Последний императорский отбор

Александра Плен, 2021

Тираном и диктатором считала баронесса Зои Токамак своего императора. Публичные казни, репрессии, непомерные налоги и многое другое заставляло подданных если не ненавидеть, то справедливо опасаться жестокого властителя. Не исключением была и Зои. Когда пришло приглашение на отбор невест она неприятно удивилась, но поехала, рассчитывая вскоре вернуться. О возможности стать императрицей девушка и не помышляла. Ей лишь хотелось посмотреть столицу, посетить знаменитые музеи, приоткрыть тайну загадочного северного континента, о котором ходили лишь пугающие слухи. Но Зои и не предполагала, что правда намного хуже, чем она могла себе представить.

Глава 6

С утра я сидела как на иголках. Девушек забирали по одной и уводили в императорское крыло. Камеристка, выгнав Марианну из моей комнаты, где мы завтракали, заявила, что каждой невесте приказано находиться в своих апартаментах и никуда не перемещаться.

Только когда на часах стукнуло в двенадцать, ко мне зашел знакомый молоденький стражник, тот, что был с нами на экскурсии.

— Я провожу вас на встречу с императором, леди Токамак, — произнес он почтительно. И повел по бесконечным коридорам. Мы петляли около десяти минут, у меня не раз мелькала странная мысль, что он просто запутывает, проходя по одному и тому же месту несколько раз. Наконец мы остановились перед массивной двустворчатой дверью, похожей как две капли воды на десятки предыдущих дверей, которые мы миновали. Да и коридор показался до боли знакомым. Пусть в нем повесили другие картины, постелили ковры другой расцветки и убрали стулья, я узнала его. В этом коридоре я сидела три часа перед первой встречей с императором. Значит, разговор будет опять проходить в том самом зале. Если бы я не знала, как бесконечно богат Амедал, я бы подумала, что в его дворце одна-единственная комната, он в ней и живет, и работает, и проводит балы. Еще одна странность. Которая уже по счету?

— Проходите, вас ждут. — Стражник распахнул створки, и я вошла.

Ну конечно! Тот же зал, он же бывшая библиотека, он же бальный. Теперь здесь кабинет. Дубовые книжные шкафы, комоды, у окна стоит массивный письменный стол. Перед ним два удобных кожаных кресла друг напротив друга. Неужели они успели даже стены обтянуть другой тканью? Перевесить шторы? Сменить мебель? И все за одну ночь? Главное — зачем?

— Присаживайтесь, баронесса. — Император кивнул на кресло, развернутое лицом к комнате. Сам он стоял у окна, засунув руки в карманы. — Вот сюда.

Я молча уселась на указанное место. Тяжелый знакомый взгляд появился сразу же, как только я вошла. Стараясь не обращать на него внимания, я осмотрелась. Как и прежде, два окна из трех были плотно задернуты шторами, балконы и дальние углы утопали в тени. Мое кресло освещало солнце, более никаких светильников не было. В центре — огромный ковер с замысловатым узором.

Я всегда старалась подмечать мелкие, никому не интересные детали. Именно они добавляют важные штрихи в общей картине. Вот и сейчас я увидела, что лепнина на потолке в районе левого балкона отличается от остальной. Наверное, скульптор, делавший этих ангелочков, решил схалтурить, или был пьян, или так было задумано им изначально. Потому что на одной из рук амурчика было четыре пальца. Даже переставив мебель и перетянув стены, не думаю, чтобы за одну ночь слуги смогли полностью сменить лепнину на потолке. Это слишком сложно. Четырехпалый ангел присутствовал и на балу. И сейчас. И скорее всего, находился там и в первую встречу с Его Императорским Величеством.

Поежившись от смутного тревожного чувства, я повернулась к мужчине. Тот смотрел на меня не отрываясь, с какой-то странной сосредоточенностью. Впервые за четыре дня я удостоилась полного безоговорочного внимания Его Величества. Я тоже решила не отводить глаз. Он был очень красивым, наш император. Именно таким, какие всегда нравились мне. Темноволосый, высокий, широкоплечий. С открытым лицом, твердым, решительным взглядом и военной выправкой. И если раньше, стоя в кругу молоденьких девушек, я стеснялась так явно проявлять интерес, то сейчас мы были одни и я могла себе позволить столь неприличное внимание.

Он молчал, я молчала. Кроме бесспорной привлекательности, он производил впечатление умного и воспитанного, и вежливого человека. Не наряжался в расшитые золотом камзолы, не обвешивал себя драгоценностями, не улыбался без причины, не сыпал сомнительными комплиментами, как это делал граф Кауз. Стоп. Неужели он мне нравится? Я мысленно хмыкнула. Скорее да, чем нет.

Недавно, буквально перед отъездом, у нас с мамой состоялся не очень приятный разговор.

— Ты стала слишком властной для женщины, — сказала она мне, — черствой, холодной, безэмоциональной. Это плохо. Наверное, мы с папой виноваты в этом.

— Перестань, — оборвала я ее, скривившись, не желая выслушивать нравоучения, посчитав себя взрослой для нотаций.

— Ты одела сердце в броню и не позволяешь себе чувствовать, — продолжала мама, невзирая на мое неприятие, — трудно тебе будет сойтись с кем-то. Тебе нужен человек, равный по характеру или сильнее, — улыбнулась она грустно.

Я тогда ничего не ответила, только подумала, что в моем окружении подобных нет, и со смешком предложила себе поискать в столице. Разве я предполагала, что мои мысли станут материальными?

И сейчас, глядя на императора, я с удивлением размышляла о том, что, скорее всего, я нашла этого самого мужчину. Равного по силе характера.

— Вы очень любознательная девушка, — наконец произнес император задумчиво. Медленно отлепился от подоконника, подошел и сел напротив меня. — Неужели у вас нет других увлечений, кроме как интересоваться историей империи и завоевателями?

Камеристка проговорилась о моей просьбе? Или узнал о посещении музея?

— Я много чем увлекаюсь, Ваше Императорское Величество, — хотелось бы, чтобы в моем голосе не так явно сквозила ирония, — но вы это и так знаете. Вы же читали мое досье.

Император улыбнулся. Его лицо преобразилось, засияло теплым чарующим светом. А он другой сегодня. Словно расслабился, отпустил поводья, позволил себе быть, наконец, милым.

— А более практичные желания есть? Выйти замуж, например? — И добавил вкрадчиво: — За меня?

Мысли заметались с бешеной скоростью. Это предложение? Или констатация факта? Что же делать? Я никогда не думала… Не планировала… Я стану императрицей?!

Неосознанно вцепилась в подлокотники. Мне нужно успокоиться. Срочно. Император с мягкой улыбкой ждал ответа, а я… решила придерживаться выбранного прежде ироничного стиля.

— Ваше Величество, — я с трудом, но смогла обуздать свой голос, — после трех неудачных помолвок…

— Трех? — приподнял бровь мужчина.

— Да, — более уверенно произнесла я. — Третью помолвку родители держали в тайне, так как и после двух обо мне пошли не слишком хорошие слухи в королевстве, а после неудачной третьей меня бы и вовсе подвергли анафеме.

— И за кого же вы собирались замуж в третий раз, баронесса? — Император приготовился развлечься за мой счет. Удобнее сел и вытянул длинные ноги.

— Я заключила ее полгода назад с торговым партнером моего отца, ему было шестьдесят пять лет, — придется раскрыть постыдную тайну. — Он похоронил двух жен до меня, имел пятерых взрослых сыновей и трех дочерей.

— Неужели вы так сильно отчаялись, если собирались выйти замуж за подобного кандидата?

Я задумчиво покусывала губы.

— Вы красивая умная девушка, баронесса, — продолжал император, — даже в двадцать четыре года вы могли найти хорошую партию. Что заставило вас принять его предложение?

Я вспомнила осуждение родственников и знакомых, когда я отвергла графа по «надуманному», как им казалось, поводу. Нет, не родителей, те всегда поддерживали меня во всем. Вспомнила череду вечеринок местной знати, на которые меня перестали приглашать, вспомнила свою лучшую подругу Анну, которая через пару месяцев приняла предложение любвеобильного графа, несмотря на мои советы не делать этого.

— Возможно, здесь, в столице, девушка после двух неудачных помолвок еще привлекательна на рынке невест. Но у нас на юге свои законы. Все, что мне оставалось, это надеть чепчик и воспитывать племянников, а я хотела своего ребенка. — Было тяжело говорить такое совершенно незнакомому человеку. Третий жених согласился на самое главное — если у меня не получится забеременеть с ним, он даст возможность получить ребенка другим способом, даже от любовника, обещав прикрыть титулом и поддержкой.

Все, что позволил себе император, это мимолетно коснуться моих судорожно сжатых пальцев. В комнате воцарилась тишина. Мне все больше и больше нравился этот человек. Было приятно и интересно с ним беседовать. И пусть любовь не вспыхнула в одночасье, я считала, что уважения и симпатии достаточно для крепкого брака. Ну и что, что мы не будем бросаться друг другу в объятия, как это делают мои родители? Так даже лучше.

— Если я правильно понял, то и третья помолвка сорвалась, — мягким тоном произнес владыка. Он старается меня приободрить? Я криво улыбнулась.

— Незадолго до венчания у барона Вагнуса случился сердечный приступ. Он умер на руках детей и внуков. — Я пожала плечами и произнесла наигранно: — После этого события я решила: не судьба, значит, не судьба. Меня начали называть проклятой невестой, в шутку, конечно. Так что замужество — последнее, чем я могу интересоваться.

— Вы так сильно хотели детей? — император странно на меня смотрел. Вопрос был очень деликатный, из разряда личных, но я ответила.

— Да, хотела и сейчас хочу. — Я посмотрела ему прямо в глаза. — Дети — продолжение нас. Мы смертны и обретаем реальное бессмертие только через потомков. Наше тело, память, цели, увлечения, любовь живут в них. Их детях, их внуках, правнуках. И так до бесконечности.

Император задумчиво склонил голову.

— Я не думал об этом в таком русле, — произнес он, потирая подбородок.

— Вы считали, что фраза «продолжение рода» так банальна? — хмыкнула я. — Передать титул, богатство, земли… и все? Да. Я хочу детей, хочу стать бессмертной, хочу оставить частицу себя в этом мире, хочу испытать безусловную, бескорыстную, божественную любовь, которая может быть только между родителем и его ребенком.

«Если больше не получится испытать любовь с мужчиной», — продолжила мысленно.

Сердце колотилось как ненормальное. Я открылась полностью, так, как никогда и ни перед кем не открывалась. Даже с родителями я держала некоторую дистанцию. Что же случилось сейчас? Почему этот диктатор и тиран (как я его называла ранее) вдруг стал лучшим другом? Мне казалось, что я знаю его всю жизнь. Участливую улыбку, понимающий взгляд, ласковые руки. У меня не укладывалось в голове. Как может этот человек быть таким добрым со мной и жестоким с подданными? Налоги, тюрьмы, цензура…

Император зачарованно смотрел мне в глаза. Его губы подрагивали, словно он хотел что-то сказать. Но не решался. Потом встал и низко поклонился. Я растерянно поднялась следом за ним.

— Я не ошибся. Вы будете прекрасной императрицей, леди Зои. — Последний Амедал взял мою руку, теплые губы коснулись кожи. Что это он сказал? Я буду?… Кем?

Я ошеломленно хлопала глазами, не в силах поверить в то, что сейчас услышала. Еще полгода назад после того, как сорвалась моя третья помолвка, я считала свою жизнь конченой. Старая дева, проклятая невеста, ходячее несчастье, как меня только не называли за глаза.

— Встретимся завтра, — император нехотя отступил, — а сейчас вас проводят в покои.

Он по-военному поклонился и крикнул: «Блум!» В комнату сразу же вошел стражник.

— Леди Токамак. — Я пошла за ним, словно во сне, с трудом передвигая ноги. Императрица. Я стану императрицей! Самой влиятельной женщиной в империи! Я столько всего смогу сделать! В наших провинциях не хватает средств на сиротские приюты, на одиноких стариков, лишившихся дома. Общественные больницы в ужасном состоянии. И так много бедняков. В периоды засухи крестьяне погибают от жажды и голода. Даже мы, богатые землевладельцы, пару раз находились на грани гибели. Я была уже взрослой и помню то время, когда на всей территории королевства не выпало ни одного дождя несколько лет подряд. Поля превратились в каменистые пустыни. Колодцы высохли, бесконечные пожары уничтожали леса и поселки. Мы не мылись месяцами, вода была ценнее золота. И сколько раз наш король ни посылал запросы о помощи к императору, тому не было до нас никакого дела. А здесь, в столице, обычные мостовые выложены дорогостоящим мрамором, тем, который мы с огромным трудом добываем в самых глубоких карьерах. Фонтаны, украшенные золотом и серебром, бесконечно льют драгоценную пресную воду.

«Приди в себя, Зои, — мысленно дала себе пощечину, — мечтать будешь потом. Тебя выбрали императрицей, но ты так и не знаешь, почему». Что есть во мне, чего нет в других девушках? Или император просто влюбился? Странно, но такая простая мысль мне не приходила в голову. Императоры не имеют права влюбляться, это известно всем.

И голос… За время разговора с императором я ни разу его не услышала, хотя взгляд ощущала постоянно.

Мы снова шли по дворцовым коридорам. Но нет, они уже были не такие хитрые и запутанные. В памяти всплывали знакомые повороты и залы. Здесь мы проходили, и здесь. Вдруг мне в голову пришла идея. Что, если я сейчас смогу избавиться от сопровождения? Несомненно, сама смогу найти ту самую библиотеку/кабинет/бальный зал. Узнаю что-нибудь тайное, а если нет — просто исследую комнату. Что особенного в ней, если все встречи с императором проводятся одном и том же месте?

— Блум, — произнесла я в спину стражника, тот вздрогнул и обернулся, — ты можешь быть свободен, я сама дойду.

— Велено доставить в целости и сохранности в крыло невест, — упрямо нахмурился стражник, развернулся и пошел дальше. Я поплелась следом.

— Да вон уже дверь, — я тронула его за плечо. Впереди маячили двое гвардейцев, стоящих боком, охранявшие двустворчатые двери, ведущие в «наше» крыло. — Я не потеряюсь.

Если сейчас не сбегу, то шанс может и не представиться более. Блум неуверенно замер.

— Иди уже, — подтолкнула я его, — чего мне здесь бояться?

— Ладно, — сдался стражник, — хорошего дня, леди Токамак.

Он поклонился и выжидающе уставился на меня. Отличненько. Я медленно, едва переставляя ноги, направилась к гвардейцам. Хорошо, что сейчас они о чем-то увлеченно разговаривают. Раз обернулась, второй. Наконец! Когда до двери оставались считаные метры, Блум повернулся и потопал назад. Я мгновенно шмыгнула за портьеру. Замерла, стараясь погасить колебания ткани. Когда шаги затихли, выглянула — никого. Стражники по-прежнему болтают и меня не видят. Мелкими перебежками я помчалась в покои Его Величества. Чуть заслышав шорох, пряталась. То за штору, то за колонну, то и вовсе забегая в какие-то пустые комнаты.

Наконец знакомый коридор. За дверью тихо. То ли император покинул кабинет, то ли ждет очередную девушку. Хотя о чем это я? Он же выбрал меня! Воспоминание больно стукнуло по голове, словно свалившийся ниоткуда камень. Я уже и подзабыла о столь значительном событии. Точнее, старалась не вспоминать. Слишком невероятно и дико. Подумаю об этом после.

На цыпочках я пошла дальше вдоль стены и наткнулась на незаметную крутую лестницу. Точно, в комнате же балконы! Лестница, наверное, вела к ним. Я поднялась на второй этаж и удивленно застыла. Передо мной предстала скала. Настоящая, гранитная. Острые края кто-то старательно отшлифовал, чтобы не пораниться. Но это точно был кусок горы. Он уходил вверх и терялся за потолком. Значит, я была права! Дворец напрямую соединен с горной грядой. Становится все интереснее.

Если б я не остановилась и не начала рассматривать скалу, я бы ничего не услышала. Звук доносился из щели между скалой и стеной. Я подошла на цыпочках ближе. За стеной спорили. Один из голосов был точно императорским, а другой…

— Ты нарочно это сделал! — я прислонилась ухом к щели, голоса стали более четкими. — Ты выбрал ту, которую выбрал и я.

Это император? О чем он?

— Ты не прав. — Этот голос был грубее и жестче. Где-то я уже его слышала. — Я выбрал ее раньше, просто имя не говорил до этого момента. Да и вообще, о чем мы спорим? Я настоящий император, а ты лишь марионетка, которую я поставил вместо себя. Ты во всем обязан мне подчиняться!

С ума сойти! Император — ненастоящий? Тогда кто же он?

— Хватит! Я слушаюсь тебя уже пятнадцать лет. Ты управляешь империей, моей жизнью, надоело! Ты заставляешь меня принимать идиотские законы, появляясь здесь раз в неделю, а то и реже. Что ты знаешь о родном мире, если не живешь здесь? Ты сказал, что я должен буду жениться тогда, когда и ты. Чтобы наши дети родились примерно в одно и то же время. Так вот, я решил, что Зои подходит мне идеально. Она единственная девушка, которая заинтересовала меня за все то время, пока ты искал свою суженную.

Значит, речь все-таки обо мне.

— И сейчас я ее наконец нашел! — рявкнул другой голос. Я даже поежилась, столько силы и страсти было в нем. — Ты знаешь предсказание. Когда император найдет слышащую, миры объединятся, и как следствие, я… — Он сразу же поправился: — Мы будем править всем миром!

Почему я рассчитывала, что, подслушав разговор, наконец смогу найти ответы на свои вопросы? Все еще больше запуталось.

— Я люблю эту девушку, — прозвучал голос императора, точнее, того, кого я знала как императора, — а тебе все равно, для тебя она лишь слышащая.

И как, интересно, он смог влюбиться за четыре дня? И это после десяти отборов. Но почему-то внутри неожиданно потеплело. И пусть мое сердце молчало, мне было безумно приятно, что такой красивый, умный, благородный человек влюблен в ничем не примечательную меня. И кто это «слышащая»? Я?

— Ты с кем разговариваешь, щенок?! — Второй голос зазвенел от ярости. — Я уничтожу тебя одним щелчком пальцев!

— И как долго ты будешь искать приемника, похожего на тебя? — в голосе моего кавалера прозвучала насмешка. А он тоже зубастый. — У твоего дяди две дочери, а бывший император, твой отец, смог заделать сына лишь одной из фавориток.

За стеной воцарилось грозное молчание. Даже отсюда я чувствовала напряжение, разлившееся в комнате. Кусочки головоломки начали потихоньку вставать на место. Там, за скалой, скорее всего, проход на северную сторону континента. Настоящий потомок Амедалов стоит с той стороны двери (как он туда попал, еще предстоит узнать), с нашей — тот, кого я знаю как императора. Амедал как-то удерживает проход, чтобы завоеватели (те монстроподобные существа на картинках) не ворвались в наш мир. И теперь эти двое мужчин вцепились в одну женщину, то есть меня. Значит ли это, что голос, который звучал у меня в голове, принадлежит настоящему владыке? Он тоже слышащий?

— Предсказание, скорее всего, выдумка. Ты сам когда-то давно озвучил эту вероятность, — произнес голос поддельного императора спокойно и доброжелательно, — если даже завоеватели ворвутся, мы выиграем войну. Сейчас в нашем распоряжении огнестрельное оружие, пушки, катапульты. У нас огромная, хорошо обученная армия. Мы не такие, какими были триста лет назад.

— Ты глупец, Макс. — Значит, императора, которого я знаю, зовут не Адриан, а Макс? — Они обладают умениями, которые тебе и не снились. Если мы развились за триста лет, то и они не сидели на месте.

Что ж, логично.

— Ты же говорил, что они примитивные, — теперь в голосе Макса звучало сомнение, мое сердце тревожно забилось. Сейчас, в эту самую минуту, решалась моя судьба, но странное дело, меня, главную участницу спора, никто ни о чем не спрашивал.

— Были примитивными триста лет назад, — устало произнес настоящий император, по голосу было заметно, что и он не хочет конфликтовать с… братом, племянником? — А сейчас кто знает? Неужели ты будешь рисковать миллионами жизней лишь из-за упрямства? Если опять разразится война, погибнут многие, и это будет на твоей совести, Макс. Я выбрал тебя своим преемником, потому что ты был самым достойным и честным среди всех других претендентов.

— А я думал, потому что больше всех похож на тебя внешне. — Похоже, Макс сдался. Амедал точно знал, на какие струны нужно нажать. Мне почему-то стало грустно. Пусть я и не любила его, но вежливый молодой человек, которого я успела узнать за эти дни, привлекал меня гораздо больше, чем какой-то неизвестный Амедал, наследник и прямой потомок.

— Я поговорю с ней. Кого она выберет, тому и достанется, — прозвучал в тишине голос настоящего Адриана.

— Зои выберет тебя, — тихо произнес Макс. Я удивленно сглотнула — почему это? — Она честная и благородная девушка. И конечно, скорее пожертвует собой, чем позволит кому-то умереть.

Мне стало страшно. Ноги задрожали, и я обессиленно опустилась на пол. Что происходит? Я и половины из их разговора не поняла… Чем я жертвую? Свободой? Жизнью?

Нет! Точно не соглашусь на эту авантюру, одного раза достаточно. Теперь я кое-что знаю и меня так просто не уговорить. Если даже я не стану женой Макса (ну и плевать), уеду к родителям, подальше от дворца, гор и странного жуткого императора, говорящего из скалы.

— Я приведу ее завтра утром, — через некоторое время произнес Макс.

— Сегодня! — отрезал настоящий император.

— Ты слишком жесток, Адриан, — от звука знакомого голоса мне захотелось плакать, — позволь девочке в последний раз насладиться солнечным светом. Она любит археологию, я дам ей гвардейцев и разрешу посетить археологический музей.

— Ты можешь ей рассказать или спрятать. Увезти из дворца, и мне до нее не добраться.

— Я не сделаю этого! Ты прав, Адриан, я слишком честен, чтобы так поступить. Я давал клятву империи. Долг превыше всего?

За стеной воцарилось молчание. Меня продали без моего согласия. Грудь сдавило так, что стало трудно дышать. Неосознанно я стала разменной монетой в этой неизвестной мне игре. Я сжала кулак и изо всей силы стукнула им о скалу. Боль отрезвила.

— Я ухожу. И так слишком долго был на этой стороне. — Голос настоящего императора источал холод, — Завтра буду в десять. Надеюсь, ты не обманешь и приведешь мою императрицу. Остальных девиц запереть и не выпускать. И начинай искать себе жену, похожую на Зои. Темноволосую.

Я не помнила, как добралась до своей комнаты. Наверное, повезло, дворец был пуст. Даже стражники убрались от дверей. После того как император огласил свою волю, дворец словно вымер. Я упала на кровать, не раздеваясь. Не хотелось ни есть, ни спать, ни ехать в археологический музей, в который меня усиленно звали.

Ничего не хотелось. Мысли возвращались к подслушанному разговору. Страшила до дрожи в коленках предстоящая встреча с настоящим Амедалом. В моем воображении он уже представлялся монстром не лучше тех, которых я видела на картинках.