Третья сила

Александра Лисина, 2020

«Третья сила» – фантастический роман Александры Лисиной, одиннадцатая книга цикл «Игрок», жанр героическое фэнтези, попаданцы. Оказавшись в самом центре затеянной богами Игры, молодая Ишта отказывается принять чью-либо сторону и, вопреки всему, решает искать свой путь. Свою судьбу. И становится той самой третьей силой, которая способна как спасти мир, так и ввергнуть его в пучину хаоса.

Глава 5

Как ни странно, откровения не заняли много времени — привыкнув в личине Гая говорить только по существу, я уложилась, опуская подробности, всего в полчаса. Немного, надо сказать. Особенно если учесть, что в этот срок мне потребовалось пересказать почти всю свою сознательную жизнь, исключая лишь последний, проведенный на Во-Алларе год, большая часть из которого для Фаэса не была тайной.

Скрывать я тоже ничего не намеревалась. Просто многое из моей прежней жизни старому эрдалу, никогда не слышавшему о нанотехнологиях, автомобилях и компьютерах, было непонятным, а потому и внимания не стоило. Соответственно, я лишь обозначила разницу между нашими мирами, заметила, что в бытность простой обывательницей ничем, достойным упоминания, не увлекалась. Кратко обрисовала момент появления в Валлионе и заполнила те пробелы, которые еще оставались непонятными.

— Вот как… — протянул Фаэс, прикусив седой ус и о чем-то крепко задумавшись. — А я все гадал, почему год назад о тебе слыхом не слыхивали. Ни про Фантомов, ни про скаронов, ни про демона. Просто раз — и свалились на наши головы… а оно вот как, значит, было. В своем мире тебя не стало, а у нас, наоборот, появилась новая загадка. Скаронов сразу удалось найти?

— Почти, — кивнула я, намеренно умолчав о браслете Теней, Эриоле, нашей первой встрече со скаронами и о том, что мои кровные братья, собственно, не совсем люди. Ни к чему ему знать подробности. И ни к чему провоцировать сомнения в человечности наших владык. — Во многом это Ли-Кхкеол поспособствовал — оказал им, так сказать, протекцию и передал мне по наследству. Потом мы нашли возможность снять это дрянное заклятие, а в итоге у меня появилось четыре кровника. Но я не жалею: Ли-Кхкеол, сам того не зная, оказал нам такую услугу, что за все остальное на него даже злиться нельзя. Без братьев мне было не выкарабкаться. Без них я не стал бы тем, кем являюсь сейчас. Они научили меня выживать. Поделились силами, душами, кровью. Они вытаскивали меня из таких ям, откуда я никогда не вылез бы сам. Они душу мою сохранили, когда была реальная опасность ее потерять. Так что на самом деле Ли-Кхкеола я могу только поблагодарить. Его же стараниями, кстати, я вляпался в историю с Иштой. По незнанию хватанул первый Знак, а потом пошло-поехало… а теперь и рад бы остановиться, да не получается. Слишком крепко меня тут повязали.

— С Лином все в порядке? — осторожно уточнил Фаэс, показав на спящего кота на моей груди и впервые подчеркнуто обратив на него внимание.

— Более или менее, — нейтрально отозвалась я, не желая развивать эту скользкую тему.

— Мне жаль, что так вышло с твоим… другом.

Я криво улыбнулась.

— С демоном, ты хотел сказать?

Фаэс улыбнулся тоже, но как-то грустно.

— Демоны не умеют умирать, жертвуя ради кого-то жизнью. Да и Айд от него отказался… это все слышали… так что, если и было в нем что-то от того мира, то теперь все иначе. И даже церковь не может это отрицать.

Я вздохнула и погладила спящего друга.

— Без него моя жизнь станет пустой и бесцветной. Лин уже давно нечто большее, чем друг. Настолько большее, что это невозможно переоценить.

Какое-то время мы молчали, думая каждый о своем. Фаэс рассеянно изучал маленького шейри, видимо, вспоминая, в каких еще обликах мог его видеть. Я размышляла о том, что старый друг сегодня поразительно терпелив и на редкость сдержан. Еще вчера я думала, что с ним возникнет гораздо больше проблем. Особенно по поводу Лина. Все-таки демон… вернее, был демоном… а в этом мире даже к бывшим обитателям Тени закрепилось весьма предвзятое отношение. И недавнее появление Аллара вряд ли могло изменить его в лучшую сторону. По крайней мере, не так быстро.

Хотя, может, я чего-то не понимаю?

Я вопросительно посмотрела на глубоко задумавшегося собеседника.

— О чем задумался, Фаэс?

— О разном, — эхом отозвался старый эрдал. — О Лине. О Фантомах. О силе Ишты. И о том, что за мир рискнул отпустить на свободу такое странное создание, как ты?

Я хмыкнула.

— Вообще-то, насчет своей родины я никого не обманывал. Она действительно называется «РФ», что в переводе означает: «Российская Федерация», или, как ее еще называют, Россия, а еще раньше звали Русью. Я действительно там родился и вырос. И ее действительно нет на картах Во-Аллара — просто потому, что она находится так далеко, что я теперь и сам не знаю, можно ли туда вернуться.

— А ты хочешь вернуться? — отчего-то насторожился Фаэс.

— Иногда, — призналась я. — Но нечасто. Я же говорю: там, у себя, я был никем. Простой серой мышкой. Одной из шести миллиардов таких же невзрачных и незаметных личностей, потеря которых никак не отразится на мировых процессах. А на Во-Алларе я по-настоящему живу. Насыщенной, хотя и трудной жизнью. Но, наверное, оно и правильно? Ведь настоящая жизнь не бывает пресной. Она либо насыщенная и бурная, либо скучная и нудная. Тебе, к примеру, какая больше нравится?

Фаэс фыркнул.

— Спрашиваешь!

— Вот и я о том же. Так что по дому я хоть и скучаю иногда, но обратно не сильно стремлюсь. Была бы возможность, зашел бы на пару часиков, родителей проведал, убедился, что живы-здоровы, с ума не сошли ли от беспокойства касательно своего непутевого ребенка… а потом бы вернулся. Да. Наверное, все-таки вернулся. Не думаю, что смогу теперь прожить без своих Знаков.

Эрдал удивленно моргнул.

— Они тоже тебя держат?

— Еще как, — согласилась я, сжав в кулак левую руку. — Впрочем, бог с ними… я удовлетворил твое любопытство или ты хотел узнать о чем-то еще?

Фаэс странно на меня посмотрел.

— Как тебя звали раньше?

— В смысле? — не поняла я.

— Я имею в виду: в своем мире какое у тебя было имя? Гайдэ? Гай? Может, Фантом?

— Ни то, ни другое, ни третье, — криво усмехнулась я. — На самом деле, «Гайдэ» — лишь псевдоним, взятый из одной интересной книги; была там одна героиня с непростой судьбой… я использовал его, когда настоящее имя называть не хотелось. У нас так принято. А здесь Лин сказал, что оно гораздо лучше, чем мое старое имя, вот и все. Что же касается «Гая», то это — сокращенный вариант от «Гайдэ». Надо же мне было как-то называться в мужской личине? Ну, а насчет «Фантома» мы с тобой уже говорили. Еще вопросы?

— Да, — выжидательно уставился на меня Фаэс. — Что на самом деле случилось на Тихом плато?

Я хмыкнула. Ишь, какой осторожный. Не в лоб спросил, а обтекаемо, осторожненько так. Словно не терзало его любопытство на пару с нехорошими предчувствиями, не глодали сомнения, не изводили догадки одна другой страшнее. После того, как я на глазах у всей армии послала к лешему две негуманоидные сущности, имеющие в этом мире статус богов, надо думать, что у него голова гудит от вопросов. Другой бы на его месте уже по палатке метался, руками размахивал, вопил бы в голос «как ты могла?!» и «как посмела?!»… а он не тычет в глаза, не орет с порога. Сил уже нет молчать, но пока еще терпит. Вот это, надо заметить, выдержка. Даже странно, что я в нем раньше этого не замечала. Меняется, что ли, старый вояка?

Перехватив напряженный взгляд эрдала, я обреченно вздохнула.

— Что именно тебя интересует?

— Все, — кратко ответил Фаэс.

— Мне-то казалось, ты первым делом про Аллара спросишь. И про то, по какой причине на физиономии айри вдруг появилась крайне непрезентабельная отметина.

Эрдал метнул на меня сердитый взгляд.

— Зачем ты его ударил?

— А ты слышал, что он сказал? — вопросом на вопрос ответила я.

— Вас было трудно не услышать, — буркнул Фаэс, непримиримо насупившись. — Голос айри способен разноситься на многие тысячи шагов, а ты… мало того, что был груб и хамил, как мне недавно, так еще и в морду… при всем народе…

Я пожала плечами.

— Зато спеси поубавилось.

— Но как ты мог? Айри Светоносного?!

— Легко, — фыркнула я. — До недавнего времени я вообще жил в уверенности, что их не существует. В моем мире, знаешь ли, о проявлениях божественной воли давно и прочно забыли все, кроме самых яростных фанатиков. Я даже не знаю, были ли у нас когда-либо настоящие боги, или же это чьи-то домыслы и подспудное желание иметь над собой твердую руку. Но, в отличие от многих, у меня не было привычки падать ниц перед сильными мира сего. А ваши боги для меня чужие. Да и я для них тоже — чужак, который за каким-то лядом им вдруг понадобился. Причем, судя по способу, каким меня сюда доставили, надобность эта возникла столь внезапно, что меня буквально вышвырнули с той проклятой крыши, отправив на Заброшенный тракт, как бомбу с пролетающего мимо самолета. Как думаешь, сумел бы я такое провернуть без согласия здешних небожителей? Стал бы Айд беспокоиться просто так… кстати, он меня крупно подставил с этим перемещением, так что за ним должок. А когда, наконец, стало очевидно, что в мою жизнь кто-то регулярно вмешивается и вносит коррективы… заранее знает кучу разных нюансов… подстраивает «случайности», которым не всегда находится логическое объяснение… знаешь, я — человек терпеливый. Многое могу понять и простить. Но когда меня пытаются использовать, шантажируя при этом моими же слабостями, стараются за мой счет решить свои собственные проблемы, одновременно с этим не оставляя выбора, то… прости, Фаэс. Отсутствие выбора всегда меня бесило. А отсутствие выбора по вине какого-то постороннего дяди приводило в ярость. Терпеть не могу, когда где-то там, наверху или внизу, решают, как мне жить и что делать. А тут весь последний год, начиная с самого факта моей несостоявшейся смерти, меня упорно подводили к одной-единственной цели. И старательно внушали одну-единственную, кажущуюся правильной мысль.

— Какую?

Я внимательно посмотрела на напрягшегося эрдала.

— О том, что именно теперь, здесь и сейчас, я должен сделать выбор. После того, как у меня отняли эту возможность и многое в отношении меня было предрешено. После всех стараний, бед, напрягов и прочего… мне вдруг дали возможность выбирать. Наконец-то, казалось бы. Надо бежать, хвататься обеими руками и радоваться. Спасибо всем сказать и раскланяться до земли… щас! Нашли дурака!

— Но ты же сам хотел выбирать! — непонимающе нахмурился Фаэс.

— Выбирать, когда мне это надо! Не им, понимаешь?! А так получается, что голодному псу с барского стола кость бросили и сказали: на тебе, жри, скотина! Как подачку, но даже при этом — подачку с далеко идущими планами. Причем, если помнишь, исходило это предложение не от Айда.

Фаэс, перехватив мой недобро горящий взгляд, совсем насупился.

— Ты не веришь, что Аллар несет жизнь и свет?

— Нет, друг мой, — вздохнула я. — Я не верю, что он несет ТОЛЬКО жизнь и свет. И не верю, что Айд — то самое воплощенное зло, от одного вида которого надо падать в обморок.

— Что ж ты тогда его не выбрал? — уязвленно отвернулся эрдал, с явным раздражением забарабанив пальцами по ремню. — Если Айд кажется тебе лучше и благороднее? Если он стал тебе ближе, чем Светоносный? Что ж ты не принял его предложение?

— А мне не все равно?

— Что? — ошарашенно замер Фаэс.

— Что слышал, — спокойно сказала я. — Ваши боги — могущественные, бессмертные и все такое прочее… И они одинаково НЕ люди. Одинаково мыслят НЕчеловеческими категориями. Имеют на всех нас какие-то планы, плетут интриги, одновременно с этим тщательно скрывая свой интерес в этом грязном деле. Они соблюдают какие-то непонятные правила и постоянно играют нашими судьбами. Как два игрока в шахматы. Или два заядлых картежника, которых интересует лишь конечный результат. И которые уже давно не видят лиц, скрывающихся за рисунками на картах, не вслушиваются в цифры, за каждой из которой находится чья-то потерянная жизнь. Которые по-своему велики и, быть может, в чем-то даже справедливы, но эти боги далеки от меня. Может, ты назовешь меня за это отступником, но, честно говоря, для меня и Айд, и Аллар ОДИНАКОВО чужие. А разница между ними лишь в том, что один черный, а другой белый. Как два гуся у бабки. Понимаешь?

Фаэс сильно вздрогнул и судорожно сглотнул.

— Что ты такое говоришь? — прошептал он едва слышно, глядя на меня неверящими глазами. — Что за дикость ты несешь?!

— Наверное, тебе трудно понять, — виновато вздохнула я. — Ты вырос с мыслью о том, что Аллар — это свет и добро, а Айд — страшное зло, запятнаться которым даже однажды означает потерять душу. Ты — коренной валлионец в каком-нибудь сто-надцатом поколении, закономерный результат многовековой борьбы церкви со «злобными порождениями Тени». Ты поклоняешься Аллару и ненавидишь Айда. Тебя так воспитали. Тебе всю жизнь старательно вдалбливали, что только так правильно: Аллар — хорошо, Айд — очень плохо. Кто за Аллара — тот молодец, а кто слушает врага рода человеческого, тот моральный урод, козел и последняя сволочь. Возможно, в чем-то ваши священники правы. Возможно, ваши боги действительно находятся на разных полюсах. Но для меня этого разделения нет. Поэтому я сужу лишь о том, что мне довелось увидеть и с чем пришлось столкнуться. Не с чужих слов, не по чужому опыту — сам. Так уж я нескладно устроен. Но я — то, что я есть; как говорится, не больше и не меньше. Со своими взглядами, ценностями, мнением… правильным или же нет. Конечно, ты можешь сказать, что я — болван и неуч, потому что не понимаю очевидного и вообще говорю какие-то жуткие вещи. Дескать, как могут быть Аллар и Айд похожи? Как их вообще можно сравнивать или тем более равнять? Но, честно говоря, будучи в Рейдане, мне пришлось провести немало времени за чтением Писания и кучи разных комментариев к нему. И знаешь, к какой мысли я в итоге пришел?

Фаэс не ответил, но заметно помрачнел.

— Писание утверждает, что к созданию вашего мира все боги приложили руку в равной степени, — продолжила я, не дождавшись от него ни слова. — И Айд, и Аллар. Там сказано, что на рассвете времен ОБА они создавали небо и земную твердь, зверей и человека, свет и тьму; день, ночь и Тень. При участии и молчаливом благословении еще одного бога — Лойна, о котором сейчас помнят лишь скароны и редкие почитатели культа Триединого. Там же говорилось о том, для чего были рождены Ишты. О том, почему этот мир устроен именно так. Почему Хозяева стали промежуточным звеном между людьми и богами. О том, из-за чего в действительности случилась битва богов. О предательстве. О том, что Лойн, не желая ссор, оставил этот мир для своих младших братьев, позволив им хранить равновесие… поверь, у меня было достаточно времени, чтобы понять, что сила Ишты в действительности не имеет ничего общего с магией. Достаточно возможностей, чтобы думать, сравнивать и, в итоге, отыскать немало противоречий. Достаточно общения со священниками не самых последний ступеней церковной иерархии, с твоим королем, со своими братьями, хвардами и даже одним вредным миррэ. Я немало времени провел рядом с настоящим демоном, Фаэс. Я говорил с очень старой ведьмой. Я самолично видел Айда в нескольких его ипостасях. Слышал голос Аллара в устах его высокомерного аватара… и знаешь, к какому выводу я постепенно склоняюсь?

— Нет, — хрипло отозвался Фаэс, нервно дернув уголком рта.

— Ишта, будучи Хозяином одной шестой части суши, на самом деле не может принять ни одну из сторон. Он не может позволить себе быть пристрастным. Не может отделять свет и тьму, проклинать Тень или превозносить небо. Он не создатель, не творец. Он — просто хранитель того, что было доверено ему на время. Вместе с жизнью и смертью, людьми и деревьями, хищниками и жертвами, вечным круговоротом душ… Ишта не может остановить бесконечную смену поколений. Не может заставить смертных жить вечно. Он должен уметь смиряться с естественным ходом вещей. Хотя это вовсе не значит, что у него совсем нет права вмешиваться. Как я понимаю, моя задача не в том, чтобы сражаться на стороне одной армии с целью уничтожить вторую — на это способны лишь короли. Она и не в том, чтобы менять или перекраивать этот мир по своему усмотрению: это уже — задача бога. А задача Ишты — просто нести жизнь. Не вершить суд. Тем более самосуд. И не решать судьбу этого мира, который и без моего вмешательства был создан совершенным.

— Но Айд несет с собой смерть! — не выдержал эрдал.

Я спокойно пожала плечами.

— Кому-то, возможно, и несет. Но на то и щука в пруду, чтобы карась не дремал. Без смерти не бывает жизни, без рождения не происходит умирание… все рядом, Фаэс, все очень и очень близко… так близко, что порой невозможно провести черту. Ты же не думаешь, например, что Лойн не в курсе, чем занимаются два ваших неблагополучных божества? И не думаешь, что Аллар мог оставить проделки Айда без присмотра? Даже ты присматриваешь за друзьями и тем более следишь за действиями врагов… так чем же ваш верховный бог хуже? — Айд — повелитель ночи! За ним стоят мертвые души! Сам Хаос!

— Иногда и Хаос бывает нужен. Откуда, как не из Хаоса, рождаться Порядку? Да и за душами должен же кто-то присматривать? Кому-то же надо выполнять грязную работу?

— Гай!

— Когда мне была нужна помощь, ее, как ни странно, оказал именно Айд, — неестественно ровно добавила я. — Он помог мне на переходе в ваш мир. Он не раз указывал мне дорогу. Защитил, когда это было нужно. Дал опору в Тени, когда меня туда почти затянуло — ровно до того момента, пока я не научился находить ее самостоятельно. Именно Айд дал крылья моему другу. Он постоянно оставлял мне подсказки.

Фаэс сжал челюсти.

— Ну и выбрал бы тогда его… за чем же дело стало?

— За тем, что у меня до недавнего времени имелось ДВА Знака от ваших богов. И от Айда, и от Аллара. Более того, к Аллару у меня, по большому счету, нет особых претензий — по его милости я не падал с крыши, не норовил расшибиться об асфальт и не попадал в Тень. Он не впутывал меня ни в какие неприятности, не ставил палки в колеса, не организовывал подстав… он просто не вмешивался. Точно так же, как он не вмешивается в ваши дела. Однако именно это мне не нравится. Может, я привередничаю и излишне ковыряюсь, но именно по этой причине я не принял его предложение. Да, подарки и помощь Айда всегда двояки и, подчас, имеют второе (а то и третье) дно, но помощи от Аллара нет вообще. Одни размытые обещания и совершенно непонятная мне политика невмешательства. Даже когда весь мир трещит по швам, и сквозь эти трещины сочится опасная для всего живого Тень. Казалось бы — его прямая обязанность сделать с этим хоть что-то, помочь, поддержать своих детей в войне, которая грозит стать бесконечной, а он молчит. Столько лет прошло, столько жизней потрачено, так мало известно о Тени и так много возможностей было изменить это еще два века назад… стоило лишь постараться понять Ее лучше… но Аллар ничего не сделал. Не подсказал, хотя наверняка очень просили. Столько жизней погублено, столько крови вылилось на эти земли, а от него — ни слова. И он все еще не вмешивается, все еще стоит в стороне, надеясь… на что? Или на кого? А может, уже не только не надеясь, но и ничего не желая? Что молчишь, Фаэс? Нечего сказать?

— Мы не ведаем божественных замыслов, — сердито буркнул эрдал, отводя глаза. — Понять их — выше разумения простого смертного. Даже король не может этого знать и даже он не способен предсказать последствия Их поступков. Возможно, это испытание — нашего духа, преданности, чести. Как, если не в борьбе, закаляется воля? И как, если не в страданиях, очищается душа? Возможно, Аллар просто желает убедиться, что мы достойны помощи?

— Возможно. Но я в это, прости, не очень верю.

— По-моему, ты уже вообще никому не веришь, — негромко фыркнул Фаэс, кинув в мою сторону неодобрительный взгляд. — Даже старым друзьям!

Вот теперь и я отвела глаза.

— Иногда я не верю даже себе, Фаэс. Но тут уж боги ни при чем — за свои ошибки мне придется отвечать перед самим собой. Что же касается твоего вопроса, то, как я уже объяснял, после общения с Лином я вряд ли могу претендовать на звание «святого». Хотя и до откровенной черноты, кажется, еще не опустился. Небо и его обитатели для меня пока слишком далеки, а Подземелья малопривлекательны. Я — чужак здесь. Уже целый год — всего лишь чужак, настойчиво ищущий свое место. И пусть оно так и останется. Пока не увижу чего-то иного, я своего мнения менять не собираюсь.

Фаэс нехорошо прищурился.

— Уверен? А ты себя в зеркале сегодня видел?

Я удивленно кашлянула. Странно. С чего бы вдруг уже второй раз за последние сутки у кого-то возникают претензии к моей внешности?

— А что не так?

— Давно ли твои глаза потеряли нормальный цвет, Фантом? — ядовито осведомился Фаэс, выразительно уставившись на мою маску. Я сначала нахмурилась, силясь понять причину чужого сарказма, но потом, наконец, сообразила, в чем дело, и стукнула себя по лбу.

Вот черт. Совсем забыла! Глаза-то у меня сейчас черные, без белков, просто пылающие живой Тенью. То-то Фаэс чуть не шарахнулся, когда их увидел! Я ж перед ним в таком виде в первый раз!

— Черт… вот же память дырявая… «Гор»! Брат, выгляни на пару минок наружу. Не пугай мне друга и дай ему свободно вздохнуть, а то нас обоих скоро в демоны запишут.

— Тот, кто такое скажет, будет полным идиотом, — невозмутимо отозвалась внезапно материализовавшаяся Тень. Мельком покосившись на Фаэса, призрак коротко встряхнулся, с удовольствием размял кисти, как будто они могли затечь от неудобной позы, а потом заботливо коснулся моего плеча. — Не холодно?

Я стерла со щеки иней.

— Ничего, мы с Лином привычные. А вот Фаэс не видел, что ты вытворяешь, поэтому забеспокоился. Как ни странно, некоторым твое присутствие рядом со мной кажется опасным.

Призрак, отлетев на полшага, насмешливо хмыкнул.

— Люди склонны искать проблемы там, где их нет. И пугаются самых простых вещей, если они выходят за рамки их понимания.

— Ты считаешь себя простым и понятным? — вернула я ему смешок.

— Простым — нет, а вот понятным — да, конечно. Что может быть непонятного в духе умершего тысячу лет назад скарона?

Вдоволь насладившись выражением лица остолбеневшего Фаэса, я хмыкнула.

— Сам факт твоего существования, конечно, не есть великое чудо, но вот то, что ты уже которую неделю нахально гуляешь вместе со мной, а не с хозяином, довольно необычен. Думаешь, в мире есть много Теней, способных существовать без помощи особого артефакта?

Брат издал новый смешок.

— Теперь ты — мой артефакт. Кто еще меня так хорошо накормит и поделится воспоминаниями?

Слегка оживившись без Тени внутри, я порозовела, оттаяла и тут же картинно закатила глаза.

— Ну вот, дожили… меня считают безделушкой, способной продлевать некоторым неблагодарным Теням их бестелесное существование! Какой позор! Так утратить свои позиции за один жалкий месяц!

— Ты — не просто артефакт, душа моя. Ты — драгоценный камень в оправе из потрясающей по силе дейри, наконец, улыбнулась от дальней стены Тень. Улыбки, правда, не было видно под низко надвинутым капюшоном, но я точно знала, что брат улыбается. — Поверь, я умею ценить широкие жесты. И немало повидал, будучи сперва живым, а потом мертвым, однако то, что ты делаешь для нас каждый день, не поддается описанию. Честное слово, я все чаще завидую брату за способность чувствовать себя настоящим и все чаще думаю о том, что не отказался бы побывать на его месте. Снова — живым. Хотя бы для того, чтобы иметь возможность обнять тебя по-настоящему.

Я слабо улыбнулась.

— Все-таки ты — поэт, брат. Тебе надо было вирши слагать и сочинять поэмы.

— Я подумаю над этим.

Я улыбнулась шире и перевела взгляд на Фаэса. А потом вовсе чуть не рассмеялась, поняв, что присутствие призрака сказалось на старом вояке далеко не лучшим образом — бедняга аж побледнел весь, потом разом вспотел. Наконец, так же быстро высох и как-то необычно встрепенулся, подавшись вперед всем телом и жадно всматриваясь в мои глаза.

— Теперь это действительно ты? Гайдэ?!

— Я, — кивнула я и тут же поправила: — Только не Гайдэ. Гай.

— У тебя глаза снова стали синими!

— Вообще-то, они на самом деле серые. В смысле, были когда-то серыми. А теперь под настроение: когда синие, когда зеленые, если сильно разозлюсь — красные, а иногда — если «Гор» рядом — и черными бывают.

Фаэс нахмурился.

— Это близость Тени на тебя влияет?

— Конечно, — согласилась я, краешком глаза подметив, что призрак все еще не ушел, повиснув за спиной эрдала молчаливым наблюдателем. — Брат защищает меня от нее, я защищаю его от мира живых. Все довольны и счастливы. Только он платит за это необходимостью время от времени лопать мою многострадальную дейри, а у меня в эти моменты замерзают руки.

— И ты не чувствуешь себя плохо?

— Нет. Силы не теряю и вообще только слегка остываю. Во всех смыслах — и в физическом, и в эмоциональном. Когда надо успокоиться, брату цены нет — так быстро даже костер не тушится, как он управляется с моим раздражением. Так что у нас, можно сказать, взаимовыгодное сотрудничество.

— Сними маску, — неожиданно попросил Фаэс.

— Зачем? — тут же нахмурилась я.

— Просто хочу убедиться.

— В том, что я — это я и никто другой?

У Фаэса подозрительно вильнул взгляд.

— Вообще.

— Нет, — ровно ответила я, мгновенно обретя прежнее хладнокровие, а «Гор» на всякий случай подлетел ближе. Причем так выразительно замаячил перед лицом неприятно удивившегося эрдала, что тот ощутил все прелести близкого общения с обитателем Тени и с досадой отступил.

— Почему? У тебя что-то с лицом? — тревожно дернулся Фаэс. — Тебя ранили? Если что, у нас есть хорошие маги…

— Со мной все в порядке, — так же спокойно отозвалась я, снова возвращаясь в образ Фантома. — Морда цела, и шрамов на ней не прибавилось. Я — это по-прежнему я. С ума не схожу, память тоже не отшибло, все понимаю, логически мыслю и адекватно соображаю. Близость Тени никак на мне не отразилась. Общение с вашими богами — тоже. Так что не стоит беспокоиться. Кстати, заболтались мы что-то — тебе, думаю, уже пора, а то Горан решит, что мы тебя съели.

Фаэс понимающе, хотя и очень невесело, усмехнулся.

— Выгоняешь, значит? Надоел старый дурак со своими бреднями?

— Просто уже почти оборот прошел — пора будить Рига и собираться.

— Вы планируете строить еще один пространственный коридор?

Я молча кивнула и поднялась.

— Ты позволишь мне пойти с вами? — как-то очень уж официально спросил арр-кан, вежливо, будто перед своим королем, склонив седую голову. С какой-то непередаваемой грацией и поразительным изяществом, которого я в нем раньше не замечала. — Можем ли мы рассчитывать на ваш коридор?

— Ригу не справиться с такой нагрузкой дважды, — задумалась я, машинально разглядывая его в ответ. Черт. Неужели люди могут настолько быстро меняться? Не так давно Фаэс был своим в доску рубаха-парнем, жестким, суровым, но простым, как валенок. А теперь вон какой — целый арр-кан, и это чувствуется. Какая-то удивительная властность в нем сейчас проступила, непоколебимая уверенность и просто стальная твердость, которой в Фарлионе не было и в помине.

Перехватив мой внимательный, откровенно изучающий взгляд, Фаэс едва не смешался, но быстро взял себя в руки и поспешил пояснить:

— Со мной несколько чародеев, хорошо разбирающихся в пространственной магии. Они могут взять на себя часть нагрузки и обеспечат Рига резервами. Поверь, они — опытные люди. Их помощь вам пригодится.

— Да? — подозрительно прищурилась я. — А больше с тобой никто не явился?

Фаэс успокаивающе приподнял открытые ладони.

— Нас всего несколько человек: я сам, пара воинов из личной сотни его величества и трое надежных магов, преданных лично мне. Не волнуйся — проблем Драмту мы не доставим. А вот помощи от нас будет немало. Поверь, никто не собирается мешать твоим планам.

Я мгновение поколебалась, но потом все-таки кивнула.

— Под твою личную ответственность. Только сначала пришли их сюда — пусть переговорят с Ригом. Если он скажет, что подходят, значит, пойдете с нами. Если нет, то будете топать по Степи пешком, вместе с Орденом, до самого Невирона. Или до Валлиона, если захотите.

— Я согласен, — быстро кивнул Фаэс. — Сколько у меня времени?

— Через пол-оборота твои маги должны быть здесь.

Он ненадолго задумался, словно к чему-то прислушиваясь, но затем снова кивнул.

— Договорились. Скароны пропустят нас во второй раз?

Я только хмыкнула.

— Что, долго пришлось уговаривать, чтобы не гнали в шею?

— Почти оборот, — сознался Фаэс, снова помрачнев. — Упрямые у тебя стражи, просто слов нет — одни ругательства. И все время молчат, будто языки проглотили. То ли действительно не слышат, то ли приказ у них такой, то ли просто издеваются? Чуть голос не сорвал, пока добился, чтобы тебе назвали хотя бы мое имя.

Шагнув к выходу, я хмыкнула снова.

— Тебе еще повезло — ты довольно известен. В том числе и в Скарон-Оле. Иначе стоял бы у оцепления до второго пришествия, рискуя схлопотать стрелу в мягкое место за нарушение обозначенной границы. На пару со своим ал-таром и многоуважаемым господином Гораном, которых, заметь, сюда не пустили.

Фаэс метнул вдогонку острый взгляд, который едва не пробил мне спину, однако спрашивать, что да почему, все-таки не стал. А я, решив не заострять внимание на этом скользком вопросе, сделала вид, что ничего не заметила, и вышла, сделав знак караульным проводить гостя восвояси. После чего отправилась будить Рига и искать братиков, чтобы предупредить о некоторых изменениях в наших планах.