свои силы. Впереди его ждала долгожданная цель, и у следопыта совсем не было времени отвлекаться на случайные распри с городскими. Что же в свою очередь подумал о нём служитель главенствующей в Сентусе официальной религии так и осталось загадкой.

Соскользнув вниз, Гортер оказался у окраины неширокой улицы, огибавшей холм сбоку и уходящей до самой городской стены. На противоположной её стороне стояли десятки новеньких городских особняков, утыканных друг к другу словно грибы. Но так как следопыт не особо разбирался в современной архитектуре, то он с лёгкостью принял их за общежития, рассудив, что одна семья попросту не могла занимать столько места в одиночку. Поддёрнув свой рюкзак, он быстро перебежал через мощёную дорогу и зашагал вдоль их чугунных заборов, стремясь как можно скорее выйти к искомому дому с металлическими завитками на крыше. Однако через несколько пройденных метров Гортер осознал, что похожие конструкции имели во многих домах этого района необычайную популярность, и в конечном счёте следопыту пришлось искать его и по другим приметам.

Пропустив мимо себя несколько похожих зданий, усталый лучник не сразу заметил, что уже обогнул холм справа. И только когда его глазам предстал небольшой поворот, уводивший за открытые настежь витые ворота, Гортер понял, что достиг своего последнего места назначения, так как все остальные ворота, встреченные им на этой улице, оказывались наглухо закрытыми. Решив не медлить, следопыт сделал несколько широких шагов и слёту прошмыгнул внутрь. Но очень быстро оказался окликнут кем-то из находившихся внутри двора работников, который сразу же обратил внимание на то, что мимо него пронёсся неожиданный гость. Однако так ничего и не смог поделать с ним из-за слишком быстрых и уверенных действий, похожих на ветер, исходивших от этого юркого господина во время ходьбы.

–…Эй, стойте! Да постойте же! — кричал он во весь голос, когда Гортер был уже на полпути ко входу в дом отдыха.

— Я что ли? — пробурчал следопыт, решив всё же остановиться на настойчивые просьбы доморощенного охранника, мантию которого он сразу же узнал, так как уже встречался с такими во время выполнения своих особых контрактов, поступавших от важных торговцев и богачей.

— Да, Вы! — серьёзным, но немного запыхавшимся голосом заявил его собеседник и тут же пояснил. — Вы должны откликаться, когда я зову!

— Ну вот он я. Чего тебе? — просторечно и в то же время откровенно до неприличия отозвался ему Гортер, шустро развернувшись к охраннику с выставленной вперёд грудью.

— Э-э, — немного опешил от такой откровенности охранник, — мне нужен ваш пропуск внутрь. Это частное заведение, знаете ли.

— У меня нет такого, — прямо ответил ему Гортер. — Но мне надо кое-что узнать у местных. И если я узнаю, что мне нужно, то, может, и останусь здесь на ночь, если оно мне понадобится.

— В самом деле? — усомнился его собеседник, которому в силу своего возраста и работы уже много раз приходилось иметь дело с подобными проходимцами. — А приглашение у вас есть? Как я уже вам сказал — это частное заведение.

— Приглашение найдётся, — коротко вымолвил ему Гортер.

— И всё же я должен предупредить о вас консьержа и управляющих, — поёжился в плечах охранник. — И что это у вас за спиной такое висит?

— Это? — не оглядываясь на свой лук, посмотрел ему в глаза следопыт, — инструмент такой. Для разных нужд.

— Больше похоже на какой-то замысловатый, э-э, лук из деревенских бабушкиных сказок. Да и вид у вас какой-то странный. Вы, что, в нашей актёрской труппе участвуете? — не допустив ни капли иронии в голосе, заметил охранник и, спустя не больше секунды, добавил. — …Но выглядит всё равно как-то не натурально, зачем же вы его в металлический цвет покрасили? Ладно, если вам нужна только информация, то подождите здесь, во дворе, я вызову к вам кого-нибудь из управляющих.

— Давно бы так, — спокойно ответил ему следопыт, так и не уяснив, о чём говорит этот человек, но посчитав нелишним заранее приготовить себя к возможным решительным действиям с его стороны.

Ещё раз посмотрев на него настороженным взглядом, охранник достал из-за своего ремня палочку и тихо произнёс: «Тетематос тегасос». После чего замолчал на некоторое время.

Наблюдая за его реакцией, Гортер явственно читал глубокое сосредоточение и непрекращающееся вращение слов, проносившихся с помощью магии через принявшие пустое выражение глаза охранника. Хотя разум его оставался незатуманен и чист, о чём точно свидетельствовала та внимательность, с которой охранник время от времени бросал взгляд на следопыта, как только дело в разговоре, видимо, заходило о нём.

«Чёртова магия! — думал про себя Гортер, пока топтался на одном месте. — Так вот как они это делают? Мда, мог бы и ножками дойти! До двери всего-то метров десять — так нет! Надо обязательно магией позвать! Да ещё и протрепаться с ними полчаса!»

Наконец охранник будто очнулся и снова заговорил со следопытом:

— Да, господин актёр, значит, вот что: подождите тут немного. Скоро к Вам выйдут и ответят на все имеющиеся у Вас вопросы.

Промолчав на это, Гортер лишь сложил руки на груди и встал так, чтобы видеть и входные ворота, и двери в здание, после чего принялся ждать. По своему прошлому опыту он отлично знал, чего стоит подобное ожидание государственных служащих, и благодаря этой особенности ему часто приходилось разговаривать с ними по своим правилам, становясь непременным зачинщиком споров. Но в этот раз его не заставили торчать в дверях до самой ночи, поощрив следопыта довольно быстрым появлением молодой девушки, вынырнувшей из-за дверей подобно маленькой птичке и сразу же направившейся в его сторону. Её крохотная фигурка оказалась довольно привлекательной, что во многом могло бы смирить сердце любому грозному мужчине, ставшему её собеседником. Но Гортер за всю свою жизнь ни разу не позволял себе расслабиться в присутствии подобных барышень, считая их всех высокомерными городскими пустышками, и поэтому никак не отреагировал на её несомненно эффектное появление.

Оказавшись в двух метрах от следопыта, девушка мельком оглядела его и почти натурально улыбнулась, взглянув в хмурое обветренное лицо.

— Здравствуйте, господин, — промолвила она доброжелательным тоном. — А кто это, Ранфоль? Он не один из наших посмехателей, как ты доложил через линию связи.

— Мне нужно найти человека, — выступил вперёд Гортер, перехватив инициативу у озадаченного охранника. — Он уби-ийца, как это вы городские обычно говорите, и вполне может скрываться у вас. Его имя может быть ложным. Но я знаю его приметы и знаю, что он должен находиться в этом городе. А в остальных ваших городских тавернах я уже был — вы последние.

— Так вы не… — решил тут же прервать их разговор охранник, догадавшись об истинном назначении «инструмента», висевшего за спиной у следопыта, но Гортер был готов к этому. Тем не менее замахавшая своими руками девушка смогла очень быстро успокоить возникшие в охраннике сторожевые порывы, что, в свою очередь, остановило и следопыта, опустившего было свою руку вниз за кинжалом.

— Стойте, господин Ранфоль! — быстро, но всё так же деликатно заявила она. — Этот человек может быть при исполнении. А кого Вы представляете, Господин?

— Тебе не нужно этого знать, — коротко пояснил Гортер, скрывая своё раздражение от её вопроса. — Я ищу опасного магуса душегуба, а ты здесь можешь помочь в моём деле, вот и всё. Значит так: его зовут Джаргул или как-то навроде этого. Был тут недели две назад, может быть, не один, а с пареньком таким, лет семнадцати. Сам этот мужик лысый наголо, но с бородой, одет в тёмно-красное робище, хотя одёжки мог и сменять. Что до парня, так он не особо выделяется. Звать его Альфред, черноволосый такой, худощавый сам из себя. Ну и всё. Больше я про них мало чего сказать могу. Если найдёте их там у себя, то просто скажите мне, а я-то уж сам о них позабочусь!

Выслушав его приметы с озадаченным видом, молодая девушка обхватила себя за локти и слегка закусила губу. Было похоже, что она попросту не хотела участвовать в подобных делах, но давящий на неё груз ответственности не давал ей проигнорировать любой из поступающих в её смену запросов. Тем более если эти вопросы ставили под угрозу их общую репутацию. Но как бы то ни было, такой изворотливый, как у неё, ум постоянно общающегося с клиентами работника всегда мог переложить свою личную причастность к проблеме на кого-то другого. Что девушка с удовольствием и сделала, заявив с напряженной улыбкой на губах:

— Всё в порядке, Господин. Я вас поняла. Сейчас я свяжусь со старшим управляющим по вашему вопросу. Подождите секундочку.

— Хе-е, — устало усмехнулся следопыт, заметив, как чётко она отрапортовала эту фразу, — а куда-ж я денусь? Давай, жду.

— «Тетематос тегасос», — произнесла уже знакомое Гортеру заклинание работница дома отдыха, достав свою палочку из чехла на белоснежном костюме, и тут же замолкла, простояв в таком виде долгих три минуты.

За это время следопыт успел внимательно изучить располагавшийся во внутреннем дворе большой кустистый сад, изобилующий цветами и декоративными деревьями всех мастей и форм. Но рассаженными друг от друга на почтительном расстоянии, чтобы дать место внушительному каретному двору, который был настолько плотно заставлен сейчас этими самыми каретами, что между ними не протиснулся бы и комар. По широким красным стенам здания медленно полз вверх кустистый плющ, насаженный на специальные подпорки, что выглядело для Гортера даже слишком странно, учитывая, сколько усилий прилагали крестьяне, чтобы избавиться от подобных сорняков на своих землях. А под его ногами расстилалась гладкая плитка, сплошь разрисованная блестящими на солнце розами, образовавшими сложный букет, сходившийся посередине двора, недалеко от того места, где находились его сапоги. «Сколько же денег и сил на это было потрачено?..» — отвлечённо думал про себя следопыт, не забывая наблюдать за стоящим рядом с ним охранником, намерения которого за этого время заметно изменились, заставив его потерять изрядную долю своей прежней воинственности, как только их гостя признало его начальство.

–…Итак, касательно вашего запроса, — вдруг снова возвестила о своём присутствии девушка. — Первым делом мы бы хотели удостовериться, как Вас зовут. Только после этого мы сможем дать Вам необходимую информацию.

— Мда, справедливо, — ответил Гортер. — Ну ладно, меня зовут Фернард, если это так уж важно знать. А ещё у меня есть ваши любимые деньги, чтобы заплатить тебе за каждое твоё слово, которое я хочу услышать. Теперь говори.

Выслушав его до боли просторечные выражения, девушка немного отступила назад и тихо распорядилась в сторону своего потерявшего бдительность охранника:

–…Это не так, Ранфоль. Прошу вас, схватите этого человека.

Заметно вздрогнув, словно очнувшись от краткого сна, названый Ранфолем охранник тут же прищурил в решительном порыве свои морщинистые глаза и довольно спешно направился в сторону странного гостя, но Гортер был уже наготове. И хотя висевший на его плечах груз в сочетании с длинным плащом не давал следопыту как следует развернуться, чтобы показать ему все свои навыки умудрённого летами охотника, но даже в такой ситуации усталые руки и ноги Гортера оказались намного быстрее, чем пресытившиеся долгими расслабленными днями без движения охранника. Потому обойдя своего незадачливого противника сбоку, следопыт быстро уклонился от его захвата и зарядил ему своим локтем в лицо, как только тот снова повернулся в сторону Гортера. После чего пнул несчастного в живот и только тогда позволил себе достать из-за пояса метательный кинжал, схватив охранника за шиворот и приставив лезвие к его неприкрытому горлу. Осознав, что дела складываются совсем не так, как она планировала, испуганная девушка бросилась бежать от их потасовки, но следопыт быстро убрал свой кинжал от шеи охранника и, с силой пнув его в зад — так, что тот сразу же повалился на землю. После чего Гортер метнул кинжал прямо в дверь перед убегавшей и сразу же вытянул с бедра ещё один.

— Дёрнешься, и тебе конец! — проорал Гортер на весь двор. — Бросай палочку, так, чтобы я видел! И ты тоже! — обратился он к охраннику.

Повинуясь угрозе, внушаемой ей торчащей в деревянной обшивке дверей стальной рукоятке, девушка инстинктивно закрыла голову руками и медленно обернулась.

— Говори, чего узнала, крыса, — процедил Гортер, — и не вздумай приплести ничего лишнего!

— Он п-п-пр-реступник, Ранфоль, в роз-зыске, — еле-еле выдавила из себя испуганная девушка, тыча на следопыта дрожащим пальцем. — Пожалуйста… Вы же охранник, схватите…

Тем же ранним вечером по улицам Вант-Сартоса начался активный чёс со стороны добровольной стражи, нацеленный на то, чтобы выгнать из подворотен всех подозрительных личностей и попрошаек. Часами суровые постовые сапоги отстукивали поочерёдный марш, натыкаясь то тут, то там на старые подвалы, заброшенные чердаки и скверы, которые уже давно являлись для местных постоянным источником головной боли из-за стекавшихся туда со всех окраин города нелегальных поселенцев. Конечно, время от времени страже всё же приходилось наведываться в такие места и разгонять осевших там дармоедов, но по вполне понятным причинам этот метод не давал особых результатов, так как больше напоминал охоту за блохами, перескакивающими на другой бок, как только собаке вздумалось почесаться. А закрыть опустевший притон они не имели права, поскольку, благодаря новым королевским законам — тот больше не считался ни за городскую, ни за частную собственность.

Конец ознакомительного фрагмента.