Имя в талисмане

Алексей Анатольевич Мурашко, 2023

Фредерик заподозрил неладное, когда какой-то бродяга подарил его суженой странный медальон, однако значения не придал. А зря, ведь наутро юная Эмили пропала. На выручку Фреду пришел друг детства Тобиас, который почти сразу же подкинул крючок к началу поисков.

Шумные гулянки Фредерик любил мало, но подруге перечить ему нравилось еще меньше, а потому он скучающе оглядывал ряды ярмарки, пока Эмили подбирала себе обновки.

Откуда-то справа ветер доносил музыку лютни и едва слышные слова песни — заезжие барды любили ярмарки больше Фреда, ведь именно на них всегда толпились благодарные слушатели. Слева, поскрипывая, ползла повозка, груженная глиняными горшками, вазами, кувшинами и прочими товарами гончара. Люди торговались, пытались купить что-нибудь подешевле и продать что-нибудь подороже. Красок добавляли детский смех, вопли, крики, плачь, веселые истории и добрые супружеские перебранки.

— Я просила тебя купить зеленую ткань! Зеленую! Ты синий от зеленого отличить не можешь?! — распекала мужа булочница, пока тот понуро смотрел в землю с желанием под нее провалиться.

— Этот свисток треснутый! — жаловался мальчик лет пяти своей маме.

— Перепью! — вопил захмелевший мужик, пока его оттаскивали от дверей кабака.

Ярмарка шла своим чередом. За несколько часов блуждания вдоль рядов чего только Фредерик не насмотрелся. Огромное разнообразие товаров делало городу честь, ведь здесь собирались ремесленники и торговцы из далеких земель. Сюда же свозились товары и с берегов Фарвандского моря, и с Медных предгорий севера, и с южных пустошей. На прилавках ждали покупателей товары из металла, начиная от гвоздей, заклепок и подков и заканчивая доспехами и оружием. Торговали нарядами, скатертями, платками и всем остальным, что можно было связать, выкроить или сшить. Не отставали и мастера по работе с кожей, с глиной, с деревом. Хватало и снеди с выпивкой.

Находился товар и для тех, кто хотел прикоснуться к великому — к легендам о далеких странах и давно усопших героях. Из разных концов ярмарки доносились отголоски песен и смеха, грустные ноты печальных баллад и беззаботные аккорды танцев.

— Ну что, идем? — спросили совсем рядом.

Фред тряхнул головой и улыбнулся.

— Извини, Эмили, немного задумался. Куда теперь?

— Как куда? На танцы! — воскликнула девушка. — Денег у меня больше нет.

Ответом ей был возмущенный взгляд.

— Идем, ты обещал.

Парень позволил взять себя под руку и потащить сквозь толпу на звуки песен и веселья. Пить не хотелось, напиваться тем более, но Фред чувствовал, что именно этим вечер и закончится. Тем хуже, если вдруг на танцах встретятся друзья, знакомые и приятели. Еще хуже, если не его.

Парочка обошла торговые ряды, прижалась к окраине торговой площади и вдоль стены прокладывала себе путь к развлечению, как вдруг из-за угла вынырнула фигура в лохмотьях.

— Редко можно встретить настоящее солнце среди простых людей, — произнес незнакомец.

Фред резко остановился и повернулся вполоборота, прикрывая собой подругу.

— Мы спешим и денег у нас не осталось, — бросил он.

Щуплый доходяга улыбнулся в жидкую седеющую бороду. В руках он держал небольшую потрепанную сумку, которую постоянно теребил костлявыми пальцами. Морщинистое лицо с впалыми глазами, взъерошенные жирные волосы дополняли неприятную картину. В нос бил легкий запах навоза пополам с хмельным и табачным перегаром. Сам же бродяга переминался с ноги на ногу, словно не зная, как продолжить разговор после такого прямого отказа.

— Я не денег хочу взять, — пролепетал он. — Наоборот, я добро сделать хочу. Меня учили помогать хорошим людям, а глядя на вас, я вижу хороших людей. Дайте мне всего несколько мгновений и уверяю вас, вы не пожалеете.

— Прочь, — буркнул Фред и сделал шаг вперед.

— Ну-ну, подожди, — сжалилась Эмили. — Сегодня большой праздник, последний день ярмарки. Мы не откажем. Да, милый?

— Нет, — отрезал милый.

Бродяга улыбнулся еще шире.

— Сразу видно семью. Вы позволите?

Фредерик для порядка поиграл желваками и неохотно кивнул, рукой же скользнул за спину, положил ладонь на рукоять спрятанного ножа. Эмили на мгновение носом уткнулась парню в плечо и тут же отпрянула.

Незнакомец непослушными пальцами открыл сумку и достал небольшой предмет. Подошел ближе.

— Поверьте, это сокровище меня однажды спасло. Оно принесло мир моему дому и покой моему сердцу.

На ладони лежал небольшой треугольный амулет, выполненный из серебра. В центре его был вбит янтарный шар, внутри которого виднелось переливчатое пламя. Игра огня завораживала и дарила странное, дурманящее тепло. Тревоги, казалось, оставили сердце Фреда, а уверенность в том, что дальше жизнь будет проще и богаче, немного окрепла. Поселилось заразное ощущение покоя.

Пламя несколько раз полыхнуло сильнее и сложилось в три линии, пересекающие друг друга. Фред с трудом перевел взгляд на Эмили. Та тоже завороженно наблюдала за камнем.

Бродяга сжал амулет в кулак и протянул девушке.

— Ничего не дается просто так, — сказал он. — В вашем доме тоже будет мир и покой, но только после того, как узнаете имя, которое выбито руной в самом центре этого дара. Берите.

— Что взамен?

— Сущая мелочь, — незнакомец разжал пальцы и амулет нырнул в ладошку Эмили. — Корочка хлеба, кусочек сыра или что угодно еще, чем можно набить желудок. Поверите ли, со вчерашнего утра одну воду ем и пью. Скупость этого города сравнима разве что с его красотой.

Девушка полезла в рюкзак искать снедь, а Фред скрестил руки на груди и хмыкнул.

— Какой же мир или процветание царит в твоем доме, если у тебя и дома-то нет?

— Мой дом это весь мир, — наставительно поднял палец бродяга. — Под моими ногами сотни дорог, надо мной капризное небо, солнце, луна и звезды. Я волен идти куда пожелаю и делать что захочу. На мне нет цепей из злата и серебра. Надо мной не властны жадность и мирская суета…

— И тебе нечего есть, — перебил его Фред.

— В городе да, — кивнул бедняк. — Но здесь я не задержусь. Здесь царит мрак невежества и порока. А я привык ходить по грязи совершенно иного толка. Запомни, юноша. Самое дорогое нельзя купить за деньги. Искренняя радость твоего возвращения домой, непрошеные слезы разлуки, беззаботные мгновения долгой дороги в неизвестность, меч справедливости над головой жулика или легкое касание ветра на твоей щеке не продаются. Кто нуждается в деньгах, тот не богат. А кто не нуждается — тот не беден.

— Не трогай его, Фредди, — одернула Эмили и протянула незнакомцу каравай душистого свежего хлеба и несколько колбасок. — Он к нам от всего сердца и мы ему ответим тем же.

Отповедь застряла где-то в горле при взгляде милых зеленых глаз возлюбленной. Парень махнул рукой.

— Чего с тобой спорить-то? — буркнул он. — Все равно без толку.

Бедняк спрятал еду в сумку и хлопнул в ладоши.

— Ну точно семья. Самая что ни на есть. Спасибо великодушное, вы спасли мой живот и мой разум. Теперь с сытым брюхом можно будет толком поспать. Хотите совет?

— Нет, — отрезал Фред, чем вызвал смех подруги.

Бродяга подмигнул.

— Все, что нам нужно, уже у нас есть в сердцах. Берегите это и ваше счастье расцветет, как первые подснежники после зимы.

Эмили легонько пихнула Фреда в бок и махнула рукой незнакомцу.

— Хорошего вам дня, — сказала она. — И большое спасибо за подарок.

Тот склонил голову и приложил руку к груди.

— И вам большое спасибо. Берегите себя.

Фредерик буркнул скупое «хорошего дня» и дернул локтем. Эмили обвила его руку и парочка пошла вдоль стен дальше, к танцам. Радости подруги парень отчего-то не разделял, а в сердце поселилась странная тревога, подобная сухому воздуху перед страшной грозой.

— Да не переживай ты так, — успокаивала его девушка, когда они чуть отошли. — Ну пристал ненормальный, что такого-то? Зато согласись, подарок красивый. Видел, как камень горел?

— Видел, — ответил парень. — И если мне не показалось, то это колдовская штука. От таких подальше держаться надо. Зачем приняла?

— Я не знаю, — честно ответила Эмили. — Такое чувство, что я должна была. Точно такое же ощущение, как тогда в детстве на кухне до прихода кухарки. Помнишь, как мы вовремя убежали?

— Помню. А вот Эшли и Роб получили розги.

— Именно. А меня будто подтолкнуло что-то. Тут то же самое. Может, это судьба?

— Вот не начинай про судьбу. За судьбой тебе к оракулам, предсказателям, ясновидящим и прочему сброду…

— Кстати, да. Спасибо что напомнил, — Эмили звонко рассмеялась. — Палатка за следующим поворотом, если не ошибаюсь.

— Серьезно? — возмутился Фред и получил кулачком в бок. Зло пнул камешек.

— Ты обещал, — напомнила подруга. — И танцы, и предсказание, и ужин под луной.

Дальше шли молча.

Синий натянутый шатер десять шагов на десять, внутри розовое неровное свечение, странный пряный запах благовоний и монотонное пение — таким было жилище гадалки в двух словах. Остановившись на пороге, Фред с сомнением глянул на свою спутницу. Та лишь улыбнулась, подмигнула и потянула за локоть.

Внутри царил полумрак. Небольшой круглый шар в центре шатра на столе розоватым светом разгонял тени, а дым от благовоний приобретал причудливые очертания под порывами легкого ветра снаружи. За столом сидела седая женщина с закрытыми глазами и что-то напевала себе под нос. Ее пальцы то и дело касались шара, отчего сияние становилось то сильнее, то слабее.

— Добро пожаловать, Фредерик и Эмили, — гадалка открыла глаза. — Я давно вас жду.

— Здравствуйте, — робко отозвалась девушка, с опаской поглядывая из-за плеча парня.

Тот лишь кивнул, всем видом показывая желание убраться из шатра побыстрее. Это не укрылось от гадалки.

— Ну что же вы, такие скромные и нерешительные, — улыбнулась она. — Вы пришли ко мне за знанием, а теперь сомневаетесь в том, нужно ли оно вам. Или выходите, или садитесь за стол. Выбор ваш.

Фред хотел было выйти, но Эмили сжала локоть и потянула парня вперед. Пара села на табуреты и придвинулась к столу. Шар погас на мгновение, а затем полыхнул бирюзовым.

— Тогда не будем терять времени, его у вас осталось немного, — произнесла гадалка. — Закройте глаза и слушайте.

Резкая вспышка. Звон стали. Рев пламени. Крики, команды, вопли. Ржание лошадей. Жар. Запах горелого мяса.

— Вас беспокоит амулет, который вам только что подарили, — сказала ведунья. — Вам сказали лишь часть правды. Откройте глаза.

Фред открыл глаза и пригнулся.

Город вокруг пылал, на улице гремела схватка. Отряд городской стражи, сомкнув ряды, давал отпор людям в черных кошачьих масках и длинных плащах. Противников было больше, но нападали они по одному, словно проверяя крепость строя и выискивая брешь в защите. Слева от них за перевернутой телегой прятались двое лучников.

Позади раздался женский вопль. Фред обернулся, но Эмили не увидел. Вместо нее за локоть держалась девушка в свадебном белом платье с букетом подрезанных роз в руке. По лицу текли слезы.

— Спаси меня. Вытащи меня отсюда.

Парень отпрянул и запустил руку за пояс, нащупал рукоять ножа.

— Кто ты? Где я?

Стрела ударила по мостовой рядом с парочкой. Фред сплюнул и дернул девушку за руку, нырнул в хитросплетение улиц. Города он не знал, но надеялся, что ему повезет. В конце концов, он прекрасно понимал, что либо спит, либо гуляет в видении.

Поворот. Другой, третий. Рев рога над головой.

— Нашел их! — вопль с крыши.

Удар плечом в первую же дверь. Испуганный вопль хозяина дома. Коридор. Зал. Кухня. Черный вход.

Следующая дверь вела в небольшой дворик, на противоположном конце которого виднелась маленькая арка. Пара метнулась туда.

— Подожди, я… Мне плохо, — произнесла девушка.

Фред обернулся. Невеста оседала на землю, а из ее спины торчало оперение трех стрел. Белое некогда платье покрылось красными пятнами.

— Ты сможешь ее спасти, — шептала раненая. — Сможешь. Верь в это. Иногда нам остается только верить.

Ударил колокол. Раз. Другой. Третий.

У Фредерика в руках осталось пустое потрепанное свадебное платье. Правда, перепачкано оно было не в крови, а в земле и грязи.

Звуки боя стихли, зарево пожаров пропало. Им на смену пришли тишина и полумрак. Вместо домов вокруг раскинулись фамильные склепы, могилы и сухие деревья. Колокол ударил еще раз.

— Ты не успел, — за плечом послышался голос отца. — Ты молодец и сделал все правильно, но этого было мало.

Могильный камень впереди. Фред увидел на нем имя Эмили. Оно исказилось, линии разбежались в стороны подобно змеям, а затем собрались в странный рунный символ. Три линии, пересекающие друг друга, напомнили рисунок на амулете.

— Она ждала тебя, — произнес отец. — До последнего ждала.

Парень боялся повернуть голову на голос. Отец несколько лет как преставился, а последними словами сына были слова обиды и упрека.

— Я не верю. Это невозможно. Ты мертв.

— Это лишь сон. Но что более настоящее — сон или явь?

— Фредерик! Фредди!

Женский голос откуда-то издалека. Приятный. Почти не знакомый.

— Борись! Слышишь? Не дай ему взять верх!

— Взять верх!

Колокол ударил снова. На окрик парень развернулся. Фигура в плаще и капюшоне резко пихнула его. Ноги подкосились, голова закружилась в полете.

Удар выбил воздух из груди, в глазах полыхнули искры. Руки и ноги отнялись. Сквозь алый пульсирующий туман Фред видел звездное небо, а спиной чувствовал сырую землю.

В лицо прилетел ком грязи. Еще один. И еще. Следом послышался скрежет черенка лопаты о землю. Сил хватило только осмотреться.

Вырытая могила, которую кто-то принялся методично засыпать. Этот кто-то явно не знал о том, что в ней лежит живой человек.

Фред попробовал крикнуть, но не смог. Рот не открывался, а в груди все еще не было воздуха. Казалось, дышать не было нужды. Разум сковывал необъяснимый покой, безразличие.

Что-то внутри сопротивлялось. Необъяснимое ощущение неправильности, ошибочности происходящего разгоралось по венам подобно пламени.

— Не успел. Не смог. Не сообразил. Теперь плати, — голос был старческим, скрипучим.

Крик вырвался только тогда, когда последний ком земли скрыл звездное небо. Грудь обожгло. Все тело согнуло в приступе. Вспышка боли, резкая, похожая на глубокий порез тупым ножом.

Вспышка.

Алый туман, который медленно поглощал мрак.

Тишина.

— Фредерик!

Глаза открылись с трудом. Перед лицом был деревянный стол.

— Пришел в себя, — отозвались рядом.

Парень поднял голову и осоловело огляделся.

Шатер. Хрустальный шар, пульсирующий бирюзовым. Испуганное лицо Эмили и настороженный взгляд гадалки. В руках последней небольшой флакончик с очень едким запахом.

— Мальчик мой, ты полон сюрпризов. На видение в хрустальном шаре еще никто так не реагировал. Поверь, ты о себе многого не знаешь. У тебя впереди долгий путь познания интересных истин этого мира.

— Хрен на них, — буркнул Фред. Руки все еще тряслись. — Что произошло? Что я видел?

— Возможности, — пожала плечами гадалка. — То, что грядет или то, что было. Шар капризен. Он показывает незамутненные обманом события только тем, у кого хватает воли сопротивляться. У тебя воли не хватило.

— Что с ним будет? — подала голос Эмили. — Что будет с нами?

Женщина напротив прикрыла глаза и помассировала виски. Выглядела она уставшей.

— Трудно сказать, — наконец отозвалась она. — Ваша судьба еще не написана. Я не вижу прямой линии, по которой пойдет ваша жизнь. Если у других подобная линия есть, а их выбор лишь иллюзия потому, что иначе они не способны поступить, то у вас ее нет. Могу лишь сказать, дорогая, что твоя жизнь всецело зависит от тех выборов, которые предстоят твоему возлюбленному. Он это центр.

— Бред какой-то, — взъярился Фред. — Благовония, небось, были с душком. Отдаю должное, свои деньги вы заработали.

Он зло хлопнул рукой, оставляя на столе серебряную монету. Затем поднялся, отставил табурет в сторону и вышел на улицу. Не обернулся посмотреть, пошла ли Эмили за ним.

Остаток дня молодые люди веселились. Неприятный осадок после встреч с бродягой и гадалкой осел на сердце Фредерика, но тот решил, что терять хороший день из-за пары неудач он не будет.

По натуре человек домашний и к гуляньям не привыкший, Фред развлекался от души. У таверны «Рев дракона» нашлись его приятели по цеху и тут же позвали парочку к себе. Песни, танцы, хмельное пиво и веселые истории приглушили тревогу и помогли расслабиться. Не даром плавильщиков называли самыми безбашенными, но порядочными — хоть пиво и лилось рекой, до мордобоев и пьяных дебошей дело не дошло.

Вернулись возлюбленные за полночь, бодрые и отдохнувшие, на гудящих ногах и с хрипотцой в голосах. Сон накрыл обоих вскоре после того, как они переступили порог небольшой комнатки на втором этаже «Голодного быка», где жили последние несколько месяцев.

Наутро похмелье ничем себя не выдало, кроме как аппетитом и легким ознобом. Фред заставил себя подняться и огляделся кругом.

Судя по солнцу, полдень уже миновал. Гвалт, ругань с улицы и лепет уговоров прикупить что-нибудь еще намекнули на завершение ярмарки. Торговцы собирались караванами двигать в другие места, наемники готовили оружие для охраны в пути, барды и сказители всех мастей уже наверняка город покинули. Последние предпочитали лазить в кровати к замужним дамам и смотать удочки до того, как с попойки вернутся рогатые мужья.

Топот и лязг сапог, краткая перебранка и лающие команды положили конец гвалту снаружи — городская стража разгоняла недовольных быстро и жестко.

Эмили в комнате не было.

Фред оделся и спустился в общий зал таверны. Прошелся наружу, умылся у колодца и глянул в сторону смежной улицы — Эмили обычно шла тем путем от родителей, которых часто навещала. Знакомого силуэта на горизонте не случилось.

Бодрый после ледяной воды, голодный после похмельной ночи, парень направился к хозяину трактира за завтраком.

Мастер Олио в лучшем своем фартуке выбежал с кухни и заверил постояльца в том, что горячий поздний завтрак вот-вот подадут и поинтересовался, где молодой господин изволит откушать.

— У себя поем, сам занесу. Эмили рано ушла сегодня?

От парня не укрылось то, что трактирщик дернулся и перевел взгляд вниз, замялся и подумал над ответом несколько мгновений.

— Рано, с первыми петухами. Ушла не одна. Ее уводил за руку какой-то не знакомый мне мужик. Она мне улыбнулась и сказала, что все в порядке и что вы в курсе. И чтобы не волновались. А потом приятель ее поторопил, мол, они куда-то опаздывали.

— Как выглядел?

— Немытый скелет в коже. Дохлый что твой кот после месяца голодовки. Бородка мелкая, седая, а волосы длинные и черные, тоже в грязи все. Оборванец одним словом. Таких в нормальные дома-то не пускают, но он меня убедил. Сказал, что должок у Эмили перед ним и что за должком-то он и пришел. Больше ничего не знаю.

Фред выдохнул и до боли в костяшках сжал стойку. Он догадывался, кто повстречался с его возлюбленной. И очень хотел в своей догадке ошибиться.

— Перекуси и иди искать, — посоветовал мастер. — На пустой желудок весь день бегать здоровья не напасешься. Поверь, ты сейчас переживать за нее будешь, голода не почувствуешь. А потом тело тебя подводить будет. И лучше тут посиди. На виду.

Парень хотел было подняться наверх за вещами, но понял, что у него нет совершенно никаких мыслей по поводу того,откуда надо было бы начать поиски. Решив быстро позавтракать, Фред уселся за свободный стол. Заботливый Олио поставил перед ним кружку горячего мятного чая.

Запах бодрил. Вкус, хоть и чувствовался слабо, тоже дарил легкое наслаждение. В ожидании завтрака парень потягивал напиток из кружки и думал. Вспоминал.

Завтрак не принес удовольствия, однако желудок перестал недовольно урчать. К тому же, время на раздумья оказалось не лишним — Фредерик вспомнил весь день в деталях и первым делом решил направиться к гадалке, ведь шансов найти бедняка рисовалось маловато, а вот гадалка могла что-то знать. Парень надеялся, что вчерашних видений не повторится.

Он поблагодарил трактирщика за сытный завтрак, собрал нехитрые пожитки и отправился на поиски шатра.

В кармане позвякивали остатки денег. Несколько медяков и пара серебряных монет — вот и все, что осталось после вчерашней гулянки. Нож, припрятанный за поясом и плащом, мог сослужить защитой от излишне назойливых горожан, а несколько метательных покоились под наручами на самый крайний случай. В остальном полагаться приходилось лишь на свой ум, скорость и ошибки того, кто мог увести возлюбленную.

Эмили. Фред помнил первую с ней встречу. Игра в снежки ночью, беззаботный смех и мокрая до нитки одежда. Им было семь лет. Тогда еще они не могли быть кем-то большим, чем друзьями. Они дополняли друг друга. Угрюмый, прагматичный, тихий Фредерик и веселая, беззаботная и энергичная Эмми.

С тех снежков прошли долгие одиннадцать лет. Дети выросли и шагнули во взрослую жизнь. Эмили работала помощницей у ткачихи, а Фред постигал науки утром у библиотекаря, а весь остаток дня работал в гильдии плавильщиков. Ночи и выходные дни парочка коротала либо в комнатке на втором этаже таверны «Голодный бык», либо на улицах города, попросту гуляя и мечтая о лучшей жизни. Фред обещал себе забрать Эмили из этого города и махнуть куда-нибудь на юг, в теплые земли по другую сторону Фарвандского моря. Вопрос упирался только в деньги.

Сперва надо было заплатить за безопасный переход одному из торговцев, который вел в ту сторону караваны под охраной наемников, ибо дороги давно стали опасными и лихого люда водилось очень немало. Далее денег попросил бы капитан корабля за плавание. А уже потом деньги нужны были для того, чтобы худо-бедно обустроиться. Фред не питал иллюзий о том, что стоит только переехать в другой город, как вдруг жизнь наладится. Удача любила подготовленных.

Теперь нарисовалась еще одна проблема. Исчезновение Эмили. И, судя по отсутствию шатра на вчерашнем месте, исчезновение гадалки.

Фредерик в сердцах сплюнул и кинул глазом по торговой площади. Прилавки почти все уже собрали, обмотали и подготовили к переходу. Владельцы оных собирали остатки товаров и грузились в повозки. Стража лениво разгуливала среди всеобщего хаоса сборов и следила за соблюдением городского устава. Именно к патрулю и направился Фред, трезво рассудив, что люди служивые наверняка должны знать о гадалке. Говорить им об исчезновении парень не хотел — он отлично знал, как к этому отнесутся блюстители порядка после шумной ярмарки. Ответ на подобное обращение был один — ищите сами в тавернах, трактирах и по домам друзей-приятелей, наверняка еще пьяная спит.

— Здравия желаю, служивые.

Немолодой бородатый сержант приставил ладонь к виску.

— Доброго утра. Что-то хотели?

Двое рядовых стражников откровенно скучали и, пока их старший товарищ общался, поглядывали по сторонам.

— Да. Подскажите, вы не видели, куда отсюда уехала гадалка? Она мне вчера предсказала всякого, хотел уточнить пару моментов.

— Таких в городе пруд пруди, — добродушно отозвался сержант, улыбаясь в усы. — Могу с ходу назвать полдесятка имен…

Конец ознакомительного фрагмента.