(не) Суррогатная Мама

Александра Стрельцова

-Как вас могли так быстро выписать? Вы же два дня назад только родили, да ещё и раньше срока! Вам ходить нельзя, можете упасть! –сокрушается медсестра. «Меня не выписали, от меня избавились». –Знаете, я вас лучше в руки мужу сдам, одну не оставлю. –Не кому меня сдавать, нет у меня мужа, – ответила девушке. «И ребёнок это не мой, другая женщина должна быть сейчас на моём месте» добавила мысленно. –Ну тогда тому, кто за вами приехал, – твёрдо произнесла медсестра. –Никто нас не встретит, – ответила, посмотрев на крошку.

глава3

ПОЛИНА

Из трагичных воспоминаний меня вывел громкий бас брата.

— Лучше молчи! — эти слова явно говорились не мне, так как в комнате я нахожусь одна с малышкой, а значит Сеня схлестнулся с матерью, — ты не имеешь никакого права обвинять Полю в чём-либо! Отец погиб, кинувшись защищать меня! Меня, ты слышишь? А значит в его смерти виноват только я! Это я взял его собой! — перешёл на крик брат, а меня от его слов словно обухом по голове.

— Она права Сень, — говорю одними губами, — виновата только я, по моей вине вы там оказались, я виновата, не ты, — качаю отрицательно головой, словно Сеня меня видит.

Перед глазами вновь встаёт картина, где Светка падает на колени перед моим братом и просит его очнутся. Этот эпизод очень часто снится мне, и каждый раз я просыпаюсь от своего же плача. В один из таких моментов я проснулась в крепких объятиях отца Русланы.

Биологический отец малышки в момент моего плача проходил мимо двери выделенной мне комнаты, и услышав мой плачь, ворвался в комнату, испугавшись, что, что-то с ребёнком, но когда понял, что мне просто снится плохой сон, этот мужчина стал меня успокаивать, именно это он мне и сказал, когда я открыла глаза и обнаружила себя не на кровати, а на его коленях, в его крепких руках.

После того случая, мне было стыдно показываться мужчине на глаза. И теперь в моей голове не укладывается, как этот мужчина мог отказаться от своего ребёнка? Ведь он всю беременность можно сказать находился рядом, переживал за малыша, сам сопровождал меня на все осмотры врачей, носился как курица с яйцом. Он, не стесняясь врача и меня, ронял слезы на УЗИ, когда первый раз мы услышали биение сердца крохи.

Я восхищалась им, даже капельку завидовала его жене. Мужчина под два метра ростом, широкоплечий, красивый, ни капли не похож на доброго и внимательного, на самом деле умеет проявлять такую ласку и заботу, что сердце замирает при каждом его нахождении рядом. Но теперь какой бы он хорошим не казался, для меня этот человек стал просто ничтожеством, который легко отказался от собственного ребёнка только из-за того, что он родился не мальчиком, а прекрасной, черноглазой девочкой.

— Поля с ребёнком остаются здесь, это и её дом, и если ты забыла, то я напомню, — вновь раздаётся грозный голос брата, — хозяином квартиры являемся мы с Полей, так что если ты тронешь их, я выкину тебя за порог этой квартиры, и не посмотрю, что мать родная…

— Да как ты смеешь! Я для тебя всё делала, всю любовь тебе свою материнскую отдала, всё для тебя, всегда всё самое лучшее, а ты встал на защиту этой дряни! — визжит на всю квартиру мама.

— Неужели мы с отцом были настолько слепы? Или он тоже, как и ты ненавидел Полю? Да нет, такого не может быть, он обожал её, — голос брата стал глухим и в нём звучала вина.

Что это? За что винит себя Арсений?

— Как давно ты возненавидела Полю? Как давно Наталья Сергеевна? — по имени отчеству обратился к женщине Сеня, — чем она заслужила такое отношение со стороны родной матери? Только не говори, что это произошло после смерти отца, не поверю, — я словно через стену увидела, как брат качает головой, он так всегда делает, когда говорит, что «не верит».

— По её вине я не смогла больше заниматься любимым делом, — с не скрытой обидой и злостью прокричала мама.

— Каким делом? И как в этом приняла участие Поля?

— Родилась на это свет! Я не смогла вернуть себе своё прежнее тело, после этих проклятых родов, со мной отказались работать все модельные агентства в нашем городе! Я не хотела второго ребёнка, мне тебя было достаточно, но Саша хотел, а ему я не смогла отказать! И появилась она, она во всём виновата, она принесла горе нашей семье, — громко отвечает женщина на вопрос Сени.

Наверное, удары кнута для меня были бы не так болезненны, как слова этой женщины. Маленькие губки, что крепко обхватывали мой сосок разжались и выпустили его из своего плена. Малышка наелась и уснула. Неожиданная мысль в голове словно вспышка пронзила мой мозг, глядя на кроху. «Хорошо, что от неё отказались сразу, уж лучше она воспитается мной, и никогда не узнает всей правды своего появления на этот свет, чем быть нежеланным ребёнком с кровными родителями и вот так как я жить и знать, что тебя ненавидит собственная мать».

— А я тебя уже люблю, — шепчу крохе, — уже давно люблю, но гнала от себя эти чувства, потому как думала, что тебя заберут, вот и гнала их от себя, а оказалось, что зря, — перекладываю малышку на диван и натягиваю на себя кофту.

В коридоре повисла тишина, после откровения матери, она замолчала, замолчал и Сеня.

— Ты сейчас серьёзно? — раздался голос брата, кажется, он не может поверить словам матери, — Ты обвиняешь Полю в своих неудачах?

В ответ тишина.

— Ответь мне на один вопрос мама, — голос брата стал глухим, — синяки на теле Поли в детстве, они появлялись не от её неуклюжести, как ты говорила, это твоих рук дела? — прорычал Арсений.

Его рык напугал меня, подскочив с дивана, подбежала к двери комнаты, и рывком распахнула её. Брат с подносом еды держа его на коленях, находился в двух метрах от своей комнаты, мама стояла напротив, на расстоянии вытянутой руки.

— Я вопрос задал! — поддаваясь слегка вперёд, и явно сдерживая себя, зло произнёс Арсений.

Лицо женщины было каменным, она смотрела на сына и молчала, словно она и не слышала, что ей говорят.

— Сень, — позвала брата, и на меня смотрели две пары глаз, они явно не заметили моего присутствия.

Поймала взгляд брата и содрогнулась внутренне, в них было столько боли и сожаления, что мне впервые захотелось оказаться подальше от родного человека. Не смогу я видеть такие чувства в его глазах, всё что угодно, но только не жалость и боль.

— Она била тебя? Только честно Поля! — обратился ко мне брат.

Перевела взгляд на женщину, и не грамма не удивилась, когда прочла предупреждения в её глазах. Она молча приказывала мне молчать.

— Да Сень, и не раз, — отвечаю брату и смотрю на реакция нашей матери, — и запрещала жаловаться тебе и папе, а когда я выросла, и стала понимать всё, сама не захотела вам говорить, не хотела рушить ваши отношения, я прекрасно видела, как вы её любите…

— Заткнись! Как же, не хотела она! Всё ты хотела и разрушила, — взвизгивает мать, перебивая меня, — ты сейчас же пойдёшь и вернёшь ребёнка биологическим родителям, а взамен заберёшь положенные деньги, а иначе я вызову полицию, и скажу им, что ты украла этого ребёнка…

— Да замолчи же ты! Замолчи! Ты себя слышишь? Какие к чертям деньги? Какая полиция? — заорал на мать Сеня, перебивая её, — Полин, зайди в комнату, — приказным тоном, неожиданно произнёс Сеня.

Спорить не стала, мне и самой хотелось скрыться от глаз этой женщины, зашла в комнату, закрыла за собой дверь, присела на диван к малышке. Голос брата я слышала, он был холодным, но вот, что именно он говорил, я не могла понять, так как говорил он тихо.

Через минуту открылась дверь и Сеня с подносом еды вкатился в комнату.

— Иди кушать Поль, — позвал меня Арсений голосом полным любви и нежности.

Глаза вмиг увлажнились, в носу защипало.

— Только не плачь, прошу тебя, — смотря на меня, попросил братик, — у нас это есть кому делать, — кивнул на малышку на диване, — я помню какой плаксой была ты в таком возрасте, рёвом требовала к себе внимания, — с улыбкой поделился со мной воспоминаниями.

— Маленькие все плачут, — пожала плечами, оправдывая своё поведение в младенчестве.

Поднялась с дивана, и взяв стул в углу комнаты, поставив его около стола, присела на него, пододвинула к себе поднос с едой.

— Полин, — позвал меня Сеня, — у тебя есть хоть какие-то документы на ребёнка?

Если бы малышка не спала, я бы рассмеялась на всю квартиру, на заданный вопрос.

— Есть Сеня, есть, — кивнула головой, — и по всем им, я мать малышки, настоящая, родная, — ответила брату и поднялась на ноги, подошла к валяющемуся на полу пуховку и достала из внутреннего, большого кармана, документы, которые сегодня утром мне вручила докторша, что делала мне подсадку эмбриона.

А вот брат засмеялся.

— То есть если эта, — кивнул на входную дверь, — ослушается меня и пойдёт в полицию, ребёнка у тебя не могут забрать, я правильно понимаю? — наклонил голову набок.

— Я не знаю Сень, — пожала плечами, — если никто не станет делать тест ДНК, то они не смогут доказать, что Руся не моя дочь, а если сделают, я не знаю, что будет, — опустила голову, мне стала дурно от мысли, что малышку могут забрать от меня в детский дом.

— Ладно, с этим позже, а теперь Поля кушай, я хочу услышать, как ты стала суррогатной матерью, и кто те мрази, что отказались от собственного ребёнка?

Есть не хотелось, но под суровым взглядом Арсения, весь обед оказался во мне. Начинать рассказ я не спешила, вспоминать совсем не хотелось. Идя на такой шаг, чтобы выносить в себе чужого ребёнка, пойдёт не каждая женщина, и я бы на такое никогда не пошла, если бы не Сеня. Когда в клиники после тщательного обследования, врач сообщил, что я абсолютно здорова и подхожу на роль суррогатной матери, перед глазами появился образ брата, здорового и стоящего на своих ногах, не задумываясь сказала своё «ДА», женщине, что приходится мне матерью.

— Поль, я жду, — мягко, но требовательно произнёс Сеня.

Собравшись духом, отвела взгляд к окну, за которым медленно кружили снежинки, а меньше часа назад шёл дождь, подумала мысленно, и начала говорить.

— Когда нам сообщили, что ходить ты можешь, но для этого нужно сделать дорогостоящею операцию мы не сговариваясь с нашей матерью, побежали в банк в надежде, что нам дадут кредит, и нам его одобрили на условиях заложения нашей квартиры. Но вот только ты Сень, — голос дрогнул, — отказался подписать согласие, после этого банк нам отказал.

— Поля, я не мог оставить нас без крыши над головой, ты это понимаешь? Но если б я только знал, что ты пойдёшь на такое…, Чёрт! — прорычал брат, кулаком ударил по столу.

— Тише, — шикнула на Сеню, посмотрев на малышку, которая славу богу продолжала спать.

— Прости, продолжай Поль, — голос брата звучал убито.

— Время шло, мы раздельно с мамой искали необходимую сумму, но каждый раз слышали отказ. Тебя домой уже выписали, кресло это привезли, заперли в четырёх стенах, а я на своих хожу Сень, я смотреть на тебя не могла, сгорала из-за чувства вины, и сейчас сгораю, только теперь в двойне, не надо Сень, — остановила брата приподняв одну руку вверх, так как увидела его возмущение готовое сорваться с его губ.

Сделал глубокий вдох следом выдох.

— В общем в один из дней в мою комнату зашла наша мать, и сказала, что нашла как исправить, то, что я сделала с тобой, — стыдливо отвела глаза в сторону, — я даже спрашивать не стала каким образом, просто поехала с ней. Как оказалось мы поехали в соседний город, и там посетили клинику репродукции семьи, — бросила взгляд на маленькую девочку и словно ужаленная подскочила с места, — мать из меня никудышная, — чуть не взвыла, и подбежала к малышке.

— Поль ты чего? — испуганно спросил Сеня, не понимая моего порыва.

— Я только вспомнила, как я могла такое забыть? — сокрушалась в голос и аккуратно, чтобы не разбудить малышку стала распеленовывать её, — прости меня маленькая, — передёрнула плечами представляя как себя чувствует кроха в одном памперсе уже четыре часа.

— Поля? — голос брата стал строгим.

— Сень у нас проблема, — прикусив нижнюю губу, повернулась к брату, — у меня совершенно НИ-ЧЕ-ГО нет для малышке, кроме этих двух пелёнок и одеяла, ну и полного памперса, — к горлу подкатил ком просящихся наружу слёз.

Присела на край дивана, и опустив голову вниз, спрятала лицо в ладонях. И что делать? У меня нет ни копейки, всё, что было ушло на дорогу до родного города.

— Дура, — буркнула себе под нос, — нужно было брать что давали, — стала ругать саму себя.

Когда биологическая мать малышки заявлюсь к нам в палату первый, а если быть точнее единственный раз, и высказала мне кучу нелицеприятных слов кинула мне пару пятитысячных купюр на колени и не посмотрев даже на дочь, покинула палату. Вот только я этих денег не взяла, они так и остались в той палате.

— Так Поля! — повысил голос брат, — эту проблему мы быстро решим, одним походом в магазин, хотя нет, лучше закажем доставку, всё ты не унесёшь, а помочь не могу, лифт уже две недели сломан…

— Сень, — перебила брата, — у меня нет денег…

— Они есть у меня, — строгим голосом оповестил меня Сеня, поняв к чему я клоню.

— Я всё отдам тебе, обещаю, — кинулась к брату, обняла его за шею, — и не надо доставку, я не буду покупать много, только то, что необходимо.

— Поль, а кроватку и коляску на себе потащишь? Нет без доставки нам не обойтись, — не унимался брат.

— Я не буду покупать, ни то, ни другое, — покачала головой, — это дорого Сень, малышка будет спать со мной, кровать у меня большая, гулять я смогу с ней и на руках, нужно купить только вещи и памперсы, больше ничего не надо, и не смей делать покупки за моей спиной, я верну их обратно в магазин, я это сделаю Сень, — пригрозила брату, зная как он может поступить.

— Полина, — начал брат.

— Арсений нет! — теперь пришла моя очередь повышать голос, — мы не станем тратить деньги, они нам и так очень нужны, — взгляд упал на неподвижные ноги брата, — Сень мы обязательно поставим тебя на ноги, я…я…, — стала заикаться.

— Спокойно Поль, — брат прижал меня к себе, — я обязательно встану на ноги, не сейчас, а как только заработаю нужную сумму, работу я не потерял, правда теперь я охраню людей следя за работой сигнализационной системы, зарплата осталась прежней, так что не волнуйся и лучше иди в магазин, а я присмотрю за голопузым объектом, — головой кивнул в сторону Русланы, которая продолжала спать на диване в одном, полном памперсе.

— Потерпи ещё чуть-чуть малышка, я быстро, — отстранившись от Сени, поднялась на ноги, подошла к валяющемуся на полу пуховику, подняла его и стала одеваться.

— Держи, — брат протянул мне банковскую карту, — код месяц и число твоего рождения.

Не стала медлить, взяла протянутую карту и поспешила на выход из комнаты.

— Подожди Поль, — остановил меня Сеня, — я тебя провожу, — хмуро произнёс брат, и первым покинул комнаты.

Неужели теперь так будет всегда? Сенька явно боится, что мама может на меня, кинутся, и кажется мои передвижения по квартире стали ограниченными. Встречи с матерью лучше избегать.

К счастью, мы не встретили женщину в коридоре, и я спокойно покинула квартиру. В магазине, что находится недалеко от нашего дома, я пробыла не больше получаса, быстро покидала в тележку нужные на мой взгляд вещи для крохи, расплатилась на кассе картой брата, и не забыв взять чек, чтобы потом вернуть потраченную мною сумму брату, поспешила домой.

А дома меня ждала проснувшаяся Руслана и взвинченный Арсений.

— Сень, что-то случилось? — ставя пакет с покупками на пол комнаты брата, задала вопрос.

— Пока ещё не знаю Поль, но наша мать сбежала из дома вслед за тобой, громко ругаясь, и обещав засадить всех, если ей не отдадут обещанные деньги, — пояснил своё поведение брат.

— Это плохо Сень, — покачала головой, — если она поедет в ту клинику или хуже того в дом Руслана и Ольги, нас ждут серьёзные проблемы, — обессиленно стащила с себя пуховик, — меня предупредили Сень, сидеть тихо и молчать. Отец малышки не простой человек, как я поняла за эти одиннадцать месяцев он очень богат и влиятелен.

Подняла пакет с пола, достала из него небольшую упаковку памперсов и мягкий слитный костюмчик розового цвета, остальные вещи вытряхнула из пакета, чтобы найти крем под подгузники, и только сейчас рассмотрела, что купила все вещи одинаковой расцветки.

— Расскажи мне всё, что ты знаешь об этой семье, — потребовал Сеня.

— Я расскажу, но прежде, ты мне пообещаешь не лезь к ним, — взяла малышку на руки, собираясь идти с ней в ванную комнату.

— Я не собираюсь к ним лезть, я просто хочу знать, как обезопасить нас, в случаи если наша мать натворит дел, хотя она уже натворила, но как я понял, может быть и хуже, поэтому я должен знать про биологических родителях, хоть что-то, — пояснил Сеня.

— Тогда подожди меня, нам нужно помыться, — аккуратно держа малышку, покинула комнату