Особенный заказ, или Испытание для способностей

Александра Нокс (2024)

В мире, где каждый рождается с уникальным талантом, всё чаще люди сталкиваются с невозможностью раскрыть свой дар. Пока семья Бэстиль живёт в гармонии, поддерживая друг друга и ценя каждую способность, многие теряют свои таланты, погружаясь в отчуждённость и пустоту. Когда Фредерик Бэстиль, букинист с феноменальной памятью, получает заказ на оценку коллекции редких книг, его семья не догадывается, к чему это может привести. Отважному семейству предстоит разгадать загадки и таинственные шифры, чтобы узнать древнюю тайну. Но не только семья Бэстиль ищет ответы на свои вопросы, опасность подстерегает их на каждом шагу. Справятся ли герои со всеми испытаниями, сохранив семейные ценности и дух единства? Смогут ли удержать находку в своих руках и не дать возможность использовать её со злым умыслом?

Часть 4

Глава 11

Новый рабочий день в библиотеке особняка Корнер-Хаус вселял трепет в молодых Бэстиль. Для Фредерика этот трепет был постоянным спутником — каждую ночь ему снились новые книги, и мысль о них не покидала его, овладевая сознанием и вытесняя всё остальное. Такой побочный эффект его дара с годами только усиливался. Книжная лавка утоляла этот голод, поддерживая его потребность в знаниях, но иногда тяга к ним становилась неукротимой. Случались моменты, когда было сложно вырваться из этого состояния без посторонней помощи. В такие периоды дети, Кэтрин и вся семья становились единственной ниточкой к реальности. Именно они помогали Фреду выйти из оцепенения, и его непреодолимая жажда знаний, наконец, отступала.

Стивенс неизменно встречал гостей, и они с Фредом обменивались новостями. Складывалось впечатление, что Стивенс и Фред могли бы стать закадычными приятелями, настолько хорошо они нашли общий язык. Первое впечатление и холодное, местами надменное, отношение Стивенса сменилось комфортной и радушной атмосферой.

Вся троица Бэстиль отправилась к книжным шкафам и какое-то время работали все вместе. Но нерешенная загадка, как ожог крапивы, зудела. Лизи не выдержала, и они с Алексом ещё раз пробежались по тексту, будто каждый его знак мог подсказать ключ к разгадке:

“Мир цикличен и стремителен в своей неизбежности. Семья — твоё отражение. В ней каждый важен, для каждого есть место на древе жизни.”

Лизи так напряглась, что на лбу появилась складка. Она всё прокручивала в голове: отражение, семья, цикличность… Древо жизни.

— Здесь что-то есть… — тихо сказала она, словно разговаривая сама с собой, пытаясь расставить все кусочки пазла. — Всё указывает на семью, на её важность… Но что значит “древо жизни” и “отражение”? Это может быть что-то конкретное…

Алекс внимательно слушал её, пытаясь найти в её словах подсказку. Он задумался, затем обернулся, посмотрел по сторонам, прошёлся по периметру библиотеки и остановился у самого входа. Оттуда веяло свежим воздухом и выпечкой с кухни, Алекс решил подкрепиться, предупредил Лизи и вышел. Оказавшись в холле, его взгляд остановился на картинах и его осенило. Он побежал обратно к сестре.

— Лизи! Речь про картину или зеркало, но я думаю, что это обязана быть картина с изображением семьи. В особняке, наверное, больше сотни полотен. — Выпалил Алекс и был уверен, что верно трактует текст послания. У Лизи даже щёки зарумянились, она поняла о какой картине речь.

— Да! Это точно картина! Всё дело в спирали! В Эгейской цивилизации этот узор олицетворял жизнь, движение, цикличность жизни. Именно спираль была ключом к тайнику, в котором мы нашли книгу с посланием. И я вспомнила, где видела точно такую же! Как я сама не додумалась? — Уже выбегая из библиотеки, причитала Лизи. Алекс старался не отставать от сестры и быстрым шагом направился за ней.

Через полминуты они уже стояли напротив занавешенной картины, висевшей в вестибюле особняка между лестничными маршами. Лизи осторожно сняла укрывной материал, и перед ними открылся семейный портрет. Алекс сразу узнал главу семейства — Кристофера Хейли, талантливого артефактора и бывшего владельца особняка Корнер-Хаус. Его изображение Александр не раз видел в газетных выпусках архива и сейчас не мог ошибиться. Рядом с Кристофером стояли элегантная женщина, мальчик лет десяти или чуть младше, и собака породы эрдельтерьер. Семья, как и положено портретам того времени, была написана художником в полный рост, где родители стоят за спиной своего ребёнка. Собака же сидела рядом с мальчиком. Лица родителей светились внутренним теплом, а нежная улыбка матери была поймана художником с удивительной точностью. Глаза мальчика лучились озорством, в руке он держал поводок, как будто ребёнку уже не терпелось поскорее убежать играть с любимым питомцем. Изображению пса художник уделил немало внимания: жёсткая рыжеватая шерсть, гордая осанка и умные глаза, которые, казалось, следили за каждым, кто смотрел на картину. Его настороженные уши и уверенный вид словно напоминали, что он не просто член семьи, но и их преданный защитник. Было в нём что-то загадочное, будто он охранял не только своих хозяев, но и их тайны.

Семья Хейли, скорее всего, позировала в одной из комнат особняка. Позади них был небольшой камин, несколько картин, висящих над ним и вокруг него, а на полу лежал уютный красно-жёлтый ковёр.

Догадка Элизабет подтвердилась. Ещё раз осмотрев раму, Лизи и Алекс пришли к общему мнению, что спирали на книжном шкафу и на раме картины изображены абсолютно одинаково: количество завитков, расстояние между ними, радиус изгиба — всё было идентично. Таким образом, в одном месте сошлись две части загадки. Брат с сестрой начали прощупывать раму, пытались найти скрытые рычаги и механизмы, вдруг тут такой же тайник, как в библиотеке. В какой-то момент Алекс заметил, что центр спирали немного поддавался нажатию, но это был скорее изъян или дефект, а не кнопка. Ничего не происходило.

— Возможно, перед нами не просто картина-тайник. Что если… текст послания не только про само полотно или раму, а про изображение, про семью… — задумчиво сказал Алекс.

— Давай посмотрим. — Голос Лизи слегка изменился, стал твёрже, но тише. Она перевязала волосы повыше и вытащила из сумки увеличительное стекло. — Ценности у полотна немного, — начала Лизи, провела пальцем по краю обрамления картины, словно пытаясь ощутить её возраст. — Рама изготовлена из бука. Судя по элементам декора, её выполнили на заказ и под эту картину. Краски использовались довольно стандартные, техника аккуратная и классическая, без особого новаторства. Подпись художника есть, но она мне не знакома. Это полотно кисти, безусловно, талантливого, но не известного художника, и ценность несёт только для самой семьи, но не для общества.

Она сделала шаг назад, чтобы охватить взглядом всю композицию.

— Александр, помогай. Если что-то здесь есть, то это должно бросаться в глаза не искусствоведу, а любому заинтересованному искателю. Думай, братишка, думай… — Последние слова Лизи протягивала и разбивала на слоги.

Её взгляд переместился на задний план.

— Обращай внимание на все объекты в отдельности, и на всю картину целиком. Перемещай фокус, отдаляйся и приближайся. Сопоставляй тени и свет. Передний и задний план. Людей и обстановку. Фон тоже заслуживает внимания. Стены, картина слева с цветами, справа со статуей… — Лизи погружала брата в портрет и сама уходила туда полностью. Она чувствовала, что каждая деталь может оказаться важной.

Алекс молча слушал, но его внимание уже переключилось на изображение статуи позади семейства, которое Лизи упомянула. Её слова будили воображение, словно картина оживала прямо перед ним, наполняясь историей далекого прошлого.

— Лизи, статуя на картине справа! Мне кажется, я видел похожую на входе в парк особняка, когда осматривался в первый наш приезд. Мне кажется, это зацепка, и надо идти туда. Хотя бы для того, чтобы проверить догадку. Зачем среди картин с пейзажами и цветами нужна картина со статуей? Она не вписывается даже по размеру. Посмотри, остальные картины расположены равноудалённо друг от друга, а эта, как будто выделяется, висит чуть дальше от остальных, совсем на чуть-чуть, но я то вижу разницу. Нам нужно найти статую. Это единственное объяснение. — Лизи кивнула, всё равно лучшего предложения у неё не было, а теория брата не была лишена смысла.

Предупредив отца о том, что хотят прогуляться, Алекс и Лизи взяли пальто и вышли из особняка.

***

Вихрь поднимал осенние листья вокруг, и запах влажной земли наполнял воздух. Парковая дорожка вела Лизи и Алекса вдоль ряда старинных статуй, каждая из которых изображена в своей уникальной позе, но Бэстиль не останавливали взгляд ни на одной, пока не подошли к нужной. Алекс был прав — это оригинал той статуи с картины, и Лизи даже знала, где сидел художник, чтобы получить нужный ракурс. Однако, как бы тщательно они не искали подсказку или механизм для открытия тайника, ничего не находилось. Неужели их догадка провалилась, и они ошиблись в своих рассуждениях?

— Это странно, — произнёс Алекс, разочарованно отступая. — Мы нашли её, но что-то не так… Это как было с рамой, мы пытались найти на ней подсказку, а всё оказалось более запутанным и сложным.

Лизи в задумчивости продолжала обшаривать статую, стараясь найти хоть малейшую деталь, которая могла бы объяснить, почему тайник не открылся. Она вернулась мыслями к посланию, которое они нашли ранее и припомнила текст: “Семья — твоё отражение. В ней каждый важен.” Эти слова не выходили у неё из головы.

— Подожди, — сказала Лизи, наконец, как будто сама себе отвечая. — "Каждый важен", значит, речь идет о ком-то живом. На картине изображены супруги Хейли, их сын и собака. Мы сосредоточились на статуе с картины, но может надо соединить образ статуи и членов семьи? — Лизи перевела взгляд на брата.

— Точно! Мы забыли про подсказку, которая нас привела к семейному портрету. А что, если искать нужно статую собаки или кого-то из членов семьи, а та, что изображена на картине — это намёк на место поисков, то есть тут, в парке? — Алекс нахмурился, обдумывая пришедшую ему в голову мысль, посмотрел на сестру и с сомнением продолжил. — Лизи, всё-таки речь в подсказке про собаку. — Элизабет приподняла бровь, не понимая брата, но терпеливо ждала объяснений. — Понимаешь, Хейли был гением, и подсказки, что он оставил, постоянно нас приводят не туда, куда должны были бы привести. Ответ обязан найтись, но он всегда будет между строк и не очевиден. Искать изображённую на картине статую — это первая мысль, которая может прийти в голову, но мы выяснили, что она ошибочна. Статуи и бюсты четы Хейли — следующая идея, которая может прийти в голову при объединении двух подсказок: картины и послания. Про питомца мало кто подумает, мало кто посчитает его полноправным членом семьи. Ведь для большинства, особенно в то время, собака была скорее средством — охраны, охоты на дичь и прочего. Поэтому, мне кажется, надо искать эрдельтерьера. — Уже немного увереннее закончил мысль Александр.

— Алекс! Я тебя поддерживаю и, вот увидишь, что окажешься прав! Больше веры в себя, братишка! — Лизи в привычном жесте подхватила брата под руку и уверенно повела вглубь парка.

Можно было представить былую красоту и позавидовать бывшим владельцам. Сейчас же было очевидно, что за парком давно никто не ухаживал. Опавшие листья лежали толстым слоем, ветви деревьев и кустарников начали прорастать в хаотичных направлениях, здесь не было ничего современного, и парк ничем не освещался в тёмное время суток.Территория оказалась огромной, и осматривая её Александр убедился в своём предположении, что действительно весь парк геометрически и функционально продуман. Здесь не было труднодоступных мест: каждая клумба, ротонда, большие солнечные часы, небольшой сад камней, лавочки и беседка соединялись прямыми и короткими тропинками. Но были и аллеи для долгого променада, а вечнозелёная живая изгородь, образующая достаточно высокие и толстые перегородки, тянулась замысловатым узором вдоль всех дорожек и мест отдыха в парке.

— Интересно, — проговорил Алекс, они только что дошли до солнечных часов и оказались на просторной поляне. Живая изгородь продолжала свой путь по периметру и спиралевидными ответвлениями расходилась в стороны. — Вроде бы не должна изгородь закручиваться, это противоречит тому, что мы успели увидеть. Согласна?

— Стыдно признаться, но я ничего не могу сказать по этому поводу. Изгородь, как изгородь, для меня тут ничего примечательного нет. А ты думаешь что-то не так? — младшая Бэстиль видела, что, благодаря его дару, брат уже зацепился за какие-то детали, но прагматичный мозг не может обличить это в слова.

— Сам не понимаю, если честно. Всё, что мы видели по дороге в парк и в нём самом, было выполнено по правилам ортогональности. Вот, смотри. Мы шли с тобой, и изгородь сопровождала нас по прямым, параллельным дорожке, линиям. По периметру беседки и клумб она образовывала фигуры с прямыми углами. Единственное, что выбивается из ортогональности — это место, где с одной стороны изгородь шла полукругом, но здесь… Здесь совершенно неправильный изгиб. Это не может быть ошибкой, в этом должен быть какой-то смысл.

— Хм, давай продолжим прогулку, я тоже буду обращать внимание на форму и траекторию изгороди и, может, мы вместе поймём, что же с ней такое.

Они продолжили путь, внимательно осматривая всё вокруг. Парк словно хранил своё величие, но постепенно терял его под натиском времени. Вдоль дорожек возвышались редкие скульптуры, некоторые обросшие мхом, другие с трещинами и сколами. И вот, наконец, среди зарослей колючего кустарника они заметили знакомый силуэт.

— Это она! — выдохнула Лизи, отпустив руку брата и подходя ближе.

Перед ними стояла статуя собаки в полный размер — это была точная копия эрдельтерьера, что был изображен на картине. Даже несмотря на запустение, статуя выглядела почти нетронутой — гладкий мрамор прекрасно сохранился, а глаза, словно живые, смотрели куда-то вдаль.

— Я был прав! Мы нашли её, — радостно ликуя, произнёс Алекс, и начал осматривать статую у основания. Ветки кустарника плотно оплетали нижнюю часть, присев на корточки, Александр начал осторожно раздвигать их. — Здесь что-то есть…

На камне за ветвями они заметили выгравированный символ птицы, чуть припорошенный землёй, букву “Х” и надпись: “In caelo et in terra”.

— Мы на верном пути, — сказала Лизи, улыбаясь. — Здесь сказано: “На небе и на земле”, надо только понять, что это на самом деле значит.

— Как же сложно думать на голодный желудок! Хейли и так нам простых задачек не даёт, а тут ещё и “небо” какое-то появилось! — Раздражённо и в сердцах сказал Александр. Он плохо переносил пропуск приёма пищи и ещё хуже воспринимал неудачи. Алекс рассчитывал быстро разгадать все подсказки, но сейчас приходило осознание, что придётся приложить куда больше усилий.

— Так, ладно, — по-доброму сказала Лизи и взяла брата снова под руку. — Пошли обратно, пообедаем, расскажем папе про наши новые открытия, и вместе обязательно придумаем что-нибудь. — Александр хотел бы прямо здесь и сейчас найти ответы, но сытный обед очень привлекал, и они двинулись в сторону особняка.

Пройдя половину пути, Александр резко остановился и стукнул ладонью себя по лбу, шумно выдохнул. Лизи не ожидала такой бурной реакции от своего спокойного старшего брата и вопрошающе посмотрела на него.

— Лизи, я бестолочь, просто бестолочь! — Прикрыв глаза, громко и с негодованием выпалил Александр.

— Я тебя не узнаю, что за реакция? У тебя сахар в крови упал или что? — Искренне удивляясь, спросила Лизи.

— Кстати, может быть, если бы я вовремя накормил свои серые клеточки, то сразу бы догадался, — приободрился Александр и продолжил. — Изгородь — это стены! Реальные стены особняка Корнер-Хаус. Завихрения — это лестницы, а полукруглая стена есть в малом обеденном зале. Но стены из изгороди, видимо, повторяют ещё стены второго и третьего этажа, где мы не были. Поэтому я догадался только сейчас, когда мы шли в обратном направлении и смотрели под другим углом. Ну и из-за пропущенного обеда стал медленнее соображать. — Сказал Алекс уже совсем бодро и весело.

— Ты гений, братец! Что мы имеем? — начала рассуждать Элизабет, когда они продолжили путь до особняка. — Статуя эрдельтерьера, птица, надпись на латыни про землю и небо, изгородь-лабиринт… Думаешь, это всё связано?

— Ну конечно, связано! — С полной уверенностью сказал Александр. — Я был бы разочарован в Кристофере Хейли, если бы всё это было простым совпадением.

— Давай тогда искать точки соприкосновения. Земля и небо, живая изгородь, мраморная собака, выгравированная птица, странная буква “Х”. Из земли растут растения, верно? — Сама себе задала вопрос юная Бэстиль. — Растения в нашем случае образуют живую изгородь, но при чём тут буква “Х”, птица, небо и собака?

— Птица летает в небе, это логично. — Подхватил рассуждение Александр.

Лизи остановилась, засмеялась и спросила:

— Братишка, ты же не боишься высоты? — Теперь Александр не понимал, куда ведёт сестра. — Если ты прав, в чём я ни на минуту не сомневаюсь, и парк является своего рода схемой особняка, а загадка говорит про небо, то… — Лизи сделала глубокий вдох и выпалила, — нам предстоит посмотреть с высоты птичьего полёта на эти живые стены. — Александр нервно сглотнул, но внутренне понимал, что это отличная идея.

— Так, хорошо… — постарался максимально спокойно сказать Александр и переключить воображение на что-то более приятное, чем полёт над Корнер-Хаус. — У нас остаётся буква и собака. С ними что?

Лизи закусила губу и пару мгновений молчала, а потом, широко улыбаясь, сказала:

— А что если, в этот раз мы перемудрили? В загадке говорится “На небе и на земле” — смотреть нужно на землю с неба, и не просто смотреть, а искать определённое место на схеме. А как отмечаются нужные места? Хейли нас пощадил, а мы и не поняли! Это не буква “Х”, а крестик, как на карте сокровищ. Нам надо понять куда он нас приведёт. А точную комнату мы сможем узнать только поднявшись в воздух. — На мгновение оба замерли, потом засмеялись и побежали к отцу.

Глава 12

— Осторожнее! — воскликнула Элизабет вслед проезжающему мобилю. — Неужели так сложно снизить скорость перед лужей, чтобы не обрызгать прохожих? — Проворчала она, отряхивая капли воды с подола шерстяного пальто. Осень уже давно вступила в свои права, всё чаще небо затягивало тучами, а выглядывающее солнце совсем перестало греть и не подсушивало последствия дождя.

Утро у Лизи не задалось. Сначала она проспала, поэтому собиралась в спешке, из-за чего не успевала нормально позавтракать. Ухватив блинчик с клубничным джемом, Элизабет уже хотела бежать на выход, как капля рубинового лакомства предательски упала на грудь, испачкав блузу. Обречённо вздохнув, она побежала переодеваться. Добравшись, наконец-то до центра города, Лизи направилась в Ледонскую библиотеку, чтобы закончить работу над заказом. Перевести оставалось не так много, но работу над фолиантом приходилось откладывать из-за новой тайны особняка. Также необходимо было сделать оценку всего имущества Шапиро, являющегося предметами искусства. Элизабет никогда ещё так сильно не хотела закончить заказ поскорее. Обычно её увлекал перевод древних рукописей, да и в этот раз ей попался интересный экземпляр, но таинственные послания Кристофера Хейли сейчас занимали Лизи гораздо больше. Хорошо, что заказчик не беспокоил и не спрашивал, когда всё будет готово. Он вообще не выходил на связь с тех пор, как были оговорены условия, и началась работа над переводом.

Устроившись на своём привычном рабочем месте в библиотеке и обложившись новыми книгами, Лизи приступила к расшифровке записей.

— Как интересно, — пробормотала она себе под нос, спустя пару часов работы, — эта книга посвящена исследованиям артефактора, его опытам и испытаниям. Но описывает он не свою работу, а чужую. Хм… — Лизи задумчиво потёрла виски и продолжила изучение, сверяясь то с одной книгой, то с другой.

— Элизабет, я сейчас планирую отлучиться на полчасика, чтобы пообедать. Тебе нужны ещё какие-то книги, пока я не ушёл? — уточнил Оливер Браун, глядя на девушку по-отечески. — Может, тебе тоже стоит сделать перерыв, а то выглядишь очень уставшей? — с заботой в голосе предложил библиотекарь.

— Спасибо, Оливер, но я не голодна. Мне не хватает данных, чтобы закончить работу. И, кажется, всё таки нужен доступ к закрытой секции… — Робко произнесла Лизи.

— Какая информация тебе нужна? Как я понимаю, допуск в мэрии еще не сделали?

— Обещали к концу этой недели, но сегодня уже четверг.

— Понял. Ладно, только ради тебя. Запишу пока в свой блокнот, а в журнале потом заполню, когда пропуск получишь, чтобы всё по правилам было. Только никому об этом не говори, договорились? — Сурово произнёс библиотекарь.

— Не беспокойтесь, от меня никто ничего не узнает. — Проговорила девушка с облегчением. — Мне бы закончить работу поскорее и заняться другими делами. Нужно отцу помочь, у него трудоёмкий заказ в особняке Корнер-Хаус.

— Корнер-Хаус говоришь? Занимательно… Я слышал, что особняк купил какой-то чужестранец, но не знал, что Фред там работает. Может, всё-таки сделаешь перерыв? Попьём вместе чаю с булочками, расскажешь мне про особняк. Вокруг него всегда ходило много историй и страшилок, мне безумно интересно как там на самом деле. — Оливер смотрел на Лизи с выражением детского любопытства, и она просто не смогла ему отказать. Тем более, что желудок тоже решил напомнить о себе.

За чашкой ароматного горячего чая Лизи поделилась с библиотекарем историей об особняке и о том, что удалось узнать о его прошлом владельце, не упоминая при этом о найденных посланиях. Эту тайну хотелось придержать, она не для чужих ушей. Оливер слушал внимательно, иногда задавал вопросы. Потом рассказал, как однажды, ещё в школе, он с другими мальчишками поспорил, что сможет провести ночь в особняке и не испугается живущих там привидений. Но попасть внутрь так и не получилось, зато страху натерпелись всей компанией, пока пытались пробраться внутрь. Потом разговор плавно перетёк на заказ Элизабет о переводе монускрипта. Лизи рассказала о том, что удалось понять и какие нужны книги, чтобы приблизиться к окончанию перевода. По всему выходило, что речь в фолианте шла об артефакте, способном вылечить больных. Но текст настолько зашифрован, что не понятно о чём именно идёт речь. Возможно, этот артефакт давно уже используется в медицине, а возможно в манускрипте содержится новое открытие.

Оливер оказался прекрасным собеседником. Он внимательно слушал, задавал вопросы и рассказывал истории из своего опыта. После обеденного перерыва они пошли в закрытую секцию, где Элизабет смогла взять необходимые ей старинные рукописи и редкие энциклопедии, чтобы продолжить своё изучение.

Вечер подкрался незаметно для Лизи, о том, что пора собираться домой, ей снова напомнил Оливер. Извиняясь за задержку, она быстро собрала свои вещи, убрала в сумку блокнот с записями и вместе с Оливером вышла из здания библиотеки. Остановившись на крыльце, они распрощались друг с другом и разошлись в разные стороны.

Вечер был поздним, и на улице уже стемнело. Световые артефакты подсвечивали своим мягким светом улицы, оставляя в тени лишь небольшие участки. Холодный резкий ветер задувал под подол пальто, заставляя Лизи ёжиться от пробегающего по коже колкого холода. В такую погоду не было желающих прогуляться по городу, поэтому площадь сейчас оказалась безлюдной. Рабочий день у служащих давно закончился, а студенты из находившейся рядом Академии сидели по своим комнатам в общежитии. Несмотря на то, что Ледон был довольно спокойным городом, идти поздним вечером одной было некомфортно, и Лизи прислушивалась к каждому шороху. Внезапно позади себя она услышала шаги, оглянулась, но никого не увидела.

“Показалось”, — подумала Лизи. — “Верно говорят, что у страха глаза велики, а уши слышат то, чего нет”.

Она пошла дальше, стараясь не сорваться на бег. Через минуту ветер снова донёс до слуха Лизи стук торопливых и неровных шагов, как будто преследователь старался идти крадучись, не издавая лишнего шума.

Элизабет остановилась, делая вид, что ищет что-то в сумке, но всё её внимание было сосредоточено на происходящем вокруг. Сердце начало биться чаще, беспокойство в груди нарастало, хотелось бежать, как можно быстрее. Лёгкий озноб пробежал по спине, ноги словно налились тяжестью. Но Лизи помнила навет дяди Артура — не паниковать, стараться дышать глубже, чтобы успокоить нервы и сердцебиение, проанализировать ситуацию. В панике можно натворить ошибок и загнать себя в угол. Вот и сейчас Лизи изо всех сил старалась не подавать виду, что ей страшно. Шагов она больше не слышала, вокруг разлилась тишина, которую разбавлял лишь едва слышный гул световых артефактов. Глубоко вдохнув холодный осенний воздух и медленно его выдохнув, как учила мама, Лизи начала успокаиваться. Она смотрела туда, откуда пришла, но никого не смогла разглядеть. Даже подозрительной тени не было видно.

Из-за поворота вывернул экипаж, освещённый уличным светом, и Лизи узнала в нём мобиль брата. Тепло от осознания, что теперь она не одна, медленно разлилось в груди, заглушив остатки страха, и она помахала Алексу рукой.

— Так и знал, что ты опять задержишься. — Проворчал Александр. — Хотя мы с бабулей тоже недавно освободились. Готова ехать домой? — спросил он у сестры, но заметил её бледное лицо. — Что-то случилось? — с беспокойством поинтересовался Алекс.

— Да, то есть, нет, ерунда. — Отмахнулась Лизи. — Ничего не случилось, я просто испугалась сама не знаю чего. День сегодня такой — неудачный.

— Оооо, на этот счёт я с тобой полностью согласен. Пусть день у меня и прошёл неплохо, зато вечер не обошёлся без приключений. — хмыкнул Алекс, тронувшись с места по направлению к дому. — За ужином расскажу, — ответил он на вопросительный взгляд сестры.

Остаток пути они проделали в полной тишине, обдумывая всё, что случилось сегодня и ту информацию, которую удалось узнать.

***

— Дорогая, конечно я помогу тебе, ты же знаешь, на меня можно положиться. — Проговорил женский голос из трубки телефона. — Приходите сегодня за час до закрытия мэрии, к этому времени всё подготовят.

— Иоланта, ты меня очень выручишь. Буду твоей должницей. — Ответила Маргарет. Потом они ещё немного поболтали на разные женские темы и положили трубки телефона довольные друг другом.

Пока Элизабет работала над переводом в библиотеке, Алекс пришёл к бабуле за помощью. Чтобы проверить вчерашнюю теорию, им нужно изучить первоначальную схему особняка. А такие древние документы должны храниться в архиве мэрии. Запросить данные мог ограниченный круг лиц: полиция, собственник имущества или риэлтор, пытающийся его продать. Но так как никто из семьи Бэстиль не являлся ни тем, ни другим, ни третьим, то обращаться за помощью пришлось к жене мэра. Иоланта Гастингс была подругой Кэтрин, тем не менее, их отношения были не настолько близки, чтобы Кэт могла просить об одолжении, буквально нарушающем закон. А вот для Маргарет Бэстиль ничто не являлось препятствием. В этом городе, так или иначе, но Мэгги могла добиться желаемого практически от любого. Вот и сейчас, стоило только сочинить историю, а вернее рассказать полуправду, о том, зачем нужны схемы особняка, как Иоланта с радостью пошла навстречу. Ей ничего не стоило попросить мужа подписать приказ на выдачу документа и направить его в городской архив. Зато иметь в должниках такую личность, как Маргарет, было очень привлекательным.

Александр приехал к Мэгги в обед, поэтому до назначенного времени он успел в подробностях рассказать бабуле об их с Лизи вчерашних открытиях и о выстроенных теориях. За час до закрытия мэрии Маргарет с Алексом вошли в двери архива. Сухонький старичок, одетый в поношенный, но аккуратный твидовый костюм встречал своих гостей. Посмотрев через толстые линзы очков сначала на Алекса, потом на Маргарет, он что-то недовольно пробурчал, а потом вытащил из ящика стола сложенную в несколько раз старую, пожелтевшую от времени бумагу.

— За пределы архива не выносить. Ознакомиться с документом можете вон за тем столом. — Строго проговорил архивариус и указал куда-то за спину Маргарет.

Развернув схему, подготовив все необходимые инструменты, Алекс начал с геометрической точностью копировать её на заготовленный ранее лист бумаги. Времени на это понадобилось чуть больше, чем планировалось, потому что Александр старался соблюсти все пропорции, радиусы и расстояния. Архивариус уже начинал недовольно сверлить взглядом, намекая на то, что его рабочий день закончился. Но, видимо, протекция жены мэра не давала ему возможности выгнать гостей. Наконец, закончив копирование, Алекс отдал оригинал архивариусу, и не теряя больше времени, они вместе с Мэгги пошли на выход. Сразу сворачивать схему он не стал, чтобы дать возможность чернилам подсохнуть.

— Ой, прошу прощения, — проговорил Алекс, столкнувшись с прохожим. Но тот ничего не ответил и даже не оглянулся. — Странный какой-то. Не смотрит куда идёт, ещё и на мои слова не реагирует. — удивился Александр, глядя в спину скрывшемуся за углом мужчине. — Бабуль, уже стемнело. Давай я подвезу тебя до дома? — Предложил Алекс, убирая схему в сумку.

— Не смеши меня, внучок. Время детское, обычно я ещё только собираюсь на прогулку, а ты предлагаешь вернуться домой. — Рассмеялась Маргарет. — Да и мне нужно зайти в пару мест. Так что ты поезжай, а я сама доберусь. Передавай всем от меня пламенный привет. — Мэгги отправила внуку воздушный поцелуй и направилась в сторону проспекта, пестреющего витринами разных кафе и магазинов.

Поскольку площадь, на которой располагалась мэрия, являлась пешеходной, то мобиль приходилось оставлять на соседней улице. Туда и направился Алекс. Завернув за угол дома и пройдя несколько метров по плохо освещённому переулку, он сначала услышал какой-то шорох, хотел оглянуться, но кто-то сильно толкнул его в спину, отбрасывая на стену дома. Нападающий сорвал сумку с плеча и быстро побежал вперёд. Алексу потребовалось несколько секунд, чтобы сориентироваться и броситься догонять воришку. Добежав до развилки, Алекс не знал в какую сторону двигаться дальше. Вглядевшись в оба направления, он не смог увидеть никаких подсказок. Махнув рукой, Александр подумал: “В сумке лежала только схема, никаких ценностей. Для воришки чертёж не будет ничего значить, так что он явно останется ни с чем.” И направился к своему мобилю.

Свернув на соседнюю улицу, в свете фар мобиля Алекс заметил хрупкую фигуру сестры.

“Опять она за временем не следит и возвращается домой пешком. Нужно договориться, что буду её встречать по вечерам. Что-то не так уж и безопасно у нас стало. Да и дяде об этом происшествии точно стоит рассказать.” — Мысли так и роились в голове Александра, когда тот затормозил возле Элизабет.

Вечером за семейным ужином Александр и Элизабет рассказали родителям и о таинственных шагах, и о воришке. Конечно, Лизи могло послышаться, а нападение на Алекса легко объяснялось желанием наживы. С другой стороны не стоило исключать связь происшествий не только друг с другом, но и с поиском таинственного сокровища артефактора. На семейном совете было принято решение рассказать обо всём Артуру. Не зря же он дослужился до руководящей должности в полиции. Сейчас и его совет, и его помощь будут как нельзя кстати.

***

— Тут ничего нет! — гневно воскликнул мужчина, отбрасывая сумку на пол. — Зачем ты украл её у него? Своими действиями ты можешь их спугнуть! Рано ещё высовываться! Я тебе уже говорил, что сейчас мы должны просто следить за ними. А эта карта и так у меня есть! — Мужчина сел в кресло, но всё в нём говорило о крайней степени еле сдерживаемого раздражения.

— Прости, мне показалось, что они нашли что-то важное. — Пытался оправдаться другой мужчина с более молодым голосом.

— Больше никакой самодеятельности, понял? Делаешь только то, что я скажу и тогда, когда я скажу. — Устало проговорил первый мужчина и прикрыл глаза ладонью. — На сегодня ты свободен, мне нужно обдумать что делать дальше.

— Я всё понял. — робко сказал второй и вышел из кабинета, тихо закрыв за собой дверь.

Мужчина, оставшийся сидеть в кресле, задумчиво смотрел на огонь в камине, пытаясь мысленно скорректировать свой идеально продуманный план. Он уже не злился. Но желание получить то, к чему он стремился очень много лет, не терпело ошибок. Слишком дорого они могли ему обойтись.

Глава 13

Между Кэтрин и Фредом, конечно, бывали разногласия, но им хватало любви и мудрости, чтобы расти над собой и бороться за отношения.Супружество и партнёрство, рождение и воспитание детей, жизненные трудности и радости на протяжении более двух десятилетий трансформируют отношения. Чета Бэстиль не исключение. Сейчас Кэтрин и Фредерик всё ещё привыкали жить только вдвоём. Старались искать и находить общие интересы помимо детей. Алекс и Лизи давно выросли, несколько лет жили в студенческом городке и приезжали лишь на выходные. Для родителей это была новая веха, как в самоопределении, так и во взаимоотношениях. Они начали чаще устраивать спонтанные свидания и путешествовать вдвоем. Во многом им помогали рутинные мелочи. Например, Фред перед началом рабочего дня что-то неизменно шептал на ухо Кэтрин, а она всегда немного краснела. Но что Фред умудрялся придумывать и каждый день вызывать такие эмоции на протяжении стольких лет, не известно.

После семейного совета и насыщенного вечера Фредерик изо всех сил старался поддержать жену, хотя в глубине души искренне не соглашался с её опасениями о наличии возможной угрозы им или детям. Эта мысль ему была чужда. Тем не менее, спокойствие любимой супруги для него всегда оставалось в приоритете. Когда дело касалось Артура, то Фредерик доверял его профессионализму и был уверен, что тот сам оценит обоснованность подобных тревог.

Чтобы обеспечить Кэтрин спокойный сон, Фредерик решил сразу позвонить брату, несмотря на позднее время, и узнать его мнение. Артур ответил после первого же гудка.

— Инспектор Бэстиль слушает, добрый вечер. — Уверенно и твёрдо раздалось приветствие Артура.

— Арти, здравствуй! Так и знал, что ты ещё на работе. — От голоса брата Фредерик воспрял духом и даже расслабился. Спокойная уверенность передавалась даже через провода телефонной связи.

— Фредди, братишка! Рад тебя слышать. Что-то случилось? — Братья виделись минимум раз в неделю на воскресном обеде, и обычно все важные новости передавались лично, а иногда они вместе пили кофе в будни и тоже успевали пообщаться. Телефоном пользовались нечасто, и вопрос был более чем резонным.

— Да, зришь в корень, как всегда. Помнишь, мы с детьми рассказывали тебе про новый заказ в Корнер-Хаус и таинственную находку в библиотеке? — Фред дождался утвердительного ответа и продолжил. — Я уверен, что зря тебя беспокою, но ты же знаешь Кэтрин, она считает, что мы заигрались и не можем адекватно оценить обстановку. На семейном совете решили, что рассудить нас можешь только ты. — Фредерик протяжно выдохнул, собираясь с мыслями.

Чутьё Артура не подвело, ведь подозрение, что дело может оказаться куда сложнее, чем брат с племянниками думают, возникло в первые минуты их рассказа про особняк.

— Фред, можешь не подбирать слова. Кэтрин — не изнеженная девушка, а лучший эмпат Королевства, и не стала бы на пустом месте нервничать. Начни с того, почему она тревожится? Дальше ты сам поймёшь, что важно мне сообщить.

Инспектор Бэстиль знал, как выудить практически любую информацию даже из закоренелого афериста, а уж из родного брата получить внятные и полезные сведения — дело простецкое.

— Я буду предельно с тобой честен, возможно, она раздувает проблему, потому что сама несколько дней находится под впечатлением от нового пациента. Некий Роберт Пирс. Он явно что-то скрывает, и его обращение к Кэт не связано с её работой. Кажется, он преследует личные мотивы. Я просто передаю её слова. К тому же, появился этот тип внезапно, каким-то чудом вклинился в плотную запись у Кэт, а ты же знаешь, что расписание составляется в администрации Королевской лечебницы. Кэтрин уже долгое время не берёт новых взрослых пациентов, старается сначала помогать детям и подросткам, об этом знает секретариат лечебницы, но при этом Роберт Пирс всё равно смог втиснуться в расписание. — Фред сделал паузу и протяжно вздохнул.

— Про Кэтрин я услышал, но она профессионал и умеет разделять работу и семью, хотя пробить этого Пирса лишним не будет. — Деловым и спокойным тоном сказал инспектор. — Продолжай, из-за чего вы решили спросить моего мнения изначально?

— Сегодня произошло вопиющее событие. Александра ограбили! — С чувством негодования сказал Фредерик.

— Что?! Он пострадал? Почему сразу не обратился в полицию или не пришёл ко мне? Фред, сосредоточься и спокойно расскажи всё в деталях. — Первая реакция даже у опытного инспектора была эмоциональной, невозможно оставаться хладнокровным, когда что-то плохое случается с близкими. Но Артур быстро взял себя в руки.

— Нет-нет, с ним всё в порядке. Отобрали только сумку с чертежом особняка Корнер-Хаус, ничего ценного там не было. Да и чертеж Александр легко восстановит. Воришку он не разглядел, особенных примет не заметил, догнать тоже не смог, но заявление он, конечно, напишет завтра, это принципиальный вопрос. — Фред пока рассказывал, тоже успокоился. В конце концов, все живы и здоровы, инцидент неприятный, но обошлось.

— Да уж, Фредди, был бы я Кэтрин, тоже бы напрягся и сильно. Я прослежу, чтоб заявление попало к толковым сотрудникам, и сам ознакомлюсь с его содержанием. — Артур на секунду замолчал, и Фред тоже не спешил заполнить паузу. — Это ведь не всё? Я прав? — Поинтересовался старший инспектор.

— Лизи тоже успела испугаться сегодня вечером. Ты её знаешь, хоть она и младшая в семье, но выросла смелой и находчивой. Её не так-то просто напугать. — Фред говорил с любовью, гордостью, но голос предательски дрожал от волнения. — Но сегодня ей показалось, что за ней кто-то идёт. Она уверена, что слышала шаги преследователя, причём он умудрялся оставаться незамеченным.

— Так, и ты говоришь, что всё произошло сегодня? Два таких инцидента за один вечер? — Фред издал утвердительное “угу”. Было слышно, как Артур начал что-то писать в блокноте и через пару мгновений продолжил.

— Несмотря на неоднозначное совпадение, не стоит себя накручивать раньше времени. Но я вынужден поддержать Кэтрин: такую череду происшествий нужно изучить и доказать, что они друг с другом не связаны, либо убедиться в их взаимосвязи и предпринять соответствующие меры. — Уверенно и профессионально сказал Артур, но потом интонация изменилась на строгую и не терпящую возражений. — Слушай теперь меня очень внимательно, Фредерик. — Артур сделал секундную паузу.

— Пока я не разобрался в этом деле, вы все должны соблюдать правила безопасности: нельзя гулять по одиночке, домой следует возвращаться по освещённым и людным маршрутам, с собой необходимо носить сигнальные артефакты, я вам их дарил и новые привезу в воскресенье. Самое главное — вы всегда должны знать, кто и где находится. Не забывайте предупреждать друг друга даже о самых простых вещах, будь то поход в продуктовую лавку или аптеку. — Зная брата, Артур намеренно утрировал некоторые пункты, иначе Фред мог легкомысленно отнестись к такой перестраховке. — Ты меня понял? Ты сможешь чётко и ясно донести эти правила до Кэтрин и племянников? — С Фредериком в таком тоне брат не говорил уже много лет, Фред проникся серьёзностью ситуации и заверил, что всё понял и сразу же после звонка пойдёт докладывать семейству про меры безопасности. На том и закончили телефонный разговор.

Фред сдержал обещание и не просто поделился итогами разговора с Артуром, но и проявил непривычное качество — настойчивость. Добился, что даже своенравная Лизи приняла новые правила и усиленную личную безопасность восприняла с пониманием, а не с протестом. Александр, в свойственной ему манере, отнёсся к сказанному с практической заинтересованностью: он тут же предложил улучшить сигнальные артефакты у мастера для большей надёжности.

Когда всё было сказано и сделано, Кэтрин подошла к Фреду. Её глаза выражали одновременно благодарность и восхищение.

— Спасибо, что ты всегда рядом и готов меня поддержать, — тихо сказала она.

Фред обнял её, чувствуя, как в этом моменте сосредоточено всё: её тревога, любовь, доверие.

— Мы справимся, — твёрдо ответил он.

***

Абсолютно другие эмоции царили в кабинете главного инспектора. Артур вылил себе в чашку остатки чуть тёплого кофе и заварил ещё чайник. Ночь будет долгой. Он ходил по кабинету и злился. Нет, не так, был в ярости. За свою семью он готов порвать любого, и хоть внешне он производил впечатление самого спокойного и рассудительного человека, а годы работы в полиции должны были выжечь или притупить многие чувства, но сейчас ему приходилось собирать по крупицам внутренние силы, чтобы привести мысли в порядок. Он старался глубоко вдыхать насыщенный аромат кофе и только на нём держать фокус. Начал прокручивать события с самого начала.

Интуиция подавала тревожные звоночки ещё в прошлое воскресенье за обедом. Из того, что рассказал брат сегодня, дело вырисовывалась потенциально опасным, но пока вне ведения полиции. Максимум, на что можно рассчитывать — кража сумки племянника, но это скорее всего никуда не приведёт. А ещё слежка за Лизи, и у Кэтрин странный клиент… Всё-таки влипли любимые родственники по самые уши. Можно было предположить, что появилась третья, а может даже четвертая заинтересованная сторона. Интеллигентам вроде Фредерика и племянников, которые элементарных принципов самообороны не знают, это дело не по зубам. Нужен план.

Артур сел за рабочий стол и начал методично перебирать в голове все вопросы требующие внимания и ответов. Достал блокнот в кожаном переплёте и сделал запись:

“Во-первых, проверить личность Роберта Пирса. Запросить все возможные данные: адрес, биографию, всё, что есть.”

Записывая первый пункт, Артур думал о том, что, если этот человек сумел так ловко попасть на приём к Кэтрин, значит, он либо очень убедителен, либо крайне настойчив, а возможно, просто пользуется связями. Поэтому нужны любые детали, которые могут пролить свет на его настоящие намерения. Утвердившись в своей мысли, Артур продолжил запись:

“Во-вторых, кража сумки у Александра. Перехватить дело, передать толковому следователю. Выяснить: нужна была просто сумка или охота была за чертежом.

В-третьих, поднять криминальные сводки про Корнер-Хаус. Проверить легенды.

В-четвёртых, приставить к родственникам надёжного человека для защиты.”

Артур постучал кончиком карандаша по блокноту и задумался:

“Нужен талантливый, преданный, который бы докладывал об успехах на ежедневной основе… Картэ! Единственный вариант — Кристиан Картэ. Но согласится ли он? Всё таки на прямую к рабочим обязанностям эта просьба не имеет отношения. Завтра вызову его в кабинет на разговор и всё разузнаю.”

Записав имя в блокнот, Артур удовлетворённо закрыл его, расслабил плечи, облокотился на спинку кресла и выдохнул. Семья была его слабой и сильной стороной одновременно. Сейчас ему предстояло не просто защитить их, а сделать так, чтобы они даже не почувствовали всю глубину нависшей угрозы.