Миры Создателей. Вик и Софи. Часть 1

Александра Мазз

Для Вика и Софи у судьбы заготовлен уже свой, исключительный подарок, но смогут ли они оценить его по достоинству, когда преградой на их пути станут два, таких близких и далеких, Мира? Сможет ли юный парень исполнить свое предназначение или пожертвует всем ради любви? На что готова пойти влюбленная девушка, чтобы удержать свое хрупкое счастье? Ответ знает лишь безмолвная Вселенная, но она хранит тайны лучше, чем кто-либо…

Глава II. Вик

Гимназия

Всю ночь я не мог уснуть. Меня одолевали кошмары. В них пламя пожирало людей, отовсюду были слышны ужасные женские и детские крики. И этим пламенем был я. Я безжалостно и непрерывно убивал всех этих людей, моливших о пощаде и милосердии, а в конце всегда появлялось измученное лицо мамы, протягивающей ко мне руки. Я несколько раз просыпался в холодном поту и под утро решил совсем уже не пытаться уснуть.

Открытым оставался главный вопрос — принял ли всерьез вчера мое заявление о переходе в другую гимназию отец. В неопределенности я спустился к завтраку в столовую. Никого еще не было. Адита — наш повар и по совместительству управляющая прислугой расставляла столовые приборы и тарелки. Я включил телевизор и просмотрел сводку новостей по одному из местных каналов. Передавали резкое похолодание в нашем районе.

— Пора готовиться к зиме? — отвлек меня Лекс, усаживаясь напротив.

— Да, довольно непривычно после тропиков слушать о заморозках, — фыркнул я.

— Как спалось?

— Честно, паршиво, — признался я.

— Да, мне также, — устало вздохнул он.

В столовую спокойными и уверенными шагами вошел отец. Вид у него был нездоровый, казалось, он совсем не спал.

— Всем доброе утро, — низким голосом поздоровался он.

— Доброе, — ответил Лекс.

Я промолчал. Лекс с укором посмотрел на меня, изогнув бровь, но я лишь отвел взгляд в сторону. Адита подала завтрак и свежесваренный кофе. В середине нашей трапезы в столовую наконец спустился Стас и сел рядом со мной.

— Итак, раз все уже в сборе я хотел бы поговорить о вашем обучении, — деловито начал отец. — Все документы уже находятся в 32-й гимназии, остались лишь небольшие формальности. Как я и говорил ранее, это общеобразовательное учреждение — самое лучшее в округе, со сложной и нестандартной программой обучения.

Я крепко сжал вилку в своей руке. Волна негодования прошла по моим мышцам, но мое лицо оставалось беспристрастным. За столом воцарилась тишина. После нескольких глотков кофе, отец продолжил:

— Но если вы захотите обучаться в 6-й гимназии, я возражать не буду. Мой помощник проведет все необходимые изменения.

На лице Стаса я заметил удовлетворенную улыбку, направленную в мой адрес.

— Спасибо, папа! Мы с Виком очень хотели бы учиться в гимназии, в которой училась мама! — радушно поблагодарил отца он.

— Я, пожалуй, буду придерживаться первоначального плана. Лучшая школа — для лучших, — самодовольно произнес Лекс.

— Раз мы все прояснили, увидимся за ужином, — сухо ответил отец, вставая из-за стола. — Я дам необходимые указания. Григорий развезет вас по учебным заведениям. Удачного дня.

— Спасибо! И тебе папа! — крикнул вдогонку уходящему отцу Стас, а затем обратился к брату: — Лекс, почему ты не хочешь учиться с нами в одной гимназии?

— Я не хочу растерять свое большое будущее в погоне за призраками, — иронично произнес он.

— Даже провал экзаменов не лишит тебя возможности работать у отца, — заметил Стас.

— Я хочу быть среди лучших. Ты вряд ли меня поймешь, — надменно посмотрел на брата Лекс.

— Доедай быстрее, — обратился я к Стасу. — Мы из-за тебя опоздаем в первый же учебный день!

— Машина подана, — оповестил нас Григорий, возникший ниоткуда.

— Мальчики, вот возьмите! — всучила всем нам небольшие свертки Адита. — Перекусите в школе. Это ваши любимые сэндвичи с тунцом.

— Спасибо, Адита! Спасибо, — с лаской отозвались мы поочередно.

Адита была отличным поваром, а по жизни заботливой и добродушной женщиной. Мы воспринимали ее как члена нашей семьи. У нас она работала уже около десяти лет и побывала не в одной стране, разъезжая с нами. Мы выросли на ее глазах, и она любила нас как своих детей, которых у нее не было.

Я аккуратно положил сверток в свою сумку и, поторопив в очередной раз Стаса, направился к автомобилю у входа.

— Кому-то пора завязывать с анаболиками, — шутливо произнес Стас, оттесняясь от Лекса, когда мы уже находились на заднем сидении «бэнтли».

— Нам просто уже пора ездить на разных машинах, — недовольно ответил тот.

— А лучше на своих отдельных, — мечтательно произнес Стас.

— Да уж, скорее бы.

— До вашего совершеннолетия осталось всего пару месяцев. Отец не говорил какие машины вам подарит? — поинтересовался Стас.

— Нет. Я думаю, что это неважно. Так или иначе, они будут самые дорогие и безопасные, — уверил брата Лекс.

— Разумеется, — ответил с ноткой недовольства в голосе я. — Наше мнение неважно в этом вопросе.

Стас и Лекс переглянулись и снисходительно уставились на меня.

— Что? — с невинным лицом спросил я. — Я лишь поддерживаю беседу.

Братья продолжили обсуждение машин, а я пустым взглядом уставился в окно. Наша школа располагалась ближе гимназии Лекса, потому нас со Стасом высадили раньше. Лекс попрощался с нами со словами «Удачи, неудачники!» и с самодовольным видом закрыл дверь.

— Хоть вы и двойняшки с Лексом, но мне иногда кажется, что нам его подбросили! — посмеиваясь, произнес Стас.

— Знаешь, мне тоже, — согласился я.

Итак, мы стояли перед зданием 6-й гимназии. Большое двухэтажное здание со всех сторон окружали кирпичные колонны со вставленными между ними коваными прутьями черного цвета. Над входом была вывеска: «Добро пожаловать к знаниям», а под ней величественно располагались ворота из тех же черных прутьев, но уже большего диаметра и с круговым рисунком. Мы прошли сквозь них и очутились на просторной заасфальтированной площадке. Мимо нас то и дело пробегали ученики с массивными рюкзаками, а вокруг стоял невероятный гул от звонких юношеских голосов. Пройдя через колонну этих воплей, мы со Стасом вышли к широкой лестнице, ведущей к входу здания. Кучка старшеклассников, весело что-то обсуждавших, развернулась к нам лицом и с неприкрытой враждебностью устремила к нам свои взоры. Меня всегда напрягали такие взгляды, и я начинал тосковать по Азии, где все тебя встречали радушно и с улыбкой, впоследствии создавая вокруг тебя окружение позитивно-настроенных людей. Здесь же сразу видно было, что теплого приема мы не получим. Поднявшись по ступенькам, я и Стас вышли к парадным дверям, где сидел скучающий в одиночестве охранник.

— Ваши пропуска, молодые люди, — деловито попросил он, когда мы уже намеревались войти в здание.

— Мы первый день здесь, нам нужно попасть к директору, — пояснил я.

— Ольга Петровна! — окликнул он стоящую неподалеку женщину средних лет. — Проводите, пожалуйста, этих ребят к Александру Анатольевичу.

— О, это наши новенькие ученики? — наиграно ласковым голосом произнесла она, осматривая нас с ног до головы. — А меня никто и не предупредил о вашем появлении. Вы явно не из наших краев!

— Мы недавно сюда переехали, — учтиво пояснил Стас.

— Следуйте за мной, — сказала она и повернула за дверью в направлении длинного коридора.

Ее розовые туфли на небольшом каблуке звонко постукивали по напольной светлой плитке, а уверенная походка выдавала значимость ее персоны в данном заведении. Правда, проходящие мимо люди, по какой-то причине отстранялись от нее и бросали косые неодобрительные взгляды. Я задумался о том, есть ли вообще в этой гимназии добродушные люди.

— Тут что все ходят в форме? — еле слышно спросил меня Стас.

— Очень надеюсь, что нет, — озабоченно осмотрел я местных школьников, выпучивших на меня свои любопытные глаза.

Повернув налево, мы очутились у кабинета с вывеской «Директор Гимназии — Ситов Александр Анатольевич». Женщина, приведшая нас, постучала несколько раз в дверь кабинета, затем сразу же открыла ее и, пропустив нас вперед, плотно закрыла за собой.

— Александр Анатольевич, я привела к вам, как мне сказали, новых учеников, — словно ее этот факт задевал, произнесла она.

— Доброе утро, Ольга Петровна. Ребята, здравствуйте! — с интересом посмотрел на нас со Стасом мужчина сорока лет и довольно приятной наружности. Его темные волосы с проседью, слегка прикрывавшие высокий лоб, были аккуратно зачесаны набок, на переносице красовались добавляющие солидности очки в широкой оправе. Он казался уверенным и мудрым, от него исходило чувство надежности.

— Здравствуйте, — поздоровались мы.

— Я — директор этого учебного заведения. Как вы уже поняли, меня зовут Александр Анатольевич, — кротко улыбнулся он нам с братом, а затем обратился к женщине: — Ольга Петровна, я не успел вас предупредить, так как сам недавно узнал о мальчиках. Это Станислав и Виктор Киливские.

Женщина удивленно изогнула одну бровь и еще раз, более пристально, осмотрела нас с ног до головы. Мне стало как-то не по себе. Складывалось ощущение, что у них новые ученики появлялись крайне редко.

— Обговорим все детали после обеда, а сейчас я хотел бы поговорить с ребятами об их учебной программе в нашей гимназии, — произнес он, огибая стол и давая женщине время покинуть кабинет.

Когда мы остались с ним наедине он продолжил:

— Михаил, сегодня огорошил меня утренним звонком и новостью, что вы собираетесь здесь учиться, поэтому я еще не успел подготовить все необходимое. Я рад с вами познакомиться! — искренне улыбнулся он своей белоснежной улыбкой. — Не думал, что когда-нибудь еще увижу этот пронзающий взгляд.

Мы со Стасом переглянулись в замешательстве.

— Я знал вашу маму, Роксану, мы вместе учились, у вас ее глаза, — пояснил он, с небольшим сожалением в голосе. — Так кто из вас Станислав, а кто Виктор? — чуть погодя, спросил он.

— Я — Виктор, — представился я.

— А я — Стас, — ответил брат.

— Отлично, — потер ладоши он. — Ты, Стас, пойдешь в 9-й «Б» класс с уклоном в гуманитарные науки, а ты Виктор в 11-й «А» класс — физико-математический. Вход в наше учебное заведение осуществляется строго по пропускам, которые обязательно нужно носить с собой, всегда. Правда, ваши еще не готовы, но я скажу на охране, чтобы вас внесли в список по фамилии с вашим фото, и вы какое-то время сможете проходить без проблем. Пропуска вам выдадут завтра. Что касается основных правил поведения, вы я думаю, и так все знаете, расскажу лишь особенности наших. Гимназия настоятельно рекомендует всем ее учащимся носить школьную форму с отличительными знаками ее герба. Данное правило не распространяется лишь на учеников выпускного класса, к их большой радости. Они добились этого у главного ученического комитета в прошлом году, теперь не могут нарадоваться, периодически появляясь в эксцентричных нарядах. Надеюсь, от вас я этого не увижу, — многозначительно посмотрел он на нас, а затем продолжил: — Обязательным условием является ношение формы по государственным праздникам и общегородским мероприятиям, проходящим в школе. По пятницам и выходным дням разрешен свободный стиль в одежде. Форму вам выдадут сегодня по окончании учебного дня.

Я заметил каплю разочарования на лице Стаса. Да, идея о форме меня самого не радовала. Хорошо мне не придется ее носить.

— А у вас учатся и в выходные? — покосился на него Стас.

— Иногда бывает ставят дополнительные занятия по субботам, в основном для провинившихся и отстающих учеников, — пояснил директор.

— Понятно, — совсем сник брат.

— Кстати об этом, — продолжил мужчина. — За проступки и неподобающее поведение на уроках, а также в пределах гимназии, к провинившимся применяются дисциплинарные меры в виде физических подсобных работ на территории заведения и работа над ошибками с отстающими учениками младших классов. Конечно, это все после подробного и досконального обсуждения проступка со мной и родителями ученика. Подробное описание правил поведения в гимназии вы найдете на этих страницах, — указал он на небольшие папки в углу стола, — возьмите себе по экземпляру, внимательно прочтите и принесите завтра подписанные.

Мы со Стасом взяли по одной папке и положили в сумки.

— Это ваше расписание занятий на этой неделе, — вручил директор нам по листку бумаги. — Основное табло с расписанием расположено в главном холле на стене здания.

Прозвенел звонок на урок.

— Ах да. У нас введена система трех звонков. Первый звонок извещает вас о том, что нужно идти на соответствующее занятие. Второй звонок призывает вас занять свои места в классе. А третий звонок сигнализирует о начале учебного урока. После третьего звонка учитель вправе вас не впускать. Некоторые стабильно пользуются этим правилом, так что будьте внимательны, — предупредил он. — Разница между звонками — одна минута, поэтому давайте поторопимся, чтобы успеть завести вас в класс.

С этими словами он встал и указал нам следовать за ним. Мы обогнули несколько колонн, поднялись на второй этаж и зашли в первый от лестницы кабинет слева.

— Вот твой класс, Стас, — обратился Александр Анатольевич к моему брату и затем открыл дверь.

Перед нами сидело несколько звеньев одинаково одетых подростков. Стас беспомощно посмотрел на меня и прошел вместе с директором в центр класса.

— Ребята, все познакомьтесь со своим новым одноклассником! — бодрым голосом произнес тот. — Его зовут Станислав Киливский, прошу вас принять парня в свой дружный коллектив!

Стас со всеми поздоровался и занял место за партой в конце класса. Своей нетипичной одеждой он существенно выделялся среди сверстников в форме. Директор, обговорив некоторые детали с учительницей, попрощался и вернулся ко мне.

— Что ж Виктор, осталось устроить тебя. Хочу сразу предупредить, что твой класс не такой дружелюбный, как у младшего брата. Но я думаю, ты сможешь построить хорошие отношения с большей его половиной, я прав? — внимательно посмотрел на меня он.

— Я постараюсь, Александр Анатольевич, — кивнул я.

Прозвенел второй звонок, и мы ускорили шаг.

— Вот мы и пришли, — сказал он, открывая очередную дверь.

Я зашел вслед за ним, и предо мной предстала совершенно иная картина, нежели пару минут назад. Класс пестрил разнообразными персонажами и представителями определенных культурных течений. Здесь были: и поклонник джаза с длинными дредами на голове в одежде на размер больше, и типичные блондинки в одежде розовых оттенков, и парни-спортсмены в тренировочных костюмах, и кто-то смешанный от разных стилей. Неожиданно, в центре класса я увидел необыкновенно-глубокие сияющие зеленые глаза, принадлежавшие уже знакомой мне рыжеволосой девушке. Софи… Я прослушал все, что говорил директор, поглощенный магнетизмом ее взгляда. К действительности меня вернуло легкое касание плеча рукой директора, он немного наклонился и тихим голосом приободрил:

— Зато тебе повезло с руководителем, ты в надежных руках.

Затем он вышел из кабинета. Прозвенел последний звонок, и учительница указала мне на место в левом ряду в конце класса. Когда я, не торопясь, направлялся к своей парте, Софи окинула меня удивленным взором. Я едва заметно с ней поздоровался, и она кротко улыбнулась в ответ. Мое место было позади нее, наши парты находились по-диагонали.

Внезапно дверь в класс распахнулась, и в помещение ввалилось еще несколько учеников. Среди них была уже знакомая мне загорелая брюнетка.

— Последний раз я разрешаю вам войти, — пригрозила им учительница и указала занять свои места.

— Спасибо, Анна Андреевна, — поблагодарила ее Кати и заняла свое место справа от Софи.

Девушки что-то эмоционально обсудили, а спустя пару секунд Кати обернулась ко мне и помахала рукой. Я помахал ей в ответ. Она выглядела довольно дружелюбной, в отличие от своей соседки. Я с осторожностью наблюдал за движением рыжих волос в течение всех 45 минут, но так ни разу и не удосужился ее внимания. Кати же то и дело бросала на меня короткие взгляды и мило улыбалась. После окончания урока они обе поспешно направились к выходу и быстро смешались с толпой в коридоре. Казалось, они хотели избежать встречи со мной, только у меня не было объяснения почему. Я посмотрел следующий в своем списке предмет. Физика. Физика — была одной из моих любимых дисциплин. По ее тематике я прочел множество литературных и научных изданий, несколько из которых хранил и перевозил с собой при смене места жительства. И мне льстил тот факт, что в какой бы школе я не учился, в классе физики я всегда был лучшим учеником.

По дороге к своему кабинету я наткнулся на брата.

— Вик, я уже серьезно не рад, что мы сюда поступили! — возмущено констатировал он. — Эти дружелюбные ребята — какое-то восстание машин. Я сойду с ума!

— Здесь есть дружелюбные ребята? — с долей скептицизма спросил я.

— Ты не поверишь, но все они собрались в моем классе! — изобразил безумную гримасу он.

Я по-товарищески похлопал его по плечу и улыбнулся:

— Ты справишься с этим, брат. Я в тебя верю!

Стас хотел что-то возразить, но кто-то из сверстников выхватил у него из рук листок с расписанием и навязался помочь найти следующий кабинет. Я помахал рукой брату, который одними губами прошептал «Помоги мне!» и пошел дальше.

Физика прошла для меня довольно скучно. Тему, которую мы разбирали на уроке я уже проходил в своей прошлой школе, да и мой преподаватель с большим энтузиазмом ее объяснил, чем этот новый. Потому я почти не слушал, что он рассказывал у доски, лишь изредка записывая направление его мысли.

В моменты, когда на уроках мне становилось скучно, я рисовал. Мне нравилось придумывать новые механизмы и варианты осуществления тех или иных действий с помощью техники и технических приспособлений. Я не раз задумывался о том, чтобы после школы пойти учиться на инженера-конструктора. В альбоме, который мне подарил Стас на 16-летие, уже насчитывалось около пятидесяти эскизов различных приспособлений и механизмов. Я давно мечтал перенести их с бумаги в жизнь, но пока не знал каким образом. Я надеялся, что в будущем, когда научусь переносить задумки в материальный мир, создам что-нибудь полезное и необходимое современному миру и стану уважаемым изобретателем. Но об этом знал только Стас, отец не одобрил бы такой идеи. Он вообще не любил говорить о будущем, пресекая любые мои размышления на эту тему. Быть может, поэтому я перестал строить планы на годы вперед, ограничиваясь лишь несколькими месяцами. Возможно, отец рассчитывал, что все мы пойдем по его стопам и устроимся работать в его компанию, к деятельности которой я же не испытывал никакого интереса. Потому для меня было важным учиться на отлично и сдавать экзамены на высшие баллы: в случае нежелания отца финансировать мою учебу в университете на той специальности, которая мне будет по душе, я смог бы поступить по проходным баллам и учиться на стипендии.

За своими размышлениями я и не заметил, как закончился урок. Пока я записывал домашнее задание, Софи со своей подругой опять поспешно скрылась в неизвестном направлении. Становилось очевидным, что со мной она общаться не хотела.

Следующим по расписанию уроком должна была быть алгебра. Я решил сразу направиться в нужный мне кабинет и дождаться начала занятия там. По моим наблюдениям ребята в этом классе не очень тянулись к знаниям. Их больше заботили какие-то личные проблемы и отношения, они то и дело перекидывались записками и перешептывались на задних рядах. Для меня это было непривычно. В моей школе все ученики всегда соблюдали строгую дисциплину во время урока, знания для них были роскошью. Здесь я увидел обратную ситуацию, и это немного раздражало.

В конце урока, где-то за пятнадцать минут до звонка, учительница дала небольшую контрольную работу. Задания для меня были простыми, я такие примеры решал за пять минут. Быстро написав решения, я отложил листок в сторону. Остальные ученики сидели с видом глубокой задумчивости, кто-то вообще с удивленным выражением лица. Я решил сдать работу по звонку, не хотел выделяться на фоне остальных, но мои планы внезапно разрушили.

— Молодой человек! — бросила в мою сторону через мутные круглые очки пристальный взгляд преподавательница. — Да, вы, Виктор, кажется.

— Да, — отозвался я и стал объектом всеобщего внимания.

— Вам что-то не понятно? Вы еще не проходили данные примеры? Вы можете мне сказать, я помогу, если вы не знаете, как решить задачи, — деловитым тоном предложила она.

— Спасибо за предложение, но мне не нужна помощь, — как можно вежливей попытался ответить я.

— Тогда почему вы сидите без дела? — иронично спросила она.

— Ээээ, — все с интересом смотрели в мою сторону, даже Софи бросила на меня озабоченный взгляд. — Я уже все решил, — ответил я после непродолжительной паузы и встал, чтобы передать свой листок с заданиями учительнице.

Она быстро прошлась ручкой по моим ответам и по окончанию проверки подняла на меня изумленный взгляд:

— Все правильно, молодой человек! У вас хорошие перспективы в этом классе!

— Спасибо, — ответил я, чувствуя большую неловкость и сверлящие глаза одноклассников.

— Можете быть свободны, — указывая на дверь, предложила она. — Для вас урок окончен.

— Хорошо, спасибо.

Я прошел к своему месту и, быстро убрав вещи в сумку, направился к выходу. Затылком я ощущал неприязнь всего класса. «Что ж, неплохое начало», — подумал я.

Прогуливаясь по пустым коридорам, я наткнулся на доску почета гимназии. Из старших классов было представлено несколько учеников, в том числе и Софи. Под ее фотографией было написано: «Мастер пера и голос молодости». Что бы это означало? Я сделал снимок и сохранил его себе на телефон. В этот момент на дисплее появилось сообщение от брата: «Встретимся в столовой на первом этаже, приходи один». С кем же я еще могу прийти?

Прозвенел звонок. Я не знал, где находится столовая, но быстро отыскал к ней путь, так как большинство учеников толпой направлялось именно туда. Заняв свободный столик, я стал высматривать брата. Через пару минут показался знакомый силуэт и привычная мне улыбка до ушей.

— Наконец-то! — как всегда, полный эмоций, подлетел Стас. — Эта гимназия — просто нечто! Ты бы видел моих одноклассников. Как они мне еще обед в класс не принесли, я не знаю. Ну все, что мне требовалось: книги, карандаш, ластик, линейка, чистый листок бумаги, все они мне дружелюбно одолжили. Это не класс — а миссионерский кружок какой-то!

— А ты что с собой ничего не принес?

— Это же первый день! Зачем мне брать с собой школьные принадлежности?! — удивленно посмотрел на меня брат.

— Поверь это лучше, чем всеобщая ненависть, — сравнил я.

— Что ты уже натворил?

— Ничего, просто решил контрольную раньше всех.

— Хааа, ты в ударе, брат! — похлопав меня по плечу, засмеялся он.

— Да, уж. Кстати, в моем классе учатся две наши знакомые.

— Не может быть! Что ж ты сразу не сказал. Выкладывай! — взбудоражился он.

— Да нечего пока рассказывать. Они меня избегают. Может, пойдем, возьмем чего-нибудь? Ты не голоден? — попытался перевести тему я.

— Да, давай возьмем. Безумно хочу овощного рагу! Надеюсь, тут такие готовят.

Мы подошли к очереди за едой и взяли подносы. Выбор блюд был небольшой, но выглядело все довольно аппетитно. Когда мы стояли у кассы я заметил в дверях столовой Софи. Она разговаривала с каким-то светловолосым парнем.

Мы сели за свой столик.

— Итак. Почему наши красотки тебя избегают? — спросил брат, уплетая гречневую кашу с грибами, вместо отсутствовавшего рагу.

— Сам задаюсь этим вопросом, — ответил я, изучая столик за который присела Софи.

За ним сидело шесть человек: четыре девушки, одна из которых была Кати и двое неизвестных мне парней. Софи казалась напряженной. Все вокруг вели какой-то оживленный разговор, но она не принимала в нем участие. Ее вид был задумчив, а взгляд отстраненным. Неожиданно наши глаза встретились, и мы оба поспешно отвернулись в сторону.

— Что с тобой? — спросил Стас.

— Ничего.

— Кого ты там увидел? — он обернулся и осмотрел зал.

Заметив Кати, он расплылся в широкой улыбке.

— Брюнетка!

— Стааассс, — попытался его успокоить я.

— Что?

— Не пялься на них, смотри в свою тарелку!

— Я хочу поздороваться, — решительно произнес он.

— У тебя еще представится такая возможность, давай не сейчас, — пытался удержать его на месте я.

— Хорошо, выловлю ее как-нибудь на перемене. Так она с тобой в классе учится? — пытливо посмотрел он на меня.

— Да. Я, правда, еще не до конца изучил расписание. Здесь какие-то предметы проходят в смешанных группах из разных классов.

— Хм. Значит она старше меня где-то на два года, — задумчиво произнес он.

— Да, и ты уж извини, но вряд ли она будет встречаться с малолеткой.

— Я — не малолетка! — ударил он меня в плечо. — Я выгляжу не намного моложе тебя!

— Хорошо, прости, — засмеялся я. — Но я лишь указываю тебе на факты.

— Факт есть лишь один, — утвердительно сказал он. — Она — красива, а у меня — безумное обаяние!

Мы оба громко засмеялись. Кати посмотрела в нашу сторону и, заметив меня и Стаса, помахала нам рукой. Затем она схватила Софи под руку, и быстро попрощавшись с остальными, направилась к нам.

— Мальчики, как я рада снова видеть вас вместе! — приветливо начала она, оказавшись у нашего столика. — Не против, если мы присядем?

Стас сиял как алмаз и галантно представил к девушкам стулья.

— Мы тоже рады вас снова видеть, — ответил он.

— Ты нас поразил! — обращаясь уже ко мне, восторженно сказала Кати.

— И Викторию Петровну тоже, — добавила сдержанно Софи.

— Да, давно уже никто так ее не радовал! — засмеялась брюнетка.

— Мой брат умеет удивлять, — ответил Стас.

Я скромно развел руками и улыбнулся.

— А в какой класс распределили тебя, Стас? — поинтересовалась Кати. — В «Б» наверное, гуманитарный? Там учится моя подруга, у нее не самая лучшая успеваемость, но учителя ее тянут из-за солидных взносов родителей.

Мы со Стасом переглянулись и после некоторого замешательства он ответил:

— Да, ты угадала. Я попал в гуманитарный класс.

— Я заметил, у вас тут на переменах играет музыка, — поспешил сменить тему я. — Довольно демократично.

— Да! — загорелась Кати. — Это мое детище! Ну, или наполовину мое. Мы с другом проталкивали эту идею с восьмого класса, и вот к завершению нашей учебы проект осуществился! — демонстративно взмыла руками в воздух она. — Неделю за аппаратной сидит мой друг Антоша, или ди-джей Тош, а другую неделю ставлю треки на переменах я.

— Вот это круто! А как твое прозвище? — с интересом спросил Стас.

— Я именую себя ди-джей Блан. Блан — это моя фамилия, — пояснила Кати.

— Ты — француженка? — удивился Стас.

Кати утвердительно покачала головой.

— Наполовину. Мой отец родом из пригорода Парижа.

— Невероятно! Я первый раз разговариваю с француженкой, — восторженно засмеялся Стас. — И на родном языке!

Софи молчаливо смотрела то на Стаса, то на меня. Казалось, между нами существует какая-то неловкость, но я не мог понять из-за чего.

— А песни по заявкам вы принимаете? — спросил он.

— Да, заявки принимаются постоянно. У нас в холле стоит специальный ящик, и по пятницам мы крутим песни, указанные в записках, опущенных в этот контейнер. Но, конечно же, существует и цензура, — поджав неодобрительно губы, ответила она.

— Здорово! Правда, Вик? В наших школах ничего подобного не было! — Стас больно пнул меня ногой под столом.

Видимо, он призывал меня принять участие в беседе.

— Да, это отличная затея, Кати, — одобрительно покачал головой я.

— Нам пора выдвигаться, скоро начнется урок, — посмотрев на часы, сказала Софи.

Мы все встали из-за стола и попарно направились к длинному коридору, ведущему к лестнице. Я шел слева впереди, заняв место рядом с Софией. Кати и Стас шли позади нас и что-то бурно обсуждали. Мне хотелось тоже о чем-нибудь поговорить с Софи, но темы для беседы не шли в голову.

— Ты во всем такой умный, как в математике? — робко поинтересовалась Софи.

— Эммм, почти, — ухмыльнулся я.

— И в чем же ты не так хорош? — в ее голосе почувствовалась уверенность.

— Вот так сразу, хочешь узнать все мои слабые стороны? — подтрунивал я.

Софи застенчиво улыбнулась.

— Ну, скажем так: я не умею строить нормальные отношения с людьми.

— Да? — удивилась она. — А по тебе и не скажешь…

— А что скажешь? — мне было интересно, что она обо мне думает.

— Что ты притягиваешь людей, — ответила она, прикусив нижнюю губу. — Но при этом довольно трудно понять, о чем ты думаешь.

— Разве это плохо? Лучше быть открытой книгой?

— Не знаю, — пожала плечами она. — Но могу сказать точно, что половине класса ты не понравился, — продолжила она с сочувствующим видом.

— Надеюсь, ты не из их числа? — пошутил я.

— Нет, — улыбнулась она своей искренней улыбкой. — Нам с Кати ты кажешься хорошим парнем.

Софи заправила рыжие локоны за ухо. Ее голова была где-то на уровне моего подбородка, и я мог почувствовать свежий цветочный аромат, исходивший от ее волос. Я едва сдержался, чтобы не вдохнуть полной грудью. Хотелось сохранить этот запах. Эта девушка вызывала во мне все больше странных ощущений и желаний.

— Я польщен, — приложив руку к затылку, кротко ответил я.

— Но тебе будет не просто. У нас в гимназии, и на потоке в частности, есть довольно неприятные личности. Парни, так вообще любят задирать друг друга, — казалось, она переживает из-за этого.

— Я могу за себя постоять, — уверил ее я. — Но мне приятно, что ты беспокоишься.

— Я не… С чего ты?.. Я не, — растерянно пыталась возразить Софи.

— Да, я просто… Ну, ты так сказала… и я… — замялся вдруг я.

Между нами вклинились Стас и Кати.

— Нам вон в ту дверь, — указала брюнетка на дверь в конце коридора. — Еще увидимся Стас!

— Обязательно! — ответил брат, провожая ее глазами.

— Я догоню вас, — бросил я девушкам и повернулся лицом к Стасу.

— Не увлекайся чрезмерно этой девушкой, слышишь? — пытался добиться его внимания я.

— Это происходит не по моей воле, — с наигранной беспомощностью ответил он.

— Ты ее не знаешь.

— Вик, это как щелчок, раз — и ты уже в игре. И поверь мне, она тоже играет в эту игру, — расплылся в улыбке он.

— Эй, хватит летать в облаках! — я щелкнул пальцами у его глаз. — Когда она узнает, что ты учишься не в 11-м «Б», а в 9-м «Б» — все ваши игры закончатся. Я тебя предупреждаю, как друга и брата. Таким девушкам важно, что о них говорят и думают другие, а другие не поймут такие отношения. И ты окажешься в проигравших, а это больно.

— Не нужно меня оберегать, серьезно! — взбросил челку Стас. — Я уже достаточно взрослый, чтобы принимать решения самостоятельно. И я не врал по поводу класса, она спросила лишь про букву, про цифру речи не было.

— Она будет считать по-другому. Ты знаешь, что я прав. Подумай над моими словами, не бросайся в омут с головой.

— И это говоришь мне ты? Я же вижу, как ты смотришь на эту рыженькую! Ты сам уже давно в омуте! — насмешливо заявил он.

Прозвенел звонок на урок.

— Не неси чушь! Это совсем другое, — возразил я.

— Да? И почему? Моя девушка хотя бы свободна. А у Софи, насколько я помню, есть этот ночной водитель.

— Тебе пора на урок, да и мне тоже, — сказал я и, развернувшись, твердым шагом направился к своему кабинету.

— Подумай над этим! — крикнул мне вдогонку брат.

В моем сознании снова всплыла эта картина: Софи, сидящая на переднем сидении «лексуса», и парень, целующий ее в губы. Кто он? Любит ли она его? Как давно они вместе? Эти вопросы поселились в моей голове со вчерашнего дня. Вчера был насыщенный день, принесший мне кучу ненужных и двойственных эмоций. И все они для меня были в новинку. Мне нужно было время разобраться в своем состоянии и понять как вести себя дальше, но частично Стас был прав, по какой-то причине меня привлекала Софи. И хоть когда-то я дал обещание ограждать себя от романтических чувств к девушкам, мысль о том, что Софи близка с каким-то светловолосым парнем огорчала меня.

Последующие два урока пролетели незаметно, и я уже предвкушал завершение первого учебного дня. Стас заваливал меня смсками с расспросами о Кати и жалобами на скуку. В чем-то я его понимал, жизнь в Азии и здесь сильно отличалась, а в этом городе в особенности. Возможно, из-за преимущественно пасмурной погоды, а возможно, из-за разного менталитета людей. В целом, кроме учебы, заняться особо было нечем. Я обдумывал с чего бы мне начать, чтобы разузнать о маме и ее деятельности в гимназии и проектах, о которых я прочел в интернете. Возможно, директор сможет мне чем-то помочь…

— Вик, тебя можно отвлечь? — позвал меня приятный голос.

Я поднял голову и увидел неуверенное лицо Софи. Она нервно перебирала пальцами рук оборки на белоснежных рукавах своей кружевной рубашки.

— Да, конечно. Я немного задумался.

— На этом уроке нам нужно будет разбиться на пары, а Кати учится в другой подгруппе. И так как ты новенький, Марина Васильевна попросила меня ввести тебя в курс дела.

— Спасибо, я только за, — одобрительно кивнул я.

— На этом уроке нам нужно будет опознать горные и песчаные породы, а также провести несколько экспериментов на подтверждение их свойств. Вы что-нибудь подобное делали у себя в школе?

— Нет, но по описанию это довольно интересная работа.

— Это только по описанию, — кротко улыбнулась она.

Прозвенел третий звонок. Софи аккуратно села рядом, а затем поочередно разложила свои вещи на столе. Она казалась чрезмерно сосредоточенной. Я невольно улыбнулся. Все сорок пять минут она поясняла действия, необходимые совершить для того или иного эксперимента и ни слова не сказала не по теме. Я старался не вмешиваться в ее обучающий процесс, мне интересно было наблюдать за ней и слушать ее мелодичный голос. Несмотря на свою миловидную и в чем-то озорную внешность, она оказалась довольно рассудительной, начитанной и внимательной к мелочам. Все ее действия были взвешенными и четкими. Учитель объяснил бы все не так доходчиво, как объяснила она. Я был приятно удивлен.

— Мне кажется это — гранит, но нужно проверить это по седьмой таблице, — поглощенная работой, сказала она, обтирая рукой камень.

Мы оба потянулись за учебником и наши руки соприкоснулись. По моему телу словно пропустили электрический заряд, меня даже слегка бросило в жар. Софи резко убрала руку и выронила камень из другой. Но я еще несколько секунд ощущал прикосновение ее теплой и нежной кожи. Уверенность моей соседки испарилась, она растерянно пожимала пальцы в ладонях, стараясь не смотреть мне в глаза.

— Извини, давай ты, — как можно непринужденней обратился к ней я, придвигая учебник географии.

— Лучше ты, — отодвинула она его обратно, и добавила со смущенной улыбкой: — Я весь урок все делаю сама, нужно и тебе принять участие.

Я открыл учебник и стал листать до нужной мне таблицы, сердце мое еще бешено колотилось. Я корил себя за такую реакцию, ведь в том, что произошло, не было ничего особенного. Но все внутри меня будто всколыхнулось, и еще несколько минут я испытывал неловкое волнение при общении со своей соседкой. Правда, под конец задания мы снова вернулись к тем ощущениям, что наполняли нас в начале работы. Собранности в нужной ситуации и мне и ей было не занимать. После того как работа была выполнена мы сдали тетрадки и вышли из класса.

— Ты — хороший напарник, — удовлетворенно похвалила она.

— У меня был хороший учитель, — сделав поклонный жест, ответил я.

— Спасибо, — с легким румянцем на щеках, произнесла Софи.

— Ты давно учишься в этой гимназии? — поинтересовался я.

— Мы с семьей приехали сюда около пяти лет тому назад, до этого часто меняли место жительства. Мой папа — военный.

— Оо, значит, у нас есть с тобой много общего, — улыбнулся я. — Оставленные дома, друзья, школы. Мы тоже часто переезжали.

— Сочувствую тебе, — с ноткой грусти произнесла она.

— Почему?

— Ну, это паршиво: оставлять друзей, менять компанию общения, особенно когда плохо получается строить отношения с людьми, — с сочувствующей гримасой пояснила Софи.

— Ты об этом, — усмехнулся я. — Я приспособился, тем более у меня есть братья. С ними скучно не бывает.

— Братья — это хорошо, — задумчиво произнесла она. — А у меня есть Кати. Она мне как сестра. Не знаю, чтобы я без нее делала.

— Ты одна в семье?

— Нет, у меня есть старший брат. Но мы не общаемся.

На лице Софи проскользнула тень сожаления. Мне захотелось как-то приподнять ей настроение.

— Я могу поделиться с тобой одним из своих братьев, если хочешь.

— Спасибо, но мне с головой хватает Кати, — рассмеялась она. — Она бывает такой энергичной, что даст фору двоим.

Приятно вновь было слышать ее чудный смех и видеть горящий румянец на щеках. Это невольно вызвало у меня улыбку.

— Кстати о братьях, — указала на лестничную клетку она.

К нам на всех порах несся Стас. В руках у него была наша с ним верхняя одежда и какой-то объемный пакет.

— Вик, я встретил секретаршу директора, она передала нам форму. Так что мы свободны и можем покинуть наконец-то эту гимназию! — протараторил он.

— Слава богу, нам не нужно ее носить каждый день, — с облегчением сказала Софи.

— Это точно, — многозначительно посмотрел я на Стаса.

Тот сделал вид будто не понял моего намека.

— Я позвоню Кати, узнаю, скоро ли она, — сказала Софи и отошла в сторону.

— Я предупредил Григория, он заедет за нами через 15 минут. Лекса заберет отец.

— Как это мило с его стороны, — съязвил я.

Стас закатил глаза. Он не разделял моего отношения к отцу, но с некоторых пор перестал рьяно меня переубеждать.

— Кати немного задерживается, — повернувшись к нам, сказала Софи. — Вы как, уже уходите?

— Нет, мы думали еще немного прогуляться по территории, — слукавил я. — Может, составишь нам компанию?

— Я? — она немного замешкалась.

— Да, — испытывая небольшую неловкость, кивнул я. — Покажешь нам, что и где у вас тут находится, — обрисовывал руками в воздухе я.

— Ммм… ну хорошо, — покачиваясь на своих каблуках, согласилась она. — Я подойду через пару минут, только заберу свою куртку из раздевалки, — прикусив нижнюю губу и потирая ладони о свою юбку, ответила она, и уже направилась было за вещами, но неожиданно развернулась и добавила: — Встретимся на улице.

— Да, давай, — знакомое уже мне странное волнение наполнило мою грудь.

Софи мило улыбнулась и поспешно скрылась из виду.

— Это было довольно мило, — едва сдерживая смех, произнес Стас.

Я почесал затылок и, слегка толкнув его в плечо, направился к выходу.

— Прогуляемся по территории? — поравнявшись со мной, вопросительно посмотрел на меня он. — Здесь же нечего смотреть!

— Ты ошибаешься, — сказал я и повел его на улицу.

— Смотри! — указал я на пристроенное здание желтого цвета, когда мы обошли стоянку. — Этот корпус создала наша мама. Правда, в настоящее время он не используется по назначению.

Стас изучающее осмотрел двухэтажное здание из желтого кирпича и, сделав пару шагов, приложил руки к его стенам.

— Это так необычно! — повернувшись ко мне, сказал он. — Я как будто уже был здесь, на этом самом месте.

— Дежавю?

— Ага, — кивнул он. — Очень странно!

— Давай вернемся на стоянку? — предложил я, заметив Софи, прогуливавшуюся среди припаркованных машин.

— Давай, — все еще заворожено смотревший на стену, отозвался Стас.

— Вот вы где! — заметив нас, облегченно выдохнула Софи. — Я уж думала вы уехали домой.

— Мы осматривали местность, так сказать, — ответил я.

— Тут особо нечего смотреть, если честно, — пожав плечами, проинформировала она. — Вон там футбольное поле и тренировочные площадки, а там наша школьная оранжерея, — указала она. — Все остальное — это дорожки, тропинки и подсобные здания.

— А ты знаешь что-нибудь об этой пристройке? — указал я на место, откуда мы только что пришли.

— Да, это когда-то была школа-интернат для детей-сирот, но она уже давно закрыта. Говорили, что вся программа финансировалась какой-то богатой дамой, и та, судя по всему, передумала вкладывать деньги или случилось что-то еще, точно не знаю, — пожала плечами она. — В итоге школу прикрыли и с того момента эта часть здания не используется.

— Странно, вроде бы здание в хорошем состоянии, — удивился я. — Не похоже, что его никак не используют.

— Да, вообще об этом здании ходило много всяких странных историй.

— Да? Каких? — с интересом включился в беседу брат.

— Говорили, что дети, которые здесь обучались, были не совсем нормальными, кто-то даже утверждал, что они и сиротами не были, — таинственно произнесла она. — По слухам, в здании произошло несколько несчастных случаев, один мальчик погиб.

— Ого, а можно где-то об этом узнать поподробней? — мне было безумно интересно разузнать все.

— Ну, это же только разговоры, не думаю, что они завязаны на каких-то фактах, — усомнилась Софи. — Но если ты так интересуешься историей, я могла бы допустить тебя к архиву школьной газеты. Я — наш главный корреспондент и имею туда постоянный допуск, — с гордостью указала на себя она.

— Буду очень тебе благодарен, — кивнул я.

— Спасибо за краткий экскурс, — поблагодарил Стас.

— Не за что, — улыбнулась она. — Кстати, как вам первый учебный день?

— Пойдет, — ответил я. — Надеюсь, дальше будет сложней, иначе я стану засыпать на ваших уроках.

— Ты самоуверен! — возмутилась она.

— Не считаю это плохой чертой характера.

— Еще бы, — одобрительно покачала головой она.

— А я надеюсь, что будет немного теплее, — сказал слегка озябший Стас.

— Ты бы прикупил пару теплых вещей для начала, — посоветовала Софи, указав на его осенние кеды и куртку, — здесь все-таки не тропики.

— Спасибо, походу на сегодня это будет не последний совет, — недовольно ответил тот.

— Что это с ним? — недоумевая, взглянула на меня она.

— Не бери в голову, — отмахнулся я. — Вас с Кати кто-то заберет?

— Нет, мы с ней поедем вдвоем. Кати частенько подвозит меня до дома.

— У нее есть права?! — выпучив глаза, спросил Стас.

— Да, ей недавно исполнилось 18, — обыденно ответила Софи, покосившись на него.

— Значит она старше нас всех, — констатировал я, сдержанно улыбаясь брату.

— А когда тебе исполнится 18? — поинтересовалась у меня Софи.

— 16 января.

— Оу, совсем скоро, — заметила она. — А тебе Стас?

— Мой день рождения в августе, — нехотя, ответил тот.

— Значит у вас разница всего в восемь месяцев, но как тогда…

— София! — неожиданно раздался голос позади нас.

Мы трое обернулись. Голос принадлежал темноволосому парню высокого роста и спортивного телосложения. Казалось, я его уже видел в нашем классе.

— Ты теперь у нас работаешь экскурсоводом для новеньких? — ехидно спросил он.

— Чего тебе надо, Игорь? — раздраженно бросила она.

По ее реакции я понял, что к данному типу София не испытывала симпатию, скорее даже наоборот.

— Я хотел узнать, не видела ли ты Дэна сегодня, он пропустил тренировку.

— Он оформляет Визу с родителями.

— Ммм, точно, я и забыл, — лукаво посмотрел он в нашу сторону.

— Это все что ты хотел? — сухо спросила она.

— Может, тебя подвезти? — предложил парень.

— Нет, спасибо, я жду Кати. Мы вместе поедем домой.

— Странно просто, что ее до сих пор нет, — все никак не отставал он.

Этот парень уже раздражал и меня. Вся его манера поведения излучала пренебрежение, невежество и, на мой взгляд, еще недостаток ума.

— Что-то еще? — попыталась закончить разговор Софи.

— Намекаешь мне уйти? Хорошо, — нехотя ответил он, раскачиваясь на месте. — Вообще-то Софи, ты могла бы проводить время со своими настоящими друзьями вместо того, чтобы шататься с малознакомыми азиатами. Подхватишь еще какую-нибудь заразу, — язвительно бросил он.

— А ну-ка, повтори? — мгновенно закипел я и подошел к нему ближе.

— А у тебя что, слух отшибло? — вызывающе ответил парень.

— Еще пару слов и слух придется лечить тебе, приятель, — вступился Стас.

— А ты значит, ручная собачка этого умника? — указывая на меня, обратился он к Стасу.

— Ребята, успокойтесь, не нужно переходить на грубости! — попыталась встать между нами обеспокоенная Софи.

Я едва сдерживался, дабы не врезать этому типу по наглой физиономии. Мои кулаки уже чесались. Стас тоже был на взводе. Если бы не присутствие девушки, я бы давно разрешил эту ситуацию.

— Я лишь сказал, что они разносят заразу, и нормальным людям рядом с вами делать нечего. Поэтому, отойди от них, Софи, — резким движением перетянул на свою сторону ее он.

Она схватилась за его руку и быстро освободила свою. Было видно, что данное действие причинило ей некоторую боль. Это стало последней каплей моей сдержанности! Я с силой толкнул его в грудь, так что парень отступил на несколько шагов назад, и взглядом дал понять, что готов поставить его на место. Через пару мгновений он уже летел с кулаками на меня, и мы сцепились. Стас и Софи отступили в сторону. Одновременно с этим подошло несколько человек и окружило нас. Оказавшись зажатым между двоих по виду борцов, я старался вырваться, но попытки мои были тщетны. Перед моим лицом мелькала раздраженная физиономия Игоря, который бросал в мой адрес угрозы и проклятия. Стас стоял рядом со мной, пытаясь меня освободить, но его постоянно оттаскивали на недоступное к нам расстояние. Я уже приготовился принять удар и закрыл глаза, но удара не последовало. Я почувствовал у самых своих губ уже знакомый аромат цветов и свежести. Открыв глаза, я увидел практически вплотную, стоящую ко мне спиной, Софи.

— Остановитесь! Вы сошли с ума? Хотите, чтобы вас исключили под конец учебы из гимназии? — пригрозила она.

Все внимательно за ней наблюдали. В ее голосе не было и толики неуверенности и кротости, которую я слышал до этого. Она излучала силу и твердость. Стас, стоявший рядом, резко отпихивал державших меня парней и когда ему это наконец удалось, отвел меня из центра круга в сторону.

— Что вы взъелись на этих ребят? Они ничего вам не сделали. Они такие же, как мы и ничем не отличаются, и уж точно не заразны! Расходитесь, нечего тут толпиться! — скомандовала Софи, а затем обратилась к Игорю: — Что ты вытворяешь, Игорь? Сколько можно уже ко всем цепляться? Или ты считаешь себя каким-то особенным, кому дано право кого-либо оскорблять? Да ты только и делаешь, что нарываешься на драки! Это ты чем-то болен! Сходи к мозгоправу, я уверена, что ему будет, чем с тобой заняться на годы вперед.

— Да пошла ты! Защищаешь всякий сброд, — бросил он и повернулся к нам. — А с вами мы еще увидимся, азиатики.

Во мне опять забурлила кровь, и я ринулся в его сторону. Софи все же успела меня остановить.

— Посмотрим, что на это скажет Дэн! — крикнул он, скрываясь за углом здания.

— Извини, я предупреждала, что у нас полно неадекватных ребят, — виновато произнесла она.

— За что ты извиняешься? Это этому придурку нужно извиняться перед тобой! — все еще кипел от злости я.

— Ну, просто он мой знакомый и не полез бы к тебе, если бы меня не было рядом.

— Поверь, он нашел бы другой повод. Я знаю таких ребят. Тебе не стоило вступаться! — недовольно сказал я.

— И что бы ты делал? — удивленно посмотрела она на меня.

В этот момент появилась Кати.

— Что происходит? — спросила она у Стаса, спокойно наблюдающего за происходящим, сидя на лавке.

— Да вот, наблюдаю рождение страсти, — шутливо ответил он.

— Оу, это интересно, — поддержала она и присела рядом.

— Я бы сам прекрасно справился с этими недоделанными придурками! — убеждал я Софи.

— Да уж, конечно, ты бы справился! Тебя бы просто избили на моих глазах.

— Ничего бы подобного не случилось! Я контролировал ситуацию.

— Неужели нельзя просто сказать спасибо? — недоумевая, произнесла она.

— Спасибо, но я справился бы сам!

Меня бесила мысль, что она думала, будто я нуждаюсь в чьей-либо защите. Я сильный парень и умею постоять за себя. Я бы нашел способ выпутаться из лап тех двоих придурков и показал бы этому Игорю, какой я азиат, азиатским боксом.

— Почему ты так остро реагируешь? Я лишь хотела вас защитить! — возмущалась Софи.

— Я в защите не нуждаюсь, поверь! Это я должен защищать тебя и своего брата! — выпалил я.

Софи замерла в недоумении, потом сделала глубокий вдох и выдох и более уравновешенным голосом сказала:

— В этом все дело? В том, что задето твое мужское самолюбие?

— Что?! — моему возмущению не было предела. — Дело в том, что ты считаешь, будто я бы этого не смог! А я могу еще и не такое! И меня бесит, что ты думаешь иначе и считаешь, что можешь защитить… меня!

— Ах, прости, что не дала тебе шанс показать себя в деле! Но я все же думаю, что проблемы решать нужно словами, а не кулаками! Ввязавшись в драку, ты был бы ничем не лучше Игоря! — презрительно бросила она.

Я в негодовании покачал головой. Почему она меня не понимает? И почему так злится на меня? Я повернул голову в поисках брата и увидел довольные и любопытные лица Стаса и Кати. Они вальяжно расположились на скамейке и, не скрывая интереса, наблюдали за нами с Софи. Для полной картины им не хватало только попкорна.

— Что вы делаете? — все еще пребывая в раздражении, спросил я их.

— Смотрим, — невинно ответил Стас.

— Вам что больше нечего делать? — поддержала Софи.

— Нет, — невинно ответила ее подруга.

— Поехали домой, — скомандовала София Кати.

— Григорий уже ждет нас минут семь, — заметил Стас и указал на «бэнтли» в двадцати метрах от парковки.

— У вас что, собственный водитель? — прыснув от смеха, спросила Кати.

— Ага, — с неким пафосом ответил брат.

— О, это очень самостоятельно, — съязвила Софи, показушно улыбнувшись мне при этом.

Затем она взяла под руку Кати и, резко потащила ее в противоположную сторону. Та лишь успела помахать нам на прощание. Я кипел от негодования. Проследив за их маршем к машине, мы со Стасом также направились к своей.

— Ты ее слышал, Стас? — обратился я к брату, когда мы уже сидели в машине. — Она нас защитила!

— Ну, вообще-то она права, — спокойно ответил брат. — Если бы она не вступилась, мы были бы втянуты в драку и, возможно, нас бы исключили из гимназии, судя по этим пунктам.

Стас перелистывал папку, которую нам сегодня вручил директор.

— Решил ознакомиться, на всякий случай, — пояснил он. — Так вот за драку и телесные повреждения учащемуся или сотруднику гимназии полагается исключение.

— Нас бы не исключили! Это завязал тот парень, — с сомнением возразил я. — А Софи не понимает всей ситуации.

— Скорее наоборот. Да и что ты взъелся? Тебя действительно задевает, что за тебя вступилась девчонка? — заискивающе посмотрел на меня брат. — Я бы на твоем месте был польщен. Она за тебя вступилась, хоть толком и не знает. Это говорит о том, что либо она — Мать Тереза и на стороне всех нуждающихся и обделенных, либо ты ей нравишься, и она не хочет, чтобы кто-то подпортил твое симпатичное личико!

Стас засмеялся. Его слова заставили меня задуматься.

— Думаешь, я ей нравлюсь? — пытаясь скрыть свою заинтересованность, спросил я у него.

— Определенно брат! — лукаво улыбнулся тот в ответ и отвернулся в сторону.

На какое-то время мы погрузились каждый в свои мысли. Я взвешивал все сегодняшние события и пытался расставить по полочкам свои ощущения от произошедшего. Но все было настолько сумбурно, что в конечном итоге я снова запутался и решил оставить самоанализ до лучших времен.

Меня насторожило молчаливое поведение брата. Это было не в его стиле о чем-то размышлять про себя. По большей части все беспокойства он изливал вслух и вообще любил поговорить.

— О чем ты задумался, Стас? — отвлек я его.

Он нехотя повернул голову, и я заметил толику расстройства на его лице.

— Думаешь, Кати действительно не будет воспринимать меня всерьез, когда узнает, что я младше ее на два с половиной года?

— Честно, Стас, я не знаю, — попытался уйти от ответа я.

— Но ты ведь говорил, тогда перед уроком, что когда она узнает, я останусь в проигравших. Значит, ты действительно думаешь, что у нас ничего не выйдет? — расстраиваясь все больше, говорил он.

Мне захотелось его поддержать и успокоить.

— Ты же знаешь мое мнение по поводу всех этих отношений и чувств. Я не верю в непредвзятость и исключительность одного человека к другому, в том, что каждому предназначен кто-то свой и существует любовь, за которую нужно бороться. Но ты не такой, ты мечтатель и не боишься впускать в свой мир людей и веришь во все то, во что не верю я. И я знаю, если ты не попробуешь, то будешь себя потом упрекать за трусость. Поэтому не думай о моих словах касательно этой девушки. Если ты чувствуешь, что у вас все получится — действуй и не бойся быть собой. Если она не глупая, то оценит все твои достоинства и не станет приписывать к недостаткам твой возраст, — закончил я, удивившись разыгравшейся во мне сентиментальности.

— Спасибо, брат! Ты мой самый лучший друг, — поблагодарил меня Стас, приобняв за плечи. — В тебе это тоже все есть: вера в людей, в преданность, в отношения, вера в любовь. Когда-нибудь ты осознаешь это, — в надежде посмотрел он на меня.

— Завязывай Стас, я сейчас расплачусь, — приложив руку к груди, шутливо парировал я.

Он толкнул меня в бок и засмеялся, вернув к себе прежнюю уверенность, но я знал, что он говорил серьезно. Я не был уверен, что мои убеждения когда-либо поменяются, но решил с ним не спорить в этот раз.

— Ну, так и что ты решил делать с Кати?

— Не буду пока ей ничего говорить, пусть узнает меня получше, — мечтательно ответил он.

— А как же форма?

— Придумаю что-нибудь.

Мы подъехали к нашему дому. На крыльце сидел озабоченный чем-то Лекс. Казалось, он дожидался нас.

— Что-то вы долго, — сказал он, когда мы поравнялись с ним.

— Решили немного осмотреть окрестности гимназии, — ответил я.

— Отец только что уехал, вернется через несколько дней.

— Как уехал? — спросил Стас. — Куда?

— По делам, в Лондон, — пояснил он.

— Почему он сам нам не сказал? — поинтересовался Стас.

— Вас не было, а он спешил. Срочное дело на работе.

— Отчего у меня всегда такое ощущение, будто ты знаешь больше, чем говоришь? — заметил я.

— Оттого, что у тебя богатая фантазия, Шерлок, — с насмешкой ответил Лекс, открывая нам парадную дверь и пропуская вперед.

Брат зашел за нами и, очевидно, не желая продолжать разговор, прямиком направился в свою комнату. Лекс никогда не давал прямых ответов. Это качество он унаследовал от отца.

— В последнее время Лекс какой-то странный, ты не находишь? — обратился ко мне Стас, когда мы остались одни.

— Возможно. Мне кажется, папа посвящает его в свои дела, связанные с компанией. С нами он вряд ли будет это обсуждать, — предположил я, обремененный теми же сомнениями что и младший брат.

— Он ведь даже порвал со своей последней девушкой, Зафирой, кажется. Я не помню момента за последние несколько лет, когда бы у него не было девушки.

— А ты ведь прав, я давно уже не слышу этих надоедливых звонков, и Лекс не делится очередными победами, — удивился я. — Да, с ним явно что-то происходит.

Как обычно в семь часов вечера мы поужинали в семейном кругу, поделились друг с другом впечатлениями от первого учебного дня и разошлись по своим комнатам. Я порылся в интернете в надежде узнать что-либо о таинственном корпусе, построенном моей матерью, но не нашел ничего нового. Последней инстанцией оставался архив школьной газеты. Но поможет ли мне с ним Софи после сегодняшнего инцидента? Скорее всего, она еще злится на меня. Надо будет извиниться перед ней завтра.

Я посмотрел на время, было почти одиннадцать часов вечера. Я решил зайти к Стасу перед сном и немного приободрить его. Когда я вошел он что-то переворачивал в шкафу.

— Эй, ты там клад, что ли, ищешь? Не разнеси этот антикварный шкаф! — шутливо предостерег я.

— Я ищу свою синюю рубашку, и, кажется, я ее забыл в Бангкоке, — показалась голова брата из-за дверцы шкафа.

— У тебя полно других рубашек.

— Эта была счастливая! В ней я выиграл кубок по экстремальному катанию в прошлом году и сдал экзамен по химии! А ты ведь знаешь, какие у нас с химией отношения, — ответил он, все еще копаясь в груде вещей за дверцей.

Я прошел вглубь комнаты, так чтобы было видно брата.

— Что за фигня на тебе одета? — рассмеявшись над его внешним видом, спросил я.

Стас крутился, оглядывая себя с ног до головы взглядом полной беспомощности. Тусклая темно-синяя гамма его брюк и рубашки убивали в нем всю индивидуальность, а безразмерная форма брюк придавала еще и комичности. Данный цвет также не шел к его лицу, как и фасон рубашки к его худощавому, но мускулистому телу.

— Ты тоже думаешь, что это убого? — в панике посмотрел он на меня. — Как я буду это носить каждый день?

Стас покрутился передо мной и разочаровано развел руками:

— Эта форма — полнейшая безвкусица!

— Это — форма? — я еще раз оглядел брата.

— Прикинь!

Стас обреченно плюхнулся на кровать.

— Я думал, что если не буду надевать этот свитер, — он достал вязанный синий кардиган в красную полоску, — и надену свою синюю рубашку, то будет незаметно, что я одет в форму, но нет! Это убожество ничем не скроешь!

Стас поднял ноги и вытянулся во весь рост на кровати, уткнувшись в подушку.

— А вообще, если присмотреться, то она не так уж и плоха. Ты привыкнешь к ней, — пытался хоть как-то приободрить его я.

— Я не хочу привыкать к этой робе! Я хочу носить свои вещи, эти мне не нравятся! — возмущался он.

— Вспомни Шанхай. Там мы все ходили в форме. И ничего, — настаивал я.

— Тогда мне было двенадцать! — завопил брат. — И единственным моим желанием было — кататься на роликах в парке!

— Что ты заладил как девчонка, — уже более строго произнес я. — Вся гимназия ходит в этой форме и ни один парень или девушка еще не умерли от этой обязанности.

— Вся? — с негодованием посмотрел он на меня. — А вот и не вся! Тебе не нужно ее носить, Кати не нужно ее носить! Всем 11-классникам не нужно ее носить! — снова завопил он.

— Что вы опять раскричались, на ночь глядя? — спросил Лекс, остановившись в дверях комнаты младшего брата.

— Стас, отказывается носить форму гимназии, — пояснил я.

— У вас тоже дурацкая форма? — обрадовался Лекс.

— Посмотри, — привстал с постели Стас, чтобы Лекс мог осмотреть его.

— Ты забыл свитер, — бросил ему на колени кардиган я.

Стас с силой швырнул в меня подушку.

— Если тебя это успокоит брат, у меня форма не лучше, — ответил Лекс и развернул из-за плеча вешалку с одеждой, на ней висела еще более мрачная форма с гербом гимназии №32 на груди.

Мы все дружно засмеялись.

— Как же мне повезло! — радовался я, все еще заливаясь смехом. — Мне ничего из этого не придется носить!

— Почему это? — спросил Лекс.

— По правилам нашей гимназии выпускной класс освобожден от этой обязанности, — самодовольно пояснил я.

— Ах ты, жук! — завелся Лекс. — Ты как знал куда идти!

— Ну, ты можешь успокаивать себя тем, что ты учишься среди лучших! — подтрунивал над ним я.

— Ну, держись! — пригрозил Лекс и накинулся на меня с целью скрутить и повалить на пол.

В помощь к нему присоединился Стас. Вместе они меня обездвижили и нацепили поверх моей одежды свою безвкусную форму. Было довольно весело, мы трое умирали со смеху, катаясь по полу и натягивая поочередно друг на друга предметы школьной одежды. На какой-то миг я снова вернулся в детство, к тем временам, когда мы затевали всякие подколы и розыгрыши. Я ощутил, как дороги мне были мои братья, несмотря на все наши различия и споры. Когда же веселье утихло, я вернул им их одежду, и мы разошлись по своим комнатам спать.