РАЗНЫЕ СМЕРТИ ПРОФЕССОРА СТОУНА. RECKONER: КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ

Александра Суслина

Никогда еще Пол Коннолли не сталкивался с таким преступлением – одно убийство, миллион правдоподобных версий, но ни единой улики. Команда Пола берется за дело, но ему самому трудно включиться в работу. Может, виной всему проблемы с новой подругой? Или старые подозрения насчет лучшего друга? Или мешает жить эхо прежних отношений? Или дело в книге, которую Пол помогал написать? А, может, не дает покоя давнее нераскрытое дело? Или все перечисленное вместе…

Дизайнер обложки Дарья Трофимова

Корректор Наталья Витько

Редактор Елена Доброва

© Александра Суслина, 2021

© Дарья Трофимова, дизайн обложки, 2021

ISBN 978-5-4498-7553-2 (т. 4)

ISBN 978-5-4498-7422-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ГЛАВА 1

— 1 —

— Как ты думаешь, сколько нам еще ждать?

— Черт его знает!

— Я больше не могу тут сидеть без дела! — Берд встал с дивана, поправил задравшуюся штанину и подошел к окну. — Метет, льет, мерзко…

— Зима, — на автомате ответил Пол. — А что сказала Роуз? Она хоть какой-то временной диапазон обрисовала?

— Сказала только, что они приедут сегодня.

— Эта идея с юбилеем в целом хорошая, — начал Пол. — Но выбор места… и времени года… Честное слово, при всей моей симпатии к Лауре этот дом, вся эта местность больше подходят для чего-то трагического, чем для праздника… Ты не мог как-то повлиять?

— Более унылого места не придумаешь, согласен. — Берд продолжал смотреть в окно, выискивая в серо-сером пейзаже хоть что-то отдаленно напоминающее приближающийся автомобиль. — Но почему-то именно тут, именно этот дом. Здесь и более нигде… мы даже немного поругались на эту тему…

— Интересно, с чем связан этот выбор?

— Я после первых десяти минут на повышенных тонах перестал слышать детали. Вот когда доедут, сможешь спросить сам.

— Если доедут… — Пол закинул голову на спинку кресла.

— Если доедут…

***

«Наверное, здесь лучше всего осенью», — думал Пол, поднимаясь по скрипучим деревянным ступеням в отведенную ему комнату на мансарде. Если раскрыть эти тяжелые шторы, впустить внутрь свет, добавить музыки, смеха и людей, тут будет совсем не так плохо. Его воображение нарисовало теплый октябрьский день, красно-желтый лес, играющий в солнечном цвете старинный терракотовый паркет, бархатные темно-зеленые портьеры с медными шелковистыми кистями…

Пол вошел в комнату и огляделся. Он любил небольшие помещения и мансарды. В маленьких комнатах всегда теплее. Пол откинул покрывало и лег, оставив ноги свисать с кровати. От подушки пахло загородом. Этот запах чистоты и природы заметен любому городскому жителю. Сразу представляется, как постельное белье сушится на открытом воздухе, впитывая в себя ароматы трав и дождей. Пол глубоко вздохнул и перевернулся на бок.

Всего пять дней. За пять дней ничего не случится. Мне нужен отдых. Нужно перестать думать. Нужно провести время с Рейчел. Отношения и так как натянутая струна. Надеюсь, Рейчел сможет приехать. Пусть на два дня. Или на день. Хотя бы на ночь!

Пол осознал, что соскучился. Они не виделись больше месяца. Последнее расследование съедало все его время, и на Рейчел уже не было сил. Несколько раз она звонила сама. Пол был очень рад ее слышать. В те моменты казалось, он готов бросить все и примчаться к ней, но как только телефонный разговор заканчивался, в голове срабатывал какой-то тумблер — Пол снова переключался на работу, оставляя Рейчел где-то глубоко на периферии своего сознания.

Сейчас, когда работать было не надо, Пол отчетливо ощутил тоску. Одиночество перестало быть комфортным. Чего-то не хватало, Пол не мог понять — чего именно и почему вдруг. Ему в голову периодически приходили мысли о Рейчел. Может, она уже вообще давно списала меня со счетов? Имела право. Хотя все-таки нет, я ей нужен. Она же была рада, когда я ее позвал в горы на выходные. Согласилась приехать. Значит, я ей еще важен.

Пол поймал себя на мысли, что перестал ревновать. Ревность, которая раньше сводила его с ума, просто закончилась. Пол был этому рад. И прекрасно. Так гораздо спокойнее.

***

Пол проснулся от холода. В комнате было темно. По карнизам барабанил дождь. Беспросветно. Бесперспективно. Уныло. Убого. Бежать!

Пол растер замерзшие ноги, обулся и вышел.

По мере спуска в гостиную желание убежать начало утихать. Пол заметил присутствие жизни. Снизу доносился тихий звук какого-то разговора, с кухни аппетитно пахло жареным мясом, в камине потрескивал огонь.

— Привет всем!

— Привет, Пол. — Роуз чмокнула Пола в щеку. Пол каждый раз удивлялся, зачем Роуз это делает. С его точки зрения, это было странно само по себе и, наверное, неприятно Берду и Рейчел, если те находились рядом. — Знакомься, это Филипп и Марджери — наши друзья. Остальных ты знаешь и без меня.

— Рад знакомству. — Пол пожал руку Филиппу и кивнул Марджери. — Дина, Питер, приветствую! Как вы добрались?

— На поезде! Это был единственный возможный путь, учитывая погоду! — ответила Дина. — Потом искали такси. В лесной глуши это не так уж просто. Нашли сначала попутчиков. — Дина указала на диванчик, где сидели Филипп и Марджери.

— Зато получилось отличное приключение, — улыбнулся Филипп. — Смогу использовать этот эпизод в работе.

— Фил — известный писатель, — гордо сказала Роуз, — мы познакомились в Луне несколько лет назад.

— А я всего лишь скромный детектив, — усмехнулся Пол.

— Начальник Особого отдела, между прочим, — вступилась за Пола Дина.

— Как же мне повезло! — рассмеялся Филипп.

— А где Лаура? Надо же поздравить именинницу! — спросил Пол.

— А вот это самое смешное, — ответила Роуз. — Мама не хочет сюда ехать. И вообще не хочет никаких празднований. И плохо себя чувствует.

— То есть как? — уточнил Пол. — Мы приехали сюда зря? Ты не могла раньше сказать, что все отменяется?

Пол встретился глазами с Бердом. Тот развел руками и еле заметно покачал головой, как бы говоря «я ничего не знал».

— Пол, ну не злись, — Роуз картинно захлопала глазами, — и прости! Я не знала, что так получится, а предоплата уже была внесена. Потом раз в кои веки всем нам удалось организовать совместный отпуск. Я решила не отменять все.

Пол чувствовал глухое раздражение. Эти хлопающие глаза, эта манипуляция, шитая белыми нитками. Этот отпуск совместный! Да, его невозможно организовать! Просто потому, что никто из нас — ни я, ни Берд, ни Рейчел — не хочет этого совместного отпуска! И никогда не хотел! А был ли вообще запланирован этот юбилей? Или это все изначально было просто предлогом, поводом, чтобы было неудобно отказаться? Пол чувствовал себя обведенным вокруг пальца. Лучше бы я эти пять дней провел с Рейчел вдвоем!

— Тогда я пошел собирать вещи, — сухо сказал Пол.

— Погоди! А как же Рейчел? — спохватилась Роуз. — Она обещала приехать. А тебя не будет?!

Ловушка захлопнулась. Пол злился.

— 2 —

Когда Пол спустился к ужину, дискуссия была в самом разгаре. Спорили Филипп и Дина. Пол молча сел между Бердом и Питером и сосредоточился на бифштексе.

— Алиби — самое главное. Сначала придумываешь персонажу алиби, а потом все остальное дорисовывается само, — утверждал Филипп.

— В жизни так не бывает, — настаивала Дина. — У честного человека практически никогда нет алиби! Алиби — это абсолютно эфемерная категория. Оно не значит ровным счетом ничего!

Пол, утоливший первый голод, начал следить за ходом беседы и внутренне согласился с Диной.

— Что вы такое говорите, — рассмеялся Филипп, — алиби в детективе — самое главное. Все крутится вокруг него! Есть алиби или нет? Есть, но скрытое и тайное? Есть, но ложное…

— В литературе — возможно, но в реальности…

— Дина, послушайте, все лучшие детективы мира основываются на концепции алиби… — Филипп не дал Дине договорить.

— Фил, Дина говорит о другом, — вмешалась в разговор Марджери, поймав возмущенный взгляд Дины. — Дина имеет в виду, что в реальности у честного человека редко бывает алиби. И если вдруг любая из детективных историй из литературы случилась бы на самом деле, то, вероятнее всего, концепция «алиби» привела бы к тому, что осудили бы невиновного!

— Именно, — подтвердила Дина.

«Марджери в сто раз умнее своего мужа», — подумал Пол и улыбнулся.

— Пол, а ты что думаешь? — спросила Роуз. — Ты же тут главный по детективам.

— Я думаю, что Дина права, — сказал Пол. — У честного человека в девяноста девяти процентах случаев нет алиби!

— Как же так?!

— Роуз, сама подумай, самый простой пример. Возьмем человека, который живет один. «Был один, спал в своей кровати» — это же не алиби. Вернее, если следователю так говорят, то считается, что алиби нет. Ведь подтвердить-то такое алиби некому. Получается, что одинокий человек заведомо попадает под подозрение, хотя ни в чем не виноват. А вот обратная ситуация — «ночью был с некой условной барышней». Находят барышню, она это подтверждает. Человек имеет алиби, но ведь он мог эту девицу просто подкупить, или договориться, или еще что-то…

— Получается тогда, что если у человека есть алиби, то он, наоборот, виновен? — удивился Филипп.

— Я этого не утверждаю, хотя часто бывает именно так. Человек начитался ваших книжек, — усмехнулся Пол, — придумал себе алиби, всех подговорил и совершил преступление, наивно думая, что раз алиби имеется, то мы его не поймаем… А мы поймаем. — Пол улыбнулся.

— То есть ситуация такая — раз алиби есть, то это скорее подозрительно и говорит в пользу виновности? — уточнил Филипп.

— Нет! — повторил Пол. — Как верно заметила Дина, наличие или отсутствие алиби вообще ни о чем не говорит, и никакие выводы на основании этого наличия или отсутствия делать нельзя. Точка!

Филипп задумался.

— Это противоречит всему, что я думал про детективы, — удивленно произнес Филипп. — Может, поэтому мне не удалось еще ни разу написать хорошую детективную историю.

— У тебя все впереди, я уверена! — с энтузиазмом воскликнула Роуз.

— Или не стоит пытаться объять необъятное, — тихо добавила Марджери. — Иногда лучше сконцентрировать усилия на том, что у тебя хорошо получается, и не разбрасываться.

— Ты, как всегда, права, — скорчив грустную гримасу, сказал Филипп.

— 3 —

— Что за игру затеяла Роуз? Берд, признавайся! — спросил Пол, и пар от его дыхания моментально растворился в морозном вечернем воздухе.

— Понятия не имею… Честно. Я так же разозлен, как и ты. Даже еще больше. Поскольку близость наших с Роуз отношений предполагает, что такие вещи должны обсуждаться. — Берд поднял с крыльца палку.

— В последнее время над личным фронтом нависла какая-то туча… — заметил Пол. — Пройдемся?

Берд застегнул ворот куртки, достал из кармана шапку и натянул ее на свою бритую голову.

— Теперь готов гулять. Какая туча? Над чьим фронтом?

— У тебя с Роуз. У меня — с Рейчел…

— Роуз не понимает, чего хочет, и потому ведет себя странно. Как будто пытается выслужиться перед этим Филиппом… Старается всем угодить… А Рейчел, скорее, наоборот… вполне логична в своих действиях…

— А я не понимаю, что происходит… что-то не так… я чувствую какое-то охлаждение…

— Она охладела? Или ты?

— Наверное, она.

— Пол, холод — лишь иногда сам по себе холод. Чаще — он ответная реакция на чужой холод. Знаешь, если камень нагреть, он будет еще долго отдавать тепло, а если положить в холодильник — холод…

— Ты считаешь, что Рейчел — это камень и я положил ее в холодильник?

Берд внимательно рассматривал поднятую палку.

— Я бы сказал так: ваши отношения — это камень. Она его нагревает, а ты — кладешь в холодильник.

— Если так, то камень скоро треснет! — пошутил Пол.

— Вот теперь ты знаешь, что именно происходит в ваших отношениях с Рейчел! — усмехнулся Берд. — Очень правильный диагноз и точный прогноз.

— У меня тогда два вопроса сразу — что я не так делаю? Это первый. И второй — а тебе-то откуда обо всем этом знать?

— На какой вопрос ты хочешь получить ответ сначала?

— Начнем с конца. — Пол почувствовал забытый неприятный холодок.

— Мы с Рейчел дружим. — Берд замахнулся и выбросил палку в сторону.

— Дружите или…

— Пол, успокойся, дружим…

— И о чем вы дружите за моей спиной?

— Мы не за спиной…

— А тогда почему я об этом в первый раз слышу?

— Это ближе к ответу на твой первый вопрос. Ты слышишь об этом впервые, потому что ты никогда не интересовался жизнью Рейчел…

— В смысле?

— В прямом. Ты когда-нибудь спрашивал, как у нее дела? Чем она занята? С кем общается? О чем думает? Может, у нее проблемы? Может, она болеет?

— Берд, разумеется, спрашивал!

— Да? И когда в последний раз?

Пол задумался.

— Я думаю, у нее все в порядке. Она бы сама сказала, будь что-то не так… Мы же не дети, в конце концов! Если что-то вдруг случилось, то могла бы сама сказать! — Пол был уязвлен.

— Для этого ей надо было быть уверенной, что тебе происходящее с ней важно или хотя бы не по барабану… Она не из тех, кто станет докучать или навязываться… А когда ты неделями не звонишь… Что ей остается думать?

— Ты усложняешь, мне кажется. Все гораздо проще. Я занят, да, мне бывает некогда позвонить. Но моего отношения к ней моя загруженность не меняет. Просто нет времени!

— Пусть так, но об этом знаешь только ты. А ей откуда знать?

— Это как бы понятно само собой? Мы же не ссорились. — Пол резко сунул замершие руки в карманы пальто.

— Принцип «само собой» — верный путь в пропасть недопонимания. Пол, встань на ее место. Представь, что тебе никто не звонит, а когда ты сам звонишь, тебе явно дают понять, что ты не вовремя. Что ты начнешь думать? Что ты ей больше не интересен, так ведь…

— Не факт. Нет! Я подумаю, что она просто занята…

— Чем-то… с кем-то…

— Берд, я не согласен! Я увлечен своей работой… она — своей… Мы прекрасно понимаем друг друга…

— Не обманывай меня и себя. Ты начал разговор с того, что думаешь, что она к тебе охладела. Так будь добр, признай, что ты пустил отношения с Рейчел на самотек. Воспринимаешь ее как должное. Решил, что она никуда от тебя уже не денется…

— А она денется? То есть хочет куда-то от меня деться? А ты ее утешаешь?

— А теперь самое время приревновать. — Берд рассмеялся.

— Совсем нет. Вообще. Я больше не ревную.

— Я вижу. — Берд наклонился и поднял с земли очередную ветку.

— Почему я чувствую, что ты меня осуждаешь?

— Просто ты как Роуз, вы оба не понимаете, чего хотите. Определись, что тебе важно в жизни.

— Работа важна.

— Работа очень важна, согласен. Но ты уже не младший следователь, которому надо выбиваться в люди. Карьера у тебя в порядке — ты успешен, ты на своем месте. Так что пункт «работа» в твоем списке жизненных целей можно считать выполненным. Вопрос в том, есть ли в твоем списке еще какие-то пункты? И хочешь ли ты ограничивать свою жизнь только работой? Нужна ли тебе Рейчел? Нужен ли тебе вообще еще кто-то? Если да — работай над отношениями. Уделяй им время. Если потребности в ком-то рядом нет, то во имя чего себя ломать? Но тогда не удивляйся, что и ты никому особо не нужен. И не жди от других ничего. Живи просто дальше так, как тебе комфортнее. Это самое главное, на самом деле. Личный комфорт! Для тебя — твой. Для Рейчел — ее. Для меня — мой. — Берд усмехнулся. — Ладно, хватит мне учить тебя жизни, сам разберешься. Пойдем назад? А то уже спать хочется, да и с неба опять что-то капает…

Назад Пол и Берд шли молча. Тишину нарушало только периодическое звяканье телефона Берда, которое тот хладнокровно игнорировал.

— Как же я хочу уехать, — сказал Пол, подходя к дому. — Я прямо чувствую, что должен быть сейчас не здесь… Но нет ведь! Я заперт тут с этим писателем, Роуз и Диной на бесконечные пять дней!

— Поскольку ты уже ничего не можешь изменить, то постарайся хотя бы не усугублять себе плохое настроение. Может, Рейчел все-таки до нас доберется.

— 4 —

Утром Пола разбудила ссора за стеной. Пол не смог точно определить, где именно — внизу или сбоку — ругались мужской и женский голоса. То ли Берд выяснял отношения с Роуз, то ли писатель с женой. Мысль о том, что это могли быть Питер и Дина, Пол отмел сразу. Не в характерах обоих было разговаривать на повышенных тонах и уж тем более скандалить на людях.

Доносившийся шум не позволял понять предмет спора, однако ощущение накаляющейся атмосферы напрягало. Негативный внешний фон с самого раннего утра — не лучшее начало дня. Пол быстро оделся и вышел на улицу.

«Надо было взять спортивную форму. Хоть пробежался бы!» — думал Пол, расстроенно глядя на свою городскую обувь на скользкой подошве. Он собирался на юбилей и надел свои любимые замшевые туфли. В таких ботинках ходить можно только по очищенным городским тротуарам. Никак не по лесу. Пол максимально ускорил шаг и пошел по дороге по направлению к станции. Уехать — не уеду, но хоть посмотрю расписание.

Пол чувствовал, как звенящая тишина режет слух. Ни птиц, ни деревьев, ни хруста снега под ногами. Как будто время остановилось. Как люди могут любить такую глушь? В таком месте можно запросто повеситься — если не от скуки, то от собственных мыслей, которые в этом информационном вакууме наваливаются на тебя всем своим весом. Пол не любил быть наедине с собой. Его устраивало, что его мозг всегда занят разгадыванием головоломок. Размышлений о себе самом Пол стремился избегать, инстинктивно чувствуя, что они до добра не доведут. Опять станет неуютно, одиноко, грустно, больно… Зачем себя мучить? Пол ощущал, как с каждой минутой, проведенной в этом захолустье, к сердцу подбирается знакомая тоска и мерзкое ощущение бессмысленности. Сейчас он бы отдал все за любую суету, новое дело или даже просто захватывающую книгу — за что угодно, лишь бы заняло голову чем-то, не имеющим отношения к самому Полу.

Пол вышел на развилку. Указатель сообщал, что до станции надо идти налево еще пять миль. Пол посмотрел на свои ботинки, потемневшая замша на носах однозначно давала понять, что пять миль по снегу они не выдержат. Плюс дорога обратно. «Направо» был другой, чуть более долгий, путь обратно к дому. Пойду направо. Хоть какое-то разнообразие.

***

Летом этот путь был бы очень живописным. Холм, покрытый зеленью или мягким мхом, — совсем не то же самое, что большая серо-белая безликая масса. Пол обогнул холм. Дальше дорога шла через пролесок.

Пол осторожно ступал по тонкой протоптанной в снегу тропинке, когда обратил внимание на периодически повторяющиеся свежие следы — видимо, кто-то прошел здесь совсем недавно. Полу стало любопытно, он шел, внимательно всматриваясь в снег. Вдруг след неожиданно свернул с тропинки и повернул резко влево. Недолго думая, Пол пошел за ним.

— Ты что, следишь за мной?

Пол вздрогнул, настолько неожиданным стал для него звук чужого голоса, и огляделся. Рядом, практически сливаясь с пейзажем, прислонившись спиной к дереву, стоял Филипп.

— Нет, совсем нет, — попытался улыбнуться Пол, чувствуя себя застигнутым врасплох.

— И поэтому идешь по моим следам? В буквальном смысле! — скептически заметил Филипп.

— Во-первых, я просто гулял, — стараясь вернуть себе самообладание, сказал Пол, — а во-вторых, я понятия не имел, чьи это следы. Мне лишь показалось любопытным, что следы свернули с тропинки и отправились по снежному бездорожью.

— И ты решил выяснить? — усмехнулся Филипп. — То есть понятие неприкосновенности частной жизни для следователя не имеет никакого значения.

— Не думаю, что стоит интерпретировать мои действия именно так!

— А вдруг кому-то просто захотелось по малой нужде и он решил не делать этого у всех на виду? Или того хуже? А ты бы застиг его за этим делом? Как было бы неудобно! — В голосе Филиппа чувствовалась пассивная агрессия.

— Я не подумал об этом! Честно говоря, я пошел чисто из любопытства. — Пол старался привести беседу в более мирное русло. Делить ему с Филиппом было нечего, и ссориться на ровном месте не хотелось. — В этой глуши радуешься любому событию. Я подумал, а вдруг там, куда вел след, есть что-то интересное? Или какой-нибудь домик лесника? Или заброшенный рудник. Что угодно, на что можно было бы отвлечься!

— Домик лесника тут действительно рядом. Это надо пройти чуть-чуть вверх и налево. — Филипп показал в сторону холма. Пол отметил, что интонация стала мягче.

— Ты тут бывал уже? — спросил Пол.

— И не раз, — пожал плечами Филипп. — Этот дом принадлежал моему деду. Я провел тут все детство.

— А я назвал это место глушью! Прошу прощения, — усмехнулся Пол.

— В этом ты прав, глушь она и есть глушь, — спокойно ответил Филипп. — Как ты-то сюда забрел?

— Пошел прогуляться, развеяться… На меня тишина и покой действуют угнетающе, если честно.

— А я вот думал, что нуждаюсь в тишине и покое, пока сюда не приехал. Только тут понял, что от себя не убежать, — со вздохом добавил Филипп. — Пойдем, покажу тебе опушку. Летом мы строим там шалаш. Но оттуда и зимой хороший вид.

— Слушай, если этот дом твой, то вся затея якобы с юбилеем Лауры — это же ложь с самого начала? Зачем Роуз это устроила? Зачем надо было нас тащить сюда?

— На самом деле все было не совсем так. Порядок у истории другой. Мы с Мардж гостили у Роуз, рассуждали о природе, и я обмолвился, что северная красота тоже завораживает, ничем не уступая морю. Роуз начала спорить. — Филипп развел руками. — Ну, я и пригласил ее сюда — убедиться в красоте северных широт. Она за эту идею ухватилась и решила устроить тут празднование юбилея своей мамы. А дальше ты знаешь.

— А почему было прямо не сказать, мол, у друзей тут дом… Зачем это все — предоплата и прочее…

— Здесь тоже не все так просто. Дело в том, что я собираюсь продавать этот дом.

— Продавать?

— Жалко, конечно, но обстоятельства вынуждают.

— Обстоятельства?

— Что уж тут греха таить, я на мели. Разгромные рецензии на последнюю книгу добили мою самооценку. Уже год без единого рассказа. Издательство не продлило контракт, полученный аванс я давно потратил. А самое неприятное, Марджери беременна. Мы никому об этом не говорим. Тема деликатная. Мы долго пытались, и вот наконец, когда все эти месяцы гормонов и прочего принесли плоды, вдруг выяснилось, что жить нам вообще не на что. — Филипп сделал глубокий выдох.

— Тогда продать дом — правильное решение, — сказал Пол, чувствуя неловкость из-за того, что невольно оказался в курсе интимных подробностей жизни семьи Филиппа.

— Вот Роуз и захотела посмотреть дом…

— Погоди, так Роуз хочет купить этот дом?

— Я так понял, что хотела. Поэтому и заманила вас всех сюда… По ее плану вам всем должно было здесь понравиться настолько, что вы не захотели бы уезжать, и тогда она в конце объявила бы — а теперь этот дом мой! Приезжайте, когда захотите! Детская задумка с дурацким сюрпризом…

— М-да, в этом вся Роуз, — усмехнулся Пол. — Все вышло не так, как она планировала…

— Мягко говоря! — подтвердил Филипп. — Мы пришли!

Пол посмотрел по сторонам. Вид с вершины холма действительно завораживал. Пол даже устыдился того, как нелестно он отзывался об этой местности.

— В общем, поездка — потерянные пять дней, — сказал Филипп, катая в руке снежок. — Тут никому не нравится. Лаура не приехала. Ты считаешь минуты, чтоб уехать, девушка твоя тоже вряд ли приедет, Роуз и Берд скандалили все утро. Думаю, теперь Роуз вряд ли купит этот дом. И придется перезакладывать квартиру, или я не знаю что… — Филипп бросил вниз превратившийся в ледяной шарик снежок.

— Может, есть еще какие-то способы решить финансовые проблемы? — спросил Пол.

— Есть один — самый простой, даже очевидный, но при этом практически нереальный!

— Ограбить банк? — усмехнулся Пол.

— Нет, гораздо более нереальный! — рассмеялся Филипп. — Написать бестселлер!

— Ты же писатель!

— Писатель без вдохновения! — Филипп скатал и бросил вниз еще один снежок. — Думаю, если мы хотим успеть на обед, то надо возвращаться…

***

На пути обратно Пол уже явно ощущал, как леденеют ноги в промокших ботинках. Только заболеть мне тут не хватало!

— Пойдем быстрее, а то я немного подмерзаю, — сказал Пол.

Филипп ускорил шаг. Бо́льшую часть пути они шли по тропинке друг за другом молча — поддерживать беседу, когда идешь гуськом, неудобно. Через какое-то время они вышли из леса и ступили на расчищенную дорогу.

— Наконец-то! — Пол постучал ногами о дорожный столб, и липкие комки снега неохотно слетели с уже полностью почерневших темно-синих замшевых ботинок.

— Пойдем, недалеко уже. Раньше тут была молочная ферма. — Филипп показал на покосившийся дом. — Очень удобно было не ходить за сыром в деревню.

— А почему закрылась?

— Смена поколений, обычное дело. Старшее поколение умирает, ферма переходит детям, а у них вся жизнь в городе. Им тут скучно. Сначала они стараются из уважения к предкам. Что-то пытаюсь делать, отказываются продавать… Но, чтобы полноценно вести хозяйство, у них не хватает ни знаний, ни опыта, ни желания… Через пару лет они разоряются, а покупателей уже не найти — кому нужна ферма с долгами? И вот — хозяйство заброшено, коровы отданы на ярмарке за бесценок, куры пущены на мясо. Дом стареет, ветшает, оседает, крыша прогибается под грузом снега, одиночества и отчаяния…

— Ничего себе! — сказал Пол.

— Такая судьба.

— Я не об этом. Ты так все это описал, что я как будто видел все своими глазами. Даже то, как ведут продавать коров на ярмарку… Ты — хороший писатель. Наверное… Мне кажется. Я не очень разбираюсь…

— Не сыпь мне соль на рану!

— Слушай, а все-таки, что ты тут делал, когда я тебя нашел? — спросил Пол. Этот вопрос не давал ему покоя все время.

— Как что?! Господин следователь, я планировал убийство, разумеется! — рассмеялся Филипп.

— 5 —

— Вы вернулись! — воскликнула Роуз, когда Пол и Филипп зашли в гостиную. — Пол, ты босой?

— Я промочил ноги, а другой обуви у меня с собой нет! — объяснил Пол. — Так что надо подсушиться.

— Полу хорошо бы закутать ноги в плед и сесть поближе к огню, — сказал Филипп. — Это только с улицы кажется, что тут тепло. На самом деле пол в доме очень холодный.

— Пожалуй, я так и сделаю. — Пол занял ближайшее к камину кресло.

— Как погуляли? Успешно? — спросила Марджери. Вид у нее был усталый.

— Погуляли-то хорошо, но безуспешно, — ответил Филипп. — Пол спугнул меня.

— А все-таки что ты делал один в лесу? — повторил свой вопрос Пол.

— Я же говорю — планировал убийство!

— А серьезно?

— Абсолютно серьезно. Я изучал фактуру. После вашего вчерашнего разгрома теории алиби я понял, что все мои идеи насчет новой книги никуда не годятся. Тогда я пошел погулять, подумать и заодно спланировать идеальное убийство!

— Идеальных убийств не бывает! — назидательно заметила Дина. — Всегда бывает прокол. Пусть не сразу, но потом тайное все равно становится явным!

— Мне кажется, это зависит от человека, — вмешался Берд, который рассматривал бутылки в полупустом винном шкафу.

— В любом случае, Берд, рано или поздно… — повторила Дина.

Берд вытащил одну бутылку.

— О, это, кажется, раритет! Стоит пару тысяч, не меньше!

— Серьезно? — Филипп оживился. — Давай-ка ее сюда!

— Надо посмотреть в каталогах. Но если вино хранилось правильно и не скисло, то да, стоит немало. — Берд осторожно дал бутылку сидящей рядом Дине и, передаваемая из рук в руки, она наконец оказалась у Филиппа.

— Я хочу сказать, что если хорошо спланировать и не паниковать, то все может сойти с рук. Ведь ключевой момент в таких делах — сделать так, чтобы у правосудия не было против тебя никаких улик. Даже если умный следователь догадается, что к делу ты как-то причастен. С этой точки зрения, идеальное преступление вполне возможно, — продолжил Берд, подходя к Филиппу. — Давай я все-таки положу бутылку обратно в шкаф. Ей там будет безопаснее.

— Берд, ты забываешь про силу случайности! Иногда информация может прийти следователю из совершенно неожиданного источника! — Пол встретился с Бердом взглядом и усмехнулся.

— Твоя правда! — Берд улыбнулся.

— В жизни — не знаю, но в книге случайности мы можем игнорировать. Ведь это во власти автора — не подставлять главного героя! — рассмеялся Филипп. — Если случайности вынести за скобки, то планировать преступление должен кто-то очень спокойный, уверенный в себе.

— И тот, кто знает все нюансы следствия, — добавила Марджери.

— Получается, что лучший преступник — это следователь! — рассмеялась Роуз.

— Причем в идеале — самый главный следователь — тот, кто кроме всего прочего может контролировать работу своих подчиненных и на нее влиять! — Филипп с улыбкой посмотрел на Пола.

— А что — отличный был бы сюжет, — сказала Дина. — Убийца и главный следователь — одно и то же лицо…

— Такое уже было, — вставила Марджери. — Встречается в кино, в литературе…

— Слишком предсказуемо, — согласился Берд.

— Вот бы мне придумать какой-то не избитый, уникальный сюжет… — покачал головой Филипп. — Тогда мне бы продлили контракт…

— А пусть Пол придумает, — вдруг сказала Роуз. — Пол, тебе же все равно скучно! Подумай, вдруг ты окажешься гениальным злодеем? Филиппу будет помощь, тебе развлечение, все — в выигрыше!

— А что мысль, не так плоха! — рассмеялся Берд. — Если не справишься, мы поможем!

— И ты туда же! — Пол улыбнулся. — Ребята, вы же не серьезно, так?

— А почему бы и нет? — спросил Филипп. — Если получится, обещаю разделить с тобой славу!

— Идеальное убийство… — Пол подвинул кресло ближе к огню. — А зачем вам идеальное убийство? В чем смысл? На мой взгляд, гораздо интереснее, если читатель разгадывает загадку вместе с детективом, а не просто смотрит, как преступник заметает следы. Особенно если автор волен создать сколь угодно тупого сыщика и вынести за скобки любые случайности.

На минуту в комнате воцарилась тишина.

— Пол прав, — нарушил молчание Филипп, — просто я не мог придумать оригинальный сюжет в традиционном ключе и решил выпендриться. И опять неудачно! Наверное, стоит пойти в репетиторы…

— Это ты всегда успеешь. Я уверен, что Пол может придумать отличный сюжет про талантливого сыщика, — рассмеялся Берд. — А ты его оформишь в детективный роман. Будет весело!

— Пол, соглашайся! Что ты теряешь? — подзадоривала Роуз. Ей было приятно, что, несмотря на неудачное начало отпуска, все-таки получалось потихоньку объединить разномастную компанию и придумать общее развлечение.

— Эх вы! Меня, главу Особого отдела, заставить придумывать преступление! Как вам в голову-то пришло? Меня! Борца со злом! Грозу преступников! Заставить делать такое! — картинно бурчал Пол.

— Я считаю, ты обязательно должен попробовать! Ты же никогда не был на темной стороне, вдруг тебе понравится!

— Мне кажется, ты меня недооцениваешь, — усмехнулся Пол. — Из того, что я возглавляю Особый отдел, вовсе не следует, что я узколобый полицейский, не способный мыслить творчески!

— Знаешь, в твоих словах я услышал сейчас столько всего, что теперь буду долго размышлять! — рассмеялся Берд.

— Ладно, я подумаю, отвяжитесь! Но мне нужны хоть какие-то вводные. Я должен от чего-то отталкиваться.

— Хорошо! — обрадовался Филипп. — Мотив подойдет?

— Мотив я сам придумаю! — уверенно произнес Пол.

— Тогда просто ситуация. В порту находят безымянный труп…

— Только не это! — воскликнула Дина. — Такое у нас недавно было!

— Хорошо. Тогда просто сыщики находят труп. Не безымянный труп. Убитый пусть будет — профессор литературы из университета.

— Понял! — улыбнулся Пол. — После ужина займусь.

— А можно я тоже попробую? — неожиданно предложила Дина. — Я же тоже вроде как следователь…

— Разумеется! — обрадовался Филипп. — Так даже лучше! Если кто-то еще захочет, буду очень рад.

***

Пол никак не мог дождаться конца ужина. Роуз заварила эту кашу, Филипп добавил в нее меда, Берд — масла, Дина — бросила щепотку специй. Теперь Полу ужасно хотелось эту кашу доварить и съесть. Тем более, делать было совершенно нечего. А придумывать свою загадку казалось не менее увлекательным, чем разгадывать чужую. Отказавшись от десерта, Пол, наконец, остался в одиночестве.

Мансарда благоприятствовала творчеству. В ней было все: тишина, хороший стол и вид из окна, способствующий раздумьям. Пол уселся на обтянутое гобеленом старое кресло и достал свой блокнот.

За свою жизнь Пол исписал схемами преступлений множество блокнотов, но еще никогда не описывал схему преступления с самого начала. Работа следователя предполагала действие в обратном направлении. Конец известен. Всегда требовалось узнать, из-за чего все началось.

В этот раз все было по-другому. Пол чувствовал, с одной стороны, невероятную свободу, а с другой — неуверенность. С чего же начать?

Пол положил руки на подлокотники и закинул голову вверх, устремляясь взглядом в потрескавшуюся гипсовую лепнину.

Через пару минут он вернул голову в вертикальное положение и зажмурился, прогоняя замелькавшие перед глазами цветные пятна.

Пролистав исписанные страницы своего блокнота, Пол какое-то время фантазировал на тему последнего расследования. Но просто взять и описать реальное дело, чуть-чуть подправив улики, чтобы следователь не догадался? Это не интересно. И неспортивно! Так поступил бы слабак, который идет по пути наименьшего сопротивления. Пол вспомнил плеяду современных авторов: бывших криминалистов, следователей и их жен, дочерей и любовниц, наводнивших сейчас полки магазинов списанными с реальной практики детективами. Это не литература. Это не талант. Это фикция, коммерция, чтиво… Я не пойду по этому пути.

Пол рассудил, что его задача проще, чем кажется. От него же не требуется писать сам текст, располагать главы, тянуть интригу. Ему надо просто придумать схему. Рассказать ее Филиппу. А тот уж пусть опишет ее настолько хорошо, насколько у него хватит писательского таланта.

Пол воодушевленно принялся сочинять.