Сколько у тебя имен

Александра Сале, 2023

Есть в мире известные люди: президенты, министры и другие, о которых говорят, которым подчиняются, которых чтут после смерти и уважают при жизни. Но также есть те, о которых говорить вслух нельзя. Их не покажут на телевизионных экранах, их не выбирают с помощью голосования, они известны в тесных кругах, но их сила способна уничтожить самых могущественных правителей. Потому как эти люди неподвластны чьим-либо приказам, они построили свою империю. Города, которыми правят отцы и их дети, успешные и процветающие, но войны между правительством и семьями неизбежны.

Глава 3

— Доброе утро, дорогой.

— Есть что пожрать?

— Давид, не пожрать, а скушать.

— Мам, я голоден сейчас сдохну.

— Давид.

— Прости моя госпожа, — поцеловал он мать в щеку искренне улыбаясь.

— Опять пришел под утро?

— Мам, ты вижу не знаешь, что произошло в Плазе?

— Ты был в Плазе? — Насторожилась женщина.

— Если ты ждешь отца, он не вернется.

— Что это значит?

— Вчера его приняли. Тсс, нашелся же безумец, хах, — присев на краешек стола, Давид стащил ещё горячий блинчик. Римма выключила плиту отставив тесто в сторонку.

— Давид, что за нелепые разговоры?

— Мамуль, твоего мужа закрыли на зоне, — усмехнулся он.

— Этого не может быть…

— Ты не то, чтобы расстроена, скорее ошарашена новостью.

— Перестань. Я поеду к нему.

— Мне пофиг, мы с Варькой на пару недель уезжаем, может на месяц.

— Тебе совсем всё-равно Давид?

— Ты о чём?

— Он твой отец, как ты можешь уехать прямо сейчас?

— Моя семья это ты и Варя. Ты всегда можешь мне позвонить мам, но не приплетай этого человека к моей жизни, прошу, — взяв щеки мамы, Давид прижался губами к её лбу немного так постояв.

— Я люблю тебя сынок.

— И я тебя ма. Я буду звонить тебе обещаю!

— Хорошо, пожалуйста, береги себя.

— Обязательно!

Стерев слезу со щеки, Римма смотрела в след единственному сыну. Жаль, что он решил уехать именно сейчас, но удержать ей его не под силу.

Стоя перед зеркалом Яровая подкрасила губы алым карандашом уложив пшеничные волосы в идеальную прическу, цвет сильно отличался от серого оттенка волос Давида, но вот глаза его были копией её. Кобальтовый цвет не спутать ни с чьими-то синими, серыми или голубыми. Этот цвет уникален и достаточно редок. Мать обладала удивительным шармом и очарованием, её стан прям по королевски и плечи отведены назад. Имея высокий рост и тонкое тело, в молодости она работала моделью, неплохо себя обеспечивая, но ближе к двадцати годам повстречала Ярового. На этом карьере пришел конец, но Римма не сожалела об этом никогда, так как любила мужа и своих детей. Надев костюм цвета алой крови и высоченные каблуки, затянула широкий черный пояс на тонкой талии поправив тончайшие черные перчатки на кистях.

У ворот ожидал мерседес Майбах пульман с600, бизнес класса. Внутри безупречно белый кожный салон полностью на автоматике. Снова новый автомобиль, который в России ещё недоступен. Римма на такие мелочи внимание перестала обращать лет десять назад. Доехав в комфорте до нужного адреса, женщина вышла приказав ждать её на том же месте. Для того чтобы попасть на свидание к не осужденному человеку процедура длительная. Полный досмотр, заявление, ничего с собой на свидание взять было нельзя, даже шпильки в волосах заставили снять, как и часы и даже цепочку с шеи с кулоном пришлось оставить снаружи. После она ждала два часа, потому как Егора допрашивали и раньше прокурора ей с ним говорить было нельзя. Когда всё закончилось и Римма поспешила к мужу, на пути возник прокурор.

— Доброго времени суток!

— День добрый, могу я наконец-то увидеть мужа?

— К сожалению нет.

— Что значит нет?

— Пройдемте за мной Римма Валерьевна.

— Куда?

— В комнату допроса.

— Меня в чём-то обвиняют?

— Пока нет, но всё может измениться если против вас выдвинут обвинения.

— Какие?

— Пройдемте, — улыбнулся мужчина указав на дверь.

— Я буду говорить в присутствии адвоката.

— Если ваш адвокат тот же, что у мужа то он итак здесь.

— Возможно вы удивитесь, но у меня другой адвокат, — входит за ним Яровая.

— Присаживайтесь. Это интересно, а почему ваш адвокат не тот же, что у супруга?

— У меня маленькое агентство, а дела супруга меня не касаются.

— Вы уверены, что ваше агентство в Милане маленькое?

— Арендованное помещение не более ста квадратов, включая мастерскую по пошиву и подиум.

— Это помещение, но штат у вас более десяти работников и почти тысяча моделей от двух лет до ста вроде бы, не ошибаюсь?

— Это всего лишь каталог, потому не значит, что модели находятся в студии ежедневно. А так несколько швей вот и всё.

— Ладно, разговор на самом деле не об этом.

— О чём же?

— Вы знаете в чём обвиняют вашего мужа?

— Нет.

— Давайте на чистоту, это упростит жизнь и вам и нам.

— Предлагаете оговорить супруга? Странный подход. И многие соглашаются?

— Это дело слишком туманно и если мы не закроем его в течение нескольких дней, его заберут фсб, тогда-то шансов у вашего мужа не останется на сокращение срока.

— Бросьте, в чём же вы его обвиняете, что предсказываете срок без следствия? Вариант о невиновности вы похоже не рассматриваете?

— Мы же не так наивны Римма, он уже в наших руках, осталось не много надавить и мышеловка захлопнется.

— Очевидно сейчас ему сообщили, что я на допросе и выкладываю какие-нибудь факты его преступления о котором не имею понятия? — Улыбнулась она. Мужчина улыбаясь в ответ откинулся на стуле качая головой.

— Не дурно. Что ж! Вы говорите добавить нечего?!

— Я ничего не говорю и о начале. Могу я увидеть мужа?

— Конечно!

Прокурору ничего не оставалось как проводить Римму в комнату свиданий. За столом ждал Яровой с суровым выражением лица и скованными запястьями. Увидев супругу он сдержано кивнул, хотя желание вскочить и сжать её в объятиях было непомерно высоким.

— Егор, — прошептала она едва сдерживая эмоции.

— Тебе позвонили?

— Нет, Давид утром сказал.

— Этот сопляк заявился туда пьяным в усмерть, — сжал Егор кулаки.

— Опять? Господи, я поговорю с ним когда вернется.

— Он уехал?

— Да.

— Куда?

— Не сказал.

— С этой шлюхой?

— Егор перестань, Варя хорошая девушка и…

— Она вчера была с ним и выглядела не лучше!

— Ладно, об этом тоже поговорю.

— Когда он вернется?

— Сказал на несколько недель, может быть дольше.

— Как он мог оставить тебя сейчас одну?!

— Егор, перестань, я в порядке. Тебя отпустят как только будет доказана твоя невиновность, а я пока подожду.

— Не оставайся одна Римма, Куравлев уже усилил охрану дома и будет лично сопровождать тебя, пока это дерьмо не закончится.

— Не выражайся Егор, я сделаю как ты скажешь, но ты не волнуйся.

— Прошу береги себя… — сжал обе ладони супруги в своих руках.

— Всё будет хорошо Егор…

Огорчившись, прокурор понял, что обсуждать супруги ничего не станут, что помогло бы в деле Ярового. Смахнув невидимые пылинки с короткой стрижи, чертыхнулся, выходя из здания. В машине прослушал голосовую запись ещё несколько раз и ещё, и ещё, и до тех пор пока не выучил наизусть. Времени не много, нужно торопиться, иначе очередной само-нареченный правитель уйдет от ответственности.

***

Карелия. Спустя девять месяцев.

Звуки музыки разносились по всей округе пугая волков в лесу. Соседние дома уже не обращали внимание на шум и нескончаемые вечеринки в коттедже на окраине. За высоким забором творилось невесть что, но никакие наряды полиции не могли добраться по заснеженной дороге ( быть может просто не хотели ).

Глядя в собственное отражение в зеркале, Давид видел пустоту в кобальтовых глазах.

— Пс, это просто пыль, — усмехнулся блондин.

— Эй! Чего ты застрял здесь?!

— Тебя ждал красотка!

Прошмыгнув в ванную комнату, девушка с розовыми волосами повернула щеколду после того как вошла. Без лишних слов она впилась в губы Давида жадно их покусывая. Он отвечал на каждое действие изрядно выпившей подруги, в следствие чего его рука оказалась между её бедер. Жужжащий телефон им не мешал оставшись в кармане брюк брошенных на пол. Отодвинув тонкую полоску трусиков в сторону, резким движением вставил член одетый в презерватив в девушку, заставив её вскрикнуть. Взяв её грубо не было и не намека на чувства или банальное уважение, Давид просто имел ту, которая себя предложила в подходящий момент. Минут за пять он выдохся скорее из-за выпитого алкоголя и не особого желания трахать её, а потому оставил как есть натянув брюки. Шатаясь добрел до двери повернув защелку. Дверь распахнулась шарахнувшись о стену с нечеловеческой силой, от чего осыпалось стекло.

— Ах ты шалава! — Кинулась Варя бить розововолосую девушку.

— Охренела?! Отвали сука!

— Ща, погодь!

Схватив противницу за волосы, Варвара начала пинать её ногами то в живот, то по коленям. Очевидно та проигрывала ревнивой сопернице и хотела бы, чтобы Варя отклеилась от неё, но безуспешно. Девушке оставалось закрываться руками принимая удары, а блондинку невозможно было остановить. Обойдя девушек, Давид спустился вниз, оставив обеих в таком положении. Вскоре любовница начала кричать от боли, но никто не решался подойти к Варе.

— Ты же убьешь её!

— Варя!

— Оставь её нахрен!

Лежавшая на полу девушка замолчала перестав реагировать на удары. «Сдохла наконец-то шлюха», — подумала Варя отступив на шаг.

— Курить мне дай, — рявкнула она на обалдевшую шатенку наблюдавшую за всем происходящим.

— Да конечно, возьми!

— Так вот запомните, что будет с той, которая посмотрит на моего парня, а если ещё прикоснется… — оставив возможность придумать концовку самим, Варя спустилась вниз.

— Наигралась? — Усмехнулся Давид.

— Ты идиот, если думаешь я ревную.

— А как это назвать малышка?

— Пока ты трахал эту суку твой телефон разрывался! — Крик Вари отрезвил Давида.

— Какого хрена ты орешь?

— Звонил твой отец!

— Да пофиг, пфф! — Усмехнулся он.

— Ты придурок Давид… в твою мать стреляли…

От услышанных слов лицо Давида перекосилось в ужасе. Сердце забилось как сумасшедшее больно ударяясь о ребра. В горле образовался ком, а глаза затянуло влагой. Вскочив с дивана он бросился из дома прямиком в машину, далее со двора и по заснеженной дороге. Весь путь молодой человек звонил то одному, то другому, приказывая найти виноватых и казнить на месте, но никто ничего не знал, словно призрак стрелял в женщину. Дорога заняла много часов и только к вечеру следующего дня он появился в больнице. Узнав номер палаты, Давид бежал по коридору не замечая слез на глазах. У двери стояли два телохранителя, которые по всей видимости справлялись хреново со своей работой. Врезав одному в челюсть, второму в солнечное сплетение перешагнув последнего зашел в палату матери замерев в пороге.

— Она скончалась два часа назад, — безразличным голосом констатировал сей факт отец.

Упав на колени, Давид заплакал. Отец, что-то спокойно говорил, но он его не слушал. От жизни парня отрубили огромный кусок. Как жить теперь не чувствуя её тепло? Не видя ярких добрых глаз? Не слыша сладостных речей? Как можно ангела убить? Как можно было допустить такое? Она и насекомого в жизни не обидела, она ко всем была добра, за что? За что?! В каком-то забвении Давид подошел к койке поцеловав уже остывшую мать в лоб и постояв так не много, роняя слезы на её лицо. Не веря своим глазам и даже ощущениям он сжимал её ладонь умоляя вернуться.

Почувствовав тяжелую руку на своем плече, дернулся, скинув её с отвращением. Резко повернувшись его глаза оказались напротив глаз отца. Их рост был одинаковым, около 193 сантиметров, плечи широки, грудь как стальной панцирь, но у отца не много шире, так как Давид ещё юн и физически не так развит как старший Яровой, но это не значит, что он слаб. Сведя густые брови, сомкнув челюсть и растопырив ноздри, юноша едва сдерживался, чтобы не ударить собственного отца.

— Её убили из-за тебя… — С ненавистью в голосе произнес Давид.

— Это произошло далеко от меня…

— Она умерла только потому, что была твоей женой!

— У нас много врагов…

— У тебя!!! Это твои враги! Это твой прогнивший мир!!!

— Перестань орать!

— Хрена тебе! Лучше бы ты сдох!

— Не неси ерунды! Я тут ни при чём!

— А кто? Мама? — Словно дракон выпускал он воздух из легких, — Её не стало из-за тебя…

— Я виноват и отомщу за неё, но где был ты все эти месяцы?!

— Из-за тебя я не хотел возвращаться! Из-за тебя!

— Меня освободили сегодня утром, а вчера сообщили, что выйдя из здания суда в Римму стреляли. Я даже не мог сразу поехать к ней!

— На суде тебя оправдали?

— Так точно.

— Они забрали её после того как с тебя сняли обвинения не согласившись с решением суда…

— Они коснулись запретного. Я сотру каждого с лица земли кто причастен к её смерти. Каждого.

— Я найду их раньше, — шагнул Давид в сторону выхода.

— Нет! Пора принять свою судьбу. Ты нужен мне, — остановившись, Давид прикрыл глаза на секунду, затем вышел из палаты.