Выбор принцессы

Александра Первухина, 2007

Как быстро летит время! Казалось бы, вот только что представлял свою новорожденную дочь подданным как наследницу трона и их будущую правительницу, а уже необходимо подыскивать девочке подходящего мужа и соправителя. При этом избыток кандидатов совершенно неожиданно становится самой серьезной помехой на пути к поставленной цели… ну если, конечно, не считать заговоры, попытки убийства женихов и прочие мелкие трудности, без которых не обходится ни одно важное политическое событие в Империи.

Оглавление

Из серии: Заговор судьбы

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Выбор принцессы предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

ГЛАВА 6

Ненависть. Яростная, жгучая, разъедающая душу как кислота. Человек, сжав до боли кулаки, смотрел на голопроектор, где миловидная ведущая очередной программы новостей взахлеб рассказывала о приезде семи иностранных делегаций с потенциальными женихами для наследной принцессы Эры. Он наверняка знал об этом событии гораздо больше этой пустоголовой девицы и даже тех, кто писал ей текст выступления, но все равно очередное напоминание о предстоящей церемонии приводило его в бешенство. Бешенство, к которому вот уже несколько лет примешивался гнилостный привкус бессилия. Ненавистная убийца вместе со своей семьей раз за разом ускользала из его сетей будто заговоренная! Все его хитроумные комбинации оказывались бесполезными, его исполнители раз за разом проваливали задания, не в силах справиться с этим порождением бездны Саана! Если так пойдет и дальше, у него просто не останется людей!

Человек глубоко вздохнул, заставляя себя успокоиться, и выключил голопроектор. Потом отвернулся от единственной, кроме коммуникатора, современной вещи в комнате и медленно оглядел свои сокровища. Его внимание, как всегда, задержалось на маленьком, неприметном ящичке для письменных принадлежностей, стоящем на книжной полке. Он любил антиквариат и старался собирать предметы старины где только можно, ему казалось, что присутствие в его доме древних вещей приближает его к тем, чьи предки пользовались ими, к аристократам… Человек бережно провел пальцем по хрупкой от времени деревянной крышке и улыбнулся. Именно с этим предметом у него были связаны очень личные и очень приятные воспоминания.

Прикрыв глаза, он снова восстанавливал в памяти тот день, когда красивая, элегантная небожительница снизошла до него, простого смертного, и соизволила заговорить с ним. В тот момент он сначала даже не поверил, что такое возможно, а потом… потом были вечера, заполненные смехом и веселой болтовней ни о чем, ночи, полные любви и страсти, и дни, проходящие в мечтаниях о той единственной, которая стала смыслом его жизни. Счастливое время, когда он не думал ни о чем, кроме своей любви. Тогда он еще не умел ненавидеть и интриговать, не умел спокойно отправлять других на верную гибель ради целей, о которых они и не догадывались. В те годы для него существовала только его прекрасная богиня, и риск, на который приходилось идти ради встречи с ней, лишь добавлял очарования их отношениям. Человек криво улыбнулся, глядя на свое отражение в зеркале. Саан, подарив ему несколько лет счастья, заставил заплатить за него десятилетиями горечи, злобы и безнадежных попыток спасти дорогих ему людей от медленного сползания к смерти. До сих пор он корил себя за то, что не смог предвидеть действия убийцы, не смог уберечь… не смог отомстить!

На коммуникаторе зазвенел сигнал вызова, и человек невольно вздрогнул, когда в тишине комнаты раздался этот резкий, пронзительный звук, столь непохожий на его обычную мелодию. Аппарат был настроен так сигнализировать о вводе единственного номера, теперь уже единственного. Техника из запасников Службы безопасности хранила в своей памяти несколько десятков номеров, зарегистрированных в разных районах столицы, и человек давным-давно позаботился о том, чтобы вызов, пришедший на некоторые из них, сопровождался строго индивидуальным звуковым сигналом, позволяющим ему не путаться в своих исполнителях, а заодно служащим дополнительной мерой безопасности. Ведь на этот коммуникатор попадали и самые обычные звонки, например по работе. О существовании этого убежища никто не догадывался еще и потому, что он всегда отвечал на вызовы, и было невозможно заподозрить его в том, что он находится не в своем официально зарегистрированном доме.

Значит, мальчишка наконец-то подготовил все, что от него требовалось. Что ж, лучше поздно, чем никогда. Только бы ничего не напутал! Одним из неудобств созданной им организации являлась сложность с контролем за исполнителем. Постоянно приходилось, отдав распоряжение, сидеть и ждать, когда очередной недоросль выполнит поручение и отчитается о проделанной работе. Невозможность непосредственного контроля часто приводила к появлению всевозможных ошибок и ляпов, в результате которых еще один хороший план превращался в бездарную задумку, до боли напоминающую заговоры местной аристократии. С одной стороны, это позволяло скрывать следы своей деятельности, но с другой — приводило к очередному провалу и потере ценного материала. Однако при всех ее очевидных недочетах односторонняя связь была гораздо предпочтительнее с точки зрения его безопасности, и поэтому исполнители получали задание в виде посылок без обратного адреса, как две капли воды похожих на те, которые во множестве рассылали крупные торговые сети, рекламируя свой товар. Человек усмехнулся, все-таки Тсернар был профессионалом, до сих пор никто так и не догадался, что в ярких пластиковых коробочках вместо многочисленных буклетов, пары образцов и схемы, показывающей, как добраться до ближайшего магазина, где продаются перечисленные в рекламе товары, находятся подробные указания, как подготовить очередное покушение.

Все было просчитано и подготовлено досконально, жаль только, исполнители не соответствовали высокому уровню всего остального! Эти мелкие дворянчики, озабоченные возвышением своего ничем не примечательного имени, не только не могли понять всю красоту и изысканность его планов мести, но еще и умудрялись с завидным постоянством проваливать их исполнение, за что, несомненно, заслуживали смерти, которая их ожидала.

Мужчина почувствовал, как его охватывает яростное предвкушение. В этот раз все должно получиться! Он учел все свои прежние ошибки, и этот исполнитель лучший из тех, что прошли подготовку у Тсернара! Человек ухмыльнулся и включил коммуникатор. С экрана на него глянул молодой дворянин с ничем не примечательным лицом и горящими глазами фанатика.

— Проводник, я исполнил то, что вы мне сказали! Все готово! Человек, который станет нашим орудием, избран и подготовлен! Он так давно боится диинов, что они уже не обращают на него внимания. Он выполнит мой приказ, и мой род наконец-то получит то, что давно заслужил!

Мужчина с трудом сдержал неуместный смех, настолько нелепо выглядел этот аристократ, который обращался к пустому экрану как к пророку, даже не подозревая о том, с кем в настоящий момент он разговаривает. Но требовалось поддержать игру, чтобы все-таки исполнилась его мечта. Его, а не этого доверчивого юнца, вообразившего, будто через смерть других можно приобрести величие. Нет, можно, конечно, никто не спорит, но для этого нужно быть гораздо более умным, хитрым и предприимчивым, чем это хилое порождение захудалого рода. С кем приходится работать! Ему бы парочку таких же профессионалов, как Тсернар, но, к сожалению, действительно способные люди на подобную приманку не клюют, самостоятельно находя способы решения своих проблем. Пора было отвечать на прочувствованный монолог подчиненного, пока тот его в чем-нибудь не заподозрил. Что поделать, вдобавок к недостаткам, свойственным всем людям его возраста, не нашедшим себе места в жизни, этот мальчишка отличался еще и просто феноменальной подозрительностью. Это вполне могло бы стать его достоинством, если бы не проявлялось абсолютно непредсказуемо в самый неподходящий момент в отношении вещей и поступков, которые не насторожили бы и законченного параноика, и не пропадало тогда, когда действительно было нужно.

— Я рад это слышать. — Специальная программа, та же, что не позволяла собеседнику увидеть его лицо, исказила голос того, кто называл себя Проводником, до неузнаваемости. — Когда твой главный враг умрет, ты получишь все, что заслужили твои предки и ты сам. Все, что было отнято у вас герцогами, самовольно присвоившими себе все богатства нашей страны и нашего народа!

— Он умрет! Я подготовил то, что вы мне сказали! Не пройдет и десяти дней, как узурпатор отправится в преисподнюю Саана, где ответит за свои грехи!

— Хорошо. Точно следуй намеченному плану и помни: хоть ты и не видишь наших братьев, они всегда рядом и по мере своих сил помогают тебе в твоей нелегкой борьбе.

— Да, Проводник! Я помню!

Юнец радостно улыбнулся и отключился, а мужчина еще долго смотрел на пустой экран. Он тревожился. Тревожился не за глупого дворянчика, который наверняка погибнет, внедренная в его сознание программа неизбежно приведет его к смерти и не позволит сказать ничего важного, если юный глупец попадется в руки Службы безопасности, а за исполнение своих планов. Когда-то он возражал против подобного обращения с людьми, но практика показала, что Тсернар, как всегда, оказался прав. Исполнитель, который после выполнения порученного ему задания при любом его исходе сначала забывает все важное, а затем умирает от вроде бы естественных причин до того, как его успеют проверить на предмет психокодирования, — очень удобное орудие в умелых руках. Но к сожалению, оно имеет один существенный недостаток — слишком быстро выходит из строя. И в ситуации, когда периодически пополнять штат невозможно, это может стать причиной провала. Пятнадцать лет назад стоило титанических усилий найти людей, подходящих для осуществления его идеи, их было немного и еще меньше осталось после обучения у Тсернара, забраковавшего почти половину кандидатов. Поэтому теперь, после стольких лет безуспешных попыток уничтожить этих тварей, искалечивших ему жизнь и отнявших все самое дорогое, что у него было, преданных ему исполнителей практически не осталось.

Проводник вздохнул, перед собой можно было не лукавить — этот мальчишка последний, и если у него не получится, то больше использовать для покушения будет некого. Последний шанс, от которого так много зависит. Мужчина окинул взглядом убогую комнатку с потемневшими от времени стенами, вдоль которых громоздились полки с дорогим антиквариатом, собранным им за последние тридцать лет, и почувствовал, как к горлу снова подкатывает противный комок. За себя он не боялся. Об этом доме не знал никто, кроме Тсернара, который, когда-то давно выслушав его план, согласился помочь ради блага Империи. Тсернара, вот уже семь лет как отправившегося на встречу с Сааном, и Императора… Мужчина стиснул зубы от жгучей боли, обрушивающейся на него каждый раз, когда он вспоминал…

Проводник поспешно отогнал от себя яркие видения гибели последнего Императора и сосредоточился на повседневных делах, не имеющих к событиям семилетней давности никакого отношения. Это была необходимая мера предосторожности. Человек не хотел привлечь внимание диинов или самой Императрицы, он достоверно знал, что эти проклятые нелюди могут улавливать сильные эмоции, и допускал возможность того, что они читают мысли, поэтому прилагал неимоверные усилия для того, чтобы в их присутствии его ненависть к ним не прорывалась слишком сильно. На то, что большинство людей во дворце ненавидит их или боится, они не обращают особого внимания, но чересчур интенсивные эмоции могут их насторожить. Проводник не страшился умереть, но не хотел расстаться с жизнью до того, как увидит своих врагов мертвыми.

Дарен Лен, царевич царства Реен, влетел в отведенные для него покои, со всего размаха плюхнулся на большой диван, занимавший место вдоль всей правой стены комнаты, и с удовольствием потянулся. Вошедший вслед за ним дядька, приставленный к молодому наследнику как наперсник, слуга и советчик еще в те далекие времена, когда царевич только начинал осваиваться в большом, незнакомом мире, раскинувшемся за пределами дворцовых стен, и нуждался в помощи и присмотре, неодобрительно покачал головой:

— Господин Дарен, вы в чужой стране, нельзя же так…

— Успокойся, Толли! — легкомысленно отмахнулся от ворчания старого наставника царевич. — Я помню, как следует себя вести, находясь в чужой стране. Но сейчас нас никто не видит, и я просто не мог удержаться! Ты посмотри вокруг! Такое ощущение, что мы попали в сказку!

— Довольно жестокую сказку, если мне позволено будет заметить.

Толли хмуро оглядел обставленную с безудержной роскошью комнату и насупился. Стоимость мебели, находившейся только в этом помещении, тянула на годовой доход небольшой провинции. Империя с поразительной легкостью тратила огромные деньги на красоту, умудряясь при этом на всю населенную Галактику славиться своей жестокостью. Дядька царевича почувствовал, что его снова охватывает беспокойство за судьбу подопечного. При всех своих положительных качествах Дарен имел один существенный недостаток — воспитанный в суровом, аскетичном и небогатом Реене, он был слишком падок на роскошь и неспособен отрешиться от своих желаний и взглянуть на ситуацию трезво. Вот и теперь, растянувшись во весь рост на огромном мягком диване, ширина которого наводила на мысль, что создавший его мастер сначала пытался сделать кровать, а затем поменял решение, не позаботившись привести размеры своего изделия в соответствие с новым замыслом, царевич с восторгом разглядывал люстру из каанского хрусталя, нимало не заботясь о том, что ему предстоит в недалеком будущем.

— Да будет тебе! В конце концов, я царевич и угрожать мне — это спровоцировать международный скандал. Даже Империя на подобное не пойдет. Лучше придумай, как мне очаровать принцессу, ты мастер на подобные интриги.

Толли глубоко вздохнул. Он искренне любил своего воспитанника, но иногда, как, например, сейчас, испытывал жгучее желание его придушить. Ну почему он не может быть хоть чуточку серьезнее?!

— Господин Дарен, прежде чем вы начнете готовиться к первому приему, прошу вас внимательно выслушать все, что я вам скажу!

Наставник был сама серьезность, и царевич, соизволив наконец опустить глаза, скорчил постную мину, демонстрируя таким образом, что он весь внимание. Толли обреченно поморщился и, вознеся молитву Саану, дабы хоть что-то из того, что он сейчас скажет, отложилось в памяти его подопечного, заговорил:

— Господин Дарен, прежде всего вы должны помнить, что традиции Империи значительно отличаются от обычаев вашей родины, здесь покушения и интриги самая обычная вещь, и если вы не будете осторожны, то вполне можете погибнуть только потому, что, с точки зрения какого-нибудь аристократа, стали помехой для его планов. Причем вам совершенно необязательно для этого что-либо совершать, причиной попытки убить вас может быть сам факт вашего существования. Далее, вам следует учитывать склонность Императрицы и, по слухам, ее дочери решать проблемы, так сказать, силовым путем. К тому же нам пока достоверно неизвестно, соответствует ли психическое развитие девочки ее физическому возрасту, поэтому строить планы по ее обольщению рано. Насколько я знаю, в посольства стран, которые изъявили желание породниться с правящим домом Империи, были переданы требования к кандидатам, однако среди них нет ни одного, которое могло бы быть сформулировано принцессой. Наши аналитики на этом настаивают…

— Понятно, понятно. — Дарен весело ухмыльнулся, ловко вскочил с мягких подушек и зашагал в глубь комнаты. — Нужно вести себя предельно осторожно, чтобы случайно не испортить свой имидж в глазах будущей невесты, поскольку неизвестно, что она сочтет приемлемым, а что чудовищным извращением. Ну а теперь, когда ты принял должные меры по моему своевременному воспитанию, мы можем заняться чем-нибудь более интересным, например поесть?

Не дожидаясь ответа, царевич толкнул двери, ведущие во внутренние комнаты, и остановился на пороге, протяжно присвистнув:

— Ты только посмотри, Толли!

Дарен отодвинулся к косяку, давая возможность своему наставнику разглядеть то, что находилось в помещении. Дядька, озабоченный удивлением, прозвучавшим в голосе воспитанника, торопливо сделал несколько шагов, отделявших его от двери, и заглянул внутрь. Зрелище, открывшееся глазам, заставило его удивленно заморгать. Комната явно предназначалась царевичу в качестве столовой, в ее центре был накрыт обеденный стол, судя по его размерам рассчитанный на компанию из десяти — двенадцати человек, однако единственный стул и столовый прибор наводили на мысль, что все-таки подразумевался обед на одну персону. Но тогда вставал вопрос: сколько же, по мысли имперцев, подданный царства Реен, пусть даже и принц, способен съесть?! Но Дарена интересовало совсем не несоответствие между количеством блюд на столе и его пищеварительными возможностями. Отлепившись наконец от косяка, он обошел стол кругом и восторженно воскликнул:

— Ты только представь себе, Толли! Они приготовили все блюда, которые мне нравятся! Как они угадали, хотелось бы мне знать?!

Старый наставник вздохнул и покачал головой; его подопечный совсем не был наивным или глупым, когда он давал себе труд задуматься над ситуацией, то делал совершенно точные выводы и предположения. Беда была в том, что он слишком редко давал себе труд этим заниматься.

— Полагаю, местным поварам не пришлось гадать, какое меню придется вам по вкусу, императорская Служба безопасности уведомила их о ваших предпочтениях еще до того, как вы покинули космопорт.

Дарен удивленно вскинул брови, демонстрируя недоумение по поводу недовольного тона своего наставника, и, беспечно пожав плечами, сел за стол.

— Знаешь, Толли, — царевич с удовольствием отправил в рот какое-то лакомство и вскинул на старого воспитателя смеющиеся глаза, — гораздо больше деятельности спецслужб меня интересуют эти странные люди в светлых одеждах, которые мелькали то тут, то там, пока мы были во дворце, да и здесь, в летней резиденции, я заметил парочку. Кто это такие?

— Это женщины-служащие, господин Дарен. Они выполняют работу наравне с мужчинами и по распоряжению Императрицы носят такую форму.

— Вот как? — Чувствовалось, что царевич всерьез заинтересовался этим вопросом. — Хотелось бы посмотреть, как они выглядят под этими своими платками. Если я правильно помню отчеты наших разведчиков, то все они или большинство из них аристократки, что, мягко говоря, необычно. Раньше мне встречались работающие женщины только из низших слоев общества. Неприглядное зрелище, должен заметить.

— Господин Дарен! — Наставник не на шутку забеспокоился, зная деятельную натуру своего подопечного. — Прошу вас, не пытайтесь снять с какой-нибудь из них платок или иным образом задеть их достоинство! Это очень опасно! — Заметив недоумение в глазах царевича, он поспешил объяснить: — Дело в том, что точно такую же одежду носят женщины диинов, и за подобные действия они вполне могут серьезно вас покалечить!

— Правда? Никогда не видел женщин этих нелюдей, теперь мне еще больше захотелось заглянуть кому-нибудь из них под платок!

Толли прикрыл глаза, вознося молитву Саану; его неугомонный воспитанник загорелся новой идеей, а зная его бесшабашность и привычку рисковать по пустякам, можно было не сомневаться в том, что он свою задумку выполнит, не заботясь о последствиях. Старый наставник лихорадочно искал аргументы, чтобы отговорить юношу от очередной авантюры, которая вполне может закончиться его смертью. Единственное, что пришло ему в голову, — это воззвать к долгу царевича перед своей страной:

— Господин Дарен! Должен заметить, что по сообщениям наших разведчиков принцесса крайне негативно относится к аристократам, так сказать навязывающим свое внимание женщинам-служащим, и ваше любопытство может быть расценено именно как подобная попытка и повлечь за собой непредсказуемые последствия вплоть до отказа рассматривать вашу кандидатуру!

Царевич на несколько мгновений замер, обдумывая новую информацию, и с обреченным вздохом согласно кивнул, в очередной раз признавая правоту своего воспитателя. Действительно, скандал во время официального визита по поводу предполагаемой помолвки мог серьезно осложнить отношения между его родиной и Империей, а Дарен, несмотря на все свое легкомыслие, дураком не был и не собирался из-за собственных капризов устраивать очередной политический кризис. Скорчив недовольную гримасу, он потянулся к очередному деликатесу из разряда его любимых и недовольно проговорил:

— Придется на ближайшие месяцы стать паинькой. Неприятная перспектива, но на что только не пойдешь ради блага страны! Как выглядит моя будущая невеста, выяснили? В конце концов, я не компьютер, чтобы следовать заданной программе, тем более что говорят, будто она подверглась генной модификации…

— Нет, никаких вмешательств в генную структуру организма принцессы не было. — От волнения Толли не заметил, что умудрился фамильярно перебить царевича, нарушив как минимум семь пунктов протокола. Он никогда не позволил бы себе подобного, если бы не постоянное беспокойство за безопасность своего легкомысленного воспитанника в этой непредсказуемой стране, которое медленно, но верно доводило его до крайней степени нервного истощения. — Есть только изображение ее матери, сделанное во время древней церемонии, когда она доказала свое право на трон Империи тысячи солнц.

— И как же она выглядит? — Дарен подался вперед, требовательно глядя на своего наставника. — Толли, прошу тебя, расскажи мне хоть что-нибудь, а то великий князь Бернский, регент моего двоюродного племянника, ограничился только сообщением, что я обязан отправиться в Империю и сделать все, чтобы ее наследная принцесса избрала меня своим принцем-консортом. В конце концов, должен же я знать, с кем мне придется провести всю оставшуюся жизнь, если Саан сыграет в этот раз на моей стороне.

— Я отдам распоряжение, чтобы вам как можно скорее доставили голографию Императрицы.

Старый наставник опустил глаза, скрывая промелькнувшую в них боль, уж он-то видел изображение Ее Величества и прекрасно представлял, что за супруга достанется его любимому воспитаннику, если дочь хоть немного похожа на свою мать. Будь у него хоть малейшая возможность избавить своего подопечного от подобной судьбы, он не задумываясь сделал бы это, но приказ регента не допускал двойного толкования, а в царстве Реен знали, что такое долг пред своей страной.

— Хорошо. — Царевич уже снова легкомысленно улыбался, заручившись поддержкой своего наперсника. — А теперь присоединяйся ко мне, Толли, я же знаю, что по своей любимой привычке беспокоиться по пустякам ты провел весь день на ногах, надзирая за слугами и прочей ерундой, и не удосужился поесть.

— Спасибо, господин Дарен, но здесь только один прибор. Я потом перекушу что-нибудь на кухне…

— Не глупи, Толли, здесь мы одни, и никто не увидит нарушения этого проклятого Сааном этикета, так что изволь вести себя со мной как друг и наставник, каковым ты и являешься, а не как преданный слуга трона.

Царевич выпрямился, мгновенно растеряв свою легкомысленность, теперь перед старым наперсником сидел истинный наследник древней династии, повелевавшей великой страной чуть ли не с того времени, как человечество вышло в космос. Толли молча поклонился и, подойдя к столу, аккуратно взял с него первую попавшуюся тарелку, не очень заботясь о том, что на ней. В такие моменты он был слишком занят, любуясь своим воспитанником, чтобы задумываться о таких незначительных вещах. В который раз у него в голове мелькнула мысль, что из Дарена получился бы великий правитель, если бы юный царевич дал себе труд развить все, что было заложено в него природой, но, к сожалению, до настоящего момента он, наоборот, проявлял завидное упорство, сопротивляясь попыткам наставника пробудить дремлющие в нем способности.

Дарен продолжал удерживать на лице беззаботную улыбку, краем глаза наблюдая за своим наперсником. Убедившись в том, что Толли, как всегда, безоговорочно поверил в его игру, царевич позволил себе слегка расслабиться, но по-прежнему был в любой момент готов изобразить легкомысленного прожигателя жизни. В последние годы это стало для него настолько привычным состоянием, что Дарен уже не замечал усилий, необходимых для постоянного ношения маски веселого, беззаботного повесы. Но иного выбора не было. Вот уже почти десять лет страной от имени малолетнего царя фактически правил не регентский совет, а его бессменный председатель, великий князь Бернский, успевший за эти годы сильно уменьшить число наследников престола. Причем регент предусмотрительно убирал в первую очередь наиболее опасных противников, действуя весьма изобретательно и не стесняясь использовать для своих личных интриг всю мощь Реенского царства. Уже не один член царской фамилии умер от неизвестной болезни, был обвинен в заговоре против государя или погиб в результате несчастного случая, и Дарен не стремился разделить их судьбу. Впрочем, очередь, судя по всему, добралась и до него.

Царевич привычно подавил желание сердито нахмуриться. Неужели его заклятый враг все-таки догадался? Или же попытка женить его на наследной принцессе всего лишь средство избавиться еще от одного наследника, стоящего между троном и Его светлостью, который вознамерился в недалеком будущем этот трон занять. В любом случае эта женитьба спутает ему все планы. Саан побери, ну почему он не родился на каких-нибудь пятнадцать лет раньше! Тогда этот ублюдок никогда не попал бы в регентский совет и уж тем более не стал бы его председателем хотя бы потому, что завещание покойного царя вызывало у любого более или менее разумного человека серьезные сомнения в своей подлинности…

Дарен отбросил лишние мысли и сосредоточился на обдумывании сложившейся ситуации, не забывая с показным энтузиазмом поглощать расставленные на столе яства, дабы не вызвать у наставника беспокойства своим необычным поведением, но, если бы его в эту минуту спросили, что он ест, он не смог бы ответить и под страхом немедленной смерти. Нужно было найти способ как можно быстрее вернуться домой и при этом не сделать ничего, что дало бы повод его заподозрить. Единственный подходящий созданному им самим образу вариант подразумевал серьезный риск, но другого выхода, похоже, не было. Дарен представил себе, как сдергивает покрывало с одной из закутанных с ног до головы фигур, натыкается на разъяренного таким непочтением диина, получает по физиономии когтями, выбывая из игры на неопределенной срок, и мысленно поморщился…

Эра, уловив слишком яркий и эмоционально насыщенный образ, крутившийся в сознании царевича, скривилась и бесшумно удалилась от дверей, ведущих в отведенные ему покои. Створки люди предусмотрительно плотно закрыли, исключив, как они думали, возможность подслушивания, но, по всей вероятности, не учли, что подслушивать может и не человек, а для любого диина или, скажем, для принцессы услышать, о чем говорят за двумя закрытыми дверями, не составит никакого труда.

Этот претендент явно не горел желанием стать ее мужем, причем был готов рискнуть жизнью, чтобы избежать подобной участи. Эра прищурилась, еще раз до малейших деталей припомнив представляемую Дареном сценку, а точнее, сопровождающие ее эмоции, и ухмыльнулась. Этот царевич совсем не так прост, как кажется. Нужно будет предупредить диинов, чтобы они не поранили его слишком сильно, если он все-таки решится на эту авантюру, в конце концов, это не каприз, а серьезная необходимость, единственный способ выполнить долг перед своей страной и семьей, в чем бы он ни заключался. Но следовало признать, что в мужья этот решительно настроенный интриган ей не годится. Она сама склонна к авантюрам и неоправданному риску, и если второй член семьи будет таким же, то дело закончится тем, что они будут с восторгом заниматься исключительно попытками сломать себе шею во всех более или менее подходящих для этого местах. К тому же у него явная склонность к тем сферам деятельности, которые она привыкла считать своей прерогативой, а соперничество хорошо в бою, но не в семье. Это принцесса уже давно усвоила на примере своих родителей. Каждый должен заниматься своим делом и по возможности не вмешиваться в дела другого, тогда гармония в браке обеспечена.

Оглавление

Из серии: Заговор судьбы

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Выбор принцессы предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я