Тот, для кого живу. Продолжение

Александра Ронис, 2019

Он добровольно сел в тюрьму за убийство, которого не совершал, надеясь, что на свободе его будут ждать жена и сын. Хрупкая иллюзия счастья, растаявшая как дым. Насильно мил не будешь, гласит народная мудрость, а он об этом забыл, за что и поплатился. Сам виноват… Однако есть ещё поговорка, в правдивости которой предстоит убедиться не только ему… От сумы да от тюрьмы не зарекайся… И велик соблазн просто отойти в сторону… В оформлении обложки использована фотография с Pexels. Содержит нецензурную брань.

Глава 9

Две машины разъехались в разные стороны, унося с собой раздраженных соперников, так и не пришедших ни к какому решению. Каждый стоял на своем.

Влад гнал по ночным улицам Москвы, но так и видел себя на загородной трассе почти шестилетней давности. В ту кошмарную ночь, когда он узнал, что он — это не он. Когда не мог поверить, что всю жизнь прожил в неведении и обмане. Ненашев, а не Демидов, ***! И такую судьбу хотела Ксю уготовить их сыну?! Чтобы он в один далеко не прекрасный день узнал, что он никакой не, как там его, Соколов, а Демидов?! Родитель с судимостью ему, видите ли, помешает! Да любая проверка легко вскроет факт усыновления! Нашла о чем заикаться!

Демидов все больше подливал масла в огонь своей ожесточенной решимости забрать сына себе, вспоминая жалящие слова Ксении. Эти двое влюбленных через столько лет все еще вместе? Вот и пусть наслаждаются обществом друг друга, и маленький Дениска не будет им мешать. Ведь именно так все и было бы, не окажись все так хреново… Только он единственный в плюсе от рождения сына! Поэтому и не стал вести долгие беседы с Ксюхиным новым мужем, завершил их бесплодные препирательства своим веским «не твое это дело», «не лезь куда не следует» и, не прощаясь, умчался в ночь.

Интересно, она в курсе их беседы? Или сама отправила парнишку к нему навстречу, наивно полагая, что у того получится вправить ему мозги? Влад надеялся, что тот все понял, и палок в колеса не ожидается. Потому как бесполезно. Он будет действовать в рамках закона, а посему базу подготовит железобетонную. Пусть так «жене» и передаст. И это их последний диалог.

— Передай жене, — насмешливые слова бывшего заключенного так и звучали в ушах у Дениса, даже когда он поднимался в квартиру «после боулинга». Постоял немного перед дверью, теребя в руках связку, прежде чем решился сунуть ключ в замочную скважину. Так рано его Ксения не ждет — сразу поймет, что он что-то от нее скрывает. Рассказывать или нет?

Ксения, уложив Дениску спать, но продолжая лежать с ним в кровати, сделала вид, что не заметила прихода парня. А может, и вправду не услышала, погруженная глубоко в тяжелые мысли. Уставилась невидящим взглядом в одну точку перед собой, прижимаясь щекой к макушке сына, рукой обнимая его за скрытое под одеялом тельце.

Денис потоптался на пороге комнаты, нерешительно двинулся к ней. Осторожно присел у кровати на корточки, невесомо коснулся плеча. Девушка вздрогнула. Точно, мыслями была где-то далеко… На губах ее появилась кратковременная неловкая улыбка, словно извиняющаяся за то, что он застал ее отсутствующий вид.

— Уснул? — спросил парень шепотом, указывая на мерно сопящего ребенка. — Пойдем спать, — потянул за руку.

Ксения помедлила, нехотя встала с кровати. Покидать комнату вслед за Денисом не торопилась. Бесконечно поправляла одеяло, подтыкая его со всех сторон, чтобы малыш во сне не раскрылся. По-прежнему молчала. И в молчании ее ощутимо читалась подавленность, отстраненность, внутреннее переживание.

Парень решился. Пока ехал, и так думал, и эдак. Перебрал кучу вариантов, как отвадить настырного, не собирающего успокаиваться Демидова от семьи — от простых и грубых до многоходовых и изощренных. Данный способ каким-то образом втемяшился в голову, прочно укоренившись в мыслях. А почему бы и нет? Просто планы, которые все равно когда-нибудь станут реальностью, осуществятся немного раньше…

— Пойдем, — приблизившись к Ксении, взял ее безвольную руку, нежно приобняв, повел к их спальне. Не выпустил из объятий даже тогда, когда она остановилась напротив широкой двуспальной кровати, оставшейся еще в наследство от бабушки. Прикоснулся губами к теплому виску и шепотом, чтобы удивить, а не шокировать, предложил: — Давай ребенка родим…

Девушка перевела на него полный недоумения взгляд. О чем это он? И почему именно сейчас заговорил об этом?

— Денис, по-моему, не самое удачное время для шуток, — произнесла она с укоризной. — Тебе не кажется? — глаза смотрели строго. День сегодня выдался напряженный, настроения шутить не было.

— А я и не шучу, — улыбнулся парень.

Ксения высвободилась из его объятий и, пройдя к зеркалу, присела на мягкий пуфик перед ним. Стянула с головы резинку, позволив копне волос рассыпаться по плечам. Взялась за расческу. От усталости и недосыпания слипались глаза. Все, чего хотелось, это приклонить голову на подушку и забыть о внезапном появлении Демидова, потрясшем ее до невозможности, вылившегося затем в сложные вопросы сына о «папах».

Денис, словно игнорируя ее дурное расположение духа, наклонился к ней сзади, обняв за талию, оперся подбородком о плечо, продолжая улыбаться.

— Со следующей недели моя стажировка закончится, и меня официально примут в штат, — сообщил он с сияющим видом. — Туда, куда я и хотел. В отдел международных операций.

— Поздравляю, — нашла в себе силы улыбнуться и Ксения, в душе радуясь смене темы. — Ты этого ждал.

Неожиданно парень стал серьезен. Пристально посмотрел в глаза Ксениному отражению в зеркале и негромко выдал:

— Давай поженимся? И ребенка родим…

Рука девушки застыла в воздухе вместе с расческой, так и не коснувшись гладких прядей. Во взгляде вновь мелькнула укоризна. Ну почему он завел разговор об этом именно сегодня?

— Дине уже пять будет, пока второй родится — шесть… Разница большая…

Ксения молчала, не зная, как реагировать на предложение руки и сердца. Вроде бы, полагалось радоваться, что Денис готов узаконить их отношения, вот только ожидаемого прилива счастья не ощущалось.

— Заявление в загс подадим, ресторан закажем, — соблазнял ее красивыми и желанными для любой девушки картинками важного торжества Денис, одновременно и нашептывая ей на ухо и глядя на ее отражение в зеркале. — Платье шикарное купим, в свадебное путешествие поедем.

— Ты только на работу вышел. Кто тебя отпустит в свадебное путешествие? — усмехнулась девушка, возвращая ему сквозь зеркало взгляд лишь с тенью улыбки в глазах.

— А мы летом, — продолжая нежно терзать мочку уха Ксении, промурлыкал парень. — Свадьбу сейчас отметим, а в путешествие летом, м-м?

— А если я летом беременная буду? Как я поеду? — откровенно начала злиться Ксения. Неужели Денис не понимает, что ей сегодня, сейчас не до этого?!

— Я буду только рад, — парень, казалось, не замечал мелькнувших в ее глазах искорок гнева. — Девочку хочу, — протянул мечтательно. — Дочку.

Со стуком опустив расческу на полку, Ксения слишком резко скинула с себя руки Дениса, поднялась с пуфика. Отошла в дальний угол комнаты. Парень успел заметить ее хмуро сдвинутые брови, что тут же смыло с его лица благодушную улыбку. Вместо этого, губы скривила горькая усмешка. Он какое-то время еще посидел в той же позе, в какой его застал всплеск Ксюшиного гнева, затем медленно распрямился, повернулся к ней.

— Понятно. Ты не хочешь за меня, — констатировал ровным голосом, в котором нельзя было распознать обуревающих его в данный момент чувств. Ни обиды, ни возмущения, ни облегчения — ровным счетом ничего.

— Денис, извини, но сейчас я не хочу об этом говорить, — не оборачиваясь к нему, глухо призналась Ксения. Еще и его слова о девочке-дочке напомнили о тайне, о которой, слава богу, так никто и не узнал. И почему она всегда вынуждена что-нибудь да скрывать от Дениса?!

— Это из-за твоего бывшего, да?

Всё-таки обида прорвалась наружу, захлестнула ослепляющей волной. А иначе почему эти слова прозвучали, да ещё и сформулированные в таком ключе? Какой он ей «бывший»?

— В прошлый раз ты сказала, что сначала надо просто пожить вместе, чтобы получше узнать друг друга, а теперь что? Мы знакомы уже шесть лет, Ксю, из них встречались почти три. Два месяца живём под одной крышей. Мне кажется, этого вполне достаточно, чтобы понять, хочешь ты быть со мной до конца жизни или же нет.

— Я хочу быть с тобой. Правда, — девушка повернулась к нему, умоляюще сложила ладошки перед собой. — Но прямо сейчас я не могу ни о чем думать, кроме того, что завтра опять заявится Влад и…

Ксения замолчала. Даже одно упоминание об отце маленького Дениски поднимало в груди такую волну паники, что горло сразу перехватывало спазмом, становилось трудно дышать. А соображать, и подавно, мозг отказывался. Ей просто нужно время. Чтобы успокоиться, чтобы привыкнуть к его постоянному присутствию.

— Ну и заявится он завтра, а дальше что? Так и будешь дрожать перед ним как осиновый лист на ветру? Он же только этого и добивается — запугать тебя хочет. Чтобы ты не жила, а существовала. Чтобы счастливой не была. Чтобы к нему вернулась от безысходности. Именно поэтому он хочет Диню у тебя отобрать, прикрываясь отцовской любовью.

— Что?!

Ксения не могла поверить своим ушам. Денис говорил так, как будто… как будто лично общался с Владом, причем совсем недавно!

— Только я не знаю, это насколько нужно быть твердолобым и упёртым недоумком, чтобы всерьез полагать, что суд может забрать ребенка у тебя и отдать его этому никчемному папаше, отсидевшему срок за убийство, — голос Дениса становился все громче, сердитее, злее. — Не верь ему, Ксюша! Не поддавайся на его провокации! Не ведись на его грязный шантаж! Я знаю, он будет ломать тебя до конца, пока не добьется своего. Это его излюбленная манера общения — давить, угрожать, внушать свое.

Конец ознакомительного фрагмента.